Целью жизни должно быть счастье, иначе огонь не будет гореть достаточно ярко, движущая сила не будет достаточно мощной - и успех не будет полным. Теодор Драйзер
Сделав очередной глоток кофе, Лиза блаженно прикрыла глаза. Она привыкла начинать каждое своё утро таким образом ещё в детстве, когда её отец ещё был жив. Он всегда варил себе этот горький напиток, потому что иначе Бертольд просто не мог спать всего лишь пять часов в сутки. А потом, к годам одиннадцати, и его дочь пристрастилась к этому ритуалу, который был священным для мужчины. А сейчас, спустя много лет после кончины алхимика, девушка продолжала чтить эту маленькую традицию. Одно из немногого, что ей осталось после смерти папы. Забывать о всём хорошем, что было связано с ним, совершенно не хотелось. Свою мать она практически не помнила, поэтому мужчина стал для неё практически единственным дорогим человеком во всём мире. Но пить кофе в небольшом отельном номере было совсем не так прекрасно, как в родном доме. Практически вся атмосфера, ради которой Хоукай повторяла одни и те же действия каждое утро, исчезала и держать белую чашку, которая в такие моменты была очень тёплой и даже горячей, было не очень приятно. И даже нормально вспомнить о Бертольде не получалось. Выходила какая-то белиберда, которая априори не могла принести желаемого удовлетворения. И если бы не привычка, приобретённая долгими годами методичного приучивания себя к этому, то девушка бы ни за что сегодня не заказала в номер кофе и не пила его. Он был совсем не таким, как дома. Совершенно невкусный, не такой горький, как хотелось бы, и с сахаром, который не очень нравился. А ещё ей ужасно не хватало любимой чашки, в которую она каждое утро наливала горький напиток. Это был подарок Роя на Новый год. Лизе очень хотелось, чтобы Турнир шаманов, об участии в котором так долго бредил Мустанг, поскорее закончился, и всё вернулось на круги своя. Девушка не испытывала особой радости от осознания того, что ей совсем скоро придётся сражаться с такими же людьми, как и она сама. Ей довелось узнать, как никому другому, насколько ужасен этот проклятый дар – видеть души умерших людей. Она согласилась пройти первый отборный этап только ради единственного дорогого ей человека, который до сих пор оставался живым. Девушке совсем не хотелось расставаться с Огненным даже на несколько часов, а что же говорить об таком глобальном событии, как это? Даже в самом лучшем случае она не увидится с ним на протяжении полугода. Это было слишком долго, чтобы можно было позволить себе такое. Когда завибрировал мобильник, Хоукай сразу обратила на это внимание в тишине, которая царила в номере. Отставив маленькую белую чашку на журнальный столик, при этом радуясь, что сможет немного отдохнуть от неприятного вкуса отельного кофе, она взяла прибор в руку и разблокировала экран. Быстро открыв только что пришедшее сообщение, девушка обратила внимание на номер, с которого оно было отправлено. То, что ей написал кто-то из Вендиче, немного напрягало Хоукай. Эти люди - хотя будет точнее сказать существа – сильно напрягали и каждое воспоминание о них заставляло волноваться, а ладони слегка неприятно потеть. Экзаменаторы совсем не были похожи ни на обычных людей, ни на духов. Они были чем-то совсем иным. Читая довольно лаконичное SMS, девушка с каждым новым словом всё сильнее хмурилась. Да, ей, как и другим участникам Турнира, должны были сообщить, где должен был происходить первый сбор, на котором и будет явлена личность организатора всего этого, но всё равно тело пробивала дрожь, вызванная страхом, который начал зарождаться в тот момент, когда она тот ужасный увидела номер. Когда дверь ванной комнаты открылась, издавая характерный звук, Лиза инстинктивно дёрнулась и посмотрела в сторону источника раздражителя. Она только через пару секунд поняла, что ничего страшного не случилось. Это просто Рой закончил принимать утренний душ и покинул уже ненужное ему помещение. - Сейчас он опять скажет то же, что и раньше, - скучающе протянул Жан, ненадолго выбравшийся из своей зажигалки. - Угу, - девушка коротко кивнула. Видимо, это никогда не изменится. Она давно привыкла к подобным словам своего друга, который достаточно часто прятался в том металлическом предмете, которым он так часто пользовался ещё при жизни. Насколько помнила сама Хоукай, Хавок курил пятнадцать лет до того, как умер. А потом, когда его подобрала старая знакомая, выбрал своим проводником-домом именно свою старую, потрёпанную временем зажигалку, которую всё время перезаряжал. Мустанг, войдя в основную комнату номера, окинул всех присутствующих немного уставшим взглядом, при этом придерживая белое банное полотенце, весящее на худых бёдрах. Он привык пить невероятно крепкий кофе, но вот в этом отеле даже эспрессо был слишком «лёгким», чтобы нормально взбодрить мужчину. Он даже сказал, что это совсем не то, что он любит пить, а какая-то разукрашенная вода. - Вы снова встречаетесь без меня? – слегка хохотнул алхимик, по привычке ладонью пригладив мокрую чёлку назад. - Мы думали, как предложить тебе создать шведскую семью, - отшутился Жан. Лиза не стала вмешиваться в этот разговор, продолжая думать о сообщение, которое она прочитала минуту назад. Сейчас оно казалось намного важнее, чем самое обыкновение общение двух друзей, которое девушке доводилось наблюдать каждый день. И если к последнему она уже успела давно привыкнуть, то Турнир был для неё чем-то новым и не до конца понятным. - Рой, посмотри входящие сообщения, - Хоукай нажатием кнопки с боку прибора заблокировала экран, после чего отложила мобильник в сторону. - Зачем? – искренне удивился алхимик, поправив при этом съехавшее банное полотенце. - Просто проверь. Немного недовольно хмыкнув, Мустанг подошёл к своей прикроватной тумбочке, на которой заряжался его телефон и белые перчатки, в которых и был сейчас заточён Зависть. Быстро взяв его в руку, он в считаные секунды прочёл недавно пришедшую от Вендиче SMS. Наблюдая за тем, как меняется выражение лица мужчины, девушка поняла, что ему тоже не очень понравилось, что первое собрание произойдёт в настолько безлюдном месте, так ещё и ночью. Идеальное время, чтобы скрыть возможные трупы. - Ладно, - Огненный положил мобильник обратно на тумбочку. – Я пошёл собираться. И ты тоже не задерживайся, Лиза. Хочу поскорее выехать из отеля, чтобы было труднее связать наш уход и то, что может произойти потом. - Хорошо, - Хоукай покорно кивнула. Она прекрасно понимала поведение Роя, который никак не мог перестать вести себя слишком скрупулёзно в некоторых ситуациях. Правда, только в тех, в которых могли пострадать дорогие ему люди. После зачистки в Ишваре он слишком сильно дорожил ими, понимая, что может потерять их в любую минуту. Привычно проводив Мустанга взглядом, который прихватил с собой одежду и скрылся в ванной комнате, девушка тяжело вздохнула. Она отчасти понимала своего друга детства, ради которого и согласилась участвовать в Турнире, представив в качестве своего духа-напарника Жана, который последние несколько лет всё время был рядом с ней. Когда за Огненным закрылась дверь, ведущая в ванную, Лиза про себя отметила, что она была бы совсем не против, если он стал переодеваться при ней. Сейчас в открытую признаваться ему в своей симпатии было непозволительно, потому что Рой был слишком увлечён предстоящими сражениями, но ведь мечтать не вредно? Да и всё равно никто об этом не узнает.***
Опять поправив вечно сползающий портфель, который у неё был уже чёрт знает сколько лет, Маммон в сотый раз в мыслях прокляла Деймона, из-за которого ей пришлось резко изменить привычное течение её жизни. Покидать свой небольшой уютный домик, о котором никто не знал, и прекращать ходить на уже привычные миссии, приносящие неплохие деньги, совсем не хотелось, но в противном случае учитель бы непременно рано или поздно обнаружил её. Снова встречаться с тем человеком, который когда-то сломал ей жизнь и не отказался бы сделать это снова, девушка не горела желанием. Ей было хорошо и без Спейда, которому она была обязана всем, что знает сейчас. У неё только-только наладилось хоть какое-то относительно нормальное существование, и потерять его из-за одного идиота она была просто-напросто не готова. Шаман просто была слишком слабой, чтобы столкнуться со своим страхом лицом к лицу. Маммон было проще бегать от всех своих проблем, чем начать их решать. Она не умела этого делать, да и не пыталась научиться, тем самым всё сильнее вгоняя себя в не самую лучшую ловушку, которая когда-нибудь её погубит. Мнимое счастье и спокойствие ей были намного важнее, чем реальность. Крепко сжимая в руке мобильник, Вайпер привычным быстрым шагом гуляла по городу, хоть ей и не было нужно никуда спешить. Иначе она просто не умела, да и медленно ходить под песню «Laibach» - «Tanz mit Laibach» для неё было просто непозволительно. Этот чёткий ритм, отдающий приятным эхом в голове… Он был для девушки всем. И, несмотря на погодные условия, ничего менять совсем не хотелось. Но когда кто-то вывел девушку из собственных мыслей, несколько раз дотронувшись к её плечу, она нескрываемой злостью посмотрела на него. Шаману никогда не нравилось, когда люди, которых она никогда не подпускала к себе слишком близко, позволяли себе слишком много. То, что делать никогда было нельзя. Тем более стоящему рядом с ней Фонгу, который глупо улыбался. От его присутствия девушка ещё сильнее скривилась, чувствуя, как желание поскорее исчезнуть и больше не видеть старого знакомого увеличивается. Она никогда не испытывали к нему никакого подобия симпатия, даже, скорее, наоборот. Маммон была готова даже встретиться пару раз с Деймоном, чем проводить хотя бы пару минут с мастером боевых искусств. Чисто ради «галочки» девушка выключила песню, которая ей так нравилась, и достала наушники, при этом крепко сжимая их в левой руке, не желая их выпустить. Она слишком привязалась в последнее время к подобным вещам. - Чего тебе? – зло рыкнула шаман. - Тоже решила принять участие в Турнире? – Фонг проигнорировал слова старой знакомой, будто бы она ничего не говорила. Он поступал точно так же, как и Деймон в подобных ситуациях. Эта беззаботность мастера боевых искусств выводила Вайпер из себя, заставляя ненавидеть его ещё больше. Почему он, вашу мать, не может вести себя, как другие люди? Какого чёрта он до сих пор не понял, что девушке неприятно общение с ним и что она будет делать всё возможное, чтобы больше никогда не встречаться? - А тебе какое дело? – если бы не мешающий телефон, то шаман бы непременно сжала обе ладони в кулаки до побелевших костяшек. - Хочу знать, против кого мне, возможно, придётся сражаться, - практически сразу ответил Фонг, при этом по его тону было понятно, что он совсем не это имел ввиду. Девушка упустила тот момент, когда она стала замечать, когда её старый знакомый вкладывает в свои слова совсем иной смысл, который можно было бы увидеть в первые мгновения. Она не понимала, почему это могло произойти. Ведь они никогда не были особо близки, а желанием общаться горел только китаец. - А сейчас ты предложишь немного прогуляться вместе? – недовольно фыркнула Маммон, слегка отвернувшись, чтобы больше не смотреть на своего собеседника. В последнее время предугадывать его действия становилось всё легче. - Да, - мужчина уверенно кивнул. Понимая, что Фонг в ближайшее время от неё не отстанет, девушка согласилась. Она бы с превеликим удовольствием провела свободное время до собрания в гордом одиночестве, продолжая мечтать о том, как всё-таки победит в Турнире и подстроит мир под себя, при этом не забыв уничтожить Деймона и своих родителей, которых ненавидела до сих пор, но сейчас у неё не было другого выхода, как гулять по городу со старым знакомым, при этом спрятав мобильник в небольшой портфель. Вайпер внимательно слушала рассказы мастера боевых искусств о том, как он жил в своём родном Китае вместе со страшим братом и младшей сестрой после смерти родителей; как ему хочется воскресить отца и мать, чтобы его сестрёнка больше никогда больше не плакала. Именно для этого он и принял участие в этом соревновании, полностью наплевав на собственную безопасность. С каждым новым сказанным словом девушка всё чётче понимала, что они слишком разные. Из-за этого им никогда не будет дано понять друг друга, как ни старайся. Маммон до сих пор жила одним лишь желанием мести и ненавистью, а вот Фонг давно справился со своей болью и нашёл в себе силы идти вперёд, чтобы достичь своих «высших» целей, кроме которых у него почти ничего не осталось. И поэтому девушка искренне надеялась, что из-за этого мастер боевых искусств рано или поздно не захочет с ней общаться. Ведь даже такой оптимист-идиот, как он, ни за что не станет тратить своё время на человека, который не разделяет его взглядов на жизнь. Единственное, что хоть как-то радовало Вайпер в этом разговоре, так это то, что её собеседник ни разу не вспомнил о Деймоне. Может, он изменился?***
Сейчас было только три часа дня, а Мэй уже сидела возле полуразрушенного сарая на давно заброшенной ферме, находящейся на окраине города. До первого собрания прошедших первый этап отбора должно было начаться оставалось целых восемь часов, но уходить отсюда она не собиралась. Девочке, к сожалению, было некуда идти. У немногочисленного клана Чан было не настолько много средств, чтобы позволить своей наследнице снять хотя бы кровать в дешёвом хостыле, поэтому ей приходилось ночевать то на вокзале, то ещё где. Там, где бы её не смогли потревожить стражи порядка. Юной даосистке совсем не хотелось, чтобы из-за такой банальной глупости её депортировали обратно в Китай и она бы не смогла больше принять участие в Турнире шаманов, который мог бы изменить абсолютно всё в её жизни. Она не для этого тащилась в такую даль, чтобы потерять единственный шанс на нормальное существование ещё в самом начале. Даже Господь не сможет ей помешать. В её родной стране до сих пор правили дикие законы средневековья, несмотря на то, что все люди жили в двадцать первом веке. Люди до сих пор не смогли отказаться от власти императора, к которой их проучивали с самого детства родители, с которыми было то же самое; а правитель никогда не интересовался жизнью своих подданных. Он даже не слишком ценил пятьдесят уважаемых и древнейших кланов Китая, относясь к ним, как к людям второго сорта. Никто не мог добиться его любви: ни Тао, ни Ван, ни Яо, а про семью Чан и говорить не приходилось. Последним вообще приходилось сражаться за свои жизни каждый день. Мэй совсем не хотела, чтобы дорогие ей люди продолжали жить в таких условиях, как сейчас. Её матери приходилось тяжело работать, чтобы хоть как-то существовать, несмотря на то, что она была одной из жён императора. К сожалению, ей не удалось выбиться в любимицы правителя. - Сяо Мэй, как думаешь, у нас всё получится? – девочка обратилась к своей карликовой панде. Наследницу клана Чан никто не смог сопроводить в другую страну, поэтому её питомиц был единственным собеседником. Девочке повезло не так, как Лингу, которого она увидела в самолёте. У него была Лан Фан, которая всегда следовала за ним по пятам, а у юной даосистки только она сама. И от этого было до боли обидно. Мэй тоже хотела иметь такого человека, который был рядом с ней всегда и не пожалел своей жизни ради неё. Но к ней не приставили даже обыкновенного телохранителя, потому что ей не повезло родиться девочкой, которая по законам не могла унаследовать императорский трон, да и ещё наследницей самого слабого клана. Одно радовало – в Турнире шаманов не приняли участие ни Ван Фонг, первый принц Китая, ни Тао Ксу, девятая дочь императора. Если бы и эти двое приехали в Англию, то клан Чан потеряла всякую надежду одержать победу и спасти от верной гибели всех дорогих ей людей, которая была лишь вопросом времени. А так у неё есть хоть какой-то шанс получить заветный артефакт.***
Иногда минутное счастье помогает забыть о всём плохом, что преследовало человека на протяжении нескольких долгих лет. И сейчас Альфонс, понимая, что до встречи со старшим братом оставалось совсем немного, был доволен тем, что самый дорогой человек на свете не отказал ему в помощи. - Мама, спасибо тебе огромное, что помогла с визой, - молодой человек крепко обнял женщину, на секунду забыв о том, что она больна. Патрисия, выслушав парня, не смогла ему отказать. Она всегда делала всё, что просили её сыновья. Ей казалось, что так они будут по-настоящему счастливы, несмотря на то, что в наследство им досталась не самая лучшая генетика. Например, у них была склонность к раку и способность видеть духов. Хорошо хоть с первым их обоих пронесло. Только Эдварду не повезло с самого рождения. Он, как и его мать с отцом, мог свободно общаться с душами умерших людей, пускай и не горел желанием этого делать. А пока у Альфонса не проявился этот проклятый дар, ни женщина, ни её гражданский муж не собирались ему ничего рассказывать. Без этих знаний было проще жить. - Уверена, Изуми и Эд будут рады тебя видеть, - Патрисия искренне улыбнулась, в ответ обняв сына. - Классный сюрприз, правда? - Конечно, - она кивнула. Женщина понимала желание своего младшего сына порадовать старшего брата своим неожиданным приездом, но в то же время она не могла отделаться от неприятного ощущения, что она делает что-то неправильно, пускай и пыталась убедить себя в том, что всё непременно закончится хорошо. Патрисии почему-то казалось, что Альфонс может случайно узнать в Англии то, что от него скрывали абсолютно все. Ведь он может приехать в интересующую страну именно в тот момент, когда уже начнётся Турнир. Если бы он приехал до него, то всё бы ещё удалось скрыть, но битвы духов просто так не спишешь на обычное «показалось». Придётся всё рассказать. Ох, как же женщине не хотелось этого делать! Она всю жизнь скрывала от молодого человека правду, желая его уберечь от боли и страданий. Если бы он узнал обо всём, то непременно принял участие в соревновании шаманов, чтобы получить какой-то ценный артефакт, который обещали Вендиче. Точно так же, как и Эдвард, он бы отправился в Англию. И всё только для того, чтобы излечить больную раком Патрисию. А того, чтобы её сыновья рисковали своими жизнями ради неё, совсем не хотелось. Ведь лучше отойдёт в мир иной только один человек, она, а не сразу трое. Если бы с детьми всё было хорошо, то после женщины хоть что-то осталось. А так что будет? Правильно, ничего. Об них троих будет помнить только Хоэнхайм, который после Турнира останется совсем один. А подобного исхода Элрик совсем не хотела. Она желала только того, чтобы после её скорой кончины дорогие ей мужчины держались вместе. Ведь только так они смогут справиться с болью. Когда Альфонс ушёл из её комнаты, Патрисия тяжело вздохнула. Всё-таки ей стоит хотя бы написать Эдварду о том, что совсем скоро к нему приедет младший брат. В таком случае он сможет хоть как-то приготовиться к его прибытию и попытаться скрыть все возможные доказательства того, что духи существует. То, что у одних людей сломаны жизни, совсем не означает, что и другие должны страдать.