Вакантное место на смерть

Закутавшись в махровое полотенце, я вывернула из ванны, вытирая мокрые волосы. Лекса, одетая в широкую мужскую рубашку, застегнутую лишь до груди, сидела привалившись к подушкам, со сценарием в руках. В заплетенных в косу волосах торчал карандаш, между плечом и ухом был зажат телефон, сама она сосредоточенно что-то вписывала на полях красной ручкой. — Да, Тейт, так мне тоже больше нравится. — Удобнее перехватив телефон, она покивала в знак согласия, неторопливо перелистывая страницы. — Да… нет… есть еще пара мест, но этот эпизод по тексту был для меня больше всего непонятен. — Внимательно вслушиваясь в то, что ей говорит режиссер, Лекса задумчиво покусывала нижнюю губу. Ох! Уже будучи одной ногой на кровати, я вдруг осознала, что собираюсь взять соблазнительные губы Лексы прямо во время ее разговора с режиссером. Наверное, Тейлор будет не очень рад услышать звуки поцелуя в своей телефонной трубке. Наверное, и Лекса вряд ли это оценит. Расстроено выдохнув, я плюхнулась на край кровати, вновь принимаясь за свои мокрые волосы. Не знаю, во сколько вернулся Линкольн, но утром, когда я, опаздывая на работу, выскочила из спальни в надежде хотя бы на чашку кофе для побудки организма, он уже сидел в столовой и пил этот самый кофе. И пока я, обжигая нёбо, давясь горячим напитком, бегала из спальни в гостиную и обратно, собираясь — сонная Лекса, умыкнув у Линка чашку, спокойно обменивалась с ним утренними колкостями и планами на день. Пораженная этой дружеской идиллией, я удивленно замерла на середине кухни, но тут же вспомнив, что опаздываю, махнула на прощание и вылетела из квартиры. Как оказалось, я могла и не торопиться. Если я, со всеми этими поездками и переодеваниями, явилась на работу, лишь к обеду, Эбби не явилась на нее вовсе; время от времени присылая мне на почту приказы проконтролировать выполнение тех или иных поручений данных ею другим работникам. Это было довольно забавно — быть одновременно обычным штатным журналистом и строить из себя правую руку главного редактора, хотя таковой у нее, вообще-то, был — заместитель. Но я безропотно выполняла все, о чем просила мама, понимая, что так она старается показать мне свое доверие, старается сблизиться со мной известным ей способом. Покончив со всеми наказами и напоминая себе, что я тоже пытаюсь наладить с мамой нормальные человеческие отношения, я заехала к ней. Не знаю, что это за коктейль такой, «Старый осёл», но, судя по жуткому похмелью моей родительницы, пойло еще то! В итоге, я осталась на ужин с Эбби, а когда вернулась в пентхаус, то Лекса, погруженная в разговор по телефону, кажется, даже и не заметила моего появления. В последние несколько дней она довольно много времени проводит в компании сценария и телефона, и это каждый раз возвращает меня к въевшемуся в мой мозг вопросу: что будет, когда у нее начнутся съемки? И какого хрена я так боюсь ее об этом спросить? Дерьмо! — Ладно, что не так? — Вдруг напряженно спрашивает Лекса, бросая телефон рядом с собой на кровать и закрывая сценарий. — Ты о чем? — Я уже видела это выражение лица: поджатые губы, сведенные брови. Ты назвала это раздражением. Так что, в чем дело, Кларк? Вздохнув, я обернулась к ней, оставляя свои волосы в покое: — Я все думаю над словами Маркуса о том, что через неделю у тебя съемки. Неделя на исходе и я все жду… я просто… Неожиданно для себя я вдруг чувствую смятение и странную неуверенность. Я просто что?.. Я просто жду, когда ты меня попросишь отсюда? Я просто хочу знать, когда ты уедешь? Я просто люблю тебя и хочу знать, что твой отъезд ничего между нами не изменит? Я просто хочу знать, что будет с нами? Тяжело вздохнув, я растерянно посмотрела на Лексу: — Ты ведь скажешь мне, когда уезжаешь? — Кларк, — она едва улыбается уголками губ, — подготовка к съемкам фильма — довольно долгая и трудоемкая работа. И дата начала съемок, она, конечно, существует, но это не совсем точная дата. Сначала на место будущих съемок выезжает техническая команда, потом операторы, звукооператоры, их ассистенты, еще куча всякого народа и, естественно, сам режиссер. По сути, актеры приезжают за несколько дней до начала самих съемок, когда весь подготовительный этап работ выполнен. — Взгляд зеленых глаз стал чуть нежнее. — Я сама еще не знаю дату вылета на площадку. Но, когда это станет ясно, ты будешь в числе тех, кому я об этом скажу. — И мы обсудим это? Ее тонкие длинные пальцы, собирающиеся вновь открыть сценарий, на мгновение замирают над страницами, она хмурится, быстро поджимая губы и сверля взглядом титульный лист. — Хорошо. — Выдыхает она, спустя несколько долгих секунд и вполне уверенно кивает. С моих губ срывается рваный выдох, от ее слов в кровь выбрасывается тонна эндорфинов вперемешку с окситоцинами, и я чувствую, как меня до краев заполняет эйфорией. И я уже тянусь к ней за поцелуем, которого так хотела еще несколько минут назад, как у нее вновь звонит телефон. — Тейт? Какой эпизод? Лекса зарывается в сценарий, я возвращаюсь в ванную, бросая полотенца в сушилку и натягивая на себя огромный пушистый халат. — Есть еще кое-что, о чем бы я хотела с тобой поговорить. — Тихо произношу, возвращаясь в спальню и забираясь на кровать с ногами, видя, что она закончила свой разговор по телефону. — Ммм? — В следующий четверг в городе будут проводить благотворительный «Бал Белой розы». Это ежегодное мероприятие, направленное на сбор денег для поддержки какой-либо социальной программы. Обычно на таких вечерах собирается огромное количество знаменитостей, ну и прессы, конечно. — Кларк, — негромко позвала Лекса. — Я знаю, что такое «Бал Белой розы», мы с Маркусом одни из его меценатов. — Да? — Да. — Эм… В общем, в качестве наказания… и в поучительных целях, — я расстроено вздохнула, — я должна буду сопровождать Эбби на этот чертов бал в четверг, чтобы потом написать статью о мероприятии и звездах, его посетивших. — Хорошо, — спокойно кивнула она, — значит, там и увидимся. — Я… В смысле, там и увидимся? Какого хрена? Я вообще хоть что-то знаю о ее жизни, кроме того, что происходит в этом долбанном пентхаусе?! Чем дольше я рядом с ней, тем больше натыкаюсь на всякого рода секреты и недосказанности! Ну, как? Как, черт побери, у нее это получается, открывать мне одну частичку своей жизни и тут же скрывать еще миллион? Как же я устала от этих головоломок и нескончаемых пазлов! Черт! Я напряженно вздыхаю, а Лекса, с веселыми искорками в глазах, отчего я начинаю злиться еще больше, указывает на себя пальцем: — Меценат, Кларк, помнишь? Я и Маркус сделали несколько пожертвований, и мы обязаны появиться на этом балу. — И когда ты собиралась мне об этом сказать? Ее настроение моментально испаряется. Цепкий зеленый взгляд внимательно рассматривает меня, на лице отражается маска холодной настороженности: — Не знала, что я обязана это делать. — Тихо выдыхает она, сжимая руки в кулаки. — Ты злишься. Ох уж эта ее чертова наблюдательность! Медленно втянув воздух, я так же медленно выдыхаю, наблюдая за Лексой, наблюдающей за мной. О! Мы друг друга определенно стоим! — Я расстроилась потому, что мне кажется, что несмотря ни на что, ты все так же продолжаешь держаться от меня на расстоянии… Боже, что я несу??? Быстрым, с долей раздражения, движением, убираю мокрую прядь своих волос за ухо и придвигаюсь ближе к ней, в ответ на ее едва уловимую попытку отодвинуться от меня. Закусив губу, на мгновение задумываюсь, прежде чем решиться и взять за руку: — Прости. Я не должна так себя вести. — Лекса шумно выдохнула через нос и удивленно моргнула. — Ты права, я разозлилась, потому что ожидала немного другого от тебя, но мне не стоило так делать. Ведь так? Я не могу давить на тебя или требовать чего-то. Все это время мы не… Сотовый, валяющийся между нами на постели, оживает звуками песни Black Black Heart (David Usher) и Лекса, посмотрев на дисплей, аккуратно извлекает свою ладонь из моей: — Извини, — не глядя на меня бормочет она, вставая с кровати. — Тейт в Испании и он думает, что раз он готов работать, то и все остальные тоже. — Сгребя в охапку сценарий и звонящий телефон, она стала отходить к дверям. — Я хотела сказать тебе о бале, но не знала, как это сделать. — Мое сердце, запнувшись, пропускает удар, и теперь уже я удивленно моргаю, не веря в услышанное признание. Лекса хмурится, смотря на дисплей и уже готова снять трубку, но, в последний момент, ее палец вдруг замирает и она быстро вскидывает голову. В приглушенном свете спальни ее глаза ярко блестят, радужка наполняется солнечно-сочным цветом зелени. И не знакомый мне прежде взгляд заставляет мое сердце зайтись в безумной скачке, когда она вдруг, совсем тихо и обезоруживающе, произносит: — На балу мне придется вести себя совсем иначе, чем на ужине… но, несмотря на это, я надеюсь, что ночь ты проведешь в моей постели. Мне долго еще не удается уснуть, а Лекса так и не возвращается. Лишь перед рассветом, сквозь сон, я чувствую, как матрас прогибается под ее телом и она, прижимаясь, окутывает меня мятным запахом табачного дыма. Мне хочется спросить: почему так долго? Но тепло ее тела и сон затягивают в царство Морфея раньше, чем я успеваю произнести хоть слово. — Кларк, познакомься, Индра Гейтс. Индра, Кларк Гриффин… эм… подруга Лексы. Я пила кофе, сидя за ноутбуком в столовой, и слушала музыку, доносящуюся со второго этажа, где в тренажерном зале вот уже несколько часов кряду занимались Линкольн и Лекса. Неожиданно появившийся из небольшого коридора возле входной двери Маркус, воспользовавшийся своим ключом, испугал меня до чертиков, и поперхнувшись, я зашлась в кашле так, что из глаз брызнули слезы. — Твою!.. Господи Иисусе, Маркус, нельзя же так людей пугать! Тем более в этом доме! Проигнорировав мое возмущение, Кейн пропустил вперед невысокую, темнокожую коренастую женщину. Надо же! Так вот как выглядят цепные псы Маркуса… Ну, во всяком случае, главный цепной пес: стильно и элегантно. Мда, совсем не так я представляла себе частных сыщиков. Серый классический костюм с прямой юбкой чуть ниже колена и приталенным строгим пиджаком, остроносые иссиня-черные лодочки на невысоком каблуке. Короткие завитки жестких черных волос аккуратно уложены в прическу. Из украшений лишь два тонких обручальных кольца из золота на безымянном пальце левой руки. Быстрым, цепким взглядом темно-карих глаз женщина оглядела меня с ног до головы и, едва уловимо улыбнувшись, протянула руку: — Мисс Гриффин. — Зовите меня Кларк. — Индра. — А где Лекса и Линкольн? — Спросил Кейн, оглядывая пространство пентхауса. — Наверху. — Ответила я, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. — Из-за ночных переговоров с режиссером, Лекса пропустила утреннюю тренировку и теперь наверстывает. Хотите чай или кофе? — Благодарю, но лучше перейдем сразу к делу. Согласно кивнув, Маркус распахнул дверь кабинета, жестом предлагая Индре войти: — Кларк, позови ребят. — Итак, — начала Индра, стоило всем рассесться в кабинете. — Пока мы вас ждали, Маркус отдал мне послания от преследователя. Похвально, Линкольн, что ты сообразил положить каждую карточку в отдельный пакетик, однако я не думаю, что на них имеются отпечатки. — Взяв одну из записок в руки, она еще раз бегло осмотрела ее. — Мы, конечно, попробуем отследить продавца бумаги, но, думаю, это слишком распространенная марка, чтобы надеяться на положительный результат. Далее... Судя по виду самих карточек, мы имеем дело с достаточно педантичным человеком. Все буквы аккуратно вырезаны, шрифты подобраны, и каждая буква практически идеально подогнана друг к другу. Для такого нужно много времени, усидчивости и спокойствия. При этом о случившемся с вашей семьей, Лекса, он упоминает лишь в первом послании. Все последующие говорят о его любви к вам. — Женщина еще раз перетасовала записки и, открыв кожаный кейс, сложила их туда. Сцепив руки в замок, я нервно прикусывала щеку изнутри, вслушиваясь в слова Индры и исподтишка следя за Лексой. Линкольн, сидя рядом со мной на кожаном диване, подался чуть вперед, хмурясь и крутя в руках банку содовой. — О чем может говорить такое поведение? Он лишь ассоциирует себя с тем преступником из прошлого или это может быть он сам? — Сегодня же я передам копии записок нашим психологам, они поработают с ними, составят психологический портрет преследователя и, возможно, смогут дать какие-то зацепки или спрогнозировать его возможные дальнейшие действия. Но, исходя из моего опыта, могу предположить, что он готовился ко всему этому. — Индра внимательно всмотрелась в равнодушное лицо Лексы. — В первой записке он напоминает об убийстве вашей семьи, выставляя это так, словно имеет к этому отношение. Он как будто представляется вам, желает, чтобы вы вспомнили, или запомнили его. И потом, упоминание статьи… Первые цветы появились через три дня после выхода газеты. Он говорит: «Статья, я знал, что ты позовешь меня» — возможно, вышедшая статья стала неким спусковым крючком, знаком для него, чтобы начать действовать. Но, в любом случае, я больше чем уверена, что он знал, что начнет действовать намного раньше появления статьи. Он подготовился, все просчитал. У нас до сих пор не получается отследить, каким образом он оплачивает доставку цветов. Каждый раз это новая фирма и отсутствие какого-либо видеонаблюдения, наличный расчет. К тому же, судя по скудным показаниям работников цветочных магазинов, наш преследователь любит играть в переодевания, поскольку описание внешнего вида заказчика букетов всегда совершенно не похоже одно на другое. — Хорошо, если предположить, что он и правда глубоко педантичен, ему нужно удостовериться, что она получает эти цветы, что все идет по его плану. — Предположил Линк. — Вероятнее всего. — Тогда он должен как-то наблюдать за пентхаусом или за отелем. — Мои люди пересмотрят видеозаписи с камер наблюдения с момента первого букета. Линкольн кивнул: — Записи хранятся у меня и дублируются на сервер агентства в скрытую папку: «Красная шапка». Ноздри Индры затрепетали и она раздраженно закатила глаза: — Ох уж мне твое чувство юмора, Линк. — Знаю. — Выдохнул он, вытягивая вперед свои длинные ноги и откидываясь на спинку дивана. — Я стараюсь изо всех сил. — Это он. — Глухо прорычала Лекса сквозь сжатые зубы. — Цветы не могут быть совпадением. — К слову, о цветах. — Забыв о Линке, женщина нахмурилась, доставая из кейса планшет. — Преследователь говорит о любви к вам, но, если учитывать ваше предположение о сестре, то цветами он указывает на прошлое, как будто связывая вас с ним или даже вас с ней. Думаю, психологи смогут дать более профессиональную оценку. Пораженная несколькими открытиями, сделанными буквально за несколько минут, я удивленно перевожу взгляд с Индры на Линкольна и обратно, вдруг понимая, что только для меня одной сейчас становится откровением, что эти двое не просто знают друг друга, но и работают. И что еще более важно, несмотря на видимое бездействие в ожидании приезда Индры Гейтс, люди в ее агентстве работали над поиском преследователя все это время. И что же теперь? Мне стоит сдержать слово, данное Октавии и перестать пытаться провести собственное расследование за спиной Лексы? Монти все еще не взломал защиту сервера департамента полиции Австралии, но клянется, что уже близко. Интересно, а сыщики Индры уже обзавелись этим делом? Да и с тем детективом Октавия все еще пытается связаться. Она отправила уже несколько сообщений ему на почту, но тот пока не ответил ни на одно и теперь она пробует раздобыть номер его телефона, матеря меня, на чем свет стоит, за то, что отказываюсь посвящать в это Лексу. Черт! Дерьмо! Как может одно и то же желание вызывать в человеке чувство вины и уверенности в правильности принятого решения? Не решаясь посмотреть на Лексу, я тяжело вздыхаю, решаясь высказаться вслух: — Вы говорите, что преследователь нуждается в личном контроле. — Пробормотала я, привлекая к себе внимание. — А возможно, что он работает здесь? — Мы не можем исключать такой вариант. — Кейдж Уоллас под любыми предлогами часто пытается попасть в пентхаус… — Кларк, — обрывает Лекса, поворачиваясь ко мне. — Уоллас консьерж, это его обязанность знать, в чем нуждаются жильцы пентхаусов и предоставлять им это; доставлять сюда цветы, подарки, письма и все тому подобное, быть внимательным и доброжелательным. — Но это не значит, что он должен вести наблюдение за твоими дверями двадцать четыре часа в сутки и околачиваться вокруг, да около постоянно. У него вообще бывают выходные? — Ты преувеличиваешь. — На данный момент, — спокойно вклинивается Индра, делая пометки в своем планшете. — Любой человек, вызывающий у вас или вашего близкого окружения какое-либо недоверие, автоматически попадает под подозрение. Я покосилась на Лексу. Нахмурившись и медленно кивнув, она поднялась, подходя к бару и наливая себе виски. Хм… похоже Индра не знает, что мало кому эта звезда позволяет перечить себе. А если и знает, видимо, ей плевать. Интересно, цепной пес со своим личным мнением. Хотя, цепные псы послушны, а об Индре Гейтс вряд ли можно такое сказать. Это, скорей, она имеет свору цепных псов и с определенным наслаждением тренирует их день ото дня. Я еще раз скольжу взглядом по детективу, пока все в кабинете погружаются в молчание, ожидая, когда Лекса вновь займет свое кресло. Она не спешит. Стоя ко всем спиной с расправленными плечами и гордо поднятой головой. Она цедит свой чистый, дорогой, выдержанный виски и даже не морщится, когда делает очередной глоток, хотя я прекрасно знаю, как горчит этот крепкий напиток. Лекса держится на удивление спокойно и равнодушно. Ладно, это может быть не так плохо, как кажется. — Что с этим Аароном Хендриксом? — Задает вопрос Маркус, уставший ждать, когда его подопечная вновь присоединится к нам или хотя бы предложит и остальным выпить. Услышав имя, она вздрогнула и, словно выйдя из транса, резко обернувшись, вернулась в кресло. — Аарон Джей Хендрикс, — перевернув планшет, как книжку, Индра принялась монотонно зачитывать отчет по журналисту. — 1980 года рождения. Место рождения Австралия, Сидней. Мать Мария Азалия Хендрикс — врач, отец Джей Митчелл Хендрикс — инженер. В 1985 году семья переехала в Ричмонд, где отцу предложили должность главного инженера. Был студентом средней успеваемости, особых нареканий в школе не имел. Входил в состав школьной команды по американскому футболу. На момент трагедии уже два года как встречался с Костией Керри… Дернувшись, Лекса побледнела и выронила из рук бокал. Негромко звякнув, он завалился на бок, разливая по столу остатки виски.  — Лекса, ты как? — Подскочивший к девушке Маркус хотел коснуться ее плеча, но увернувшись, она покачала головой и, держа руки как защиту между собой и им, быстро поднявшись с кресла, отошла к стене с наградами. Предпочитая оставаться ко всем нам спиной, она рассматривала свои награды, беспрестанно сжимая и разжимая кулаки. Смотреть на нее такую было жутко тяжело и я вдруг осознала, что меня трясет мелкой нервной дрожью. Взяв коробку с салфетками, я принялась вытирать со стола. — Может, на сегодня закончим? — Поникшим голосом предложил Кейн, падая в освобожденное Лексой кресло. — Нет! — Она не обернулась, но ее холодный, жесткий голос, безапелляционно прозвучал в тишине кабинета. — Индра, продолжайте. — После смерти девушки больше в отношениях замечен не был. По окончании школы поступил в медицинский университет Вашингтона в Сиэтле, США. Закончил с отличием. Добровольно вступил в армию военным врачом. Последнее место дислокации Ближний Восток. В 2000 году от инфаркта умер отец. Зимой в начале 2015 года от продолжительной болезни скончалась мать. Родственников больше нет. Хендрикс взял длительный отпуск по семейным обстоятельствам, однако, спустя три месяца подал в отставку. Продал в Австралии все имущество, доставшееся ему в наследство от родителей и, девять месяцев назад, переехал в Лос —Анджелес. Каким-то образом устроился в «The Daily Sun», время от времени писал небольшие очерки, чаще был на подхвате. Статья о вашей семье, Лекса, его первая большая работа. — Блять! — Раздраженный Линкольн, вскочив с дивана, обогнул Индру, подходя к бару и продолжая на ходу материться. — Этот парень выглядит, как чертов идеальный мистер мира! Ему пару медалей за доблесть и отвагу случайно не дали? — Он был отмечен несколькими наградами за мужество, проявленное в горячих точках. Но, поскольку армия — это одна из самых тяжелых бюрократических машин, то на то, чтобы заполучить его дело уйдет какое-то время. Однако, не смотря на его положительную биографию, я не тороплюсь исключать его из круга подозреваемых. — Блять! — Снова пробормотал парень. До этого стоявшая как истукан Лекса, протянула к нему руку, и он всучил ей свой стакан с виски, возвращаясь к бару и щедро наполняя для себя другой. Вздохнув, я потерла переносицу и, стараясь не поддаваться всеобщему подавленному настроению, посмотрела на Индру: — Что дальше? — Дальше мы будем работать в двух направлениях. — Откладывая планшет, ответила женщина, задумчиво переводя взгляд с меня на Маркуса, а потом и на Линкольна. — Будем искать зацепки, работая с тем, что есть у нас на данный момент. И… придется поднять все старые материалы. Поскольку Лексе на тот момент было всего шесть, сосредоточимся на других членах семьи, постараемся проверить их контакты, попробуем выйти на кого-нибудь, с кем они близко общались и кто сможет нам хоть чем-то помочь. — Нахмурившись, она принялась рассматривать картину прованского пейзажа и крутить обручальные кольца на своем безымянном пальце. — Скорей всего, самым трудным будет получить официальное разрешение на допуск к делу об убийстве… Но мы с моими ребятами сделаем все, что в наших силах. У меня подкосились ноги. Желудок свело в болезненный узел и я еле сглотнула, борясь с подступающей паникой, вызывающей во мне волну тошноты. Дерьмо! Что же мне делать? Тихо выдохнув, я прислонилась к стене, чувствуя, как мышцы сводит от напряжения. Я не хотела говорить. Только не так! Господи Боже! Только не так! Индра, заметившая мою реакцию, молча всматривалась в мои распахнутые от страха глаза. Сгорбившись в кресле, Маркус сжимал пальцами виски и смотрел куда-то себе под ноги. Линкольн, присоединившись к Лексе, стоял рядом с ней, потягивая алкоголь из своего стакана и невидящим взглядом скользил по наградам в нише. Никто не замечал нашего молчаливого диалога с этой женщиной, пришедшей сюда, чтобы помочь Лексе. Вопросительно приподняв бровь, Индра еще красноречивее уставилась на меня, намекая, что пора бы поторопиться с признанием, что бы это ни было. Осознание неизбежности затопило со скоростью биения испуганного сердца, скатившегося куда-то глубоко в желудок. Проведя трясущимися руками по волосам, согласно киваю: — Неофициально, — глухо просипела я, отвечая на ее взгляд. — Дело об убийстве семьи Лексы будет у меня через пару дней и мои люди на данный момент пытаются связаться с детективом, который вел то дело, для консультации. Я готова поделиться с вами всеми имеющимися данными взамен на возможность участвовать в расследовании. В уголках губ Индры промелькнуло что-то похожее на подобие улыбки, но в глазах я отчетливо видела вспыхнувшее уважение. Вот только мои слова произвели эффект взорвавшейся бомбы и сейчас на меня смотрела не только Индра, но и все остальные. Хуже всего был взгляд Лексы, полный обжигающего пламени праведного гнева. — Индра, делайте все, что посчитаете нужным, но с условием, — холодно процедила девушка, подходя к дверям. — Она даже близко не подойдет к этому расследованию. Вылетев из кабинета, Лекса громко хлопнула дверью. — Ну, Кларк, ты даешь. — Устало буркнул Линкольн, опускаясь в свободное кресло. Судя по Маркусу, он тоже был не очень доволен мной: — Ты так ей и не сказала. — Качая головой, пробормотал он. — Извините нас. — Тихо выдохнула я, скользнув за дверь следом за девушкой. — Прости, что не сказала раньше. — Мягко прошу я, выходя на лоджию, где она нервно затягивается сигаретным дымом. — Иди на хрен, Кларк! — Лекса… — Ты лгала мне! — Да нечего было говорить! — Я отчаянно всплеснула руками. — Если бы я хоть что-то узнала, я бы сразу тебе сказала. — Плевать… — Докурив, она бросила окурок в пепельницу и достала новую сигарету. — Лекса, пожалуйста… — шепчу я, подходя ближе. Дернувшись, она пригвоздила меня к месту разъяренным, холодным взглядом и отошла к дальней створке окна. Черт! Дерьмо! Дерьмо!!! На мгновение зажмурившись, я шагнула к столику и, схватив пачку, вытащила сигарету. Дьявол! Мои нервы так взвинчены, что даже сигарета сейчас кажется только лишним раздражителем. Дерьмо! Со злостью запихнув сигарету обратно, отшвыриваю пачку. Руки трясутся. — Черт! Прости! Прости меня, ладно! — Ты обещала мне! — Обернувшись, она обвинительно указала на меня сигаретой. — Ты тыкала мне в лицо это свое обещание быть честной, а сама за спиной рыскала в моем прошлом! — Неправда! — Раздраженно выдохнув, я потерла переносицу. — Ладно, возможно, это так и выглядит, но… Если бы я тебе сказала, что хочу попробовать провести свое расследование — ты бы отказала. — То есть, ты прекрасно знала, как я отреагирую, но все равно сделала по-своему! — А что еще мне оставалось? Я не могу сидеть и просто ждать! А со стороны казалось, что вы все именно это и делаете — сидите и ждете. Я просто… я просто хотела найти способ защитить тебя! — Меня не надо защищать! Я сама вполне могу с этим справиться! Мои проблемы — это мои проблемы и я не хочу, чтобы ты в это влезала… — Дьявол! Я уже в этом! Разве ты этого не видишь, Лекса? Поджав губы, она яростно сминает окурок в пепельнице: — Я против того, чтобы ты в этом участвовала! Тут и так достаточно втянутых в это людей. — Прекрати! По-твоему я не могу беспокоиться о тебе? Волноваться? Мне что, просто взять и отключить эти чувства? Я так не умею, Лекса! — Стремительно сократив между нами расстояние, я обняла ладонями ее лицо и заглянула в глаза. — Прекрати, хватит уже отталкивать от себя всех, кто заботится о тебе. Хватит тащить за собой свое прошлое, как крест с гордо поднятой головой. Ты не одна. Ты уже давно не одна, Лекса! У тебя есть Маркус, Линкольн, Аня и еще бог знает сколько народу, кому ты далеко не безразлична! И у тебя есть я… я никуда не уйду, я буду здесь и буду стараться сделать все, что в моих силах, чтобы все это сумасшествие с преследователем закончилось, как можно быстрее. — Почему? — Тихо прошептала она, медленно отходя от меня и напряженно всматриваясь в мои глаза. — Зачем? Боже! Не в силах отвести взгляд, я с едва различимым вздохом уронила руки по швам и на мгновение прикусила губу. Давай же, Кларк! Уже и так слишком многое сказано, так не будь же трусихой теперь… — Я люблю тебя. Она побледнела. Потрясенно выдохнув, поспешно сделала еще шаг от меня, впечатываясь спиной в стеклянное ограждение лоджии. Солнечная зелень распахнутых от шока глаз утонула в панике.  — Кларк… — Знаю, это не то время и не то место… и это тебя пугает… но не надо. Я сказала это не для того, чтобы слышать что-то в ответ… Можешь вообще ничего не отвечать. Я просто так чувствую. Ты не обязана чувствовать того же, и я не жду от тебя этого или ответных признаний… Она молчала. Кажется, даже не дышала, продолжая не моргая смотреть на меня испуганными глазами. — Ну же, малышка. — Шепнула я, медленно сокращая расстояние между нами. Лекса инстинктивно вновь дернулась назад, пытаясь сбежать, но стеклянная стена за ее спиной не дала ей эту возможность. — Я всего лишь призналась тебе в своих чувствах, а ты смотришь на меня так, словно я заставила разверзнуться воды залива. — Мягко обхватив ладонями лицо девушки, я заглянула ей в глаза. — Дыши, милая. Давай… сделай вдох… ну же… Мое собственное сердце безумно стучало в груди, и это было больше похоже на трепыхание в предсмертной агонии. Лекса судорожно втянула в себя воздух, отводя взгляд, и я резко выдохнула в ответ, с облегчением улыбаясь: — Молодец. Молодец, малышка. — Пробормотала я, поглаживая нежную кожу ее щеки. — Все хорошо. Все будет хорошо. Покачав головой, Лекса вновь посмотрела на меня. Она видимо, наконец, справилась с бушующими внутри нее эмоциями потому, что паника во взгляде уступила место напряженной задумчивости. — Кларк, мы… вокруг нас все не просто. И эта ситуация с преследователем. Обстоятельства в которых мы оказались… Все это может давить и путать… сумятица в твоих чувствах, она… Приложив палец к ее (боже, надеюсь, это эротическое наваждение никогда не кончится!) мягким, пухлым, и столь притягательным губам, я заставила Лексу замолчать: — Не надо… я понимаю, что ты пытаешься сказать, но не надо… не надо за меня определять мои чувства. Я взрослая девочка, Лекса, я умею различать степень своей привязанности и вполне отдаю себе отчет в силе чувств, испытываемых к тебе. Так что, не надо. Ничего не говори, просто попробуй это принять. Ладно? — Придвинувшись ближе, я, едва касаясь, поцеловала уголок ее губ, мягко и успокаивающе поглаживая напряженные мышцы живота. — Знаешь, чего я сейчас хочу? Она отрицательно мотнула головой, тяжело сглатывая, стоило моим рукам забраться под футболку. — Затащить тебя в спальню и любить… хотя, я могла бы сделать это прямо здесь, — шепнула я в раскрытые губы напротив, — но в кабинете нас ждут. И подозреваю, в ближайшее время кто-то придет проверить, не поубивали ли мы друг друга, — не выдержав, я лишь на несколько секунд припала к ее губам настойчивым, требовательным поцелуем, сплетая наши языки. И, глухо застонав, тут же оторвалась, — запомни эту мысль. Мы вернемся к ней, как только выпроводим всех из дома.