***
На следующий день Акира вместе с братом и Нобу отправились на полигон. Странно, что тройки приятелей химе не было на обычном месте. «Точно теперь боятся попадаться мне на глаза». — Акира, радость моя, где же твои подруги, с которыми ты обещала меня познакомить? — разочарованно протянул Нобу, оглядывая пустую площадку. Нобу Куроки был молодым мужчиной двадцати семи лет отроду, смуглый, высокий и статный, как и его старший брат, Рюо. В деревне Облака он пользовался славой дамского угодника, и в Конохе меняться, похоже, не собирался. — Я не твоя радость, Нобу, — осадила его куноичи. — Не переживай, скоро сюда подтянется народ, можешь сам подойти и познакомиться с любой девушкой. Ичиро хмыкнул. — Ага, если не огребешь по полной. В отличие от среброволосого Нобу, Ичиро обладал длинной чёрной шевелюрой, был более утонченным, надменным и язвительным. Новый тренировочный костюм синего цвета подчеркивал гордый разворот плеч, длинные сильные ноги и мышцы закаленных боях и тренировках, рук. Юноша считал себя чуть ли сыном Даймё и первым красавцем, поэтому требования к девушкам предъявлял самые высокие. Многие боролись за его сердце, но эгоистичный Ичиро заставлял их лить горючие слезы, не давая взамен тепла и любви. — Дружище, ты сомневаешься в моих способностях? Может, заключим пари, кто сколько девчонок закадрит? — и Нобу протянул тому ладонь. Акира всю дорогу до полигона слушала их глупый трёп и в который раз убеждалась, что мужчины гораздо большие сплетники, чем женщины. Вроде, серьезные шиноби, волей судьбы закинутые на территоририю врага, хоть и бывшего, должны вести себя более сдержанно и осторожно. Так нет же, они успели обсудить каких-то девушек из клана Яманака, спешащих в госпиталь, оценить достоинства неизвестной Хьюга и покрасоваться перед всеми встречными женщинами. — Эй, напыщенные селезни, не забывайте, зачем вы здесь! — Юри шлепнула по открытой ладони товарища. — Ваша миссия — учить шиноби техникам Райтона, а не за юбками бегать. — Ты не меняешься, Акира, — парень скривил губы. — Желчная и злобная мегера. Юри замерла и ястребом зыркнула на братца. — Это я злобная? Это я желчная? На себя посмотри! С минуту брат и сестра обменивались колкостями, пока Нобу не удалось их утихомирить. Бросив друг на друга презрительные взгляды, родственники разошлись по разным концам полигона и приступили к тренировкам. Куроки чувствовал себя как меж двух огней, поэтому бегал то к Акире, общение с которой доставляло ему одно удовольствие, то к товарищу, которого тоже не хотелось бросать. Так и дотянули до обеда. — Не скучайте, друзья мои, я пойду поупражняюсь вон к тем стойкам, — Нобу подмигнул и уверенно зашагал в сторону компании из клана Учих. Акира проводила его взглядом и посмотрела на брата. Ичиро неспешно поедал рис с овощами, сидя на валуне шагах в десяти. Девушка была рада, что дядя снова выделил ей из клановой казны зарплату дипломата на полгода вперед, поэтому теперь она могла не бояться умереть от голода. — Ичиро, — позвала она вполголоса. Тот нехотя поднял взгляд светло-серых раскосых глаз. — Чего тебе? Акира думала, как сформулировать долго волновавший ее вопрос. Она уже давно хотела задать его, но гордость не позволяла. — Скажи, отчего вы с братьями меня так ненавидите? Неужели вас злит то, что дядя Яцучи любит меня, как родную дочь? Лицо шиноби вмиг посерьезнело. Он долго и неотрывно сверлил Акиру взглядом, отложил обед и подсел к ней. — Неужели ты и правда ничего не понимаешь? Химе внимательно изучала лицо брата, надеясь увидеть подвох в его выражении. — Так объясни! Сейчас мы в одной лодке, нам надо держаться вместе, Ичиро. Я так устала от наших распрей. Она говорила искренне, и это было очень тяжело. Девушка чувствовала, как со скрипом обнажается душа. Брат сложил руки на коленях. — Помнишь ли ты, онее-сан, когда в шестилетнем возрасте я разворотил колено? Мы играли в лесу, ты высмеяла мою неуклюжесть и не стала помогать, сказала, что я мужчина и должен идти сам, — Ичиро усмехнулся. — Как же, тебе ведь было целых восемь, ты тренировалась с лучшими наставниками и считала себя крутой куноичи. Куда малолетнему братцу до тебя? — Я не помню такого, — не веря своим ушам, произнесла Акира. Не меняя выражения, юноша продолжил. — А помнишь ли ты, как мы с Акено играли на реке в кораблики, которые сделали сами? Мы ими жутко гордились, но пришла строгая онее-сан, оттаскала нас за загривки, спалила кораблики и велела не страдать ерундой? На этот раз Юри нечего было ответить. Она молчала, чувствуя, как все её существо захватывает стыд. Тем временем, Ичиро продолжал. — А помнишь, как я впервые начал контролировать чакру? Я хотел разделить свою радость с тобой, а ты рассмеялась, сказав, что в моем возрасте уже использовала несколько дзюцу? — Ичиро смерил её обличающим взглядом. — Ты была настоящей сволочью, Акира. Плевала на чувства близких людей, думала, что шиноби должны быть именно такими, холодными и безжалостными. Ты ведь собиралась на войну и смотрела свысока на нас, братьев, как на какое-то отребье. — Это неправда, — процедила куноичи. Ичиро изогнул бровь в недоумении. — Неправда? Тогда почему ты так побледнела, сестра? Ты так кичилась своей родословной, не забывала напоминать нам, что именно ты принадлежишь к главной ветви, ты была нетерпимой и просто поразительно бесчувственной скотиной. — Если я что-то подобное и делала, то только потому, что хотела, чтобы вы выросли мужчинами, а не тряпками! — вспылила Акира. Её существо взбунтовалось из-за брошенных Ичиро обвинений. Не могла она быть такой бездушной, как описывал братец. Или могла? Смерть матери, а затем и отца оказали слишком сильное влияние на детскую психику, она боялась погибнуть так же, как родители. Боялась бессилия, слабости и боли, поэтому сосредоточилась только на развитии навыков шиноби. — Тем не менее, твоё мерзкое поведение отвратило нас от тебя. Отец ещё и защищал любимую племянницу, а надо было пару раз хорошенько врезать тебе по заносчивой физиономии, — Ичиро говорил, смакуя каждое слово. Много лет в нём копилась обида, и только теперь выдалась возможность высказать всё. — Тебе не понять того, что я испытывала, и не пережить то, что пережила я, — с трудом выдавила химе. — Неужели? — издевательски произнес брат. — Думаешь, я не терял товарищей на войне? Не видел бойни и вывернутых кишок, не боялся, не кричал от кошмаров ночами? Ты думала, что я не заметил, как ты изменилась после той миссии в стране Земли? «Нет, только не говори мне об этом!». Ичиро схватил её за плечо с посмотрел прямо в глаза. — Мы не видели тебя больше года. Тела твоих сокомандников и капитана были найдены, а тебя считали без вести пропавшей. Честно, никто не верил в то, что ты вернёшься, лишь я продолжал молиться каждую ночь, чтобы Боги вернули мою сестру. Несмотря на то, что ты нас презирала, я тебя все равно любил. И вот, ты вернулась. Похожая на призрака, измождённая, покрытая грязью и шрамами, с пустотой во взгляде. Но вместо того, чтобы принять помощь семьи, ты стала ещё более отчуждённой и замкнутой. Я переживал за тебя, но больше не показывал, потому что ты бы приняла мою заботу за проявление слабости. — Хватит, Ичиро, — куноичи отвернулась, чтобы брат не увидел вскипающих слёз. Одними словами он разбередил душу, прошёлся по самому больному. Тяжёлая ладонь легла на макушку и слегка потеребила. — Никто не знал, что творится в этой голове. Ты была такой далёкой, высокомерной и правильной, что это не могло не раздражать. Ты такая странная, Акира. Сама настроила нас против себя, а теперь удивляешься. Что посеешь, то и пожнёшь. Химе все никак не могла переварить слова родственника. Наверное, когда-то она действительно была такой, как описывает Ичиро, но уже давно изменилась! — Ты становишься удивительно наивна, когда дело касается человеческих взаимоотношений, ты будто слепая, — продолжал давить тот. — Ты говоришь, что устала от наших скандалов, но то, что взращивалось годами, не изменить за час. Мы не сможем стать лучшими друзьями, как ни старайся. Акира подняла на брата тяжёлый взгляд. — Мне нужно обдумать твои слова, Ичиро. Её мир переворачивался.***
Тобирама проснулся с с таким чувством, будто выплыл из выгребной ямы. Ему снились сны по мотивам чужих воспоминаний. Шиноби думал, что они уже выветрились из головы, высохли как утренняя роса, но это было ошибкой. Чужие страхи въелись в его подкорку и теперь преследовали во снах: он видел бескрайние горы Ивакагуре, переживал смерть чужих товарищей и учеников, слышал чужие крики. Шиноби рывком поднялся с футона. Теперь он прекрасно понимал, почему именно среди клана Яманака так много душевнобольных. Кто выдержит постоянный гнёт чужих проблем, как будто мало собственных? А еще сенсор понимал, что Юри в его жизни становится слишком много. Была одна головная боль, а теперь их целых две, и они останутся в Конохе на неопределённо долгое время. Не к добру это, ох, не к добру. А старый хитрец Яцучи вчера его вообще вывел из себя, выпей Тобирама чуть больше, без драки точно бы не обошлось. Весь их клан явно тронут рассудком. Вспомнилось, как на собрании старая Иоко-сан нападала на эту девчонку. И как можно было ляпнуть, что лучше быть проституткой? Ну как?! Правильная химе должна покраснеть, только услышав это слово. Хотя, действительно, проституткам не приходится выполнять опасные для жизни миссии, убивать, калечить и изнурительно тренироваться. Понимая, что мысли заносит не в ту степь, Тобирама оделся и направился к полигону. Сегодня у него тренировка с новыми учениками, маленькими Данзо, Кохару и Хирузеном, опаздывать нельзя.***
— Смотрите внимательно, мелкота. Не каждый день увидишь бой ниндзя такого уровня, — тоном знатока пояснял Нобу, стоя с детьми на берегу реки. Место это было выбрано не случайно. Вода — лучший проводник для электричества, кругом деревья и растительность, полигон самый безлюдный. То есть, АНБУ здесь по-любому обитали, не оставишь ведь трёх чужаков без присмотра? Акира и Ичиро были облачены в одинаковую форму: темно-синие трико и водолазки, усиленные фуином коричневые нагрудники, наручи и поножи. Лбы перехватывала белая лента с символом клана, за спинами в добротных кожаных ножнах располагались боевые катаны. Тройка ребят взирали на воинов с благоговением, Нобу посмеивался, скрестив руки на груди. — Акира, радость моя, проучи своего брата-засранца, — напутствовал мужчина. — Этот засранец уделал тебя на прошлой неделе, — огрызнулся младший Юри. — Тебе просто повезло! Акира была сосредоточена. Жизнь научила — нельзя недооценивать противника, даже если это твой младший брат. Последние месяцы она мало времени уделяла тренировкам, больше отлеживалась в госпиталях. Они шли бок о бок какое-то время, потом стали расходиться и остановились лишь тогда, когда расстояние между ними составило шагов сто. Кивнув друг другу, родственники создали защитный купол из электрической сети, чтобы техники, не дай Ками, не зацепили учеников. В теле просыпалось уже забытое предвкушение боя, яростное сверкание молний, бурление чакры в каналах. Подтянутую фигуру Ичиро стало охватывать голубоватое свечение, и девушка поняла — пора! Синий огонь окутал правую руку до локтя, и сноп потрескивающих искр сорвался с кончиков пальцев и устремился к противнику, на лету превращаясь из крохотных точек в сферы до метра диаметром. Мгновение, и куноичи увернулась от летящего в нее электрического сюрикена, пригнулась, выпрыгнула вверх, скрещивая свою катану с катаной Ичиро. Брат всегда выбирал агрессивную тактику нападения, этот раз не стал исключением. Оба пустили по лезвиям чакру и начали бешеную пляску по глади реки. Воздух вокруг стал сухим и колким, летели искры, прожигая форменные костюмы, коротко взвизгивала сталь. — Сдаёшь, онее-сан! — рыкнул Ичиро, когда могучий удар выбил оружие из руки Акиры. За долю мгновения куноичи вырастила из собственной чакры лезвия и перекрёстным ударом рассекла катану соперника на три части. Рухнула на колени, погрузила руки в воду. — Электрическое Уничтожение! Участок реки, окружённый барьером, вспенился и засиял, будто на дне реки кто-то устроил фейерверк. Но Ичиро давно не был слабым мальчишкой, хлыст из чакры едва не задел химе, заставляя её отскочить в сторону, второй обмотался вокруг левой руки и дёрнул на себя. Разрубая ярко-синие канаты, что стремились опутать с ног до головы, Акира атаковала брата своими излюбленными шаровыми молниями — участок поражения большой, можно особо не целиться. Это было рассчитано больше на зрителя, чем на оппонента. Способности сенсора позволили догадаться, что Ичиро соединяет Молнию и Ветер за секунду до того, как в её сторону устремилось огромное Громовое Лезвие — личная разработка младшего Юри. Пришлось развернуть Щит Райтона — он принял на себя удар, сожрав прорву чакры. Не сговариваясь, брат с сестрой ловко распечатали вакидзаси — наука бабули Акеми — и бросились друг на друга. Сердце бешено колотилось, гоняя кровь по венам, в каналах кипела чакра, глаза заволокло туманом азарта. Акира вскрикнула и полоснула Ичиро по бедру — ткань лопнула и кровь тут же запеклась от высокой температуры. В глазах рябило от бесконечных, ломаных и сплетенных в клубок молний, воздух обжигал лёгкие, мышцы болели от перегрузки. Но именно сейчас оба чувствовали себя по-настоящему свободными. Ученики с вытаращенными глазами наблюдали за поединком двух сильных шиноби, которые гоняли друг друга по участку реки под барьером. — Кто победит, Нобу-сан? — спросил Исами Сарутоби. Куроки улыбнулся и покачал головой. — Ещё год назад я бы поставил на Акиру, а сейчас даже не знаю, ребят. И тут компания оказалась разбавлена внезапно появившимся Тобирамой Сенджу, он источал такое Ки, что даже здоровяк Нобу поёжился, а детишки попятились. — Что здесь происходит?! — прогремел брат Хокаге. Не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять — шиноби разъярён. — Ненормальные! Что они творят?! — Это демонстрация, Сенджу-сан, — спокойно отвечал Нобу, хлопая по плечу трясущуюся от страха Кагами. — Чтобы молодёжь видела, к чему стремиться. Вишнёвые глаза Тобирамы потемнели, пальцы сжались в кулаки. Хотелось что-нибудь или кого-нибудь разнести! Он несколько раз атаковал барьер снизу при помощи Водных Техник, но тот выстоял. Сенджу сдавленно ругался, наблюдая, как полностью состредоточенная на бое Юри атакует брата. Сенсор тренировал своих учеников на соседнем полигоне, когда ощутил знакомую ещё с войны чакру — агрессивную, давящую, искрящую. Если в обычной жизни чакра куноичи была приятной и свежей, без этой бешеной жажды разрушения, то сейчас она изменилась и фонила гарью. «Да вашу ж мать!» — Сенджу использовал пространственную технику для мгновенного перемещения. — Великий Молниеносный Змей! — Акира дала волю самой своей зрелищной технике, которая забрала большую часть чакры. Технику эту девушка разрабатывала два года, она ею жуть как гордилась. Выпущенное на свободу чудовище устремилось к Ичиро, который пытался отдышаться. Глаза его расширились, в них отразилось яростное голубое пламя, а потом… — Великий Молниеносный Змей! — с нескрываемым торжеством выкрикнул парень, и два дракона сплелись в единое целое, стремясь поглотить друг друга. Взрыв был такой силы, что барьер лопнул — поднялась огромная рваная, как горный гребет, волна, и противники скрылись из виду. Воздух стал колючим, затрещал, защёлкал, взорвался белыми искрами — Ичиро протащило над водой и выбросило куда-то в заросли, а смотрящих на берегу окатило фонтаном брызг. Дети завопили то ли от восторга, то ли от ужаса. Тобирама молча бесился, ожидая, когда появится Акира-сан, дабы учинить ей разнос по полной программе. Пальцы то и дело сжимались в кулаки, и жаль, рядом не было подходящего объекта для вымещения на нём своей злости. Наконец, над водой появилась темная макушка, и послышался надсадный кашель. Во время взрыва Акира-сан на долю мгновения потеряла контроль над чакрой, но этого хватило, чтобы с головой уйти под воду. Она сделала несколько сильных гребков, потом нырнула и вынырнула только у берега. Когда ноги куноичи достигли дна, она ткнула пальцем в ту сторону, куда улетел Ичиро. — Ты украл мою технику, паршивец! Да как ты посмел?! Выбравшись на твёрдую почву, Юри продолжила поносить брата, на ходу срывая искорёженный нагрудник. С неё ручьями лилась вода, костюм был пропален во многих местах, волосы облепили фигуру чёрными змеями. — Я отомщу тебе, вор бесстыжий! Ненавижу тебя, гад! — химе вдруг сообразила обернуться, и лицо её приобрело ошарашенное выражение. — Здравствуйте, Тобирама-сан… Несколько долгих мгновений сенсор сверлил её взглядом, пытаясь хоть немного успокоиться. Глупые, глупые Юри! За что они свалились ему на голову, ещё и в двойнойном объёме? Нет, он определённо слишком много успел нагрешить. — На пару слов, — процедил Тобирама сквозь зубы и зашагал под кроны деревьев, не сомневаясь, что девчонка последует за ним. Акира затравленно поглядела на Нобу и учеников, вздохнула и пошла следом за Сенджу, безуспешно пытаясь прикрыть ладонью пропаленную дырку на животе. Одежда больше напоминала дуршлаг, чем клановую униформу. Когда они скрылись от посторонних глаз, Тобирама остановился. — Купол Безмолвия, — бросил сухо. Девушка смотрела на него широко раскрытыми глазами, капли воды блестели на ресницах, на щеках, и Акира-сан даже не пыталась их утереть. — Что случилось, Тобирама-сан? — спросила так, будто это не она несколько минут назад учинила огромнейшую глупость. — О чём вы думаете? — еле сдерживая гнев, спросил шиноби. Показалось, что принцесса хотела отступить на пару шагов назад, но в последний момент сдержалась. Вздохнула и сжала пальцы в кулаки. — Я подумала, что было бы неплохо, если ученики посмотрят на настоящий поединок между двумя сильными пользователями Райтона. Это добавит им энтузиазма. Тобирама едва не схватился за голову. — От вас фонило чакрой на сотни метров! Вы всерьёз думаете, что никто не поймёт, что вы и есть якобы мёртвый Инацума? Эти техники, приёмы, а, главное, высвобожденная в бою чакра очень узнаваема! Тем более, печать вашей бабки её больше не маскирует. Те, кто знает вашу тайну, будут молчать ради блага деревни, даже Иоко-сан успокоилась, но ведь есть и другие! Я столько сил положил, чтобы замять это дело… Но гневный словесный поток был бессовестно прерван принцессой Юри: — Я не одна была виновата, вы прекрасно знаете, что ваши шиноби вели себя ничуть не лучше моего, и напоминать мне об этом низко, — неожиданно в голосе куноичи прозвучала сталь. Она ещё не остыла после боя и могла вспыхнуть от любой мелочи — одна из характерных черт владельцев Молнии и Огня. Сенсор шагнул ещё ближе и едва переборол желание хорошенько тряхнуть девчонку за плечи. Ну что за неразумное создание?! — Кому до этого дело? Для наших Инацума всегда останется преступником и убийцей. Вы подставляете не только себя, но и меня, и Хашираму. Так вести себя опасно. Но нет, желание покрасоваться сильнее! — обличающе бросил Тобирама, распалённый своей же речью. Акира-сан стиснула зубы и шумно задышала, потом предупреждающе выставила указательный палец. — Не додумывайте того, чего нет. Признаю и извиняюсь, я совершила необдуманный поступок, но это не даёт вам права отчитывать меня, как маленькую. Её чакра говорила о том, что она тоже зла, и ей страшно. Акира-сан его боится, но продолжает хорохориться из чистого упрямства — родство с аловолосыми демонами и чокнутым Яцучи Юри не прошли даром. — Даёт, потому что в Конохе вы под моей протекцией. Будет неприятно, если с вами что-то случится. — Это завуалированная угроза? — понизила голос Акира-сан. — Пре-ду-преж-де-ни-е, — раздельно произнёс шиноби. — Если в вас опознают человека в маске, которого здесь ну очень не любят, то могут попытаться убить. И не факт, что я или Хаширама успеем вмешаться. А убийство дипломата — скандал! Обезоруженная его вескими аргументами, Юри помолчала несколько секунд, потом бессильно усмехнулась и отвела взгляд. Разом стала какой-то беспомощной и слишком грустной, сменила маску так же просто, как поменяла порванные перчатки. — Кажется, Инацума никогда меня не отпустит, а окружающие не забудут. Этот образ врос в мою кожу, но я сняла эту маску и поклялась не прятать свою личность, понимаете? — Юри смахнула воду с ресниц и сжала губы, промолчала немного. — Раньше я делала то, что мне велели, а сейчас я просто хочу жить спокойно, для себя. Неужели я не достойна ни единого шанса? Какая искренняя речь, столько пафоса, и дрожь в голосе… Только жаль, что его это совсем не трогает. — У меня хорошая память, Акира-сан. И не надо оправдываться, — Тобирама смерил её взглядом, а она будто сжалась, стала меньше и беззащитней. — Вас никто не заставлял идти на войну, вы по рождению принцесса, а не шиноби, но это был ваш осознанный выбор. И то была вовсе не маска, на которую вы с готовностью ссылаетесь, а ваша истинная сущность, — Тобирама наблюдал, как Юри меняется в лице, и с безжалостностью палача, раскладывающего свою жертву на дыбе, продолжил: — Вы упивались силой, вам нравилось то, что в маске Инацумы вы можете лить сколько угодно крови, а сняв — превращались в принцессу и дядину маленькую девочку. Вы обычная лгунья и актриса. Разве это не так, Акира-сан? Сенджу едва успел перехватить усиленную чакрой ладонь. Химе вышла из себя и хотела залепить ему смачную пощечину — он понял это ещё до того, как та подняла руку, и теперь крепко фиксировал девичью кисть, не давая даже дёрнуться. — Вы не имеете права меня судить, — зашипела Юри и попыталась освободиться, но Тобирама удержал. Она прикусила губу от возмущения и злости, резко втянула носом воздух, дёрнула раз, другой. Она была так близко, что Тобирама чувствовал запах озона от недавно использованных техник, и аромат мокрых волос. — Да отпустите вы меня, наконец! Не трогайте! — нервы Юри-Химе сдали, и голубая стихийная чакра окутала их ладони — шиноби разжал хватку, и несколько долгих мгновений они смотрели друг на друга. Вдруг Сенджу понял, что Акира-сан сейчас расплачется: девушка сжимала зубы едва ли не до хруста, а в уголках зеленых глаз начали вскипать слёзы. — На меня это не действует, — предупредил он, чувствуя странную неуверенность. Она заскребла коготком где-то глубоко, но настойчиво. — Я уже говорила, что у вас совсем нет такта? — севшим голосом спросила куноичи, потом активировала кеккей генкай и была такова. О её недавнем присутствии напоминала лишь примятая трава. Тобирама знал, что далеко она не уйдёт, все равно вернётся. Но на душе стало так паршиво, будто он и впрямь незаслуженно обидел девушку. Ещё сенсор злился на самого себя за то, что позволил эмоциям взять верх, у кого самоконтроль отвратный — так это у него. Он даже не пытался себя оправдывать. Глупо. По-дурацки всё вышло. Но кто сказал, что с облачниками будет просто? Сенджу до сих пор ощущал чакру Акиры-сан, свежую и прохладную, с лёгким ароматом лилий. Чувствовал, как она сгущается от гнева, потрескивает мелкими синими искрами, видел почти пролитые слёзы. Было бы из-за чего рыдать! Совсем как маленькая, хотя за спиной её не одна кровавая битва. Но неужели ей было настолько больно от его грубых, но откровенных слов? От того, как безжалостно он сорвал корку с раны? Или это лишь игра, призванная смягчить его, запутать, попытка показаться слабее, чем на самом деле? Шиноби выругался сквозь зубы в тот момент, когда в поле зрения показался Нобу Куроки. Парень прервал его мысли и удостоился недовольного взгляда из-под насупленных бровей. — Сенджу-сан, а куда делась Акира? — Ушла, — буркнул тот и использовал Хирайшин. Не было никакого желания трепаться с этим недоумком.***
Акира не вернулась на полигон ни через час, ни через два. Напрасно прождали её ученики и Нобу с Ичиро. От скуки мальчишки приставали к взрослым шиноби с вопросами, а Кагами топталась под деревьями. — Кажется, Акира-сенсей сегодня уже не придёт, — несмело предположила девочка. — За что Тобирама-сама её отругал? — возмущённо спросил Исами. — Думаешь, только отругал? — усмехнулся Ичиро, жуя травинку и поглядывая в сторону кустов и деревьев. — Он был очень зол, когда примчался сюда, — произнес Нибори. Даже Като выглядел подавленным. Мальчик был впечатлён боем, хотел научиться таким же крутым техникам, а сенсей, как назло, испарилась. Нобу сидел мрачнее тучи. — Действительно, это была плохая идея, драться на глазах почти всей Конохи, светить тайными техниками. Вы с Акирой стоите друг друга. Сразу видно — семейка. А Сенджу испугался, что здешние могут узнать кое-что… Ичиро ткнул его локтем в бок, и шиноби замолчал. — Детки, идите-ка вы по домам! — скомандовал Юри и хлопнул в ладоши. — Ну! Нибори заискивающе поглядел на парня. — Может, сегодня вы потренируете нас, Ичиро-сан? — Еще чего! Делать мне больше нечего, пусть с вами сестра возится. Я вообще детей не люблю. А ну, кыш отсюда, мелкота!