Смотрящий

Северус вспоминает, как в прошлое Рождество случайно открывшаяся коробка шоколадных лягушек выпустила прыгучие конфеты на волю, и те скакали по директорскому кабинету пока случайно не попадали в камин. Тогда на стене еще не висел портрет Альбуса — он появился уже при Макгонагалл — и некому было с сочувствием смотреть на изможденного Снейпа, от которого отвернулись коллеги, а зачарованным шоколадным сладостям было плевать на все. Северус отправляется в Лондон за запоздалыми рождественскими покупками в надежде, что никто не был оскорблен его забывчивостью. Он хотел бы вернуть дружбу с Флитвиком, и тот поймет его молчаливый шаг к примирению, если сделать все правильно. Встречный жест близнецу Уизли был бы хорошей идеей, но, не зная наверняка, какой подвох в его подарке, Северус не может планировать ответ. Он обходит магазины Косого переулка, бесцельно рыская взглядом по сторонам, натыкается на бархатный темно-серый галстук-бабочку, который мог бы понравиться Филиусу, без раздумий выкладывает на прилавок галлеоны, по пути набирает каталоги магазинов с доставкой совиной почтой и возвращается в Хогсмид. Северус с параноидальной тщательностью проверяет чернила Уизли на взрывоопасность и проклятья, макает перо в пузырек, и капля, собравшаяся на кончике, которая подразумевалась красной, оказывается ярко-розовой, будто насмешка после скандальных статей об ориентации бывшего профессора. Через десять секунд цвет пробного росчерка меняется на по-слизерински зеленый, видимо, в этом и есть шутка. Значит, Уизли простил его за то, что лишился уха — это действительно хороший подарок. Снейп просматривает магазинные каталоги, заполняет бланк заказа на краску для волос с кричащим лозунгом «Из рыжего в кислотно-огненный рыжий! Переведи рыжину на новый уровень!» и добавляет в постскриптуме, что посылку нужно доставить некоему Джорджу Уизли. Северус не пишет в сопровождающей записке ни «Мистер Уизли, я был бы разочарован, если бы вы изменились», ни «Спасибо», только свои инициалы, а потом возвращается в лабораторию. Он проводит над котлом еще пару суток, просит домовика доставить темные пузырьки Минерве, Поппи, Помоне и Поттеру и маленькую деревянную коробку для Филиуса вместе с его извинениями. В ответ эльф приносит записку: «Дорогой Северус, Гарри предупредил нас, что ты круглосуточно работаешь над зельем, поэтому не за что извиняться. Мы все хотим, чтобы школа открыла свои двери в следующем учебном году. Признаться, я так погряз в строительной пыли, что уже давно не носил галстуков, и я буду рад надеть твой подарок на новогодний ужин. Надеюсь, тебе понравилась та монография. С благодарностью и теплыми пожеланиями, Филиус» В жизни Снейпа осталось мало людей, способных вытерпеть его характер, и он чувствует облегчение от того, что Флитвик все еще один из них. Северус тонет в трансфигурированной софе и шумно выдыхает, у него ломит спину и шею, но голова блаженно пустая. Он потратил лишние шесть часов, чтобы придать Поттеровскому зелью сна без сновидений приятный мятный привкус, и Снейп точно знает, что Поттер не оценит его старания по достоинству, как не смог бы вообразить ценность своего собственного подарка. Северус снова бросает взгляд на записку, цепляется за Геройское имя и с нехорошим предчувствием зовет домовика. — Гарри Поттер так добр, он не хочет, чтобы профессор Снейп заболел! — гордо пищит эльф. — Гарри Поттер велел приносить еду и сообщать, если профессор Снейп плохо себя чувствует! — Я запрещаю сообщать о моем самочувствии Гарри Поттеру, — устало бормочет он. — Больше никакого Гарри Поттера, хватит с меня. Эльф испуганно кланяется и с хлопком исчезает до того, как Северус успевает уточнить, когда конкретно расхваленный герой магомира решил стать нянькой своему бывшему преподавателю. Если Поттер спустил на него домовиков уже после того, как они объяснились… Гриффиндорец сказал, что все понял, но он мог солгать и еще надеяться на что-то. Поттеру все время нужно кого-то спасать, и это может быть не связано с тем, какое «неравнодушие» он испытывает. Поттер осмелился признаться в чувствах, а после отказа исчез с горизонта, но одновременно остался ближе, чем кто-либо в слизеринской убогой жизни. Северус скрипит зубами: он не понимает, что творится в чужой голове, и у него не получается отвлечься, как бы он ни пытался. Поттер важен, и алчное желание одновременно сохранить Геройское расположение и дистанцию между ними с каждым днем все больше волнует его. Улицы ветреные и белые до рези в глазах, а Хогвартс сияет вдалеке, будто жаркий оазис среди снежной пустыни. Северус идет к стройке, и там мало народа: все уехали, чтобы провести праздники вместе с семьей. Слизеринский лагерь пустынный, и Снейп возвращается к себе, делает заказы на ингредиенты, которые доставят уже после Нового года, переодевается в маггловскую одежду, бережно кладет во внутренний карман пальто последний флакон и достает портключ в Лондон. Миссис Йейтс рада видеть его, она отдает ему коробку имбирного печенья и записывает в тетрадь инструкцию, как принимать травяную настойку для улучшения слуха: Снейп уверен, что без его вмешательства маггла бы давно оглохла. — Ваш студент — очень симпатичный молодой человек, — начинает миссис Йейтс и ставит чашку чая перед Северусом. Он делает вид, что не понимает, к чему его любопытная соседка ведет этот разговор. — Не смущайтесь, Сэмюэль, я знаю, что он остался у вас на ночь. Как его зовут? Учитывая, с какой бешеной паранойей он относится к магам, это не поддается объяснению, что он начисто забывает про магглов. В тот раз они с Поттером аппарировали, но миссис Йейтс, упорно дежурившая у дверного глазка, конечно, поняла все по-своему. — Его зовут Гарри, — отвечает Снейп и чувствует себя нелепо, называя Поттера по имени даже за глаза. — О, Сэмюэль, по нему сразу видно, что он влюблен в вас! Снейп замирает. Миссис Йейтс не может ничего знать, она все выдумала, она хвалила даже его личины под оборотным зельем, но от этих слов Северус теряет остатки душевного равновесия и не находит себе места. — Молодежь сейчас совсем не умеет бескорыстно любить, конечно он обратил внимание на такого видного мужчину как вы. У вас не такая-то и большая разница в возрасте. Сколько вам всего? Тридцать? Ему тридцать семь, скоро тридцать восемь, и он не может быть влюблен в Поттера, как бы сильно ни желал близости с ним, он не уважает его: тот глуп, импульсивен и не знает ничего о жизни. Северус далек от бескорыстной любви, а младший Поттер — тем более, они маги совсем другого толка. — Неправильно было бы пользоваться его чувствами и давать ложную надежду. Он заснул на моей софе, потому что у него разболелась голова, — отвечает Снейп и прячет глаза. Миссис Йейтс тяжело вздыхает: — Наверное, я сослепу многое вообразила, но я правда желаю, чтобы вы были счастливы и не так одиноки, Сэмюэль. Одиночество уродует, и Северус знает это, как никто другой. Он хочет Поттера, потому что тот красив, честен, не имеет скрытых мотивов и не избегает компании Снейпа — по крайней мере не избегал раньше, и этого недостаточно, чтобы потерять голову, рискнуть своей гордостью и сблизиться с ним даже на мгновение: гриффиндорец импульсивен и сам не знает, чего хочет. Поттер еще слишком молод, чтобы делать что-то достойное со своей жизнью, и Северус даже не до конца понимает, чем конкретно Поттер занимается на стройке. Он не знает, с кем Поттер сейчас общается, где Поттеровские друзья Уизли и Грейнджер, настроен ли Поттер окончить Хогвартс, что он собирается делать в будущем и как так получилось, что ему сдался старый профессор зельеварения. Однако он знает, что Поттер действительно недолюбливает болгар, и то, что гриффиндорец подрался с кем-то из них, до сих пор вызывает у него вспышки глухого восторга, и Северус слишком изуродован жизнью, чтобы лелеять романтические иллюзии, но, наверное, то, что он ощущает по отношению к национальному герою — это максимум, на который способно его зачерствелое сердце. У Поттера не было времени, чтобы стать кем-то весомым, стать цельной личностью, но он спас магомир в семнадцать лет. Сейчас ему восемнадцать, и в этом возрасте Снейп совершил слишком много ошибок, а Поттер стал героем, и в нем больше достоинства, чем было в Северусе за всю его жизнь. Гриффиндорец видел его самые постыдные и болезненные моменты, он вряд ли знает про достижения, про то, чем Северус искренне гордится, и тем не менее он «неравнодушен» и был видимо огорчен отказом. Снейп оттолкнул человека, осмелившегося не только найти в нем нечто, достойное любви, но и признаться — открыто, честно, не пытаясь найти выгоду, и если это дар богов, то Северус собственноручно отверг единственное в его жизни, что стоило усилий, однако, если бы Снейп согласился, он невыносимо жалел бы об этом. Верные решения в его жизни такие же болезненные, как и неверные, и он не видит никаких ориентиров к правильному пути. — Простите, Сэмюэль, я же тогда совсем прослушала, что Гарри — просто ваш студент. Конечно он слишком юн, и я не хотела намекать на что-то иное. Еще чаю? — мирно предлагает его соседка. Поттер слишком молод. После войны Северус хотел подлечить здоровье, познать близость и вернуться к жизни, отнятой у него рабской меткой, но даже во время самоудовлетворения перед его глазами стоит Поттер, его шея и руки, шрам на плече, который виднеется из-под майки. Мысль снова сварить зелье импотенции — непозволительная трусость: он так боится того, что происходит в его голове, что готов перестать быть полноценным мужчиной. Северус дерганно извиняется и уходит к себе в квартиру, трясущимися от напряжения руками выкидывает в мусорное ведро все непотребные журналы и книгу с огромным золотым членом на обложке, он разбивает о стену кружку, из которой пил Поттер, и направляет палочку на софу, где Поттер впервые коснулся губами его лица, когда слышит стук в дверь и «Сэмюэль, что-то случилось?» от своей соседки. Он бессильно опускает палочку. Нет смысла размышлять, что было, если бы Северус не отказал, но именно сейчас, когда уже поздно, он впервые думает об этом всерьез. Как только пустеет наколдованная чашка чая и он более-менее берет себя в руки, Северус надевает пальто, нащупывает портключ, и его выкидывает в заснеженные кусты у Трех Метел прямо рядом с Помоной Спраут, группой болгарских артефактологов и усталым Поттером, чей тихий голос тонет в хоре приветствий. Гриффиндорец выглядит так, будто не спал несколько дней, у него темные тени под глазами и откровенно больной вид. Раньше Северус постоянно чувствовал тяжелый Поттеровский взгляд, но теперь все, что остается — смотреть самому. Снейп пытался быть мягче, отказать без грубости, но неужели Поттер настолько подавлен отказом? — Зелье подошло, — громко говорит один из болгар и торжественно поднимает бутылку с огневиски, которое особенно жалует мадам Розмерта. Артефактологи уже все проверили, и они тоже работали без отдыха, за что Северус, возможно, ненавидит их чуть меньше. — Поттер, сходите к мадам Помфри, у вас больной вид, — выдавливает Северус, и гриффиндорец заторможенно поднимает на него взгляд, кивает, и снова склоняет голову. — Завтра новогодний ужин для всех, кто остался в Хогвартсе, — говорит Помона. — Приходите, Северус, мы все заслуживаем немного отдыха. Северус смотрит на Поттера и соглашается, не думая: по крайней мере он сможет попросить Поппи взглянуть на гриффиндорца, если тот не перестанет выглядеть как труп, ведь национальный герой точно не собирается идти в лазарет. Прямо у порога комнат его настигает сова с письмом от французских артефактологов, и Северус с трудом продирается через три абзаца, в которых восхваляются французские строители, занятые новым слизеринским крылом и буквально недавно узнавшие от болгарских артефактологов, что Снейп взялся за зелье для магического контура, и господа французы рады, что Северус Снейп вернулся к своему призванию и хотели бы обсудить возможность сотрудничества с мастером такого уровня. Северус читает между строк: он был оправдан, ему дали орден Мерлина, и только теперь артефактологи могут без сомнений предложить ему работу, запись к местным французским зельеварам идет на годы вперед, в то время как недавно оправданный шпион вряд ли имеет очередь из клиентов и будет разумен в ценах. Весь вечер Снейп нервно мерит шагами свой маленький кабинет и составляет ответ французам, чтобы соблюсти все приличия и не прогадать с условиями. Это шанс сделать больше, чем просто исправить собственные ошибки, это возможность уйти в зелья с головой и забыть обо всем, и Северус ничего не упустит в этот раз. Он вспоминает о своем первом улучшенном рецепте мази от натоптышей каждый раз, когда вызывает Патронуса, и зелья для него не связаны с сожалениями, чувством вины или долга. Он собирает все книги, связанные с ритуалами для артефактологов, которые Поттер и домовик всунули ему, и зачитывается допоздна, потом засыпает, уткнувшись щекой в фолиант и приоткрывает глаза только когда эльф приносит ему завтрак. — Тинки не сказал Гарри Поттеру, что профессор Снейп не ужинал и спал не в кровати, — гордо сообщает домовик. — А кому сказал? — в полусне переспрашивает Северус. — Тинки сказал Джорджу Уизли, а Джордж Уизли сказал Гарри Поттеру. Снейп просыпается сразу же: — Запрещаю! Запрещаю кому-либо сообщать о моем самочувствии! Эльф с хлопком исчезает, а Северус с силой трет ладонями лицо. Поттер издевается, но вчера он даже не обратил внимания на своего бывшего профессора. Во что он играет? Снейп отвлекается на книги весь день, потом надевает свою единственную парадную мантию и опаздывает на новогодний ужин в строительном шатре. Людей не так много: директриса, Филиус, Поппи, Помона, группа бывших студентов во главе с кислотно-рыжим Джорджем Уизли, бригада французских строителей, несколько разнорабочих, болгары и заторможенный Поттер в бордовой мантии, к которой сразу притягивается взгляд. Северус садится рядом с Поппи и снова смотрит на гриффиндорца, механически размазывающего по тарелке пудинг. На фоне носатых болгар с тяжелыми челюстями гармония внешности Поттера особенно заметна, но тот все еще выглядит больным. Поттер будто чувствует, что на него смотрят, и вилка в его руке замирает. — Поппи, что с Поттером? — тихо спрашивает Снейп. — Не болен, — шепчет в ответ медведьма. — Магические выбросы прекратились, но сильное переутомление и стрессы дают о себе знать. Ему бы успокоительной настойки попить. — А почему Уизли не с семьей? — Не знаю, и, наверное, лучше не спрашивать сейчас. Поппи — пуффендуйка до кончика палочки, и Северус всегда рад ей, когда она не пытается его лечить. Они распивают две бутылки шампанского, и Снейп то соглашается с тихими тостами медведьмы, то молча пьет за будущую экспериментальную лабораторию, о которой он мечтает, за крепкие нервы Поттера и за то, чтобы Северус наконец понял, как сделать все правильно. Минерва произносит новогоднюю речь, под которую Поттер украдкой встает и выходит из шатра. Северус поднимается на ноги быстрее, чем успевает сообразить, что он делает, и следует за ним. — Мистер Поттер, — зовет он. — Вы в порядке? — Да, — устало отвечает гриффиндорец и трет ладонью лицо. — Просто не выспался. — Вы получили зелье сна без сновидений? — Да, большое спасибо! — Поттер смотрит на него в упор, и он действительно не выглядит смущенным или огорченным. — Я его экономлю, кошмары были не слишком сильными. — То есть вы так отказываетесь принять мой подарок, — замечает Снейп, и Поттер сжимает челюсти и отводит взгляд. — Хорошо, профессор, я приму зелье сегодня же. — И прекратите подсылать ко мне домовика, — добавляет Северус. — Извините. Я попросил Тинки, когда… В общем, мне надо было передать вам ингредиенты для мази от ожогов. Вот оно что. Эльф был частью извинений за ревнивые Поттеровские поцелуи, но эльф не знал, когда остановиться. Возможно, гриффиндорец даже посчитал, что повышенное внимание домовика пойдет на пользу, и не стал просить его прекратить. Поттера мучают кошмары, а Северус решил, что тот страдает от разбитого сердца — какая глупость. — Димитар почти не спал все это время, он правда не рассчитал, что стена может обрушиться: магические конфликты случаются очень редко. — Тем не менее вы с ним подрались, я все правильно понимаю? Поттер пожимает плечами — он достойно принял отказ, и это все к лучшему. Северус благодарен Поттеру, он надеется, что Поттер все еще согласен терпеть его компанию, что Поттер не будет прятать глаза, и это недоразумение, это глупое желание останется позади. Поттер выглядит измученным и слишком взрослым в бордовой мантии: разительный контраст с уже привычными майками и дутой курткой. Он только вчера был ребенком, которого заставили нести на плечах судьбу магомира и идти на смерть, и он выжил вопреки всему. Северус проводил каждую свободную минуту в попытках найти выход, чтобы спасти Поттера, и Поттер устало улыбается и не ненавидит его. Они выжили чудом, но чуда не хватило на всех, и они больше ничего не могут сделать, только восстановить разрушенное и продолжить жить с памятью о прошлом. Северус подается вперед и обхватывает ладонями Поттеровские плечи, но гриффиндорец тянет его ближе, вцепляется в него руками, прижимает к себе и шепчет в мантию: — Спасибо вам. Поттер тяжело вздыхает ему в плечо, потом немного отстраняется и поднимает голову, бледный, выдохшийся, его глаза полуприкрыты, будто он собрался заснуть прямо на месте, и все хорошее, что когда-либо происходило со Снейпом, в итоге свелось к этому мальчишке, который сам себя уморит, если за ним не следить. Они уже объяснились, Северусу нечего терять, но он ни разу не сказал, что благодарен Поттеру за все усилия с Визенгамотом, за все это время Снейп вряд ли сказал гриффиндорцу хоть что-то не оскорбительное, и он уворачивается от угла шарнира круглых очков и целует гриффиндорца в щеку, потому что Поттер выжил и простил его. Мальчишка задерживает дыхание, сжимает руки, и слова «Вы справитесь, мистер Поттер» вылетают у Северуса из головы. Поттер медлит, едва ощутимо целует его щеку в ответ, потом поворачивает голову и накрывает его губы своими. Внутри Снейпа зарождается мучительный жар, и у него не было стихийных выбросов со времен учебы в Хогвартсе, но чем еще это может быть, если не постыдной потерей контроля над магией? Снейп отшатывается от гриффиндорца с ужасом. Поттер выглядит обожженным его волшебством, он красный, тяжело дышит и не отрываясь смотрит на Снейпа, и бывшему профессору остается только поспешно уйти, пока он не решил, что даже минутная взаимность стоит свеч.