***
— Каори, нет! — взвизгнула Акира, чувствуя, как скручивает внутренности от невыразимого ужаса. — Не-е-ет!!! Юноша, которому на вид было лет семнадцать, небрежно вытер острие куная о штанину и волком посмотрел на Акиру. — Твоя очередь, — раздался его холодный и чересчур спокойный голос. Глаза в прорезях маски стали мокры от слез, она не могла отвести взора от распластанного на холодной земле тела подруги и сокомандницы. Каори было восемнадцать, она постоянно защищала Акиру, которая была младше неё на целых три года, всегда поддерживала и направляла, а также была одной из немногих, кто знал тайну химе. — Ты даже на шиноби не похож, — противный, издевающийся голос сливался с шумом дождя. — Так, жалкая пародия. Подружка твоя покрепче выглядела, да только сейчас она мертва. Юри скрипнула зубами и, пустив по клинку чакру молнии, приняла боевую стойку. Весь окружающий мир сузился до клочка земли, на котором стоял этот выродок, единственной целью стало уничтожение врага. Или собственная гибель, потому что пути назад не было. Если не повезёт, останется рядом с Каори, которую подвела. — Дрожишь, ничтожество? — он явно пытался выбить из неё всю уверенность, запугать, вынудить запаниковать и ошибиться. Взгляд темных глаз под тяжёлыми веками был внимательным. — У тебя хоть яйца есть? А то прятался за спиной девчонки… Змеиный бросок, и острие клинка едва не вспороло парню глотку. Ему повезло, в последний момент ушёл вправо, выставив блок, а в следующее мгновение контратаковал. Они бились, то и дело поскальзываясь на мокрых камнях, слишком усталые для того, чтобы постоянно контролировать чакру в ногах. Сил, чтобы использовать Молниеносную Скорость, почти не оставалось, и Акира решила поберечь их, упрявляясь голым кендзюцу и тай. С каждым ударом из горла вырывались сдавленные крики, дождь и слёзы застили глаза. Это она виновна в смерти Каори. Ведь был приказ — оставить преследование и отступить, но нет, возомнившая себя незнамо кем тупая девчонка попёрлась за этим парнем из страны Земли на вражескую территорию. Наплевала на запрет командира, потому, что считала своим долгом вернуть украденную из-под носа информацию. Ответственная Каори не смогла остановить непутёвую подружку, отправилась следом и погибла, защищая задницу Акиры. — Ненавижу, — процедила она в момент, когда клинки скрестились. Брызнул сноп голубых искр, ослепляя. Спина упёрлась в твёрдую поверхность скалы, и Юри показалось, что она ощутила дыхание врага на своей щеке даже сквозь маску. — Меня зовут Ибуро Кавадзири, унеси моё имя с собой в могилу! Собрав последние силы, девчонка оттолкнула противника и, сиганув на острый каменный выступ, стала быстро-быстро складывать печати. — Шаровая Молния! — Стена из грязи! — россыпь сияющих сфер врезалась в возведённую преграду, сокрушив ту, словно сухую деревяшку. — Получи! — Акира рванулась сразу вслед за своим дзюцу, цепляя шиноби остриём вакидзаси. Опять он увернулся! Правда, на этот раз клинок оставил на плече глубокую отметину. Осклабившись, Ибуро стиснул раненую конечность и грязно выругался, а после произнёс: — Земляные Столбы! Твердь под ногами вздыбилась, словно живая, Юри сгруппировалась и прыгнула, опасаясь, что её расплющит огромными пластами. Это был пригодный момент для того, чтобы использовать ускорение, иного может и не представиться, вон, соперник уже начал складывать новую серию печатей. Тянуть дальше нельзя, и плевать, что манёвр отберёт последнюю чакру. Тело до самых костей окутало ярко-голубыми молниями, и Акира в отчаянном рывке кинулась в атаку. Полубезумная, подстёгиваемая бурлящим в крови адреналином. Треск молний в ушах, и клинок вошёл в грудную клетку, как нож в масло, по самую рукоять. Взгляды пересеклись, в чёрных глазах отразилась полнейшая растерянность, неверие, будто он думал: «Нет-нет, это не могло случиться со мной!». А потом изо рта хлынула тёмная кровь, голова запрокинулась назад, и тело Ибуро Кавадзири глухо стукнулось о серые камни. Акира смотрела то на окровавленную ладонь, то на развороченную грудь врага с торчащим из неё вакидзаси. Дождь промочил её одеяние насквозь, но принцесса не замечала этого. Наклонившись, она схватила рукоять, придавила ногой плечо Ибуро и извлекла клинок. Юри плохо помнила, как обчищала карманы в поисках украденного свитка, а после раскромсала убитого на части. Это бесполезное и жестокое занятие прервало внезапно подоспевшее подкрепление в лице капитана и двух шиноби, все были членами её клана, и всех она знала с рождения. — Что здесь произошло?! Где Каори? — товарищ поднял её с колен и как следует встряхнул. На лице застыло брезгливое выражение при взгляде на изуродованный труп. — Вы нарушили приказ, — жёстко произнес командир, принимая из рук футляр со свитком. — Я буду вынужден сообщить об этом в штаб. — Я не… — горло сдавил спазм. Никакие оправдания не исправят ситуацию. Она ошиблась и должна понести наказание, каким бы суровым оно не было. Внезапно в сознание вклинилось ощущение чужого присутствия, и Юри похолодела от ужаса. — Капитан, — молвили непослушные губы. — Нас окружают.***
Кровь за кровь, смерть за смерть. Она уничтожила то, что было дорого Джеро, а он уничтожил тех, кто был дорог ей, попытался растоптать и сломить. Это был бесконечный круг ненависти без начала и конца, прошли годы, он не разорвался, а свёл давних врагов вместе для того, чтобы продолжить своё вращение и унести жизнь одного из них. — А ты изменилась, девочка. Как поживаешь? Вижу, ты в Коноху перебралась? Похвально. Говорят, у них Хокаге неплохой. Ну как, как он может так спокойно, обманчиво доброжелательно разговаривать, когда взор полон льда? — Ты поступила весьма подло по отношению ко мне, — продолжал мужчина, плотоядно улыбаясь, щерясь поистине волчьей улыбкой. — Сбежала, даже не попрощавшись. Акира настолько сильно стискивала зубы, что челюсть начала ныть. Резко втянув носом воздух, принцесса ответила: — Прощаться с тобой? Слишком много чести. Вышло слишком эмоционально, не так, как она хотела. Джеро и тогда смог вытащить из неё все эмоции, оголить нервы, распять и разделать, точно мясник. Он ухмыльнулся, и Юри захотелось впечатать кулак в уже не один раз переломанный широкий нос, свернуть массивную челюсть, заросшую тёмной щетиной, и выбить зубы. По одному. — А ты всё такая же горячая, как и раньше, — чувствуя взгляды сотоварищей, Кавадзири понизил голос так, чтобы слышать его могла лишь принцесса. — Акира-Инацума.***
Руки были запрокинуты кверху и примотаны к стволу дерева грубой верёвкой, напротив, на коленях стояли два боевых товарища и капитан Макото. Избитые, с похожими на кровавую маску лицами. Дыхание с хрипом вырывалось из лёгких, и тут, издеваясь, один из врагов пнул капитана ногой, так, что тот повалился в грязь. Шиноби заржали, а у Акиры внутри всё сжалось от боли. Да как они смеют обращаться с отважным воином, как с драной собакой?! Предводитель, Джеро Кавадзири, неспешно приблизился к девушке. Конечно, зачем ему спешить, ведь жертвы не смогут убежать. Можно издеваться, сколько душе угодно! Он смотрел на неё и улыбался. И от этой улыбки стыла в жилах кровь. — А ты знаешь, что на войне делают с девочками и со смазливыми мальчиками, крошка? Юри стиснула зубы и прожгла его ненавидящим взглядом. Пусть грозится, запугивает, она всё выдержит, она ведь дочь великого Изаму Юри и племянница Яцучи-сана. — Может, ты начнёшь говорить по-хорошему? Расскажешь, где ваши базы, сколько там человек, кто командиры? Иначе мне придётся ещё немного помучить твоего капитана. До охваченного паникой сознания долетел сорванный голос Макото-сана: — Не говорите им ничего! Меня уже не спасти! Акира почувствовала предательскую дрожь в коленях и судорожно сглотнула вставший в горле ком. Семеро шиноби, отдыхающие после избиения пленников, поглощали свой ужин и мерзко посмеивались. — Что, сука, страшно? Кто бы мог подумать… Несколькими уверенными движениями Джеро вспорол куртку Акиры, рубашку, остальное сорвал грубыми, покрытыми тёмной порослью, руками. Дёрнул за волосы, вырывая из них ленту — подарок дяди, а после швырнул в грязь и протоптался по ней ногами. Молодая принцесса клана Юри сгорала со стыда под голодными взглядами взрослых мужчин, почти не обращая внимания на приставленный к горлу кунай. — Я сделаю с тобой то же, что ты сделала с Ибуро, дрянь. И я заставлю тебя смотреть, как мои люди будут отрезать по кусочку от твоего командира, как будут ломать кости твоим друзьям-хлюпикам, а после, — он облизнулся в предвкушении, коснулся губами холодной щеки. — А после мы пустим тебя по кругу и будем мучить до тех пор, пока твоя мерзкая душонка не покинет твоё костлявое тельце. И снова капитан хотел отстоять химе, прийти на помощь, возможно, в последний раз: — Не смейте её трогать, скоты! Вы знаете, что перед вами наследница клана Юри?! — голос звенел от отчаянья. — Не убивайте её, вам дадут выкуп! Глаза Джеро зажглись неподдельным интересом, он думал с минуту, потом негромко произнёс: — Вот как? Хмм… а нужен ли мне выкуп? Девка должна обладать Кеккей Генкаем, именно он станет моей наградой. Акира не понимала, что ниндзя имеет в виду, до тех пор, пока грубые пальцы не стиснули грудь, а хриплый голос не произнёс: — Если это так, то ты станешь моей рабыней, которая будет рожать маленьких шиноби для клана Кавадзири, и, быть может, я получу расширенный геном. Дыхание перехватило от ужасающей перспективы, зелёные глаза распахнулись, и Юри дерзко выпалила: — Я никогда не буду рабыней, мразь! Засунь свои похотливые желания себе в ж-жо… — хлёсткий удар обжёг щеку, из ноздри хлынула тёплая кровь. — Засунут здесь только тебе, — и от голоса, и от его взгляда по обнажённому телу пробежали мурашки. Лезвие куная скользнуло по животу, заставив тот внятуться от холодного прикосновения. — Но для начала я сделаю так, чтобы никто на тебя больше не посмотрел. Акира зажмурилась до мелькавших под веками чёрных мошек и не смогла сдержать стон, когда остриё чиркнуло по щеке, оставляя глубокий порез. Шиноби подбадривали командира весёлыми выкриками, пока он целенаправленно уродовал лицо девушки. Она слышала, с каким звуком расходится нежная кожа, слышала своё сдавленное мычание, и слёзы лились из-под закрытых век, опаляя свежие раны. — Замечательно, — довольно констатировал Джеро, пряча кунай и отходя на шаг, чтобы полюбоваться картиной. — Это только первая часть твоей расплаты за Ибуро. Собрав оставшиеся силы в кулак и превозмогая боль, юная химе ответила: — Твой брат был слабаком, раз его смогла одолеть тощая девчонка. На мгновение ей показалось, что Кавадзири убьёт её одним махом, но тот лишь зло усмехнулся. — Возможно, и слабаком. Но сути это не меняет! Она ничего не видела из-за сочащейся из разреза на лбу крови, только слышала, как мучитель применил технику, превратившую одну из его рук в каменную булаву. А после раздался звук, будто кто-то с размаху уронил арбуз, и комментарий: — А я-то думал, что у Юри головы покрепче будут. Закусив нижнюю губу до боли, Акира беззвучно заплакала.***
Вложив во взгляд всё презрение, на которое только была способна, куноичи произнесла: — Я уже давно не та. Да и ты, я погляжу, тоже. Годы берут своё, а, Джеро-сан? Но этот выпад лишь посмешил ниндзя, тот закинул руку за голову и почесал лысый затылок. — И всё же, мне интересно, как тебе удалось улизнуть? Кто-то из моих помог? — Тебя это не касается, — выплюнула Акира. Тело прошила нервная дрожь. А он всё глядел и глядел, будто хотел просверлить в дыру в её черепе. Наверное, вспоминал, как кромсал лицо принцессы Юри, как морил голодом, связывал ноги и руки грубой веревкой, как насиловал на виду у всего отряда под одобрительные смешки. «Урод. Какой же ты урод» — думала она, понимая, что сейчас ей больно даже не за себя, а за жестоко убитых товарищей и капитана Макото, которого перед смертью заставили смотреть на то, как унижали химе его клана, а он ничего не мог с этим поделать. — И шрамы залечила, — он вновь ощерился. — Но на самом деле я рад, что ты жива, малютка. — Рад? — вырвалось злобное шипение. — Я заставлю тебя пожалеть о том, что не прикончил меня восемь лет назад. До слуха донёсся, заставив собеседников отвлечься друг от друга, оживлённый говор. Это толпа конохских шиноби покидала резиденцию, вовсю обсуждая какое-то задание. Акира набрала в грудь побольше воздуха и постаралась отвернуться, но взгляд предательски метнулся в двери, из которой, замыкая цепочку ниндзя, вышел Тобирама-сан. Это было очень неожиданно, как удар в солнечное сплетение — куноичи на миг оцепенела. Сегодня утром она запретила себе искать его чакру, и вот, как по заказу, Сенджу вернулся в деревню. Их разделяло шагов двадцать, и Юри захотелось раствориться в воздухе, чтобы он никогда не видел её в компании Джеро. Однако, надеждам химе не суждено было сбыться — сенсор, движимый только ему одному понятными мотивами, уверенно направился в их сторону. Кавадзири скользнул по нему равнодушным взглядом и повернулся к собеседнице: — Ну, и как ты заставишь меня это сделать? Эта проклятая холодная улыбка, навевающая жуткие воспоминания. Во что бы то ни стало надо её стереть, заставить подавиться ею! — Добрый день, Тобирама-сан, — произнесла девушка бесцветным голосом, когда шиноби поравнялся с ними. Сейчас все мысли были захвачены стоящим перед ней врагом, поэтому ощущения от встречи после долгой разлуки были смазанными. Прежде, чем сухо поздороваться, Сенджу наградил обоих полными подозрения взглядами. — Здравствуйте, Акира-химе. Джеро-сан, я полагаю? Этот голос преследовал её во снах, но там он имел другие, более мягкие, интонации, а сейчас был строг и официален. «Тебе пора распрощаться с иллюзиями» — велел внутренний голос. — Вы угадали, Тобирама-сан, — шиноби кивнул, приветствуя. Даже рядом с Сенджу он не терял уверенности в себе и смотрел так, словно весь мир лежал у его ног. — Хокаге-сама скоро закончит с вельможами из Ивагакуре, можете готовиться к отбытию. Джеро улыбнулся, скосив подбородок. — Мы отбудем вечером, надо уладить кое-какие дела в Листе. Ей показалось, или враг действительно кинул на неё многозначительный взгляд? Она чувствовала себя между двумя массивными, готовыми расплющить, плитами. Имя одной — Сенджу, второй — Кавадзири. В любой другой ситуации она обрадовалась бы присутствию Тобирамы-сана, но сейчас он мог ей помешать. И сенсор это с готовностью сделал. — Акира-химе, вам лучше отправиться на полигон, у вас через десять минут занятия с детьми. Юри вспыхнула и взметнула взгляд, надеясь увидеть на дне его глаз хоть что-то, что позволит сохранить надежду… Тщетно. Сенджу был непробиваем и глядел так, словно они никогда не были близки, и ей всё приснилось. — Какая жалость, — послышался голос Джеро. — Может, встретимся вечером, перед нашим отбытием? Что скажете, Акира-сан? Пытаясь придать голосу максимум холодности и равнодушия, куноичи ответила: — Извините, но у меня есть более важные дела. Жаль, что так и не удалось пообщаться. Юри резко повернулась и, уже шагая прочь, услышала слова Кавадзири, обращённые к Тобираме-сану: — Да-да… старые знакомые… ещё с войны. Перепрыгивая с крыши на крышу, Акира едва сдерживала желание кого-нибудь покалечить. Будучи в таком состоянии, её могло вывести из себя любое неосторожное слово или косой взгляд, и именно сейчас бешеный характер Юри, приправленный вспыльчивостью Узумаки, мог проявиться во всей красе. Внутри болело так, словно кто-то наживую вывернул из неё внутренности, голова раскалывалась от лихорадочно метавшихся мыслей — в таком состоянии заниматься с детьми нельзя! Ураганом залетев домой, Акира хлопнула дверью и села прямо на пол, обхватив руками голову. Глаза были сухими, без малейшего намёка на слёзы, хотя они могли бы принести временное облегчение. Кулак с грохотом опустился на гладкие доски — раз, второй, а на третий послышался хруст. «Я убью тебя» — представляя довольное лицо Кавадзири, пообещала принцесса и невесело усмехнулась. __________________________ Конечно, это волнительная встреча, но те мега-волнительные для меня моменты не поместились, они будут дальше))