***
Ей отвели небольшой домик в южной части деревни. Внутри пахло свежей древесиной и выпечкой — эти ароматы всегда были связаны с уютом и домашним теплом, с теми временами, когда можно было гонять босиком по улице, не думая ни о чём. Шиноби, что проводил её до дома, оставил на столе корзину с продуктами, которую Акира незамедлительно опустошила, сидя на веранде. Подстелив для удобства коврик, куноичи наслаждалась печеной рыбой, рисом и овощами, глядя на то, как шевелятся ветви сакуры и сливы в саду. Сумерки медленно и неумолимо наползали на квартал, вскоре начали зажигаться фонари — яркие желтые шарики на протянутой вдоль всей улицы веревке. Она начала планировать, как лучше обустроить этот, пока что не ухоженный, кусок земли. Конечно, превратить его в цветущий рай, как в поместье Главы Юри, не получится — нужна определенная влажность и почва, но сделать похожий сад можно. И вдруг — невидимое глазу движение. «Кто бы сомневался, — подумала Акира, ощущая две чакры совсем рядом. — Даже не пытаются скрыть свое присуствие. Стражи Конохи не дремлют, в любом случае меня не оставят без их чуткого надзора». Впрочем, круглосуточное присутствие чужих ниндзя ее мало волновало, она не собиралась заниматься чем-то запрещенным. А вот болтать лишнее все-таки не стоит, благодаря несложным методам бабушки, Юри обнаружила в стенах несколько печатей, предназначенных для прослушки. Когда с ужином было покончено, стояла тьма и тишина, ветер доносил ароматы близлежащей закусочной, взрывы хохота и громкую болтовню. Тепло, спокойно, мирно. Безопасно. Отчего-то показалось, что в Листе не так уж и плохо. Почти как дома. Вопреки народному поверью, на новом месте спалось просто замечательно.***
Привычка — страшная сила. Проснувшись около шести утра, Акира позавтракала остатками вчерашнего ужина, наказав себе не забыть посетить рынок, и отправилась в сад медитировать. Из года в год такая тренировка помогала лучше контролировать свои порывы, держать вспыльчивый характер в кулаке, слушать природу и свое собственное я. Да и негромкий шёпот листвы действовал умиротворяюще. Занятие прервал материализовавшийся с громким хлопком шиноби. — Акира-сан, мне велено проводить вас в резиденцию Хокаге, — отчётливо доложил он, вытянувшись в струнку. «Ну, вот… теперь-то всё и решится». — Отлично! — девушка кивнула мужчине с повязкой, украшенной символикой клана Шимура. — Давайте пробежимся по крышам, я как раз хотела разогнать кровь. Шиноби удовлетворил её просьбу, поэтому меньше, чем через десять минут, они уже прибыли в точку назначения. Вопреки ожиданиям Юри, ее провели не в кабинет Хаширамы Сенджу, а в помещение в самом конце длинного коридора. Пригладив растрепавшиеся волосы, девушка шагнула в приоткрытую дверь. Она с огромным трудом подавляла тревогу, нервная дрожь сотрясала до кончиков пальцев, хотя по внешнему виду и не скажешь. — Добрый день, Акира-сан. Как ваше самочувствие? — поинтересовался Тобирама-сан скорее из вежливости. Сенджу, сидя за заваленным бумагами столом, что-то писал. Было чрезвычайно непривычно видеть его за таким занятием, Юри думала, что он занят исключительно тренировками и сражениями. — Здравствуйте, Тобирама-сан. Все прекрасно, спасибо, — выдавила она приглушённо, не отрывая взора от мужчины. — Садитесь, — он кивком указал на кресло по другую сторону стола. — Надо переговорить. Акира опустилась на предложенное место, сложила руки на коленях. Волнение не желало отпускать, разгоралось всё сильнее и ярче, как пламя Катона. — Мои воспоминания оказались для вас полезны? — Весьма, — сенсор небрежным жестом отбросил свиток. — Вы отправились спасать своих непутевых учеников, приняли бой и одолели наших шиноби. Она кивнула, всеми силами стараясь не отводить взгляд, и заговорила: — Я не давала им никаких приказов, а их вылазка случилась ещё до перемирия. Киоши возомнил себя самым умным и проник в ваш лагерь, где и был схвачен. Я узнала об этом слишком поздно, к тому же, в это время лежала в госпитале. Пришлось срочно срываться выручать их, — Акира вздохнула. — Я опоздала, а вести о перемирии не успели дойти до моих учеников, они наделали глупостей, потом удирали от преследователей. Перед глазами стояли события месячной давности, как и тогда, в груди сжималось от противного чувства собственной беспомощности, бесполезности. Проклятая судьба! — Мне очень жаль Киоши, я даже не успела как следует его оплакать. Он был моим любимым учеником… Не смогла остановить, не смогла помочь. Что она за сенсей такой, если не вбила в голову ученикам основные истины? Как жаль, что ничего нельзя вернуть обратно, иначе она обязательно бы исправила львиную долю своих ошибок. — Разве вы на моем месте поступили бы иначе? — куноичи с надеждой посмотрела в темно-вишнёвые глаза. — Я не на вашем месте, — отрезал Сенджу. Он был предельно хладнокровен и не обращал внимания на подорванное душевное состояние девушки, что сидела перед ним. — Вчера я ещё раз опросил тех троих, что отстали от товарищей и выжили. Как оказалось, они рассказали только половину правды, скрыли факт захвата вашего мальчишки. Это дело не очень приятно пахнет, поэтому и в наших, и в ваших интересах забыть и больше никогда к нему не возвращаться. Казалось, он раздосадован. Ещё бы, Тобирама-сан слепо верил в то, что безгрешные ниндзя Конохи пали жертвами ужасного маньяка, который убивал только ради развлечения, а тут такое дело! — Пусть будет так, — Акира думала, что нужно порадоваться, но никакого ликования не было и в помине. Голова пухла от круговерти неприятных воспоминаний, а в груди саднило. — А теперь скажите, почему вы всё-таки не стали оправдываться? В кабинете Райкаге была такая возможность. Тобирама-сан подошёл слишком близко, и от этого перехватывало дыхание. Акира, проклиная себя за слабость, сжала зубы и смахнула капельки пота, что блестели на висках. Остаётся молиться, чтобы он ничего не заметил! — Я никогда не умела этого делать. И тогда не смогла, просто не получилось бы достойно ответить. Принцесса стушевалась под внимательным взглядом шиноби, который знал, возможно, многие её тайны. Ещё неизвестно, что вытащил из неё Иокэчи Яманака и передал своему начальнику. Как после этого можно с ним общаться, как смотреть в глаза? Чувствуя её замешательство, Тобирама-сан произнес: — Сам того не желая, я узнал о вас больше, чем хотелось бы, Акира-химе. Вы были безжалостны с врагами, причем, подростком вы творили более кровавые вещи, чем во взрослом возрасте. Почему так? Ну вот, начался допрос. А она-то, наивная, полагала легко отделаться. У этого человека определенно есть талант вводить людей в ступор. — Меня ведь тоже не саке угощали, почему я должна была их щадить? — тон Юри получился на удивление дерзким, это не вязалось с её душевным состоянием. — В который раз убеждаюсь, что женщине не место на войне, — сенсор глядел, недовольно нахмурившись. — А кому там вообще место? — парировала Акира. Тобирама-сан встал со своего стула и принялся расхаживать по кабинету. Он не говорил, что беседа окончена, не говорил, что она может уйти, поэтому химе расценила его молчание, как готовность слушать. Девушка откашлялась и озвучила свои мысли, что много лет тревожили сознание: — Не знаю, как и почему это случилось, но в какой-то момент кровопролитие стало доставлять мне удовольствие. Это ужасно, но это правда. Все мы превращаемся в животных на войне, а я была подростком с пластичной психикой. В детстве и ранней юности я была несдержанной, резкой, порывистой, своевольной, я плохо контролировала эмоции. Это черты большинства Юри, а во мне ещё течет кровь Узумаки — адская смесь, — Акира передернула плечами. Сейчас, заглядывая в прошлое, она в полной мере осознавала тяжесть всех ошибок. — Из-за своей горячности я попала в беду и подставила своих товарищей. Тогда мне было пятнадцать… Куноичи стиснула кулаки, не чувствуя в себе сил продолжать. Зачем ему слушать этот бред? Как будто своих проблем не хватает. — Они все погибли. Все до единого… — тихо проговорила девушка, опустив голову и изучая взглядом свои пальцы. — По моей вине. — Знаю. Тобирама-сан стоял где-то за спиной, а ей оставалось только задыхаться и тонуть в его чакре. И почему она была для Акиры такой притягательной? Если бы она отвращала, все было бы намного проще. — Я получила меньше, чем заслужила. До сих пор себя ненавижу. Из плена мне помог сбежать лояльно настроенный шиноби страны Земли. Именно этот случай изменил меня, мне нужно было учиться держать себя в руках, чтобы не подставляться самой и не подводить тех, кто доверился мне. — Сейчас вы довольно неплохо себя контролируете, Акира-сан. — Недостаточно. Сенджу обошел её кругом и упёр ладони в стол, а после строго спросил: — Вы отомстили тем шиноби? Показалось, или вопрос действительно прозвучал слишком многозначительно? Без сомнений, он видел то, что девушка восемь лет скрывала ото всех. Все-все подробности, всю грязь и весь ужас. Это знание было написано у него на лице. Чувствуя, как краска стыда покрывает скулы, шею, кончики ушей, Акира сомкнула веки, желая умереть на месте. Будь проклято это чтение мыслей и Яманака со всеми Сенджу вместе взятыми. Склизские щупальца чудовища, похороненного в глубинах сознания, тянулись к ней через года. Сейчас обхватят шею и начнут душить, терзать, пытать. — Акира-химе… — произнес сенсор уже мягче. — Нет! — Юри рывком вскочила, едва не опрокинув кресло. — Нет, я так и не отомстила! И не думайте, что, покопавшись в моей голове, вы имеете право судить меня. Моё прошлое принадлежит только мне, у вас совсем нет такта, раз вы спрашиваете меня о таком и не щадите чужие чувства! Вы увидели инцидент на берегу реки — будьте довольны, а остальное вас не касается! Она была разгневана и уязвлена, и если бы знала наверняка, что помимо тех событий, из недр памяти будет вытащена вся её жизнь, все то, что она тщательно берегла от посторонних умов, из-за чего страдала, ни за что не согласилась бы на эту процедуру. Лучше бы Сенджу убил её. — А теперь делайте, что хотите, Тобирама-сан, мне всё равно, — дерзко бросила Юри и скрестила руки под грудью. Шиноби поглядел на неё, как на глупого ребенка, и усмехнулся. — Простите, Акира-сан, я был не прав. И, когда глаза её округлились от удивления, Тобирама добавил: — У вас отвратительный самоконтроль. Акира, яростно сжимая кулаки, ринулась к выходу в надежде ретироваться до того, как остатки здравого смысла покинут её, но была схвачена сильной рукой за плечо и брошена обратно в кресло. Тело среагировало на возможную опасность — на кончиках пальцев затрещали пока ещё мелкие искорки, а обида жгла раскалённый железом. — Я вас пока не отпускал, — Сенджу глядел на Акиру со снисхождением, порожденным, скорее всего, презреньем. — Будете нападать? Мы с вами сражались два раза, не помните, чем дело кончилось? Скрипя зубами, куноичи деактивировала технику. Она чувствовала, как быстро циркулирует чакра в правой руке, так хотелось дать себе волю! Совсем недавно она трепетала перед этим мужчиной, но его жестокое отношение вывело её из себя. — Слушаю, — буркнула она, смотря исподлобья. — Я хочу, чтобы вы вместе с остальными посланниками принесли как можно больше пользы. Ваша задача — обучать юных шиноби Конохи технике Райтона. Предрасположенных к стихии Молнии у нас немного, для начала возьмете троих детей. Девушка сперва опешила от такой бескомпромиссности, но потом заставила себя смирить гнев и гордыню, хоть это и было трудно. Все-таки, у неё есть определенные обязательства перед Конохой и своим кланом. Прошло несколько молчаливых минут, прежде, чем химе заговорила. — Почему детей? Мне больше нравится работать со взрослыми шиноби, на детей у меня не хватает терпения. — Взрослых будут обучать Ичиро Юри и Нобу Куроки. Они прибудут через две недели. Акира улыбнулась своим мыслям. Нобу тоже будет здесь! Он ее хороший друг, верный товарищ, а под началом его старшего брата, владельца Рантона — Рюо, куноичи когда-то ходила на задания. — Я владею техниками никак не хуже брата или Нобу, Тобирама-сан. Сенджу смерил её внимательным взглядом. Это он умел просто замечательно — уничтожать глазами. — Но именно для детей вы не будете отвлекающим фактором, — не давая ей и рта открыть, брат Хокаге продолжил. — Завтра в четырнадцать часов тридцать минут на четвертом полигоне встретитесь со своими учениками, с утра у них занятия в академии, а вечер полностью ваш. — Я могу использовать любые методики обучения? — Те, которые сочтете нужными. Лишь бы был результат. — Надеюсь, мне и самой можно будет тренироваться? Не хотелось бы потерять форму. Для Акиры возможность заниматься была очень важна, тренировки стали неотъемлемой частью бытия принцессы. Раз жизнь ее посвящена ремеслу шиноби, иначе быть просто не могло. — Конечно, тренируйтесь на здоровье. Думаю, наши бойцы даже в спаррингах вам не откажут, — он проследил за ее взглядом. — Вижу, вы все коситесь на дверь… Идите, не буду больше докучать вам, Акира-сан. Юри скомканно попрощалась и медленно, словно не спешила покинуть этот «зал допросов», оставила кабинет. Девушка бездумно брела по улице, пытаясь упорядочить хаос в собственных мыслях. До нее только сейчас начало доходить, что Сенджу подразумевал под отвлекающим фактором. Он думает, что зрелые шиноби, ровесники и старшие по возрасту коноховцы не будут воспринимать ее, как учителя. Как бы она не старалась, они в первую очередь будут смотреть на нее, как на женщину. Поэтому Тобирама-сан и доверил Акире безобидных детишек. И почему алеющая кожа щёк вечно выдает ее? Правильно он сказал — отвратительный самоконтроль. Спустя два часа куноичи уже была на полигоне, где с завтрашнего дня предстоит тренировать малышей. Перед этим Юри успела пройтись по рынку — покупки отвлекали от тяжких дум. Акира набрала здоровенную корзину продуктов, не забыла и про семена цветов. Все это было запечатано в свитки. Она вообще любила все запечатывать, чтобы ходить налегке — эту привычку девушка заимствовала у своей бабушки. Сменная одежда, пайки шиноби, запасное оружие, учебные манускрипты, лекарства — девушка действовала по принципу «а вдруг пригодится?», за что получила от братьев прозвище Собиратель. Зато у нее водились предметы почти на все случаи жизни, благо, эти техники не требовали высокого ранга, их принцесса освоила довольно рано. Лишь несколько кунаев и кодати всегда носила на поясе, чтобы были под рукой в любой момент. Итак, сейчас Акира стояла на краю большого прямоугольного поля, утоптанного тысячами ног. Кое-где зеленели пучки травы и вился узкий ручей, на другом конце громоздились серые валуны в полтора человеческих роста. По периметру располагались столбы и макивары. Конечно, она не была единственной, кто покусился на этот полигон — здесь занималось еще человек двадцать пять. Да уж, это место не похоже на тренировочную площадку ее семьи. Там почти все пространство принадлежало ей, братьям приходилось тесниться. Стараясь отгородиться от всего мира, девушка начала с разминки, потом бег, растяжка, снова бег, отжимания, приседания. Как отрадно чувствовать, что мышцы наливаются приятной тяжестью — последний месяц из-за тяжелых травм Акира почти не тренировалась. Химе увлеченно сражалась с макиварой, не замечая буравящих ее взглядов, и, когда сей грозный противник был побежден, Юри вытерла пот с лица белой тряпицей и огляделась. Шагах в двадцати, в тени деревьев, стояли две девушки и парень. Анализировать чужие чакры вошло у нее в привыкчу и получалось само собой. «У парня огонь, у девчонок — вода». — Здравствуй. Мы раньше тебя не видели, — миролюбиво сказала одна из куноичи, приближаясь к Акире. Она была ниже на полголовы, короткие черные волосы на затылке стягивала лента, тренировочный костюм облегал поджарое гибкое тело. На лицо хорошенькая, такой тип девушек нравился брату, Акено. — Доброго дня! Меня зовут Акира. Попрошу без всяких приставок и официоза. — Мичи из клана Сенджу. Рада познакомиться, — девушки обменялись легкими кивками. За ней подтянулись и остальные. Этим шиноби на вид было около семнадцати лет. «Они одна команда» — скользнула догадка. Вторая девушка была очень яркой, даже солнечной — пушистые волосы золотистого цвета обрамляли хорошенькое лицо с аккуратными чертами. Пухлые губы, прямой нос, брови вразлет над глазами цвета летнего неба. — Кин Намикадзе. Я иръенин, — не без гордости представилась она. Акира ничего не слышала о ее клане, должно быть, он был не слишком большим и не особо воинственным. Последним представился черноволосый парень с настороженными темными глазами. В отличие от девушек, он пребывал в напряжении, будто каждую секунду готовился схватиться с очередным противником. — Из какого ты клана, Акира? — поинтересовался он. — Сам назваться не хочешь? — отпарировала куноичи. Тот хмыкнул и сложил руки на груди. — Учиха Такео к вашим услугам. Акира ткнула большим пальцем в герб на рукаве белого тренировочного костюма — голубая молния в сером треугольнике. — Клан Юри из страны Молний. Лица девушек вытянулись, они удивленно переглянулись, парень же остался непоколебим. Предвосхищая вопросы, Химе отвечала: — Согласно мирному соглашению, я нахожусь в Конохе, как дипломат и специалист по Райтону. Буду обучать технике молодых шиноби. Брюнетка Мичи Сенджу взметнула тонкие брови. — Вот это да! Сначала мир с противными Учихами, теперь с Юри, — сказано это было совершенно беззлобно, однако, сокомандник наградил ее пламенным взором: — Не забывайся, глупая Сенджу. — Хватит грызться, ребята, — Кин похлопала их по плечам. Акира осторожно улыбнулась. — Рада с вами познакомиться, но мне нужно тренироваться. — Как на счет совместной тренировки? Сегодня мы отрабатываем тайдзюцу, а у меня нет пары, — блондинка Намикадзе сжала руки в кулачки. — Эти двое обычно вместе лупят друг друга, а я скучаю, глядя на их побоище. — Ты просто слабачка, с тобой не интересно, — изрек Учиха, отворачиваясь. — А кто тебя латает после издевательств Мичи, забыл? «Хотят посмотреть, на что я способна». Но какими говорливыми они казались! Юри даже испугалась, что у нее может разболеться голова. — Неплохая идея. Реальный противник все же лучше бесчувственного столба, — куноичи развязала пояс и швырнула на траву верх своего кэйкоги, оставшись в черной майке с открытыми плечами. В глазах шиноби просматривался плохо скрываемый интерес. Но она занимала не только этих ребят. Юри явственно чувствовала присутствие двоих Анбу, они сопровождали ее, как тени. — Так, шаринган не использовать, а то выколю! — пригрозила Мичи. Не тратя больше слов, оппоненты встали напротив друг друга. Сенджу и Учиха буравили друг друга агрессивными взглядами, словно перед настоящим сражением, а Кин, сузив бирюзовые глаза, неотрывно глядела в лицо Акире. Юри атаковала первой, рассчитывая захватить инициативу. Ее учитель по тайдзюцу просто боготворил разнообразные удары ногами, и девушка нередко уходила домой в синяках от крепких ударов. Этот стиль боя и переняла у него ученица. Поначалу Кин растерялась, едва не пропустив прямой удар, но быстро соориентировалась. Она блокировала удары Акиры, даже пыталась атаковать в ответ, но все же была недостаточно опытной для двадцатитрехлетней куноичи. Она и без Покрова Молнии двигалась быстро, резко, точно. Выпад, удар, поворот, удар. Блондинка дышала тяжело, лицо раскраснелось, но написанное на нем упрямство не позволяло сдаться. Проведя нехитрую атаку, Юри выбила землю из-под ног противницы, и та рухнула на спину. — Ты проиграла, — изрекла Акира, нависая над ней. — Впрочем, ты целитель, это они должны тебя защищать и беречь. Тем временем, бой между девушкой и парнем продолжался. Химе не без удовольствия наблюдала за поединком сильных молодых шиноби. В конце концов, удача улыбнулась Такео, и он скрутил Мичи Сенджу. — Ладно, сегодня ты победил, — куноичи пригладила растрепанные волосы. — Но в следующий раз ты будешь глотать песок. Учиха издал звук «пф» и метнул цепкий взгляд в сторону Акиры. — Как на счет спарринга, Акира из клана Юри? Отказывать было зазорно, поэтому девушка кивнула. — Что ж, давай. Несмотря на относительную молодость, Такео оказался сильным противником, зря Акира его недооценивала. Месячный перерыв не пошел ее тайдзюцу, в котором она итак не блистала, на пользу. Куноичи дралась, защищая тело чакрой, и только многолетняя практика не позволяла ей упасть. Поединок затянулся, но никто не был готов прервать его, глаза горели азартом, атаки становились все более и более изощренными. «И все-таки, мой конёк — это ниндзюцу» — промелькнула мысль, когда спина ее встретилась с утоптанной землей. Падая, девушка утянула оппонента за собой, вкладывая в рывок максимум силы. Такео рухнул рядом, но быстро подскочил — глаза его сверкнули ярко-алым. — Мы так не договаривались! — возмущенно крикнула Юри. Она терпеть не могла гендзюцу. Просто ненавидела. Юноша ухмыльнулся. Чем-то он походил на юного волка. Акира степенно поднялась, отряхивая белые штаны. Точнее, их цвет сейчас лишь отдаленно напоминал белое. — Все боятся наше додзюцу. — Не говори ерунды, Учиха. Вам еще повезло, что Юри сражались на вашей стороне, ты, видимо, не испытывал на своей шкуре мощи наших стихийных техник. — Наш бывший лидер, Мадара-сама, мог бы с легкостью истребить весь ваш клан в одиночку. В другой раз Акира оскорбилась бы и бросилась отстаивать честь клана, но кое-что ввергло ее в глубокий шок. — Бывший? — она уставилась на Учиху, как на невиданное существо. — Как это бывший? Куда он делся? Рот юноши брезгливо скривился, он зло выплюнул: — А ты не слышала? Эти слизняки, старейшины, настроили против него почти весь клан. Мои сородичи предали Мадару-саму, и он предпочел покинуть Коноху. Химе продолжала сверлить взглядом молодого шиноби. Новость не желала укладываться в голове. Все знали, что начало деревне Листа положил союз двух сильнейших кланов, их лидеры подписали мир, а теперь… Его отвергли свои? Что за ерунда! Мадара Учиха был не просто лидером, он был кумиром красноглазых. Сильнейшим. Акире однажды приходилось видеть этого великого воина, от мощной и давящей чакры которого хотелось убежать как можно дальше. — Воистину странные дела творятся в Конохе, — задумчиво произнесла куноичи. Впрочем, ей ли думать о чужих междоусобицах? Своих забот хватало, поэтому Юри вскоре забыла об Учихе. Трое её новых знакомых оказались весьма занимательными и одаренными шиноби, они еще немного попрактиковались в тайдзюцу, после чего, уступив настойчивым просьбам Мичи, Акира продемонстрировала несколько своих техник. Девушки были впечатлены, Такео и бровью не повел, зато предложил состязание. — Огонь против твоей Молнии. Не боишься? — Прошу прощения, но сегодня меня еще ждут дела, — Акира подхватила рубашку с земли. — Надеюсь еще встретиться с вами. Не то, чтобы у Юри была куча срочных дел, просто ей захотелось тишины. Странно, раньше она постоянно нуждалась в обществе, теперь всё чаще и чаще люди и шум тяготили её. К тому же, пока не хотелось раскрывать весь арсенал своих техник. Но, едва дверь дома захлопнулась за ней и девушка оказалась в полной тишине и в одиночестве, распахнулась другая — дверь, за которой прятались тягостные воспоминания. Жестоко было заставлять снова окунаться в них. Куноичи сбросила потную, грязную одежду и пошла в душ. Стоя под струями воды, Акира скользила ладонями по телу, вспоминая старые шрамы — тонкий рубец от вражеского куная справа под ребрами, другой шёл под ключицей, ещё один на бедре. И тот, памятный, под лопаткой. Могло быть больше, просто остальные раны повезло сразу вылечить у ирьенинов. Юри плеснула в лицо холодной водой. Если бы не тот пожилой целитель, который нашел её, полуживую, в лесах страны Земли, коллекцию пополнили бы уродливые шрамы на лице. Нежную кожу когда-то безжалостно разукрасил чужой кунай. Теперь, когда я добавил тебе несколько новых шрамов, никто уже не назовет тебя красивой, сука. Она никогда не забудет его негромкого, наводящего ужас, голоса. Яманака предлагал помочь забыть этот кошмар, но Акира не хотела забывать, как он убивал двоих товарищей и капитана, как изнасиловал её на залитой кровью земле. Казалось, хуже уже быть не может, но нет! Об этом позорном факте из её прошлой жизни узнали двое. Этот белобрысый мозголом Иокэчи и шиноби, которым она уже много лет восхищалась. Сегодня утром, в его кабинете, у неё перехватило дыхание от стыда и беспомощности — это было хуже удара в спину. Казалось, что во взгляде и словах шиноби звучит осуждение, пренебрежение… жалость? О, как это всё отвратительно! И вроде ничего удивительного здесь нет, каждая третья куноичи испытала это унижение — война, как-никак, но химе чувствовала себя запятнанной навек. Она ведь даже не отомстила этой мрази, убийце своих друзей. Друзей, которых она, безмозглая дура, сама и подставила. Юри терла кожу яростно, будто старалась соскрести внутреннюю грязь. Акира уже жалела, что покинула тех ребят, на несколько часов они смогли отвлечь её, никто не знает, как долго придется пробыть в Конохе, а значит — нужно налаживать связи. Одиночество даже самого стойкого сводит с ума. «Скоро здесь будут Ичиро и Нобу» — с облегчением подумала девушка, она уже соскучилась по своему зловредному младшему брату. Кто знает, может здесь, вдали от родных, они наконец-то смогут помириться и понять друг друга.