Interstellar Transmissions

Как ей удаётся так быстро уснуть после прошедшего дня – остаётся тайной за семью печатями. Прерывистое дыхание Кайло Рена выравнивается, и над головой Рей смыкаются тёмные воды – ласковые, сулящие покой и защиту. Они сидят на скале, возвышающейся над заливом острова, под необъятным тёмным небом. Её плечо опирается на чужое тёплое тело. Их окружают тишина и безмятежность – такие глубокие, что становится почти физически больно, а от ощущения божественности на глаза наворачиваются слёзы. Давление на плечо отвлекает, и внимание скользит к монолитной громаде грубого хлопка, которая обнимает Рей, к губам, который прижимаются к макушке. Она сопротивляется. Всё это спокойствие, забота – они не настоящие, не замена тому, что было потеряно. Тому, что было потеряно… Фигура – сильная, тёплая, поддерживающая – колышется и внезапно тает, и Рей с беззвучным криком, который эхом отдаётся в сознании, падает вниз. Что-то ослепительно сверкает, и она ударяется о песок и поднимается на ноги, пытаясь заслонить солнце ладонью. Песок обжигает босые ступни, предательски уходит из-под ног. Рей резко оборачивается – перед ней высится АТ-АТ, не гнилой и наполовину погребённый в песке, а вполне действующий. Земля содрогается от его шагов, и ей приходится, барахтаясь, отбежать в сторону, чтобы не попасть под неимоверно тяжёлую бронированную машину. АТ-АТ быстро превращается в силуэт на горизонте – девушка даже не успевает обдумать возможность взобраться внутрь и посмотреть, куда тот направляется. Вскоре она остаётся совсем одна, и её охватывает чувство всепоглощающей потери. Чего-то… кого-то неизъяснимо важного нет рядом. Он просто… исчез. Каждый удар сердца набатом звучит в ушах. Рей напрягает всю волю и Силу, чтобы найти его, но Сила ушла, оставила в одиночестве. Ощущая нарастающую панику, она принимается копать песок у своих ног. Шансы равны нулю, движения бесполезны и беспомощны, но Рей не станет, не сможет остановиться, пусть острые песчинки срывают кожу с пальцев и налипают на ссадины, пропитавшись кровью, а спину сжигают лучи карминно-красного солнца. Песок неумолимо скользит вниз – обратно в вырытую яму. Мгновения растягиваются в вечность, но тут на Рей падает тень – кажется, высокая фигура в маске заслоняет всё небо. Она выныривает из сна. Шея и спина ноют от долгого лежания на металлическом полу. Песчаный пейзаж перед глазами меркнет. Девушке требуется несколько секунд, чтобы понять – эти серые стены не АТ-АТ, её убежище на Джакку, а новая тюрьма. Вероятно, стоило бы удивиться, что она вообще проснулась, но, видимо, Кайло Рен не просто так что-то говорил о запечатанной двери. Преодолевая сопротивление мышц, Рей поднимает голову. Чёрная ткань натягивается вокруг талии, когда она начинает двигаться – тяжёлая мягкая шерсть, от которой исходит слабый запах, слишком сложный, чтобы определить его для себя. Прохладный воздух холодит кожу, не скрытую одеждой. Рей поднимается на ноги и встряхивается, пока висящая на плечах ткань не приобретает вид длинного одеяния с капюшоном. Она смотрит на него, сравнивая продиктованное эмоциями желание отшвырнуть его из принципа и более практичное – сохранить тепло. Как всегда, практичность побеждает, и Рей оставляет материю на своих плечах. Полы одежды такие длинные, что, шурша, тянутся по полу – звук почти неслышный, но от этого не менее отвлекающий. Вода в раковине ледяная и с сильным химическим привкусом, но она всё равно полощет рот и умывается. Окончательно оправившись ото сна, девушка оглядывается в поисках второго жителя комнаты и находит его тихо сидящим на полу в углу. Длинные ноги и руки Кайло Рена сложены в позу лотоса, позу для медитации, которую так любил – любит – мастер Люк. Она осторожно усаживается на пол на безопасном расстоянии – насколько в этом месте может быть безопасно – и внимательно разглядывает своего похитителя. Вчера Рей была в таком смятении, что не рассмотрела его как следует, но это, думается ей, простительно. Кайло Рен выглядит старше, кажется более усталым и менее воинственным. Шрам – напоминание об их первой битве – перечёркивает лицо бледной полосой. – Ты смотришь. Его глаза закрыты, а дыхание ровное. Рыцарь такой спокойный и сдержанный, каким Рей его никогда не видела. Она по привычке бросает на него злой взгляд – как каждый раз, когда этот мужчина открывает свой глупый рот – и не снисходит до ответа. Если у него проблемы с тем, что на него кто-то смотрит, то пусть посадит её на корабль и отправит домой. Широкий рот Кайло Рена чуть заметно кривит усмешка. – Кто говорит о проблемах? Напротив, мне твоё внимание лестно. – А не должно бы, – Рей пытается не попасться на настолько очевидную провокацию и проигрывает. – И держись подальше от моей головы! Глубоко вздохнув, она старается сосредоточиться на слабых потоках Силы. Они дразнят, мелькают близко и в то же время недостижимо далеко, оставляя баланс за гранью возможного. Рей чувствует, как на лбу выступает пот. Пренебрежительная весёлость разума, который тут же, рядом с ней, отвлекает и приковывает к физической оболочке крепче цепей. – Как долго, по-твоему, это будет работать? Голос Кайло Рена звучит так, будто он ведёт светскую беседу, однако на этот раз очередь девушки ощутить на себе всю тяжесть его внимания – даже сомкнув веки, она чувствует его взгляд. – Раньше всё получалось, – ворчит Рей, досадливо выдыхает и открывает глаза, признавая поражение. Всё дело в запахе, решает она. Он раздражает, щекочет нос, разрушает концентрацию. Кожу покалывает, когда Рей снимает одеяние и роняет его на пол, носком ботинка пододвигая ближе к владельцу. Уж лучше быть замёрзшей, но свободной, чем обзавестись долгом перед врагом. Тёмные глаза Кайло Рена мерцают, когда он разглаживает ткань на своих коленях. – Ты и дальше будешь рассчитывать на кроткий нрав мастера Сноука и надеяться, что он станет уважать твои тайны? Что ж, полагаю, это твой выбор. Рей отвечает на пренебрежительную усмешку презрением и откидывает голову назад, со стуком ударяясь затылком о стену. Гнев трепещет в её груди, как птица, ударяется крыльями о рёбра в тщетной попытке улететь. В конце концов она находит прохладное спокойствие, которое так долго искала, силу подавить яростное кипение. – Видимо, ты считаешь, что я должна тебя умолять научить меня не впускать Сноука в свои мысли? – Интересное предложение. Кайло Рен щурится, и на мгновение в его уме вспыхивает непристойный ментальный образ того, чего это будет ей стоить. Девушка отступает, усилием воли пытаясь не дать смущению окрасить щёки румянцем. – Ты отвратителен. – И кто подглядывает чужие мысли? – теперь рыцарь кажется ещё более позабавленным. – Не стоит пытаться обмануть меня, – неуместная весёлость исчезает из его голоса, и они вновь разговаривают как равные. – Я в любом случае не смогу научить тебя, как закрыться от лорда Сноука. Рей, абсолютно уверенная в том, что вообразила сожаление в его словах, отбрасывает мысль об этом прочь – туда, где та не будет отвлекать и создавать несбыточные надежды. Кайло Рен – верный раб. Иллюзии не приведут ни к чему хорошему. – Я не подглядывала, – огрызается она. Резкость даётся ей легко. – Держи свои извращённые мысли при себе. Равнодушие, оттенённое лёгким весельем, возвращается. Мужчина встаёт плавным движением, набрасывает на плечи одеяние и поправляет ткань у бёдер. – Могу сказать то же о тебе. Твои сны отвлекают. Рей поднимается на ноги и вполовину не так изящно и делает всё возможное, чтобы подавить редкую для неё вспышку застенчивости. – Мои сны не извращённые! Да как ты смеешь? Кто дал тебе право? Ярость клокочет внутри, и пути назад уже нет. Не говоря ни слова, Кайло Рен надевает сапоги, затягивает на талии пояс и смотрит в чёрные прорези своей маски. – Всё было так хорошо. Я не просил тебя вмешиваться в мой разум. Ненависть, прозвучавшая в его голосе, достигает девушки, и одно ошеломляющее мгновение она уже не уверена, кто она и кого ненавидит – Кайло Рена, Сноука, мастера Люка или саму себя. – Это ты меня сюда притащил! Рей выбивает маску из рук мужчины наполненным Силой взмахом ладони и встаёт на цыпочки, чтобы посмотреть ему в глаза. – Потому что быть на другом конце галактики оказалось недостаточно, чтобы закрыться от тебя! – рычит рыцарь, глядя в её лицо, от которого его отделяет не больше нескольких дюймов, разворачивается с грациозностью танцора и обрушивает на дюракретовую стену кулак. По руке мечется чужая боль. Что-то меняется в том, как Рей ощущает Рена. Он поднимает маску с пола и надевает её. Кажется, его голос претерпевает какие-то неуловимые изменения, когда он говорит: – Идём. В столовой уже подали завтрак. Повинуясь небрежному взмаху, дверь открывается, и Рен целеустремлённо и быстро выходит в коридор. Рей трёт костяшки большим пальцем и бежит следом, пытаясь не отстать и обдумать внезапно пришедшую на ум догадку. – Могу я задать вопрос? – Нет, – коротко отвечает рыцарь и чуть заметно кивает пульту на высокой стене. – Я здесь не для того, чтобы удовлетворять твоё любопытство. Ей достаточно простого намёка на то, что человек перед ней не конченый мерзавец, и Рей замолкает, пытаясь найти своему любопытству иное применение и не раздражать его. Здание поражает размахом – после, кажется, нескольких миль бега вслед за чёрным развевающимся плащом, они ещё не достигли места назначения. Это ошибочное представление, она знает, но впечатление создаётся именно такое. Сила колеблется вокруг Кайло Рена, и он резко останавливается и протягивает руку назад так, что девушка с размаху утыкается в его затянутые в чёрное пальцы. – Лорд Сноук желает нас видеть. Рей чудится, что прикосновение рождает короткий прилив боли, но, быть может, это болит её пустой живот – она слишком привыкла к хорошему питанию. Рей отбрасывает руку и заставляет себя успокоиться. – Что ему нужно от… нас? Ум бунтует против объединения их в одно целое, пусть всего лишь на словах – в целом мире не может быть причин для этого. Кайло Рен снова хватает её, с силой стискивая плечи и нависая сверху. – Ты должна прекратить задавать этот вопрос, – чёрная с хромированными вставками маска приближается и приближается, пока не заполняет всё поле зрения. В ней, искажаясь, отражаются её расширившиеся глаза, мечущиеся, как перепуганные песчанки. – Если ты не можешь разобраться сама, жди, пока лорд Сноук расскажет сам. Два долгих удара сердца он так близко, что дыхание Рей туманит холодный металл, а на краю её сознания ворочается его страх. А потом, настолько же резко, рыцарь разворачивается и идёт прочь – только вздымаются полы чёрного одеяния. Вновь просыпается раздражение, и мгновение уходит. Она задаётся вопросом, тренировался ли он так двигаться перед зеркалом, и бежит следом. Обсидиановая дверь оказывается закрыта, но, кажется, Кайло Рена это ничуть не беспокоит. Рей пытается поправить растрепавшиеся волосы и массирует сведённые судорогой плечи. Дело отнюдь не в том, что она не в форме, убеждает она себя, а в самом этом месте – в разных по высоте ступеньках, в бессмысленных наклонах коридоров. Всё здесь словно создано для того, чтобы быть неприятным. Возможно, так и есть. Раздаётся скрежет, прерывая течение мыслей, и дверь открывается, выпуская слабое дуновение холодного ветра, от которого по коже бегут мурашки, а волосы на затылке становятся дыбом. Кайло Рен выпрямляется и отходит от стены из резного камня, на которую опирался. – Пора. Самоуверенный ответ замирает на губах – Рей чувствует что-то неизъяснимо страшное в полумраке за дверью. На этот раз мужчина не толкает её сквозь высокую каменную арку, а просто стоит так близко, что через тонкую ткань туники она ощущает тепло его тела и странный пряный аромат – тот же, что и утром. Он на границе её сознания и – чёрт бы его побрал – через Силу и узы, что они делят, он пытается поддержать её. Может быть, Рен тоже улавливает давление, и его инстинкты вопят: «Остановись!». Может, понимает или понимал когда-то и теперь вспоминает. Рей думает, что это маловероятно и хоронит мысли под ледником из упрямой гордости. Она входит в пещеру, высоко подняв голову и не отводя глаз от уродливого существа, сидящего на высоком помосте. Сноук встречается с ней взглядом, и, возможно, Рей должна отвернуться, но она не станет, не склонится перед страхом, от которого кровь стынет в венах. Она сильная, она выдержит. Тьма, которой Верховный лидер наводняет разум Рей, память о двадцати миллиардах жизней, угасших по мановению его руки, и ледяное безразличие заставляют её пошатнуться и упасть на колени, обдирая о камень ладони. – Не испытывай меня, дитя. Сегодня у меня не самый лучший день, – его голос холоден, как надгробная плита. – А сейчас подойдите, покажите своё уважение. Рей – металлический обломок, зажатый между вызывающей отвращение неуверенностью Кайло Рена и презренным созданием, восседающим на возвышении. С трудом поднявшись, она вытирает ладони о штаны, пачкая их в крови, и на подгибающихся ногах бредёт вперёд, к пятну света перед троном – поражение, нанесённое физическим проявлением сил Сноука. Колени подгибаются, и давление вынуждает склоняться, пока перед глазами не оказывается каменный пол и её собственная тень. Рядом без всякого сопротивления встаёт на одно колено Кайло Рен. Девушка глубоко дышит. Со всем можно бороться, нужно просто понять, как. Она сумеет научиться, ведь она всегда могла хорошо постоять за себя. – Кайло Рен. Голос Сноука тихий, тон лёгкий, светский. – Да, мой лорд? – рыцарь поднимает взгляд к своему господину, который смотрит на них по-змеиному неподвижно. – Девчонка омерзительна. Она будет следовать санитарным стандартам Первого Ордена, пока находится в моём обществе. Вымой её или в следующий раз не приводи вовсе. – Да, мой лорд, – Кайло Рен повторяет свои слова, как заевшее головидео. Краем глаза Рей замечает, как он наклоняет голову, словно покорная, почтительная зверюшка на поводке у своего хозяина. Оскорбление кажется несправедливым, но какое ей дело до этого чудовища и отвращения, которую он испытывает в её присутствии? Это знакомый способ манипулирования – удар по тщеславию, который ведёт к желанию угодить. Надсмотрщики не раз пробовали его на ней, насмешками пытаясь вынудить продать что-то важное за чуть большее количество воды или кусочек ароматического мыла. Рей знает, как отказывать таким мужчинам, Сноук от них ничем не отличается. Давление на шею тает, и она может поднять голову и взглянуть в расколотое шрамом лицо врага. Руки, однако, так и остаются прикованы к плитам пола, несмотря на все усилия. Если Верховному лидеру и есть дело до бессильного гнева девушки, он ничем этого не выдаёт. – Мне интересны узы, которые связывают вас, – произносит он, на мгновение задумчиво замолкает и продолжает нараспев: – Они преодолевают невероятные расстояния, им не помеха несокрушимые защитные барьеры. И никто из вас двоих, мои маленькие ученики, не понимает значительность происходящего. Вы используете узы для обмена примитивными, физическими желаниями. Как это… по-человечески. Сказанное даже отдалённо не похоже на комплимент. Рей зло смотрит на Сноука снизу вверх и шипит: – Может, ты не прав. Может, твои барьеры не так уж хороши, а ты сам далеко не так силён, как мнишь себя. Верховный лидер вздыхает, и её разум окатывает вызывающее тошноту удовольствие. Но это уже почти не имеет значения, когда лицо Рей с силой ударяется об пол. Кровь заполняет рот, и она не может думать ни о чём ином, кроме варварской силы, перемалывающей её волю. – Позволь заверить тебя, моя маленькая звёздочка, я действительно силён. Рей с трудом понимает смысл фразы и бьётся, пытаясь найти силы, чтобы оттолкнуться от пола и подняться. Только когда она выматывается, а глаза заливает пот, Верховный лидер переводит взгляд на неподвижную чёрную фигуру подле неё. – Кайло Рен. – Мой лорд, – обращение звучит осторожно и сдержанно, и Рей чувствует, каких усилий рыцарю стоит игнорировать её. – Ты заметил изменения в вашей связи с тех пор, как ты привёз девчонку сюда? Секунду Кайло Рен молчит в раздумье. – Кажется, нет, мастер. – Ты не уверен, – говорит Сноук. Ощущение Рена, которое живёт где-то на краю сознания Рей, уродливо искривляется, когда учитель касается разума ученика в поисках невысказанных мыслей. – Вижу. Ты заметил изменения, но не хочешь рассказывать о причинах. Вероятно, некие изменения обстоятельств? Время покажет, мой падаван, и мы продолжим наблюдения, – гигант откидывается на спинку кресла и задумчиво трогает глубокий рубец, раскалывающий лицо надвое. – Думаю, да. Сегодня мы начнём с малого, торопиться некуда. Открой узы, которые связывают вас, Кайло Рен, коснись девочки, ощути её, её Силу, её волю. Скажи, что ты чувствуешь? Голос Верховного лидера становится то громче, то тише, превращаясь в завораживающую мелодию. Когда Рен подчиняется приказу, связь оживает, и он становится шёпотом в голове, вторым сознанием в одном существе, течёт по её венам, распространяясь и рассеиваясь. – Я чувствую… – рыцарь замолкает и склоняется ниже. – Она переполняет меня, мой лорд. Прошу вас. Это больше, чем я могу вынести. – Сними перчатку, – всё тем же бархатным тоном командует Сноук, – прикоснись к ней. Что-то изменилось? Перчатка падает на камень пола, и Рей кажется, что звук отдаётся эхом под сводами черепа. Она с трудом сглатывает, не в силах отстраниться и на дюйм, когда Рен протягивает руку и кладёт длинные бледные пальцы на её запястье. Его пульс бьётся о её кожу. – Да, – мужчина произносит короткое слово так, словно оно даётся ему с огромным трудом. – Сейчас всё по-другому. Я… думаю, что теперь могу справиться. Верховный лидер хмурится. – Убери руку и приведи форму в порядок, Кайло Рен. Место, где кожа коснулась кожи, горит. Электрическая искра заставляет рыцаря отпрянуть, и в тот же момент сила, прижимающая к полу, исчезает. – Ты не прав, мальчик. Тебя ввела в заблуждение твоя самоуверенность. Ты ответишь за своё высокомерие на тренировочной площадке этим вечером. Приведи её ко мне прежде, чем пойдёшь туда. Когда Рей поднимается на ноги, вытирая подсохшую кровь вокруг рта, его тело кажется неповоротливым и неуклюжим. – Я вам не игрушка, – она, скорее, чувствует, чем видит, как Кайло Рен протягивает к ней руку, и отшатывается в сторону. – Не смей трогать меня. – Увидим, – фыркает Сноук. Дверь за их спинами вновь открывается. – До встречи, звёздное дитя. Не забудь вымыть за ушами.