Разговор с Эваном после побега Октавии получился для Северуса простым. Он не пытался найти нужных слов — просто все объяснил и отдал кольцо. Единственную вещь, соединяющую их теперь, в темные времена. Эван долго смотрел на холодный металл в своих пальцах, не говоря ни слова. Он все понимал и, наверное, принял решение Октавии — судя по легкой улыбке, тронувшей его губы.
После выпуска из Хогвартса Северус быстро превратился из рядового Пожирателя Смерти в одного из приближенных Темного Лорда. Ничего удивительного в этом не было — Снейп, талантливый зельевар, верно исполнял все приказы своего хозяина. Он не отказался от сыворотки правды и честно рассказал все, что знал об Октавии ее отцу и сидящему на диване рядом Тому Реддлу. Обо всех встречах с Сириусом и том, как ей удавалось скрывать свои отношения с предателем крови.
Северус знал, что это был единственный способ получить лояльность Лорда и отвести от себя все подозрения. Считал ли он это предательством? Нет. Потому что ни одно слово из его рассказа не было правдой. Снейп, выпивший перед этим противоядие, рассказал лишь то, что от него желали услышать. О том, как Октавию соблазнил этот идиот-гриффиндорец и как вместе с Дамблдором Блэк пытался раскрыть все секреты Пожирателей. Если бы об этом разговоре узнала Октавия, наверняка гордилась бы выдержкой друга. Потому что нагло лгать под тяжелыми взглядами двух самых влиятельных волшебников Британии — самоубийство в чистом виде. Но Северус за годы с безумным отцом привык скрывать свои эмоции и чувства, искусно запечатывая их под маской покорности.
Снейп, талантливый полукровка, всего за месяц сумел переместиться с конца стола на собраниях Пожирателей на место рядом с Себастьяном Ноттом, одним из членов «Тайной пятерки». Люциус завистливо смотрел на его сгорбленную фигуру с середины стола, а братья Лестрейндж бросали на Снейпа испепеляющие взгляды. Никто не мог понять, почему он, полукровка, смеет так близко сидеть к Темному Лорду. Даже Беллатриса, с трепетом относящаяся ко всем решениям своего хозяина, буравила его взглядом. Несмотря на ее самоотверженность в вопросах идеологии Лорда, она сидела рядом с мужем, не смея просить Лорда о большем.
Сам Снейп не мог объяснить, почему Том Реддл проникся к нему симпатий, но этот факт льстил ему. Потому что наконец кто-то принял его как равного. Его, мальчика из Паучьего Тупика, которого все детство избивал отец и над которым все издевались в школе.
После приезда Регулуса на каникулы Северус ждал подходящего момента, чтобы отдать ему подарок Октавии. Он видел, как мальчик мучился и страдал от предательства девушки. Регулус, и до этого не проявлявший много эмоций, окончательно закрылся в себе, став затворником. Он выбирался лишь на редкие собрания Пожирателей — и то старался не разговаривать ни с кем. Лишь в присутствии Темного Лорда в глазах младшего Блэка загоралась искра жизни.
Стоило Реддлу появиться в дверях гостиной, Регулус тут же устремлял на него свой взгляд и жадно внимал каждому его слову. Он следил за каждым его движением и смущенно улыбался, когда тот хвалил его при всех. Северус узнал от Люциуса, что Темный Лорд поручил Блэку что-то очень важное, но что конкретно — не знал никто.
Северус предполагал, что это как-то может быть связано с Октавией, ведь братья Лестрейндж выяснили ее местоположение. И Снейп знал, что должен остановить Регулуса от ужасной ошибки, которая будет стоить жизни Октавии и Сириусу.
Ранним августовским утром Снейп появился на пороге дома Регулуса. Кикимер встретил его неприветливым ворчанием, но согласился уведомить хозяина о прибытии гостя. Северус остановился в просторном холле, рассматривая крутую лестницу и увешанную любопытно смотрящими на него портретами стену. Мужчины в деловых костюмах тихо переговаривались друг с другом, стараясь не показывать своего удивления от появления незваного гостя. Снейп поежился под их взглядами и отвел глаза на приоткрытую дверь комнаты с вышитым на зеленых стенах семейным древом. В открывшемся куске пространства он увидел разбросанные на полу щепки и разорванную в клочья бумагу. Он хотел было шагнуть вперед, чтобы рассмотреть все, но его остановил деловой кашель Регулуса.
Северус отшатнулся, увидев старого друга. На мраморной коже Блэка залегли темные круги, которые тот неумело пытался скрыть заклинаниями; кудряшки были наспех причесаны, а белоснежная рубашка висела на его худых плечах.
— Северус? — он удивленно поднял бровь и аккуратно, держась за перила, спустился в холл огромного поместья.
— Мы можем поговорить? — стараясь не выдать удивления от внешнего вида друга, спросил Снейп. Регулус кивнул и повел его за собой на второй этаж дома.
Портреты на стенах активно зашептали, когда Снейп осторожно начал подниматься следом за Блэком. Его внимательный взгляд ухватился за пространство, скрытое бордовыми шторами в пролете между вторым и третьим этажом, но никаких вопросов он задать не успел — Регулус остановился у двери отцовского кабинета и жестом пригласил Снейпа войти первым.
В комнате было непривычно темно — лишь одна тусклая свеча освещала пространство вокруг. В середине комнаты стоял массивный деревянный стол, на котором было навалено большое количество бумаг и открытых книг. Рядом, на небольшом диване, лежало скомканное одеяло и еще несколько книг. По стенам тянулись ряды стеллажей с книгами, а по правую сторону от стола в дорогой раме висел портрет мужчины. Он мягко улыбнулся, увидев Снейпа, и вернулся к своему занятию — чтению книг.
— О чем ты хотел поговорить? — Регулус прошел вглубь комнаты и, выудив откуда-то из-под завалов чашку чая, уперся поясницей в стол и внимательно посмотрел на Северуса.
— Об Октавии, — портрет, услышав имя девушки, оторвал глаза от книги, а Регулус со звоном поставил чашку на стол и раздраженно сжал кулаки.
— Не вижу смысла говорить о той, кто предал нас всех, — его голос задрожал и, чтобы не показывать своих чувств, Блэк отвернулся к окну. Северус видел, как его брови сдвинулись к переносице и как потух взгляд, стоило ему сказать об Октавии.
— В глубине души ты ведь знал, что она не сможет остаться с нами, — Северус опустился на диван, осторожно положив скомканное одеяло в угол.
— Ничего я не знал! — сквозь зубы прошипел Регулус, резко повернувшись к Снейпу.
— Рег, не строй из себя дурака, — фыркнул Северус, чувствуя в сжатой ладони холод сделанного Октавией кольца. — Она была обещана Лестрейнджу, и, брось к ее ногам хоть все золото мира, она не стала бы твоей никогда. Потому что приказы Лорда не оспариваются.
Регулус вжал пальцы в подоконник и тяжело выдохнул. Не было смысла что-то говорить, потому что Северус был прав. Абсолютно прав в том, что младший Блэк никак не смог бы изменить ситуацию. У Октавии не было выбора — останься она в их мире, ее ждала безрадостная жизнь в качестве супруги ненавистного Лестрейнджа. Его брат хоть и был идиотом, но позволил Октавии стать… свободнее? Счастливее? Да, наверняка она чувствует себя куда счастливее, чем в Хогвартсе.
— Ты пришел только за тем, чтобы сказать мне о том, что я влюбленный идиот? — Регулус повернулся к Северусу и поджал губы. — Если это так, то можешь уходить. Это я и без тебя прекрасно усвоил еще в прошлом году.
— На самом деле, — Северус поднялся, тяжело вздохнув от мысли о том, что разговор зашел в тупик, — я хотел передать тебе кое-что.
Он подошел вплотную к Регулусу и вытащил из кармана черной мантии аккуратное серебряное кольцо. Северус протянул его Блэку, но тот не проявил ни капли интереса к украшению.
— Что это? — фыркнул он, холодно смотря на кольцо. — Это от кузины Цисси? Хочет отслеживать поел ли я и хорошо ли сплю? Передай ей, что она не моя мать и не обязана играть в заботливую родственницу. Я сам могу о себе позаботиться!
— Это от Октавии, — выслушав его пламенную речь до конца, спокойно сказал Северус. Регулус лишь хмыкнул, стараясь не выдать своего волнения. Но ему казалось, будто гулко стучащее сердце слышно на все поместье. — Она сделала его для тебя, чтобы тебе было не так… — он поджал губы, выбирая подходящее слово, — одиноко.
Северус сознательно соврал Регулусу, потому что понимал — если желает сохранить жизнь Октавии, надо сделать все, чтобы Блэк не обмолвился и словом о местонахождении дома своего дяди. Пусть считает, что Октавия думала о нем. Что хотела, чтобы их связь осталась нерушимой.
— Если прикоснуться к нему, она почувствует тепло твоих рук. Как и ты почувствуешь ее, — Северус видел, как легкая улыбка скользнула по лицу Регулуса. Он был уверен, что сердце Блэка гулко забилось в груди.
Он неловко протянул руку к вытянутой ладони Снейпа и аккуратно взял кольцо. Металл неприятно холодил кожу. Регулус надел подаренное украшение на тонкий палец и едва заметно для Северуса провел подушечками по гладкой поверхности.
— Ты видел ее? — почти шепотом спросил Регулус, не смея поднять глаза на друга.
— Я был в их доме несколько недель назад, — также тихо ответил Северус, понимая, насколько небезопасно говорить подобное в доме Блэка.
— С ней все хорошо? — Регулус поднял на Снейпа полные волнения глаза и нервно сглотнул.
— Она… — Северус замялся, думая как точнее можно описать состояние Октавии, которую он бы охарактеризовал как разбитое. — Она в порядке. Практически в полном, — поймав вопросительный взгляд Регулуса, он продолжил: — Волнуется из-за отца и Лорда, места себе не находит, боится, что они найдут ее и убьют.
Эти слова безотказно подействовали на Регулуса — он пошатнулся и, прикрыв глаза, что-то пробормотал себе под нос. Портрет на стене поджал губы и отложил книгу, пристально смотря на людей перед собой.
— Другого будущего у предателей и неугодных быть и не может, — тихо сказал портрет. Регулус вздрогнул и напрягся всем телом. Его нижняя губа задрожала. Он метнулся к раме, неверяще вглядываясь в черты нарисованного лица.
— Отец, ты..? — выдавил Блэк, смахивая выступившие на глаза слезы. Северус, чувствуя себя свидетелем какого-то интимного момента, поежился и отвел глаза. Он не должен был видеть Регулуса таким. Беззащитным. Разбитым.
— Прости, сынок, что не говорил с тобой, — Орион Блэк с портрета мягко улыбнулся сыну. — Я не хотел еще сильнее тебя расстраивать. Ты и так практически не выходишь из этого кабинета, — он указал на одеяло, брошенное на диване.
— Мне тебя не хватает, — прошептал Регулус, забыв, кажется, о Северусе, который стоял позади него и разглядывал бесконечные книжные полки. — Как и мамы…
— Регулус, я хочу, чтобы ты знал, что я горжусь тобой, — Орион протянул нарисованную руку переходящему на плач сыну. — Пообещай мне и своему другу, — он коротко посмотрел на все еще неловко стоящего у окна Северуса, — что никогда не раскроешь тайну местоположения Октавии. Если ты расскажешь Тому, где находится дом Альфарда, считай, что собственноручно положил свою возлюбленную в могилу.
— Никогда, — Регулус всхлипнул, — я никогда и никому не скажу.
— Простите, — подал голос Северус, переминаясь с ноги на ногу. — Если позволите, я оставлю вас, у меня еще дела.
И, коротко кивнув Блэкам, он вышел из комнаты. Снейп остановился лишь на минуту у комнаты с гобеленом. Он приоткрыл дверь и, поджав губы, посмотрел на разбитый в щепки стул на полу и разорванную в клочья фотографию братьев Блэк. Поджав губы, Северус закрыл дверь и трансгрессировал из холла — прочь, домой, в Паучий Тупик.
***
Когда Сириус попросил Октавию о маленькой услуге, она уже в тот момент почувствовала что-то неладное. Она ожидала услышать от мужа все, что угодно, но не невинное:
— Хочу собраться старой компанией Мародеров, поговорить, — сказал он и совершенно очаровательно улыбнулся. Так, что Октавия не смогла отказать ему. Он был счастлив, что она позволила ему собрать гостей в их доме. Особенно после того, что произошло с орденцами.
Октавия с самого начала задумывала уйти в лабораторию и не мешать разговорам старых друзей. Тем более она была уверена, что никто не будет ей рад. Если с Джеймсом они нашли общий язык, то с остальными… было сложно. Питера она не воспринимала как часть компании Сириуса вообще, особенно после того, как в школе увидела его в компании Барти и Лестрейнджа. Мысль о грязнокровке Эванс в ее доме не отзывалась болью в груди, но тоже доставляла некоторый дискомфорт. Октавия была благодарна ей за то, что она спасла ей жизнь на седьмом курсе, но представить себя мило беседующей с грязнокровкой она не могла. Не для этого вся ее семья несколько веков боролась за права чистокровных, чтобы она, их наследница, водила дружбу с кем-то вроде… Эванс.
Как узнала позже Октавия от Сириуса, Люпин отказался от этой встречи в тот же момент, когда услышал имя супруги Блэка. Когда он узнал, что она будет в доме, нашел десятки отговорок чтобы не появляться. И это радовало, потому что объясняться с ним Октавия не хотела. Сириус попытался с ним наладить отношения, и вроде у них что-то даже вышло, судя по тому, что Люпин не отказался сразу от встречи старых друзей. Но все же присутствие Октавии выносить он не мог.
В начале августа Сириус радостно сообщил, что гости придут в пятницу ровно в семь вечера и отметил с игривой улыбкой, что хотел бы видеть Октавию в числе тех, кто разделит с ним этот вечер. Она энтузиазма мужа не разделяла — видеть шумных гриффиндорцев в своем доме для нее уже была пытка, но провести с ними весь вечер… было подобно смерти.
— Не думаю, что смогу вписаться в вашу веселую гриффиндорскую компанию, — фыркнула Октавия, закинув одну ногу на другую.
— По правилам этикета хозяйка дома должна встретить гостей вместе с хозяином. Ты ведь не отступишь от правил аристократии? — с хитрым прищуром спросил Сириус, зная, что попал точно в мишень. Октавия слишком хорошо воспитана и не посмеет противиться законам чистокровных волшебников.
Октавия, поджав губы, подняла глаза на мужа и на секунду задумалась.
— Я появлюсь в самом начале вечера и после — сразу же уйду, — тихо сказала она с усталым вздохом. Сириус просиял довольной улыбкой и скрылся в гостиной, попутно отдавая указания домашнему эльфу.
***
Октавия долго думала над тем, что стоит надеть на встречу. Ее образ должен выглядеть максимально просто и неброско, чтобы все быстро забыли о том, что она появлялась, и начали обсуждать свои гриффиндорские проблемы вроде того, ради чего рискнуть жизнью или за кого лучше вступиться в бою. В итоге она остановилась на самом простом, что у нее было, — белых брюках-палаццо и голубой шелковой рубашке. Она не стала надевать никаких украшений, кроме своего обручального кольца.
Октавия договорилась с Сириусом, что появится в гостиной всего на несколько минут, мило улыбнется присутствующим и спокойно вернется к своим делам. К ее удивлению, Сириус согласился с таким раскладом — вероятно, он тоже не хотел обострения отношений между друзьями и женой. Раскатистый смех Блэка Октавия слышала еще в столовой. Чем ближе она подходила, тем быстрее билось ее сердце. Подумать только — в ее доме находятся те, кого она всю жизнь ненавидела, и сейчас она собирается всем им мило улыбаться и отвешивать комплименты, как настоящая жена аристократа.
Когда Октавия появилась в просторной гостиной, все резко замолчали и обернулись на стук ее каблуков. На кресле возле камина, словно самый настоящий хозяин этого дома, вальяжно сидел Сириус. В руке у него была зажженная сигарета, а на столе перед ним стоял бокал виски. На диване сидели Поттеры — Джеймс приветливо махнул Октавии, а Лили показала большие пальцы вверх. К чему был этот жест Октавия не поняла, но, вероятно, у магглов это был знак одобрения. На другом диване сидел, сжавшись, Питер с бутылкой маггловского пива в руке, а рядом с ним сидела эта мерзкая блондинка Марлин МакКиннон, даже не повернувшая голову в сторону Октавии. На кресле рядом с ними сидела миниатюрная брюнетка, которую Октавия смутно помнила по урокам Астрономии. Кажется, ее звали Мари или Мэри.
Доркас Медоуз, подружка Грюма, недовольно сверкнула глазами, когда увидела приближающуюся фигуру Октавии. Она, подобно своему парню, развалилась на диване и вызывающе улыбнулась.
— Добрый вечер, — Октавия выдавила улыбку, когда подошла к креслу Сириуса. Он тут же потянул девушку за талию на свои колени, но она лишь аккуратно отстранила его. Она всеми фибрами своей души почувствовала накалившуюся атмосферу. Казалось, если бросить спичку, все вмиг взорвется. — Понимаю, что мое присутствие не радует многих из вас, но хочу, чтобы вы знали, что я тоже не в восторге от шумных гриффиндорских компаний.
Октавия почувствовала, как Сириус напрягся. Джеймс нервно хохотнул и скрыл улыбку в стакане пива. Марлин хотела было открыть рот, но Лили ее остановила, несильно пнув под столом ногой.
— Надеюсь, мой муж вас принял достаточно гостеприимно и вы ни в чем не нуждаетесь, — Октавия вновь дернула уголками губ и обвела взглядом всех присутствующих, задержавшись на Питере, который старался не смотреть на нее.
— Да ты само гостеприимство, Октавия, — хохотнул Джеймс, надеясь так разрядить обстановку. Он ойкнул, когда в его бедро вцепились ногти Лили.
— Прости, Джеймс хотел сказать, что мы благодарны за такой радушный прием, спасибо, — она мягко улыбнулась и заставила Поттера прошептать свои извинения.
— Отрадно видеть, что хоть кто-то в этой комнате осознает важность этикета, — Октавия осторожно взяла из рук Сириуса стакан виски и сделала пару глотков. — По просьбе Сириуса, как его жена и хозяйка этого дома, — девушка внимательно посмотрела на Марлин МакКиннон, сжимающую в пальцах сигарету, — я пришла всего на минуту. Оставляю вас, а сама отправляюсь завершать свои дела. Определенно коварные и темные.
Октавия ухмыльнулась, смотря на Доркас, которая сжала в руке свою бутылку пива, и вышла из гостиной под внимательные взгляды всех присутствующих. Она была собой довольна — ей было все равно, что подумает о ней стайка этих глупых орденцев. Она не собиралась заводить с ними даже приятельских отношений, но препятствовать общению Сириуса с друзьями Октавия не желала. Если ему хочется общаться с этими… невеждами, пусть.
Прошло несколько часов. Октавия выбралась из лаборатории в основную часть поместья, чтобы забрать несколько вещей из личных комнат. Из гостиной все еще доносился смех и гомон. Октавия поморщилась, услышав громогласный голос Джеймса. Она хотела было свернуть в сторону лестницы, но застыла и вгляделась в темноту, замечая кого-то возле комода.
Она осторожно подошла к неизвестному, держа палочку на изготовку. Услышав ее шаги, этот кто-то вздрогнул и, крепко зажмурившись, повернулся к девушке.
— Что-то разнюхиваешь здесь, Петтигрю? — прошипела Октавия, видя, как из его рук выпала какая-то бумага.
— Я… я… — он задрожал всем телом и забегал глазами по комнате, стараясь не встречаться с ней взглядом. — Я… искал туалет…
— И поэтому копался в моих письмах? — бумага, выпавшая из его рук, оказалась в ее ладони. На конверте было написано имя Регулуса.
Вдруг дверь открылась, осветив светом из гостиной всю столовую, и из-за нее показалась кудрявая голова Сириуса.
— О, Питер, а мы тебя потеряли, — пьяно хохотнул Блэк, подходя к жене и другу. Он заметил как она напряглась, но не придал этому никакого значения. — Что вы тут делаете?
— Питер спрашивал у меня как пройти в туалет, — холодно отрезала девушка, наклоняясь над ухом Питера, когда Сириус беззаботно махнул и подошел к шкафу с алкоголем. — Если я узнаю, что ты замышляешь что-то против меня или моего мужа, клянусь, Петтигрю, я лично убью тебя.
Октавия отпустила дрожащего Питера и, забрав с собой шкатулку с письмами, ушла в личные покои. Ей нужно о многом подумать.
