Манул

После ухода Икара в апартаментах Солохи воцарилось напряженное молчание, прерываемое только монотонными каплями дождя, тарабанившими в окно. Наконец, не выдержав затянувшуюся паузу, слово взяла сама девушка: — Май, скажи, разве господин Ульс мог стать гулем? Как это вообще возможно? — В этом мире нет ничего невозможно, Солоха. Есть запретные техники, позволяющие «выпускать наружу внутренних демонов», — Май поднялся с кровати, разминая затекшую шею. — В любом случае, тебе не следует зацикливать на этом свое внимание. Помни — тебя ждет поступление в пансион. Сколько там уже дней прошло, кстати? Оборотень уверенно подошел к окну, выглядывая во двор. О чем он в тот момент думал, оставалось только гадать. — Выпускать на волю внутренних демонов? Это вообще как? — Солоха и не думала менять тему для разговора. — Превращать людей в монстров? Но это же явная магия! Хочешь сказать, что в городе орудует какой-то сильный маг? — Я же просил не забивать себе этим голову, — проворчал манул, не оборачиваясь. — Я не собираюсь заморачиваться этим вопросом. И тебе не советую. Думай лучше о поступлении. — Но это же господин Ульс! Разве ты не хочешь… — Нет, не хочу, — перебил девушку оборотень. — Я настроен отомстить только одному человеку в этом городе. И не намерен без особой причины вступать в перепалку с другими подлецами. На то есть цех и городская стража. Пусть работают, это их обязанность. — Но ведь… — До людей мне нет дела, — манул обернулся, гневно блеснув золотом просветлевшей радужки глаз. — Довольно. Закроем эту тему. Высказавшись, оборотень неспешно вышел, тихонько прикрыв за собой дверь. — Вот же, — пробормотала Солоха, оборачиваясь ему в след. — Лечебная сила щелбанов в действии… — Солоха, я пойду… Меня клиенты ждут, — вовкулака тихо отошел к двери. — Не злись на манула. Он ведь всегда был сам себе на уме… Лан поспешил тихо удалиться. Спустившись вниз, он столкнулся с хозяином таверны. — Ах, вот ты где ходишь! — напустился мужчина на оборотня, схватив того под руку и потащив вниз. — Куда же это ты намылился посреди смены, а? У нас тут народу набежало… Иди, обслужи. С этими словами он втолкнул Лана за стойку, побежав на кухню. Оглядевшись, оборотень и сам заметил, что за время их беседы с Икаром народу заметно прибавилось. Все завсегдатаи о чем-то возбужденно переговаривались, что-то обсуждали. — О, дружище, не нальешь чего погорячее? — обратился к вовкулаке какой-то дедок, хитро прищуриваясь. — На улице холод собачий. Замерз так, что ног своих не чувствую. — Конечно, сейчас, — оборотень кивнул, удаляясь в подсобку. Вернулся он уже с подносом горячего сбитня. Почему-то после посещения Икара он более ни о чем другом не подумал. — Эй, это что такое, а? — дедок аж привстал от возмущения. Его брови смешно поползли вверх, в глазах же зажглась неподдельная обида. — Я ж тебя что просил, олух ты бестолковый! — Дедок решительно отодвинул чашку со сбитнем. — Перцовку неси мне, и живо! — распорядился он властно. — Простите, — виновато ссутулившись, пробормотал оборотень. — Я подумал, что в вашем возрасте пить уже вредно… — Думал он, — дедок покраснел смущенно. — Иди, давай, не томи душу. Вовкулака, пожав плечами, удалился. А вернувшись с заказом, обнаружил у стойки не только дедка, но и уже знакомую ему аристократку из рода де Клясси. Юная Ариса неуверенно оглядывалась, словно бы выискивала кого-то, не обращая внимания даже на дедка. — Ваш заказ, — буркнул Лан, выставляя перед дедом чарки и бутыль с настойкой. — Вот это другое дело… — довольно крякнул дедок. — Лан? Это вы? — заметила вовкулаку и аристократка, недоуменно приподняв брови. — Госпожа Ариса? Рад видеть вас в добром здравии, — механически отрапортовал вовкулака, смущенно отводя взгляд. И что только этой светской дамочке тут понадобилось? — Ты что работаешь тут? — недоумению де Клясси не было предела. — Но зачем? Твоя госпожа об этом знает? Лан промолчал, не зная, что и ответить. Лгать было бессмысленно, говорить правду — тем более. — Ох, и крепкая настоечка! Хорошо пошла, — вмешался в их диалог дедок, вытирая рукавом губы. — Ох, вот чего бы в мире не происходило, а вкус хорошей горилки всегда будет неизменным! — Распоряжения госпожи Солохи обсуждению не подлежат, — тем временем холодно отрапортовал вовкулака, внутренне покорежившись. Эх, Солоха ему такого предательства не простит. — Вот как… — пробормотала озадаченно девушка. — Слушай, а можешь проводить меня к ней? — Эм… да, — замялся вовкулака, выходя из-за стойки. — Прошу за мной. — Эй, ты куда намылился, а? — гневно замахал пустым стаканом дедок. — А повторить? — Вернусь и налью. Как раз деньги в оплату приготовите, — холодно отрезал вовкулака. Ответом ему стал горестный стон завсегдатая. — Вы такой грозный, — восторженно прошептала Ариса. — И сильный… Прям как волк. Лан запнулся, оглянувшись с опаской на девушку. Неужели его раскрыли? Он что, настолько выделяется? — Ох, простите. Я должно быть вас обидела… — замялась смущенно аристократка. Она смущенно потупила взгляд. Лан выдохнул устало. Не день, а сплошная нервотрепка! — Мы пришли, — заявил он, постучавшись. Открыла ему Солоха, тут же недоуменно оглядев очередную посетительницу. — Здравствуй, — неуверенно произнесла селянка, отходя. — Ох, Солоха, я так рада тебя видеть! — Ариса мгновенно просияла, проходя внутрь. —  О, а это твой номер? — она заинтересованно покрутила головой. — Так непривычно… Дальнейшее вовкулака слушать не стал, тихонько удалившись обратно, где его ждал негодующий дедок. — Чего телишься, охламон? Мне что, еще сто лет выпивку ждать? — заголосил он недовольно. — Деньги вперед, — флегматично ответил оборотень, осматривая дедка. Обычный старикан, коих он уже успел повидать достаточное количество. Простой хам и алкоголик, чьи слова теперь не задевали даже внутреннего зверя. Это изрядно удивило Лана. Задумавшись, он вообще перестал обращать внимание на гневные речи дедка. — Мне хозяина позвать? — равнодушно поинтересовался он, прерывая поток нецензурщины. Дедок мгновенно стушевался, вывалив из карманов пару гнутых медяков, вставая. — Никакого уважения к старости. Везде одно и тоже. Ох, покарает вас всех Ирриил в грядущей Большой Охоте. Охотники уж точно из вас всех внутренних демонов повыгоняют! Слова дедка заставили Лана побледнеть. Парень охнул, почувствовав, как больно кольнуло в груди. Даже не зная, что собственно означают слова «Большая Охота» он на подсознательном уровне чувствовал опасность. О спокойствии ему можно было только мечтать.

***

— Прости за столь внезапный визит. Мне стало так одиноко… Братец странно вел себя вчера, и домой не вернулся. Я так боюсь за него! Вчера он был сам на себя не похож… — прошептала Ариса, оглушая Солоху прямо с порога, стоило только Лану скрыться за закрывшейся дверью. — И дома так одиноко! И в салоне никого нет! Надеюсь, я не помешала? — О нет, что ты… — пробормотала Солоха, растерянно глядя на столь внезапную гостью. Ариса действительно выглядела взволнованной. Зная ее характер и манеры, селянка была уверенна, что в обычной ситуации эта аристократка бы не позволила себе и за порог ступить с растрепанной прической и тем более насадить пятен на подол платья. Дело явно было серьезным. — Уверена, он скоро вернется. Не станет же он игнорировать тебя, — мягко улыбнулась девушка. — Ты просто не знаешь братика! — возразила Ариса, опуская взгляд. — Он всегда был сам по себе! И никогда не интересовался моим мнением! А мне так больно! Я ведь волнуюсь о нем, а он… — недоговорив, аристократка тихонько всхлипнула, утирая выступившие на глазах слезы. — Я думаю, все у него будет хорошо, — Солоха нерешительно подошла к девушке, не зная, можно ли согласно этикету обнимать аристократов. — Он ведь охотник, ему сам Ирриил покровительствует! — Не думаю. Братик еще не приносил клятвы… — сквозь слезы прошептала Ариса. — Говорят, в Северном Квартале завелся гуль, я слышала, что сегодня утром прислуга говорила! Они шептались, что этот монстр убил около четырех дюжин человек в прошлую ночь! Солоха ахнула. Второй раз за этот беспокойный день услышать о гуле было явным перебором. — Врут, небось, — отмахнулась Солоха. — Нет! Не врут! — воскликнула совсем не аристократично Ариса, замотав головой. Задрожав, она прижала руки к груди, побледнев мертвецки: — Братик ведь тоже той ночью пошел… Недоговорив, де Клясси зашаталась. Солоха подскочила к ней, и, наплевав на все нормы этикета, крепко прижала дрожащую девушку к себе. — Успокойся, — приказала она жестко, погладив аристократку по голове. — Братик… А вдруг он погиб там?! Вдруг гуль и его… — Ариса и не думала успокаиваться. Ее голос сорвался на тихие всхлипы. — Так, кончай ныть! Ты же леди Ариса де Клясси, а не какая-то простолюдинка! — зашептала ей на ухо Солоха, внутренне скривившись. Уж сколько она жила, никак бы не подумала, что будет говорить такое. — Надо верить и молится Ирриилу, ясно! Слезами делу не поможешь. Не разводи сырость. Тут и без тебя хватает… На этот раз слова достигли своего адресата. Ариса хлюпнула растерянно носом, проморгавшись. В тот же момент она смущенно отскочила в сторону, приглаживая смявшиеся оборочки на своем платье. Вид у нее был растерянный и какой-то виноватый. — Прости еще раз… Я так сорвалась… Недостойно! — Она приложила руку ко лбу, прикрывая глаза. — Ты абсолютно права, надо верить… Верить в лучшее… Просто верить… — Аристократка глубоко вздохнула, вытирая размазанные по щекам слезы. — Спасибо тебе, Солоха, — Она улыбнулась сущенно. — Надеюсь, ты сохранишь это в секрете? — Ой, да кому мне это рассказывать, — хохотнула Солоха, невольно вспоминая ясный лик своей соседки в далеком Приграничье. Да, Малка бы точно не пропустила такой сплетни. Чтобы аристократка плакаться к простолюдинке приходила! Хаос! Как есть беспредел! — Знаешь, а у тебя тут миленько, — улыбнувшись вежливо, заговорила Ариса, рассматривая комнатку. Ее взгляд невольно остановился на смятой кровати, став неприлично озадаченным. — Ты прости, гостей я не ждала, а потому тут несколько… неприбранно, — Солоха, перехватив взгляд своей гостьи, поспешила к кровати, поспешно поправив одеяло. Как и всякий мужчина, манул предпочел не заморачиваться проблемой уборки, а Солоха, распереживавшись и вовсе об этом запамятовала. — Солоха, дорогая, неужели тебе приходится самой это делать? Хлопочущая у кровати Солоха даже не обратила на это внимание, машинально ляпнув: — Конечно. А что тут такого? — Но как же так?! — воскликнула испуганно Ариса, подойдя ближе, пытливо вглядываясь в лицо девушки. Селянка невольно зарделась, наконец, осознав, какую глупость сморозила. Какая же она панночка, если не гнушается сама постели заправлять? На солохино счастье, повышенной подозрительностью Ариса не страдала. — Ну, я не всегда этим занимаюсь… — промямлила Солоха. — Просто, надо же себя в форме держать, вот! А то так вообще разленюсь! В жизни всякие знания пригодиться могут… Испуг на лице Арисы мгновенно сменился неподдельным восхищением. — Какое благородство! — прошептала она прочувственно. — Какая сила духа и ума! Солоха не стала ее переубеждать, смущенно потупившись. Говорить что-то она поостереглась. — И все же, Солоха, ответь: почему твой слуга гнет спину в этом заведении? — моментально сменила тему Ариса. Солоха замялась. Даже с доверчивой сестрой Адриана надо было держать ухо востро. И селянка, растерявшись не находила слов, продолжая разглядывать пол. Ее ступор Ариса оценила по-своему. — Ах, дорогая Солоха, прости. Не хотела обидеть тебя! — прошептала она, отходя. — Ты вправе не говорить мне ничего, но знай, что если тебе что-то понадобится, я всегда готова поддержать тебя! Солоха даже екнула от удивления. Да, будь на месте Арисы ее брат, она бы не отделалась так легко… — Правда что ли? — недоверчиво буркнула селянка. — Конечно! — с готовностью воскликнула Ариса. — Как же я могу оставить в беде такого хорошего человека? — Знаешь, а мне и вправду очень нужна твоя помощь… — заговорила неуверенно Солоха. Мысль, внезапно озарившая ее, была дерзкой, но чрезвычайно соблазнительной. Манул все верно сказал — ей пора вспомнить о своем уговоре с мадам Бонт!

***

Спроси Мая, что вынудило его покидать уютную, а главное теплую таверну, он бы точно не ответил. Сам не мог понять, почему вдруг увидев Солоху, его так потянуло бежать прочь. И не куда-нибудь, а в Северный Квартал. — Так, какого черта я сюда поплелся-то? — буркнул тихо оборотень, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. В тот момент он ругал себя последними словами за то, что пошел на поводу у собственной трусости. И чего испугался, спрашивается? Что Солоха пристанет с расспросами? Так это вряд ли… Зная ее, оборотень мог с уверенностью утверждать, что девушка ни словом, ни делом не обмолвится о его глупом, самонадеянном поступке. Май поморщился. Хотел бы он забыть этот позор. И какая только муха его укусила? Вновь и вновь прокручивая в голове события вчерашней ночи, оборотень ломал голову над тем, что толкнуло его трогать Солоху. Она ведь совсем не в его вкусе: темная, хамоватая селянка из дикого Приграничья! Однако же ее образ сейчас крепко накрепко засел перед его внутренним взором. Всякий раз, прикрывая глаза, он видел ее. И злился. Манул зарычал глухо. Он мог найти лишь одно объяснение собственному сумасшествию, и знал лишь один способ его побороть. Пошарив по карманам, он нагреб горсть медяков, пересчитал, и удовлетворенно кивнул. В Северном Квартале проституток было много. Глядишь, какая и согласится за горсть меди избавить его от одиночества. С этой мыслью оборотень уверенно зашагал дальше, углубляясь в темные, дурно пахнущие подворотни, надеясь, что у старой мамочки Джо не сменилось место работы. Дела у Джонатино Аллиери действительно шли не плохо. За пошедший год ее скромная лачуга выросла в полноценный бордель, где работала не пара рабынь, а уже вполне свободные и своенравные шлюхи. Как и ожидалось, память старушку Джо не подводила. Охрана, стоящая у дверей пропустила его без лишних спросов, а сама Джонатино даже снизошла до того, чтобы лично встретить в холле. — Кого я вижу? Неужели это Май собственной персоной? — закудахтала эта дородная тетка, походкой бывалой соблазнительницы приближаясь к Маю. Мадам Джонатино была действительно запоминающейся наружности: высокая, как и все жительницы далекого запада, с ведовскими, пронзительно-зелеными глазами и копной густых иссиня-черных волос, свободно ниспадавших до самого пола. Особой же ее гордостью был пышный бюст, который выгодно подчеркивало развратное, полупрозрачное платье. Увидев его Май, машинально подметил, что за год оно абсолютно не изменилось, а потому должного эффекта у него не вызвало. — Я вот думаю, чего в тебе все же больше, Джонатино: бережливости или скупердяйства? — улыбнувшись, спросил Май, проходя. В нос ему тут же ударил удушающий флер заморских духов, и дорогих наркотиков. От этой устрашающей смеси захотелось звонко чихнуть, но Май мужественно подавил этот порыв. — Годы проходят, а ты остаешься все такой же свиньей! — воскликнула Джо, всплеснув руками. Впрочем, женщиной она была необидчивой: — Тебя давно не было, Май! Неужели нашел себе все-таки пассию? Оборотень тут же нахмурился, вызвав обидный смешок Джонатино. — Я уезжал на родину. А теперь вернулся, — ответил он. — Вот, значит, как… — отсмеявшись, мамочка Джо подошла к стойке, прикуривая изящную трубку. — И как там, на родине? — Не важно, я пришел сюда не разговаривать, — холодно отрезал Май, подходя и вываливая женщине найденные монеты. — Приведи мне кого-нибудь… Любую. Мамочка Джо тут же деловито пересчитала монеты и фыркнула, выдохнув в лицо Мая струйку сизоватого дыма. — За такие деньги я могу предложить разве что стопочку дешевого самогона, — хмыкнула она. — Сейчас уже не те расценки, Май. Шлюхам тоже жить на что-то надо, сам понимаешь… — Помнится, ранее за такую сумму я мог взять у тебя любую девушку, — рыкнул он тихо. — Ранее ты был не последним человек в Северном Квартале, — пожала плечами женщина. — Теперь ты просто забулдыга, пытающийся качать права. Но прости, Май. Власти у тебя тут больше нет, а значит, я не обязана ублажать тебя за эти копейки. Либо плати толком, либо выметайся вон и не испытывай мое терпение. Оборотень готов был зарычать от злости и бессилия, но Джонатино была в своем праве отказать неугодному клиенту. — Я понял тебя, Джо, — кивнул ей Май, забирая деньги. — Прощай, больше я тебя не побеспокою. — Иди, иди, — помахала ему ручкой женщина. — Как денег наскребешь, так и приходи. Помни: я всегда готова помочь своему давнему знакомому! Женщина громко расхохоталась, заставив Мая побледнеть от гнева. Старая бестия насмехалась над ним, зная, что наказания не последует. Однако судьба в тот день явно благоволила Маю. Стоило ему только дойти до двери, как сверху, торопливо цокая каблуками, сбежала одна из девушек. — Матушка Джо, я слышала, Май пришел! — воскликнула она. — Он еще никого не выбрал, надеюсь? — Можешь, сама у него спросить, Лария, — женщина махнула в сторону Мая рукой. — Ох, Май, прости, не заметила! — затараторила девушка, подходя к оборотню. Май с интересом принялся рассматривать ее. Прошедший год сильно отразился на ее лице, выдавая профессию с головой. Некогда, юная и цветущая Лария действительно была ему мила. Веселая, послушная и нежная, она подкупала своей улыбкой и задорным блеском глаз. Сейчас же глядя на нее Май не находил в ней и следа той Ларии, которую он знал. Ни обильный кричащий макияж, ни пролитый на одежды флакон духов не могли скрыть ни оспин, ни язвочек, ни гнилостного запаха больного тела. — Ничего страшного, я как раз собирался уходить, — ответил ей оборотень. — Но почему? — девушка недоуменно захлопала глазами. — Потому что у него не хватило денег даже на тебя, — хохотнула мамаша Джо. — Май, это правда? — Лария неверяще ахнула. — Какая разница? — раздраженно рыкнул оборотень. — Прощайте, и не поминайте лихом. — Стой, Май, — девушка решительно схватил манула за руку. — Не надо денег. Пойдем. — Лария, кажется в этом борделе я хозяйка, а не ты! — зло рыкнула Джо. — Иди, давай, собирайся. Скоро должны настоящие клиенты прийти. — Не пугай меня своими правами, — паровала зло Лария, став вмиг похожей на шипящую кошку. — Я работаю тут уже не один год, а потому вполне имею право сама решать, кого мне ублажать и за какие деньги. Оставь его медяки себе, коль тебе так важна оплата. Можешь даже снять недостачу с моего счета. — Уверена? Мне-то все равно, а вот тебе деньги бы пригодились… — мамаша Джо была несказанно удивлена таким ответом. На ее памяти это был первый раз, когда Лария решала поработать за бесплатно.  — Ничего, один раз меня не ограбит, — отмахнулась Лария легкомысленно. — Май для меня всегда был желанным гостем, и я рада его визиту. Ради этого мне не жалко даже денег. С этими словами девушка уверенно повела оборотня к лестнице, уводя его на второй этаж. Джонатино Аллиери провожала ее задумчивым взглядом. Приступ кашля скрутил ее внезапно, заставив, согнутся от боли. Сплюнув на пол, женщина досадливо вытерла губы, прошептав: — Дура ты, Лария. Вроде и шлюха уже со стажем, а все веришь в любовь, в чувства… Небось, думаешь, он твое благородство запомнит? Да для него мы, что пыль под ногами! Пришел, ушел и забыл. А ты еще и деньги свои за это сомнительное удовольствие добровольно отдаешь! Прям богачка великая! Тоже мне! Смотреть тошно, тьфу! Смотри, как бы он не заставил тебя пожалеть о твоем решении. Деньги ты завсегда отработать сможешь, а вот разбитое сердце залечить  — вряд ли…