***
Аллир был необычайно возбужден, когда неожиданно нагрянул в подземные кельи. Он был так чем-то обеспокоен, что даже не поздоровался с привратником. Старик даже не успел упрекнуть его за это, вынужденный лицезреть только грязный плащ «ведущего». — Интересно, и что там за переполох? — пробубнил, зевая привратник, осматривая задумчиво стены. По одной из них как раз карабкался громадный таракан, игриво подергивая длинными, рыжими усищами. Привратник покраснел, вскочив, размахивая грозно сухенькими кулачками. Таракан, завидев человека, побежал только быстрее, чкурнув в какую-то трещинку у потолка. — У, гадина… — пробормотал мужчина, садясь обратно. — Чтоб тебя в Бездну засосало… И покуда он ругал таракана, ведущий мастер Аллир уже открывал дверь старой кельи. Расположенная в самом уголке, она со времён обучения стала «ведущему» мастеру любимой. Именно сюда он приходил, когда чувствовал смятение, зная, что указующий перст Ирриила не оставит его во тьме. Запалив свечу Аллир прикрыл дверь, добровольно отрезая себя от мира. Сегодня ему нужно было о многом подумать, вспомнить многое и по возможности найти правильный путь. «Ведущий» опустился на пол, положив перед собой лезвие верного клеймора, рассматривая задумчиво свое оружие. Аллир помнил тот день, когда его отправили в цех. Тогда он ещё был просто Аллиром Донарелли, вторым сыном небогатого, но честного купца. Господин Донарелли был действительно хорошим человеком. А вот его вторая жена — красавица Матильда оказалась с гнильцой. Похоронив мужа, она быстро разогнала всех его детей от первого брака и забрала все состояние покойного мужа себе. Лишившись имени и семьи, юный послушник долго страдал в цехе. От природы слабый и мягкотелый, он долго не мог смириться со своей участью. До того самого дня, когда настал его черед идти в кузню к мастеру, дабы выковать свой клеймор. Никто из учителей не верил, что у хилого Аллира будет хороший меч. Но мастер Карзас — кузнец цеха быстро раскрыл потенциал послушника и выковал ему особый, лёгкий, но смертоносный меч. Аллир приоткрыл глаза, проведя рукой по острой кромке меча, чувствуя еле слышную дрожь. Его меч жил своей жизнью, имел свою волю и «ведущий» с некоторой опаской вспомнил то чувство, что охватило его, стоило только увидеть оборотня. Он захотел крови, пожелал вонзиться в грудь врага, вырывая сердце, сжигая душу… Ведущий поморщился. Это были не его мысли, это было желание меча. Мастер устало потери виски. Он должен был убить Мая. Был обязан пойти за инстинктом клинка… А вместо этого он защитил оборотня! Защитил, направив оружие против своего брата! Аллир застонал, прижимаясь лбом к полу. В беспорядке рассыпались по полу его густые кудри, и грязной тряпкой устлал пол его некогда роскошный плащ — Ирриил, я совсем запутался, — забормотал охотник нервно. — Я не знаю, как быть! Я потерян! Прошу, дай мне смелости, озари для меня путь истинный… Келья безмолвствовала. Лишь тихо потрескивал огонёк, да было слышно глубокое дыхание мастера Аллира. И если Небесный Ирриил отвечать не спешил, то не молчала память, услужливо подкидывая мастеру давно забытые картины молодости. Его первое задание, обернувшееся трагедией и знакомством с удивительным человеком. Тогда он ещё был младшим мастером. И только постигал ремесло охотника. Он уже уверовал в свою силу, безграничные возможности. А потому на своё первое задание шёл с гордо поднятой головой и пламенем в сердце. И каков же был его ужас, когда опытная тварь — порождение Бездны повалила его навзничь. Не помог ни чудо-меч, ни все его таланты. А спас его в те страшные минуты Май — холодный и нелюдимый юноша, с дурной славой. Говорили, что он демон, на побегушках у власти, что он шпион Запада, что он дружит с самим Чернобогом. Его силе завидовали. Его боялись. Но никто так и не смог доказать его причастность к нечистым силам. Как и в тот день, Аллир ясно помнил свой страх, и радость спасения, и безграничное уважение к человеку, спасшему его. Теперь, вспоминая это, Аллир мог только посмеяться со своей наивности. Враг был так близко. Все это время водил его, лучшего из ведущих за нос! «Ведущий» скрипнул зубами, еле сдерживая рвущийся наружу рык. Подлец Май его надурил. А он… Он не смог поднять на него руку. Не смог убить того, кто спас ему некогда жизнь. И теперь, сидя в келье Аллир начал задумываться, почему же Май тогда спас его, почему жил среди людей, и почему оказался на том кладбище. Вопросов было слишком много. И не на все мастер мог дать ответ. Скрипнула дверь и «ведущий» обернулся, замирая. Светлейший стоял на пороге и был крайне далёк от присущего ему миролюбия. — Я так и знал, что ты будешь здесь, — заговорил мужчина, переступая порог. — Мне донесли странные вести, ведущий мастер… Аллир поднялся, отводя взгляд. Конечно, было наивно полагать, что Светлешему не донесут. — Скажи, что это за оборотень? — Светлейший подошёл ближе. — Почему ты заступился за него? Аллир промолчал. Он не знал, что ответить. Светлейший покачал головой разочарованно. — Слабость тупит твой клинок, Аллир. Мне бы не хотелось, чтобы такой хороший меч сломался… — прошептал он задумчиво. — Я исправлю свою ошибку, Светлейший, — прошептал Аллир. — Вот и хорошо. Допроси его, раз уж ты так хотел. И убей. Сам. Аллир кивнул. Светлейший улыбнулся. — Надеюсь на твоё здравомыслие, — сказал он, уходя. Аллир поклонился. Ответ все же пришёл к нему, заставляя сердце радостно затрепетать. Поступки не важны, когда испорчена кровь. Оборотень всегда будет врагом. Врагом, которого нужно уничтожить.***
Дозорные в эту ночь работали на совесть. И попытались закрыть въездные ворота Белграда перед появившимся прямо под конец смены путником и его не очаровательной старухой-спутницей. — Не велено никого впускать, — монотонно пробормотал стражник, разглядывая сквозь смотровое окошко приехавшего. Лицо его мужчине показалось знакомым, но не на столько, чтобы впускать странника по первому требованию. — Ах, ты, мразота! — рявкнула спутница незнакомца, оскалив старческие, гнилые зубы. Глаза ее блеснули недобрым огнем. Стражник даже опешил на мгновение, отшатнувшись от окошка. — Тихо, Кларисса, — осадил старую ведьму путник. — Тихо… Карга успокоилась так же мгновенно, как и взбеленилась. Посмотрела затравленно на своего спутника и склонила голову, отходя от окошка. Мужчина в ответ только усмехнулся, жестом подозвав к себе стражника. Бравый защитник стен и сам не понял, почему подошел, всматриваясь в лицо незнакомца с подозрением. — Милейший, не обессудь, но впустить ты меня обязан, понимаешь? — мужчина улыбнулся, демонстрируя опешившему стражнику золотую цепь с поблескивающей бляхой. Присмотревшись к ней, мужчина позеленел, а затем и побледнел. Даже в царящих сумерках он смог безошибочно различить символ главы цеха охотников — меч, пронзающий змею. — Прошу простить мою дерзость, Великий Мастер! — зашептал мужчина, подавая знак своим помощникам. Заскрипели старые рычаги, гостеприимно распахивая Великому Мастеру Самаелю де Клясси свои врата. Охотник улыбнулся, кивая своей помощнице, пришпоривая лошадь. Долгие месяцы путешествий, наконец, подошли к концу. И близок уж час его торжества. — Куда поедем, господин? — Кларисса подъехала ближе, вопросительно заглядывая в глаза. — В цех, конечно же, — ответил ей Великий Мастер. — Посмотрим, как там поживает община. — О, думаю, они будут рады нашему возвращению, — хохотнула ведьма. Старая карга пришпорила коня, нагоняя своего господина. А оставшийся на воротах стражник только и мог беззвучно смотреть колоритной парочке вслед, воздавая хвалу Небесному Ирриилу. Ему сегодня невероятно повезло — Самаель де Клясси был в добром настроении.