Что-то кроме

– С этого момента тебя зовут Гаспар, ты понял? Мужчина согласно замычал, и Флорианна окинула его благосклонным взглядом, хоть он и не мог этого увидеть. Он стоял на четвереньках, склонив голову. На лице была золотая с зеленым маска без глазниц, на шее – широкий ошейник. Обойдя вокруг него, герцогиня полюбовалась широкой спиной и крепкими мышцами на руках и бедрах. Легким, ласкающим движением прикоснулась к голым ягодицам, отчего тот подобрался. Да, мужчина определенно ей нравился. Предвкушение и подступающее возбуждение приятно огладили нервы, и Флорианна, делая очередной круг, намеренно наступила на его ладонь – не каблуком, всего лишь стопой – и так и осталась стоять, ожидая реакции. Он замер, какое-то время ожидая приказов и пережидая боль, но так ничего и не услышав, осмелился склониться и припасть к ее туфле губами – она почувствовала сквозь чулок легкое прикосновение чуть выше ремешка. – Госпожа, – подобострастный шепот еле доносился до нее, и она сильнее надавила на руку. – Что ты там бормочешь, ничтожество, я не слышу? Он был сообразительным, этот малый. Не поднял голову, только заговорил громче. – Госпожа, вы делаете мне больно. Пожалуйста, скажите, что мне сделать, чтобы прекратить это. Она довольно усмехнулась. – Целуй ноги, – он тут же прижался губами к подъему стопы. Его жаркое дыхание щекотало кожу, а когда прикосновения сместились к лодыжке, Флорианна чуть было не застонала, и тут же наступила сильнее. Мужчина дернулся, мазнув щекой по ноге. – Выше! Волнующее тепло прикосновений стало подниматься от щиколотки к колену, и она позволила себе на мгновение прикрыть в наслаждении глаза. – Хватит! Он замер, и Флорианна убрала ступню. Растопыренная по полу ладонь была красной. Она снова отошла, оценивающе разглядывая свою жертву. Пожалуй, он заслуживал небольшого поощрения. – Ты хорошо справляешься, – снисходительно сообщила она. – Я хочу тебя наградить. Чего бы тебе хотелось? – Всего, что пожелает для меня моя госпожа. Недовольно цыкнув, она приказал: – Выбирай! Быстро! – Я был бы признателен моей госпоже за возможность еще раз поцеловать ее ноги. – И намного тише прибавил: – Выше. «Наглец! Каков наглец!», – довольно хмыкнула Флорианна. Отлично отыгрывает, даже если не понял, каким это Гаспаром его нарекли. Подойдя, она потянула его за волосы, вынуждая подняться на колени. Его скрытое маской лицо оказалось напротив ее груди – стоя он был бы намного выше герцогини. – Ты будешь целовать то, что я тебе велю. Ты понял? Тот согласно кивнул, натягивая волосы на затылке. Флорианна ладонью очертила линию челюсти, подбородок, погладила шею над кожаной полосой. Затянув ошейник так, что мужчина с трудом мог дышать, сипло втягивая воздух, она пошла к небольшой кушетке, увлекая его за собой за волосы. Он полз, перебирая коленями и дыша через рот. Лицо и шея у него покраснели. Усевшись, герцогиня притянула его голову к паху и приказала: – Давай, лижи! Он подчинился. Он вылизывал и целовал кожу над чулками и вокруг белья, прижимался лицом к промежности. Флорианна не знала, что возбуждает ее больше – его умелые ласки или хриплые вздохи, что он издавал. Прижимая его голову к себе, чем еще сокращая доступ к воздуху, она уже сама терлась об его лицо, и когда он прямо через ткань слегка прикусил клитор, Флорианна выгнулась от удовольствия. Тяжело и часто дыша, она откинулась на спинку, из-под ресниц наблюдая за «Гаспаром». Он с трудом проталкивал воздух сквозь удушающую петлю, все лицо ниже маски блестело от слюны, но он даже не попытался утереть свисающие с подбородка капли. Вместо этого облизнулся, как сытый кот, и покорно склонил голову. Несмотря на истому и приятную расслабленность внутри Флорианны шевельнулось любопытство. Его жесты, слова, поступки были тщательно выверены – не хуже, чем у иных участников Игры, – умело и незаметно распаляя и подогревая возбуждение партнера. Она понятия не имела, где ее доверенный слуга находит мужчин, но в этот раз он явно расстарался. Пожалуй, будет отдельным удовольствием лишить жертву ее расчетливости, почти незаметного контроля над ситуацией. Пересев на край, она придвинулась к мужчине и нежным движением пальцев собрала особо крупные капли с его лица, тут же сунув их ему в рот. Он засопел, но принялся с тщанием сосать. Придавив ему язык, Флорианна с любопытством наблюдала за ставшими несколько судорожными движениями губ, за мощно вздымающейся грудью, с удовольствием отметила красный след вокруг ошейника. Помучив его какое-то время, она вынула мокрые пальцы и обхватила ими член. Он был возбужден, но не слишком сильно, – ее это не остановило. Она поводила рукой вверх-вниз, ощущая, как набухает в руке плоть, и увеличила скорость. Он так и стоял на коленях со склоненной головой, лишь позволил себе вцепиться рукой в собственное бедро. Наблюдая, как вздуваются жилы на кисти, герцогиня решила, что это тоже было частью спектакля. Заметив, как в напряжении подбираются мышцы живота, а сам он начинает против воли толкаться в ее руку, Флорианна дернула ремешок ошейника, мгновенно освобождая шею от удавки, и одновременно с этим пережала основание члена. Он захлебнулся воздухом, его затрясло от спазмов, но Флорианна держала крепко, не давая вырваться, и короткий стон разочарования был ей наградой. Не разжимая пальцев, другой рукой она легко погладила вспотевшую грудь, плечи, руки, расслабляя затвердевшие мышцы. – Теперь ты понял, кто тут командует. – Да, госпожа. Флорианна хмыкнула. – Не шевелись, – отпустив его, она встала и прошлась по комнате. Мокрое от собственных выделений и чужой слюны белье причиняло неудобство, и она стащила его, швырнув куда-то в сторону. Затем налила полный стакан разбавленного вина и жадно выпила. Кинув задумчивый взгляд на жертву, плеснула еще чуть-чуть и милостиво разрешила: – Можешь опуститься на пятки. Подойдя, Флорианна ухватила его за подбородок и приставила бокал к губам. Позволив сделать несколько глотков, отняла сосуд и задумчиво произнесла: «Продолжим». Кожаным шнурком она перетянула основание возбужденного члена – мужчина дернулся, будто собираясь помешать, но тут же передумал. Определить, было ли это продолжением игры или его реальным желанием не было никакой возможности, да и не так уж это было важно. Она загорелась по-новой, ее охватило возбуждение не только плотское, но и то, которое она испытывала, участвуя в Игре – перехитрить противника, обойти его в его же партии. Флорианна обожала Игру. Удостоверившись, что петля не слишком слабая и не слишком тугая, она удовлетворенно кивнула самой себе и несколько раз провела по члену одной рукой, другой обхватив мошонку. Ей пришлось придвинуться к нему достаточно близко, и она кожей почувствовала исходящий от него жар.. – Наклонись вперед и ласкай ртом грудь. Он ткнулся ей сначала в плечо, потом губы соскользнули на грудь, ниже и ниже. Флорианна чувствовала, как он напряжен, как непроизвольно дергается навстречу ее руке в поисках разрядки. – Госпожа, – хрипло зашептал он, и непритворная покорность в его голосе заставила ее прикусить губу. Но слишком вовремя, слишком кстати была эта его отчаянная мольба. Продолжая ласкать его рукой, Флорианна тихо заговорила ему в макушку: – Знаешь, в чем твоя ошибка, Гаспар? Ты слишком самонадеян. Ты ошибся в тот раз, недооценил Селину, – мужчина в ее руках вздрогнул. Флорианна победно усмехнулась. – И ты ошибаешься сейчас. Ты думаешь, что все знаешь, что будет дальше и кто победит, но ты заблуждаешься. Ты всегда был ничтожеством. Сейчас я развяжу шнурок, и ты кончишь мне в руку. Это так. Но и в тот раз ты «знал», что будет Совет герольдов, и «знал», что тебя назовут Императором. Проверим, насколько ты будешь прав в этот раз. Подними голову. Она положила подбородок ему на плечо, прижалась всем телом, чтобы ощутить каждый спазм удовольствия, что сведет его мышцы, и дернула хитрый узел ремешка. Судорога дрожью прокатилась по нему, отдаваясь легкой тянущей болью в животе. «Пора!» Пока он обильно изливался ей в руку, на живот, на ноги, герцогиня потянулась за лежащим на соседнем столике стилетом и точно рассчитанным ударом воткнула ему в шею. На лицо и грудь ей хлынула другая струя, и теплая кровь принесла не меньше удовольствия, чем семя. Выпустив агонизирующее тело, она измазанными руками сжала грудь, сдавила соски и принялась ласкать себя сама. Ни один мужчина не мог удовлетворить ее так, как она удовлетворяла себя сама. Ими она пользовалась, чтобы почувствовать щекочущую нервы похоть, распалиться, как следует. И теперь, все быстрее и быстрее перебирая пальцами, она ощущала нарастающую вместе с напряжением сладость. Не задумываясь, она облизала губы, и медный привкус чужой крови на языке стал последней каплей – ее тряхнуло от мгновенно накатившего удовольствия, она застонала в голос, громко, и с силой прижала пальцы к лону. Крепко сведя бедра, чтобы продлить ощущение пробегающей где-то глубоко внутри нее дрожи, Флорианна затихла на полу, краем глаза разглядывая убитого. Когда он упал, маска сползла, и стало видно, что он совершенно ничем не похож на Гаспара. Его было немного жаль, ведь он и впрямь был хорош. Но Флорианна всегда приходила к итогу одна, действуя в постели так же, как в Игре: любой партнер – союзник лишь до последнего шага, который надо сделать, раньше, чем он. Сейчас брат думает, что они с сестрой на одной стороне, и можно сказать, что так и есть. Просто он еще не знает, что их партия вот-вот подойдет к концу, что у Флорианны уже появился новый партнер по Игре. Какое-то время она будут вести общий танец с этим Корифеем. Но к финалу герцогиня по традиции намерена прийти в одиночку. – Бедный мой Гаспар.