***
Вечером, когда все уже было готово, дядя Альфард позвал Октавию и Сириуса в подземелья дома. Они долго спускались по крутой винтовой лестнице — Сириус аккуратно придерживал девушку за руку, чтобы она не упала, и подставлял свою ладонь в низких местах, где можно было удариться головой. Она мягко улыбалась ему и благодарно поглядывала на него. Блэк выглядел воодушевленным и несколько взволнованным. Он постоянно спрашивал у дяди Альфарда, сколько еще осталось идти, как долго будет длиться обряд и точно ли это поможет. Тот коротко отвечал на вопросы, не отрывая взгляда от дрожащего на конце палочки «Люмоса». Октавия ахнула, когда Альфард толкнул одну из ветхих деревянных дверей и пропустил пару в комнату с родовым камнем. Огонь тут же вспыхнул во всех факелах, стоило Блэкам перешагнуть порог помещения. Октавия, словно любопытный ребенок, восхищенно рассматривала висящие вдоль стен портреты. Только через несколько минут она поняла, что это был живой гобелен из десятков полотен. Взгляд зацепился за ухмыляющуюся Бельвину Блэк — и отчего-то неприятно кольнуло к груди. Рядом с ее портретом мелко было подписано «замужем за Теодоро Смитом». — Дети мои, встаньте к родовому камню, — понизив голос, сказал Альфард. Октавия нерешительно переступила с ноги на ногу и, тяжело сглотнув, сделала шаг вперед. Сириус, сияющий во все тридцать два, игриво подмигнул и осторожно накрыл похолодевшую ладонь Октавии своей. Тепло его рук вселяло надежду. Как и его искренняя улыбка. Одними губами он прошептал: «Все будет хорошо», и отчего-то на душе действительно стало спокойнее. — Я, Альфард Блэк, перед лицом своих предков прошу принять в семью и защитить как родную Октавию Селену Смит, происходящую из древнего итальянского рода волшебников, — мужчина повернулся к портрету своего отца и что-то прошептал. Октавия не смогла разобрать ни одного слова, будто он говорил на другом языке. Закончив с обращением к предкам, Альфард вытащил из резной коробочки кинжал, на усыпанной камнями рукоятке которого была выгравирована надпись «Собственность древнейшего и могущественного рода Блэк». Он передал его Сириусу. — Повторяй за мной, сынок, — обратился к нему Альфард. — Я, Сириус Орион Блэк. — Я, Сириус Орион Блэк… — Беру в жены Октавию Селену Смит. — Беру в жены Октавию Селену Смит, — он мягко улыбнулся девушке и вновь подмигнул. Октавия, стоявшая напротив него, печально дернула губы и напряглась всем телом. — Перед лицом предков клянусь защищать ее до последней капли крови. — Перед лицом предков клянусь защищать ее до последней капли крови… Быть верным и честным супругом. Поддерживать и любить. Сегодня и навсегда, — закончил Сириус, смотря прямо в глаза Октавии. Она дрожала — и Блэку отчаянно хотелось подлететь к ней, заключить в свои объятия и никогда не отпускать. Он понимал, насколько все это тяжело для нее. Он сам после побега долго корил себя и даже подумывал вернуться. Потому что бросать сложно. Расстаться с теми, кто тебя вырастил и воспитал, — труднее, чем кажется. Это чувство подобно вырыванию зуба — когда к двери привязывают веревку и с силой захлопывают. Сначала в голове белый шум, ты не понимаешь, что произошло, а после — накрывающая волной боль. И ты кричишь, корчишься в муках, проклинаешь всех и вся. Спокойствие приходит позже. Совершенно неожиданно, когда его не ждешь. Когда понимаешь, что больше тебя ничего не беспокоит — ни душевная, ни физическая боль. Сириус все понимал. И Сириус сделает все, чтобы спокойствие пришло к Октавии как можно скорее. — Теперь ты, Октавия, — Альфард повернулся к девушке и, заметив ее волнение, положил тяжелую ладонь на предплечье и ободряюще улыбнулся. — Я, Октавия Селена Смит… Повисло тяжелое молчание. Октавия шумно сглотнула и нервно дернулась. Она посмотрела на Сириуса, который совершенно очаровательно улыбался ей. Прям как тогда, на Астрономической башне, во время их разговора. Когда она хотела все закончить, потому что понимала, — к добру эта связь не приведет, а он лишь прижал ее к себе и пообещал, что все будет хорошо. Все будет хорошо?.. — Я, Октавия Селена Смит, — дрожащим голосом начала девушка, стараясь смотреть только на Сириуса. — Беру в мужья Сириуса Ориона Блэка. Перед лицом предков клянусь бороться за него до последней капли крови. Быть верной и честной супругой. Поддерживать и любить. Принести ему спокойствие и счастье. Сегодня и навсегда, — последнюю фразу Октавия произнесла тихим голосом, почти шепотом. Она грустно улыбнулась Сириусу и сжала его ладонь. Чтобы почувствовать тепло его тела. Чтобы удостовериться, что все хорошо. — Чтобы скрепить ваш союз, порежьте ладонь и смешайте капли крови в этом бокале, — Альфард достал золотой кубок, который был пышно украшен изумрудами и рубинами. На ободке горела надпись «собственность древнейшего и могущественного рода Блэк». Сириус решительно провел острым лезвием по мягкой руке, лишь тихо шикнув от неприятных ощущений. Кровь красными ручьями испещрила ладонь — Блэк быстро поднял сжатый кулак над бокалом. Набатом в голове для Октавии звучало падение капель в кубок. Она завороженно смотрела за тем, как одна за другой, они скатываются с руки Сириуса и пропадают за гравированным ободком. Он передал окровавленное лезвие Октавии. Она дрожащими пальцами приняла его. В голове было столько мыслей, что трудно было сосредоточиться. Девушка кинула нерешительный взгляд сначала на Альфарда, а потом на Сириуса. Его мягкая улыбка успокаивала. И дарила надежду на лучшее. Сириус подмигнул ей и крепче сжал ладонь, которая лежала на столе. Он чувствовал, как она похолодела. Видел, как Октавии было непросто. Хотелось сгрести это дрожащее тело в свои объятия и подарить тепло. Надежду. Крепко зажмурившись, Октавия аккуратно провела лезвием по ладони. По белоснежной коже побежала кровь. Девушка тут же подняла руку над бокалом — крупные капли скатились по мраморному запястью и рухнули вниз. Альфард взял кубок в руки и смешал содержимое. В следующее мгновение он повернулся к гобелену, подошел к месту, где горела выжженая надпись «Сириус Блэк», и вылил кровь в углубление на полу. Октавия вздрогнула, когда факелы вдруг вспыхнули с невероятной силой, ярко осветив все вокруг. На гобелене, рядом с местом, где когда-то было изображение Сириуса, появилась красивая линия. Она потянулась вниз и загорелась золотым, создав небольшой круг с лицом Октавии. Подпись «женат на Октавии Смит» вязью растеклась на новой ветви семейного древа. — Поздравляю вас, мои дети, — Альфард повернулся к Октавии и Сириусу, сверкая счастливой улыбкой. — Октавия, можешь положить свое фамильное кольцо в эту шкатулку, — он протянул девушке резную коробочку. — Она зачарована, поэтому сила кольца будет под надежной защитой. Октавия осторожно опустила на подушечки шкатулки свое кольцо, окончательно разрывая свою связь с прошлым. С семьей, которая была дороже всего на свете. Тяжелым грузом на душе повисла мысль о том, что теперь она Блэк. Она связала себя навсегда с Сириусом. Была ли она счастлива?.. Октавия колебалась. И, наверное, не смогла бы ответить на этот вопрос сейчас. Потому что в настоящий момент хотелось уткнуться в плечо Блэка и зарыдать. От того, насколько это больно — терять связь с семьей. — Я не наследник рода, поэтому у меня нет перстня Блэков для тебя, Октавия, — с горечью произнес Альфард, достав из зачарованного шкафа красивое кольцо с гербом семьи. Он протянул его Сириусу. — У меня есть, — широко улыбнувшись, Блэк подошел к новоиспеченной супруге и, встав на одно колено, достал из кармана тонкое серебряное кольцо. — Это должно было произойти в другое время и при других обстоятельствах, но, Октавия Блэк, я тебя люблю, — Сириус осторожно надел кольцо с небольшим изумрудом на дрожащий палец Октавии. Октавия всхлипнула и, осторожно притянув к себе парня, уткнулась в его широкую грудь лицом. Сириус тепло прижал ее к телу, успокаивающе поглаживая руками ее часто вздымающуюся спину. Он был вне себя от счастья — хотелось кричать всему свету, что эта невероятная девушка в его объятьях теперь его жена. Сириусу самому с трудом верилось в то, что теперь он женатый человек. Джеймс ни за что не поверит! Они часто шутили между собой, что первым женится непременно ловелас Сириус. Блэк отмахивался и говорил, что все это полный бред. Он был убежден, что семейная жизнь не для него. Он одиночка — всегда им был и будет до конца дней. Но все это было до окрыляющего чувства радости при виде Октавии в коридорах, до идиотской улыбки в ответ на ее колкости. Это было до часто бьющегося сердца и безрассудного поцелуя в раздевалке. Это было до ее теплого дыхания на шее и рук, тесно прижимающих к себе. Это было до осознания бесповоротной и вечной любви к Октавии Смит. Она была его счастьем, светом и надеждой. Она подарила ему смысл жизни — новый, совершенно неизведанный. Он нашел в ней себя — и ни за что бы не отпустил ее руки из своей. Теперь и навсегда. — Я сделаю все, чтобы ты была счастлива, Ви, — прошептал он ей на ухо. Девушка ничего не ответила — лишь крепче прижалась к Сириусу и всхлипнула.***
Осознание фатальности произошедшего пугало не меньше, чем абсолютное непонимание того, что будет дальше. Октавия сидела в гостиной и читала книгу по артефакторике. Сириус рано утром вместе с Альфардом куда-то ушли, оставив девушку в тревожном одиночестве. Ощущать себя частью другой семьи было… странно. Сложно было сказать, что изменилось после брака. Октавия не чувствовала изменения в собственных силах и улучшения в защитных заклинаниях пока не заметила. Единственное, что действительно поменялось, — домовик, Крипси, начал обращаться к ней «госпожа» и спрашивать, что подавать на завтрак, обед и ужин. Чтение Октавии прервал звук вспыхнувшего огня в камине. Она встревоженно вскочила и, выставив палочку перед собой, осторожно подошла к повороту, за которым находился камин. Сердце бешено колотилось в груди. Она по привычке потянулась пальцами до фамильного перстня, но осеклась, почувствовав под подушечками мягкую кожу, а не ледяной холод кольца. — Добрый вечер, мисс Смит, — из темноты вынырнул Дамблдор, добродушно улыбаясь. Октавия испуганно подпрыгнула, увидев перед собой директора. Палочку не опускала. Боялась. — Миссис Блэк, профессор, — поправила она, попутно сканируя его магию, чтобы удостовериться, что перед ней Альбус Дамблдор, а не один из дружков отца под оборотным. — Ох, не думал, что вы так скоро станете супругами с мистером Блэком, — он совершенно по-детски удивленно вскинул брови. — Но, впрочем, молодость… Чудесное время, не правда ли? — его густая белая борода дернулась вслед за губами, растянувшимися в доброжелательной улыбке. — Профессор, зачем вы пришли? — Октавия, неестественно выпрямив спину, села на диван, жестом предложив Дамблдору сесть в кресло напротив. Волшебник аккуратно опустился в него и достал из кармана пачку лимонных долек, протянув их хозяйке дома. Октавия, стараясь казаться вежливой, отрицательно махнула головой и дежурно улыбнулась. — Признаюсь честно, я подозревал, что между вами и мистером Блэком что-то есть, но… То, что произошло на выпускном, взбудоражило не только меня, но и всю общественность. Ваш дядя был весьма раздражен, когда пришел ко мне в кабинет спросить о вас и мистере Блэке. — Оставаться спокойным в такой ситуации достаточно трудно, — поджав губы, сказала Октавия. Она старалась не смотреть профессору в глаза. Весь этот разговор не был комфортным или хотя бы приятным. Отвратительное чувство тревоги охватило девушку и не отпускало из своих цепких лап. — Ваш отец выглядел достаточно уверенно до самого конца церемонии, — он с причмокиванием опустил в рот лимонную дольку. — Как и в обращении для «Пророка». — К чему это все, профессор? — не выдержав, Октавия с горящими раздражением глазами повернулась к нему. — Я не хочу ничего слышать о своем отце или о ком-нибудь другом из моего прошлого. — Так или иначе, Октавия, — девушка вздрогнула, когда Дамблдор обратился к ней по имени, — вы натравили на себя половину магической Британии. И, вероятно, понимаете, что так вы публично выбрали сторону. — Ничего я не выбирала! — Октавия вскочила с дивана и подлетела к комоду, на котором стояли семейные колдографии. Она крепко обхватила себя руками и тяжело втянула носом воздух. — Полагаю, тогда мне стоит иначе трактовать ваш побег с членом Ордена Феникса, — он улыбнулся, а Октавия напряглась всем телом. Она не понимала, о чем он говорит. Девушка обернулась на него и вопросительно сдвинула брови к переносице. — Ах, вы, вероятно, не знаете, что Сириус, как многие выпускники Хогвартса, вступил в организацию по борьбе с темными силами. Мы назвали ее Орден Феникса. — Мы? — Октавия скептично изогнула бровь. — Я формальный руководитель Ордена, — он вновь растянул губы в добродушной улыбке и беззаботно отправил лимонную дольку в рот. — Зачем вы мне говорите все это, профессор? — Октавия скрестила руки на груди и властно посмотрела на Дамблдора. — Понимаете, Октавия, — он осторожно поднялся со своего места и подошел к девушке, которая недоверчиво отступила от него на шаг. — Орден Феникса призван защитить волшебников от карательной машины Пожирателей смерти и в итоге сделать все, чтобы Воландеморт и его приспешники лишились власти. Вы неглупая волшебница и, вероятно, понимаете, что одной силой вершить справедливость невозможно. В этом отношении ваш брат был крайне полезной личностью, — Октавию передернуло на словах об Эдмонде. Она, крепче впившись пальцами в плечи, отступила еще на шаг. — Он многим помог Ордену. И его жертва никогда не будет забыта, — увидев встревоженность девушки, Дамблдор хотел было подойти ближе, но она лишь отстранилась. — Чтобы бороться с кем-то, нужно понимать его психологию, образ мыслей… Если бы вы любезно поделились своим опытом с нами, это спасло бы сотни, а то и тысячи невинных жизней. Октавия застыла, осознавая, что ей сейчас предложили. Она медленно подняла на спокойно улыбающегося профессора полные злости глаза и поджала губы. — Вы предлагаете мне стать предателем? — отчеканила Октавия, буравя Дамблдора взглядом. — Нет, что вы, миссис Блэк, о предательстве не идет и речи. Небольшая услуга взамен на мою услугу: вы поделитесь своими знаниями с нами, а я сделаю все, чтобы защитить вас от вашей семьи. — Для этого у меня есть муж и собственные силы, профессор, — ядовито процедила Октавия и подошла ближе. — Вы предлагаете мне собственноручно похоронить близких мне людей — отца, дядю, тетю, мать, друзей. Знаете что, профессор, они могут быть убийцами и отвратительными людьми, но нас с ними связывает нечто большее, чем просто идеология или мордредова Темная метка на предплечье. Мы связаны кровью, клятвами и совместными воспоминаниями — а это намного сильнее, чем все сказанные и несказанные слова. Я не нуждаюсь в вашей защите или помощи, профессор. Особенно взамен на предательство всех, кто был мне дорог. — Подумайте хорошо, Октавия, — Дамблдор вновь добродушно улыбнулся. — Я не стану пешкой в вашей игре, Дамблдор, хотите вы этого или нет, — прошипела Октавия, метнув в профессора злобный взгляд. — Однако вы уже на шахматной доске. И первый ход сделан, миссис Блэк, — Дамблдор беззлобно растянул губы и, коротко попрощавшись, исчез в пламени камина.