Broken

июль, 1971 год Каждое лето Смиты почти в полном составе уезжали в фамильное поместье в Италии. Обычно Дарио оставлял Октавию и Эдмонда со своей сестрой Розабеллой на попечение своему отцу Филиппу и возвращался в Англию решать рабочие вопросы. Перед отъездом на каникулы, Смиты всегда давали грандиозный ужин, на который приглашали весь английский свет. В этом году званый вечер Октавия ждала с волнением и внутренним трепетом, потому что знала — отец при всех должен передать ей письмо из Хогвартса. О волшебной школе она, конечно, знала уже все — из учебников и по рассказам Эдмонда и Нарциссы, и с нетерпением ждала момента, когда переступит порог волшебного замка. — Tezoro, — в комнату Октавии заглянула тетя Розабелла, расплывшись в широкой улыбке при виде девочки в пышном голубом платье. — Ты прекрасно выглядишь, — она подошла ближе и аккуратно поправила кудряшки племянницы. — Тетя Розабелла, я ужасно волнуюсь! — выдохнула она, нервно откинув волосы назад. Розабелла тихо хохотнула и присела на одно колено, оказываясь с Октавией одного роста. — Все будет хорошо, sole mia, — женщина мягко взяла ладони девочки и посмотрела ей прямо в глаза. — Мы с твоим отцом вообще получали свои письма в атриуме Министерства магии — дедушка, как бывший министр магии Италии, постарался, — она снова широко улыбнулась. — Было так неловко! Столько камер и любопытных взглядов! А здесь будет только семья и… — И еще десяток магических семей Англии, — Октавия нервно переступила с ноги на ногу. — Твоя правда, — дернув уголки губ, ухмыльнулась Розабелла. — Моему дорогому fratello сложно остановиться… и не привлекать к себе внимание. Но, cara, если что рядом с тобой буду я, Эдмонд и твои друзья. Так что, все будет хорошо, — она осторожно обняла девочку, которая выглядела уже менее нервной, чем раньше. Когда Розабелла готовилась выйти из комнаты, в дверях появилась Изабелль, которая, кивнув сестре своего мужа, позвала Октавию на выход. — Гости уже заждались! — она протянула руку девочке, которую та нерешительно взяла. Они быстро шли по длинным коридорам поместья. Сердце Октавии бешено стучало в груди — было так волнительно от того, что через несколько минут она получит свое долгожданное письмо из Хогвартса. — Милая, — мать остановилась рядом с широкими дверями, которые вели в гостиную, залитую светом. За тонким деревом двери слышалась приглушенная музыка, щебечущие голоса и шорох пышных платьев. Изабелль взяла руки дочери и опустилась перед ней на колено. — Твои мама и папа гордятся тобой, — женщина мягко улыбнулась. — Ты уже лучше всех первокурсников Хогвартса, и я уверена, что станешь лучшей выпускницей школы, как твой отец. Тебя ждет великое будущее рядом с великими людьми. Ты будешь сиять — сегодня и каждый день своей жизни, потому что ты Октавия Селена Смит. — Умная и красивая, — Изабелль вздрогнула, когда услышала елейный голос Реддла над головой. — Простите, что прервал, — он приподнял уголки губ и вежливо подал руку жене своего друга. — Я тоже хотел дать наставление Октавии, но весь день провел в Министерстве с Дарио. — Удивительно, что ты нашел время на Октавию, а он нет, — тихо, едва слышно, буркнула Изабелль, поправив складки своего платья. — У него действительно очень много работы, Белль, — Том положил теплую ладонь на напряженные плечи Изабелль, отчего женщина только шумно втянула носом воздух и нервно улыбнулась. — Ты прав, — она некрасиво поджала губы и, быстро проморгавшись, обратилась к дочери, которая внимательно рассматривала подошедшего Реддла: — Солнышко, я схожу проверю домовиков и найду твоего брата, а ты… — Я провожу ее в зал, не волнуйся, — Том вновь мягко улыбнулся и проводил кивком головы удаляющуюся Изабелль. Когда женщина скрылась в дверях длинного коридора, Реддл исподлобья посмотрел на нервно сминающую оборки своего платья Октавию. — Ты очень красива сегодня, Ви. — Спасибо, — девочка растянула рот в красивой улыбке. Такой, которую дарила всем своим близким. Искреннюю и счастливую. — Папа уже там, да? — в ее голосе послышались нотки обиды. — Он решает очень важные вопросы, — он аккуратно поправил волосы Октавии, которая только разочарованно поджала губы и опустила глаза. — Я не прорицатель и, честно признаться, никогда не был силен в этом, но что-то мне подсказывает, что ты станешь великой волшебницей. После окончания тобой Хогвартса мы вместе построим новый мир, свободный от грязнокровок и магглов. — Я буду старательно учиться, чтобы все ваши планы побыстрее осуществились, — Октавия вскинула на Тома полные решимости глаза. — Чтобы папа наконец больше проводил с нами времени, — девочка закусила губу и прильнула к Реддлу. — Мама не показывает, но раздражается, что его не бывает дома, а когда есть — он с тобой в кабинете. — Он отдает себя общему делу, как и все, — Том вновь растянул губы в мягкой полуулыбке. — И я надеюсь, что ты будешь так же отдаваться, как и твой отец. — Конечно! — Октавия гордо выпятила грудь и ухмыльнулась. — Я сделаю все, чтобы папочка больше времени проводил с нами! Том хохотнул и взял девочку за руку. — Ну что ж, думаю, нам пора, — он толкнул ладонью широкие двери. Октавия ахнула и зажмурилась от яркого света — в гостиной было шумно и весело. Отовсюду слышались задорный смех и приглушенные голоса. Официанты в белых пиджаках ловко лавировали между гостями с подносами полными еды и шампанского. Людей было действительно много — Октавия смогла заметить тетю Лукрецию, которая о чем-то, улыбаясь, разговаривала с Орионом Блэком, Абраксаса Малфоя рядом с сыном, который поглядывал в сторону Нарциссы Блэк, подруги Октавии. Отец стоял в окружении Министра магии Британии и других министерских работников, в числе которых Октавия смогла увидеть и тетю Розабеллу. Дарио, увидев дочь, вежливо кивнул министерским друзьям, и подошел к девочке. Благодарно улыбнувшись Тому, он перехватил ладошку Октавии и постучал по своему бокалу палочкой, привлекая внимание собравшихся. Десятки глаз тут же устремились на них, отчего Октавия нервно поджала губы — публичные мероприятия были обыденностью и, наверное, будь это обычный прием, она бы так не переживала. — Я очень ценю, что все вы сегодня собрались, чтобы чествовать поступление моей младшей дочери Октавии в Хогвартс, — начал он бархатным голосом и обвел глазами гостиную. — Эта школа подарила мне замечательных друзей, — Дарио поднял бокал в направлении стоящих рядом Реддла, Нотта, Эйвери и Лестрейнджа, на что они кивнули. — Там я нашел свою настоящую любовь, — Дарио посмотрел на жену из-под пушистых ресниц. — Школа стала плацдармом моего успеха. И я надеюсь, что ты, Октавия, станешь достойной ученицей Хогвартса, а после — лучшей выпускницей школы. А мы с мамой поможет добиться всех поставленных тобой целей, — он вытащил из кармана пиджака аккуратно сложенное письмо с гербом Хогвартса и протянул его дочери. Октавия, едва дыша от волнения, дрожащими руками взяла его и распечатала, быстро пробегая глазами по строчкам. На лице засияла счастливая улыбка, когда она дошла до последних слов письма. Октавия не могла поверить, что совсем скоро начнется новый этап в ее жизни. Хогвартс! Школа, о которой она так много слышала, распахнет перед ней свои двери. Она была уверена, что станет лучшей. Потому что по-другому и быть не может. Она покажет отцу, что достойна носить фамилию Смит. В гостиной затихли аплодисменты, которые начались после речи отца, и к Октавии подошли ее друзья и брат. Дарио, потрепав дочь по голове, быстро удалился к своим министерским друзьям. — Поздравляю! Наконец ты сможешь быть с нами, — весело защебетала Нарцисса, которая крепко обняла подругу. — Жаль, что я не могу жить с тобой в одной комнате, — это было бы здорово! — С чего ты решила, дорогая кузина, что она поступит на Слизерин? — в разговор вмешался подошедший к ним Сириус Блэк, махнувший своими аккуратно уложенными кудряшками. Нарцисса, увидев его, фыркнула и смерила недовольным взглядом. — А иначе и быть не может, — она аккуратно застегнула пуговицы на его рубашке, отчего парень только поморщился. — Дети таких благородных родов, как наши, не попадают на другие факультеты. Эдмонд исключение, — она слабо улыбнулась стоящему рядом брату Октавии, — но Когтевран тоже отличный факультет. Однако я уверена, что Октавия попадет на Слизерин! — Это идиотское правило пора нарушить, — Сириус, недовольно цокнув, расстегнул пуговицы, на что Нарцисса обиженно поджала губы. — Не ругайся в обществе, Сириус! — шикнула она и вновь полезла к его шее, чтобы застегнуть пуговицы, но он вывернулся и спрятался за спиной Октавии, которая напряглась всем телом, когда парень положил ей руки на плечи и попытался так закрыться от кузины. — А куда хочешь ты сама, Октавия? — негромко спросил он и повернул девочку к себе лицом. — На Слизерин, — недолго думая, ответила она. — Там учились все мои родственники. К тому же, там будете все вы, — она обвела взглядом всех собравшихся, в числе которых были братья Лестрейндж, Люциус Малфой и Эван Розье. — А я вот не собираюсь на Слизерин, — фыркнул Сириус и вывернулся из-за спины Октавии так, чтобы до него не добралась Нарцисса. — Думаю, Гриффиндор будет прекрасным вариантом. — Блэк, не смей даже думать о таком! — Нарцисса застыла, сжимая в руках бокал с соком. — Все Блэки учились на Слизерине. И ты будешь учиться на Слизерине. — Это мы еще посмотрим, кузина, — Сириус ухмыльнулся и, взглянув на ошарашенную Октавию исподлобья, осушил бокал сока, будто там было на самом деле шампанское. Он ушел, оставив компанию в недоумении. Сириус был не таким, как его кузины. Он был шумным, несдержанным и слишком самоуверенным. Он плевал на законы светской Англии, что, конечно, не могло не выводить из себя. Он был бунтарем, ошибкой в системе чистокровного рода Блэк. Но Октавия была уверена, что все это пройдет. Пройдет, как только они приедут в Хогвартс и он сядет вместе с ними за слизеринский стол. Он станет частью их мира, они перевоспитают его. Ведь, в сущности, все его заигрывания с предателями крови, магглами и грязнокровками были только для того, чтобы побесить мать. Он был Блэком, а Блэки гордятся своей кровью и наследием.

***

На следующий после приема день Октавия вместе с мамой и Эдмондом собралась за покупками в Косую Аллею. В прошлом году они уже были там, покупали все необходимое для Эдмонда. А сейчас Октавия сама будет выбирать свою первую палочку, мантии, пергаменты — столько всего нужно было сделать, что кружилась голова от волнения и предвкушения! — Цисси! — воскликнула Октавия, заметив, как из магазина с письменными принадлежностями выходит знакомая фигура. Она, увидев подругу, счастливо заулыбалась и совсем не по-аристократически подбежала к ней. — Ты уже выбрала палочку? — Октавия отрицательно махнула головой. — А мантии? — Мы только пришли, Нарцисса, — мягко хохотнула Изабелль, стоящая позади дочери. — А вы уже все купили? Ты с Друэллой или Сигнусом? — С папой и Медой! — из магазина как раз появилась старшая Блэк, держащая отца под руку. — Мама с Беллой у мадам Малкин, а мы покупаем все остальное. — Добрый день, Изабелль, — подошедший Сигнус вежливо чуть поклонился, когда увидел подругу. — Октавия в этом году идет в Хогвартс? Как быстро растут чужие дети! — И не говори, Сигнус, — Изабелль растянула губы в вежливой улыбке. — Дарио весь вечер надеялся, что ты придешь. Сказал, что у него какой-то важный разговор к тебе. — Я загляну сегодня вечером к нему, — Блэк кивнул и сверился с часами. — Я поздно ночью вернулся из Франции, отец открывает там производство. Что ж, — увидев жену со средней дочерью на горизонте, он ласково обнял Нарциссу и улыбнулся, — нам пора. Друэлла страшно разозлится, если мы не успеем на обед к ее брату. До встречи, Изабелль, Октавия. Мужчина, взяв старшую дочь под руку, ушел в сторону ателье, из которого уже выходили Друэлла и Беллатриса. Нарцисса, помахав подруге на прощание, ушла следом за родственниками. — Пойдемте сначала за палочкой, — взяв дочь и сына за руки, сказала Изабелль веселым голосом. Они вместе вошли в лавку Олливандера. Октавия ахнула, когда увидела горы коробочек на многочисленных полках в темном помещении, и в нетерпении посмотрела на улыбающегося брата. Внутри было тихо, несмотря на то, что на улице гудела толпа родителей и школьников. Владелец лавки выглянул из-под прилавка, махнув безумной копной седых волос. — Ах, юная мисс Смит уже собирается в Хогвартс! — он широко улыбнулся и сложил руки домиком. — Что ж, думаю, у меня есть, что вам предложить. Он быстро скрылся в узком пространстве между полками, глазами пытаясь зацепиться за нужную коробку. — Да, наверняка эта, — Гаррик вытянул коробочку и протянул длинную коричневую палочку Октавии, которая восхищенно рассматривала лавку. — Вяз, волос единорога, 13 дюймов. Октавия знала, что нужно делать, — она взмахнула палочкой, но у нее лишь слабо загорелся кончик. Олливандер поджал губы и прищурился, в своей голове что-то решая. — Удивительно, я думал, что с вашей родословной… — Гаррик аккуратно взял палочку из рук девочки и положил в коробку. — Считается, что палочки из вяза служат только чистокровным волшебникам и, безусловно, станут прекрасной парой для тех, кто придерживается этой идеологии. У вашего отца палочка из этого дерева, — Октавия удивленно подняла брови, когда услышала это от мужчины. — Не удивляйтесь, создатели волшебных палочек вроде меня помнят каждую проданную и сделанную палочку. Он покопался под прилавком, вытащив еще одну коробочку. Палочка, которую он достал, была тоньше предыдущей, но короче. На ней были интересные узоры-завитушки. — Кипарис, волос единорога, 11 дюймов, — Октавия взмахнула ей и с потолка прямо на них посыпалась пыль, отчего Олливандер тихо засмеялся и забрал палочку. — Эта палочка сделана из той же древесины, что и палочка вашего брата. Честно говоря, я и не думал, что она может подойти. Кипарисовые палочки становится парой только тем волшебникам, которым суждено, — он наклонился к девочке и понизил тон, — умереть смертью героя. Олливандер хмыкнул, заметив некоторую неловкость на лице Октавии. Он точно видел, что эта девочка далеко пойдет. Он кивнул сам себе и достал с верхней полки коробку. Эта палочка была такой же короткой, но больше в объемах, чем предыдущие. Она имела красивый изгиб ближе к кончику. — Это терновник, сердечная жила дракона, 11 дюймов, — Октавия взмахнула ей и ничего не произошло, из-за чего Олливандер только удивленно поднял брови и поджал губы. — Вот как… Интересно… Очень интересно. Видите ли, мисс Смит, палочки из терновника прекрасно подходят для воинов — я продал десятки таких палочек как мракоборцам, так и темным волшебникам. Что ж, посмотрим, — он покопался у дальнего стеллажа и принес покрывшуюся слоем пыли коробку. — Эта палочка давно ждет своего часа, — Олливандер аккуратно достал белоснежную палочку, которая была чуть тоньше к концу и имела углубление на рукоятке. — Тис, сердечная жила дракона, 12 с половиной дюймов. Тис, из которого я сделал эту палочку, был привезен моим отцом из Италии. Говорят, он украл его у итальянского изготовителя палочек, — Октавия тихо посмеялась, принимая из рук улыбающегося волшебника палочку. В груди вдруг стало очень тепло и все вокруг залилось таким ярким светом, что Октавия и стоявший рядом Олливандер зажмурились. Октавия покрепче перехватила свою палочку, понимая, что та сидит в руке идеально. — Поздравляю, мисс Смит, — Олливандер мягко похлопал девочку по плечу. — Парой для тисовых палочек становятся необычные волшебники. Они хорошо подходят для дуэлей и темного волшебства, но, — он приблизился к самому уху Октавии, переходя на шепот, — такие палочки могут стать парой героям, людям, которые будут яро защищать других. Они не для робких и посредственных волшебников, а для импульсивных и, несомненно, талантливых. Попрощавшись с Олливандером, Смиты вышли из лавки. Октавия, счастливо улыбаясь, не выпускала из рук своей палочки. Она постоянно поглядывала на нее — когда они были в лавке с письменными принадлежностями, выбирали котлы и мантии. Палочка, которой она колдовала до этого, не была настолько же удобной и идеально подходящей. Было чувство, будто она и палочка соединились, стали единым целым. Вечером, когда вся семья уже была дома, в комнату к Октавии заглянул Эдмонд, держащий в руках клетку с красивой белоснежной совой. Девочка, увидев клетку, пискнула от восторга и радостно обняла брата. — Эд, спасибо! Спасибо! Спасибо! — она повисла на его шее, целуя в щеки. Он задорно смеялся, пытаясь выпутаться из хватки сестры. — Это мой подарок тебе на поступление, — он мягко потрепал ее волосы и поставил клетку на письменный стол у окна. — Эд, а расскажи еще о Хогвартсе, — протянула Октавия, залезая на свою огромную мягкую кровать. — Как там? А преподаватели? А дядя Том говорит правду о том, что там много грязнокровок? Эдмонд поморщился от этого презрительного «грязнокровки» из уст сестры, но покорно сел рядом и прижал девочку к себе. — Тебе понравится в Хогвартсе, сестренка. Особенно профессор Слизнорт, он преподает зельеварение. По секрету скажу, — он понизил голос и заговорщицки склонился над сестрой, — он был влюблен в бабушку Магнолию! Октавия от удивления широко раскрыла глаза и прикрыла рот ладошкой. — Я не верю! Ты врешь! Бабушка ведь всегда любила дедушку Франциска! Они были вместе с самого детства, — неверяще произнесла Октавия, на что Эдмонд тихо посмеялся. — Глупышка, люди не могут любить друг друга с самого детства. Тем более, они познакомились в школе. И вообще сейчас не живут вместе. — Дедушка Франциск любит бабушку Магнолию, — Октавия обиженно сложила руки на груди и вскинула недовольный взгляд на брата. — И вообще мама с папой тоже любят друг друга с самого детства! — Они тоже в школе познакомились, — захихикал Эдмонд, смотря на пышущую недовольством сестру. — По-твоему что, все женятся на тех, кого встретили в детстве? — Октавия утвердительно кивнула и насупилась. — И тогда с кем будешь ты? Или, например, я? — Да хотя бы и с Сириусом! Хотя, нет, лучше с Эваном! — она уперла руки в боки и внимательно посмотрела на брата. — А ты с Андромедой! Или Беллатрисой — я видела, как вы шушукались на вечере! — Октавия ухмыльнулась, наблюдая за краской, появившейся на щеках Эда. — Я права! Ты влюблен в Беллу! Октавия подпрыгнула на кровати, счастливо обняв брата. — Мой братик станет мужем Беллатрисы! — Эдмонд спрятал горящее лицо в ладонях и шумно выдохнул. — Вы будете прекрасной парой. — К сожалению или к счастью, сестренка, люди влюбляются не потому, что дружат с самого детства, — с видом знатока сказал Эдмонд, резко погрустнев. — Любовь интересное чувство, которое приходит неожиданно. Ладно, хватит на сегодня лирики, спокойной ночи. И Эдмонд ушел, оставив Октавию счастливо вздыхать о пышной свадьбе Беллатрисы и своего брата. Это будет лучшая свадьба в Англии!

***

В день отъезда в Хогвартс Октавия ужасно волновалась. Сначала за то, что что-то забудет, потом — за то, что не успеет вовремя. Они попали на платформу за десять минут до отправления поезда, потому что все ждали Октавию, которая не хотела уезжать от дяди Тома так надолго. Зареванная она вступила в камин, где Изабелль уже ей магией поправила внешний вид. На перроне было многолюдно и шумно. Быстро попрощавшись с мамой, тетей Розабеллой и дядей Адамом, который провожал своего сына Маркуса тоже на первый курс, Октавия вбежала в вагон. Эдмонд, встретив своих друзей из Когтеврана, ушел к ним в купе, а его сестра, уверив, что все будет нормально, если тот пойдет к друзьям, заняла свободное купе вместе с кузеном. На последних минутах к ним забежал взъерошенный Эван Розье, который сжимал в руках уменьшенную квиддичную метлу. — Первокурсникам нельзя иметь свои метлы, но я не могу без полетов, — хмыкнул он, усаживаясь рядом с удивленной его видом Октавией. — Зубами вырвал ее у мамы! — А мне папа запретил свою брать, — расстроенно сказал Маркус, отправив лакричную палочку в рот. В Хогвартс они прибыли под вечер. Лесничий невообразимых размеров, от роста которого захватывало дух, собрал всех первокурсников вокруг себя и на лодках переправил на другой берег. У Октавии чаще забилось сердце, когда она заметила башенки старого замка. Она, открыв рот, смотрела на огромный Хогвартс, пытаясь выцепить абсолютно все детали. Она выросла в среде волшебников, но настоящий волшебный замок поражал воображение. Голова начинала кружиться от вида зачарованного потолка Большого зала, куда их завела профессор Макгонагалл, с сотнями парящих в высоте свечей. Октавия, чуть ли не задыхаясь от восторга, обвела глазами огромный зал с четырьмя длинными столами, за которыми сидели ученики разных возрастов. Заметив за крайним, слизеринским, столом Нарциссу, Люциуса, Андромеду и Беллатрису, она счастливо им помахала. В толпе первокурсников стояли ее знакомые и друзья, в том числе и Сириус Блэк, который назло своим родственникам разговаривал с Джеймсом Поттером, сыном известного предателя крови. Октавия отошла от галдящих парней, недовольно поморщившись, к кузену и Эвану Розье. Началось распределение, отчего у Октавии немного затряслись коленки. Нет, она была уверена, что попадет на Слизерин, но… тяжелые мысли о том, что будет, если она попадет на другой факультет, не давали спокойно думать. — Блэк Сириус, — громогласно произнесла Минерва, подзывая к себе темноволосого кудрявого мальчика. Сириус уверенной походкой дошел до табуретки, на которой лежала Распределяющая шляпа. — Вы очень необычный представитель своего рода, мистер Блэк, — закряхтела шляпа, а Сириус только ухмыльнулся и метнул взгляд в сторону слизеринского стола, где все его родственники замерли в ожидании решения. — Я вижу в вас много упрямства и хитрости, но вы определенно… ГРИФФИНДОР! Октавия, услышав это, округлила глаза и застыла. Сириус, улыбаясь, прошел мимо толпы первокурсников к красно-золотому столу, подмигнув Джеймсу Поттеру. Нарцисса, сидящая за слизеринским столом, не двигалась. Казалось, она перестала дышать. Беллатриса сверлила довольного кузена взглядом, а Андромеда, наоборот, улыбнулась и помахала Сириусу. — Смит Октавия, — толпа к моменту объявления ее имени уже исчезла — перед табуреткой стояло несколько ожидающих студентов. Октавия, сжавшись от волнения, перемахнула ступеньки, ведущие к табуретке, и нервно села на нее. — Вы умны, проницательны и амбициозны. У меня нет никаких сомнений, что вы… СЛИЗЕРИН! — сердце Октавии успело уйти в пятки в момент, когда воцарилась полная тишина перед объявлением факультета. Счастливо засияв, она быстро подбежала к слизеринскому столу. Улыбнувшись всем за столом, она радостно села на лавочку, ожидая конца церемонии. В этот момент она ухватилась взглядом за соседний, гриффиндорский, стол, где сидел Сириус Блэк и, ухмыляясь, смотрел на нее и своих родственников. Показательно подняв стакан тыквенного сока, он отсалютовал им и с коварной улыбкой пожал руку распределенному на Гриффиндор Джеймсу Поттеру. — Вот же паршивец, — буркнула Белла, неодобрительно смотря на своего кузена. Октавия опустила глаза и с неудовольствием поняла, что сегодняшний день поставил точку в их странных взаимоотношениях с Сириусом Блэком.