Рассвет

      На главной площади было уже некуда ступить; преимущественно здесь собрались мужчины, и лишь изредка мелькали взволнованные женские лица. Как бы Акира ни вертела головой, она не смогла обнаружить в толпе ни одного ребёнка. Непонятно откуда взявшийся страх уже стал незримыми нитями вспарывать сознание. Она безо всяких вопросов покорно шла за Хозяином Огня, перед которым расступались все. Изредка изумлённые или даже озлобленные янтарно-жёлтые глаза устремлялись в её сторону, но никто не смел сказать ни слова, по крайней мере, пока.       Они подошли к небольшому возвышению, на котором расположились все знатные особы, министры и советники. Эйе, стоявший рядом с Зуко и Азулой, выдохнув, кивнул Озаю, куда-то сразу же исчезая в толпе. — Проследи, чтобы принц и принцесса не вздумали никуда уйти! — сурово произнёс маг огня, указывая Акире на её место. — До самого конца. — Я и не собираюсь уходить, отец, — улыбнувшись, Азула сверкнула в сторону брата золотыми глазками. — Что? — глаза Акиры расширились от ужаса при виде открывшейся картины: прямо посреди площади возвышался постамент с двумя колоннами, к которым был прикован огромными цепями молодой черноволосый парень, с каменным выражением лица осматривающий «зрителей». — Что вы собираетесь с ним делать?! — срывающимся голосом выговорила она.       Озай усмехнулся, наклоняясь прямо к её уху:       — А ты как думаешь? — прошипел он, удаляясь вслед за своим советником.       Вглядываясь в лицо прикованного мага, Акира так и не смогла понять, кто это такой. Но, судя по генералу с мертвенно-бледным лицом, молящему о чём-то Лорда Огня, нетрудно было догадаться, что это его ближайший родственник. Странно видеть, как человек, полностью осознающий свою участь, может с таким презрением и невозмутимостью взирать на своих палачей.       Со стороны серо-сиреневого горизонта послышались отдалённые раскаты летнего грома, приносящие с собой яростные порывы ветра. Девушка судорожно задышала, когда Эйе заунывным голосом стал зачитывать приговор, заглушаемый гулом грядущей бури, а вся толпа, одержимая стадным чувством, разом затихла, устремляя пожирающие взгляды на подсудимого. «Обвиняется в предательстве родины…» «Пошел против Хозяина Огня!» «Предатель!»       Из толпы послышались возмущенные крики, радостные возгласы и свист. Кто-то хотел даже бросить в предателя огромный булыжник, валяющийся на земле, но был тотчас остановлен обмундированными стражниками.       «Заслужил смерть», — набатом прозвучали последние слова советника, устало откладывающего громадную бумагу в сторону.       Дочь бывшего начальника тюрьмы до боли закусила губу, будучи уже не в силах слушать обрывки громких фраз, обвинений и выкриков из толпы. Крупная капля дождя ударила прямо по щеке, за ней — ещё и ещё… небо стало серым и бесцветным, словно придавленным тяжестью туч, которые наконец-то достигли солнца, облачая его в свою паутину. Озлобленные и безразличные лица пустыми глазами взирали на пленника, который за всё время не сказал ни слова, гордо, даже свысока, смотря на самого Озая.       Акира почувствовала, как мальчик рядом напрягся всем телом и вздрогнул, когда чужая ладонь мягко легла на его плечо. Зуко поднял голову, встречаясь с ней янтарно-жёлтым взглядом, полным ужаса.       — Да помилует Агни твою душу, — громом пронеслись по площади слова Лорда Огня, скидывающего с себя плащ, покрывающий спину и плечи.       По правилам казни в Стране Огня очень сильно напоминали Агни Кай, правда, в этом случае боеспособным был лишь вершащий правосудие. Да и проводились они довольно редко и обычно в качестве исключения.       В небе сверкнула молния, сопровождаемая устрашающими раскатами грома, энергию которой Озай тотчас направил прямо в себя. Скоро вся площадь оказалась залита ярко-синим мерцанием, исходящим из пальцев последнего. Близстоящие люди отшатнулись в страхе, что случайный разряд попадёт в них. Золотые браслеты на верхней части руки мага огня засверкали, когда он ладонью испустил электричество в сторону постамента.       — Тебе не избежать новой эры! — заорал Кант, моментально в потоке ослепляющего голубого света обмякая на железных цепях.       — Посмотрим, — Хозяин Огня бросил победоносный взгляд на недвижимого предателя, потом на его отца, разражающегося в глухих рыданиях.       Акира зажала рот рукой, чувствуя, что гулкие удары сердца отдаются прямо в горле. Дождь усилился, но из-за волнения девушка была не в силах натянуть на голову капюшон, подставляя лицо холодным каплям и таким образом чувствуя хоть мимолётное облегчение.       Озай подошёл к ним, не обращая внимания на бормочущего что-то советника позади с очередной кипой бумаг. Его лицо, на которое спадали редкие чёрные пряди, вновь не выражало совершенно ничего. Он с долей отвращения посмотрел на сына, который дрожа отвёл взгляд в сторону.       — Ты отвернулся, — Лорд Огня сузил глаза. — Я же говорил, что Хозяин Огня не имеет права проявлять жалость. Ты испытывал к нему жалость, а, принц Зуко? — ладонью он повернул лицо мальчика к себе.       — Нет, отец, — холодно ответил принц.       — Он смотрел! — закричала Акира, возникая прямо перед Озаем. — Смотрел, хотя для ребёнка это слишком…       Маг огня всецело переключил внимание на девушку, промокшую почти насквозь, однако с вызовом встречающую его взгляд своим.       — Слишком? — он приподнял тонкую бровь. — Для будущего Хозяина Огня это должно стать обыденностью. По-твоему, мне стоило зажмуриться, когда я поражал его молниями? — Озай указал рукой в сторону места казни. — Ты не имеешь права говорить со мной так! Не имеешь права встревать, когда я разговариваю со своим сыном. О, или ты забыла, — его лицо расплылось в надменной улыбке, — что твоя жизнь в моих руках?       Акира до боли сжала кулаки, стараясь не выдавать эмоций.       — Вы сами зачем-то привели меня сюда, — тихо произнесла она. — И это было чересчур жестоко. Хотя чему я удивляюсь? Для вас это верх милосердия, — девушка демонстративно отвесила низкий поклон и, будучи уже не в состоянии терпеть на себе взор хищных янтарных глаз, стремительно развернулась, мечтая как можно скорее покинуть опустевшую площадь.       — Что ж, — железная хватка не позволила сделать и шагу вперед. — Если так, то спешу тебя огорчить: дольше полнолуния ты вряд ли протянешь, — маг огня усмехнулся, стряхивая со щёк крупные капли дождя. — Как тебе такое милосердие, а?       — Для приманки, пожалуй, даже слишком хорошо, — со всей силы Акира дёрнулась, чтобы вырваться из его руки, крепко сжимающей предплечье, уже начинавшее краснеть.       Потоки холодного ветра безжалостно били в лицо, не давая возможности чётко рассмотреть дорогу впереди. Благо во время ночных путешествий в архив и обратно Акира уже научилась ориентироваться в основных направлениях дворца. Она забежала внутрь, когда первый град стал тарабанить по металлической крыше, оповещая об окончательном ухудшении погоды. Насквозь промокшая, она чувствовала, что ещё чуть-чуть, и вся накопленная обида, злость и ужас случившегося вырвутся наружу. Девушка не замечала никого на своем пути, опустив серые глаза в мраморный пол. Пару раз кто-то пытался окликнуть её, бросить какое-то замечание вслед, но всё это было словно в тумане. И лишь приземлившись на первую попавшуюся скамейку под просторным навесом в саду, она позволила себе расплакаться горячими тяжёлыми слезами, закрывая ладонями лицо.       Акира и сама не знала, на что надеялась, когда с таким рвением перебирала эти свитки, не спала, стараясь как можно быстрее выполнить задание. Сейчас она вообще сомневалась, нужно ли это было на самом деле, или это всего лишь способ отвлечения, чтобы она не болталась под ногами. Приманка. Это слово раздирало голову на части. Лучше было бы оказаться уже кем угодно: служанкой, даже пленницей, но приманка… и правда звучало слишком жестоко. Чего Он хотел добиться? Доказать, что всё будет согласно Его воле? Но это ведь и так понятно! И было понятно ещё с тех самых пор, как Хозяин Огня спас её от Дракона. Тогда что и кому сейчас нужно доказывать?! Зачем тащить её на эту площадь?       — Спасибо, — Акира подняла голову, вытирая опухшие красные глаза.       Принц Огня присел рядом, немного виновато поглядывая в её сторону.       — За что? — девушка отвернулась. Как ей сейчас хотелось стать незаметной. — Я ничего не сделала…       — За то, что не побоялась заступиться за меня, — Зуко улыбнулся. — Мало кто может это сделать.       Его большие янтарные очи ярко горели на фоне серого, поблёкшего сада. Принц сейчас казался совершенно не похожим на отца, черты его лица были живыми, и, даже несмотря на недавние события, глаза мальчика горели какой-то неведомой надеждой.       Акира вздохнула, пытаясь вызвать на лице хоть тень улыбки.       — Идём, — принц поднялся, указывая ей рукой на неизвестно куда ведущую тропинку. — Покажу тебе одно место в саду. О нём мало кто знает…       Огромные бутоны диких цветов ещё не раскрылись, камнями нависая на склонившихся прямо к земле чёрных ветвях. Дорога, по которой с уверенностью вёл её Зуко, и правда казалась заброшенной. Путь преграждала свисающая сверху глициния, только набирающая цвет. Принц лёгким движением руки отодвинул ветки, проходя дальше. Акира последовала его примеру, с восхищением вглядываясь в красоту открывшегося вида. Это место чем-то напоминало построенный шалаш с ярко-зелёным навесом, который уже к Цветочному Фестивалю весь покроется розово-сиреневыми красками. К самой большой провисающей ветви были привязаны широкие белые качели, по форме напоминающие скамейку, оббитую мягкими подушками такого же цвета. Возле них на круглом серебряном подносе стоял чайничек, испускающий приятный аромат жасмина, и две чашки, словно поджидающие своих гостей. Девушка бросила непонимающий взгляд на Зуко, который, усмехнувшись, принялся всё разъяснять.       — Я знал, что ты будешь здесь, поэтому и попросил твою служанку принести нам чай, — мальчик приземлился прямо на мокрую траву. — Чтобы хоть немного согреться.       Акира присела рядом и опустила голову на сиденье качели, на секунду закрывая измождённые веки. Горячий чай ещё никогда не казался ей таким вкусным и согревающим, как сейчас.       — Но в следующий раз лучше ничего не говори, — принц посмотрел на неё серьезно. — Я ведь и правда отвернулся в тот момент… Отец прав: я не смог бы нести элементарные повинности Хозяина Огня. Я всегда отворачиваюсь…       — Какая разница?! Это ведь всё равно… — она затихла на секунду, подбирая слово. — Неправильно. Ты и… твоя сестра — ещё дети. И не имеет значения, кем вы будете потом. Просто, если бы меня в детстве отец таскал смотреть городские казни, думаю, моя психика бы этого не вынесла!       — Главное — будь внимательней, — настаивал на своём мальчик, — в следующий раз.       — Да не будет никакого следующего раза! — вскричала Акира, со звоном ударяя кружкой о поднос. — Лорд Огня ясно выразился, что жить мне осталось дней пятнадцать, не больше.       — Брось, если бы мой отец хотел тебя убить, давно убил бы… поверь, я-то знаю! — произнёс Зуко в надежде, что сможет её хоть как-то успокоить. — Он всегда чрезмерно раздражителен в дни казни. Как-то год или два назад отец сказал мне, что проклинает людей, придумавших правила, по которым Лорд Огня самолично должен вершить правосудие.       Мальчик поморщился, словно примеряя роль Хозяина Огня на себя.       — Правда? — лёгкая полуулыбка озарила лицо собеседницы. — А мне казалось, что он получает от этого удовольствие. Даже странно.       — Нет, — рассмеялся принц. — Не думаю, что кто-то может получать от такой «работы» удовольствие. Хотя… почему бы их просто не отменить? — задумчиво протянул он.       Акира хотела было бросить пару язвительных фразочек, но успела вовремя себя сдержать. Она ещё не поняла до конца, можно ли доверять Принцу Огня, который на первый взгляд понравился ей куда больше, чем все обитатели столицы, вместе взятые.