Вышний мир

Широкие подоконники студии могли запросто вместить даже взрослого человека. И, что уж греха таить, весьма часто преподаватели использовали их в качестве уютного местечка, где можно выпить кофе и подумать о грядущем. Легкие занавеси отлично отгораживали от остального мира, создавая непередаваемое ощущение тихой гавани где-то на берегу тропической реки. Окна выходили на чудесный парк, который выполнял две очень важные функции — служил площадкой для юных ботаников и «местом эмоциональной разгрузки» всем остальным. Она часто бывала там, бродила среди цветов, вдыхала их аромат, разговаривала с растениями. К ней быстро привыкли и сотни раз старались «переманить», но Светлана лишь звонко смеялась и повторяла что ее душа отдана театру и музыке, совсем немного живописи. Сегодня девушка не стала спускаться вниз, любовалась общим пейзажем с высоты, а мысли ее скользили так далеко, что душа не могла дотянуться и уловить их ход, лишь сердце тревожно билось в груди. Сквозь приоткрытую форточку проникал щебет птиц и шелест листьев, с которым так любил играть весенний ветер. Порой казалось, будто невидимый дирижер играет симфонию, ноты которой задевают струны даже самой слепой и далекой души. Девушке хотелось уловить эти ноты и сыграть их, но каждый раз, когда она готова была расслышать отдельные аккорды, те со звоном рассыпались и исчезали, вновь оставляя ни с чем слишком любопытную особу. — Что-то случилось? Девушка вздрогнула, слишком внезапно ворвался в ее мир голос, не пугая, но усиливая клубящуюся в душе тревогу. Светлана невольно обхватила себя руками и лишь когда ощутила на плече теплую, сильную ладонь смогла немного прийти в себя. — Расскажи, — парень убедился, что его видят, слышат, воспринимают вполне реальным персонажем данного мира и сел напротив, подтянул под себя ноги. Его взгляд был направлен прямо на Светлану, а ладонь мягко держала в себе хрупкую ладошку девушки. Строгая школьная форма удивительно шла этому юноше, подчеркивала его силу и глубину теплых карих глаз. — Мир, я… — она выдохнула и опустила голову, — мне тревожно… — признать это вслух оказалось невероятно сложным. Страхи, пока они лишь в сердце, можно считать пустыми и бессмысленными, но слово изреченное обретает силу. — Давно? — Мирослав хмуро кивнул и чуть сильнее сжал ладонь, показывая, что защитник рядом, и он готов помочь справится с чем угодно, как уже бывало не раз. — Пару дней… тогда перестали сниться те сны, — девушка произнесла последние слова шепотом, будто говоря о тайне, известной только им, —, а после… не знаю, может я просто схожу с ума, но… В общем ветер перестал петь, а вечером и вовсе будто затихает все и когда я возвращаюсь домой… — она резко тряхнула головой, после вскинула подбородок и с мольбой посмотрела в глаза собеседнику. — Прошу тебя, дожидайся меня из студии, я понимаю, сколько у тебя уроков, ну хочешь, буду вместо тебя делать ИЗО и французкий… — Боюсь, если ты начнешь вместо меня рисовать, наша Алла Леонидовна получит инфаркт от внезапно проснувшегося таланта у ее самого непутевого ученика, — рассмеялся парень, а после осторожно взял пальцами за подбородок Светлану и серьезно уставился в ее глаза. — Брось эти глупости, я твой брат и буду защищать тебя даже от твоих собственных призраков. Еще раз предложишь помощь в обмен на защиту, и мы очень серьезно поссоримся, — в его голосе читалась суровая решимость. Ответить девушке помешала дребезжащая трель звонка. Света поспешно спрыгнула с подоконника и скрылась за дверью студии рисования. Парень задумчиво посмотрел ей вслед и не спеша двинулся в спортивный зал. *** — Значит, еще и компьютерная подготовка? И это в компот к вольной борьбе, шахматам, волейболу и какому-то там духовному развитию аля-йога, но по древним славянским методикам, которые ты сначала счел шарлатанством, а потом увлекся? Мирослав, не многовато ли? У тебя в этом году  экзамены. Ох, иногда мне кажется, что лучше бы ты по дворам гонял, да с девочками в подъездах целовался… Женщина покачала головой, при этом она не отрывалась от мытья посуды. С виду ей нельзя было дать больше тридцати пяти, не смотря на свой возраст и троих детей. Велимира умела ухаживать за собой, да и любящий муж всегда был источником вдохновения в ее жизни. — Мам, ты же знаешь что с девочками у меня все отлично, — тихо рассмеялся парень и задумчиво-шутливо уточнил, — и ты правда хочешь чтоб я с ней целовался? А как же уважение к чистоте и невинности девушки, не смотря на современные реалии? По мне так… да. Ты совсем не хочешь, чтоб мое отношение к этому вопросу изменилось, — с этими словами он взял полотенце и стал вытирать посуду, уже вполне серьезно продолжив. — Мне это заменит информатику в курсе подготовки к экзаменам и даст базовые знания, не буду на первом курсе выматываться слишком, да и Светку провожать стану, ты же сама боишься, что она домой поздно. — Так бы сразу и сказал, что за сестру переживаешь, — покачала головой женщина, а после вздохнула, — ладно, что с вами делать… Только учти последнее слово за отцом. Милослав лишь довольно улыбнулся и кивнул головой. — Спокойной ночи, мама… «Ду-ду-ду. Ду-ду-ду-ду. Ду-ду-ду» медленно и печально пела дудочка. Мелодия вздымалась до самых крон деревьев, путалась в ветвях, нашептывала листьям чудесный напев, те подхватывали его и несли птичьему хору, умножавшему мотив своими переливистыми трелями. Вдали от поляны, скрытый за густой травой, журчал родник. В этом лесу всегда царила весна. Первозданная, нежная, вечно юная. Ласковое солнце играло в рощице, его лучи струились сквозь густые кроны, рассеивая тени, рисуя вместе с ними чудные узоры, лаская шерстку зверей. Те, не боясь никого и ничего, выходили на полянку поиграть, понежится под теплыми лучами или понаблюдать за играющим. Юный русоволосый парнишка, одетый как обычный пастушок, отложил в сторону дудочку и посмотрел на прибывшего. — Я ждал тебя, — он лукаво прищурился и махнул рукой на камень рядом с собой, приглашая гостя присесть, не смотря на легкомысленный вид юноша казался предельно серьезным. — Вижу, ты не удивлен. Что ж, чего еще ждать от волхва? — паренек задумчиво провел пальцами по флейте и погрузился в раздумья. Шли минуты, казалось, сам лес смолк и настороженно прислушивался к мыслям своего хозяина. — Придет тот, кому я не вправе помешать. Защитник и страж, я все же не имею права вмешиваться слишком грубо, а мой глас… боюсь, практически недоступен ее душе. Пока я смогу наладить порванный канал может случиться непоправимое. Ты должен найти ее и взять под свою опеку. — Как мне ее найти? — голос гостя был тих и спокоен, в нем чувствовалась мудрая сила. — Слушай песнь ветра…