Цирцея-Прайм

Их отношения смутно ощущались как нечто странное и чужеродное, как отросшая раздражающая щетина на лице, и одновременно – то, без чего уже не обойтись. Они казались совершенно лишними в окружающей обстановке, и одновременно – да-да, тем, без чего уже не обойтись. Хакс никогда не был мастером ни красивых аналогий, ни постоянных серьёзных отношений. «Пусть идёт как идёт», - ответил Бен, когда капитан (он почти отвык от звания) решился, наконец, обсудить щекотливую тему, обнаружив тем самым больше спокойствия и опыта, чем ожидал Хакс. После казни почти физически ощущалось, что Кахир ослабил свой надзор за новичками, и их наконец-то «приняли». Всю настороженность и неприязнь к этому сброду приходилось держать глубоко внутри, а Бену, возможно, ещё глубже, хотя его периодические импульсивные вспышки воспринимались почти как должное. Своего рода, в глазах окружающих у них всё-таки сложилась пара: человек-или-дрон и его нервный биотик. Впрочем, о биотике никто не знал. - Ты не хочешь мне рассказать о том, кого ты ищешь? – как-то спросил Хакс. Он считал, что теперь имеет право знать. Рен занимался своим «Карателем», нависнув над столом, прикручивая к и без того сильно изменённой конструкции новый усилитель. Или компенсатор. Он любил возиться с оружием, постоянно его модифицируя, хотя, казалось, дальше уже некуда. Словно по волшебству всегда находилось, что улучшить или отрегулировать. Убить время. Отложив блестящий металлический цилиндр усилителя в сторону, и стараясь не обращать внимания на резко взбунтовавшиеся строчки тестового экрана, Рен поднял на него взгляд. - Ты уверен, что это самое лучшее место для разговора? Выглядел он не очень, Хакс отметил сразу. Изрядно побледневшая кожа шла местами красными пятнами, а капилляры в глазах, казалось, скоро лопнут. Снова боли, но лучше мигрень, чем спонтанный выброс тёмной энергии. Тогда, после их ночи, Рен всё-таки признался, что это было впервые, хоть Хакс и не требовал никаких объяснений. Но уточнил, усмехаясь, что не из-за каких-то там убеждений или того, что его неземная красота приходится по вкусу не всем. Он боялся, что сильное эмоциональное напряжение любого рода может вызвать срыв, и он размажет любовника по ближайшей стене. «Что ж, тогда пронесло», - ответил Хакс, ощущая лёгкий холодок внутри, и больше они не возвращались к теме. - У нас есть возможность. Вскоре её может не быть вовсе. Он прислонился к косяку двери, скрестив на груди руки. Всклокоченные, кое-как приглаженные рыжие волосы, отросшая щетина, грозившая превратиться в полноценную бороду. Покорёженные пластины старой брони, в трещины которой успел набиться вездесущий красновато-ржавый песок. Разве что осанка осталась от него, прежнего, и пронзительный взгляд светло-зелёных глаз. Рен уже знал, что они могут смотреть совсем по-другому… - Она будет. Обещаю, - Бен отвёл взгляд, потому что весь вид капитана, казалось, возмущённо вопил: «Лейтенант Соло! Немедленно доложите обстановку!» или вроде того. – Шив, - добавил он громче, заметив приближающегося вразвалку Зорака. – Тебя Кахир вызывал. Забыл совсем сказать. Батарианец, поравнявшийся с ними, хрипло засмеялся, ощутимо хлопнув Хакса по плечу. - Дыра в башке потому что, - доверительно сообщил он. – Так что за хрень у тебя с усилителем? Я принёс новый… Они занялись оружием уже вдвоём, то и дело что-то щёлкая на экране, подводя и отсоединяя провода и периодически тихо матерясь себе под нос. Хакс иногда удивлялся, как внешне легко Рен, то есть, Бен, вписался во весь этот быт. Если бы только существовала генетическая предрасположенность к пиратству... *** Ровные столбики расчётов медленно ползли по широкому голографическому экрану, отбрасывая голубоватые блики на лицо человека, замершего напротив. Человек был уже немолод, но напряжённые складки на лбу являлись, скорее, отражением возраста и жизненных перипетий, чем серьёзных раздумий над графиками. Седые волосы могли послужить благородным украшением пожившего своё джентльмена, если бы не лежали чуть растрёпанными, какими-то мальчишескими локонами. Напротив одного из столбцов тревожно замигал красный восклицательный знак. Кроган, стоявший за спиной мужчины, недовольно заворчал. - Думаешь, здесь что-то не сходится, Бакко? – заинтересованно спросил Хан, за годы привыкнув различать почти все оттенки рычания, пыхтения и сопения своего компаньона. Хан подобрал его на одной из периферийных планет, и с тех пор они шатались вместе, научившись понимать друг друга с полуслова – по какой-то причине кроган не владел членораздельной речью, а описывать свою биографию до встречи с Соло не жаждал, не смотря на то, что вместе их изрядно помотало по космосу. Даже его имя являлось прозвищем, данным Ханом по принципу «Молчание – знак согласия». Впрочем, прошлое особо не тяготило ни того, ни другого. Каждый из «Соколов» умел жить сегодняшним днём. Кроган протянул лапу, быстро что-то набирая на панели, и восклицательный знак исчез, сменившись зелёным огоньком подтверждения. - Да, этот момент я упустил… - Хан побарабанил пальцами по столу. – Кстати. Кахир обещал доставить четверых сегодня. Не считая груза. Встреть и приведи их ко мне. В последнее время батарианец занял высокое положение в группировке, взяв на себя практически всю «грязную работу», оставив Хана, скорее, символом «Соколов», но не оспаривая прав на власть. Пока не оспаривая. Соло понимал, что это вопрос времени, с возрастом на него всё чаще наваливалась усталость и какая-то не знакомая прежде отрешённость. Он чувствовал себя старым волком из одной сказки, и предпочёл бы умереть в бою с более молодым претендентом за власть. Только не забившись в уютную тёплую конуру. Кахир являлся тем, кому он мог доверить «Соколов». Он был Хану практически как сын, если только это применимо к батарианцу. Одно время человек был уверен в том, что у него действительно есть собственный ребёнок, но тогдашняя любовница, дама взбалмошная и властная одновременно, огорошила новостью об аборте. «Я не могу позволить себе родить от человека с твоей репутацией, - вроде, так она сказала или около того. – В конце концов, мне следует блюсти мою собственную». С другой стороны, по всем системам, возможно, всё же бегает с десяток-другой Соло, рождённых от менее предусмотрительных дам… Что-то с возрастом всё чаще стала разбивать сентиментальность. Потянувшись до хруста в затёкших от непривычно долгого сидения суставах, Хан снова уставился на экран. От остывающей чашки с кофе тянуло жжёной резиной не слишком качественного напитка. Следовало рассчитать курс и количество груза как можно раньше. Несмотря на кажущуюся безалаберность, прилипшей намертво маской за долгие годы, он никогда не задерживал ни одно дело. Кроган грузно шагал по плохо подогнанным, мелко подрагивающим под тяжёлым весом металлическим плитам пола, гадая, что за идиотов приведут на этот раз. Прошлых пришил он лично, заподозрив в сливе информации. Особо не разбираясь, если честно. В конце концов, это всего лишь мусор. Мясо. Они знают, на что идут, мечтая урвать тысячу-другую лёгких кредитов, которые оказываются на поверку не такими уж лёгкими. Наёмники, снующие туда-сюда по базе, издалека завидев бурый гребень крогана, предпочитали сразу же убраться с дороги. Крупная тварина, думали они, и почти всегда не в духе. Некоторые убеждались лично, но морда Бакко, по общему мнению, всё же не тянула на достойный последний кадр в бренной жизни. Изрядно побитый погрузчик, перекупленный на свалке и мирно доживающий свой век, уже ожидал в доке, рабочие перетаскивали кое-какой груз, не такую крупную партию наркотиков, чтобы заострять на ней внимание. Поставки оружия, которое следовало перенаправить на базу сопротивления, назначили через несколько дней, и именно для сопровождения груза требовались новые люди, которым можно доверять. Бакко не доверял никому, кроме Хана. Но был почти готов поверить чутью Кахира, которое его редко, когда подводило. Пополнение явилось в лице двух людей и двух батарианцев. Ни одного крогана, а значит, толку чуть. Бакко недовольно потряс головой, приближаясь к ожидающей его щуплой компании во главе с Кахиром, который никогда не испытывал особого удовольствия от присутствия немого крогана-переростка, но умело скрывал свои чувства. Шив, Бен, Гарг, Зорак. Янтарно-жёлтые глаза с узким вертикальным зрачком остановились на первом из названных, взгляд упёрся в опущенный затенённый щиток шлема. Похоже, этот среди сброда, переброшенного с астероида, главный. Протекция Вика, подкреплённая мнением Кахира, много значила среди «Соколов», но Бакко предпочитал судить только по тому, что видел собственными глазами. А видел он, по его мнению, гораздо больше, чем Кахир, пусть тот и четырёхглазый. Не смотря на отсутствие видимой конкуренции, сладкое чувство превосходства перед зарвавшимся батарианцем, грело сердце. Оба сразу. Ещё на подлёте стало ясно, что на этот раз они влипли - и крепко. База была прекрасно защищена, особенно по сравнению с кое-как организованным лагерем на астероиде. Хотя разве ждали они чего-то иного, вот честно? Хакс надеялся, что ему удастся оценить техническую сторону дела в ближайшее время, и им не придётся уходить ни с чем. Разумеется, они не полетят сопровождать груз на базу сопротивления, им нужны только координаты, чтобы затем организовать наступление по всем правилам. План есть план, в нём всё расписано чётко. Как их передать… Уже другой вопрос. - Бакко, - кивнул Кахир, и Хакс, оторвавшись от созерцания дока, заметил огромного буро-рыжего крогана. Видимо, того самого, который должен был доставить их к Хану. Батарианец оповестил их о том, что глава «Соколов» явно пожелает беседовать с ними лично, ещё в погрузчике. Поймав на себе тяжёлый взгляд Бакко, Хакс внутренне невольно содрогнулся. Совсем чуть-чуть, мимолётная слабость, которая, тем не менее, заставила ноздри крогана затрепетать, шумно втягивая в себя воздух. Не сказав ни слова, если не считать пыхтения, он кивнул в сторону выхода. Они шли длинными неотличимыми друг от друга коридорами, которым легко потерять счёт, не смотря на то, что каждый был заботливо пронумерован. Дисциплины на базе оказалось больше, чем того стоило ожидать от разбитной пиратской шайки. Впрочем, просто разбитная пиратская шайка никогда бы не достигла тех высот, которые заполучили «Соколы», имея нехилую власть в космосе. Конечно, не армия Альянса, где каждое действие строго регламентировано и расписано по минутам, но и… не всё так плохо? Глупый, да что там, откровенно идиотский непатриотичный вывод, но Хакс, похоже, слишком сильно вжился в личину угрюмого, отнюдь не рождённого с серебряной ложкой в заднице Шива. Взгляд Бена жёг спину даже через броню. Можно было его понять, наконец-то, они почти у цели, теперь не облажаться бы. Хакс, конечно, не единственная сраная надежда человечества, но даже профессионалу в глубине души неприятно осознавать, что главное дело за всю твою карьеру – всего лишь мелкий винтик в общей системе внутренних и внешних политических и военных разборок. Восстановить порядок любой ценой. Но не ценой собственных жизней, по крайней мере, не здесь и не сейчас. Существовала большая разница между тем, чтобы героически испустить дух после отправки координат на терминал «Гидаспа» с инструментрона, и сдохнуть, сложив руки и вздохнув «Ну, я сделал всё, что мог. Не получилось, простите». Наконец, кроган приложил лапу к тускло поблёскивающей панели кодового замка, и створки двери почти бесшумно втянулись в пазы, открывая обширный овальный зал с огромным терминалом в центре, перед которым замерла высокая фигура. Всё-таки человек… Не то, чтобы это облегчало дело. По жесту Кахира все сняли шлемы. Каждый ожидал от всесильного Хана большей значительности, что ли… Это чувствовалось в лёгкой атмосфере растерянности, опутавшей наёмников, по неловким переминаниям с ноги на ногу, не смотря на попытки «держать строй». Хан гляделся натуральным стариком, одним из миллионов, едва ли различимым в толпе. Может, поэтому он всё ещё жив? Потрясающие кулаками громилы, чуть ли не увешанные неоновыми вывесками «Я здесь босс!» жили куда меньше и печальнее. Один выстрел снайпера – и от обезглавленной группировки оставались одни ошмётки. Бакко заворчал, указывая на столпившихся людей и батарианцев дулом своей винтовки, и Кахир в который раз подумал, что дорого бы дал за то, чтобы узнать, кому удалось вырвать крогану язык. - Ну что, будем знакомы, парни? Судя по неуверенному бормотанию, они ожидали каких-то других слов. Что-то о кровожадных делишках и власти – хрен знает, о чём ещё. Хан усмехнулся. Его взгляд остановился на одном из наёмников, молодом темноволосом парне. И внутри у него обязательно бы что-нибудь оборвалось, если бы там ещё было, чему обрываться. Армия безвестных Соло, да? Бред старика. Его мать, так давно, будто это было ещё в прошлой жизни, помнится, любила смотреть индийские фильмы. Кажется, в таких моментах положено рыдать, бросаясь на грудь и грустно запевая тягучую песню, а затем рыдать ещё раз – о том, как фатально ошибся. Или в индийских фильмах не ошибались? - Рад видеть, Хан, - с лёгкой небрежностью, словно бы показывая свой статус, но, тем не менее, с уважением ответил Кахир. – Это те самые. - Вижу… Они проговорили недолго, но достаточно, чтобы Хакс понял – не почувствовать расположение к старику, пусть даже на короткое время, нереально. И взломать терминал, похоже, тоже нереально, только если не запереться на несколько дней с ним один на один в компании гамбургеров и кофе. Мысленно представив себя, проделывающего всё это, мужчина тихо усмехнулся, но никто не заметил, похоже, несвойственного ему веселья – все трудились отвечать на вопросы Хана. Неприступная крепость, неприступный терминал… Но какое-то левое чутьё подсказывало Хаксу, что нужные ему данные хранились вовсе не на центральном компьютере. Многое может случиться. В конце концов, что-то перегореть – да полно банальностей, о которых даже не думаешь, и которые, о ужас, случаются, не взирая на самые современные степени защиты. Хакс это знал отлично, увы. Но сейчас подобное вселяло надежду. Должен быть резерв, а то и несколько. Это, конечно, не говорит о том, что добраться до них будет проще… Но всё может случиться. Кажется, в план пора было внести своевременные, сформированные по ситуации коррективы.