Tale Souls

       Поглощенный тьмой, я очнулся в... весьма странном месте. Это был тот самый коридор в подвале Ториэль, в конце которого находился выход из Руин. И я... шёл? Действительно, даже не сразу заметил что двигаюсь. Впереди меня шла Ториэль, а сам я шагал за её спиной.        Подождите... Это же.... нет, только не снова... это был тот самый кошмар, преследующий меня с того самого момента, когда я встретил хранительницу Руин. Жуткое воспоминание, которое раз за разом являлось мне, стоило мне взглянуть на неё... Вот только теперь этот кошмар перешёл на новый уровень.        Пытаюсь остановиться, но тело не слушается, похоже я был словно заперт в клетке, вынужденный просто наблюдать. Я терзался собственным бессилием, зная о том что сейчас произойдёт, но ничего не мог с этим поделать. Хотел предупредить её, но никто не слышал меня. Я кричал в глубине разума, пытаясь вырваться из плена собственного тела, но не получалось. Сражаясь со своей темницей, я чувствовал невыносимую боль, словно сама моя душа горела в пламени ада. Ада, который я сотворил себе сам.        Тем временем, я достал из рукава тельника - одежды, подаренной Ториэль на мне не было, только та, в которой я попал сюда - нож. Обычный кухонный нож, чистый клинок которого блестел в тусклом свете, излучаемом стенами коридора. И я понимал, что быть чистым ему оставалось недолго. Страх грядущего, отчаяние, порожденное невозможностью что либо изменить усиливало пытку. Похоже, в том коридоре я заглянул в собственную душу и чудовище, которое я встретил там, терзает меня сейчас.        Ожидание беды всегда много хуже и страшнее самой напасти. Особенно, когда ты не в силах что-нибудь изменить. И будто бы дьявол внутри меня знал это, поэтому растягивал мучения, позволяя мне беспомощно наблюдать. И мне оставалось лишь стенать и рыдать в глубине своего сознания.        Но вот момент настал. Клинок, блеснув в тишине, прерываемой лишь звуком шагов, абсолютно бесшумно вошёл в спину Ториэль. Короткий вздох, синяя мантия окрашивается алым. Я чувствую запах Тори, аромат цветов и корицы, к которому прибавился металл крови. Моё тело отпихивает её ногой, она падает вперед, ударяясь локтями и коленями об пол, затем с трудом приподнимается и поворачивается ко мне лицом. Я же спокойно наблюдаю за этим, держа в руке нож, серая сталь которого покрыта кровью. - Т-ты... правда... так сильно... меня ненавидишь? - произносит Ториэль, стоя на коленях и глядя на меня испуганными глазами, полными слёз. Её слёзы всегда причиняли мне боль, потому что именно я всегда заставлял её плакать. И вот сейчас, когда она раненая смотрит на меня, эта пытка становится невыносимой. Я метался в клетке из своего тела, крича от переполняющей меня боли, пытаясь остановить безумие, которое творится сейчас... и не мог. Я не могу спасти её, ничего не могу сделать. - Нет. Просто хочу узнать какого вкуса твоя кровь. - произносит чудовище с моим обликом абсолютно пустым, не выражающим никаких эмоций голосом. Можно понять всё: обиду, ненависть, презрение... Но вот эту холодную бесстрастность понять нельзя. Она жуткая, чуждая, находится за гранью понимания. Ледяное равнодушие бездушного монстра, внушающее ужас. И этот ужас я наблюдал сейчас в глазах Ториэль, в которых видел отражение своего лица, подобного фарфоровой маске.        Я подошел к ней и нанёс ещё один удар ножом. Потом ещё и ещё, вгоняя нож по самую рукоять. Затем, после очередного удара, медленно веду веду нож вверх, разрезая плоть. Чужая кровь покрывает моё тело, вопли Ториэль разрывают барабанные перепонки, а я безумно смеюсь ей в лицо, наслаждаясь её страхом и страданиями.        Крики быстро превращаются в хрип, а позже, Тори рассыпается белым прахом в моих руках, и окровавленная мантия, покрытая пылью хранительницы Руин, падает к моим ногам.        Яркий огонёк белоснежной души Тори появляется на месте её смерти. Чудовище пытается захватить её, но она рассыпается искрами - видимо оказалась слишком слабой, чтобы существовать длительное время. Оно всё ещё смеётся безумным смехом размазывая кровь, перемешанную с прахом, по своему лицу, слизывая её с пальцев. И я, терзаемый ужасным зрелищем, вижу, как эта кровь собирается в левой руке убийцы, превращаясь в алый двуручный фламберг. Блики играют на плавных изгибах красного клинка, прекрасного и внушающего ужас одновременно. В отличие от моего оружия, у меча из крови гарда не плавно изгибалась, а была под острым углом к клинку изначально, словно у шотландского клеймора. Навершие рукояти было выполнено в форме сердца. Подобным образом была украшена и гарда - на её концах тоже были сердца.        Я смотрю на меч, поворачивая его в руке, наблюдая за игрой света. Бросаю взгляд на снова абсолютно чистый кухонный нож, которым будто бы и не совершали предательское убийство. Нет больше праха и крови на моей одежде, и только разорванная мантия Ториэль напоминает о сделанном зле. Нож был выброшен и наступив на то что осталось от хранительницы Руин, я продолжаю путь вперед.        Я видел этот момент тысячи раз, но сейчас к нему добавились новые детали. Меча я не помнил, однако, оружие из крови невинных прекрасно подходит чудовищу, живущему во мне. Хех, всё пытаюсь абстрагироваться, пытаюсь думать что этот монстр без души - вовсе не я. Но... это ложь. И дьявол в отражении не преминул напомнить об этом, заперев в собственном теле и предоставив мне возможность посмотреть на всё происходящее через глаза убийцы, одарив ролью беспомощного наблюдателя, терзаемого своим бессилием.        Чудовище, всё ещё сжимая в руке кровавый клинок, проходит длинный коридор и встречает Цветулю. Знал бы этот глупец, какая тварь сейчас пришла в Подземелье - бежал бы в ужасе и забился бы в самый глубокий угол, в бессмысленной надежде, что чудовище его не найдёт. Но он не знал. И никто не знает. - Ха, я знал что в тебе это есть... Чара, это ведь ты? Я чувствовал это с самого начала. Мы снова вместе даже спустя столько лет... - цветок искренне радовался. Он думал что обрёл старого друга вновь... идиот. Он всегда был идиотом, со своей тупой философией "убей или умри". И даже ни разу не задумывался что в один прекрасный момент сам станет на место жертвы, чертов мегаломаньяк. И сейчас этот кретин предложит монстру свой идиотский план, также не думая о последствиях. Но чудовище покажет ему что не нужно ставить себя выше них. Так же как показало мне. - Её кровь была так сладка... как невероятно дорогое вино... её кровь питает моё сердце... и сейчас мы вечно будем вместе, навсегда связанные... спасибо за этот прекрасный подарок, Моя Королева.... - говорил я, даже не взглянув в его сторону, продолжая рассматривать меч. В этот раз голос был отнюдь не бесстрастным. Я произнёс эти слова так, словно получил сильное удовольствие от сделанного. Чудовище будто... испытывало к Ториэль что-то... и таким извращённым способом выражало свои чувства.        Цветок как-тот резко перестал радоваться, видимо почувствовав, что за существо он видит перед собой. Но на удивление - не впал в ужас, а продолжал говорить, пусть и без первоначальной радости. - Знаешь, у меня есть план. Мы можем стать могущественны настолько что даже трудно представить. Нужно лишь стереть этот жалкий мир, чтобы обрести реальную силу. Отличная идея, правда? - произнёс он. Кровавый меч растворяется в воздухе, я наконец обращаю своё внимание на него и Цветуля, словно съёжившись под моим взглядом, поспешил убраться.        Я даже не успел ничего понять, как пейзаж резко сменился с коридора на заснеженный лес. Моя агония продолжалась, чудовище собиралось открыть мне новые грани боли, окуная в очередной кошмар.        Выл ветер, снег хлестал меня по лицу, но я шёл вперед. И вот наконец метель прекратилась, позволяя увидеть фигуру высокого скелета. Папирус... Ещё одна наивная жертва, которая думает, что может исправить безжалостного убийцу. Ещё одна надежда которой суждено обратиться в пыль. Он стоял неподвижно, ожидая своей участи, но до самого конца верил что зло действительно можно остановить добротой. Верил, что даже в самой черной душе найдётся место искре света... Но я не оправдал его доверие, предал его так же как и Ториэль.        Мне вновь больно, вновь я взываю из сердца тьмы, беснуясь в ярости, порождённой бессилием. Андайн была права, он никудышный солдат. Папирус, похожий на большого ребёнка, добрый и наивный, сейчас встретится с жестокой реальностью, которая сотрёт его в порошок даже не заметив. И я снова ничего не могу поделать... снова.        Где же его чёртов брат? Почему он не пытается защитить его? Почему он ограничивается лишь пустыми угрозами и туманными предупреждениями? Он может спасти его, почему он ничего не делает? Почему, раздери его дьявол, этот мешок мусорных костей позволяет ему умереть?! Чем он заслужил такое предательство? Санс просто вручает жизнь своего брата жестокому убийце, надеясь на его совесть. Он наивный дурак или равнодушная сволочь? На что он надеется? Почему этот ублюдок не делает ничего?! - О ты, пришёл! Ты странный... не любишь головоломки и эта пыль на твоей одежде... Мне кажется ты идёшь по опасному пути. - заговорил со мной скелет, наблюдая как я медленно приближаюсь к нему, в молчании. Папирус явно чувствует себя не в своей тарелке, понимает что его ждёт, но не боится встретить свою судьбу. Почему же тогда его брат бросил его? Почему не желает остановить это проклятое безумие?        Я снова пытаюсь остановиться, но ничего не выходит. Никто не слышит мой крик, никто не придёт на помощь. Я опять будут наблюдать как мой друг умирает от моих же собственных рук и ничем не могу ему помочь. Почему Папирус не ушёл со всеми? Почему он не побоялся идти на смерть? Миллиарды вопросов разрывают мою душу, и ни на один из них я не получу ответ. Это часть моей пытки, на которую я обрёк себя сам. - Но не волнуйся! Я уверен, что тебе просто нужен кто-то кто направит тебя по верному пути. Я, Великий Папирус, буду твоим другом и наставником! Я принимаю тебя с распростёртыми объятиями! - несмотря на опасность скелет всё равно улыбается. Он действительно стоит с разведёнными руками, готовясь обнять своего убийцу.        Это невыносимо... я не хочу больше видеть это, но не могу закрыть глаза. Воспоминания, терзающие мой разум, теперь обрели плоть и убежать от них не получится, сколько не пытайся. Я должен смотреть на то что видел уже тысячи раз, корчась в агонии своего безумия, пожираемый огнём своей вины.        В моих руках бесшумно возникает алый клинок. Папирус не дрогнул даже когда увидел перед собой меч, чье волнистое лезвие до ужаса напоминает бесконечный поток крови, пролитой владельцем этого оружия. Мощный удар снизу вверх, разрубает Папируса надвое. В отличие от Ториэль, его смерть хотя бы будет быстрой. - Эт-то не то... что я ожидал... - произносит скелет, всё ещё стоя с разведёнными для дружеских объятий руками. Его белая кираса становится красной, кровь медленно стекает по ней тонкими ручейками, окрашивая снег под ногами Папируса. - Но... всё ещё...верю в тебя... - второй удар, такой же стремительный как и первый, сносит ему голову. Тело мгновенно обращается в пыль, разрубленная кираса падает на холодную землю. Череп скелета падает рядом с его одеждой. Папирус всё ещё жив, несмотря на смертельное ранение и пытается говорить, находясь на последнем издыхании. - Т-ты можешь стать лучше... я обещаю...- клинок прервал его речь, вонзившись в череп сверху, обращая его в пыль. Как после Тори, всё что осталось от Папируса - порванный и окровавленный костюм, покрытый пылью, которую разносит бессердечный ветер.        Я снова плакал без слёз, снова кричал без рта. Молил о смерти, но никто не слышал мои мольбы. И никто не подарит мне спасительное забвение. Вновь я видел смерть и чужую кровь на своих руках, и ничего не мог сделать. Ничего уже нельзя сделать.        Пейзаж снова сменился, кошмар не собирал заканчиваться. Похоже у него вовсе не существует конца. Я стою на том памятном мостке, где когда-то спас монстрёнка. Но теперь всё иначе. Пацан стоит передо мной испуганный, но не бежит. Он смотрит мне прямо в глаза и решительно заявляет - Если ты хочешь причинить боль кому-либо, тебе придётся пройти через меня! - наивный ребёнок, решивший поиграть в героя. И чёрт возьми, у пацана, который ничего не может мне противопоставить смелости больше, чем у того костяного ублюдка, с лёгкостью позволившего своему брату умереть, ограничившись лишь жалкими угрозами. Я даже начинаю сомневаться кто тут настоящее чудовище.        Но как всегда, убийца не чувствовал жалости к ребёнку. В моей руке вновь возникает меч и парень понимает, что это конец. Однако... резкий удар снизу вверх, которым был убит Папирус не достигает цели, несмотря на всю свою скорость. В последний момент рука в латной перчатке хватает пацана за воротник и оттаскивает назад, в то время как её владелица закрывает монстрёнка собой. Скрежет металла, алые брызги и болезненный выдох. Андайн пришла в самый последний момент и спасла парня, приняв смертельный удар на себя. - А-андайн! Ты ранена! - воскликнул пацан, глядя на свою героиню и разрубленной кирасы которой на мост капает кровь. - Ранена? Это ничего... В следующий раз, слушай что говорят. А теперь беги, я разберусь. - несмотря на ранение, она как и Папирус всё ещё стоит. Но недолго - стоило звуку шагов монстрёнка утихнуть, она рухнула на колени, выронив копьё, тут же исчезнувшее. - Ничего... Я снова подвела всех... Мне хватило одного удара... Папирус... Альфис... Азгор... простите... - я наблюдал как тело начало истаивать обращаясь в пыль. Меня снова мучила невыносимая боль, ведь так же как и она, я был не в силах что либо сделать. Тоже подвёл всех, не смог защитить их, не смог подарить свободу... И мне хватило всего лишь единственного удара судьбы, чтобы точно так же обратиться в пыль...        Но... Андайн не умирала. Когда она почти готова была рассыпаться процесс остановился. И впервые за долгое время у меня действительно появилась надежда. Я начал верить что сейчас пытка действительно закончится. Зло будет остановлено раз и навсегда. И я смогу наконец обрести желанный покой... - Нет. Моё тело распадается, но я всё ещё жива. Потому что в глубине моей души горит чувство, которое я не могу описать. Чувство, которое не даёт мне умереть. - глава королевской стражи поднимает голову и смотрит мне в глаза. - Ты... не только враг монстров. Ты враг всему. Если пройдёшь через меня, ты уничтожишь этот мир. Надежды и мечты каждого в одно мгновение обратятся в пыль... Но я не дам тебе этого сделать! Сейчас, я ощущаю как сердца всех в мире бьются как одно, одержимые одной целью. Уничтожить тебя! - тело Андайн начало сиять ярким светом. Белое пламя рвущееся из её души, сожгло повязку на глазу и раскалило доспехи, которые начали плавиться, принимая иную форму.        Вскоре всё прекратилось. Глава королевской стражи стояла с гордо поднятой головой сжимая магическое копьё. Её доспех почернел и приобрел более агрессивный вид. На кирасе блестел символ сердца, такого же красного как и мой клинок. В пустой глазнице горело белое пламя, время от времени выбрасывающее искры, а здоровый глаз из золотого стал черным. Она была готова дать бой чудовищу, во имя жизни всех в этом мире. И я жалел что не могу сейчас встать с ней плечом к плечу.        Чудовище лишь молча приняло боевую стойку, расположив рукоять параллельно лицу и направив клинок на свою противницу. Не было ни насмешек, ни попыток дразнить, ни громких фраз. Было ли убийце всё равно или он просто не считал нужным тратить время, я не знал. Я не мог ощутить его эмоций или услышать его мысли кроме как в редкие моменты, вроде встречи с Цветулей, когда он лестно отзывался о своём клинке. Скорее всего монстр просто ничего не чувствует.        Андайн рванула ко мне с копьём наперевес. Она двигалась столь стремительно, что за ней был шлейф воздуха, как у сверхзвукового истребителя на форсаже. Я заблокировал выпад - меч из крови тоже поглощал энергию удара, как и мой - и отведя наконечник копья, контратаковал горизонтальным рубящим ударом справа. Глава королевской стражи разорвала дистанцию и повиснув в воздухе материализовала бесчисленное множество копий, которые резко двинулись ко мне.        Совершив длинный прыжок с сальто назад, я смог уйти от атаки, превратившей мост и каменный выступ, на котором я стоял, в пыль. В этот момент мой меч резко изменил форму, превратившись в цепь. Изгибы клинка стали зубьями на звеньях, которые располагались с двух сторон, а остриё превратилось в нечто вроде японского куная. Цепи возникли в обеих руках. Я запустил их в Андайн, но глава королевской стражи встретила атаку роем снарядов, разрушившим моё оружие, и повторила свой недавний выпад, в этот раз обрушившись на меня сверху.        Прыжок вперед за секунду до столкновения спас меня и я решил тоже атаковать выпадом в спину. Отпарировав меч копьём Андайн ударила меня в грудь ногой. Я отлетел, едва успев в полёте отразить магические снаряды, возникшие за спиной. Снова выпад главы королевской стражи перемежаемый с очередями снарядов. Отразив "пули", парирую, ударяя рукоятью ей в лицо, пытаюсь нанести вертикальный удар снизу. Она успевает уклониться, отвечая выпадом копья, от которого пришлось уходить уже мне.        Бой тянулся будто целую вечность, мы без перерыва осыпали друг друга ударами, и каждая ошибка могла стоить жизни мне или моей противнице. В какой-то момент, Андайн пытается захватить меня магией, однако попытка была пресечена рубящим сверху, когда я совершил прыжок с сальто вперед. Она блокирует, однако я, используя древко магического копья как опору, делаю очередное сальто, оказываясь позади главы королевской стражи, и, развернувшись, наношу удар ей в спину. Волнистый клинок, скрежеща по доспехам, пронзает Андайн насквозь, ознаменовывая конец поединка. Снаряды рассыпаются в воздухе синими искрами, копье главы королевской стражи тает в её руках.        Я достаю меч из поверженной противницы и смотрю на неё, глядя как кровь вытекает из её спины. Клинок поглощает алые капли, которые покрыли его. Сколько ещё крови впитает в себя это дьявольское оружие? - Если... ты думаешь что всё кончено... ошибаешься. Альфис наблюдала за боем, она спасёт всех и предупредит короля. Азгор поглотит души и с этой силой остановит тебя... Этот мир будет жить... - говорила воительница, я видел как она тает подобно свече и вскоре обращается в пыль, оставив после себя пустой пробитый доспех, с грохотом падающий на развороченную землю.        С ней растаяла и моя последняя надежда. Это кошмар действительно не закончится, зло нельзя остановить... Я буду продолжать гореть в своём персональном аду, разрываемый своими грехами, вечность, беспомощно наблюдая как тварь в моём облике раз за разом убивает всех. И мне никто не поможет...        Снова меняется обстановка, но она по прежнему остается знакомой. Это та самая арена в Ядре, где я сражался с Меттатоном. Похоже у неё всегда этакое символическое значение - быть местом разрушения надежд и планов. В это раз она станет надгробием всей расы монстров, где последний защитник даст бой и потерпит поражение. Всё что будет после - агония, финал будет определён здесь. И если убийца не остановится сейчас, его уже нельзя будет остановить никакими средствами.        Хотя пытались ли его вообще остановить после этого боя? Санс? Нет, это больше похоже на попытку уйти красиво. Последний герой мать его... где ты раньше был сволочь, почему бросил всех? Ведь он мог действительно дать последний бой вместе с королём, но предпочёл прийти один, позволив цветку, трясущемуся за свою шкуру обмануть короля. И не помогли ему и шесть душ...        Да и могли они помочь ему? К тому моменту чудовище достигло пика силы - спасибо "последнему герою", подкормил его - и даже сила Азгора, увеличенная мощью душ людей, не смогла бы тягаться с монстром, способным стереть мир одним ударом. Если бы Санс действительно хотел устроить братоубийце "плохие времена" - он бы вмешался куда раньше и как минимум не был бы один. Но... ублюдок бросил и предал собственного брата, что для него остальные?        И я уверен - Папируса ему было точно не жаль, несмотря на оскорбления и угрозы. Он слишком ленив для жалости. Поэтому он бросил и брата, и друзей. Действительно, кто же настоящее чудовище в этой истории - жестокий убийца или мнимый герой, продавший всех этому убийце без зазрения совести?        Нет... похоже мой разум уже начинает разрушаться. Я начинаю сомневаться в том, что сотворённое мною - зло. А оно им является. Нет, я не сдамся, не стану этим чудовищем, твоя пытка не заставит меня... - О, ты наконец прибыл. - меня отвлекла речь Меттатона, стоявшего посреди зала и встречающего своего убийцу. Я уже не питал надежды - неважно сколько он будет сопротивляться - эта тварь может сражаться вечность, а вот он нет. Исход решит один удар и я на все сто уверен, что он будет сделан кровавым клинком.        Чудовище как обычно молчало. Я не мог видеть сейчас его лица, но знал что оно такое же - безжизненная фарфоровая маска, не выражающая ничего. Даже его глаза, которые отражались в глазах его жертв, были пусты. Говорят, они зеркало души. А что можно увидеть в них, когда души нет? - С нашей последней встречи я понял одну важную вещь. Ты не только угроза монстрам, но и человечеству тоже. А я не могу быть звездой без аудитории. - продолжал говорить робот. - Кроме того... есть кое-кто, кого я желаю защитить. Как известно моим фанатам, я был изначально создан для уничтожения людей, пусть и после того как стал знаменитостью получил более фотогеничное тело. Но первоначальные функции никто не удалял. И я покажу тебе их. Время шоу! - в этот момент робот начал трансформироваться, однако конечный результат разительно отличался от моей схватки с ним.        Тело Меттатона стало выглядеть более... бронированным что ли. Конечности и корпус покрывали массивные пластины металла, руки уже были в боевой конфигурации - правая была преобразована в знакомую пушку, а из запястья левой выходил массивный прямой клинок. За спиной было нечто, напоминающее крылья, а сам робот парил в воздухе.        Бой начался с выстрелов пушки Меттатона, однако, чудовище прекрасно умело защищать себя мечом. Даже лучше меня - отраженные потоки энергии шли прямо в отправителя, заставляя его интенсивно маневрировать. Резко пойдя на сближение, ускорившись с помощью встроенного джетпака, робот атаковал клинком. Я парировал выпад, отведя клинок влево, и уклонившись тем самым от последующего выстрела, вертикальным ударом снизу отсёк Меттатону руку с лезвием и продолжая движение, нанёс рубящий в спину.        Алый меч режет металл как масло, рассекая противника от плеча до пояса. Однако, робот даже после такого повреждения оказался боеспособен. Когда его половина рухнула на пол, он повернулся и выстрелил - безуспешно, меч отразил поток энергии - а затем, используя джетпак - видимо имел резервный на подобный случай - разрывает дистанцию.        В этот момент включился "дискошар" под потолком, струи синей плазмы начали бить во все стороны. Меттатон задействовал заминированных дронов, похожих на его уменьшенные копии. В моей левой руке возникла знакомая цепь - правая всё ещё сжимала меч, отражая выстрелы Меттатона в его "подарки" - и эту цепь я швырнул в сферу над потолком.        Она пробила её и потоки плазмы иссякли. Резко потянув, я вырвал сферу из крепления - похоже у чудовища была недюжинная физическая сила - и принялся размахивать ей, круша дронов. Одной рукой. Я только подивился сколь сильным был этот монстр. Однако, убийца использовал новое оружие не только как средство защиты - он неоднократно пытался размазать самого Меттатона, заставляя его отчаянно метаться по залу, в попытках достать противника огнём из пушки. В определённый момент робот метким выстрелом перебил цепь, сфера улетела и вписалась в стену, застряв в ней. Впрочем, в отместку я просто метнул в него меч.        Меттатон даже не успел ничего понять, как был пришпилен к стене словно бабочка булавкой. Клинок из крови растворился в воздухе, вновь появившись в руке владельца. Робот, не успев коснуться пола, взорвался ослепительной вспышкой, оставив после себя оплавленную воронку. Последнее сияние звезды Подземелья. Меч тает в руке, убийца бросает последний взгляд на разрушенную арену и идёт к выходу.        Я более не чувствовал ничего - ни боли, ни страха. Я словно стал пуст внутри, потерял всё. Раньше я был в ярости, меня разрывало на куски отчаяние от своего бессилия... но сейчас осталась только пустота. И холод.        Так был поглощён новыми ощущениями, что не заметил очередной смены декораций. Теперь я снова был в последнем коридоре где тьма когда-то поглотила меня. И посреди него стоял тот самый пресловутый "последний герой", решивший получить красивую смерть - быть побеждённым в бою с неостановимым злом. Точнее с тем злом, которое он не пожелал остановить.        Его вечная улыбка действительно была маской как и моё нынешнее лицо. И скрывала она не менее уродливую сущность. К чему этот фарс? Неужели он реально считает что таким образом отомстит и накажет убийцу? Вряд ли. Скорее так он получит индульгенцию, ведь он пытался меня остановить. А затем с чистой совестью подохнет, ведь не он же здесь злодей. Не он убивал всех не зная жалости. Впрочем в этой лжи есть зерно правды - жалости он действительно не знает. - Привет. Был занят, как я погляжу. Видимо ты действительно желаешь плохо провести время. - произнеся это, скелет попытался использовать психокинез, образуя вокруг меня синее поле. Но в ответ в него полетела цепь, заставив уклониться с помощью телепортации, и поле погасло. Резко оказавшись в другом конце коридора, он призвал кости, которые вышли из пола подо мной, но от подобной атаки я уклонился легко. В этот момент вокруг меня возникли странные устройства - дроны, имеющие форму черепов драконоподобных существ, видимо это и были пресловутые гастер-бластеры. Металлические корпуса блестели на свету, а фотосенсоры машин горели синеватым светом. Она парили над землей, однако реактивной струи по ними не наблюдалось, видимо эти штуки были куда совершенней Меттатона.        Они дали залп потоками синей плазмы, но я с легкостью ушел от атаки. Дроны пропали так же как и появились. В меня полетели кости, но меч просто крошил их в пыль. Я резко ускорился и сделал мощный выпад, но промахнулся - Санс вновь телепортировался оказавшись позади меня. И ему пришлось повторить маневр, чтобы не быть разрубленным надвое - я отнюдь не был медленным.        Очередная партия дронов открыла огонь, скелет продолжил закидывать меня костями, которые испарил отраженный клинком поток плазмы. Я снова ускорился, совершив прыжок с сальто вперед. Но атака в очередной раз не достигла цели - Санс видимо очень хотел жить. - Наши отчеты показали наличие здесь массивной временной аномалии. Линии времени прыгают и смещаются, начинаясь и заканчиваясь. Потом всё прекращается. И, наблюдая за тобой... я понял что аномалия - это ты. - произнёс Санс в момент краткой передышки. Убийца не спешил атаковать снова, видимо был заинтересован словами скелета. - Не думаю, что понимаешь, каково это... знать, что однажды, без предупреждения, всё что мы сделали - будет стёрто. Я давно сдался в своих попытках обратить это вспять и даже свобода теперь уже не прельщает. Просто потому, что даже если мы сделаем это... мы снова окажемся здесь, лишенные воспоминаний, ведь так? И если быть честным - это достаточно сильно влияет на желание делать что либо... или это просто жалкое оправдание моей лени? Черт его знает... я давно перестал беспокоиться о чём либо. - трагичная история непонятого, вынужденного жить грузом на душе... Вот только он ошибается, говоря, что мне не удастся это понять. Я понимаю это намного лучше чем он. Пусть строит из себя жертву перед кем-нибудь другим. Я даже сомневаюсь что вообще пытался что-то сделать, скорее всего просто убедил себя в этом, с лёгкостью найдя себе оправдание.        Санс давно привык лгать, также давно потеряв причину своего обмана. Ведь для сокрытия правды ему теперь даже не нужно прилагать усилий. А он никогда не любил их прилагать.        Чудовище молча слушает его, не делая попыток атаковать. О чём оно думает? Испытывает ли какие-то эмоции, хоть что-нибудь? Или просто слушает его "исповедь", являющуюся не более чем сарказмом? И почему безжалостный убийца медлит? Неужели проповедь скелета вселила в него сомнения? - Слушай, я знаю что ты не отвечал мне раньше... но чувствую, что в тебе есть хороший человек. Своего рода тень воспоминания о ком-то, кто хотел поступать правильно. Ком-то, кто в ином времени... был другом. Помнишь меня, приятель? Пожалуйста, если слышишь... давай забудем обо всём, ладно? Просто брось оружие и облегчи мне мою работу. - сказал скелет. Я никогда не верил, что он действительно помнит изменения временных линий. Раз уж Азриэль, превратившийся в цветок наполненный решимостью и обладавший властью над временем, не мог вспомнить - он и подавно. Ведь если бы это было правдой - он бы наверняка остановил бесконечные сбросы Цветули, он же сам сказал что пытался.        Но в чём Сансу действительно нельзя отказать, так это во внимательности. И скорее всего иллюзия знания времени поддерживается именно так - он просто замечает то, на что другие не обращают внимания. Мелкие детали, способные подсказать тому кто хочет получить ответ. И вот сейчас, он возможно сумел углядеть в пустых глазах чудовища душу, до которой пытается достучаться... Но это нужно было сделать намного раньше. - Мы никогда не были друзьями! - это был второй случай, когда убийца проявил эмоции. Первый раз это было когда он разглядывал клинок. Словно было в его чёрном сердце что-то, заставляющее с теплотой вспоминать Ториэль. Это наверно можно даже назвать любовью, странной, безумной извращённой... но любовью.        А вот теперь я почувствовал его ненависть, столь сильную, что она будто бы была материальна. Тварь произнесла эти слова так, словно дыхнула в Санса черным пламенем из глотки, намереваясь сжечь на месте. Убийца ненавидел скелета так сильно, что само слово "ненависть" не могло описать это чувство.        Чудовище рвануло к нему на невероятной скорости, намереваясь нашинковать в мелкий салат, но скелет снова избежал атаки. Вновь полетели кости, которые я даже не отражал - просто вырывал из своего тела, когда они начинали мешать, орошая пол коридора своей кровью. Я не чувствовал боли, словно ран не существовало и продолжал настойчиво атаковать.        Санс вновь призвал бластеры, которые окружили меня плотными рядами. Избежать атаки было затруднительно, но призвав цепи, я просто уничтожил дронов. На месте уничтоженных появились два новых, куда больше предыдущих. Вонзив в них цепи - на удивление повреждённые, безжизненные устройства не пропали - я просто крутил ими, пытаясь достать Санса. К сожалению высокотехнологичные машины не выдержали подобного обращения и развалились после десятка ударов.        В коридоре начался форменный конец света, кости и синие полосы плазмы перемешивались с росчерками оружия из крови. Санс неоднократно пытался использовать психокинез, но я просто вырывался из синего поля, продолжая на невероятной скорости наносить удары. Вокруг меня вставали стены костей, чтобы через секунду обратиться в пыль. Казалась сама реальность сходит с ума, корёжится неистовой ненавистью чудовища.        Я лишь холодно наблюдал на схваткой из его глаз. Мне было абсолютно плевать кто победит, да всё равно исход был предсказуем. Убийца прикончит Санса. И мне абсолютно не было жаль его. Он не тот кто заслуживает жалости.        В один момент всё прекратилось. Мы просто стояли друг напротив друга в тишине. Коридор был полностью разрушен схваткой, в воздухе витал запах крови, озона и каменной пыли. Тут и там валялись куски колонн, детали дронов-бластеров, а на полу были следы моей крови. Несмотря на все раны ему не удалось меня убить. И вряд ли удастся. - Ну, вот моя особая атака. Ничего. Я знаю что не смогу убить тебя и сколько бы не сражались - я потерплю поражение. Поэтому я задействовал последнее средство - временную ловушку. Не только ты можешь играться со временем. И теперь, мы будем просто стоять ничего не делая пока ты не сдашься. Даже если на это потребуется вечность. - произнес скелет, глядя на меня. На черепе Санса выступил пот, бой его явно утомил, и если бы не его примочки - почти наверняка следующий удар убил бы его. - Знаешь, я всегда думал что мы можем быть друзьями. Что "аномалия" делает всё это потому что личность ей являющаяся глубоко несчастна. И стоит этой личности получит желаемое - всё прекратится. Я не знаю что ей надо. Может немного хорошей еды, плохих шуток и хороших друзей... Но... ты относишься к такому типу людей, которые никогда не будут счастливы. - продолжал Санс. Убийца стоял без движения - видимо ловушка действительно работала - и слушал его болтовню. Но сейчас он прервал своё долгое молчание. - Ты прав, я действительно глубоко несчастен. И сейчас ты наблюдаешь причину этого. Я прошел через многое, действительно пытался поступить правильно и помочь всем. Я умирал тысячи раз и тысячи раз возрождался. Снова и снова. Это бы сломило любого, но я верил, что всё это не напрасно. Я хотел подарить моим друзьям мир и свободу, меня не страшила моя судьба. Однако... кое-что я не мог исправить. Точнее кое-кого. Ты не делал ничего. Никогда. Ты предал меня, Санс. И скрыл это. Я раз за разом пытался это исправить, но не преуспел. И в конце концов, это меня уничтожило. - я понял о чём говорит убийца. Санс дал слово Ториэль, но не сдержал его. И... промолчал. Он не признался в этом, хотя и знал что нарушил обещание. А моё молчание использовал чтобы молчать самому. Да и что я мог сказать? Разве поверили бы они мне? Я ведь жив, а значит всё в порядке. Значит можно всё скрыть. И я готов был простить ему свое предательство... Но предательство Тори я не прощу ему никогда. - И тогда я решился на крайние меры. Ведь это должно же что-то изменить, верно? Но ничего не менялось. Ты предал не только меня, ты предал всех Санс. Если бы вмешался, остановил меня раньше - я бы сдался и умер бы спокойно. Но ты не остановил меня. Ты не защитил их, хотя мог. Лишь трусливо прятался, избегая встречи. Говоришь мне никогда не понять тебя? А ты можешь понять, какого это - снова и снова убивать тех кто тебе дорог? Тех, ради кого ты преодолевал смерть, лишь бы сделать их счастливыми? И знать что их снова бросят и предадут. Ты видел кровь своих друзей на руках тысячи раз? Я могу стереть всё, память каждого - но свою стереть не смогу никогда. Мне не смыть проклятую кровь со своих рук. - скелет так же молча слушал исповедь чудовища. А я же... это звучало дико, но я был с ним согласен.        Снова и снова проходил через смерть, пытаясь искупить грехи, но ничего не выходило. И он знал... он понял что не выполнил взятых обязательств. Но я промолчал. Там, в конце, когда меня постиг полный провал, я хотел отомстить, но... простил его, надеясь на лучшее. Но сколько уже раз мои надежды обращались в пыль? - Я скрываю не свои грехи, Санс, а твои. Причём так хорошо, что ты сам о них не вспомнишь, словно их и не было никогда. Но я буду помнить. И жить с этим. Знаешь, справедливо было бы оставить тебя в живых. Чтобы ты мучился осознавая, что это всё - твоя вина. Но я милосерден. Я избавлю тебя от этой участи. Убью тебя, а сам останусь здесь в черной пустоте на месте уничтоженного мира, проклятый, одинокий, забытый. Я буду терзаться своим безумием в этой бездне абсолютно один, взвалив на себя чужие проступки. Потом сжалюсь над всеми вами и снова подарю друзьям мир и свободу... чтобы потом ты опять отнял у них всё моими руками. И я бы продал душу дьяволу, чтобы терзать тебя за это вечность. - в этот момент чудовище делает шаг и бьёт удивлённого скелета ногой в лицо. Поражённый Санс даже не успевает телепортироваться, поэтому отлетает к стене.        Резко ускорившись, убийца оказывается рядом с ним и прижимая скелета ногой к полу, произносит. - Прекрасный день снаружи... - схватив ногу Санса, он с легкостью вырывает её и через мгновение она обращается в пыль. Скелет кричит от боли, кровь течет из раны, но тварь не намерена его отпускать так легко. - Птицы поют... - скелет лишается второй ноги. - Цветы распускаются... - теперь Сансу отрывают правую руку. - В такой день, предатели как ты... - следом убийца отрывает левую и призывает свой кровавый клинок. Изгибы лезвия превращаются в зубья, которые почти бесшумно начинают двигаться, словно у бензопилы. - Должны гореть в аду! - и с безумным, воистину дьявольским смехом, вонзает в Санса меч. Кровь и ошметки костей летят во все стороны, убийца продолжает смеяться даже тогда когда скелет уже мертв и рассыпался прахом, а в стороны разлетается уже пыль и каменная крошка.        Я не только не испытал к нему жалости, но почувствовал тот же безумный восторг. Я хотел его убить, хотел увидеть как он страдает. Этот ублюдок заслужил наказание за своё предательство и смерть - самое лёгкое из возможных вариантов.        У меня появилась невероятна, невозможная мысль - что если чудовище... действительно было правым? Что на самом деле злом в этом мире был не Цветуля, не Чара и даже не я, а Санс, допустивший своим равнодушием эту бессмысленную кровавую резню?        Когда я умирал раз за разом он ничего не делал. И никогда бы не признался в этом. Он мог спасти всех, и отомстить убийце - но не сделал этого. Он мог защитить брата - но бросил его на произвол судьбы. Он мог дать настоящий последний бой - а вместо этого лишь ушёл красиво, "пытаясь" остановить меня.        В этом вся соль этой истории. Я простил его если бы он действительно ничего не сделал. Не давал обещания Ториэль, не смеялся мне в лицо, говоря что я жив благодаря её просьбе. Не изображал из себя "мудрого наставника", подталкивая меня к "правильному выбору". Но он не делал ничего, только "пытался", считая это достаточным оправданием своего предательства. А предал он весь свой народ.        И он никогда не признается в этом. Ведь этого не было. Он всегда будет героем, со спокойной душой принимая незаслуженную славу. Ведь он никогда и никого не предавал. Потому что "безжалостный убийца" милосердно стёр его преступления из истории. А значит ему даже не придётся лгать - ведь никто не спросит его, не заставит расплачиваться за свои действия. Он оказывается выше последствий, а "бездушное чудовище" обязано держать ответ. Ведь его никто не заставлял, это был осознанный выбор, а значит глупо отказываться принимать то что следует за ним.        Нет... то что я сделал нельзя понять и простить. Пусть грехи Санса будут на его совести, оправдывать свои я не стану. За совершённое мною зло я заслуживаю этот ад. И если я буду гореть в нём вечность - значит так тому и быть. Мой проступок куда страшнее и тяжелее, чем у Санса. Это действительно был осознанный выбор, а за свои действия надо держать ответ. И я готов принять свою участь, какой бы страшной она не была. Это будет справедливо.        Обстановка более не менялась. Сжимая в руке меч, вновь принявший свой обычный вид, чудовище неспешным шагом направилось в тронный зал. Ему некуда спешить, всё уже кончено, зло одержало свою убедительную победу. Королю теперь не помогут шесть душ, уже никакая сила не сможет помешать твари уничтожить этот мир. И скоро его агония завершится.        Я уже был пуст и сломлен. Обида, ненависть, страх... они исчезли. Мне уже было всё равно чем закончится эта пытка и сколько она будет продолжаться. Возможно именно так и родилось равнодушие Санса. Или же он всегда был таким, просто теперь получил оправдание? Не знаю. И в общем-то, не хочу знать.        Шаги гулким эхом отдаются в коридоре. В иной момент, я бы сравнил их с поступью самой судьбы, неотвратимого фатума, но теперь это были лишь шаги. Человек просто шёл по своему пути, который выбрал сам. И его конец уже близок.        Тронный зал, превращённый в сад, встретил меня ароматом цветов и пением птиц. Как и последний коридор он был наполнен ярким светом. Видимо снаружи действительно был хороший денёк. Забавная шутка, место, пышущее жизнью, превратилось в кладбище, а этот сад стал прощальным даром умершим. Король стоял перед троном спиной ко мне, его длинная фиолетовая накидка касалась пола, покрытого зеленью и золотом цветов, а золотой венец на голове блестел в свете, исходящем из больших окон зала. - Любопытно... никогда не встречал растение... которое бы плакало. - задумчиво произнёс Азгор оборачиваясь ко мне лицом.        Сходство с Ториэль было заметным - те же длинные уши, белый мех и слегка выступающие из-под верхней губы клыки. Однако были и различия. Он был намного выше и крупнее, черты лица были более грубыми, его обрамляли золотые волосы средней длины и небольшая борода такого же цвета. Рога короля были куда более толстыми и длинными, а под накидкой виднелся позолоченный доспех. В отличие от королевы, у её мужа ноги были обуты в массивные бронированные сапоги. - Ты видимо тот, о ком меня предупреждал цветок. - продолжил Азгор, дружелюбно улыбнувшись убийце. - Приветик! Что за ты за монстр такой? Хм... извини, я не могу сказать. - он не видел во мне врага, да и человека тоже не видел. Для него существо, стоящее перед ним, было странным монстром, который видимо заплутал в замке. Хотя кровавый клинок его явно насторожил. - Не нужно драться сейчас! - он явно не понимал, почему этот странный монстр на него взъелся, а в том что нежданный гость питал к королю явно недобрые намерения он уже не сомневался. - Почему бы нам не обсудить это за чашечкой хорошего чая? - Азгор бы вряд ли поднял руку на своего сородича, да ещё тогда, когда по Подземелью разгуливает убивающий всех человек. Вот только за сородича он принял именно того человека. Который, в прочем, уже не являлся человеком.        Я резко подхожу к королю и вонзаю меч ему в грудь, глядя в глаза. Я вижу как в них отражается лицо чудовища, искаженное безумной улыбкой. Глаза убийцы были жуткими и противоестественными - белки почернели, а радужка, лишившаяся зрачка, горела алыми углями. - П-почему... ты... - спросил в ужасе Азгор. - Разлучать семью - это невероятно жестокий поступок. - отвечало чудовище, не убирая с лица ухмылку. Оно вытащило клинок из тела короля. Азгор припал на колено, закрывая рану и в этот момент его прошила навылет очередь белых "пуль".        Азгор в одно мгновение рассыпался прахом, а белая душа, возникшая после его смерти, была разрешена одной из "пуль". Предупреждение было обманом и убийством собственного отца Цветуля пытался выторговать себе жизнь. Но ведь убийца сам сказал, что разлучать семью - жестоко. Да и на что рассчитывал этот идиот, ведь я убил всех тех, ради кого сражался и преодолевал смерть недрогнувшей рукой. Неужели он всерьёз надеялся что его жалкая попытка предательства спасёт ему жизнь?        Помянутый цветок не замедлил явиться. Ему бы лучше бежать без оглядки, но разве можно сбежать от удара, обращающего в ничто весь твой мир? От судьбы удрать не получиться, сколько не бегай. - Видишь? Я не предавал тебя! Это было уловкой, я ждал момента чтобы убить его для тебя! В конце концов, это я, твой лучший друг! - в этот момент привычное лицо цветка изменилось. Страх открыл мне его истинную суть, показав лицо принца Азриэля. Он был так похож на свою мать... Воспоминание о Ториэль растревожило пустую душу, причинив ужасную боль.        Мне было невероятно жаль его. Было невыносимо смотреть в эти зелёные, словно изумруды, детские глаза полные страха и надежды, осознавая своё полное бессилие. В конце концов, он никогда не был злом, просто страшная участь - смерть и воскрешение в виде бездушного цветка, а затем жизнь без эмоций и любви к родителям - сделало его таким. Ещё одна жертва жестокой судьбы. По крайней мере теперь его страданиям настанет конец. Или нет, если чудовище создаст мир заново. - Я могу помочь, могу быть полезным для тебя! Я никогда не стану у тебя на пути! Я могу... могу... - в этот момент он заплакал. Я думал что пытка выжала мою душу до суха, не оставив ничего, но от вида его слёз у меня разрывалось сердце. И я плакал вместе с ним, терзаемым этим кошмаром. Я бесновался в клетке своего тела, желая прекратить это... но никто меня не спасёт. Как никто не спасёт Азриэля... - Пожалуйста-а-а... не убивай меня... - заливаясь слезами, умолял маленький принц. Но убийца всегда был глух к мольбам. Он схватил цветок, срезая мечом его стебель, из которого алым ручейком текла совершенно реальная кровь. А затем начал пожирать его, медленно откусывая по кусочку. Я ощутил во рту вкус крови и пыли, смешанный со знакомым вкусом золотых цветов и испытал сильную тошноту. Но чудовищу похоже это нравилось.        Трапеза твари была скоротечна. Я снова выл в глубине своего тела, полный боли, отчаяния и отвращения. Но.. это быстро прошло, снова оставив после себя пустоту. Я будто умер вместе со всеми своими друзьями. Каждая смерть была моей смертью, каждая капля их крови тоже была моей кровью.        Однако, ад на этом не закончился. Сейчас по идее должна появиться Чара, которая прояснит ситуацию. Но я давно понял суть этого кошмара. Ты ждешь что демон придёт и покарает убийцу, накажет за преступления. Но... - Никто не пришёл. - произнёс монстр и меня будто вырвало из тела. Я оказался посреди сада и наконец смог ощущать себя, двигаться, но в этом уже не было смысла. Чудовище стояло напротив меня глядя своими жуткими глазами в мои, а его меч медленно растаял воздухе. - Рад, что в процессе нашего путешествия ты наконец всё понял. Нет никакой Чары. Потому что Чара... - убийца подошёл ко мне, дыхнув запахом крови в лицо и положив руки на плечи. - Это мы! - в этот момент он снова разразился дьявольским хохотом. Я хотел удавить его на месте, но у меня не хватало сил даже поднять руку. Даже моя ненависть, разгоревшись, тут же погасла. Это всё не имело смысла.        Дьявол отошёл от меня, продолжая смотреть и смеяться. Сад, залитый ярким светом был стремительно поглощён тьмой и теперь мы стояли посреди чёрной пустоты. Только я и он. Грешник и его грехи. - Знаешь почему наши души - красные? - спросил он меня, перестав заливаться безумным хохотом. - Потому что покрыты кровью. Чужой кровью. Именно она является нашей силой, нашей решимостью, приятель. Она питает нас. И её невозможно смыть. Она наше проклятие и наш дар. Тёмный дар, отданный этими жалкими созданиями нам, тёмным богам этого мира, дабы мы избавили их от бремени жизни, поглотив их страдания. Мы будем гореть в этой крови вечность, сияя чёрным солнцем над руинами этого мира! - воскликнул он и я увидел как моя кожа покрывается этой самой кровью, вытекающей из пор.        Она жгла меня как кислота, растворяя заживо - но не давая умереть. Неописуемая боль, невыносимая агония, которой никогда не будет конца. Я плавился в чужой крови, разъедающей моё тело, а чудовище хохотало, глядя мне в лицо, потешаясь над моими мучениями.        Или... нет, я был в чёрной пустоте абсолютно один, крича от боли и безумно смеясь. Это я был чудовищем, совершившим всё это зло, палачом, пытавшим самого себя. Ведь разве не этого я хотел, разве не боли я так жаждал? Теперь могу полностью утопить в ней свои грехи и они будут тонуть в ней бесконечно. Это была та самая желанная боль, которая поможет мне забыть все свои преступления. И я смеялся в холодной темноте, смеялся, радуясь собственным страданиям. Это ведь то чего я действительно заслуживаю. За то, что так же как и Санс предал всех. Предал Ториэль... Я снова вспомнил о ней. Вспомнил её доброе лицо, счастливую улыбку... вспомнил её печальные глаза... И в этот момент боль исчезла.        Я стоял на коленях посреди черноты и крови, разъедающей меня, не было. Внезапно, увидел свет. Передо мной возникла Ториэль, она улыбалась и хотела обнять меня... Но вдруг я резко отдалился от неё. Чёрные щупала тьмы взвились вверх, из-за чего испугался, что мрак поглотит и её тоже. Нет, я не позволю!        Рванув к ней, бежал как никогда в жизни. Но не приблизился к ней ни на шаг. Чернота подо мной внезапно стала превращаться в трясину, ноги начали вязнуть. Я тонул во тьме. Тут-то и понял, что не её хотели схватить чёрные щупала. Они хотели удержать меня здесь. Отчаянно вырываюсь и продолжаю идти к Тори, но тьма только сильнее засасывает меня. Я не сдаюсь, постепенно погружаясь всё глубже. Она зовёт меня, пытается дотянуться, вытащить меня из этой трясины. Также неистово тяну свою руку к ней, но она слишком далеко, я не могу достать и щупальца тьмы утаскивают меня в глубину.        Мрак застилает мне взор, меня заполняет ужас. Но когда я уже ушёл в черноту с головой, начав задыхаться во тьме, моей протянутой руки коснулась теплая ладонь, покрытая мягким мехом. И в этот момент, темнота растворяется во вспышке яркого света, заполняющего собой всё. Перед тем как этот свет ослепляет меня, я вижу улыбающееся лицо Ториэль...        Пустой коридор. Вернее - почти пустой. Посередине, на покрытом двухцветной плиткой полу, среди жёлтых старых стен и колонн, на коленях стоял мужчина в изорванной чёрной куртке. Стоял неподвижно, руки его были безжизненно опущены и лежали на полу, голова свесилась на грудь. Он словно был мёртв и застыл в такой позе в последний момент своей жизни.        Внезапно застоявшуюся тишину разрушает звук шагов, гулким эхом отражающийся от стен. С другой стороны коридора к человеку, казавшемуся мёртвым шел другой. Они были похожи как две капли воды, различаясь лишь облачением. Второй был одет в тельняшку, поношенные трико и старые кеды.        Но отнюдь не одежда выделяла идущего. Его глаза, с белками, черными как мрак космоса и горящей алым огнём радужкой сразу приковывали к себе внимание, давая понять что их обладатель - вовсе не человек, несмотря на свой внешний вид.        Он и не был человеком. Уже не был. У этого жуткого существа было лишь людское тело, не более чем сосуд для ужасной сущности. Сущности с множеством имен, одно из которых было "Чара". Впрочем, оно вряд ли было бы к нему применимо. Его обладательница давно отказалась от индивидуальности, пожертвовав свою душу тому, кого называла другом. Она давно превратилась в "они".        Но план провалился, потому что, как оказалась в теле с двумя душами Чара занимала отнюдь не центральное место. Азриэль, был куда большей частью их сущности и он воспротивился, предпочёл умереть, но не развязывать новую войну. Потому что знал - такая "свобода" может быть даже хуже векового заточения.        Однако, история не закончилась. В Подземелье пришёл новый человек, намного сильнее всех предыдущих. И этот человек находился сейчас перед ними. Они были очень признательны ему - он был их самым верным соратником и лучшим партнёром. Он дал им цель и возможность существовать. Дал разум, тело и невероятную силу. Это действительно стоило благодарности.        Но кое-чего не хватало. Они всё ещё были не полноценными и для того, чтобы таковыми стать была необходима душа. Но её он отдать отказался. Впрочем, что не отдано добровольно, можно забрать силой. Пусть и для этого пришлось терпеть и выжидать. Но терпение вознаграждается. Настал момент, когда он был слаб и беззащитен, когда можно было отнять желаемую душу.        Демоническому созданию хотелось даже поиграть с ним, но другая часть их личности, более сильная и более опасная - именно ей принадлежало тело - одернула их. Она прекрасно знала, на что этот человек способен. Он был единственным по-настоящему равным им противником, а то и превосходящим их. Потому что их сила была копией его, и поэтому им никогда с ним не сравняться. Какими бы сильными они не были - он всегда будет сильнее. Хоть немного, но сильнее. И лишь сейчас, в момент его слабости, можно нанести удар.        Он вообще был странной личностью, непредсказуемой и опасной. Его сострадание соседствовало с невероятной жестокостью. Он мог простить и своего самого ненавистного врага - и без колебаний убить друга. Может когда-то он и был другим, но это место изменило его, лишило его разума. И именно этим преимуществом они воспользовались. Его сила была и его слабостью - то что заставляло этого человека идти вперед во что бы то ни стало, теперь являлось причиной его падения. Саркастичная шутка судьбы.        Жизнь вообще как игра в карты. Многое в ней зависит от странного стечения обстоятельств. Ты можешь строить планы, выдумывать стратегию и следовать ей считая, что готов ко всему - но карта вдруг не пошла и тщательно спланированная игра рушится, погребая тебя под собой.        Люди – это и есть карты, которыми ведётся игра. Но главное отличие в ней от остальных – у карты всегда две масти. Этот человек был наглядной иллюстрацией подобного правила. Валет червей и валет пик одновременно. Сердце и клинок. Любовь и ненависть. Или же… просто кровь и тьма?        Хотя могут ли они судить его? Нет. Он просто сделал ставку и проиграл, как и они когда-то. Партия пошла по-иному, были другие карты и комбинация не сложилась. Судьба любит шутить и юмор у её чернее ночи.        Вот и сейчас была очередная её шутка. Последний коридор, место где переплетаются линии времени. Как бы ни шли события, кто бы не был в этом коридоре - сам коридор будет всегда. И пройти его придётся всё равно. Пусть тут только двое - вполне возможно в их лице сейчас сошлось бесчисленное множество временных линий. Но существу прекрасно известно, что остаться должна только одна. И сейчас решится кому суждено остаться, а кому быть стёртым из истории.        Алый меч с волнистым клинком бесшумно возникает в руках демона. Оружие всегда решало судьбы мира, разделяя мир и войну, жизнь и смерть. Один удар и один выстрел могли стать причиной гибели или возвышения империй, могли стать спасением или началом конца. И вот сейчас клинку из крови оставался последний удар.        Это даже можно считать милосердием, по отношению к нему. Его боль, ошибки и нарушенные клятвы - всё это будет стёрто одним ударом. А после него... что же, этот мир будет в их власти. Они могут стирать его и возрождать снова. Могут изменить его так, как они захотят. Абсолютная власть и абсолютная сила, которые будут только возрастать. И единственным препятствием на их пути был одинокий сломленный безумец.        Чудовище наносит удар, но за мгновение до того как клинок коснулся человека его останавливает другой. Меч сотканный из синего света, преграждает путь кровавому мечу.        Демон инстинктивно отпрыгивает, разрывая дистанцию, уклоняясь от стремительного удара человека. Существо прекрасно понимает, что если он действительно захочет убить - его оружие будет убивать. И он действительно может убить их, само появление в руках сломленного безумца оружия намекало что всё пошло не по плану.        Человек медленно и неуклюже - будто труп, восставший из могилы - поднимается на ноги. Его лица не было видно, потому что голова наклонена вперед. В правой руке он по-прежнему сжимал меч. - А вот и ты... демон, появляющийся когда называют его имя... - произнёс он, по прежнему глядя в пол. Монстр принял защитную стойку, в любой момент ожидая удара. - Ты хорошо провел время со мной, не так ли? Однако, у нас возникло недопонимание... С каких это пор ты решил, что тут главный? - человек засмеялся. Похоже, он всё же оказался не таким слабым как предполагалось. - Мы отлично повеселились вместе. Вот только веселье кончилось. Я пропишу этой отвратительной химере билет в ад, пусть и вместе собой. И будь уверен - я позабочусь чтобы там из моих цепких лапок ты больше не сбежал. Приготовься. - в этот момент, он поднял голову. Глаза человека горели белым пламенем, так же как и его меч, резко сменивший цвет с синего на белый. - Теперь ты реально плохо проведёшь время. - сказав это, он совершил мощный прыжок с сальто, обрушиваясь на своего противника сверху.        Перекат вперёд спас демона от гибели. Приземление человека породило мощную ударную волну, которая разбила пол и разрушила колонны. Стремительно развернувшись, он несколько раз взмахнул мечом, направив несколько убийственных волн в своего противника. Чудовищу пришлось уклоняться - атаки человека с ужасающей легкостью крошили стены и колонны.        Человек ускорился, намереваясь разрубить своего противника мощным ударом, но навстречу ему полетели цепи. Ловко увернувшись, он перерубил их и продолжил атаку. Демон парировал удар и контратаковал рубящим. Уклонившись от кровавого клинка, человек рубанул его в ответ, но чудовище блокировало, попытавшись ударить рукоятью в лицо. Прикрывшись мечом, человек пнул его в грудь, и сделал выпад, но демон отпрыгнул назад, разорвав дистанцию.        Битва двух непримиримых врагов продолжалась. Противники осыпали друг друга градом ударов, пытаясь найти брешь в чужой обороне. Цепи и ударные волны разрушали коридор, белый и алый клинки с лязгом сталкивались, но ни у кого из сражающихся не получалось даже зацепить другого.        И вот в долгой схватке настал перерыв. Человек и химера, слепленная из личностей двух людей, соединённых в одном теле, стояли сейчас друг напротив друга, в разных концах последнего коридора. Для демона его противник был последним препятствием на пути к могуществу, а для человека тварь была угрозой всему миру.        Они стояли смотря в глаза друг другу, выжидая удобного момента для атаки. Внезапно, человек на невероятной скорости сорвался с места, пытаясь достать демона мощным выпадом. Клинки вновь столкнулись, продолжив прерванный танец.        В один момент, демон сделал выпад. Человек отвел кровавый меч в сторону, но монстр только этого и ждал. В руке чудовища возник красный кинжал с четырёхгранным клинком, который он вонзил в своего врага. Кинжал пробил правую руку, вошёл в грудь и пробил её насквозь. Рука человека выпустила меч и безвольно опала. Однако, нанеся удар, демон тоже открылся. Резко сменив хват на обратный человек оставшейся рукой точным ударом, словно палач, сносит химере голову.        Тело чудовища мгновенно растворилось в воздухе, как и его оружие. Человек смотрит в пустоту, его глаза перестают гореть белым пламенем. Демон уничтожен, вычеркнут из реальности. Он победил. В последнем коридоре вновь сошлись двое, как и было всегда. И как и должно быть, остался только один. - Я - их милосердие. И их месть. Я - решимость! - произносит он и слова человека отражаются от повреждённых стен. В этот момент его ноги подкашиваются и человек, рухнув на колени, падает на пол посреди разрушенного битвой коридора.