Смотрящий

Вернуться в мир магглов после стольких лет оказывается просто, ведь, будучи обделенными магическим даром, они адаптировались, используя технику. Когда у Северуса еще были силы задавить паранойю настолько, чтобы находиться в большом скоплении людей, он изучил Теско вдоль и поперек, купил дешевый электрический чайник и больше никогда не заглядывал в другие отделы, кроме продуктового и хозяйственного. Чайник регулярно перестает работать, и бывшему профессору приходится накладывать изматывающее Репаро, чтобы вернуть этот кусок пластика к жизни — магглы, наверное, меняют свою технику каждый месяц. Он не любит тратить деньги: скорее всего, это тоже родом из нищего детства, да и все, что у него есть — это «наследство» Альбуса. Директор знал, что после его смерти Северус Снейп станет злодеем номер два магической Британии, опередив даже Сивого и Беллатрису Лестрейндж, поэтому передал ему несколько толстых мешков с галлеонами, когда ситуация накалилась. У бывшего профессора зельеварения своих накоплений не было вовсе: на специальные амулеты, редкие ингредиенты и оплату своего маггловского убежища уходило абсолютно все жалование. Сейчас, когда, возможно, его уже не ищут, выходом из затруднительного финансового положения может стать продажа родительского дома в Тупике Прядильщиков, но пересилить себя и засветиться в магомире Северус не в состоянии. Он также не может заставить себя свободно тратить деньги Дамблдора, не испытывая при этом выворачивающего душу чувства вины, поэтому его маггловский гардероб чрезвычайно скуден: синяя отцовская пижама в узкую полоску, старый отцовский костюм-тройка такой же расцветки, несколько отцовских рубашек, одна черная футболка и пальто, которые он купил самостоятельно несколько лет назад. Никто не знал, что Северус действительно переживет эту войну, поэтому лишние траты казались неразумными. Сейчас на улице редко кто обращает внимание на его одежду: магглы на удивление ненаблюдательны, и лишь изредка он ловит на себе недоуменные взгляды и громкий шепот: «Вот этот только что из восьмидесятых вернулся что ли?» Северус настолько устает от простого Репаро, которого в очередной раз потребовал чайник, что долго лежит на софе, раздумывая о напрасно потраченных деньгах, и вздрагивает, когда почтовая птица стучит в окно. Этого стоило ожидать: отличительной чертой всех магов, занимающих пост директора Хогвартса, было абсолютное непринятие отказов. Сова снова упорно ждет ответа, поглядывая умными глазами на Северуса, пока он читает. Минерва пишет: «Я подниму твое предложение по переселению слизеринцев на Хогвартском совете. Тем более, — продолжает она, — нам необходим человек, который был бы заинтересован в создании самых благоприятных условий для студентов этого факультета, и ты, как бывший декан, являешься наилучшим кандидатом. Мы обеспечим все необходимое для твоего скорейшего выздоровления и назначим помощника». Ниже приписано: «Пожалуйста, встреться со мной сегодня в любом удобном месте. В ответном письме прошу прислать координаты для аппарации». Северус недовольно морщится, когда сова начинает небольно, но настойчиво клевать его руку, достает пергамент и шариковую ручку — маггловское изобретение, которое он оценил, будучи младшеклассником — и выводит координаты ближайшей к его дому аппарационной точки, приписывая: «7 вечера». Он обедает жидкой кашей, пьет чай с молоком, варит дурно пахнущую мазь — так как шрамы уже зарубцевались, требуется более едкий состав — и без сил валится на софу. Энергия будто вытекает из него: чем дальше, тем труднее заставить себя делать хоть что-то. Возможно, Лорд проклял его напоследок чем-то малоизвестным, либо яд Нагайны, однажды попав в кровь, со временем угнетает ауру, либо маггловская депрессия действует и на магов. Северус гадает, как себя чувствует Артур Уизли, который тоже близко знаком с зубастой тварью. Он слегка поворачивает голову и смотрит на бесполезные маггловские книги, лежащие на прикроватном столике, протягивает руку и берет самую верхнюю — с бесстыжей обложкой. Ни одно волшебное издательство никогда бы не опустилось до подобной пошлости: золотым на темно-сером нарисован огромный эрегированный пенис. Наоборот, магический мир предпочитал делать такое чтиво максимально незаметным, а зачастую и по названию было невозможно определить содержание: «Все о вашей волшебной палочке», «О книззлах и руноследах»*, «Домашнее задание молодого мага». Любопытство юного Северуса не знало границ, и он втихаря читал эти книги, заучивая заклинания контрацепции и подавления несвоевременной эрекции. На старших курсах он прочитал все об анальном сексе, научился варить качественный лубрикант и провел много ночей за задернутым пологом спальни, рассматривая картинки с обнаженными молодыми парнями и взрослыми мужчинами из главы про половое созревание и физическое развитие. Сейчас все это кажется далеким, будто было в другой жизни, да и либидо Северуса угасло, едва проснувшись в подростковом возрасте. По правде говоря, следующая волна накрыла его в первый год преподавания в Хогвартсе, когда студенты седьмого курса были не по годам развиты, но это ужаснуло молодого профессора настолько, что в ход пошло зелье импотенции. После той унизительной весны приступы острого желания больше не беспокоили его, утренняя эрекция пропадала сама собой, а мастурбация требовалась раз в один или два месяца, не принося особого удовольствия. Северус так привык к своему состоянию, так погряз в попытках выжить и оправиться от войны, что только нарисованный пенис заставляет его задуматься, когда в последний раз у него была эрекция. Он с недоумением смотрит на свои пижамные штаны, просовывает руку под резинку и мягко трогает себя, но тело упорно не отзывается. — О, Мерлин, — слабо произносит Северус. У него не было эрекции уже несколько лет. В его сундуке с книгами хранятся дорогие коллекционные экземпляры, обтянутые драконьей кожей, там многотомные издания по зельеварению, темным искусствам и магической теории, там рецепты, позволяющие очистить кровь и восстановить конечности, но там совершенно ничего нет о том, что положить в котел, чтобы у мужчины снова стоял член. Частные клиенты никогда не заказывали этого, они обращались к Северусу по гораздо более серьезным проблемам, школьный лазарет также не нуждался в подобном, а сам Снейп не думает, что решится поэкспериментировать с зельем, от которого зависит его мужская половая состоятельность. Значит, все же необходимо посетить Косой переулок, чтобы приобрести книги. Поход не под оборотным зельем Северус не рассматривает, его настолько беспокоит возможная слежка, что даже на встречу с Макгонагалл он собирается пойти под чужой личиной. Будь у него силы, каждый выход на улицу он менял бы обличья, но сил мало, и с каждым днем они истощаются все сильнее. Северус смотрит на обложку с золотым пенисом, открывает оглавление и находит мерзкое слово «импотенция». Он читает быстро, с неудовольствием отмечая среди списка возможных причин депрессию. «Нервное и физическое переутомление», — напечатано на страницах, и если это невероятное преуменьшение того, что он чувствовал на протяжении всей своей шпионской деятельности, то, да, и оно в наличии. «Простатит (Глава 18)», — заявлено следующим, и он листает до нужной страницы, внимательно разглядывает рисунок, читает признаки, хмурится, смотрит на причины, отмечая про себя «длительное половое воздержание», «стрессы», «перегрузки». «Частое переохлаждение», — написано ниже, и Северус содрогается от воспоминаний, как он корчился на ледяном полу, моля о пощаде, получая в ответ еще одно Круцио. Его желудок медленно сжимается, когда Снейп понимает, что боль при мочеиспускании он мог просто не заметить: он пьет восстанавливающее зелье с сильным обезболивающим уже несколько лет. Сначала оно помогало избавиться от последствий Круцио и нормально проводить занятия в Хогвартсе, а в последнее время обезболивающее помогает ему хоть что-то заталкивать в едва зажившее горло — Нагайна постаралась на славу. Зелье, нейтрализующее обезболивающие компоненты, он знает наизусть — в лазарете каждый год требовалось минимум несколько котлов. Поппи предпочитала поить им детей, как только заканчивал действовать костерост, потому что неугомонные подростки могли пораниться и не заметить травмы. Северус делает основу, сосредоточенно считает минуты, потом добавляет спорышей и саламандрову кровь, проводит сверху волшебной палочкой, отчего рука до плеча снова немеет, и кое-как заканчивает сыворотку. Это не самое лучшее исполнение: некоторые семикурсники смогли бы сварить чище, но выбора сейчас нет, как и нет сил для качественного заклятья стазиса. На третьем глотке левое колено простреливает такой болью, что он неуклюже заваливается на пол, потом дыхание перехватывает от рези в пояснице, потом горло начинает гореть. Мерлин побери, будь оно все проклято. Северус делает несколько безуспешных попыток подняться, а потом растягивается на полу и старается собраться с силами. Где-то в запасах у него есть мазь для суставов, но что со спиной? Наверное, какое-нибудь защемление, необходима рябиновая настойка на пыльце. Ему тридцать семь лет, но он чувствует себя Николасом Фламелем, вмиг лишившимся чар философского камня и ощутившим вес каждого прожитого столетия. Северус, кряхтя, доползает до сундука с зельями, с трудом открывает крышку и тянется к настойке. Она горькая на вкус, но отменно вытягивает позвоночник, облегчая боль. Мазь для суставов идет следующей: он сдергивает домашние штаны к лодыжкам, внимательно разглядывает ноющее колено и покрывает его тонкой маслянистой пленкой лекарства, которую необходимо обновлять каждые двенадцать часов. С горлом уже ничего не поделать, можно только местное обезболивающее, которое Северус наносит, предварительно очистив руки тряпкой с раствором, и в эту минуту его тело наконец блаженно перестает болеть. Снейп устало переводит внимание на свои костлявые ноги, покрытые редкими жесткими волосками, приспускает трусы и рассматривает член. Он еще раз сжимает вялый орган ладонью, несколько раз сдвигает крайнюю плоть, безрезультатно пытаясь вызвать хоть какую-нибудь реакцию, потом раздраженно натягивает на себя нижнее белье со штанами и, прихрамывая, идет заваривать чай. Не то чтобы у Северуса были конкретные далекоидущие планы интимного характера, но после войны ему все же смутно хотелось найти себе приемлемого маггла — о магах речь не шла изначально — и хорошо провести с ним время в награду за то, что он пережил. Снейп думал, что с магглами его паранойя не была бы такой опустошающей, ведь он был физически выносливее, да и магия могла помочь, если что. Его успокаивали и мысли об использовании поверхностной легилименции, чтобы узнать степень искренности и скрытые намерения. Бывший профессор даже продумал множество путей к отступлению, но ему в голову никогда не приходило, что подвести может собственный организм. В полседьмого Северус облачается в старый отцовский костюм, привычно заматывает шею шарфом, достает из сундука оборотное длительного действия с волосом какого-то мужчины, который, как приписано на этикетке его угловатым почерком, был одного с ним размера, глотает зелье, не морщась, стоически терпит минуту сильного жжения и перекручивающихся внутренностей, с трудом разгибается и смотрит на себя в зеркало. Он помнит этого маггла с глубокими залысинами и грустными прозрачными глазами — украсть волосы в парикмахерской тогда не составило никакого труда. Обычное Снейповское выражение лица на этом мужчине смотрится странно, будто его беспокоит изжога. Он пытается выглядеть нейтрально и делает несколько шагов по квартире: левое колено перестало ныть, но ощущается очень слабым, и кажется, что нога вот-вот подломится. Северус надевает пальто и выходит на лестничную площадку, закрывает за собой дверь, с трудом спускается вниз по лестнице, пытаясь переносить вес на здоровую ногу, медленно проходит мимо книжной лавки и интим-магазина в сторону парка, огибает маленький театр, заворачивает к начальной школе и входит в узкую аллею, накрытую антимаггловскими чарами. Директриса появляется ровно в семь, расправляет черный плащ, напоминающий ее школьную преподавательскую мантию, и ищуще оглядывается по сторонам. Он подходит к ней, еле заметно кивает, произнося: — Приветствую, Минерва. Она удивленно поднимает брови, а потом улыбается так, будто рада его видеть: — Северус! Старые привычки неискоренимы, как я вижу. — Они оказались весьма полезными несколько месяцев назад, — отвечает Снейп и скупым кивком показывает в сторону парка, который виднеется между зданиями. — Рядом есть кафе, где нам не помешают. Как продвигается восстановление? — Не так быстро, как хотелось, но этого следовало ожидать: война повлияла на всех. Джордж Уизли создал подобие карты Хогвартса, и мы вместе занимаемся перепланировкой. Крыло Пуффендуя почти не пострадало, поэтому часть рабочих живет там, а часть — в Хогсмиде. Они идут медленно, и директриса намеренно делает вид, что предпочитает прогулочный шаг, хотя Северус отчетливо помнит ее стремительную походку в школе. Сам он еле волочит ноги — Мерлин знает, что творится с левым коленом, но мазь не особо помогает, а правая нога быстро устала от двойной нагрузки. Снейп морщится, заворачивает к кафе рядом с театром, вежливо придерживает перед директрисой дверь и позволяет хостесс усадить их в самый дальний угол. — Ты плохо выглядишь, Северус, — отмечает Макгонагалл. — Я не собирал образцы волос для оборотного, основываясь на внешности, — отрезает Снейп. — Заглушающие и отвлекающие чары, Минерва. Она неодобрительно качает головой, отвечая: — Сначала дай мне сделать заказ, я давно не ела ничего маггловского. Она по-матерински улыбается официанту, просит принести какой-нибудь ягодный пирог и чай. Северус не заказывает ничего, смотрит в спину удаляющемуся молодому человеку, потом настойчиво повторяет: — Хотя бы заглушающие. Сейчас. — Как жаль, что теперь молодежь не чувствует себя в безопасности, — горько произносит директриса и делает взмах палочкой. — Все кончилось, Северус. Она старше Снейпа на тридцать лет и имеет полное право называть его «молодежью», однако сегодня он особенно сильно чувствует себя древним разваливающимся стариком. — Кончилось ли? Я не знаю, какие на меня планы у Министерства. — Гарри добился оправдательного приговора, все обвинения сняты. Не знаю, читаешь ли ты прессу, но… Орден Мерлина второй степени, Северус. Снова появляется официант, и пока Макгонагалл обменивается с ним любезностями и спрашивает о не очень сладких десертах, бывший профессор получает время подумать над тем, правдивы ли обещания Министерства. Когда молодой человек удаляется, Северус напоминает: — Чары, Минерва. Она произносит заклятье отвлечения внимания. В теплом свете кафе директриса выглядит очень усталой, и седина ее волос особенно бросается в глаза. Сам Северус удивлен, что не поседел за все то время, пока, прячась от Волдеморта, бегал за Поттером и подтирал его геройскую задницу: столько раз он думал, что схватит инфаркт, когда Избранный снова оказывался не в том месте не в то время. Наверное, в такой упорной живучести слизеринского шпиона виноваты гены непрошибаемого ублюдка Тобиаса Снейпа, который с удовольствием пережил бы своего сына-волшебника, если бы не пьяная драка в пабе одним рождественским утром — самый лучший подарок от отца на этот праздник. Другими «подарками» папаши можно считать доставшиеся ему бесчисленные карточные долги, старый дом в Тупике Прядильщиков, немного одежды, ну и, конечно, лошадиное здоровье, огромный нос, высокий рост вкупе с костлявостью и мерзкий характер. Здоровье, правда, Северус умудрился растратить к тридцати семи годам, но будь он чуть послабее, дело бы не обошлось только разодранным горлом, ноющей спиной, больным коленом и импотенцией. Будь он чуть послабее, он бы встречал Волдеморта в ином мире. Северус окидывает взглядом кафе, еще раз убеждаясь, что видимой опасности нет, и директриса лишь горько сжимает губы. — Как себя чувствует Артур Уизли? — спрашивает он. Северусу не дает покоя мысль, что, возможно, происходящее с ним каким-то образом завязано на яде Нагайны, и мистер Уизли — единственный, кто может развеять его опасения. — Приемлемо, учитывая обстоятельства, — отзывается Минерва и отпивает из кружки. — Он получил повышение в Министерстве. Северус задумчиво кивает. Значит, не Нагайна. — Возвращайся, Северус, — просит директриса. — Ты плохо выглядишь, и я говорю не о твоем выборе обличья, я говорю о том, что ты еле волочишь ноги и не в состоянии самостоятельно наложить необходимые чары. Снейп кривится так, будто у него разболелся зуб, но ничего не отвечает. — Нам нужна помощь, — продолжает она. — Позиция хорошо оплачиваемая. Отдельное проживание, питание, медицинская помощь, помощники — все, что ты захочешь. Северус, ты нам очень нужен. Слишком нужен, он бы сказал. — Почему именно я? — спрашивает Снейп. — Ты знаешь, что в магомире появилось определенное предубеждение против слизеринцев. Необходим сильный слизеринский лидер, иначе начнется травля. — Я нездоров, — качает он головой. — Сейчас в Хогвартсе опасно. — Почти все Пожиратели пойманы, а остальные скрываются за границей. В школе организовано круглосуточное дежурство авроров… — Женщина, как ты себе это представляешь? — резко прерывает Снейп. — Я не могу подогреть себе чай без помощи маггловского чайника, не могу магией заставить воду литься из крана, а если на меня сверху упадет глыба размером с Астрономическую башню, то я даже не успею произнести «О, Мерлин!» Моя реакция настолько замедленная, что флобберчервь успеет укусить меня и скрыться от расплаты! Северус замолкает и отворачивается к входу в зал, еще раз осматривая помещение. — Поппи может помочь. Ты знаешь, что она высококлассный специалист, не будь безрассудным гордецом, мы и так потеряли слишком многих! Пусть ты против Святого Мунго, но, пожалуйста, все же подумай о том, чтобы сходить к Поппи, она не будет болтать. Минерва достает из кармана серебряный медальон и протягивает его Снейпу. — Это многоразовый портключ, срабатывает на нажатие и слово «Хогсмид». Окажешься у Трех Метел. Надеюсь, ты передумаешь. Северус засовывает медальон во внутренний карман пальто и думает, что это очень хороший запасной вариант, если понадобится быстро скрыться. Вчерашнее чувство беспомощности, когда ему почудился Поттер, напрочь выбило его из колеи. Он прощается с директрисой и уходит, оставляя ее наедине с ягодным пирогом. Северус шагает медленно, щадя ногу, и гадает, когда он умудрился так повредить коленный сустав и почему он не заметил этого раньше. Путь вверх по лестнице кажется бесконечным и мучительным, а когда Снейп устало прислоняется к стене, пытаясь найти ключи, дверь напротив со щелчком открывается, и выглядывает миссис Йейтс, которая спрашивает: — Вы к Сэмюэлю? Я думаю, он ушел, потому что я совсем недавно стучала. — У меня ключи, — неловко отвечает Северус и пытается побыстрее открыть замок. — Вы его друг? Я не видела вас раньше, — продолжает любопытствовать престарелая соседка. Только этого ему не хватало. — Мы редко с ним видимся, — сквозь зубы произносит Снейп. — Извините, я устал, — говорит он и хлопает дверью. В маленьком зеркале крошечного коридора его маггловской конуры отражается высокий лысоватый мужчина. Оборотного хватит еще как минимум на час, и Северус валится на софу, считая минуты, беспокойно ворочается, хватает книгу о мужском здоровье и продолжает читать. Потом он встает и направляется в уборную, где по режущей боли приходит к выводу, что, да, наверное, это простатит и есть, но с этой проблемой он точно не пойдет к Поппи. Он дочитывает главу, прикидывает в уме, что массаж простаты лучше производить с глубоко проникающим противоинфекционным бальзамом, набрасывает список ингредиентов, пишет письмо с заказом на все недостающее и откладывает его до возвращения почтовой птицы. Маггловская книжка твердит о важности регулярной разрядки, и Северус кривится. Служба у Волдеморта испортила его фантазию настолько, что теперь любой примитивный эротический сюжет в его голове превращается в кровавый кошмар, так что, когда его пенис придет в норму, следует озаботиться приобретением определенных стимулирующих материалов. Северус краем глаза видел такие в интим-магазине, в который его занесло накануне. На улице совсем темно, и он решает зайти и изучить ассортимент заранее в надежде на отсутствие других покупателей. Оборотное уже перестало действовать, и он заматывает шрамы на горле шарфом, прежде чем выйти на улицу. В сексшопе у кассы сидит совсем другая девушка в лиловом поло, она приветствует его и дежурно спрашивает: — Что вас интересует: игрушки, аксессуары, сопутствующие товары, видео, литература или периодика? Снейп молча оглядывается по сторонам с настолько напряженным выражением лица, что консультантка, видимо, понимает его замешательство и неловкость, и решает зайти с другой стороны: — Вы предпочитаете женщин или мужчин? — Мужчин, — хрипло отвечает Северус и пару раз кашляет: горло начинает саднить. — У нас есть игрушки для анального секса, — она показывает в сторону стеклянных полок, — также специализированные лубриканты, презервативы, БДСМ и фетиш-атрибутика, товары для интимной гигиены, большой выбор порно-видеокассет, литература и периодика, — взмах ладонью в угол. Северус молча подходит к предложенной витрине и с подозрением осматривает содержимое. Бесстыдство эрегированного пениса, нарисованного на обложке книги по мужскому здоровью, меркнет по сравнению с тем, что запечатлено здесь. Маггловские фотографии не двигаются, поэтому Снейп еще не вылетел из магазина, навсегда зарекаясь подходить близко к подобным заведениям. Усилием воли он сохраняет спокойное выражение лица и интересуется: — У вас есть что-то менее вульгарное? Выражение лица девушки меняется от такого вопроса, и Северус чувствует себя глупцом, потому что… а чего еще он хотел, заявляясь в подобный магазин? — О-о-о, тогда вам лучше начать с эротики, — тянет консультантка и указывает на верхнюю полку.