Broken

Утро перед квиддичем выдалось нервным для Октавии: на завтраке Люциус, еще не совсем проснувшийся, пролил на ее новую рубашку тыквенный сок, из-за чего ей пришлось отложить прием пищи и вернуться в свою комнату. Там ее встретила Элизабет Харлоу, соседка девушки, которая пыталась нарисовать на своем лице герб факультета перед началом матча по квиддичу. — Выглядишь потрясно, — саркастично бросила Октавия, когда увидела на другой щеке девушки герб Гриффиндора. Что может быть лучше слизеринки, которая поддерживает грифов в матче против родного факультета? Элизабет, не поняв, что это была лишь шутка, лучезарно улыбнулась и принялась показывать Октавии свою идею, как поддержать сразу две команды. Она встала, демонстрируя разноцветные гольфы на своих ногах: один в цветах Слизерина, а другой — в цветах Гриффиндора. Смит поморщилась. — Тебе не кажется, что поддерживать команду противника в данном случае немного… неуместно? — спросила Октавия, снимая с себя испачканную рубашку. Элизабет усмехнулась на ее словах. — Мир не черно-белый, Октавия. Он многогранный и разноцветный, поэтому не вижу смысла отказывать себе в поддержке своих друзей-гриффиндорцев только потому, что я из Слизерина. — Может, мир и не черно-белый, но сторону каждому из нас в итоге выбрать придется, — буркнула Октавия себе под нос, пока выбирала новую кофту. Она быстро переоделась, пропуская мимо ушей все, что говорила о многогранности мира Элизабет. Чушь. Есть только сторона победителей и проигравших — и она не желала оказываться в числе последних никогда. На выходе из подземелий она столкнулась с Эдмондом, который пожелал ей удачи на сегодняшнем матче и побежал на урок зельеварения. После этой встречи стало немного спокойнее. До того момента, пока она не встретила Питера Петтигрю. Она смутно припоминала, кто это — кажется, он постоянно таскался за Сириусом и Джеймсом. Он выкрикнул что-то нелицеприятное в сторону девушки и, кажется, пожелал сегодня свалиться с метлы. Она смерила его высокомерным взглядом и продолжила идти в Большой зал. Питер был птицей не того полета, чтобы она обращала на него внимание. В Большом зале, несмотря на то, что до матча еще оставалось время, уже сидело большое количество студентов в шарфиках и кофтах сборных, которых они поддерживали. Октавия с тоской отметила, что в этот раз народная любовь снова не на стороне их команды — практически весь зал пестрил желто-красными свитерами, рисунками на щеках, шарфами. Кто-то даже умудрился сделать огромную львиную голову для поддержки грифов. Болельщики зелено-серебряных же были разбросаны по разным концам Большого зала, но их сосредоточение было, конечно же, за столом Слизерина. — Меня скоро начнет тошнить от желто-красного, — поморщившись, сказала Октавия. Она присела рядом с друзьями, которые тоже без удовольствия смотрели на это безумие. — Вон ту львиную голову мне хочется разорвать уже минут двадцать, — отхлебнув сок, прошипела Беллатриса Блэк. Она явно была не в духе. Октавия вернулась к еде, которую пришлось оставить из-за неосторожности Малфоя. Есть, конечно, не хотелось — просто не лезло. Нервное. Но она понимала, что нужны силы, поэтому запихивала в себя эту, безусловно вкусную, но такую противную сейчас яичницу с беконом. — Я поставил все на тебя, красотка, — позади Октавии появился Маркус Эйвери, беззастенчиво откусывая тост, что девушка держала в руках. — Ты вообще-то тоже сегодня играешь, Маркус, — вздохнула она, мысленно успокаивая себя после таких бесцеремонных действий. Он облокотился на ее плечо и поставил одну ногу на скамейку прямо рядом с ее юбкой. Она снова поморщилась и столкнула его ногу. Он ойкнул, не ожидав такого от девушки. — Это грубо, красотка, — картинно надувшись, выдал он. — Ты рос со мной в одной семье, а манеры у тебя хуже, чем у горного тролля, — произнесла Октавия, что вызвало волну смеха за столом Слизерина. — Эй, не смейтесь, ребятки! Иначе буду плохо сегодня играть, — Маркус скрестил руки на груди. — Только посмей, Маркус! — услышав его реплику, к охотнику повернулся Эван Розье. Он грозно сверкнул глазами в сторону охотника. — Я шучу, Роззи, — чтобы ему не прилетело за такое фамильярное обращение, Маркус опустился на скамейку к Октавии и сестрам Блэк. — Ну что, наше секретное оружие готово? — Сегодня все увидишь, — безэмоционально ответила девушка, допивая свой сок. Хотелось уйти. Перед матчами всегда было немного страшно и нервно даже после трех лет пребывания в команде. Каждый раз Октавия ходила как натянутая струна до момента, пока не сядет на метлу. Поэтому в дни матчей она предпочитала ходить на ранний завтрак, а все остальное время тратить на моральную подготовку к игре. Настрой сильно сбивали все эти счастливые люди в цветах команды противника и бестактные студенты, которые желали проигрыша. И если в дни матчей с другими факультетами это не так напрягало, то перед игрой с Гриффиндором хотелось просто отключить голову. Все дело было в огромной ответственности. Если проигрыш другим факультетам еще можно было как-то сгладить, то Гриффиндору — нет. Слизерин не питал особой любви к грифам, поэтому проигрыш им студенты бы точно не простили. А в планы Октавии не входило становиться изгоем на предпоследнем курсе обучения. Октавия закончила с завтраком и, сухо попрощавшись с друзьями, ушла в единственное безопасное для нее сейчас место — заброшенную аудиторию на третьем этаже. Она нашла ее еще на четвертом курсе после крупной ссоры с Цисси, которую считала очень близкой подругой. Тогда хотелось закрыться ото всех и просто дать волю эмоциям, а сделать этого в комнате или в гостиной невозможно без дополнительных вопросов. Октавия часто приходила туда, когда ей нужно было отдохнуть от общества других людей. Девушка застыла после того, как закрыла за собой дверь. Она четко слышала странный стук. В аудитории кто-то был. Она резко повернулась на каблучках лакированных черных туфель, и встретилась глазами с Сириусом Блэком. Он сидел на парте, ритмично покачивая ногой. Его глаза были направлены вниз, а при помощи ручки, которую держал в руке, он выстукивал какой-то ритм. Октавия удивленно вскинула брови. Во-первых, чертов Блэк в ее секретном месте. И как давно? Во-вторых, он читает? — Что ты здесь делаешь, Блэк?! — рявкнула она, рывком подлетая к нему. Он вздрогнул от громкого звука, захлопывая в руках книжку. — А тебе какое дело, Смит? — он с вызовом посмотрел на девушку, пряча книгу за спиной. Сириус усмехнулся, смотря на то, как лицо Октавии покрывается красными пятнами. Да она в бешенстве! Но он точно ничего сегодня не успел еще сделать. По крайней мере, в ее сторону. — Это мое место, — отчеканила она, в конце топнув ногой. — Оу, у слизеринской принцессы есть свое место для того, чтобы поплакать, как мило, — Сириус хохотнул. Не дав ничего ответить девушке, он продолжил: — Но хочу напомнить тебе о том, что мы учимся в одном замке, и эта аудитория не принадлежит тебе, хочешь ты этого или нет. Я имею полное право находиться здесь. — Ты, конечно, прав, — он присвистнул на этих словах и что-то буркнул себе под нос. — Но я рассчитывала, что проведу хотя бы часть этого безумного дня в тишине и спокойствии. Видимо, зря. Я вижу, что ты хочешь что-то сказать, но оставь всю энергию для сегодняшнего матча. Октавия хотела уже уйти, но была остановлена Сириусом, который поймал ее за руку. — Ты можешь остаться здесь, если хочешь, я все равно уже ухожу, — он отпустил ее запястья, видя тень страха и непонимания в ее глазах. После этого Блэк спрыгнул с парты и засунул книгу себе за спину. — Как благородно, Блэк, — отойдя от шока, съязвила Октавия. Сириус поджал губы. Снова она стала собой. — Решил поиграть в джентльмена? А где же твои колкости? Неужели чтение так положительно влияет на гриффиндорцев? Сириус, ничего не ответив, просто ушел из аудитории. Он не желал продолжать этот разговор, потому что понимал к чему он приведет. А сегодня хотелось провести хотя бы часть дня спокойно — они успеют еще на поле показать себя. В глубине души ему было очень обидно — он не ожидал, что Октавия так быстро переменится. Парень почувствовал, как она была беззащитна, когда говорила о желании спокойствия и уединения, поэтому и предложил остаться. И не без удовольствия Блэк подметил, что такой — без колкостей — девушка ему нравилась больше.

***

Начало дня было сумасшедшим, но решающее событие было впереди. Октавия стояла в раздевалке совершенно одна. Настраивалась. Она закрыла глаза и медленно втянула носом воздух. Вдох. Еще один. Сегодня она сделает все для того, чтобы разнести грифов! На поле вышли игроки двух команд. Внимание, конечно же, было приковано к Регулусу. Он поежился, когда увидел, сколько людей пришло посмотреть на сегодняшний матч. Перед игрой его все настраивали на то, чтобы он не волновался и играл так, будто это тренировка. Но как тут не волноваться, когда на тебя смотрит такое количество глаз? Сириус, заметив черную макушку брата в составе слизеринской сборной, нахмурился. До него, конечно, доносились слухи об этом, но он особо не верил — думал, что о таком Регулус хоть как-нибудь ему сообщит. Нет. Сзади его пихнула Доркас Медоуз, задорно сообщая что-то про «битву двух Блэков». Он не слышал, не желал обращать на это внимание. Вот что он делал вместе со Смит — они тренировались где-то за пределами Хогвартса, поэтому карта не смогла показать их местоположение раньше. Он покрепче сжал свою метлу, смотря прямо на Регулуса. — Посмотри, я же говорил, что это выбьет его из колеи, — шепнул Розье Октавии, привлекая ее внимание к Сириусу. Он стоял на противоположной стороне, до синевы на руках сжимая свою метлу. — Надеюсь, он не начнет отыгрываться на наших загонщиках, — пробормотала она себе под нос. Матч начался. Как только метлы взмыли в небо, квоффлом завладели гриффиндорцы, не желая отдавать первое очко Слизерину. Блэк носился рядом с Октавией, буквально не выпуская ее из поля своего зрения ни на секунду. Он несколько раз предпринимал попытки сбить девушку с метлы, подавая сигналы своим загонщикам, куда именно нужно отбивать бладжеры. Смит ловко уворачивалась, стараясь при этом также следить за Регулусом. Он не спешил действовать, продумывал у себя в голове стратегию. От размышлений его отвлек Джеймс Поттер, который на огромной скорости пролетел мимо, видимо, заметив золотой снитч где-то неподалеку. Регулусу ничего не оставалось делать, как рвануть вперед, обгоняя соперника. Он был более опытным игроком — и младший Блэк это прекрасно понимал, поэтому старался превосходить его в скорости и в ловкости. В этот момент у колец Слизерина творилась настоящая битва за квоффл. Весьма меткий бросок Сириуса был остановлен ловким слизеринским вратарем. Октавия мысленно похвалила Розье за выбор этой юркой девушки на роль нового вратаря команды. Отбитый квоффл попал в руки Маркусу Эйвери, который тут же рванул к кольцам Гриффиндора. Но где-то на середине пути, не обратив внимание на крики членов команды, предупреждающие о бладжере, он был сбит коварным мячом с метлы. Для Маркуса игра на сегодня закончилась. Они остались с Розье одни. Быстро убедившись, что с кузеном ничего не случилось, Октавия перехватила выпавший из его рук квоффл. Октавия практически легла на метлу, разгоняясь. Хотелось забить первый квоффл. В этом первом очке заключалась надежда для всей остальной команды. Он бы успокоил и придал сил. Они победят. — Октавия Смит приносит первое очко команде Слизерина, — заревел комментатор из своей рубки, когда квоффл пролетел через маленькое кольцо. — Гриффиндорцам нужно поднапрячься, если они хотят сегодня победить. Трибуны взревели: слизеринцы радовались, а гриффиндорцы ругали своих игроков за нерасторопность. Сириус звонко ударил себя по бедру, устремляясь за квоффлом с новой силой. В это время Регулус ловко лавировал между трибунами — перед ним летал заветный золотой шар. Джеймс отстал где-то в середине погони, что порадовало Регулуса — он был намного быстрее дружка своего брата. Однако вскоре радость сменилась другим чувством — тревогой. Перед началом матча Розье сказал ему: «Не верь своим глазам», не объяснив, что значит эта фраза. Но сейчас, смотря на два золотых снитча перед собой, он понял, что Эван хотел донести до него. — Развейся, — прошептал Регулус. Второй снитч, который находился ближе к нему, исчез. Иллюзия. Младший Блэк ругнулся, осторожно смотря на сторонам. Периферийным зрением он заметил мелькнувшую мантию Джеймса. — Грязная игра? — подлетев ближе, крикнул Регулус. Джеймс хмыкнул, начиная ускоряться. — Мы лишь подстраиваемся под правила, которые установили вы, — он показал на вратаря команды Слизерина, скрывавшей в рукаве мантии палочку. Кажется, она шептала какое-то заклинание. Регулус на секунду замер, всматриваясь в то, что творит его команда. Почти у всех были палочки, которыми они удачно заколдовывали бладжеры. Счет на табло показывал 200:170 в пользу гриффиндорской команды. Сириус не уступал квоффл никому из своей команды. Сегодня он был абсолютным эгоистом. Он хотел вырвать эту победу сам. Он чувствовал такой прилив сил, что ему казалось, что будь он сейчас на месте Джеймса, давно бы уже словил этот снитч и победоносно запихнул его в глотку Розье. Он подозревал, что это именно Розье предложил тренировать его брата отдельно от команды, чтобы выбить его из колеи в начале матча. Плохой ход, Эван. Сириус посмотрел назад. На хвост села Октавия, которая то и дело поглядывала на младшего Блэка. Тот летал возле трибун, борясь с Джеймсом за снитч. Почему-то это завело Сириуса — он желал, чтобы все внимание досталось только ему. Поэтому он, направив метлу влево, совершил резвый поворот. Сириус подрезал Розье, который летел рядом для перехвата квоффла. Тот, резко остановившись, чуть не слетел с метлы. На его лице читался страх — он не ожидал, что Сириус начнет так делать. На лицах гриффиндорской команды читалось, что они тоже не ожидали такой грубой игры от старшего Блэка. — Сириус Блэк отыгрывает очередное очко у команды Слизерина, — раздалось по всему стадиону, когда Блэк, обойдя слизеринского вратаря, забросил квоффл в большое кольцо. Игра продолжалась. Заколдованным вратарем бладжером удалось сбить одного охотника Гриффиндора. 1:1 по охотникам. Остальные два рассекали воздух, загоняя мячи в кольца. Игра начинала тревожить слизеринских игроков — они все переглянулись, негласно активируя план «Б». После третьего заброшенного Сириусом квоффла в Октавии начала закипать злость. Она ругалась на себя, на Розье, на Лиану Гойл, которая сегодня была у колец. Старший Блэк самоуверенно улыбался, держа в руках квоффл. — За пределами досягаемости, Октавия? — крикнул он, перекидывая квоффл из одной руки в другую. Смит сжала губы в линию. Решил старое вспомнить, значит? — Розье, Блэка я беру на себя. За тобой — МакКиннон и Медоуз, — рявкнула она капитану, устремляясь в сторону Сириуса. Она вырвет эту победу зубами. Сириус, увидев, что Октавия села на хвост, начал разгоняться. Она в это время сделала просто невозможное — сравнявшись с ним, резко повернула метлу в его сторону. Она появилась перед ним как черт из табакерки, из-за чего Сириус резко остановился. От неожиданности он даже выронил квоффл, не успев понять, что произошло. — Сука, — выругался себе под нос он, вжимаясь в метлу. Никто из них не готов был отдавать победу. Он летел за ней на немыслимой скорости — Сириусу казалось, что от резкого торможения в случае чего он просто слетит с метлы. Все это уже походило просто на матч Октавии и Сириуса, а не Слизерина и Гриффиндора, потому что все остальные просто застыли в воздухе, наблюдая за борьбой за квоффл сумасшедшей парочки — лишь загонщики продолжали отбивать бладжеры. Блэк подлетел ближе к метле Октавии, пытаясь достать до квоффла в ее руках. В какой-то момент трибуны, которые завороженно наблюдали за борьбой Блэка и Смит в воздухе, взорвались. Они скандировали названия команд, из-за чего невозможно было понять, что случилось. Но для Октавии и Сириуса как будто ничего не произошло — они были единственными, кто не остановился. — Отпусти, Октавия, — потянувшись за квоффлом, прошипел Сириус. — Прости, дорогой, я умею исполнять только свои желания, — Октавия рванула на своей метле вперед, забросив квоффл в среднее кольцо гриффиндорской команды, которое никак не охранялось. Она победоносно вскинула руки, смотря на ликующие трибуны. — Октавия Смит решает показать свое мастерство и забрасывает еще один квоффл в кольца гриффиндорской команды. Это было красиво! Спасибо всем за игру! — проревел голос комментатора над стадионом. Октавия непонимающе уставилась на Розье, который сиял во все тридцать два. — Мы победили! Октавия, мы победили! Регулус смог поймать снитч! — подлетев к застывшей девушке, закричал Розье. Он прямо в воздухе крепко обнял ее, попутно целуя в макушку. Он шептал что-то про старания, радость и что-то другое. Октавия его не слушала. Ее взгляд был прикован к Сириусу, который пустым взглядом смотрел перед собой. У него внутри все рухнуло. Они проиграли? Он чувствовал, что подлетевший Джеймс говорил что-то, но не мог разобрать слов — все ощущалось, словно через толщу воды. — Ты… его не поймал, — прошептал Сириус, на автомате направляя свою метлу к земле. Джеймс снова что-то говорил, а он снова ничего не слышал. Он не мог поверить — они ведь были так близки к победе! Вели по очкам, остались в большинстве на поле. Так почему? — Прости, Эван, мне надо кое-что сделать, — Октавия, видя, что Сириус снижается, направила свою метлу вниз. — Блэк! Сириус слышал, что его кто-то звал, но не обернулся, даже когда уже оказался на земле. Хотелось уйти. Напиться и забыться — хотя бы на один день. Но уйти ему никто не дал — на плечо легла рука. Сначала он повел плечом, чтобы ее сбросить, потому что подумал, что это снова Джеймс, но онемел, когда увидел, что рука была явно женской. Сириус медленно повернул голову и встретился взглядом с Октавией Смит. Она стояла перед ним с такими же потерянными глазами, как и сегодня днем. В сердце неприятно кольнуло. — Спасибо за игру, Блэк, — сказав это, она тут же скрылась в подтрибунном помещении. Он даже не успел понять, что произошло. Она сейчас сказала ему, предателю крови, спасибо? Он спит? Октавия зашла в раздевалку, тут же запирая ее на ключ. Она знала, что сейчас придет Розье, который слышал их с Сириусом разговор, и начнет выяснять, что же такое случилось. Несмотря на то, что Блэк был предателем крови и давним ее врагом, она не могла не отметить, как хорошо он сегодня играл. Тетя Лукреция всегда говорила ей: «После игры обязательно нужно поблагодарить своего соперника, даже если он ужасно тебе не нравится». Раньше Октавия так никогда не делала, но сегодня… почему-то ей чрезвычайно важно было сказать ему эти слова.