Осколок

      В голове звучали странные звуки — это рушился его внутренний мир — и он знал, что они значили, так как понимал причину их появления.       Куросаки на мгновение уставился в сторону Капитана Нулевого отряда, вскоре жмурясь от бурлящей в голове ярости.       Голос начинал кричать ещё сильнее, а кричащий всё больше и больше становился неподконтрольным, желая отомстить виновнику своих страданий.       Ичиго грубо вздохнул, не обращая внимания на то, что Хьёсубе был озадачен спокойствием повзрослевшего мальчишки и проявлял довольно заметный интерес.       Хаген разбил стекло в незамысловато-серой многоэтажке, из которой состояла душа Ичиго, пытаясь привлечь к себе внимание второго.       Сжав кулаки ещё сильнее, понимая, что это был самый что ни на есть прямой намёк на так же и его желание, уничтожающее душу, Куросаки нахмурился.       Осколок притих, выжидающе смотря в облака, поняв, что Ичиго его видит и слышит.       — Ты и я, — безнадёжно произносит осколок, — мы вместе желаем одного и лелеем лишь одну мечту, — его голос был тихим, из-за чего редкий ветер, казалось, уносил вместе с собой слабые слова, — так дай мне меч — и я уничтожу наших врагов, — брюнет обессиленно свалился на колени, истерически хватаясь за волосы; именно сейчас он был безнадёжно беспомощным, — дай мне шанс — и они не найдут места, чтобы спрятаться, — он всё так же обращался к молчаливому Куросаки; сейчас рыжеволосая квинтэссенция решала как никогда: остановиться и забыть или идти вперёд, прокладывая себе дорогу из трупов, — дай мне свободу — и я изменю мир по твоему желанию, — на его глазах проступили маленькие слезинки, когда уверенный голос дрогнул; гнев начинал казаться ему отчаянием, ведь цель и смысл его существования была прямо здесь, перед лицом Куросаки младшего, — сейчас враг слаб, так дай мне закончить начатое... дай отомстить за него!       Внутренний мир вновь содрогнулся; где-то вдали обвалилось сразу несколько зданий, а в многоэтажке, на которой находился осколок, вылетели все стёкла. Духовная мощь осколка ярко выражалась в самых колоритных красках-эмоциях, выплёскиваясь внутри внутреннего мира, но даже так... духовный контроль Ичиго был намного сильнее, особенно сейчас, когда тот принял этот образ... более старый, более опытный, более превосходящий "мальчишку" во всём.       Когда голос Хагена утих, и не появлялся ещё несколько минут, рыжеволосый мужчина задумался по-настоящему: пускай он и не всегда разделял взгляды осколка, но не доверять ему он не мог... недоверие к Хагену равносильно сомнению в себе.       — Враг один и ты один... — наконец произнёс Ичиго; растянув губы в усмешке, он впервые был готов на всё, произнося формулу высвобождения части души. — Смерть за смерть. Причин здесь больше нет... — вокруг взметнулась пыль и алый барьер, окружающий его, треснул, фейерверком осыпаясь на землю. — ... кроме крови на руках. Явись и разрушай, мсти и проклинай, но клятву не забывай.       Ветер замедлился, собираясь спереди от Ичиго, а после, когда духовная мощь сотрясла воздух, на том месте появился осколок.       Ярко чёрная мантия с длинным и узким капюшоном в виде треугольника, обрамлённым алым мехом "зверя", так же, как и запястья одежды; короткие чёрные волосы, два разноцветных глаза: один небесно голубой, как абсолютно чистое небо, а другой, как у Ичиго, алый, словно кровь.       Оказавшись в духовной оболочке, что уже было огромным подарком, так как до сего момента он был не более чем простой мираж, осколок, даже не вдохнув полной грудью, исчез в поступи, уничтожая землю под ногами. Давление и плотность духовной мощи возросли в стократ, придавливая своим весом старейших Капитанов Сообщества Душ.       Когда раздался хлопающий звук удара, главнокомандующий со своими учениками ощутили на своей коже настоящую мощь брюнета, воплотившегося в реальности. Ударная волна, устремившись в разные стороны, ударила в землю, поднимая пыль и дробя и так донельзя мелкие камешки, превращая их в духовные частицы, тут же поглощаемые осколком.       Хьёсубе нахмурился, удерживая лезвие стандартной, совсем не примечательной катаны возле свой груди, понимая, что странная душонка оказалась немного сильнее, чем он предполагал. Способность поглощать духовные частицы также усугубляла ситуацию, но особой проблемы, по идее, представлять не должна.       — Это ничего не изменит, — равнодушно произнёс Капитан Нулевого отряда, но стоило только давлению со стороны Хагена увеличиться, как первый изменил своё мнение. — Что ты такое? — немного удивившись, поинтересовался он, отмечая почти что неотличимую схожесть осколка с Богами Смерти, носящими маски "минусов" и называемых себя Вайзардами. Из слов Киске было ясно, что внутри мальчишки жила чья-то душа, но верить в то, что она несла в себе угрозу, не собирался никто. До этого времени, когда небеса начали в прямом смысле потухать, приобретая угольный оттенок.       — У меня нет имени, — безумно скалясь произнёс осколок, пропуская через клинок тёмную духовную энергию, — а даже если бы и было, — чёрная реацу начала собираться вокруг них, заключая в сфере, — то оно ничего не сказало бы трупу, — глаза осколка загорелись чёрным пламенем. — Умри, исчезнув из всех миров.       Смотря со стороны, Джууширо, Кьёраку и Иссин с Урахарой, наблюдали за тем, как брюнет, применив какую-то технику, заключил себя вместе с Ичибеем в непроглядную, чёрную сферу.       — Что же, — произнёс Ичиго, привлекая к себе внимание, — вот и настал конец, — он поднял руку к небу, разводя пальцы.       Гром, ударив в небесах необычно громче, чем прежде, вскоре затих, но небеса, которые искрились алыми молниями, совсем не выглядели спокойными.       — Ичиго остановись! — Куросаки старший при помощи сюнпо переместился к сыну. — Неужели ты решил уничтожить Белый город, а как же Карин и Юзу?! Неужели ты готов ими пожертвовать ради мести за свою возлюбленную?! — неизвестно как преодолев алый барьер, до этого не пропускающий абсолютно никого и ничего, Иссин схватил сына за грудки, яростно всматриваясь тому в глаза, надеясь, что сможет ещё увидеть "своего сына".       — Он не даст им умереть... никогда, ведь он их любил так же, как и я, — Ичиго пытался не смотреть в глаза отца, поэтому, уставившись на чёрную сферу в небе, продолжал усиленно накапливать духовную мощь. — Все, кто были дороги его хозяину, останутся невредимыми, а любой, кто посмеет им навредить, будут наказаны, — спокойно пояснил он. — Химель Тод.       Сверкнув в последний раз, сотни энергетических разрядов ударили по всему Белому городу, уничтожая один барак за другим.       — Что же ты наделал?! — уже занеся руку для удара, как последнего способа достучаться до сына, Иссин поддался гневу.       — Вы его не тронете, — произнёсли бесцветным голом, перехватывая руку Капитана девятого отряда и откидывая того в сторону. — Здесь закончили, — проинформировал осколок, смотря в лицо Ичиго. — Белый город вновь пылает, как ты обещал Айзену: горят души... горят бараки... тлеют сотни трупов... как и в прошлый раз, — на его губах появилась полуулыбка. — Но в этот раз мне удалось тебя спасти, — холодная рука дотронулась до колючей щеки мужчины. — Случившегося уже ничто не изменит и никто более не станет на твоём пути, — Хаген закатил правый рукав, оголяя руку с чёрно-голубыми венами. — Ключ теперь наш.       — Отлично, — смотря на отца, согласился рыжеволосый мужчина. — Не мешайтесь под ногами и, может быть, выживете, — предупредил он.       Мысленно призвав "лифт", который свалился в паре метрах от него, Хаген, не оборачиваясь, вошёл в него первый, следом зашёл и Ичиго, вновь активируя неизвестный барьер.       Вскоре двери закрылись, а странное средство перемещения скрылось в чёрных облаках.       — Айзен уже там, — смотря вперёд, произнёс осколок. — Я встретил его сразу, как только Совет Сорока Шести был повторно вырезан... — осколок выдержал паузу, задумавшись. — Кажется, он разгадал наш маленький секрет, — пожав плечами, рассказал юноша.       — Это... уже неважно... — осев на пол, выдохнул мальчишка.