Гром и Молния.

Летели дни, превращаясь в однообразную карусель событий: подъём засветло, пока трава утопает в росе, потом индивидуальные тренировки или спарринги с Мичи, Такео и Кин, когда те были свободны от миссий, следом занятия с детьми. И одинокие вечера наедине со свитками, которых день ото дня становилось всё больше. Акира бредила идеей доработать технику, которую они начали разрабатывать вместе с бабушкой четыре года назад, да так и забросили за неимением времени. Она часто засиживалась до полуночи, засыпая прямо за столом, исписывала пергамент стройными столбцами иероглифов, каллиграфическим почерком фиксировала свои идеи, мысли и предположения. Это все была теоретическая часть, попытки отделить зёрна от плевел, а сколько недель, месяцев или даже лет займут попытки воплотить всё это на практике — сложный вопрос. Акира ругала себя за то, что без должного усердия занималась фуиндзюцу, считая это нерезультативной тратой драгоценных часов, которых в сутках и так слишком мало. Сейчас она была готова грызть локти от досады и бить себя по лбу — без помощи грамотного фуин-мастера идея могла с треском провалиться. Иногда от работы отвлекали Ичиро с Нобу, они обладали способностью сваливаться, как снег на голову, едва не снося двери в дом. Шумели, галдели, спорили и подметали все запасы съестного на кухне, а после оставляли девушку наедине с грязной посудой и с опухшей от шума и лишней информации головой. Но, стоило признать, парни скрашивали серые будни и не давали совсем «обрасти паутиной», как любил выражаться младший брат. Они так же, как и Акира, помогали коноховцам постигать искусство владения Райтоном, правда без должного рвения. Каждый раз Ичиро отпускал нелестные замечания в адрес Токи Сенджу, словно та была занозой, которую братец никак не мог вытащить. Он выедал Акире мозг своими жалобами на её грубость и глупость. Выслушивая эти потоки грязи, куноичи из женской солидарности заступалась за Сенджу, всё больше и больше желая познакомиться с Токой поближе. И вот, этот день настал. Акира только-только завершила тренировку с Такео, который натаскивал её в техниках сопротивления гендзюцу. Что ни говори, оно до сих пор оставалось слабым местом куноичи. — Ты молодец, — расщедрился на похвалу Учиха и по-товарищески пихнул её кулаком в плечо. — Я думал, что ты уже никогда не вырвешься из моей иллюзии! Химе окинула его скептическим взглядом и принялась отряхивать пыльные сандалии. — Мальчик, иди лучше покрасуйся перед Мичи, меня твои иллюзии не впечатляют. И посильней видала, — мстительно ввернула она и, разогнувшись, запустила в юношу поднятым с земли камешком. Тот увернулся и, пылая от негодования, воскликнул: — А при чём здесь эта сумасшедшая?! В последнее время Акира стала подмечать нездоровую тягу ребят подколоть или задеть друг друга. Такео цеплялся к Мичи из-за всякой ерунды, задирал, провоцировал. И дело, скорее всего, стояло не в вечной неприязни кланов Сенджу и Учиха. Даже такая неискушённая в вопросах отношений между мужчинами и женщинами принцесса видела, что стычки приносят обоим удовольствие, и они нарочно ищут повод пособачиться. Как горели их глаза, как краснели щёки! В такие моменты Кин и Акира чувствовали себя абсолютно лишними. — Сам знаешь, при чём, — Юри скользнула взглядом по полигону и заметив знакомую фигуру в окружении троих ребятишек, торопливо бросила: — Ладно, спасибо за тренировку, Такео, я пойду! — Умная какая, — буркнул Учиха. — Увидимся недели через две, когда мы вернёмся с миссии! Тока Сенджу что-то кричала своим, по всей видимости, ученикам. Голос командный, немного грубый, но он как нельзя кстати подходил ей. Двоюродная сестра Хокаге была облачена в серый тренировочный костюм, голени её оплетал слой эластичных бинтов, безрукавка открывала вид на сильные подтянутые руки — ни грамма лишнего жира. Длинные каштановые волосы были убраны в высокий хвост, привычная чёлка отсутствовала — без неё лицо девушки выглядело совсем по-другому, более открыто и просто. — … вы поняли меня? — обратилась Тока к ученикам. — Да, сенсей! Увидев приближающуюся Акиру, Сенджу распустила своих подопечных и молча ожидала принцессу Юри, скользя по ней слегка заинтересованным взором чёрных глаз. Девушка явно была удивлена вниманием к своей персоне. — Доброго дня, Тока-сан, — приветливо обратилась к ней Акира. — Я вас не отвлекла? — О, нисколько, Акира-сан, — куноичи стянула перчатки и заткнула их за пояс. — Чем обязана? Немного резкий тон, подозрительный взгляд, но это было вполне объяснимо — с чего вдруг чужачка решила подойти? Не задумала ли чего дурного? Юри бегло отметила схожие черты поведения этой куноичи и Тобирамы Сенджу. — Пожалуйста, называйте меня просто Акира, мне так комфортней. Та пожала плечами. — Акира. Ладно. Тогда ты тоже можешь обращаться ко мне просто по имени. Девушки неспешно последовали вдоль по полигону, озарённому лучами игривого весеннего солнца. Ветер налетал порывами, вспенивая свободную майку Акиры и играяя её волосами. — Как твои успехи в освоении стихии Молнии? — буднично поинтересовалась Юри-химе и, чтобы чем-то занять руки, стала сплетать в косу мешавшие волосы. Та дернула уголком рта и, немного подумав, выдала: — Я владела базовыми навыками и раньше, но этого было недостаточно, у нас нет хороших специалистов в этой области. Райтон в стране Огня — редкость. Было заметно, что куноичи не настроена на болтовню, она явно не из тех, кто любит чесать языком, как, например, Мэгуми. «Опять я вспоминаю об этой змее» — одёрнула себя Акира. — А сейчас как? Ичиро хороший шиноби, но его преподавательские способности оставляют желать лучшего. Он вас хоть чему-нибудь научил? — она почувствовала, что ступила на опасную почву, потому что Тока мгновенно напряглась и скрестила руки на груди, закрываясь. — Хотела поговорить о своём брате? — В общем, да, — не стала юлить Акира, заглядывая в лицо собеседницы. — Ужин в доме Хокаге прошёл… не самым лучшим образом. Я не знаю, что вы с ним не поделили, но эта сцена меня крайне озаботила и возмутила. Ичиро — будущий Глава нашего клана, он очень импульсивный и эксцентричный человек, от его выходок порой мне хочется рвать и метать, но, даже если он болтает гадости, можешь быть уверена — на уме у него совсем другое. Акира говорила быстро, пресекая попытки Токи втиснуть хоть слово в её монолог. Куноичи недовольно поджимала губы и щурила глаза, на дне которых вскипало раздражение. — Я прекрасно знаю, что представляет из себя мой братец, поэтому даже хочу за него извиниться… Не суди его строго и по возможности абстрагируйся от его тупых шуток и замечаний, потому что он действительно сильный шиноби, который может научить не только базе, но и редким дзюцу. Если найти с ним общий язык, — Акира попыталась улыбнуться, но получилось как-то вымученно. Сенджу прищелкнула языком и пошла чуть быстрее. — Увы, я хожу к нему на занятия только потому, что так велит Хаширама, без приказов брата я не подступила бы к нему и на расстояние полёта стрелы, уж прости. Он самый настоящий невоспитанный, напыщенный индюк, который считает себя центром Вселенной. Акира тихонько рассмеялась, закрыв ладонью рот. Негодование Токи было таким искренним, а характеристику Ичиро она дала столь ёмкую, что сдержаться было нереально. Сенджу наблюдала за ней, взметнув изящную бровь. — В точку попала! Именно с индюком братик у меня и ассоциируется, — произнесла Акира, когда успокоилась. Уголки губ куноичи дрогнули, она хотела что-то сказать, как внимание обеих привлекла высокая фигура у входа на полигон: младший брат Хокаге, облачённый в тренировочный костюм, шёл прямо к ним. Он только закончил разминку или спарринг — рукава облегающей водолазки были закатаны до локтей, волосы торчали непослушными вихрами, а грудь вздымалась от частого дыхания. Акира поймала его взгляд, строгий и уверенный, и весь окружающий мир стал потихоньку растворяться: краски бледнели, ощущения и запахи тушевались, осталось лишь ощущение его чакры. Юри набрала в грудь побольше воздуха, чувствуя, как кровь сначала отливает от лица, а потом с силой приливает к щекам и подбородку. — Что с тобой? — Тока метнула на неё подозрительный взгляд. — Всё нормально, — она стиснула пальцы в кулаки. Видеть и чувствовать этого мужчину было больно, но эта боль была даже приятной. Хотелось повторять её снова и снова — это пугало, поэтому с ужина в доме Хаширамы Сенджу они ни разу не виделись, Акира старательно избегала мест, где находился Тобирама-сан. Это было до невозможности глупо и по-детски, но она надеялась, что, если не будет с ним пересекаться, её отпустит. — Вы вместе? — Тобирама-сан слегка удивился. — Мы просто общались, — Тока упёрла руки в бёдра, всем своим видом демонстрируя уверенность, а Юри осталась стоять неподвижно, не сводя глаз с его лица. — Отлично, вы обе как раз мне и нужны. Тока, ты должна отправиться в резиденцию, к Хашираме в кабинет, — взгляд его говорил, что подчиниться следует незамедлительно. — Иди, я скоро к вам присоединюсь. Куноичи кивнула и повернулась к Акире перед тем, как умчаться прочь: — Спасибо за компанию и… советы. — Если что, буду рада помочь, — девушка улыбнулась одними глазами. Когда стройный силуэт растаял вдали, Сенджу поинтересовался: — И о чём вы общались, Акира-сан? Она вновь почувствовала себя, как на допросе, и попыталась отшутиться: — И все-то вам надо знать, Тобирама-сан. Мы беседовали о своём, о женском, вам неинтересно будет. Сенджу вздернул бровь, и несколько секунд между ними висела натянутая тишина, прерываемая чириканьем воробья, что обосновался на ближайшем дереве. Она не знала, куда деться от внимательного взгляда, который, казалось, видит насквозь. Чувствовала себя маленькой глиняной фигуркой, стоящей на берегу солёного моря, в шаге от того, чтобы быть сметённой гигантской волной, раздавленной чужой волей и мужественностью. Наконец, Тобирама-сан заговорил: — Хотел предупредить, что завтра в Коноху прибывают Райкаге и Мизукаге со свитой, будут решаться кое-какие экономические вопросы. Вам, как представителю своего клана и своей страны, тоже нужно участвовать. Передайте Ичиро-сану и Нобу-сану, встреча ровно в полдень. Вот и всё, чётко и по делу. Никакой лишней информации. — Хорошо, я поняла, — Акира вздёрнула подбородок и посмотрела вслед ушедшей Токе. — Она мне нравится. Сенджу проследил за её взглядом. — Значит, вы относитесь к немногочисленной группе людей, которые жалуют мою сестру. В деревне её не любят. — Вот как? — Акира искренне удивилась. — Странно, мне она кажется очень ответственной, исполнительной и прямолинейной девушкой. — Потому и не любят. Как и Тока, Тобирама-сан не был настроен трепаться попусту. Странно было даже то, что он решил передать ей важную новость лично, а не через своих многочисленных помощников. — Постарайтесь не опоздать на встречу, Акира-сан. Успел заметить, что пунктуальность — не самая сильная ваша сторона. А это было обидно. Обидно, но честно. Принцесса иногда забывала о времени, пребывая в своих раздумьях или занимаясь делами. Будучи натурой увлекающейся, она с трудом возвращалась в реальность и порой хваталась за голову от того, сколько времени прошло. — Хорошо, — Акира отрывисто кивнула, по-прежнему избегая прямого взгляда. — Я специально приду пораньше. Не терпится встретиться с Райкаге-сама. Это была чистая ложь. Одно то, что придётся встречаться с лидером деревни Облака, угнетало и пугало. Эй был стальным и безжалостным шиноби, который оправдывал свои поступки фразой: «на войне все средства хороши», и эта черта была присуща ему всю жизнь. Яцучи Юри когда-то был дружен с ним, пока тот не увёл у него девушку, которую дядя искренне любил. Эй преследовал сугубо политические цели, дело было даже не в чувствах, но тот поступок положил конец их дружбе. А ведь когда выбирали лидера деревни, Акира была в числе проголосовавших за его кандидатуру. Райкаге-сама был Главой древнего и уважаемого клана, сильный и опытный шиноби, выполнивший несчетное количество миссий, перед его силой и властностью преклонялись. Если не он, то кто? Была ещё одна вещь, при мысли о которой по спине Акиры ползли мурашки. Эй ясно дал понять, что куноичи должна вести шпионскую деятельность на территории Конохи, наплевав на одно из пунктов мирного соглашения. Не гнушаться никакими методами, добывать информацию и сливать её осведомителю. Первый отчёт он требовал через две недели после прибытия Нобу и Ичиро, и вот, на днях парни встречались с нужным человеком на рынке. Письма отсылать было опасно — могли перехватить, поэтому шиноби, замаскированный под торговца специями, не должен был вызвать подозрений. Что в это время делала Акира? Она крошила камни на полигоне, злая, как собака, после ссоры с Нобу. Он не понимал, по какому праву куноичи из страны Молний может игнорировать приказы Райкаге, как вообще смеет отлынивать от задания? А Юри было противно и тошно, внутри что-то скрежетало и ломалось, как внутренности старого механизма. — Ты понимаешь, что это саботаж? — в ушах звучал обвиняющий голос Нобу. — Я понимаю больше, чем ты думаешь, — цедила Акира, сжимая кулаки. — Не узнаю тебя, раньше ты никогда не обсуждала приказы. На кону будущее твоего клана, ты ведь хочешь, чтобы Юри были на плаву и купались в милости Райкаге? — Мне противно, понимаешь? Эй-сама вертит нами, как игрушками, он дал понять, что ради получения информации я должна идти на всё, даже телом расплачиваться! Если это цена успеха — то мне он даром не нужен. В памяти всплыл недавний разговор, и ресницы девушки затрепетали от гнева. Она не сразу поняла, что Тобирама-сан уже в третий раз к ней обращается. — Что, простите? — встрепенулась Юри. — Я сказал, что Райкаге вам непременно обрадуется. Это было сказано с немалой долей иронии. Оба прекрасно помнили, как Эй без колебаний отдал свою подчиненную коноховцам на суд. Уже сейчас Акира понимала — то был своеобразный ход, чтобы внедрить её в логово заклятых друзей. Райкаге-сама рассчитывал, что ей сохранят жизнь, а если бы и убили — такова доля шиноби, ничего не поделаешь. — Ваше чувство юмора оставляет желать лучшего, — сказала и тут же пожалела, но Тобирама-сан лишь провёл пальцами по волосам, убирая непослушные влажные вихры, и усмехнулся: — Рад, что оценили, Юри-химе. После этого они сухо распрощались и направились в разные стороны, лелея каждый свои мысли, и Акира уже не видела, как Сенджу вдруг замер на мгновение, напрягся всем телом, словно хотел обернуться, но в последний момент передумал.

***

На переговоры Акира собиралась с траурным лицом, она то и дело замирала с пустым взглядом, погруженная в недобрые раздумья. Пришлось снова звать онагоси, чтобы женщина помогла облачиться в нарядное кимоно. Видя настроение молодой госпожи, служанка работала молча и лишь изредка цокала языком, когда непослушные пряди темных волос ложились не так, как нужно. Сегодня Акира, пребывая на волне непослушания, специально наплевала на традиционные цвета и облачилась в зеленое с золотом. По подолу струились вовсе не лилии, как того требовал этикет, а переплетенные ветви цветущей яблони. — Чудесно выглядите, госпожа, — улыбнулась онагоси, принимая деньги и кланяясь. — Вы такая красавица! Куноичи промолчала и взглянула на время. Пора выдвигаться. Собрание проходило не в резиденции, как было задумано изначально, Хаширама-сама перенёс встречу в просторное здание на окраине деревни, на самый берег реки под сенью ив и каштанов. Окна были распахнуты настежь, и, если отрешиться от людского говора, можно было услышать журчание воды и заливистые трели соловьёв. Куноичи с интересом рассматривала визитёров: здесь были шиноби и несколько гражданских, скорее всего, торговцы или министры. Первый Райкаге прибыл в сопровождении своей правой руки — Рюо, Глава Киригакуре, но Сато, Бьякурен Араши, взял с собой троих сыновей и несколько заместителей из кланов Кагуя и Хозуки, с которыми Юри издревле были на ножах. Мизукаге был сед и угрюм, длинные волосы ниспадали из-под шляпы, а усы с бородой стекали до пояса серебристым потоком. Его суровое морщинистое лицо пересекал уродливый шрам: начинался он на лбу, задевал левое веко и терялся у края рта. Рта с острыми акульими зубами, которые сами по себе были серьёзным оружием в рукопашной. Акира тронула локоть брата и тихо-тихо прошептала: — И кого из них дядя хочет видеть моим муженьком? Ичиро ухмыльнулся. — Слева от папаши. Мицу Араши. Шиноби с неброской внешностью и военной выправкой, прямой, как струна. Лицо хищное, костистое, с глазами цвета грязного снега и узким, с небольшой горбинкой, носом. Тёмно-рыжие волосы Мицу завязывал в хвост на затылке, отчего лицо шиноби ещё сильней вытягивалось и приобретало сходство с птичьим. Когда он заговаривал, Акира могла видеть два ряда белоснежных треугольных зубов, заточенных для того, чтобы рвать глотки врагам. Девушка невольно поёжилась. Вливаться в эту семейку ей совсем не улыбалось. Да что там, химе вообще не собиралась замуж, и пусть Яцучи только попробует заставить! На повестке дня стояли вопросы поставки высококачественной древесины из Конохи, а также транзит породы из страны Земли, и в этот момент несколько шиноби самозабвенно ругались. Как обычно, среди спорщиков выделялся Тобирама Сенджу, его оппонентами выступали Рюо Куроки, Ичиро, один из конохских старейшин и сам Мизукаге. Старикан был так же скуп, как и уродлив, он во что бы то ни стало хотел выбить для своей страны хорошую скидку. В конце-концов, после двух часов ожесточённых споров, стороны пришли к соглашению. Акира в числе прочих поставила свою подпись на документах, после чего объявили перерыв. Девушка поспешно встала со своего места и зашагала к выходу — хотелось глотнуть воздуха. Солнце стояло в зените, и лучи его пробивались сквозь ивовые кроны подобно стрелам, золотистые блики скакали по лицу куноичи. Она оглядывала сад, то и дело возвращаясь к террасе, словно искала кого-то. И этот кто-то не заставил себя долго ждать. Первый Райкаге в сопровождении Рюо появился в дверях, закрыв массивной фигурой весь проход. Он оставался видным мужчиной в свои пятьдесят: суровое, будто вытесанное из камня смуглое лицо с полными губами, волевой подбородок и четко очерченные скулы, высокий лоб с двумя горизонтальными морщинами. Взъерошенные чёрные волосы почти не тронула седина. Лидер чеканным шагом спустился по ступеням и прошествовал прямо к ней — с каждым его шагом сердце трепетало сильней, хотелось сжаться в комок и превратиться в невидимку. Но Юри гордо развернула плечи и изобразила широкую улыбку. До невозможности фальшивую улыбку. — Рад видеть тебя в добром здравии, Акира, — пророкотал он, и широкая ладонь легла на плечо куноичи. Прикосновение жгло хуже калёного железа. — Взаимно, Эй-сама, — пропела она и сцепила мигом одеревеневшие пальцы. Мелкая россыпь мурашек побежала по рукам. Шиноби увлекал девушку по мощёной белой плиткой дорожке вглубь сада, задавая ничего не значащие, тошнотворно-вежливые вопросы, на которые получал не менее тошнотворные ответы. Она говорила механически, как кукла, в то время как мозг думал совершенно об ином. Они шли медленно, и всё это время ладонь шиноби покоилась на её плече, которое казалось донельзя хрупким по сравнению с фигурой мужчины. Со стороны могло показаться, что идут отец и дочь или два старых товарища, настолько его жест был тёплым и домашним. Наконец, когда Райкаге уверился, что с такого расстояния их не услышат, раздался его негромкий и холодный голос: — Не думай, что ты самая умная, Акира. Между лопатками и на висках проступили капельки пота, взгляд прикипел к кусту цветущей акации. За свою жизнь она много повидала и многое пережила, чувство страха было ей не свойственно, но этого человека Акира по-настоящему боялась, особенно когда он был рядом. Боялась и всегда повиновалась его воле. Пальцы мужчины стиснули плечо до боли, до хруста в суставе. «Смотреть куда угодно, только не в глаза». — Не тебе со мной тягаться. Слова Первого падали, как камни. На языке увял заготовленный ответ: «Я не смогла раздобыть информацию, поэтому ничего не написала». Лучше молчать. Себе дороже. — Помни о своём клане. Манипулирует любовью к клану, играет на совести и чувстве долга, ответственности. Эй-сама знал, что послушная куноичи всегда думала о близких больше, чем о себе. «Мне никогда не стать свободной. Свобода — это иллюзия» — пришло горькое понимание. И в тот миг, когда сердце было готово выпрыгнуть из груди, Акира услышала голоса совсем рядом, а затем увидела идущих бок о бок чиновников из Облака и Хашираму Сенджу. Наверное, Небеса смилостивились над куноичи, потому что в следующее мгновение Хокаге-сама изменил направление и стал приближаться к ним. Пальцы на плече Акиры ослабили хватку, через мгновение Райкаге и вовсе убрал руку. — Надо поговорить наедине, Эй-сама, — мужчина искоса глянул на химе, намекая, что её присутствие нежелательно, и тем самым оказывая Акире огромную услугу. — Погуляй, Акира-тян, — нейтрально бросил Первый и подтолкнул её в спину. — Позже с тобой закончу. Она не знала, о чём будет беседовать старший из Сенджу с Райкаге, но была ему дико благодарна. Девушка почти неслась по саду, обратно к зданию, к людям, к Ичиро, Нобу и Рюо. Сейчас её порадовала бы даже компания Мизукаге и его сыновей, всё, что угодно, лишь бы не оставаться наедине с Главой Облака. «Соберись, он не должен видеть в тебе слабости» — настраивала себя куноичи. Потому что слабых Эй-сама давил, как мошек.

***

— На этой счастливой ноте я объявляю собрание оконченным! — улыбнулся Глава Листа, хлопнув в ладоши. Он выглядел уставшим, потрёпанным, но счастливым. Все вздохнули с облегчением, а напряжённая атмосфера стала потихоньку рассеиваться. Мизукаге крякнул и поднялся с кресла. — Хаширама, когда подадут ужин, я жрать вообще-то хочу! И выпить тоже не прочь. Бьякурен Араши обращался к Хокаге, словно тот был несмышлёным мальчишкой. Младший Сенджу одёрнул брюзгливого старика, но тот лишь отмахнулся. Акира знала, что назревает хмельная пирушка, которая может закончиться всем, чем угодно, и ей в этой суровой мужской компании не место. Куноичи выскочила на улицу и припустила по тропинке, молясь, чтобы Эй-сама забыл о ней, а в это время воображение рисовало дурацкие картины: утром пьяный Мизукаге просыпается под кустом в обнимку с Райкаге, помятый Хокаге-сама плачет по проигранным денежкам, его строго отчитывает Тобирама-сан, а под столом вповалку спят Ичиро, Нобу и сыновья Араши. Задумавшись, куноичи запоздало почувствовала приближающуюся чакру и влетела в шиноби, который появился будто из ниоткуда. Уткнулась прямо носом ему в грудь и, ругая себя за неосмотрительность, подняла глаза. — Простите, Мицу-сан, — сорвалось с губ. Сын Главы деревни Скрытого Тумана легонько улыбнулся. — О, это вы меня простите, милая Акира-сан. Фривольное обращение «милая» заставило девушку скрипнуть зубами. Что он о себе возомнил? Куноичи сделала два шага назад и обняла себя за плечи, ей стало дико неуютно под прицелом внимательного мужского взора. — Рад познакомиться с вами лично, — продолжал шиноби, полируя её взглядом. — Вы, наверное, уже слышали, что Главы наших кланов обсуждают возможность породниться? Тот явно предпочитал сразу переходить к делу, а не вертеться вокруг да около. «Ну и задам я дяде Яцучи!» Акире захотелось сморщиться и высказать всё, что она думает об этой идее, но ситуация требовала держать лицо. Химе смущённо хлопнула ресницами и поднесла пальцы ко рту. Она видела, как это делала Мэгуми. Сейчас лучше показаться идиоткой, может, скорее отвалится. — Вы смущаете меня, Мицу-сан. Мне ни к чему обсуждать такие вопросы, это прерогатива моего опекуна, Яцучи-сана. «А ещё мне хочется выдрать тебе все зубы, мерзкая ты рыбина». На лице мужчины отразилось подобие раскаяния. — Простите меня, Юри-химе! Я слишком назойлив, но во время собрания меня интересовала вовсе не древесина, я не мог отвести глаз от вас, — шиноби шагнул к ней, вынудив девушку почти вплотную притиснуться к стволу клёна. Он был хорошим актёром, маска вежливого ловеласа сидела идеально, только чакра говорила, что тот настроен агрессивно. Мицу источал презрение, насмешку, исходил чувством собственного превосходства. — Кхм… это очень мило. Мне пора, Мицу-сан, — Акира развернулась, готовая убраться подальше. — Разве вы не останетесь на ужин? — разочарованно протянул мужчина, и кончик его языка прошёлся по ряду острых зубов. «Меня сейчас стошнит» — подумала Акира. Ещё чуть-чуть, и она не сможет держать себя в руках. Уж лучше схлестнуться с этой рыбиной в бою, чем стоять тут дурочкой, выслушивая его бред. И вдруг пришло спасение в лице Сенджу-младшего, который обладал способностью быть одновременно повсюду. Серьёзно, Акира думала, что он использует своих клонов не только в сражении, но и для того, чтобы следить за ней. — Нет, Акира-сан не останется на ужин, — произнёс сенсор, вышагивая к ним из-за угла маленького деревянного домика, увитого плющем. — Это сугубо мужское мероприятие. Химе почувствовала, как сгустился воздух между этими двумя, взгляды их сцепились, пространство наполнилось невидимыми искрами. Наверняка это была не первая их встреча, неприязнь могла зародиться и много лет назад. — А я-то надеялся побыть в обществе прекрасных женщин, — Мицу развёл руками и ухмыльнулся. — Можете отправиться в бордель, здесь есть неподалёку, — грубо бросил Сенджу, а Акира от смущения не знала, куда себя девать. Сын Мизукаге запрокинул голову и хохотнул. — У вас проблемы с чувством юмора, дорогой Тобирама-сан. Ну что ж, не буду больше обременять Юри-химе своим присутствием, — он напоследок прошёлся по куноичи сальным взглядом. — До свидания, Акира-сан. Надеюсь, мы ещё увидимся. Нахмурив брови, принцесса ждала, пока Араши исчезнет из виду, и уже собиралась ретироваться в противоположную сторону, как рука Сенджу преградила ей путь. Сенсор впечатал кулак в стену домика прямо перед её носом. — Стоп, — послышался его строгий тон. — Тобирама-сан? Она не понимала, что ему ещё нужно. Неужели опять чем-то не угодила? — У вас талант притягивать неприятности, Акира-сан. Что от вас хотел этот Мицу? Акира привалилась спиной к деревянной стене и слегка запрокинула голову, чтобы заглянуть в глаза Сенджу. Что она надеялась там найти? Но шиноби был непробиваем. — Ничего, — только и смогла выдавить девушка. — Ничего? — брови Тобирамы-сана сошлись на переносице, и он наклонился ближе, понизил голос. — Вы хоть знаете, какая слава у Мицу Араши? Что он за человек? Честно говоря, о среднем сыне Мизукаге она слышала мало, в стране Воды бывала всего раза два, и то на миссиях. Но, судя по выражению лица Сенджу, тот был знаком с Мицу слишком хорошо. — Послушайте, я могу за себя постоять. — Нет, это вы послушайте… Юри отважно смотрела в лицо своему оппоненту, держа в кулаке душевное волнение, и, казалось, она видела своё отражение на дне кроваво-красных глаз. — … Мицу — мастер гендзюцу. Он так филигранно накладывает иллюзии, что вы даже не поймёте, в какой момент окажитесь в его власти. По спине куноичи пробежал холодок, и она нахмурилась. — Думаете, что он захочет причинить мне или кому-то другому вред прямо на политическом собрании? — Я не знаю, что творится в его голове, но думаю — он нарочно искал с вами встречи, Акира-сан. Держитесь от него подальше. Сенджу говорил медленно и чётко, словно объяснялся с ребёнком. Такой подход немного обижал принцессу, но лишь потому, что раньше с ней никто так не разговаривал. Умом Акира понимала, что этот шиноби пытается держать всё происходящее в Конохе под контролем, и даже по-своему опекает её. — Спасибо за предупреждение, Тобирама-сан, я все учла, — выдохнула куноичи. — А теперь позволите мне уйти? Я хотела позаниматься с Нибори-куном. Она трусливо сбегала, даже Нибори приплела, лишь бы поскорее оказаться подальше от мужчины, что так неоднозначно на неё воздействовал. — Конечно, идите, — Сенджу отодвинулся, давая Акире пройти. Не теряя времени, Юри зашагала прочь из этого сада. Едва женская фигура растворилась среди листвы, как навстречу Тобираме выплыл Ичиро Юри собственной персоной. Сенсор испытал прилив раздражения, он не скрывал своей неприязни к этому заносчивому юнцу и прекрасно знал, что владелец Райтона тоже не питает к нему тёплых чувств. — Сенджу-сан? — углы рта изогнулись в исковерканном подобии улыбки. — Заблудились? Проводить? — в тон ему полюбопытствовал Тобирама и по привычке положил руку на пояс, туда, где всегда находилось оружие. Сейчас его там, спасибо всем Ками, не было. Парень скрестил на груди руки и привалился к шершавому стволу. Его поза была расслаблена и небрежна, словно он не воспринимал Тобираму как опасного противника. — О чём вы так мило беседовали с моей сестрой, а, Сенджу-сан? Что? Младший Юри решил допрос ему устроить? Каков наглец! Глядя исподлобья, сенсор процедил: — По какому праву вы суёте нос не в свои дела? И это было ещё слишком вежливо по отношению к молокососу, в мыслях Сенджу младший свежевал его заносчивую тушу. Внезапно лицо Юри сделалось хищным и жёстким, приобретая сходство с Яцучи. Лоб прорезала горизонтальная морщина, а губы искривила ухмылка. — По праву брата, Тобирама-сан. Мне неприятно видеть, как к Акире целый день липнут мужики. Сначала Эй-сама тискает её за плечо и таскает за собой по саду, как какую-то куклу, потом эта смердящая селёдка бросает голодные взгляды и заливает в уши пошлости, а потом вы пытаетесь зажать её у стены. Я это так не оставлю, учтите! В голове Сенджу словно взорвалась дымовая бомба, и глаза заволокло туманом. Несколько мгновений он пытался переварить слова дерзкого мальчишки, а, когда до него дошёл их смысл, шиноби метнулся к Ичиро и стиснул пальцами ворот его кимоно. — Не смей разговаривать со мной в таком духе, иначе я за себя не ручаюсь. Проклятый Юри излучал холодное спокойствие, более того, он ухмылялся! Знал, паршивец, что Тобирама не будет драться с ним сейчас. — Ну же, Сенджу, скажи, что мои глаза меня обманули, — не сдавался глупец, испытывая терпение шиноби. Сенсор разжал кулаки и отряхнул руки, словно касался склизской змеи. Хотелось сомкнуть пальцы уже на горле мальчишки, чтобы тот навсегда потерял способность исторгать гадости. — На твоём месте я бы просто заткнулся, Ичиро-кун. Ты ничего не понимаешь. Скулы Юри тронул лёгкий румянец. Видимо, обращение Тобирамы задело его гордость. — Я не дурак, и, тем более, не слепец. Если посмеешь причинить моей сестре вред, я отправлю тебя к Шинигами, ублюдок красноглазый, — прошипел Ичиро. Оба стояли, набычившись, словно ждали сигнала накинуться друг на друга и дать выход давно возникшей ненависти, но их пыл остудил голос Хаширамы, который стремительным шагом нёсся к ним. — Тоби, где тебя носит?! — негодовал тот. — Когда ты нужен, тебя вечно нет! Младший Сенджу едва не заморозил брата взглядом, а Юри лишь усмехнулся и спрятал руки в рукава своего кимоно, отвесил церемонный поклон. — Спасибо за содержательную беседу, Тобирама-сан. Мне понравилась ваша лекция по поводу влияния фаз луны на характер чакры. «Дрянь, ещё глумиться вздумал. Ничего, я ещё посмеюсь на твоих похоронах». Юри быстро ретировался, а, Хаширама, изогнув брови, спросил: — Какие фазы, Тобирама? Он о чём вообще? — Не слушай этого идиота, Хаши. Он едва не довел меня до греха. Взвинченный Сенджу отправился за братом, проклиная тот день, когда они заключили перемирие с Юри. Сейчас даже Учихи казались ему не такими ужасными, как клан неадекватных и абсолютно неконтролируемых владельцев стихии Молнии.