Сокровище: Остров Четырёх Стихий

      Хотя последний камень и был найден, настроения авантюристам это не прибавило. Миссия по добыче очередного артефакта изрядно вымотала их, так что праздновать просто не было сил. Барбосса по наставлению Хелен доверил Фрэнку Лессару лечение ожогов, и теперь мужественно терпел боль от действия лекарства. Молодой врач аккуратно наносил белую полужидкую кашицу ему на ладони и вздрагивал всякий раз, когда суровый капитан стискивал зубы и бросал на француза свирепый взгляд. Джек и Элизабет сидели за столом и изучали найденные камни почти в полной тишине. За исключением криков надоедливого капуцина, раскачивающегося на своей жёрдочке. Развесёлый пират испытывал жгучее желание кинуть в зверька что-нибудь тяжёлое. Как и в кошку, которая вздумала точить когти о ножку его кресла. Что касается хозяйки маленькой хищницы, то она суетилась около Франсуа, предлагая свою помощь. Она не знала, как в эти моменты было приятно Гектору. Немолодой пират припомнил, что последней женщиной, которая так заботилась о нём, была мать Сюзанны… Сама дочка капитана сидела в своём углу и старательно выводила на листе бумаги каракули, делая вид, будто рисует. Параллельно она слушала, о чём говорят остальные. Девушка волновалась не меньше своих спутников, при этом ловко маскировала чувства под маской безразличия. - Ну, и куда мы идём? – выдал Джек, устав молчать. – Конечно, сейчас вы скажете, что люди устали, и что отправиться за сокровищами прямо сейчас будет неразумной тратой ресурсов. - Так и скажем, – согласилась Хелен. - Ладно, допустим, мы лишили Акулу последней возможности проложить хотя бы часть курса, – не унимался Птах. – Но может такое быть, что он – не единственный наш соперник? - Ты прав, есть ещё Сен-Матис, - согласился с ним Гектор, – но его по большей части интересуют наши головы. Да его и облапошить было проще. - Ага! Значит, в принципе, ты не против новой операции, осталось только проработать детали. - А проработкой деталей займёшься ты? - Оу, благодарю за доверие!       Барбосса хотел было что-то съязвить в ответ, но внезапно его ладони накрыла новая волна боли. Франсуа в очередной раз перестарался, когда наложил на место ожога новый слой лекарства. Капитан злобно посмотрел на молодого доктора. - Знаешь, будь у меня альтернатива в виде другого врача, я бы давно высадил бы тебя на необитаемый остров, – прошипел он. - Потерпите совсем немного, месье капитан, – успокоил его Фрэнк. – Вам осталось сменить компресс всего лишь пять раз. - Знаешь, сынок, оставь-ка своё снадобье здесь, а дальше мы сами разберёмся, – скороговоркой произнесла капитан Мюррей. – Мы тебе весьма признательны за труд. - Да, это правда, – согласился с ней Барбосса. – Я распоряжусь, чтобы Гиббс выдал тебе три дублона за труды. - А вот я бы на твоём месте не стал бы пренебрегать помощью специалиста, ибо, признаюсь, во врачевании не силён, – затараторил Птах. – Этому ремеслу нужно долго и упорно учиться, а меня такой возможности не было. Ты, небось, лучший парижский университет окончил, родителям на радость. - Вовсе нет, месье капитан, – скромно ответил молодой человек. – Хотя я с детства проявлял интерес к медицине, отец был против. Он видел меня офицером, а в качестве врача совсем не воспринимал, и когда я сказал, что хочу уехать в Париж, он сделал всё, чтобы помешать мне. Я учился у нашего семейного врача, а также у аптекаря, – Лессар грустно улыбнулся. – Знаете, если бы вы не пленили меня, господа, я ни разу не применил бы свои знания на практике. Спасибо вам за это. - О, не за что!       Вежливо поклонившись своим командирам, Франсуа оставил салон по их требованию. Хелен принялась перевязывать компресс сама. И хотя её руки не отличались мягкостью, но Гектору нравились её прикосновения. Если бы в каюте не было никого, кроме него и капитана «Леди Макбет», он бы не скрывал довольной улыбки. Джек Воробей словно прочитал мысли заклятого друга и скорчил недовольную мину.       Элизабет всё это время разглядывала карту, не вмешиваясь в разговор. На миг ей показалось, что дальнейшим планом действий интересуется она одна. Девушка обдумывала возможные варианты, но болтовня капитанов – соперников стала для неё препятствием. Наконец ей надоело ждать. - Джек, может, ты уже скажешь, что ты задумал? – спросила она. - А, план, точно! – воодушевлённо выдохнул Птах и повернулся к столу с картой. – Смотрите, от острова Элемента Огня мы прошли сорок пять миль на север. Если повернём на Запад, через восемь дней прибудем к берегам Америки. Там постоим дня три, передохнём. За это время враги в поисках нас разбредутся, кто куда, а мы со спокойной душой рванём дальше. А знаете, что в этом плане самое важное?       Малыш Джек не дал своему тёзке договорить. Он спрыгнул с жёрдочки на стол и закричал, скорчив Воробью рожицу. Эксцентричный пират оскалился в ответ. Капуцин рванул к своему хозяину и лёг ему на колени. Гектор посмеялся над этой сценой от души. - Джеку этот план не по душе, – довольно произнёс он. – Это значит, что он нуждается в корректировке. - Это значит, что твоя грязная блохастая уродливая мартышка нуждается в воспитании, – отпарировал Джек. - Мы с Джеком не одобряем такой план, – добавил Барбосса серьёзнее. – Почему нужно тащиться именно в Америку? - Верно, – согласилась Мюррей. – При слове «Америка» я сразу вспоминаю Энни, а ставить её под удар во второй раз я не собираюсь. - Вот, по этому же курсу есть остров Зилфрерос – голландская колония, – уверенно произнесла Элизабет. – Идти туда не восемь, а пять дней. И там можно запросто выдать себя за торговцев. - Тогда остановимся в их порту, без проблем, – ни на минуту не задумавшись, выпалил Джек. – Надеюсь, мисс Мюррей и её пушистая наперсница не будут против поисков убежища именно в том месте? - Нет, не будут, – ответила капитан «Леди Макбет». - В регионе это настоящий рай для поклонников разведения животных, рукоделия и изобразительного искусства, – при этих словах Сюзанна на минуту отвлеклась от своего занятия и прислушалась. – Город тихий и мирный, и повсюду рассажены цветы. - Решено, идём туда немедленно! - Кстати, Джек, ты что-то говорил про бутылку рома, – напомнил пташке заклятый друг. - Разве? – театрально удивился тот. - Так вот, мне она не нужна. - Ну… Приятно это слышать.       Проложив курс, Воробей стрелой вылетел на палубу. Теперь он мог вволю командовать и наслаждаться властью, ибо по крайней мере три дня плаванья заклятый друг будет безвылазно сидеть у себя и не донимать его претензиями на капитанство. Барбосса проводил его взглядом, полным презрения. Жаль, что француз наказал не сжимать ладони без лишней надобности, подумал рыжий капитан, ибо одна обнаглевшая пташка давно заслужила хорошую взбучку. Мюррей словно прочла мысли своего товарища. - Я тут подумала, что к Воробью стоит отнестись чуть снисходительнее, – промолвила она. – Ему нравится вести себя, как ребёнок; некоторые не видят смысла жизни, если не будут дурачиться. - Но, согласитесь, порой он перегибает палку. - С этим не спорю. В такие моменты он и меня невероятно злит. - И как только я терплю его? - Вы – стойкий и мужественный человек.       Морскому волку было очень приятно слышать эти слова от прекрасной подельницы. Пусть руки её не блещут мягкостью и ухоженностью, на деле красуются боевые шрамы, а волосы явно выгорели на солнце, но столь красивой женщины он не встречал уже очень давно, особенно на Тортуге и в прочих сомнительных портах. Конечно, он мог бы носить траур по Эмме всю оставшуюся жизнь, но разве она сама не была против этого? Да и малыш Джек относится к этой женщине благосклонно, а животные, как известно, к плохим людям не тянутся…       Тем временем кошка Витч ходила вокруг Сюзанны и тёрлась о её ноги. Девушка с недоверием посмотрела на пушистую хищницу, ей казалось, что она выбрала её предметом своей охоты. Взволнованно Сюзи бросила взгляд в сторону хозяйки существа. - Просто погладь её, она этого и просит, – ласково промолвила Хелен. – Можешь даже взять её на руки. - А можно? - Конечно, можно.       Художница погладила кошку по головке и осторожно подняла её на руки. Витч зажмурила глаза и замурчала от удовольствия. Сюзанна поймала себя на мысли, что мурлыкание животного доставляет ей удовольствие. Глядя на довольную дочку, Гектор заулыбался сам. Он жестом подозвал Сюзанну к себе, а когда та присела рядом с ним, обнял её одной рукой. Обезьянка Джек пристроился рядом и прильнул хозяину к обожжённому месту, надеясь утихомирить боль. Хелен осторожно присела около союзника, сомневаясь, стоит ли ей вообще сейчас находиться в помещении. Она с надеждой посмотрела на мужчину, всем сердцем ожидая от него знака внимания, и тёплый взгляд, которым он одарил её, едва ли не заставил пиратку взлететь до небес от счастья. Однако долго продолжаться идиллия не могла. - Прошу простить меня, но меня ждёт корабль и команда, – произнесла Хелен, резко вскочив с места. – Если я вскоре не вернусь, против меня поднимется бунт. Ещё раз прошу прощения за доставленные неудобства, капитан. - О, капитан, на моём судне вы всегда будете желанным гостем, – услышала она в ответ.       Надев камзол и спрятав волосы под шляпой, капитан Мюррей вежливо поклонилась Барбоссе и его дочери и подозвала к себе Витч, дважды щёлкнув пальцами. Кошка вскочила хозяйке на плечо и обняла её хвостом. Малыш Джек смотрел, как подружка удаляется, и жалобно заскулил. Витч мяукнула ему в ответ, и капуцин расцвёл в довольном оскале. - Папа, тебе стало лучше? – поинтересовалась Сюзанна. - Конечно, сокровище, – ответил ей отец. – Если мне понадобится помощь, я знаю, кто мне её окажет в первую очередь, – кончиком пальца он нажал на нос Сю. – Я прав? - Конечно, папочка, ты прав.       Остров Зилфрерос действительно оказался довольно уютным клочком земли. Как и предсказывала Хелен Мюррей, на торговой площади рядом с портом были открыты сотни лавок для владельцев собак, кошек и птиц, магазинчики для художников и для швей, да и просто куча торговых точек со всякими милыми безделушками. Не обманула шотландка и когда говорила про цветы – на каждом углу были вырыты клумбы и расставлены ящики с землёй, из которых выглядывали фиалки и гиацинты. Компания кладоискателей прогуливалась по милым улочкам, осматривая дома и сооружения. - Знаете ли вы, дамы и господа, почему город, по которому мы имеем честь прогуливаться, называется Динеке? – спрашивал Джек, собираясь хвастнуть эрудицией. – Знаете или нет? Ответа на свой вопрос Воробей не получил, что доставило ему несказанное удовольствие. Гиббс помотал головой, Грег развёл руками, Сюзанна коротко ответила, что нет, а Птах не переставал улыбаться, наслаждаясь реакцией товарищей. - Хорошо, я просвещу вас, – произнёс он. – Основатель города назвал его в честь своей горячо любимой жены, которая, к сожалению, скоропостижно скончалась за два года до сего знаменательного события. А до этого они были так горячо влюблены друг в друга, что девушка сбежала в буквальном смысле из-под венца от своего богатого жениха в истинному избраннику. Она выскочила из церкви, да так быстро, что никто и ахнуть не успел, пробежала по снегу и метели, угнала лошадь и добралась до условленного места. Любовники сбежали в другой город, где смогли связать себя узами брака. Такая вот история.       Сюзанна и Элизабет слегка улыбнулись, впечатлившись, Джойс саркастически хмыкнул, поставив историю под сомнение, Гиббс согласился с ним, но не показал виду, чтобы не огорчать своего капитана и лучшего друга. Что касается Барбоссы и Мюррей, они сохраняли невозмутимые лица. Воробья такая реакция ничуть не удивила. - Конечно, некоторые предпочли бы, чтобы история закончилась кровавым месивом, но, увы, финал такой, какой он есть, – лениво произнёс он. – Кстати, - прибавил хитрюга, подумав, – надо бы позаботиться об обеде. Что скажете? - Как это ни странно, но я только за, – отозвался Грег. - А к хорошему обеду требуется хорошая выпивка, – воодушевившись, согласился Гиббс. – К такому делу нужно подходить со всей серьёзностью, не упуская ни одной детали. - Истину глаголишь, старый пёс, тебе и поручаю миссию по её добыче, – радостно пропел развесёлый капитан «Чёрной Жемчужины». - У этих двоих намечается приватная вечеринка, – шепнул его старший коллега союзнице с «Леди Макбет». - В этом есть один неоспоримый плюс: Воробей нашёл, чем занять себя, и не будет приставать к нам. - Да, плюс действительно весомый, – согласилась та. - Капитан Мюррей, вы же раньше бывали здесь? – спросила Элизабет, которой бесцельная прогулка уже стала надоедать. - Конечно, и знаю одну гостиницу, где мы все сможем с комфортом расположиться, – ответила Хелен, понимая намёк приятельницы. – Там же разрешим вопрос с ужином.       Возражать никто не стал. Капитан Мюррей взяла на себя функции проводника, и теперь компания следовала за ней в то самое место, где, как обещала молодая женщина, им окажут тёплый приём. Заворожённая видом города, Сюзанна восторженно оглядывалась по сторонам. Ей хотелось зайти то в одну, то в другую лавку, прикупить материалы для поделок и новые краски с кистями, да и само место вдохновляло на написание новых картин. Осталось только найти того, кто согласился бы позировать ей. Например… Лео Лакруа.       Молодой человек заметил, с каким интересом подружка разглядывает витрины магазинов. Улучив момент, когда товарищей полностью поглотит интересная беседа, отвлекающая внимание, он подошёл к дочери Барбоссы. Та приветствовала его милой улыбкой. - Вы хотите сделать мне подарок, месье? – кокетливо спросила она. - Я хочу исполнить ваше самое сокровенное желание, мадмуазель, – ответил мастер. - У вас не хватит денег на то, чтобы исполнить моё самое сокровенное желание. Более того, я точно знаю, что их у вас просто нет. - Но наверняка вы хотите чего-то проще?       Рыжая хулиганка поглядела в сторону клумбы, на которой красовались белые гиацинты. На лице девушки нарисовалась коварная улыбка. Художница повернулась к своему собеседнику. - Месье Лакруа, - заигрывая, сказала она. – я очень хочу цветок вон с той клумбы, обнесённой камнями. Добудьте мне один. - Прямо оттуда? – взволнованно переспросил юноша, понимая, что ему грозит, если его поймает хозяин забегаловки, окна которой выходили прямо на клумбу. - Да, оттуда, и побыстрее, месье, пока мы ещё на этой улице.       Парню не оставалось ничего, кроме как отправится на задание. Ежесекундно рискуя, Леонар пробрался к заветному участку и осторожно срезал цветок. Уходить нужно было как можно скорее, ибо из кабачка вышла жена хозяина, а это могло повлечь за собой известные последствия. Молодому мастеру пришлось продумывать каждый шаг к отступлению, чтобы остаться непойманным. И вот, наконец, когда ему удалось скрыться от хозяев цветов и догнать уходящую Сюзанну, последняя подала ему знак, чтобы тот спрятал цветок и соблюдал дистанцию.       Это произошло вот по какой причине. Хелен Мюррей привела своих товарищей в нужную гостиницу и показала им, где всей компании предстоит провести три дня. Вот только разместиться в отеле пиратке не удалось – с улицы к ней ворвался какой-то мальчишка. Женщину, которой предназначалась принесённая им депеша, он опознал по кошке, сидящей на плече. Команда не сразу подпустила шкета к Хелен, лишь после тщательного обыска. - Это вы капитан Мюррей? – обратился мальчишка к молодой женщине. - Час назад была ей, – шутливо ответила пиратка. - Для вас письмо от мисс Синсоу, – пробормотал пацан и вручил ей сложенный треугольником пакет.       В последний раз, когда Мюррей получала послание, последовали неприятности. Об этом авантюристы помнили очень хорошо. Даже упоминание имени подруги капитана не внушало доверия. Хелен вскрыла пакет и пробежалась глазами по строчкам. Лишь узнав почерк Энн, морская львица вздохнула с облегчением. - Мистер Джойс, вручите этому исполнительному гонцу дублон, – обратилась она к старпому. – Энни пишет, что возникли проблемы, – объяснила она товарищам. – Просит о помощи, а я не могу отказать. - Вы что, бросаете нас, цыпа? – возмутился Джек. - Почему все должны выручать одного тебя, а о близких друзьях думать в последнюю очередь? – парировала Хелен. - Я не утверждаю, что все должны выручать одного меня (что было бы весьма удобно), но мы ведь только что выбрались из передряги. - Но это не означает, что нужно бросать других в беде! - Она права, если другу нужна помощь, отказать нельзя, – вступилась за подругу Элизабет. – Джек, ты же добряк и понимаешь это, как никто другой.       Тон, которым это было сказано, тронул Воробья. Он снисходительно улыбнулся и отвесил поклон строптивой союзнице. Барбосса отметил про себя, что отчасти согласен с немилым другом, по большей части из-за того, что ему не нравилась перспектива провести неопределённый отрезок времени на большом расстоянии от этой женщины. - Как долго вы планируете отсутствовать? – строго спросил он у Мюррей. - Джойс, сколько отсюда дней пути до Чарльстона? - обратилась та к своему шкиперу. - Три дня, – немного подумав, ответил Грег. – Причём это только туда, вместе с обратной дорогой уже выйдет шесть. - Плюс ещё три дня на решение проблем Энни, – добавила Хелен. – Плюс ещё день на случай непогоды. - Десять дней, значит… - разочарованно произнёс Барбосса. – Мы застрянем на десять дней. - Десять дней – не десять лет, – ласково ответила Мюррей.       Лёгкая улыбка озарила лицо Барбоссы. Он пожал руку союзнице на удачу. Им не нужны были слова, чтобы выразить взаимное восхищение: его привлекала её самоотверженность, её – его понимание и уважение к ней.       Организацией проживания по просьбе самой капитанше «Леди» пришлось заняться миссис Тёрнер. Хелен собрала свою команду в течение получаса. Лео едва успел попрощаться с Сюзанной. Девушка смотрела, как друг уходит вместе со своей шефиней и крепче сжимала добытый с невероятным трудом цветок, который друг успел отдать ей за пару секунд до того, как его увели. Мысленно она проклинала себя, что не смогла настоять на том, чтобы Лео остался с ней. Она даже подумала, сможет ли теперь вообще дружить с ним? Ощущение собственной слабости прочно засело рыжей художнице в душу, и от этого хотелось плакать. - Эй, Сюзи, наконец-то я тебя нашёл! – услышала она позади голос Джека. – Нужно возвращаться, обед готов, а если твой папа не обнаружит тебя за столом через пять минут, он озвереет. А ты знаешь, что бывает, когда твой папа звереет. Давай, не допустим этого?       Сюзанна глубоко вздохнула и покачала головой в знак согласия. Собственно, деваться ей было некуда, и девушка снова повеселела на радость эксцентричному другу. О том, что её душу терзала обида от разлуки с Лео, не догадывался даже он.       Следующие восемь дней были похожи на полный штиль. Пираты откровенно скучали, и всё чаще спрашивали капитанов, когда же, наконец, продолжится путешествие. Джек Воробей был готов плюнуть на всё, забрать «Чёрную Жемчужину» и уплыть на поиски Острова Четырёх Стихий, но Гектор Барбосса надёжно спрятал карту, а камни постоянно носил при себе. Рыжего капитана и так не радовала затянувшаяся стоянка, а вынужденное безделье и физиономия немилого приятеля, постоянно мелькающая у него перед глазами даже здесь, злили его. Коротать вечера за игрой в карты с дочерью тоже стало надоедать, и пусть к ним иногда присоединялась миссис Тёрнер, но положения это не выравнивало. Сама Сюзанна испытывала острую нехватку вдохновения. Да, от обилия лавок для художников и рукодельниц и ассортимента их товаров разбегались глаза, но желания творить у дочери Барбоссы не прибавлялось.       Этим утром суровый капитан обнаружил дочь сидящей на подоконнике и разглядывающей медальон с портретом матери. Скучающий вид девушки его совсем не воодушевил. - Только твоей кислой мины мне не хватало, – произнёс он с усмешкой. - Есть какие-нибудь вести от мисс Мюррей? – спросила Сю. - От неё пока нет, но у меня есть для тебя новость получше, – Гектор присел около дочки и улыбнулся. – Знаешь, что мне сказал парень, снабжающий хозяев овощами? - Что же? - В городе сегодня будет большая выставка картин местных художников. Думаю, тебе будет интересно. Может, даже вдохновение вернётся. - И во сколько открывается вернисаж? – глаза Сюзанны заблестели и она была готова взлететь от радости. – Долго он продлится? - Откроется в десять и закроется в восемь вечера. По крайней мере мне так сказали. - Так уже без пяти десять! - Тогда чего же ты ждёшь? Собирайся, скорее! В восемь чтобы была в своей комнате, как штык. Только постарайся не влипнуть в историю.       Барбосса нежно погладил дочку по щеке. Ему нравилось видеть, как она улыбается, ведь в такие моменты она напоминала морскому волку женщину, которая родила её. Если девочка хочет, пусть сходит, развеется, решил он. Ну а сама Сюзанна, наконец, нашла себе занятие по душе. - Как думаешь, если я возьму с собой папку с бумагой и грифель, это не будет проявлением наглости с моей стороны? – весело спросила она. - Хвастнуть своим талантом – не наглость.       Ответ понравился рыжей хулиганке. Она нежно поцеловала отца и спешно принялась собираться. Сю примерила новый чепец, который приобрела во время совместного с Элизабет похода по магазинам, и, получив одобрение Гектора, решила оставить его. Накинув на плечи плащ и схватив папку и грифель, художница выскочила на улицу и помчалась в город. Капитан проводил её любящим взглядом.       «Сюзанна, моё сокровище, ты совсем расцвела. Единственное, о чём я мечтаю – чтобы ты была счастлива. Главное, чтобы рядом с тобой был человек, который сделает тебя таковой. Ну а я уничтожу целый мир, если из твоих прекрасных глаз прольётся хоть одна слезинка».       Сюзи бродила по городу в поисках той самой выставки, о которой говорил отец. Скопление людей на одной из улиц не позволило ей ошибиться. Юная художница проникла в эпицентр мероприятия и тут же принялась рассматривать представленные картины. Кое-что восхищало её до такой степени, что она вытаскивала грифель и делала наброски для себя с разрешения авторов полотен, что-то оставляло равнодушной, а что-то заставляло нахмуриться. Наконец-то она почувствовала себя в своей тарелке.       Сюзанна потратила на своё занятие больше трёх часов. Ей нравилось собрание художников, тем более, что раньше девушка никогда не была на подобных мероприятиях. Мисс Барбосса с удовольствием поддерживала беседы, если приходилось, покупала пирожные и непременно старалась обойти экспозиции всех художников. Одна из них особо привлекла внимание рыжей сорваницы. На довольно широкой и свободной части улицы выставила свои полотна молодая художница, по возрасту ровесница Сюзанны. Невысокого роста, с тёмными волосами, уложенными по последней моде Амстердама, облачённая в нежно-жёлтое платье, с тоненьким слоем пудры на щеках с маленькими ямочками, эта девушка выглядела, словно представительница местного аристократического дома. Вокруг неё собралась толпа, восхищающаяся картиной, только что вышедшей из-под её кисти. Само собой, Сюзанну заинтересовало содержание полотна, и она подошла ближе. - Дамы и господа, на этой картине я изобразила довольно романтичный эпизод из истории Англии, – рассказывала художница. Говорила она по-французски, так что проблем с пониманием её речи у Сюзи не возникло. - Ах, госпожа Сальниени, поведайте же нам о нём! – восхищённо пропела одна из женщин в толпе. - Да, Паулина, мы все этого ждём. – вторил ей стоящий рядом мужчина. - Что ж, господа, вы не оставили мне выбора, – вежливо ответила Паулина и, поклонившись своим зрителям, продолжила рассказ. – Рыжеволосая девушка верхом на белой лошади – принцесса Елизавета Тюдор, которая вскоре станет знаменитой королевой и попьёт немало кровушки у католического мира. Мужчина, преклонивший перед ней колено и просящий у неё руки – лорд Томас Сеймур, брат покойной королевы Джейн Сеймур и лорда – протектора Эдуарда Сеймура, дядя юного короля Эдуарда VI. Лорд Томас был женат на мачехе Елизаветы, бывшей королеве Катерине Парр, шестой супруге печально знаменитого Генриха VIII. За время их короткого брака он успел прикипеть к падчерице, стал испытывать к ней такие чувства, какие не питал к собственной жене. И вот, когда леди Катерина скончалась при родах, безутешный на первый взгляд вдовец мог открыто признаться Елизавете в сердечной к ней привязанности. Конечно, будущая королева знала, что симпатична отчиму, но вся глубина его чувств открылась ей только теперь. Забота, которой он окружил её, не могла не тронуть её сердце. Однако принцесса не могла открыто ответить взаимностью, опасаясь происков врагов. Но разве могли придворные интриги разрушить глубокие и светлые чувства, исходящие из глубины сердца?       Собравшиеся слушали историю с неподдельным восхищением, лишь Сюзанна отнеслась к ней скептически. Когда Паулина заговорила про неземную любовь, рыжую перекосило от гнева. Дочь Барбосссы не менее сильно возмущал тон, каким эта девушка вела своё повествование. Паулина заметила, что не все её зрители пришли в щенячий восторг от её картины и рассказа. - Сударыня, потрудитесь объяснить, почему вы стоите здесь с таким видом, будто вас насильно поили уксусом? – спросила она с вызовом. – По-моему, выставка картин должна вызвать совсем другие эмоции. - Поганая история, запечатлённая на картине, никаких других эмоций, кроме отвращения, вызывать не может, – без капли смущения ответила Сюзанна. – Когда отбитый карьерист, только что похоронивший жену, тут же лезет в постель к принцессе, которая намного моложе него, это минимум низость. - Позвольте спросить, что именно вы вкладываете в понятия «карьерист» и «низость»? – поинтересовалась художница. - Человек, который выбирает себе в спутницы жизни исключительно королевских особ, руководствуется отнюдь не романтическими побуждениями. Это же так удобно, жениться на вдове одного короля, а потом, пустив по ней пару слезинок для видимости траура, приставать к сестре другого короля, потенциальной наследнице трона. Было бы странно, если б этот извращенец сделал предложение не принцессе, которая может дать всё, а её фрейлине, которая не может дать и половину всех плюшек, которые перепадут от брака с представительницей монаршей семьи. Да и мощная защита от козней братца – регента тоже лишней не будет. О, да, одна сплошная романтика! – Сюзанна презрительно фыркнула. – К тому же, после старой развалины щупать молодых девиц, наверное, приятно.       Паулина выслушала тираду, сохраняя спокойствие. Как только Сю окончила свою речь, девушка мгновенно изменилась в лице. Саркастическая гримаса исказила её до этого симпатичное лицо. Но именно сейчас своенравная дочь пирата поняла, что из себя представляет её собеседница. - Барышня, эти ваши, так называемые, аргументы, смешны и ничтожны, – промолвила Паулина с холодом в голосе. – Вы просто ненавидите самого Томаса Сеймура, непонятно, за что. Вам было нужно излить желчь, вот вы и выбрали его личность своей жертвой. - При чём тут Сеймур? – возмутилась рыжая. – Мне не нравится ситуация, которую он создал, и не нравится его поведение по отношению к Елизавете. - Если вы намекаете на распутство, то расписываетесь в собственном невежестве. Лорд Томас любил Елизавету всем сердцем, и его желание видеть её в своей постели вполне естественно. А брачный возраст в аристократических кругах наступает в тринадцать – четырнадцать лет, пора бы плебеям это уяснить.       Сюзи мгновенно сообразила, что слово «плебеи» было брошено не случайно. Паулина приняла горделивый вид. Она почувствовала, что задела визави за живое. Однако она не знала, что оппонентка не собирается сдаваться. - А что, разве хладнокровный расчёт не может соседствовать с распутством? – не отступала Сюзанна. – Судя по тому, с каким жаром вы защищаете карьериста и потаскуна, можно сделать вывод, что вы разделяете его жизненную позицию и моральные принципы. Если это гадство вообще можно назвать моральными принципами. - Я поняла ваше глупое личное мнение, бесконечно далёкое от реальности, держите его при себе, – Паулине становилось всё труднее сдерживать свой гнев. - А ваше – единственно правильное? - Да. - Значит, великая и премудрая Паулина Сальниени держала свечку, отчего и в курсе всех подробностей? - Значит, что какая-то крыса – плебейка, не знакомая с историей Англии, открыла свой рот, полный дерьма, и воняет здесь! – Сю заметила, как оппонетка сжимает пальцы в кулак, явно намереваясь вступить в драку. – Завидуете мне, мадмуазель, моему творчеству, оттого и рассказываете тут байки. Если вас не понравилась картина, закройте свою дырку для еды и пройдите мимо. Настоящий ценитель искусства оценит шедевр по достоинству. - Ой, было бы что оценивать! – рыжая подошла ближе к картине – У коня непропорционально большая голова. У Сеймура слишком длинные руки. Непонятен цвет волос Елизаветы, не то золотисто – рыжий, не то красный. Фигура служанки похожа на шар, ни рук, ни ног не видно, кукла-неваляшка. А свет? Кто так ставит свет? Вы в проливной дождь свою картину писали? Композиция не выдержана. Объекты налеплены один на другой. Словом, не картина у вас вышла, а чёрт знает что, и не вам кичиться талантом. - А вы, мадмуазель, на каком основании критикуете творение госпожи Сальниени? – спросил какой-то мужчина в очках. – Вы художник? - Да, я художник, – ответила Сюзанна. – Я держу в руках грифель и кисть с пяти лет. - У вас есть с собой что-нибудь, что подтвердит ваши слова? – поинтересовалась женщина в широкополой шляпе и с маленькой собачкой на руках. - Вот мои наброски, – рыжая художница раскрыла папку и показала свои рисунки. – Если кому-то интересно, смотрите, мне не жалко, – она раздавала заинтересованным зрителям листки с набросками. – Эти являются основой к уже запланированным картинам, а эти – экспромты.       Паулине тоже стало интересно. Она подождала, пока собравшиеся закончат рассматривать то, что предъявила оппонентка и лишь когда та собрала свои рисунки обратно в папку, рискнула подойти. Девушка заглянула дерзкой девице, раскритиковавшей её творение, через плечо. - Это что, ваши рисуночки? – ехидно спросила она. - Не рисунки, а заготовки для картин, – прохладно ответила Сюзанна. - Я хочу взглянуть. - Взгляните, хоть узнаете, как действительно нужно писать картины.       Сюзанна дала Паулине несколько листков со своими зарисовками. Высокомерная художница окинула их презрительным взглядам. Дочь Барбоссы догадывалась, что сейчас услышит в свой адрес. - Если бы вам было лет семь-восемь, я бы сказала, что рисунки прекрасны, – издав злобный смешок, промолвила Паулина. – Но вам на вид лет восемнадцать, а для этого возраста такая техника неприменима. Рисунки отвратительны и убоги. Я бы на вашем месте сгорела от стыда, а не выставляла эти каракули на всеобщее обозрение. - Отдайте зарисовки, – твёрдо сказала Сюзанна, протянув руку.       Оппонентка сделала вид, будто отдает ей листки, но нарочно бросила их на землю, сделав вид, будто случайно оборонила их. Бросив на визави грозный взгляд, рыжая художница нагнулась, чтобы подобрать их, однако Сальниени наступила на один из них ногой, втаптывая в грязь. Больше того, девушка вырвала у дочери Барбоссы папку с остальными рисунками и бросила её туда же, а после вытерла ноги о её содержимое. Паулина сияла от счастья, она действительно получала удовольствие от происходящего. Вот только Сюзанна не желала мириться с таким хамством. Она с силой толкнула обидчицу в плечо, а когда та пошатнулась, ударила её по лицу. Не ожидавшая такого поворота Сальниени ахнула от шока, схватившись за щеку. Девушка замахнулась на оказавшую ей сопротивление дамочку, но дочь Барбоссы отразила удар приёмом, которому её обучил отец. Следующий удар от Сюзи последовал уже через секунду, и Паулина почувствовала резкую боль в носу. Художница рассвирепела и схватила противницу за голову. Она стянула с неё чепец, стремясь впиться пальцами ей в волосы. - Так ты ещё и рыжая, тварь!       Девушки ожесточённо лупили друг дружку, а тем, кто пытался их разнять, также поддавали для того, чтобы те не вмешивались в разборку. Сюзанна схватила картину, которую презентовала её противница, и с силой ударила её по голове так, что пробила в полотне дыру. Картина, вернее то, что от неё осталось, повисла на шее у её автора, а та, едва освободившись, стукнула рамой рыжую по плечу. Боль только сильнее разозлила Сюзи. Она скрючила пальцы и ударила оппонентку по щеке, сильно оцарапав её. Паулина взвизгнула, а Сюзанна схватила её за запястье, надеясь сломать его. Однако врагиня рыжей хулиганки оказалась куда сильнее, чем та рассчитывала. Она вырвалась из хватки соперницы, намотала на руку прядь её волос и куда-то потащила. Дочь Барбоссы оказывала ей отчаянное сопротивление. - Отпусти меня, сука! – орала она, лягаясь и брыкаясь. - Идём к префекту, дерьма кусок, поганка вшивая! – слышала девушка в ответ. - Единственное дерьмо здесь – ты!       Наконец Сюзанне удалось освободиться. Она как можно сильнее наступила на ногу Паулине. Та разжала руки, что позволило рыжей боднуть её в грудь. Вдобавок, она отвесила обидчице мощную пощёчину. Сальниени потеряла равновесие, запнулась об порог какой-то постройки и полетела вниз. Приземлившись, она ударилась головой о мягкое тело животного. Перепуганные свиньи разбежались кто куда. Паулина почувствовала, как её руки и ноги вязнут в чём-то мягком, гадком и вонючем. Над поверженной художницей не хохотал только ленивый. Девушка не выдержала, и зарыдала от бессилия. Ей казалось, будто все люди внезапно превратились в настоящих чертей из ада, вылезших, чтобы поглумиться над ней. А посередине этой толпы стояла выскочка, поставившая под сомнение красоту её полотна и романтичность истории, на нём запечатлённой. Какой пассаж!       Долго веселиться Сюзанне не пришлось. Неожиданно сзади её под руки схватили двое полицейских. Они потащили девушку за собой, всячески пресекая её сопротивление. - Отпустите меня! – кричала рыжая. – Эта сучка первая начала, а я только защищалась! - Мадмуазель, вы нарушили общественное спокойствие, префект поговорит с вами на эту тему. - Тогда и эту крысу повяжите, я пыхтеть за неё не собираюсь! - Отпустите её! – раздался сзади женский голос.       Полицейские обернулись и увидели напротив себя черноволосую даму в шёлковом плаще, накинутом поверх элегантного зелёного платья. Женщина держалась ровно и уверенно, её гордый взгляд и осанка свидетельствовали о принадлежности к высшим слоям общества. Незнакомка придирчиво глядела место происшествия. Полицейские заметно присмирели, когда она бросила на них вопрошающий взгляд. - За что вы тащите девчонку к префекту? – строго спросила она. - Госпожа Акметсен, эта мадмуазель избила госпожу Сальниени, за что должна быть наказана, - скороговоркой ответил один из служивых. - Да ну? За что же? - Она утверждает, будто госпожа Сальени открыла драку, а она – лишь защищалась. – ответил второй. - То есть вы собираетесь наказать девушку за то, что та защищалась от напавшей на неё хулиганки? – дама презрительно усмехнулась. – Как после этого вы можете именовать себя блюстителями закона, если сами чините беззаконие? - Госпожа Акметсен, вы выгораживаете нарушительницу спокойствия… - Это вы сейчас выгораживаете нарушительницу спокойствия. – решительно возразила леди – Отпустите её. Не позорьте мундиры. - Но как?..       Госпожа Акметсен раскрыла ридикюль и вытащила из него небольшой холщовый мешочек, набитый монетами. Она хитро улыбнулась и всучила служивым подношение. Те округлили глаза от удивления. - Надеюсь, вы сумеете честно поделить это поровну, – прошептала леди. – Только отдайте мне девчонку.       Немного поколебавшись, полицейские всё же приняли взятку. Теперь Сюзанна могла уйти с госпожой Акметсен. Девушка почувствовала настоящее облегчение, когда спасительница взяла её за руку. Она заметила, что обидчица провожает её волчьим взглядом. Паулина проклинала всё на свете, будучи не в силах изменить ситуацию. Сюзанна победно ухмыльнулась прежде, чем дама усадила её в свою карету. - Итак, дитя, меня интересуют подробности сего происшествия, – промолвила женщина и протянула девушке платок. – Но для начала вытри кровь и грязь с лица. - Но я испорчу ваш платок, – робко промолвила Сюзи. - Не беда, у меня есть ещё, – леди мило улыбалась, и её вид внушал доверие. - Спасибо, – прошептала художница. – А кому я обязана своему спасению? - Меня зовут Фелиция Акметсен, – представилась женщина. – Мне в свою очередь любопытно узнать имя авантюристки, которая сумела смешать Паулину Сальниени с грязью. В буквальном смысле. Эта самоуверенная, наглая, высокомерная девица, звереющая всякий раз, когда её «творчество» не вызывает восторга. Так как твоё имя? - Сюзанна, – представилась дочь Барбоссы и спешно прибавила, испугавшись. – Сюзанна Рушье. - Колонистка? - Можно и так сказать. Франко-американка.       Леди Фелиция искренне улыбалась. Вид и аура этой дамы располагал к себе, и Сюзи чувствовала, что может ей доверять. Да и аристократка чувствовала, что выручила из беды хорошего человека. В конце концов, эта девушка ни в коем случае не производила впечатления отпетой бандитки. - Ты тоже художница, дитя моё? – спросила Акметсен. - Да, – грустно ответила рыжая. – Эта мерзавка загубила мои рисунки и зарисовки. Это очень обидно, ведь я вложила в них душу. - Сочувствую тебе, Сюзанна, – ответила собеседница и тут же сменила русло разговора. – А расписывать посуду ты умеешь? - Конечно. - У меня есть сервиз, который мне подарили год назад. К сожалению, он выполнен в одном цвете, потому невыразителен, а я бы хотела вдохнуть в него вторую жизнь. Ты не могла бы расписать его для меня? Я хорошо заплачу. - Если собираетесь куда-то меня завербовать, то зря теряете время. - Я никуда тебя не вербую. Я всего лишь хочу нанять тебя, а за работу вознаградить тебя. Что скажешь?       Сюзанна колебалась. С одной стороны, она была весьма признательна леди Фелиции за помощь, но с другой её всё ещё одолевали сомнения. Зачем бы какой-то женщине, будь она сто раз аристократка, вступаться за незнакомую девчонку, которая подралась с местной знаменитостью? Неспроста всё это. Неужели ей действительно требуется художник для работы? - Если я соглашусь, вы отвезёте меня обратно? – с недоверием спросила она. - О, понимаю, предложение застало тебя врасплох, – с улыбкой ответила госпожа Акметсен. – Не волнуйся, я не только заплачу тебе за твои труды, но и подброшу тебя до места, где ты живёшь. - Обещаете? - Обещаю. - Тогда, пожалуй, я соглашусь. Но только мне нужно вернуться домой в восемь вечера. - О, с этим проблем не будет.       На том и решили. Сюзанна ехала в карете вместе со своей новой знакомой, рассказывая ей о своих прежних работах. Экипаж доставил юную художницу в особняк Фелиции Акметсен в половину четвёртого по полудню.       Спустя полчаса после того, как Сюзи переступила порог дома новой знакомой, девочка лет двенадцати пришла в гостиницу, в которой расположились пираты. Она спросила у хозяев, не появлялась ли здесь группа англоговорящих путешественников, и, получив положительный ответ, поднялась на второй этаж – именно там находились комнаты, в которых жили Гектор, Джек и остальные. Девочка огляделась по сторонам и постучалась в дверь. Не услышав ничего в ответ, она постучалась ещё раз. - Да входите уже!       Девочка осторожно приоткрыла дверь и заглянула внутрь. За большим круглым столом сидели капитаны Барбосса и Воробей, миссис Тёрнер и старпом Гиббс, занятые игрой в карты. Пираты удивлённо посмотрели на нежданного гостя, изрядно удивившись. Наконец, Джек прервал повисшую паузу. - Детка, ты, случайно, не ошиблась номером? – спросил он. - Простите, господа, но я ищу капитана Гектора Барбоссу, – промолвила девочка в ответ. - Зачем тебе капитан Барбосса? – строго спросил последний. - У меня послание для него. - От кого? - От какого-то господина.       Сообщение насторожило сурового капитана. Он вопрошающе посмотрел на товарищей. Джек всего-навсего пожал плечами, предоставляя заклятому другу полную свободу действий, Джошами кивнул в знак солидарности с ним, а Элизабет подала знак девочке, чтобы та подошла ближе. Гектор с недоверием разглядывал посыльную. Он протянул руку, желая как можно скорее закончить сие действо. - Давай сюда послание, – промолвил он, чуть смягчившись.       Девочка послушно вытащила из-за пазухи конверт и вручила его адресату. Капитан жестом повелел ей уйти, и та не стала перечить и поспешила прочь по своим делам. Барбосса развернул аккуратно сложенный листок бумаги и принялся читать содержимое послания. Но уже через несколько секунд он почувствовал, что его вот-вот хватит удар. Глаза Гектора округлились, руки затряслись, а лицо перекосило от гнева. Товарищи поняли, что ничего хорошего в письме не написано. - Что там? – спросила Элизабет, заглядывая морскому волку через плечо. - Сукин сын, – яростно прошипел Барбосса, впиваясь пальцами в бумагу. – Я ж из этой мрази всю душу вытрясу! - Капитан, что-то случилось? – осторожно спросил Гиббс. - Да, говори уже, а то твоя перекошенная рожа уже пугает! – потребовал Птах и спешно прибавил. – У мисс Мюррей какие-то проблемы? - Проблемы у меня, – сухо ответил Гектор и принялся зачитывать текст. – «Пирату Барбоссе! Моё непочтение разбойнику и вероотступнику, нарушителю законов, как людских, так и божьих. Спешу сообщить Вам, что не далее, как в полдень, Ваша обожаемая дочь была схвачена моими людьми и доставлена на мой корабль «Рыцарь», и если Вы читаете эти строчки, то это значит, что девчонка уже четыре часа как на пути в форт Королевы Изабеллы. Я везу её туда, чтобы отдать в руки правосудия Святой Инквизиции – у нас есть все основания полагать, что она является ведьмой, исполняющей волю Дьявола. В том, что она будет казнена, у меня сомнений нет. Быть может, Вам захочется поприсутствовать на суде, ведь это будет предпоследней возможностью увидеться с дочерью, ведь последняя будет на казни. Итак, я везу Вашу дочь в форт Королевы Изабеллы. Следовать ли Вам следом – это оставляю на Ваше усмотрение. Подпись: Мигель-Луис де Гонсалес-и-Эскобар, глава Ордена Морского Воинства».       Снова повисла зловещая тишина. На душе у Джека похолодело, он знал, что должен сейчас сделать, но никак не решался на это. Барбосса вскочил из-за стола, швырнув карты, смял письмо и выкинул его. Старший капитан схватил камзол и шляпу и двинулся к выходу. - Ты в форт Королевы Изабеллы? – окликнул его Джек. – А как же план? - Приплыть в форт, освободить Сюзанну, убить Гонсалеса, – рявкнул в ответ Гектор. – По-моему, план более, чем очевидный. - Да, но тебе нужно найти корабль, набрать команду, пополнить запасы, и лишь тогда выдвигаться, – настаивал Воробей. Его всё ещё одолевали сомнения, стоит ли отдавать любимому сопернику «Чёрную Жемчужину» или возглавить спасательную операцию самому. - Возьму «Жемчужину» и всех наших людей, а запасов у нас предостаточно. - А как же мисс Мюррей? Если она вернётся и не обнаружит тебя на месте, то сделает неверные выводы, а это приведёт к катастрофическим последствиям. - Капитан, нужно отправить кого-то, кто проинформирует госпожу Мюррей о сложившейся ситуации, – предложил Гиббс. – Может, она тогда перехватит судно Гонсалеса, а мы нагоним? - Прислушайся к словам мудрого человека, – согласился Джек со шкипером.       Барбосса окинул советчиков недовольным взглядом. Ещё одно слово, решил он, и кто-то из этих двоих недосчитается зубов. Настроен капитан был более, чем решительно. - Я пойду и спасу дочь любой ценой, – заявил он. – И не вздумайте встать у меня на пути.       Гектор направился к выходу и позвал к себе всех членов команды. Он собирался отплыть немедленно, для того и приказал подниматься на «Жемчужину» и поднимать паруса, а ждать пират никого не собирался. Несмотря на все протесты Воробья, он не собирался брать другой корабль, кроме как легендарное судно. Барбосса представлял, как корчится Гонсалес, бьётся в предсмертной агонии, пока он держит его за горло. Все приготовления были закончены, на удивление быстро, теперь оставалось только сняться с якоря. - Подожди! – услышал Гектор за спиной голос Элизабет. Он обернулся и увидел перед собой бывшую королеву пиратов в полном боевом облачении. Даже малыш Джек удивился, увидев её. - Если вы явились, чтобы отговорить меня от вояжа, миссис Тёрнер, можете разворачиваться и возвращаться туда, откуда вы пришли, – грубо бросил капитан в лицо союзнице. - Я не собираюсь отговаривать тебя, – парировала та. – Я еду с тобой. - Зачем? - Не забывай, я сама мать. Если бы похитили моего сына, я бы точно также сорвалась с места и побежала на его поиски. Я понимаю твои чувства, как никто другой, – Бесс взяла товарища за руку. – Я иду с тобой, потому что не имею права оставить тебя одного в столь трудный момент.       Гектор устало улыбнулся. Сочувствие Элизабет тронуло его до глубины души. От Воробья он такого не дождался, да и не надеялся на его помощь, но широкий жест бывший мисс Суонн не смог оставить его равнодушным. Капуцин засуетился, почувствовав радость хозяина, и заверещал в знак солидарности с ним. - Я поговорила с Джеком, он согласился дать тебе «Жемчужину», а сам дождётся Хелен и вместе с ней присоединится к нам, – продолжила Элизабет. - Ты долго его убеждала? – поинтересовался Барбосса. - Не особо, – ответила авантюристка. – Я привела достаточно убедительные аргументы. - Я бы на твоём месте всё же сделал бы превентивный выстрел, – посмеиваясь, произнёс Гектор, поняв, как именно союзница убеждала Воробья. – Ладно, поднимаемся на борт, потом поговорим.       Под командованием капитана Барбоссы и Элизабет Тёрнер, взявшей на себя обязанности старпома, «Чёрная Жемчужина» вышла из порта в пять часов по полудню. Судно быстро набрало порядочную скорость, и уже через полчаса остров Зилфрерос скрылся из поля зрения пиратов. Барбосса то и дело подгонял матросов, требуя, чтобы корабль шёл на максимальной скорости. Морской волк не мог думать ни о чём другом, кроме как о судьбе дочери…       Карета леди Фелиции Акметсен остановился около гостиницы «Голландский лев» в одиннадцать часов вечера. Сюзанна, причёсанная, умытая и чрезвычайно довольная собой вылезла из экипажа, сжимая в руках мешочек с золотыми монетами. Девушка ещё не до конца верила в то, что с ней произошло. - До встречи, госпожа Акметсен! – сказала она великодушной женщине на прощание. – Спасибо вам за ужин и за то, что оценили мою работу. - До встречи, Сюзанна! – услышала она в ответ.       Дочь Барбоссы ещё раз пересчитала монеты из мешочка. Двадцать пять золотых кругляшей, на которые можно неплохо разжиться новыми нарядами и принадлежностями для живописи. Однако радость девушки плавно перетекла в страх, когда она взглянула на стрелки часов, переступив порог гостиницы. Представив себе реакцию отца на её появление, Сюзи побледнела и съёжилась. Единственное, на что она могла уповать, так на то, что капитан Барбосса лёг спать в восьмом часу, и в данный момент пребывает в царстве Морфея. Сняв башмаки, Сюзанна бесшумно поднялась на второй этаж. Теперь осталось незаметно прошмыгнуть мимо нескольких дверей, чтобы попасть к себе. Элизабет обязательно прикроет её, хотя и начнёт ворчать, что та нарушила её сон.       Рыжая художница ступала по полу на цыпочках, стараясь издавать как можно меньше звуков. Но как бы идеален ни был её план, воплотиться в жизнь, ему было не суждено. Неожиданно из комнаты Джека Воробья вышел Джошами Гиббс. Вместе со своим капитаном он приговорил две бутылки рома, но увидев перед собой дочку Барбоссы, моментально протрезвел. Пират смотрел на девушку так, словно она появилась из воздуха. Сю не могла понять, почему шкипер уставился на неё с таким удивлением. Нагрянувшее чувство страха вынудило её прибегнуть к отчаянным мерам. - Мистер Гиббс, пожалуйста, не говорите отцу! – шёпотом взмолилась она. – Я опоздала на три часа, знаю, и если он сейчас увидит меня… Да вы сами понимаете, что будет! - Мисс Сюзанна, ваше появление… - с трудом проговорил старпом. – Оно так… Неожиданно. - Знаю, меня ждали к восьми, а я опоздала на три часа, признаю свою вину. Обещаю больше так никогда не делать.       Джек заинтересовался шумом за дверью его комнаты, отчего поспешил выйти. Появление дочери заклятого друга подействовало точно так же, как на его верного соратника. Эксцентричный корсар стоял, выпучив глаза и раскрыв рот от изумления. Сюзанна непонимающе смотрела на него. - Сюзи, а ты что здесь делаешь? – наконец выдавил он из себя. - Живу, – выдохнула девушка, будучи не в состоянии разобраться, что к чему. – А ты зачем спрашиваешь? - Ты ведь должна быть в плену. - В каком ещё плену? – возмутилась Сю. – Объясните мне, наконец, что вообще происходит? Почему вы так на меня уставились?       Джек и Гиббс переглянулись, решая, кому из них должна выпасть «честь» просветить девушку насчёт сегодняшнего происшествия. Наконец последний сдался. Собрав всю волю в кулак, старый морской волк обратился к Сюзанне. - Видите ли, мисс Барбосса, – заговорил Джошами с дрожью в голосе. – В четыре часа ваш батюшка получил депешу от старого врага. В ней было сказано, что вас похитил Мигель-Луис Гонсалес и теперь везёт на свою базу, чтобы судить вас там, как ведьму. Естественно, капитан забрал корабль, почти всю команду, кроме меня и мистера Лессара, и бросился в погоню, думая, что вы захвачены подлым испанцем. Более этого, мисс Элизабет бросилась помогать ему. Теперь они на пути в испанскую цитадель на «Чёрной Жемчужине». - А мы должны встретить капитана Мюррей, а затем вместе с ней примкнуть к ней, – добавил Воробей.       Глаза Сюзанны округлились от ужаса. Художница с трудом смогла заставить дослушать жуткую новость до конца. Она почувствовала прилив жара, дышать становилось с каждой секундой всё тяжелее. На душе в девушки повис камень. - Похоже, это ловушка, смекаете? – произнёс Воробей, обращаясь к старпому и дочке любимого соперника. – И Элизабет с ним…       Как только Сюзи услышала эти слова, рухнула на пол без чувств…

***

      Военный галеон «Король Людовик» пришвартовался в порту города Сан-Мигель на несколько дней. Полковник де Сен-Матис рассчитывал пополнить запасы и произвести мелкий ремонт, если потребуется. От его имени капитан Бердине отправил своих людей заключать сделки, а плотникам поручил осмотреть корабль и устранить поломки сразу же после обнаружения. Сам Сен-Матис собрался выйти в город, чтобы оттуда отправить письмо своему начальству. Спустившись по трапу, Оноре обернулся назад. Софи стояла на палубе, опершись о планшир. Девушка выглядела довольной, словно только что свершилось то, о чём она давно мечтала. Она бросила взгляд на супруга и слегка улыбнулась. Оноре низко поклонился ей, и, не произнеся ни единого слова, не сделав ни единого жеста, отправился дальше по своим делам. Софи проводила его взглядом, и постепенно лёгкая улыбка на её лице превратилась в коварную ухмылку.       Переговорив с начальником порта и воспользовавшись услугами его курьера, Сен-Матис вышел на улицу, чтобы подышать свежим воздухом. В другой раз он вернулся бы к супруге, но сегодня он не хотел проводить с ней время. Впервые за всё время ему понравилось держаться от неё на расстоянии. Оноре давно уже не чувствовал себя таким свободным и счастливым. Но как бы ему ни хотелось остаться здесь еще хотя бы на часок, полковник не мог позволить себе такой роскоши. Он собрался было вернуться на борт своего корабля, но неожиданно перед ним возникла знакомая фигура. - Месье Бейтс! – воскликнул француз, увидев Акулу. – Какая неожиданная встреча! - Я рад, что вы рады, мистер полковник, – ответил пират. - Наверняка у вас есть какие-то дела на этой территории, я полагаю. - Вы правильно полагаете. - Позвольте полюбопытствовать о причинах вашего визита в Сан-Мигель. Могу ли я чем-то помочь вам? - Можете.       Полковник начал оглядываться по сторонам и увидел, что повсюду стоят люди его зловещего союзника. Акула находился в шаге от него самого, а его пираты медленно окружали Оноре. Блеск в глазах главаря разбойников не предвещал ничего хорошего. - Я исполняю поручение вашей супруги, мистер Сен-Матис, – промолвил он с уважением. - Софи? – удивился Сен-Матис. – Она поручила вам дело и не поставила меня в известность? - Ещё бы.       Люди Бейтса окружили Оноре. Пират уже не скрывал злорадства. Жажда крови завладела его сознанием. Он уже ясно представлял себе человека, стоящего напротив, мёртвым. Сам Сен-Матис понял, что сейчас должно произойти. Он потянулся было к шпаге, но подручный Акулы успел незаметно подрезать перевязь, и теперь полковник не мог даже защитить себя. О том, что у него за поясом находится кортик, он забыл напрочь. - Вы не имеете права! – возмущённо сказал он. – Я – полковник де Сен-Матис! Я вас всех арестую и передам в руки французского правосудия! - Боже милосердный, если бы вы хотели меня напугать, придумали бы что более оригинальное, – театрально выдохнул Акула. – У вас есть пять секунд, чтобы помолиться, господин полковник. - Насчёт того, что я предам вас справедливому суду, я не шутил, месье Бейтс, – прошипел Сен-Матис. - Как и я насчёт пяти секунд, – холодно ответил пират.       Акула кивнул своему старпому, и тот молниеносно вогнал кинжал французу в живот. Тот скорчился от боли, и тут же содрогнулся от удара между рёбер, который нанёс другой прихвостень вероломного корсара. Третий, четвёртый и пятый удары пришлись в спину и в грудную клетку. Истекающий кровью Сен-Матис опустился на землю. В глазах у него стремительно темнело, силы оставляли его. Но всё это не шло ни в какое сравнение с той болью, которая жгла его сердце. - Софи… - прошептал он в агонии. – За что? - Не знаю, я у неё не спрашивал, – ответил Акула. Он вытащил свой меч из ножен и провёл лезвием по горлу полковника. Сен-Матис остался лежать на холодной мостовой, и его безжизненные глаза смотрели в никуда.       А на борту «Короля Людовика» появился новый командующий. На вопрос капитана Бердине о том, что случилось с её мужем, Софи Лессар отвечать отказалась. Все её мысли занимала только что обретённая власть. За неподчинение своим приказам она пригрозила трибуналом. - Отныне, господа, вы должны исполнять мои приказы! – объявила Софи, обращаясь к экипажу корабля с капитанского мостика. – Ни один стратегический шаг не должен быть предпринят, если не получит моего одобрения. Отныне погоню за пиратами мы будем осуществлять по моему плану и не отступим от него, как бы обстоятельства не вынуждали нас к этому. - Госпожа де Сен-Матис, кто возложил на вас полномочия вашего мужа? – поинтересовался некий офицер из командного состава. - Я возложила, – твёрдо ответила Софи. – Тот, кто попытается оспорить мою власть, будет немедленно казнён через повешение. Не забывайте, господа, что мы выполняем приказ моего отца, а тот, в свою очередь, волю короля. Напоминайте себе об этом всякий раз, когда у вас возникнет мысль о неподчинении женщине.