Вакантное место на смерть

На следующее утро, сидя в своей машине, припаркованной напротив входа в отель, я пила второй стакан кофе и маялась лишь одним вопросом: как можно жить в такую рань? Я понимаю, как можно лечь в семь утра, но встать в семь утра для меня что-то из ряда вон выходящее. До встречи с Лексой оставалось пятнадцать минут, и надо признать, я совершила героический подвиг, подняв себя с постели ради нее в шесть утра. И я собиралась получить максимум от нашей встречи — я собиралась уговорить ее на большое интервью с разворотом на две страницы. Да, сегодня я была уверена в себе как никогда. Задумавшись над своей идеей, я убрала пустой стакан и, взяв телефон, взглянула на часы — семь двадцать. Неожиданно телефон ожил. Испуганно дернувшись, я ударилась локтем о руль, машина громко и обиженно издала утробный гудок. — Алло? — Потирая ушибленное место, бурчу в трубку. — Клааарк! — Рейвен? Ты чего не спишь в такую рань? — А я еще и не ложилась! — Подруга весело рассмеялась, и меня тут же окутала легкая тоска по Сан-Франциско и оставшимся там друзьям. Теперь кто-то развлекался ночи напролет, а кто-то пытался спасти от краха свою еще не начавшуюся карьеру. — Короче, я решила позвонить тебе, прежде чем завалюсь в кроватку, и подбодрить. Принцесса, ты круче любой актрисы, так что поверь, ты сделаешь ее по всем фронтам! — Кто тебе? … Октавия! — Взвизгнула я, понимая, откуда ноги растут. — Что наплела тебе эта ненормальная? — Она сказала, что ты провалила одно очень важное интервью, потому что спустя полтора года вдруг втюрилась по уши. И не в кого-нибудь, а в эту знаменитую актрису. — Эй, я не втюрилась! И вообще, я вполне взрослая женщина, я могу справиться со всеми своими проблемами. Так что хватит называть меня Принцессой, сколько раз вам говорить? — Ага. — На том конце, Рейвен громко зевнула. — Я Окти так и сказала, Принцесса. Так что я побилась с ней на сотню, что ты сделаешь эту актрису. — Боже, Рейв, — сокрушенно покачав головой, я рассмеялась. — Вы еще тотализатор устройте. Отвлекшись на подругу, я почти забыла о времени. Но Лекса была точна. Ровно в семь тридцать двери отеля открылись, и шатенка, перебежав дорогу, легкой походкой направилась к центральному входу. — Все, Рейв, мне пора. Спокойной ночи. Лекса ждала меня у входа в парк, готовясь к пробежке и делая небольшую разминку. Ее зеленые глаза прятались под бейсболкой, сзади от каждого движения весело подпрыгивали темные волосы, собранные в «конский хвост». Закинув ногу на невысокий забор вдоль беговой дорожки, она принялась делать наклоны. Что я там говорила насчет уверенности в себе? Мое бедное сердце вновь ускорило темп, ладошки вспотели, я нервно выдохнула. Боже, Кларк, дыши! Надо прекращать так реагировать на Лексу, еще немного и мое несчастное сердце не выдержит таких перегрузок, не хватало еще заработать себе инфаркт. Ладно, этот вид любого заставит задохнуться. На ней облегающие спортивное трико до середины икр и серая футболка, выглядывающая из-под темно-фиолетовой холщевой безрукавки на молнии, на ногах видавшие виды беговые кроссовки. У Лексы самое стройное и спортивное телосложение из всех, что я видела. Она заканчивает свою разминку, оборачивается, и на ее лице расплывается довольная улыбка, когда она замечает меня. Да, я тоже постаралась, собираясь на пробежку. На мне трико, на подобии ее, новехонькие кроссы (я так и не вспомнила, куда закинула прежние), а на черный спортивный лифчик надета растянутая футболка UСLA. — Привет. — Подойдя ближе, я поздоровалась, возвращая улыбку. — Привет. Готова? — Ты, правда, думаешь, что ради диктофона я побегу? Интересно, в какой момент между нашим вчерашним официальным разговором по телефону и сегодняшней предстоящей пробежкой мы перешли на «ты»? Хотя какая, к черту, разница! Лекса улыбнулась, так очаровательно мило, что я едва сдержала вздох умиления. — Ты ведь знаешь, что ни на один из записанных тобой вопросов я бы не ответила? — Теперь, да. — Я кивнула, подтверждая свои слова. — Теперь? — Вчера вечером я прочитала твой список запрещенных тем. Очень информативно. Стоп. Она прослушала запись на диктофоне! Что там было самое позорное? Что-то о поцелуях… хорошо хоть моя буйная фантазия успокоилась раньше, чем я принялась болтать о сексе! Почувствовав, что опять краснею, я спрятала лицо в ладонях. — Боже, извини! Что бы там ни было наговорено, я приношу свои извинения за каждое слово! Мне так стыдно! Рассмеявшись, Лекса едва ощутимо коснулась моего плеча в успокаивающем жесте и тут же почему-то, сама испугавшись, быстро убрала руку. — Вообще-то, я хочу предложить тебе сделку. Я удивленно приподняла бровь. — Если ты бежишь, то после отвечу на пять твоих вопросов. Тебе ведь все еще нужно интервью со мной? — Она победно ухмыльнулась. — Ладно, — медленно проговорила я, раздумывая над тем, где подвох? — Любые пять вопросов? Просто так? — Ну, не любые. За мной остается право выбора, на какой вопрос ответить. Лекса не дала мне время на раздумья. Слегка подпрыгнув на месте, она устремилась вперед. Я бросилась следом, нагоняя и подстраиваясь под ее ритм. Поначалу это казалось вполне легко. Она взяла неспешный темп, скорей всего ориентируясь на меня, и старалась держаться его довольно долгое время. И я стойко бежала рядом, хотя уже через полчаса поняла, что завтра утром мне аукнется мой сегодняшний забег. Однако, чем дольше мы бежали, тем быстрее меня покидали силы. — Как ты, Кларк? — Мягко спросила девушка, награждая долгим задумчивым взглядом. — Лучше не придумаешь. — Пропыхтела я, мысленно моля о смерти или вдруг развернувшейся земле под ногами или о любом другом катаклизме, способном спасти меня от позорного отказа продолжить пробежку. — Хорошо. — Она усмехнулась и стала ускоряться. Черт! Это уже за пределами моих возможностей! Прежде, чем совсем отстать от нее, я решилась задать мучающий меня вопрос: — Ты всем такие проверки устраиваешь? — Нет. Стало интересно, что еще в тебе есть. — Тихо бросила Лекса и стремглав устремилась вперед. Мне бы впору остановиться и задуматься над ее словами, но я ускоряюсь, выдавливая из себя последние остатки сил, чтобы нагнать эту загадочную, закрытую и абсолютно по всем статьям мне непонятную Лексу. Еще мгновение, и я растянусь прямо здесь на этой дорожке, в этом парке, простившись с жизнью и своими дурацкими идеями об интервью с ней. Ноги не слушались, легкие жутко горели, голова кружилась, а сердце… Боже, если я переживу это утро, то завяжу с кофе и перейду на зеленый чай! Клянусь! Она ждала меня в тени дерева, в трехстах метрах от того места, где бросила, улетев словно на крыльях. Добежав, я грохнулась рядом на колени, закрывая глаза и жадно ловя ртом воздух. — Дерьмо. — Прошипела я, чувствуя головокружение и жуткую жажду. — Ты в порядке, Кларк? — Обеспокоенный голос сбоку от меня на мгновение вогнал в ступор. Помотав головой, я продолжала громко с хрипом втягивать в себя воздух. – Эй? — Дай мне минутку. — Проворчала я, плюхаясь на спину и блаженно закрывая глаза. — А с выносливостью у тебя не очень. Ее спокойный голос, чуть не заставил меня скрипнуть зубами. — До этого никто не жаловался. — Это еще не показатель. — Резонно заметила Лекса. Я покачала головой, не зная, что и ответить. Мы определенно говорили не о моих спортивных достижениях. – Вот, держи. Я приоткрыла один глаз и увидела протянутую мне бутылку воды. — Ооо, ты чудо! — Она довольно улыбнулась, а я присосалась к бутылке. — Итак, — мы медленно возвращались ко входу в парк. — Я заработала свои пять вопросов? Лекса согласно кивнула. Я указала на лавочку, стоящую в тени разлапистого дуба, с которой открывался красивый вид на уходящий вниз по склону парк, гуляющих людей, пруд и неспешно плавающих уток. Она села немного напряженно, не смотря на меня. Гордо вздернув подбородок и расправив плечи. Ни дать ни взять королева. Подогнув под себя ногу, я уселась рядом, разглядывая точеные черты ее лица и выжидая, когда она посмотрит на меня. Странно, несмотря на внешнее равнодушие, она с силой сцепила руки в замок и нервно дышала, делая частые неглубокие вдохи. Казалось, что она злилась, только я не понимала, на что. Рассматривая Лексу, я слегка прикусила нижнюю губу, раздумывая над тем, почему настроение этой женщины молниеносно скачет то вверх, то вниз? То она улыбается так, что, кажется, солнце меркнет по сравнению с ее улыбкой, то вдруг хмурится и колет холодным взглядом. Словно бы внутри нее были русские горки, на которых она беспрестанно каталась. Однако, даже этого короткого времени, что я провела рядом с ней сегодня утром, мне с лихвой хватило, чтобы понять — от Лексы невозможно оторваться. Внешне она являла собой абсолютно цельного, спокойного, уверенного в себе человека. И, несмотря на явную замкнутость, боязнь прикосновений (это, кстати, и впрямь было одно из тех правил, что я нарушила. Ни под каким предлогом до Лексы нельзя было дотрагиваться. Но ведь она сама ответила на рукопожатие…) и ее молчаливость, мне было комфортно в ее обществе. Как будто я знала ее уже очень давно. Мне не хотелось прощаться. Она хотела знать, что во мне есть еще. Мне хотелось понять, что скрывается под вечным непроницаемым спокойствием. Похоже, мы обе что-то искали друг в друге. Идея о большом интервью была выброшена из головы за ненадобностью.  — Окей. — Подавив в себе желание прикоснуться к ее руке, чтобы привлечь к себе внимание, я засунула руки в карманы и удобнее привалилась к спинке лавочки. — Судя по тому, что все вокруг зовут тебя Лекса и нигде и никогда не упоминалось твое настоящее имя, я смею предположить, что только очень узкий круг людей его знает. Чуть склонив голову вперед, Лекса повернулась ко мне лицом: — Это не вопрос, Кларк. — Подожди. — Я мягко улыбнулась. — Вопрос вот: почему ты назвала мне свое настоящее имя? Она вопросительно приподняла бровь: — Ты ведь понимаешь, что не сможешь использовать это в своем интервью? — А это не для интервью. В ее глазах блеснуло удивление. Услышав мои слова, она чуть расслабилась, откинулась на спинку, задумчиво глядя прямо перед собой. Медленно вползающее на небосклон солнце мягко пригревало открытые участки кожи, вдалеке слышались звуки машин и громкие разговоры прохожих, перемешивающиеся с утренними песнями птиц. Город не спеша просыпался, наполняясь звуками жизни. Вытянув ноги, я прикрыла глаза, наслаждаясь моментом. Торопить Лексу не было смысла, я никуда не спешила. — Ты была не такой, как все. Я улыбнулась, не открывая глаза: — В смысле, была нервной и неуклюжей? — В смысле, ты вдруг пришла и стала ломать все установленные мной правила. Не давила на меня, не подстраивала ничего, это словно выходило у тебя само собой. — Тихо ответила Лекса, я приоткрыла глаз и посмотрела на нее. Она все так же продолжала глядеть прямо перед собой, но на ее губах играла легкая улыбка. — И ты так забавно нервничала. — А разве не все люди так на тебя реагируют? — Обычно они хотят от меня автограф, селфи с ними или чтобы я сходу выложила всю свою подноготную. Они не делают довольно странные, но милые комплименты, и уж точно не краснеют. Отчего-то я вновь стала краснеть. — Итак, — прочистив горло, прохрипела я, обиженно поджимая губы — Ты меня пожалела? — Нет. — Мягко засмеявшись, она обернулась, ловя мой взгляд. — Мне захотелось… я подумала, что возможно… У тебя когда-нибудь было чувство, что ты знаешь человека, хотя видишь его в первый раз в жизни? Да, не далее, как вчера! Хотя нет, сегодня, прямо сейчас! Я кивнула, не смея отвести глаза. Не имея возможности прохрипеть хоть слово, потому что в горле пересохло, и я тонула в омуте зелени ее глаз. Я вдруг потеряла нить нашего разговора, сосредоточиваясь только на том, чтобы не забыть, как дышать. Несколько долгих секунд Лекса смотрела мне прямо в глаза, а потом с усилием моргнув, отвернулась, возвращая взгляд к пруду. Ее руки принялись нервно растирать бедра. — Кажется, я исчерпала свой лимит. — И опять не спросила ни одного вопроса для своей колонки. — Заметила она, поднимаясь и направляясь к выходу. — Я что-нибудь придумаю. — Не удержавшись, я хитро подмигнула. — Напишешь ответы от моего имени? — Возможно. Могу сбросить тебе на е-мейл готовый текст, если ты будешь не против — отдам в печать. — А если буду? — Тогда не буду печатать. — Кларк, из тебя не очень-то профессиональный журналист выходит. — Она улыбнулась, едва касаясь своими прохладными пальцами моей ладони. Я пожала плечами: — Никогда не хотела стать одной из тех, кто преследует людей и роется в чужой жизни, как в своей корзинке для белья. Кстати об этих людях, почему за все время нашей прогулки ты ни разу не подверглась атаке папарацци? — Территория парка принадлежит отелю. У них есть запрет, не позволяющий папарацци находиться на их земле. Плюс там везде охрана в штатском. Ого, определенно это все сделано только ради нее. Да ей это в копеечку выходит! Вот она цена славы — иллюзия свободы. — А вот у входа в отель скорей всего уже скопилась куча фотографов. — Она сильнее натянула бейсболку на глаза. — Ты на машине? — Да. — Тогда встретимся у черного входа, я вынесу тебе твой диктофон. Перебежав дорогу, она двинулась к отелю по другой стороне улицы, не поднимая головы. Дойдя до своей машины, я мысленно пожелала бросившимся к Лексе папарацци провалиться в тартарары прямо на раскаленную сковородку к дьяволу! Интересно, и откуда во мне появилось столько кровожадности?