***
Веки были до невозможности тяжёлыми, а тело — чужим. Каким-то чудом поднеся к лицу руку, Акира со стоном потёрла глаза. Кажется, рядом кто-то находился, потому что куноичи слышала приглушенные голоса. — О-охо-о… — вырвалось у неё, и Юри закашлялась. В горле было сухо, как в пустыне. — Да, она точно проснулась! — голос был таким знакомым и родным — с груди будто камень свалился. Сразу стало легче дышать. Она дома. У неё всё получилось. Наконец, Акира рискнула открыть глаза и сразу увидела склонившегося над собой ниндзя с взъерошенными светлыми волосами. — Нобу, привет… Такое чувство, что она не разговаривала несколько лет, потому что собственный голос скрипел, как ржавые железные петли. Казалось, тело её без движения покрылось паутиной, мышцы превратились в желе, а суставы представляли собой плохо смазанный часовой механизм. — А где Тобирама? — спросила она бездумно и, судя по тому, как вытянулось лицо товарища, и как с него сползло блаженно-радостное выражение, Юри поняла, что ляпнула что-то не то. Со стороны двери донёсся ещё один голос, тоже знакомый. — Тобирама-сан отбыл в страну Железа по делам, — перед взором девушки предстал Глава клана Яманака, вызвав у той широкую, неподдельную улыбку. — Рад, что вы очнулись, принцесса. Я смог вытащить вас только с девятой попытки, когда, казалось, надежда была потеряна. — Йошичи-сан, — девушка попробовала приподняться, но у неё не получилось. — У меня нет слов, чтобы выразить всю свою благодарность! Вы просто невероятный человек и шиноби. Если я что-то могу для вас сделать, то только скажите. Она бы упала ему в ноги в знак благодарности, но в своём теперешнем состоянии это напомнило бы падение с кровати мешка картошки, поэтому Акира осталась сидеть. А Йошичи ответил благородным кивком головы. — Я делал это не ради награды, я выполнял профессиональный долг. — Ты здорово всех напугала, — Нобу протянул руку и крепко сжал её пальцы. Его тепло странно контрастировало с тем чувством вселенского холода, что наполнял её совсем недавно. — Я думал, что больше никогда не услышу твой голос. Друг выглядел вполне здоровым и бодрым, только следы от ожогов не успели зажить до конца и выделялись на загорелой коже розовыми пятнами. Как же хорошо, что Нобу выжил в том аду! — Спасибо, Нобу, я очень признательна тебе за заботу и беспокойство, — негромко отозвалась Акира. Несмотря на дискомфорт, что сопровождал каждое движение, хотелось скорее встать и побежать. Для шиноби чувствовать свою немощность и уязвимость смерти подобно. А в следующую секунду в палату зашёл взбудораженный ирьенин, и девушка узнала в нём Такеши-сана. — Акира-химе! Вот так сюрприз. — Здравствуйте, Такеши-сан, — губы расплылись в тёплой улыбке, она была рада всем! Каждому человеку, каждому звуку и запаху, была рада тому, как свежий осенний ветер, влетая через окно, щекочет кожу. Медик, вежливо, но настойчиво выпроводил мужчин из палаты, и битый час исследовал её организм, проверяя работу каждого органа, водя окутанными чакрой ладонями над всеми участками тела, светя фонариком в глаза и горло, после чего вынес вердикт: — Похоже, вашему здоровью, Акира-химе, больше ничего не угрожает. Рана в грудной клетке уже затянулась, давление в норме, зрение тоже, но сегодня я вас не выпишу. Понаблюдаю ещё денёк. Возможна эмоциональная разбалансировка, гормоны после такого стресса ещё не совсем пришли в пределы нормы. — Хорошо, спасибо… А что… — принцесса, чувствуя, как болезненно сжимается сердце, запнулась. — Что с моим братом? Он жив? Ирьенин уверенно кивнул. — Ичиро-сан жив, правда, большую часть времени находится в медикаментозном сне, его мучают сильные боли. У него раздроблено несколько позвонков, перелом тазовых костей и ампутированы обе ноги ниже колен… Выслушивая ужасные подробности состояния её гордого, несносного и самоуверенного братишки, Акира холодела всё больше и больше. Ками-сама… за что ему это? Она опустила голову и впилась пальцами в колени. С такими увечьями Ичиро больше не сможет быть шиноби! — … но мы выращиваем новые с помощью клеток Хокаге-самы. Не переживайте, Юри-химе, ваш брат скоро будет передвигаться самостоятельно. Девушка не сдержала судорожного выдоха и подняла на Такеши глаза, полные благодарности. — Спасибо… спасибо вам за всё! Следующие часы Акира провела в палате в полном одиночестве, предаваясь своим мыслям. К Ичиро её не пустили санитары, вежливо намекнув, что нечего грязь таскать, больной слишком тяжёл. И сейчас, сидя на подоконнике и, разглядывая жадным взором вечерний пейзаж, она всё думала о Тобираме. Холод окутывал её существо, стоило представить, что тот пережил за время её комы. Ей в этом плане повезло больше, она спала и ничего не чувствовала, не помнила, а Сенджу, наверное, весь извёлся. Несмотря на то, что шиноби привык держать себя в руках, девушка научилась распознавать его эмоции по глазам, мимолётным жестам, интонациям. За время совместного отпуска он стал таким близким и родным, что Акире казалось, будто она знала его всю жизнь. Ну почему, почему именно сейчас ему понадобилось отправиться в эту страну Железа? Так хотелось после пробуждения увидеть его лицо, ведь именно мысли об этом мужчине заставили её вспомнить свою личность. Броситься ему на шею и обнять так крепко, как только возможно — чтобы знал, что она — только его. Что даже смерти не под силу их разлучить, что она вернётся к нему даже из самых дальних далей, невзирая ни на расстояние, ни на время. Но какими бы эгоистичными и собственническими не были её желания, Тобирама — правая рука Хокаге и у него есть определённый круг обязанностей, он не может всё время сидеть возле её юбки. Многим он нужен, не только ей. Зато когда Сенджу вернётся… Губы Акиры растянулись в хитрой улыбке… Когда он вернётся, она покажет, как сильно соскучилась.***
Уже через сутки Юри-химе принялась осаждать Такеши-сана с просьбой выписать её как можно скорее. Она слишком устала от тяжёлого запаха госпиталя, от его удушливой атмосферы и болезненных стонов. Хотелось вдохнуть свежего воздуха, пробежаться, размять каждую затёкшую мышцу. Ирьенин был человеком мягким, поэтому, несмотря на собственное недовольство и одолевавшие его сомнения, долго не продержался и сдался под напором упрямой куноичи. И вот, предвкушая долгожданную прогулку, Акира с видом победительницы ступила за порог больницы. — Привет, радость моя, как себя чувствуешь? На входе её дожидался улыбающийся Нобу. Она не ожидала встретить друга здесь, но это не помешало искреннее ему обрадоваться. Изобразив негодование для проформы, принцесса выдала: — Я не твоя радость, сколько раз повторять? Он усмехнулся и взлохматил ей волосы. Эти слова давно стали для них своего рода ритуалом, Нобу не забывал свои привычки, да и Акира не собиралась меняться, держа его на расстоянии. Особенно теперь, когда у неё появился Тобирама. Парочка неторопливо шла вдоль по улице. Коноха ещё не оправилась до конца от пережитого потрясения, и на лицах людей читалась настороженность, казалось, даже детвора не шумит так громко, как раньше. — Сегодня уже пободрее, силы возвращаются. Я так долго была без движения, что успела почувствовать себя древней старухой, — Юри потянулась всем телом, с наслаждением ощущая, как похрустывает позвоночник. — Не терпится приступить к тренировкам, может, спарринг? — Тогда идём на полигон, — хитро улыбнулся шиноби, продемонстрировав ряд белоснежных зубов. Прогулочным шагом, неторопливо впитывая тепло погожего осеннего дня, они направились к площадке. Стояла тихая солнечная погода, волнение в душе Акиры постепенно успокаивалось. Мысли то и дело возвращались к одному и тому же, к самому желанному мужчине на свете — как она по нему соскучилась! До дрожи, до боли под сердцем и потемнения в глазах. Совсем скоро он вернётся и тогда… — Ты поможешь мне выбрать подарок для Йошичи-сана? — насильно вырывая себя из сладостных мыслей, спросила Акира. — Я просто обязана отблагодарить этого человека, если бы не он… — она поёжилась. Не хотелось думать о том, что ждало её, если бы не вмешательство Яманака. — Кинжал или книга? Не могу решить. Ты знаешь хороший оружейный магазин или приличную книжную лавку с какими-нибудь редкостями? — Конечно, только чуть погодя. Сначала хорошая драка, ты помнишь? Если честно, я и сам давно не тренировался, — он передёрнул плечами, должно быть, вспоминая ту боль, что накрыла его в момент нападения Девятихвостого. Акира кивнула, соглашаясь. Вскоре они достигли пустующего полигона: тишину нарушало чириканье воробьёв, трава, совсем недавно зелёная и сочная, превратилась в жёлтую и сухую, неподалёку чернела воронка кратера, оставленная, должно быть, резвыми чуунинами. Сегодня был выходной день, поэтому шиноби либо отдыхали дома, либо развлекались, что было вполне естественно и понятно. Не всё же время жилы срывать. И вдруг Куроки, оглянувшись по сторонам, сложил печати: — Купол Безмолвия. Акира постаралась ничем не выразить своего удивления, но ей было до невозможности интересно, что хочет рассказать ей Нобу, что за строжайшая секретность? В душе, вопреки всему, заворочалось недоброе предчувствие. Не сбавляя шага, друг произнёс: — Кое-что не даёт мне покоя… — он выдержал паузу, за время которой у принцессы вспотели ладони. — Почему первым, о ком ты спросила, выйдя из комы, был именно Сенджу? Юри ощутила толчок в груди, и внутри стремительно похолодело. «Ну вот, началось. Я думала, он забыл об этом… и что теперь делать?» — А что здесь такого? — решила поиграть в дурочку принцесса. — Как это «что такого»? — эмоционально произнёс Куроки и обжёг её пристальным взглядом. — Почему тебя не интересовал ни Ичиро, ни Яцучи-сан, ни даже я? Почему именно он? В этот момент они очутились будто в вакууме, весь окружающий мир исчез и воцарилась полная тишина. Время тянулось, как резина, и грозило разорваться. Акира, стараясь держать спокойное и чуть насмешливое выражение лица, легонько улыбнулась: — Вот уж не думала, что это может тебя так взволновать, Нобу. Быть может, ты умираешь от ревности, м? — на последних словах она замедлила шаг и понизила голос. Шиноби запрокинул голову громогласно рассмеялся, но получилось, как показалось Акире, немного натянуто. Искусственно. Должно быть, она здорово его задела. — Ещё чего, не дождёшься. Но всё же… — Просто он хороший человек, и я уважаю его, — серьёзно произнесла Юри, надеясь, что этот ответ удовлетворит товарища. Но не тут-то было. Она кожей чувствовала, как от друга исходят волны подозрения, его чакра начала волноваться, и даже в воздухе будто запахло грозой. Как назло, небо в этот момент затянуло сизой дымкой облаков. Ну вот, а день так хорошо начинался… — Тогда почему ты назвала его просто по имени, как старого приятеля? «А где Тобирама?» — передразнил он. — Такое чувство, что за это время вы успели стать близкими друзьями, или… — Нобу остановился и развернулся к ней всем корпусом, — …или кем-то ещё ближе? Акира мгновенно вспыхнула и остановилась, как вкопанная. — А твоё какое дело? Что за глупые вопросы, как они тебя касаются? Грубость сейчас была не самым верным решением, но она поняла это слишком поздно. После пробуждения от комы психические реакции были неустойчивыми, любая мелочь могла вывести из себя, да и соображала химе пока не слишком быстро. — Откуда ты вообще это взял? Нобу изогнул светлую бровь, изображая удивление. — Глупые? Ты сейчас похожа на ящерицу, которую схватили за хвост, и которая пытается вывернуться. Я интересуюсь потому, что мне не плевать на твою судьбу, я не хочу, чтобы ты по наивности и незнанию нажила себе проблем. — О чём ты, Куроки? Потрудись объясниться. — У тебя совсем не получается врать, Юри, — он разочарованно покачал головой. — И я не могу поверить, что ты позволила эмоциям взять верх над рассудком. — Ты непроходимый дурак, Нобу. Хватит с меня этих намёков, между ним и мной ничего быть не может, понял? — жёстко произнесла Акира, надеясь, что тот заткнётся и не будет продолжать эту тему. Однако Куроки был не из тех, кто быстро сдаётся. Он окинул её с ног до головы подозрительным взглядом. — Ну как же! Я помню день Фестиваля и тот вожделеющий взгляд, которым ты провожала этого Сенджу. А Мэгуми из-за чего так на тебя взъелась, уж не из-за него ли? Я не такой идиот, как ты думаешь. В памяти пронеслась вереница картинок, и куноичи медленно, но неотвратимо начала разъяряться — в грудь будто плеснули ведро кипятка, отчего по всему телу начал расползаться невыносимый жар. Они оба использовали чакру Молнии, были скорыми на решения и вспыльчивыми, только Куроки, в отличие от неё, мало старался держать норов в узде. Они давно знали друг друга и могли высказываться откровенно, но сейчас друг посмел затронуть неприкосновенное. — Нет, ты точно идиот, — шикнула она, показав тому сжатый кулак. — Чего ты добиваешься? Хочешь, чтобы я тебя возненавидела? Ты просто глупый ревнивец, вот ты кто. И перестань нести чушь. Парень покачал головой. В этот момент налетел ветер, сорвал с осины, у которой они стояли, последние жухлые листочки и закружил в хороводе. Один спланировал Акире на плечо — она его раздражённо стряхнула. — Я всегда подозревал, что в глубине души ты стерва. Но, может, ты скажешь, что хотела соблазнить Сенджу для того, чтобы через него получать необходимую информацию? Если ты это признаешь, я тебе поверю. Это был какой-то бред. Юри точно со стороны наблюдала за плохим спектаклем из двух бездарных актёров, не верилось, что всего несколько минут назад они шли, беззаботно болтая, а потом всё резко скатилось в пропасть. Хотелось со всей силы вмазать по этой самоуверенной физиономии, ярость застила рассудок Акиры, и только воспоминание об инциденте с Ичиро удерживало её от такого безрассудства. «Как ты можешь?! Зачем ты так говоришь?!» — хотелось закричать, но вместо этого она процедила: — Я ещё не так низко пала. То, о чём ты говоришь — мерзко. Я дочь благородного клана, а не дешёвая подстилка. Казалось, что весь этот балаган сейчас происходит не с ней. Почему, стоило ей первый раз в жизни испытать настоящее светлое чувство, каждый посчитал своим долгом по нему протоптаться? Да не просто случайные люди, а самые близкие. От безысходности хотелось кричать. Внезапно Куроки шагнул вперёд и стиснул крепкими ручищами плечи девушки. — Проклятье, Акира, я не хотел тебя обидеть, — в голосе прозвучало сожаление, и они встретились взглядами. Принцесса гордо вздёрнула подбородок и сбросила ладони товарища. Он попытался влезть ей в душу, вывернуть там всё наизнанку и поселить внутри хаос. — Не тронь меня. И не думай, что после той грязи, что ты на меня вылил, мы будем дружить по-прежнему. Он долго гипнотизировал Юри своими внимательными чёрными глазами, а потом жёстко произнёс: — Как бы то ни было, нам ещё долго работать бок о бок, поэтому постарайся смирить обиду. И, кстати, сегодня вечером мы идём на встречу с осведомителем, только попробуй снова проигнорировать её. Нужно доложить о потерях при нападении хвостатого, о джинчурики и общей ситуации и деревне. Осведомитель. Точно! И как она могла об этом забыть? А ещё этот приказной тон Нобу, от которого с новой силой вспыхнула злоба и волна протеста обожгла разум. Хмыкнув, Юри дерзко бросила: — Да что ты говоришь? А что случится, если я не явлюсь? Если бы сейчас она посмотрела на себя со стороны, то она бы увидела совершенно незнакомую девушку. Ещё полгода назад она лично придушила бы нахальную бунтарку, которая смеет ставить под сомнение приказы руководства. Кажется, Куроки посетили те же мысли. Он смерил её высокомерным взглядом и отступил на два шага назад, точно она стала ему отвратительна. — Акира… — прозвучало тихо, но за его тоном пряталось едва скрываемое недоумение, медленно переходящее в бешенство. — Что тебя так изменило? Ответь мне, почему? Почему ты так себя ведёшь? — Ты желаешь знать, почему? — с губ сорвалась горькая усмешка. — Потому что я сыта всем этим по горло, — в доказательство своих слов Акира сдавила пальцами свою шею. — Накипело! Мне надоело воевать, шпионить и заниматься подобными грязными делишками. У нас мир с деревней Листа, и по условиям мирного договора стороны обязались не вести шпионскую деятельность на территории друг друга. Внезапно Нобу расхохотался, и смех его гулом отдавался в голове девушки, вызывая тошноту. Он насмехался над важным и сокровенным, ковырял ноющую рану, над её решением стать чище, лучше, честнее. Из-за стихии Молнии химе смогла разглядеть, как на кончиках его пальцев сверкнули крохотные разряды. Отсмеявшись, парень спросил: — Почему это ты так полюбила Коноху? Мы всегда были врагами, и то, что сейчас на бумаге мир, ещё не делает их нашими лучшими друзьями. Они предадут нас при первом удобном случае, с огромной радостью вонзят нож в спину, поэтому надо всегда быть на шаг впереди! Ну что можно ему на это ответить, что?! Акира переступила с ноги на ногу, будто пытаясь прочней прирасти к земле, чтобы не упасть. Чудилось, будто под ногами всё шатается. Или это её так заколотило? — Это всё грязно и низко… Эти сплетни, заговоры, интриги, шпионаж. Я не думала, что Эй-сама будет требовать от нас такое, я думала, что он лучше, и что он тоже решил покончить с распрями, зажить мирно. На избрании Райкаге я отдала свой голос за Эя, а не за того, в кого он превратился, прибрав к рукам всю власть. И о тебе я была лучшего мнения! Когда Девятихвостый вместе с Учихой напали на Коноху, когда мы втроём оказались при смерти, коноховцы не остались равнодушными, они положили все силы, чтобы спасти нас… — Да, вот только защищать деревню было их святым долгом! — озлобленно воскликнул шиноби, и лицо его скривилось. — Но эти кретины не смогли предотвратить нападение, их хлипкий барьер пропустил бомбу, а их Хокаге оказался полным идиотом, который… Юри не сдержалась и ткнула его пальцем в грудь. — Не смей так говорить об этом человеке! Куроки машинально накрыл ладонью место, куда принцесса впустила свою раскалённую чакру. Несколько томительных секунд ниндзя уничтожал её взглядом, а после сказал, будто выплюнул: — Проклятье! Кажется, мои опасению начали сбываться, и может быть… — Нобу понизил голос до зловещего шёпота, и в глазах его зажглось нехорошее пламя. — Может, ты всё-таки решила нас предать? Мир под ногами покачнулся, перед глазами поплыло. Отшатнувшись, Юри сжала руки в кулаки. Слова друга больно ударили по её гордости. Да как… Как он может?! Несколько секунд Акира молчала, пытаясь совладать с бушующими внутри обидой, гневом и досадой. — Я никогда никого не предавала и не предам, ты понял? — процедила она, разделывая шиноби взглядом пылающих изумрудных глаз. — Не смей даже говорить так. — Да, ну? Действительно? — деланно удивился Нобу, поднимая брови. В глазах читалась насмешка вместе с разочарованием. — А чем ты, по-твоему, занималась всё это время? — О чём ты? Принцессе еле удавалось говорить тихо, не срываясь на крик. Сердце стучало в районе горла, в висках шумела кровь, по каналам неслась кипящая чакра. Казалось, будто кто-то внутри головы шепчет: «Может, Нобу не так уж неправ?» А друг, всё так же невесело усмехаясь, продолжал: — Ты сама себе противоречишь, радость моя. Ты полгода просидела в Конохе, как на отдыхе, так и не удосужилась собрать хоть сколько бы то ни было ценные данные, ты игнорировала встречи с осведомителями, всё время плела чушь про то, что «страна Молний поступает вероломно» и прочее, прочее, прочее… Именно на тебя Райкаге возлагал самые большие надежды, но он очень, очень зол и разочарован! — Да плевать мне на него! — вскричала Акира. Самообладание стремительно покидало её, она раскалялась как медь над огнём, готовая изувечить товарища за его ужасные слова. — Мы все для твоего дядечки лишь пушечное мясо, и ты… — Вот видишь? — Нобу поднял указательный палец, не давая той продолжить речь. — Видишь, Акира? Ты сама признала, что тебя не волнует ничего, кроме тебя самой, тебе плевать на долг и присягу. Ты верна лишь себе, своим прихотям, своему выдуманному кодексу чести. Но ты — куноичи, а не… — Что? Ещё раз повтори, что ты сказал, Куроки. Быстро! — шумно дыша, химе сделала шаг к нему. Она выплёвывала слова, как змея плюётся ядом, скрипела зубами, снедаемая злостью к своему другу. Наверное, уже бывшему другу. В это время где-то вдалеке закричали дети, взорвались хлопушки, послышался весёлый смех, заставив Акиру легонько вздрогнуть. Малышня наслаждалась свободой и беззаботно носилась, пока взрослые не видели их опасных забав, и совсем не подозревали, что совсем рядом близкие когда-то люди готовы возненавидеть друг друга. — Не смей мне приказывать, Юри, — он не сдвинулся ни на шаг, лишь сложил на груди руки, уверенный в своей силе и неприкосновенности. — Ты уже не та Акира, которую я знал. Теперь я окончательно в этом убедился. — Значит, ты не знал меня вообще… — Та Акира никогда бы не променяла семью, страну и клан на мужчину! Она открыла рот, но так и не смогла сделать вдох, помешал ком в горле. Не помня себя, Акира совершила типичный поступок оскорблённой девушки — отвесила Нобу мощную пощёчину. Уж лучше бы кулаком челюсть сломала… — Ну ты и сволочь… — прорычала она, а тот не шелохнулся, так и продолжил стоять столбом. Теперь в его взгляде читалось … презрение? — При чём здесь он?! Нобу покачал головой и усмехнулся. — Он попользуется тобой и выкинет, как ненужную игрушку, — будто глупому ребёнку пояснил шиноби. — Или ещё хуже — настроит против твоих близких и твоей деревни. Нет, нет, нет… Это происходит не с ней! Это какая-то искажённая реальность, ведь настоящий Нобу никогда не стал бы швырять такие слова, ужасные в своей циничности. — И это говорит мне тот, кто всю жизнь встречался с девушками только ради траха?! — Юри сорвалась на крик и грубости. — Да ты сам полон дерьма под завязку, не тебе о других судить! Ситуация между ними была накалена до предела, и воздух потрескивал от сгустившихся чакр. Голубые молнии, точно маленькие змейки, скользили по длинным волосам принцессы, а глаза её светились от ярости. Парень смотрел на неё точно дикий зверь, тяжёлым, неотрывным взглядом, и Акире казалось — сейчас он её ударит. Она желала этого, хотела выплеснуть чувства в хорошей драке, вывалять этого хама в грязи и заставить давиться собственной кровью. Первобытные инстинкты вытесняли здравый смысл, ей хотелось ощутить и собственную боль, Юри была бы счастлива, если бы она заставила позабыть о страданиях душевных. «Давай, напади на меня… — кусая губы, думала куноичи. — Замахнись, ударь!» — Ты выжила из ума, — процедил шиноби, разжимая кулаки. Было видно, как он пытается загнать всю злость обратно. Нобу дышал тяжело и сбито, раздувая ноздри переломанного в нескольких местах носа. — Где твоя совесть, честь, ответственность? Своими опрометчивыми словами и поступками ты ставишь под удар, прежде всего, свой клан, принцесса. Хорошо ли будут к нему относиться, если все сочтут тебя предательницей? Да тогда Юри света белого не взвидят! Акира в глубине души понимала, что Куроки прав. Она действительно сошла с ума, но остановиться уже не могла. — Если хочешь, донеси на меня, расскажи всё, что только что от меня услышал. Расскажи, что я спуталась с врагами деревни, что я сплю с врагами деревни, что я сама враг деревни. Что я не хочу выполнять это проклятое задание, что я всё время сливала дезинформацию… Куроки смотрел на неё широко открытыми глазами, и в них Юри видела своё безумное отражение. — Расскажи всем, какая я вероломная сука… — Замолчи! — рявкнул ниндзя и топнул ногой. — Замолчи или я пристукну тебя прямо под этим деревом! Ты совсем потеряла голову, идиотка! Он что-то ещё кричал, брызжа слюной, но Акира его почти не слышала. — Если все решили, что теперь Юри будут лизать задницу Райкаге, аристократам и богачам, то я первая развею это заблуждение! Мы не настолько жалкие бараны, у меня есть и совесть, и честь, и воля, и никто у меня их не отнимет! Нобу схватился за голову. Его загорелая кожа сделалась красной, точно у варёного рака, ещё чуть-чуть, и лопнет от злости. — Да нет у тебя ничего своего, Акира! Ни мозгов, ни тем более чести. Все нукенины начинали так же, как и ты сейчас — с отрицания веками сложившихся устоев. Юри горько усмехнулась. — Это у тебя нет своих мозгов и своей воли, Куроки. Шиноби — это человек чести, а не марионетка в чужих руках, готовая с радостью отдать свою жизнь или отнять чужую ради амбиций сумасбродного правителя. Жаль, что я поняла это слишком поздно. — Хватит! Я сыт тобой по горло! — товарищ влепил кулак в ствол растущего рядом дуба и разнёс его в щепки. Отлетевшая ветка чуть не выбила принцессе глаз, но она вовремя отшвырнула её рукой. Пути назад не было, и Акира это чувствовала. Пусть завтра она пожалеет обо всём, но сейчас её душу наполняло чёрное ликование. Наконец-то она высказала всё, что так долго копилось и разъедало внутренности, от эйфории закружилась голова. — Райкаге скоро обо всём узнает, — бросив последний, полный осуждения и презренья взгляд, Нобу зашагал прочь. Химе выдохнула ставший слишком густым воздух и резко опустилась на колени. Её начало трясти ещё сильней, земля качалась, к горлу подкатила тошнота. Куноичи крепко зажмурилась и обхватила себя за плечи. «Ками-сама, что же дальше будет?..»