***
В огромном зале, заполненном людьми, было душно. Октавии казалось, что она сейчас задохнется. Девушка шумно сглотнула и ослабила галстук. Хотелось вскочить и выбежать на свежий воздух, но это было невозможно. Последние минуты Октавии в Хогвартсе. Она до побеления сжала костяшки, стараясь не смотреть на фамильное кольцо. Скоро все закончится. Падут созданные стены и растворятся все навешанные цепи. — Дорогие выпускники! Я очень рад сегодня приветствовать вас всех в этом зале. Не буду лукавить, если скажу, что ваш выпуск школа будет вспоминать еще очень долго, — Дамблдор, вышедший к трибуне, покосился на веселящихся Мародеров. Джеймс игриво помахал директору, отчего тот только хмыкнул в седую бороду. — Из этих стен вы выйдете сильными и самостоятельными волшебниками и волшебницами. Каждый из вас выберет свой путь — и независимо от того, насколько тернист он будет, верю, что все вы обретете счастье, — Октавии показалось, что Альбус посмотрел прямо ей в глаза. — Я рад объявить церемонию вручения аттестатов открытой! В зале зажглись все свечи — как в их первый день в Хогвартсе. Октавия поморщилась от яркого света, который в мгновение залил все помещение. Первокурсники, которые сидели на другом краю стола, восхищенно ахнули. — Для приветственного слова приглашаю Министра магии Великобритании Дарио Смита, — Октавия, услышав это, застыла. Эван, который сидел рядом, ободряюще погладил девушку по руке, а Лестрейндж на другой стороне стола криво ухмыльнулся. Сердце неистово застучало — что он здесь делает? Почему отец решил здесь появиться? Он… что-то узнал?.. Дарио Смит в дорогом костюме, растянув рот в дежурной улыбке, под бурные аплодисменты появился в дверях Большого зала. Его взгляд тут же уцепился за фигуру дочери. Октавия побледнела и почти не дышала. Страх захлестнул с головой. Она застряслась — так, что Северус, который сидел рядом, протянул ей бокал. — Надеюсь, ты последовала моему совету, — шепнул он, сделав вид, что поправляет девушке волосы. Октавия быстро кивнула, встретившись взглядом с отцом, который проходил в этот момент мимо. Дарио, поздоровавшись со всеми профессорами, встал у трибуны. Рядом с ним, держа палочки наготове, остановились Адам Эйвери и Себастьян Нотт. Октавия рвано вздохнула, осознавая, что теперь осуществление ее плана просто опасно для жизни. Она не думала, что отец с дядей появятся. Адам, изображая весельчака, подмигнул своему сыну, который сидел недалеко от Октавии. Маркус в тот же момент расплылся в довольной улыбке и взглянул на кузину. Она нервно сжимала мантию пальцами. — Добрый день, выпускники! — начал Дарио, обведя взглядом весь Большой зал. — Когда-то я, как и вы, сидел здесь в ожидании заветного документа, волновался и, конечно, строил большие планы на жизнь. Хогвартс дал мне то, без чего я не смог бы стать тем, кто я сейчас, — людей. Здесь я встретил лучших друзей, — он посмотрел на Себастьяна и Адама, — жену, и тех, кто помогает мне по сей день. Желаю всем вам, чтобы дружеские узы, которые появились в стенах этой школы, вы пронесли через всю жизнь — как и опыт, знания, умения. Каждого из вас ждет взрослая жизнь, полная взлетов и падений. Каждый из вас пойдет своей дорогой. Помните, что никто не может решать за вас, какой будет ваша жизнь. Вы сами строители своей судьбы. В добрый путь! — Видимо, на собственную дочь правило не распространяется, — буркнул Сириус на ухо Джеймсу и без энтузиазма поаплодировал министру. Блэк через плечо коротко посмотрел на Октавию, которая сидела с кривой ухмылкой — видимо, тоже позабавила фраза про выбор жизненного пути. Октавии было тошно наблюдать за тем, как Дарио пытается изображать правильного отца. Он все время поглядывал в ее сторону. И это заставляло девочек со слизеринского стола весело пищать и рассматривать отходящего в сторону министра. Он им нравился. Они наверняка хотели такого родителя. Но только Октавия знала, какой он на самом деле. Она знала истинное лицо Дарио Смита. Тщеславное. Самовлюбленное. Дарио с милой улыбкой начал вручать аттестаты. Профессор Макгонаголл со свитка, как и в день их поступления, зачитывала фамилии. Студенты в парадных мантиях поднимались к кафедре и, пожав руку министру, счастливо удалялись на свое место. — Блэк Сириус! — под гул аплодисментов Сириус поднялся со скамейки и, засунув руки в карманы, прошел до преподавательского стола. Он, совершенно не обращая внимание на Дарио, который видимо злился, пожал руку каждому профессору, а потом повернулся к министру. Жилка на виске часто пульсировала, спина неестественно выпрямлена, губы поджаты — даже без этого всего Сириус чувствовал, как он был напряжен. Дарио протянул аттестат Сириусу с небрежностью, словно мечтал, чтобы тот поскорее ушел. Блэк, взяв свой документ, дернул бровями и, проигнорировав рукопожатие министра, вернулся к гриффиндорскому столу. Октавия с замиранием сердца смотрела на то, как искривляется в ошеломлении лицо отца — как он всего на секунду теряет контроль и тянется к своей палочке. Адам, заметивший перемену в друге, тут же дернулся к нему и встал позади. Себастьян, который стоял рядом, метнул недовольный взгляд на сдерживающего смех Джеймса Поттера — он придерживал ладошкой рот, чтобы не засмеяться во весь голос. Октавия буравила взглядом стол, чувствуя, как однокурсники один за другим встают со своих мест и с счастливыми улыбками возвращаются. Когда поднялся Эван, перед этим успокаивающе накрыв сжатую ладонь девушки, ее затрясло. Совсем скоро подниматься к отцу придется ей. Долгие — практически бесконечные — пять минут под шум гулко бьющегося сердца Октавия ждала. Ждала момента, когда мягкий голос профессора Макгонагалл разрежет шум зала: — Смит Октавия! На негнущихся ногах девушка поднялась со своего места. Казалось, что на ногах не легкие черные туфельки, а железные ботинки. Каждый шаг давался с трудом. Неестественно выпрямив спину, бледная Октавия оказалась рядом с отцом. Он довольно улыбался, а за его спиной ухмылялся дядя Адам. Дарио протянул аттестат, который девушка трясущимися руками приняла. Он по-отечески наклонился к ней и, крепко обняв, прошептал: — Я горжусь тобой, Октавия. Ты мое самое ценное вложение, — Октавию передернуло. Его слова были настолько отвратительны, что хотелось прям здесь опустошить желудок. На его дорогие ботинки. Под взгляды сотен учеников Хогвартса. Когда Дарио отстранился, девушка метнула взгляд в сторону Сириуса, который мягко улыбался ей. Не отдавая себе отчет в том, что делает, Октавия спустилась к столам, но, к всеобщему удивлению, не повернула к слизеринцам, а, гордо вскинув подбородок, прошла прямо. Она просто следовала воле сердца. Все запреты и ограничения сняты. Она стала свободна. От семьи, отца и сковывающих обязательств. Все произошло стремительно — Октавия, остановившись рядом с Сириусом, осторожно притянула его за подбородок и, посмотрев с нежностью ему прямо в глаза, коснулась влажными губами его губ. Мягко. Нежно. Толпа загудела — гриффиндорцы, которые сидели рядом, удивленно вскинули брови и раскрыли рты. Октавия, довольно ухмыльнувшись, метнула взгляд на покрасневшего от злости отца — он стоял, сжимая в руках свою палочку, с выпученными глазами. Он выглядел так, будто готов прямо сейчас метнуть в парочку «Круцио». Дядя Адам удивленно поднял брови вверх и поледенел. — Я убью тебя, мордредова предательница крови! — взревел Маркус, который сидел в самом начале слизеринского стола. — Ты все это время притворялась! Я ненавижу тебя! Ты! — он вскочил на ноги, но прежде, чем достал свою палочку, Сириус уже схватил Октавию за руку и, ободряюще улыбнувшись, потащил к выходу. Под крики и свист они выбежали из зала. Дарио, наконец сообразивший, что нужно делать, приказал Адаму вернуть дочь. Тот, стараясь держать лицо, вместе с сыном быстрым шагом вышел из Большого зала. Октавия и Сириус, заливаясь смехом, сбросили с себя парадные мантии и со всех ног неслись к антиаппарационному барьеру. Щеки девушки покраснели от бега, но внутри было так… хорошо. Впервые за долгое время Октавия чувствовала себя счастливой. Этот момент был таким безумным, но таким… правильным. Кудряшки Сириуса, который чувствовал то же самое, весело подпрыгивали при каждом движении. Он поглядывал на бывшую слизеринку и не мог поверить, что это все происходит в реальности. Хотелось ущипнуть себя. — Я люблю Октавию Смит! — счастливо прокричал Блэк и покрепче схватил девушку за руку. Его безрассудную и невероятно свободную девушку. Она не побоялась бросить вызов отцу. Она выбрала его. И Сириус сделает все, чтобы она была счастлива. Вдруг землю рядом с Октавией вспороло заклинанием — она вскрикнула и, достав свою палочку, обернулась. Дядя Адам, тот, который всегда был заводилой и балагуром, сейчас с налитыми кровью глазами смотрел на нее. Рядом с ним бежал Маркус — некогда друг и опора, кузен, которого она так любила. — Барти был прав на твой счет! Отдалась гриффиндорскому скоту — мне стыдно на тебя смотреть, — кричал он, посылая в парочку разноцветные заклинания. Сердце бешено застучало. Кровь в висках отбивала отчаянный ритм. Сириус потянулся к палочке, услышав очередное оскорбление от Маркуса, но Октавия мягко его остановила. Она не хотела, чтобы Сириус нападал на ее родственников, поэтому активно ставила защитные заклинания. Что бы Октавия не чувствовала, они были ее семьей, и причинять им боль она не хотела. Все эти слова, которые произносил Маркус, были ножом по сердцу, но он имел на них право. Он злился и не понимал. И Октавия бы злилась. Под шквалом заклинаний, тяжело дыша от бега, они с Сириусом оказались за воротами Хогвартса. Октавия остановилась всего на секунду, чтобы посмотреть на Адама и Маркуса в последний раз. — Подумай о матери и отце, Октавия, — застыв в нескольких метрах от нее, прохрипел дядя Адам. Он смотрел на нее разочарованно, поджав губы. — Что вы бы сделали на моем месте, если бы вас продали как вещь? — выдавила она, с грустью взглянув в глаза дяди. — Выполнил бы свой долг, — Адам дернулся, чтобы попасть в водоворот трансгрессии с Сириусом и Октавией, но они исчезли быстрее, чем он успел ухватиться за девушку. — Блять! — вскрикнул он, в раздражении ударив землю носком ботинка. — Отец, я обещаю, что найду и лично убью ее, — прошипел Маркус, сжав свою палочку в руке. Октавия, крепко прижавшись к Сириусу всем телом, всхлипнула. Они стояли в пустой гостиной роскошного дома Альфарда Блэка. Домовики, почувствовав прибытие хозяина, тут же появились рядом, но Блэк только шикнул на них и жестами велел выйти. Тело девушки в его руках содрогалось в рыданиях. Она плакала, уткнувшись ему в плечо лицом. Сириус безмолвно успокаивающе гладил ее по волосам и спине, пытаясь показать, что она в безопасности. Что рядом с ним ей нечего бояться. — Я сделала самый безрассудный поступок в своей жизни, — сквозь рыдания прошептала Октавия. — Ты наконец выбрала себя, а не их, — Сириус легко поцеловал девушку в макушку и прижал к себе.***
Первый день настоящей взрослой жизни Октавия встретила в объятиях Сириуса в доме Альфарда Блэка. Девушка спала урывками, часто вздрагивала от шорохов и скрипа полов — даже успокаивающее поглаживание по спине от Сириуса не помогало расслабиться. Было страшно. По-настоящему страшно. И это чувство душило и уничтожало остальные эмоции. Не было радости от того, что они с Блэком наконец могут быть вместе, что она теперь свободна и не должна врать своим друзьям и родственникам. В голове звучал голос Маркуса, который кричал на весь Большой зал о том, что ненавидит ее и желает смерти. Перед глазами вставали образы слизеринцев, бывших друзей, которые испепеляли взглядом ее фигуру рядом с гриффиндорским столом на вручении аттестатов. Она гордо держала голову и делала вид, что все в порядке, но внутри страх пожирал ее внутренности. Каждая клеточка тела находилась в напряжении. Она была словно обнаженный нерв. — Ты уже проснулась? — Сириус мягко улыбнулся, когда увидел, что Октавия лежит, прижавшись к нему, с открытыми глазами. Он нежно провел рукой по ее волосам и поцеловал в макушку. — Все еще волнуешься? — Я боюсь, — сдавленно сказала девушка, уткнувшись ему в грудь. Он поджал губы и поднял Октавию выше, чтобы смотреть ей прямо в глаза. — Помнишь, что я сказал тебе на шестом курсе? — он подцепил ее подбородок пальцем. — Я не отказываюсь от своих слов. Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы ты была счастлива. Я всегда буду на твоей стороне. — Маркус сказал, что убьет меня. Я не представляю, что сейчас творится в поместье. Вероятно, они уже пытаются найти меня. — Дом дяди Альфарда хорошо защищен, — Сириус крепко обнял Октавию. — Мой отец специалист по защитным заклинаниям, поэтому каждое поместье Блэков хорошо защищено. — Если кто-то захочет вторгнуться в мой дом, будет иметь дело со мной, — послышался грубоватый голос где-то у двери, отчего Октавия подскочила на кровати. Сириус улыбнулся и вскочил, чтобы обнять дядю. — Дядя Альфард! Не думал, что вы так скоро вернетесь, — парень пожал руку немолодому волшебнику. Октавия с тревогой смотрела на статного мужчину с проступающей сединой на иссиня-черных уложенных волосах. Он был красив и ухожен — от него веяло лоском и аристократизмом. Даже в простом домашнем костюме он выглядел так, будто через пять минут начнется светский ужин. — Как только получил твое письмо, сразу собрал вещи и вернулся. Извините, что ворвался, но дело не терпит отлагательств. Мисс Смит, рад видеть вас в своем доме, — Альфард приветливо кивнул сжавшейся на кровати Октавии. — Можно просто Октавия, мистер Блэк, — девушка неловко улыбнулась и подошла к Сириусу. — Не думал, что когда-нибудь увижу Смитов у себя. Твоя матушка Изабелль навещала меня в последний раз лет двадцать назад, когда была еще только помолвлена с твоим идиотом-отцом. — Вы были знакомы? — Октавия удивленно вскинула брови. — О, ну конечно! Я учился вместе с ними в Хогвартсе. Твоя мать была прелестной ведьмочкой, а отец… ну, не будем о плохом, — он выдавил улыбку. — Давайте лучше поговорим о насущном. Я надеюсь, вы понимаете, что натравили на себя половину темных волшебников своим поступком? Дайте свое фамильное кольцо, Октавия, мне нужно поработать с ним. Спускайтесь на завтрак, Крипси подготовит все к моменту, когда я закончу с печаткой. Октавия не без труда сняла кольцо, которое словно прилипло к пальцу, и отдала ухмыляющемуся Альфарду. Он скрылся за дверью, оставив пару наедине. — Мы со всем справимся, — Сириус прислонился лбом ко лбу Октавии, успокаивающе погладив по спине. Девушка только кивнула и поцеловала Блэка в щеку. Она хотела верить в то, что они справятся. Они спустились к завтраку через пятнадцать минут. За столом уже сидел Альфард с кольцом, рядом с ним лежало еще одно и небольшая коробочка. — Все хуже, чем я ожидал, — начал он, когда они появились на пороге. — Я знал, что твой прадед был хорошим магом, но это кольцо прекрасно зачаровано. Я давно не встречал таких артефактов. Есть несколько новостей: одна хорошая и две плохие. — Давайте с плохих. — Кольцо показывает, где ты находишься, но только глава рода может увидеть это. Ты же вступила в права наследия? — Октавия кивнула. — Это хорошо. Если тебя еще не выжгли с семейного древа, никто из них не сможет тебя найти. По крайней мере, в ближайшее время точно. Хорошая новость в том, что никто не знает, где находится этот дом, поэтому даже Беллатриса и Регулус не смогут проникнуть сюда. Вторая плохая новость — для защиты Октавии вам придется заключить магический брак. — Это не плохая новость, — поправил Сириус, улыбнувшись. — Мисс Смит твоей радости не разделяет, — он кивнул на девушку, которая резко побледнела. — Понимаю, что в ваших планах вряд ли был брак с Сириусом сразу после выпуска, но если вы хотите обезопасить себя, вам стоит это сделать. Вы станете Блэк и ваша семья не сможет следить за вами. — Я… — Октавия замялась и стыдливо опустила глаза в пол. — Сколько у нас времени? — Думаю, несколько часов в запасе точно есть. Ритуал изгнания из рода длится долго. А после — нужно восстановить силы перед обрядом принятия наследия. Вероятно, Дарио сейчас волнуется больше о своей репутации, а не о твоих поисках. — Вы не будете против, если я немного подумаю? В тишине, — Октавия, не дождавшись ответа, вышла из комнаты. За ней тут же ринулся Сириус, но Альфард остановил его жесткой рукой. — Сынок, дай ей время, — он с теплотой в глазах посмотрел на племянника. — У нее весь мир с ног на голову перевернулся, пусть побудет одна. Октавия пошла в единственную комнату в этом доме, которая успокоила бы нервы. Комната Бельвины Блэк. Толкнув резную дверь, девушка осторожно прошла в пустое помещение. Она с тоской посмотрела на место, где раньше был портрет прабабушки, и села на мягкую кровать. Она понимала, что не была готова к браку с Сириусом. Магический контракт, который навсегда свяжет их жизни, пугал. И дело было не совсем в Блэке. Скорее, в том, что так она станет заложницей своего положения. Она попадет в новую золотую клетку, из которой вырваться уже не сможет. Девушка не была уверена в том, что делает все правильно. Что Сириус — ее человек на всю жизнь. Да, она его любила. Да, она была с ним счастлива. Да, он обещал ее оберегать. Но… что, если это просто слова? Если это мимолетная детская влюбленность? Октавия прекрасно осознавала, какие последствия бывают у разрушенных клятв на крови. И боялась этих последствий. Ужасно боялась. Так, что руки тряслись. Но просто выбросить фамильное кольцо — артефакт невероятной силы — было просто невозможно. Выбора не было. Девушка вздрогнула, когда в комнату постучали. Неловко улыбаясь, дядя Альфард заглянул внутрь. — Можно? — девушка кивнула и, стараясь унять дрожь в руках, выпрямилась. Альфард сел рядом и внимательно посмотрел на дрожащую Октавию. — Я понимаю твое волнение. Идти против семьи всегда… непросто. Особенно, когда твой отец Дарио Смит. — Он убьет меня, если найдет, — всхлипнула Октавия и опустила глаза в пол. — Уверен, что так и будет. Твой отец никогда не отличался сдержанностью и гуманизмом. Для него убийства стали частью будничной рутины. И, думаю, ничего не остановит его от «Авады Кедавры» в твою сторону. — Вы будете проводить ритуал на крови? — неожиданно спросила девушка, повернув голову на Альфарда. Он замялся и несколько раз неловко хихикнул. — Ритуалы на крови самые сильные. Думаю, ты это прекрасно знаешь, — Октавия кивнула. — Если не хочешь умереть в свои восемнадцать, нам придется это сделать. Сириус… он… — Альфард осторожно взял руку девушки в свою. — Он может выглядеть сумасбродным и не очень умным, он постоянно попадает в неприятности и плохо себя сдерживает, но я могу тебе сказать, как его дядя, что никогда в жизни не видел его таким счастливым. Он будет сражаться за свое счастье до последнего вздоха. Сириус любит тебя — больше, чем кого-либо на этом свете. Октавия хмыкнула и внимательно посмотрела в полные нежности глаза Альфарда. — Готовьте ритуальный камень, мистер Блэк.***
Дарио вернулся в родовое поместье и, приказав никого к себе не пускать, заперся у себя в кабинете. Он достал бутылку огневиски и плеснул себе немного алкоголя. Внутри кипела ярость. Такая, что застилала глаза и пробуждала желание убивать. Он ни с кем не разговаривал, даже не попрощался с Дамблдором. Понимал, что не сможет себя сдержать. Он просто не верил, что его дочь способна на такое предательство. Его Октавия, всегда послушная и правильная девочка, взбунтовалась против него. И с помощью кого? Блэка! Дарио стиснул зубы и негромко рыкнул, представив, как пускает в этого дерзкого мальчишку сначал «Круцио», чтобы он прочувствовал всю его боль, а потом — «Аваду Кедавру». Пнув ногой стоящий рядом диван, он плюхнулся в него и прикрыл глаза. Нужно было успокоиться. В дверь постучали. — Никого нет, — буркнул Дарио, раздраженно поджав губы. — У меня новости, — голос Адама заставил встрепенуться и вскочить со своего места. Эйвери с красными от отсутствия сна глазами, быстро вошел в кабинет друга. — Мы опросили всех студентов Хогвартса. Никто не знал о планах Октавии. Но мы кое-что нашли, — он протянул Дарио стопку бумаг. — Сегодня в девять утра Альфард Блэк, дядя этого ублюдка, воспользовался международной каминной сетью. До этого он отсутствовал в стране около шести месяцев. Мы связались с Министерством магии Испании, где он жил, и узнали, что Блэк отменил все планы на ближайшую неделю и в срочном порядке вернулся в Лондон. Объяснил все семейными проблемами. Есть большая вероятность, что Октавия у него. — Так какого черта твои отряды до сих пор не штурмуют его дом? — взревел Дарио, ударив тяжелой рукой по деревянной столешнице. Он с горящими глазами смотрел на друга, едва сдерживая себя от использования заклинаний. — Мы не знаем, где он находится, — тяжело сглотнул Адам, стыдливо спрятав глаза. Смит, услышав это, подбежал к нему и схватил за грудки. — Как ты, глава Аврората, не знаешь, где живет Альфард Блэк? Как это вообще возможно, блять?! — Заклинания, Дарио, — Адам с вызовом посмотрел на яростно сжимающего лацканы его пиджака друга. — Защитные заклинания не позволяют найти его. По тому адресу, который указан в документах, живет семья магглов. — Я, Мордред тебя раздери, Министр магии этой сраной страны! — закричал Дарио, вызвав выброс стихийной магии, от которой ваза, что стояла на столе, с грохотом разбилась на маленькие кусочки. — Здесь нельзя от меня скрыться! Это, блять, невозможно! Найди для меня Октавию. Привлеки артефакторов, невыразимцев, да мне плевать кого и что, но сделай так, чтобы Октавия вернулась домой. Дарио тяжело уперся руками в стол и жестом велел Адаму убираться из кабинета. Но не успел тот выйти, как с трясущимися руками в комнату влетела растрепанная Изабелль. Она, не заметив брата, подлетела к Дарио и вцепилась в его рубашку цепкой хваткой. Ее глаза горели бешеным огнем. — Верни мне дочь! — прохрипела она и поджала губы. — Изабелль, — тяжело вздохнул Дарио, сжав стакан с огневиски в ладони. — Дарио, я простила тебе Эдмонда, но я не позволю забрать у меня еще и Октавию! — Иза… — он попытался отстранить жену, но она держала крепко. — Твоя идиотская жажда власти привела к тому, что нашу дочь похитили! Это все из-за тебя! — Изабелль! — хлесткая пощечина заставила женщину поледенеть и опустить руки. Она неверяще смотрела на мужчину, прижимая к ноющей щеке ладонь. — Октавия предала нас, — прикрыв глаза, сказал Дарио. Изабелль ошарашенно застыла и, удивленно вскинув брови, посмотрела сначала на брата, потом на мужа. — Она сбежала с Сириусом Блэком. — Моя дочь?.. — Как только Октавию найдут, она будет казнена по всей строгости закона, — хладнокровно сказал Дарио, отпив огневиски из стакана. — Ты не посмеешь, — прошипела Изабелль, с ужасом смотря на мужчину. — Ты не посмеешь убить нашу дочь! — Заткнись, Иза! — рявкнул Адам у двери и подлетел к сестре. — Она предала нас всех. Тебя, меня, Дарио. Она наплевала на нашу семью! И ты хочешь, чтобы ей сохранили жизнь? — А если бы казнили Маркуса? — она с ненавистью посмотрела на брата. — Что сделал бы ты на моем месте, Адам? — Мой сын никогда бы не предал… — Чушь! Вы все несете какую-то чушь! — закричала Изабелль, порывисто прижав ладони к ушам. — Как вы можете так хладнокровно рассуждать об убийстве члена своей семьи? Октавия твоя племянница! А тебе она, вообще-то, приходится дочерью, — она полными отчаяния глазами посмотрела на абсолютно безэмоционального Дарио. — Предатели должны быть убиты. — Двадцать лет назад я вышла за другого человека, — с ужасом прошептала Изабелль и отшатнулась. — Ты была слепа, — отпив огневиски из стакана, Дарио вышел из кабинета, даже не взглянув на убитую горем жену.