Sadece sen ve ben

Джеку снился странный сон. Он лежал на воде, в середине какого – то океана и смотрел в ночное небо. Волны укачивали духа, словно пытались заставить его заснуть снова. Но Джек все, же держал глаза открытыми и смотрел на звезды, которые словно подмигивали ему в ответ. Но тут одна звездочка засветилась слишком ярко и закричала голосом Кромешника: -Что значит, кролик следит за пустыней?! Что, планета уменьшилась, и больше нет других мест, чтобы спрятаться?! Ищи, тупая лошадь! “С каких пор звезды ругаются?” - подумал Джек и продолжил смотреть. Но вдруг волны, до этого мирно покачивающие его тело, сжались вокруг его талии в тиски. Джек пытался вдохнуть, освободиться от захвата, но вода сжималась еще сильнее. А звезды все кричали: -Просыпайся, глупый мальчишка, или мы сейчас погибнем! Хранитель кричит что есть мочи и, открыв глаза, видит перед собой кучу банановых деревьев. Он таращится на них еще пару секунд, как вдруг чувствует боль в плече – одна из помощниц зубной феи рвала его кожу. Джек с криком ударяет по ней ладонью, и кроху отбрасывает далеко в банановую рощу. Фрост зажимает рану, и оглядывается – он лежал в центре небольшой полянки, окруженный банановыми деревьями. Рядом с ним лежало маленькое нечто, в котором Джек с трудом узнал щенка. Тот рычал на маленьких помощниц феи, которые начали собираться над мальчиком, чтобы снова напасть. Джек пошарил рукой по земле, и, наткнувшись пальцами на посох, ударил по врагам морозной волной. На поляне наступает тишина. Джек сжимает посох крепче и пытается вспомнить, что вообще произошло, и как он оказался в тропиках. Но память подкидывает ему лишь устроенную им смертельную бурю и пещеру, в которую он влетел. Джек сжимает голову руками и пытается унять головную боль. Но вдруг он чувствует, как тот черный щеночек тянет его куда – то. -Чего ты хочешь? Щенок тянет его еще усерднее, и Джек поддается. Он бежит вглубь рощи, сжимая в руках посох. Сердце стучит все быстрее и быстрее, а в животе все сжимается от страха – впереди явно нечто страшное. Но вдруг щенок останавливается. Джек подходит к нему и видит, как Кромешник дерется с Хранителями, и бой явно шел не в его пользу. Николас наносил рубящие удары по косе Кромешника, стараясь сломать ее пополам, а Кролик выскакивал из – под земли и бумерангом резал сухожилия на ногах повелителя кошмаров. Джек видит, как Бугимен падает на колени и пытается защититься от ударов Николаса, но те попадают в цель и разрубают косу пополам. -Куда ты дел мальчишку, Кромешник?! – грубый голос любимчика детей прорезает пространство вокруг. Кромешник ухмыляется и говорит: -Понятия не имею, где Джек Фрост. А что, он от вас ушел? Одобряю, одобряю! Стоящий позади мужчины Кролик ударяет бумерангом ему в спину. Джек сжимает посох так сильно, что кончики пальцев белеют. Нет, надо ждать! -Мы обыскали всю планету. Всю! - Николас начал ходить около Кромешника и говорить дальше. – Не было ни одного дома, ни одной канавы, куда бы мы не заглянули. Кроме твоей пещеры. Он точно у тебя! Кромешник, даже сидя на коленях, излучал уверенность и ехидность. Он поднялся на ноги и сказал: -Что вам такого сделал мальчишка, что вы хотите его убить? Случайно заморозил ребенка? Стащил подарок из твоего мешка? Кролик хотел ударить снова, но тут из его тени вырастает кошмар в виде коня и начинает ударять его передними ногами. Хранитель заносит над головой кошмара бумеранг и ударяет, отделяя голову от тела. Джек прикрывает рот от ужаса – почему они так жестоки?! Что он сделал?! Бугимен лишь щелкает пальцами и крупицы темного песка, оставшиеся на шкуре Кролика, превращаются в маленьких пауков и начинают ползать по его телу, заползая в рот и уши. Крики ужаса Кролика вызывают у Джека жалостливую улыбку – он-то знал, как кролик боялся пауков. -Ну? Что скажешь, любимец детей? Что такого совершил Джек? – улыбка на губах Кромешника становилась все шире – все-таки кошмары Хранителей питали его гораздо лучше, чем людские. Джек видел, как рана от бумеранга на спине Бугимена затягивается, и коса восстанавливается. Николас смотрел на это с брезгливостью и, помолчав минуту, выдал: -Он стал слишком силен! Слишком! Мы не могли его контролировать! Недолог час, и он бы пошел против нас! Мысли Джека завертелись как рой пчел – почему Николас так думал?! Они же сами сделали так, чтобы дети поверили в него! Сами попросили его о помощи! Что это за глупости?! Он выходит из укрытия и говорит с болью в голосе: -Значит, вот в чем причина? В моей силе? Николас поворачивается на голос мальчика. Он сжимает в руках сабли, и говорит: -Возвращайся с нами. Луноликий желает видеть тебя, предатель! -Я никого не предавал! Никого! Я не сделал ничего плохого! – слезы бессилия и ярости душили Джека. Николас, казалось, даже не замечал этого – он надвигался прямо на бывшего хранителя. -Неужели?! А как же эта буря?! Ты знаешь, сколько помощниц феи умерло в тот день?! А простые люди? Они умирали прямо там! -Вообще – то, это вы вынудили его вызвать бурю, напав на него, - казалось, Кромешник наслаждался представшим перед его глазами представлением. -Замолчи, Кромешник! Или тоже попадешь под раздачу! – крикнул Николас и снова пошел к Джеку. -Не подходи ко мне! Не смей называть меня предателем, не смей! -И что ты сделаешь? Снова вызовешь бурю?? Ярость и боль буквально разрывали Джека. Он сжимал посох в руках, а под его ногами начала замерзать земля. Кромешник, заметивший это, появился из тени Джека за его спиной и, прикрыв глаза мальчика своей холодной ладонью, сказал: -Не сейчас, мальчик. Надо отступить. Джек, замерший от тихих слов хранителя кошмаров, опустил посох. Он хочет мести! Хочет так сильно, что больно в груди! Но Бугимен прав, сейчас в нем недостаточно сил. Кромешник, порадовавшись такой покорности, развернул Джека к себе лицом. Щелчком пальцев, призвав кошмар, он усадил на него Джека. Тот сжал руками гриву лошади и Кромешник, обхватив Джека за талию, ударяет лошадь по бедру, и они взмывают в небо. Слезы все еще льются из глаз мальчишки. Бугимен, почувствовав холодные капли на своих руках, кричит ему в ухо: -Не смей плакать, мальчишка! Это их вина, только их! Это они должны трепетать от страха! Слышишь меня? Джек кивает и, прислонившись к груди Кромешника, засыпает. “Слишком больно. Я не хочу просыпаться…”