Мы те, кем мы притворяемся. Осторожнее выбирайте свою маску.
Курт Воннегут
— Мисс Кларк Гриффин? — Русоволосая девушка азиатской внешности с высокими скулами и миндалевидным разрезом глаз, громко выстукивая каблуками по плитке, остановилась в нескольких шагах от входа в зал и огляделась по сторонам. — Это я. Я вышла из толпы таких же журналистов, ожидающих своей очереди. Интервью было приурочено к выходу новой картины с Лексой в главной роли, правда, формат был выбран довольно странный. Но тут уж возмущаться не было смысла — так хотела Лекса, а ее желания стремились выполнять. Поэтому мне пришлось просидеть в этом душном зале с пятьюдесятью другими журналистами уже большую половину дня. — Идите за мной. — Приказала девушка. Мы входим в лифт, она нажимает кнопку и утыкается в свой планшет. Маленькое пространство заполняется звуками классической музыки, и кабинка не спеша ползет вверх. Девушка не отрывается от своей электронной игрушки, не переставая скользит по дисплею пальцами. Прислоняюсь спиной к стене, вдруг отчетливо понимая, что нервничаю. С чего бы вдруг? Ну, подумаешь интервью со звездой мирового масштаба. С самой красивой женщиной года по версии «People» последние два года… — Надеюсь, вы ознакомились со списком запрещенных тем и правилами поведения при общении с Лексой? — Безразлично спрашивает девушка, отрываясь от планшета и выходя из лифта. — Ага. — Неуверенно бурчу в ответ, вспоминая так и не открытое вчера письмо от Эбби с пометкой «касаемо интервью». Черт! Теперь уже поздно. Открыв дверь, моя спутница жестом приглашает внутрь. Маленькое кафе, уютно спрятавшееся между номерами гостиницы, очевидно предназначенное только для постояльцев, желающих насладиться настоящим вкусом кофе и потрясающим видом с высоты птичьего полета, встречает меня приятной мелодичной музыкой в стиле «Café del mar» и легким ветерком, которого так не хватало в зале ожидания. Прикрыв глаза, наслаждаюсь приятной прохладой, ласкающей разгоряченную кожу и, возможно, даже застонала бы в голос, если бы вышколенный официант ловко не поймал взметнувшуюся ослепительно белым полотном сатиновую занавеску, и я не встретилась взглядом с сосредоточенными ярко-зелеными глазами, внимательно рассматривающими меня. Чтоб тебя Кларк Гриффин — дыши! Ты ведь знаешь, как это делается! Дыши! Дыши! Она сидит вполоборота к окну, и ее лицо совершенно бесстрастно, а глаза цепко следят за каждым моим движением. Как завороженная, сажусь на приготовленный для меня стул, все еще продолжая рассматривать ее. Боже, она так красива… Никакая кинопленка, никакой самый большой экран, никакое HD качество не может передать ее настоящей естественной красоты. Цвет лица слегка выровнен тональным кремом, ресницы подкрашены тушью — вот и весь ее макияж. Интересно, она сама знает, насколько красива? И я все еще пялюсь на нее… Перевожу взгляд на стакан воды, одиноко стоящий на столе перед Лексой, и громко сглатываю. — Воды? — Тихо интересуется звезда. — Да, было бы неплохо. — Хриплю в ответ. — Жутко пить хочется. В зале ожидания последнюю воду разобрали часа два назад, а в помещении очень душно. — Аня, — Лекса в приказном тоне обращается к девушке, что привела меня. — Скажи официанту, чтобы подал еще бокал воды, и проследи, чтобы в зал ожидания для оставшихся журналистов принесли бутылки с водой. — Да, Лекса. Забыв, что собиралась представить меня, Аня тут же ретировалась. Ладно, как-нибудь сама справлюсь…. Правда пока не получается. Между нами повисает молчание. И поскольку мой язык намертво приклеился к нёбу, а мысли вообще блуждают где-то в фантазиях о зеленых глазах и пухлых, мягких губах, судорожно роюсь в сумке и выуживаю диктофон. Включаю… Если честно, я не такой уж ужасный журналист. Со звездами такой величины мне еще не доводилось общаться напрямую, но опыт у меня есть. Вот только почему-то ощущение пристального зеленого взгляда, блуждающего по мне, заставляет чувствовать себя некомфортно. Кстати подоспевший официант поставил передо мной бокал и, мило улыбнувшись, тут же испарился. Опустошив бокал наполовину, довольно выдыхаю, ловя на себе ее взгляд. Она улыбается, и мое сердце так неожиданно, я бы даже сказала — странно, запинается, пропускает удар. Таращусь на нее во все глаза и непроизвольно тянусь к груди, где трепещется мышца. Спохватываюсь, отдергиваю руку и вновь беру стакан воды, чтобы прийти в себя. Но… поздно! Начинаю нервничать, руки предательски подрагивают. Черт бы тебя побрал, Лекса, с твоей улыбкой! Хотя, что с тебя взять, ты ж актриса — ты и должна так улыбаться. Все ощущение моей особенности, появившееся от ее улыбки, как ветром сдуло. Я поджимаю губы и приказываю себе собраться. А она все продолжает изучать меня своими задумчивыми зелеными глазами, и я даже забываю, для чего здесь. Откашлявшись, все-таки умудряюсь отвести глаза и принимаюсь рыться в сумке в поисках блокнота и ручки. — Приступим? — ну надо же! Я прямо-таки пролепетала это. Ну что же с тобой такое, Гриффин?! В ее глазах сверкают озорные огоньки, и моя рука, дрогнув, роняет блокнот. Вообще-то, я сегодня сама на себя не похожа. Ну да не выспалась, соображаю плохо, из-за жары в зале ожидания уставшая… Но чтобы вот так реагировать на человека… такое со мной впервые. Чертыхаясь себе под нос, тянусь за блокнотом. Лекса, видимо уставшая наблюдать за всем этим безобразием, тоже наклоняется. На мгновение наши пальцы соприкасаются, и я чувствую, как через мое тело проносится разряд в нехилых двести двадцать вольт. Поворачиваю голову и встречаюсь с ее взглядом. Наши глаза так близко, что я могу видеть, как ее зрачки резко сужаются. Она отдергивает руку и выпрямляется. Не поднимая на нее глаза, сажусь, открываю блокнот и вооружаюсь ручкой. — Что ж, — шепчу под нос, в который раз пытаясь собраться с мыслями. — Спустя пять лет вы вновь возвращаетесь на экраны в роли своей героини, Селены. Каково это через такой промежуток времени вернуться к роли, сделавшей вас знаменитой? Как только мне, наконец, удается сосредоточиться на своих вопросах, нервозность исчезает. Внутри рождается спокойствие и уверенность в своих действиях. И пока я не смотрю на Лексу, мне кажется, что она ничем не отличается от многих других интервьюируемых мной людей. Я позволяю себе расслабиться, откинуться на спинку стула и взглянуть в ее сторону. Она молчит. Что опять не так?! Почему она заставляет меня чувствовать себя так, словно я хренов новичок во всем этом?! Ладно, Лекса, хочешь поиграть в гляделки? Будут тебе гляделки! Впериваю в нее свой взгляд и приподнимаю бровь. Она несколько секунд уверенно смотрит мне в глаза, слегка хмурится, но тут же улыбается одними уголками губ и, соизволив, раскрывает рот: — Я с удовольствием отвечу на вопрос, когда буду знать, кто его задает. Чтоб меня! Я забыла представиться! — Прошу прощения. — Мямлю в ответ, чувствуя, как румянец заливает щеки. Она смеется, негромко, но искренне и так заразительно, что и мне становится смешно. — Кларк Гриффин. Журнал Cosmopolitan. — Протягиваю руку, все еще улыбаясь. Ее смех резко обрывается. Лекса смотрит на мою протянутую руку, а потом мне в глаза. Наверное, я сделала что-то из того запрещенного списка, потому что она так недоверчиво смотрит на мою ладонь. Ну же давай! Даю ей еще минутку подумать, а сама с уверенностью смотрю в ее глаза, продолжая протягивать руку. Ладно, если честно, это не для интервью. Мне самой ужасно хочется, чтобы она ответила на рукопожатие, потому что это секундное прикосновение заставило меня что-то почувствовать и мне хочется понять, что это. Лекса наклоняется чуть вперед и мягко пожимает мою руку. Возможно, потому что я уже находилась в ожидании чего-то, но меня не пробивает током и внутри ничего не переворачивается. Меня просто бросает в жар, и мне кажется, что ее глаза, так внимательно рассматривающие наши сплетенные руки, обещают многое. — Не для интервью, — вдруг тихо произносит она, убирая руку. — Меня зовут Александра. Лекса — это мой псевдоним. Моя мама была русской. — Улыбнувшись, пояснила актриса. — Видимо вас назвали в честь княжны Александры Великой, говорят, она тоже была очень красивой. — Слова вылетели раньше, чем я успела сообразить, что говорю, и тут же румянец с новой силой вернулся на мои щеки. Бровь Лексы удивленно взметнулась вверх: — Это был комплимент? — Прошу прощения. Уверена, вы слышали более изысканные комплименты в свой адрес. — Возможно. — Задумчиво согласилась девушка. — Но искренние всегда приятней получать. — Мисс Гриффин, ваше время вышло! — В кафе вихрем ворвалась Аня. Не отрываясь от своего планшета, она помахала рукой, призывая меня поскорее освободить помещение. Скидывая блокнот и ручку в сумку, я посмотрела на часы. Господи, боже мой, мы просидели полчаса, а я даже ни одного ответа не получила. Мать меня убьет! — Спасибо, что уделили мне время. — Сдержанно, не глядя Лексе в глаза, прощаюсь и спешно ухожу вслед за Аней. Прошмыгнув к себе в кабинет, я без сил упала в кресло, пряча лицо в ладонях. Гадство! Даже поездка на моей любимой машине от отеля, где жила Лекса и где проходило интервью, до офиса не подняла мне настроение. И чем больше я об этом думала, тем хуже становилось. Как, как такое могло произойти? Какого черта вообще произошло? Я вела себя, как маленькая глупая первокурсница, а мне, между прочим, на минуточку почти двадцать восемь! И я, как самая последняя идиотка, залипла на этой супер-мега-сексуальной актриске! Да так, что даже собраться не смогла! Да, Кларк, отсутствие секса, конечно, пагубно сказывается на здоровье организма, но ведь не настолько, чтобы мозг совсем отключался!!! Эбби меня убьет… — Эй, Принцесса! — Влетевшая в кабинет Октавия изящно приземлилась в кресло напротив. — Промчалась мимо, даже слова не сказала. Давай, выкладывай, как твое супер интервью? — Ее карие глаза выжидательно уставились на меня. — Блейк, а тебе работать не надо? — Огрызаюсь, откидываясь на спинку своего кресла. Октавия Блейк, офис-менеджер нашего отдела, а по совместительству моя лучшая подруга. У нее самое потрясающее чувство юмора и полное отсутствие понятия «личное пространство». Я знаю, что на мои слова она никогда не обидится, а потому и позволяю себе выплеснуть эмоции. — Оу, — Тянет подруга. Теперь она внимательно разглядывает мое удрученное выражение лица, и любопытство в глазах сменяется на сочувствие. — Неужели вы, принцессы, не смогли найти общий язык — Октавия. — Рычу я, понимая, что, кажется, переоценила ее проницательность, и она все никак не успокоится. — Я сейчас. Она исчезает из моего кабинета, а спустя несколько минут возвращается с двумя кружками дымящегося ароматного кофе. — Так, ну-ка, давай. — Заботливо произносит, протягивая мне одну с надписью «ВанХэда». — Глотни из своей любимой кружки и расскажи, что случилось. Да, знаю, мне двадцать восемь, а я тащусь по сериалу, но ничего не могу с собой поделать. И это Октавия задарила мне эту посудину, когда я вышла на работу. Делаю глоток, чувствуя, как горячий напиток разливается по телу, успокаивая и нормализуя работу мозга. — Полегчало? — Немного. Спасибо, Окти. — Рассказывай, что случилось? — Я провалила интервью. — Прикалываешься? — Разве похоже? — Вообще-то не очень. — Тихо выдыхает подруга. — Эбби тебя прибьет… — Ну, спасибо! Ты так здорово умеешь поддерживать, что впору пойти и утопиться! — Я вновь начинаю заводиться. — Подожди, не кипятись. — Октавия подняла руку, призывая успокоиться. — Расскажи, в чем дело? Может из того, что есть, нам удастся состряпать неплохое интервью. Я пороюсь в интернете. Забыла сказать, моя подруга тот еще следопыт интернет пространства. Она может нарыть любую информацию, ну или почти любую. — Нечего рассказывать. Я не знаю, что со мной случилось, но я не смогла даже сосредоточиться на уже готовых вопросах. Она… Черт! Это было прям какое-то наваждение. Я вела себя, как глупый пятнадцатилетний подросток с передозом гормонов. — Хочешь сказать, что не смогла взять у нее интервью, потому что дико ее хотела? — Потрясенно уточнила Окти. Она, как всегда, быстро улавливала суть и говорила прямо. Чувствуя, как мои щеки опять заливаются румянцем, я спрятала лицо в ладонях. — Это такая глупость! Эбби меня убьет! — Ладно-ладно. — Потянувшись, она погладила меня по голове. — Ты хоть что-нибудь сумела у нее спросить? — Да. Но она не ответила… Хотя она сказала мне свое настоящее имя — Александра. — О! — Только это было не для интервью. Думаю, ей стало жалко меня. В сумке зазвонил телефон. Вытащив трубку, я взглянула на незнакомый номер и нахмурилась. Опять какие-нибудь продажи по телефону. Ну, сейчас отыграюсь. -Да! — Рявкнула я. — Мисс Кларк Гриффин. Это Аня, помощница Лексы, минутку, я передам ей трубку. Потрясенно моргнув, я округлила глаза, уставившись на подругу. — Что? — Тихо спросила она и глотнула кофе. — Это Лекса. Октавия поперхнулась, и коричневые брызги разлетелись по всему моему столу. — Мисс Гриффин, здравствуйте. — В трубке телефона ее голос звучал так мягко, словно кошка урчала. Мое сердце мгновенно ускорило свой ритм. Надо прекращать столько кофе пить. Сердце явно расшалилось. Это ведь точно из-за кофе! Я потрясенно выдохнула: — Здравствуйте, Лекса. — Сбегая сегодня с нашего интервью, вы кое-что забыли. — Даже расстояние и телефонная связь не могли скрыть от меня того факта, что я вдруг осознала — она улыбается. Скорей всего это не широкая улыбка, так, одними уголками губ. Мягко, точно так же, как и говорила. — Эээ… — Диктофон. — Подсказала она, и ее улыбка стала шире. Или моя. Судя по тому, какими огромными глазами смотрит на меня Октавия. — Точно, диктофон! И я воскликнула это не потому, что вспомнила о небольшой вещице, так необходимой любому уважающему себя журналисту. Нееет! Все гораздо хуже. Вчера, развлекая себя вечером бутылкой вина и фильмами с участием Лексы, я надиктовывала вопросы, которые хотела бы ей задать… некоторые из них были далеко не самые скромные. Черт! Черт! Черт! — Так вам он нужен? — Немного с нажимом спросила актриса, так и не дождавшись от меня никакой последующей реакции. — Да, да. Конечно! — Окей. — Она вновь улыбалась. Не знаю как, но я это чувствовала. — Тогда завтра в семь тридцать утра у центрального входа в парк напротив моего отеля. Не забудьте кроссовки. Прежде, чем я успела сказать хоть слово, она отключилась. — Что, ради всего святого, это сейчас было! — Вскричала Октавия, стоило мне убрать трубку от уха. — Ты о чем? — Я непонимающе похлопала глазами. — Ты улыбалась во все свои тридцать два ровных зуба и чуть не растеклась прямо тут! Черт меня задери — ты влюбилась! В эту охрененно сексуальную актрису! — Нет! — Да! — Нет! — А я говорю – ДА! — Подожди, - мне, наконец, удалось осмыслить тот факт, что с утра у меня встреча с Лексой, и я сосредоточилась на споре с Октавией. — По поводу чего мы спорим? Окти театрально закатила глаза и вздохнула: — Так что там с твоим диктофоном? — Я забыла его на интервью, и она хочет мне его вернуть. Завтра утром в семь тридцать. Сказала взять с собой кроссовки. — Лекса фанат спорта. Она бегает по утрам. — Задумчиво потирая подбородок, пояснила подруга. — Ты когда в последний раз вставала в такую рань? — Эй! — Я ткнула в нее пальцем. – Я, между прочим, приезжаю на работу каждый день к десяти. — Я и говорю, раньше десяти ты не просыпаешься. — Она захихикала, потому что я бросила в нее скрепку. — Ты хоть знаешь, где у тебя кроссовки? Могу одолжить свою форму, хочешь? Смерив подругу грозным взглядом, я забросила телефон в сумку и поднялась: — Я в нормальной физической форме, так что обойдемся без твоих намеков. — Но кроссовки мне и правда стоило поискать. А еще, пожалуй, надо бы заехать в магазин спортивной одежды и купить новые штаны, те, что у меня есть, я давно использую как домашнюю одежду. — Если мама будет спрашивать, я работаю над интервью. И прибери здесь, раз насвинячила. — Кивнув на подсыхающие капли кофе, я чмокнула Октавию в макушку и поспешила ретироваться. — Ставлю сотню, она тебя сделает! — Прокричала вслед подруга.