Рассвет

Shigeru Umebayashi — Lovers — Flower Garden

      Тёмная пустынная долина, окрашенная призрачным светом полумесяца, казалось, была совершенно безлюдна. Но Акира знала, что это не так, осторожно шагая по холодной траве. Взглянув на свои ноги, она заметила, что даже не обута. Холод пробирал до самых костей оголённые плечи.       «Это не по-настоящему», — пронеслось в голове.       «Хотя…»       — Моя королева, — дух, искрящийся золотом, возник прямо перед её лицом, заставляя отшатнуться на пару шагов обратно, — как же я жаждал увидеть тебя.       Его голос отдавался шипением в ушах. Всё внутри похолодело, и Акира подняла расширенные глаза на лицо своего давнего знакомого. Она не могла быть здесь. Все мысли перемешались, воспалённое сознание хотело понять хоть что-то, но девушка не могла ничего вспомнить. Она закрыла глаза ладонями, а потом с силой ударила себя по щеке в надежде, что видение исчезнет. Но то лишь с интересом разглядывало её и растягивало губы в насмешке.       — Я… умерла? — Она подняла полные отчаяния глаза на Даоши. — Я не могу, — дочь Айзеля со всей силы ущипнула нежную кожу на запястье. Она должна была покраснеть, но ничего не произошло: ни боли, ни даже ощутимого прикосновения. — Я не должна…       — Ус-с-спокойся, — прошептал Дух. — Ты так боишься смерти?       Девушка застыла. Такой простой и одновременно сбивающий с толку вопрос. Нет, она никогда не боялась смерти. Она буквально могла прыгнуть в самое жерло вулкана и не испытать при этом ни крупицы страха. Но… что-то ведь заставило ладони похолодеть, а сердце — забиться так часто.       — У меня есть много неоконченных дел, — уверенно произнесла Акира.       — И то верно, — кивнул Даоши. — Я ведь предупреждал тебя, помнишь?       — Да, я вспомнила, — она опустила серые глаза.       Девушка давно не задумывалась о своём провале.       — Ничего не случилось бы, научись ты тогда слушать хотя бы саму себя, — Дух коснулся её бледной щеки острыми когтями. — А теперь у тебя нет ничего, зато, — усмехнулся он, — ты всё-таки стала королевой, как я и говорил.       — Что тебе нужно? — она отдёрнула щёку.       Но ответа не последовало — Дух просто растворился в густом тумане, застлавшем всю округу. Позади раздались тихие шаги, но никого не оказалось рядом. Девушка крутила головой, пытаясь разглядеть хоть что-то в непроглядной дымке. Она, прикладывая немало сил, намеренно скрутила кожу на руке.       — Проснись, — прошептала Акира.       Туман попадал в глаза, заставляя их слезиться. Он был, казалось, повсюду. Стало нечем дышать.       — Просыпайся! — выкрикнула она, чувствуя, что начинает задыхаться.       Её предплечье обдало льдом, когда чьи-то пальцы коснулись кожи. Бывшая Хозяйка Огня повернула голову, но так и осталась неподвижно стоять, сохраняя на лице нелепое выражение удивления, смешанного с ужасом.       Не полностью отдавая себе отчёт в действиях, Акира протянула дрожащую ладонь вперёд.       — Сато, — юная девушка отстранилась, печальными большими глазами смотря прямо в лицо бывшей подруги.       Вот о чьей потере Акира сожалела больше всего, вот о чём старалась не вспоминать.       — Сато, это же я, — её губы дрогнули. — Сато, ты что, не помнишь меня?!       Ей всё-таки удалось обхватить девушку за плечи. Туман незримо рассеялся. Сато не отвечала, но лунный свет отчётливо выделял блеск её потускневших глаз.       — Скажи что-нибудь, — дочь Айзеля склонила голову, — пожалуйста.       — Что мне сказать? — прошептала она бледными губами. — Я даже не понимаю, почему я здесь.       — Неважно, почему, я… не думала, что ещё хоть раз в жизни увижу тебя!       — Ты что, умерла? — красивое лицо её подруги омрачилось.       — Нет, — покачала головой Акира. — Кажется, нет.       — Мне холодно. Мне всегда было холодно, — отстранённым голосом начала Сато. — Была боль, а потом холод… и я всё видела. Видела, как ты чуть не умерла и… я словно существовала и не существовала одновременно…       — Тебе страшно? Тебе было страшно?!       Акира поёжилась.       — Я так хотела провести тот день с тобой…       — Я… если бы я знала, что это произойдёт, — Акира на секунду сомкнула веки, ощущая тёплые дорожки слез, очерчивающие щеки. — Как же мне жаль… мне так тебя не хватает.       — Разве?       Акира приподняла брови, ожидая увидеть осуждение, но уголки губ её черноволосой подруги слегка дрогнули вверх.       — Наша знаменитая Акира, — по-доброму рассмеялась Сато сквозь слёзы.       — Ну да, — с сарказмом повела бровью девушка.       — С ума сойти. Передо мной стоит та Акира, которая сбегала со мной на пляж посреди ночи, а потом боялась вернуться домой и отсиживалась на моей веранде до тех пор, пока старик Хиро не уходил на работу, — её подруга продолжала улыбаться. — Жена Лорда Огня, — фыркнула она, — представляю, сколько было бы шуток, будь я…       Сато затихла. Акира конечно же знала, что она хотела сказать.       — Мы с тобой часто смотрели на его статую посреди площади, помнишь? — звонкий голос разорвал тишину на части. — Тогда я и другие девчонки начали в шутку что-то говорить, а ты с вечно недовольным лицом читала нам нотации, что нас могут услышать и не так понять.       Акира вдруг обхватила лицо ладонями, издавая какие-то рваные всхлипы. Всё плыло перед глазами.       — Помню, — она чувствовала, что ноги подкашиваются. — Я всё помню… как же давно это было…       — Ты ещё вернёшься домой?       — Ты про наш город?       — Да, вернись туда, Акира, — улыбнулась Сато. — Тебе станет легче, вот увидишь. А ещё навести моих родителей. Скажи, чтобы отпустили меня наконец…       — Да, — кивнула дочь Айзеля. — Я вернусь туда.       Она оказалась бы на земле, но внезапно две чуть тёплые ладони помогли ей не потерять равновесие.       — Не плачь, — шепнула Сато. — У тебя нет причин плакать.       — У меня ничего нет, — покачала головой маг воды. — Я хотела бы, чтоб со мной была ты. Было бы легче, мне всегда с тобой было легче…       — Ты жива, а значит, у тебя есть абсолютно всё, — девушка поглаживала подругу по плечам. — У тебя целый мир, не спеши покидать его.       Наконец-то и Акира смогла улыбнуться, стараясь больше не ронять слёзы. Она коснулась обеими ладонями щёк подруги.       — Мы с тобой увидимся?       — Конечно, — расцвела девушка.       Дочь Айзеля открыла рот, чтобы что-то произнести, как вдруг Сато превратилась в серый пепел, осыпаясь прямо из её рук…       Девушка закричала, подскакивая в кровати и нервно осматриваясь. Ночная темнота создавала самые устрашающие образы для только что распахнувшихся глаз. За окном слышались завывания ветра и стук капель дождя об окно. Всё ещё ничего не видя, она протянула руку к прикроватной тумбочке, кое-как зажигая тусклый светильник. Легче не становилось — наоборот, завидев своё отражение в зеркале, Акира в ужасе замерла. Она была белее снега, с расширенными глазами и испариной на лбу. Метка Даоши обжигала горячее пламени.       Дрожащими руками натянув на себя первую попавшуюся одежду и даже не позаботившись о том, чтобы поправить растрёпанные волосы, она тихонько приоткрыла дверь, выскальзывая в коридор. В надежде никого не разбудить Акира, стараясь ступать как можно тише, спустилась на первый этаж, жмурясь от неожиданного света. Она замерла на месте, понимая, что оказалась прямо перед Укано и Озаем, расположившимися за небольшим столом в гостиной и с упоением обсуждающими что-то, то и дело склоняясь над картой Страны Огня и колоний. Надеясь на то, что они слишком увлечены разговором, дочь Айзеля также бесшумно последовала в сторону кухни, но была остановлена на полпути.       — Миледи? — раздался удивлённый голос Укано.       Акира устало повернула голову, коротко кивая ему и замечая, что взгляд сына Азулона тоже прикован к ней.       — Вы в порядке? — бывший губернатор Омашу взволнованно приподнял бровь. — На вас лица нет.       Вопрос вызвал явную усмешку у бывшего мага огня.       — Ты так беспокоишься о моей жене, — он окинул Укано насмешливым взглядом. — Мне уже стоит волноваться?       Дочь Айзеля закатила глаза, словно возвращаясь в реальность и даже не чувствуя больше присутствия наваждения, преследовавшего её после сна.       — Я не… — запнулся на полуслове мужчина.       — Это, вероятно, шутка, — Акира выдавила милую улыбку на губах и хищно сверкнула глазами в сторону супруга. — Не волнуйтесь.       Укано с облегчением выдохнул, всё ещё с подозрением косясь на них обоих.       — Чем ты так недовольна?       Девушка решила не отвечать, выходя из гостиной. Оказалось, что Мичи тоже не спала, хлопоча с чем-то на кухне. Даже появление Акиры не оторвало её от дела, и, только слегка склонив голову в знак приветствия, она продолжила готовить пищу. Девушка прикрыла дверь, устало проводя ладонью по лицу и опускаясь на ближайший стул.       — Вы что, ещё не ложились? — она взглянула в покрытое каплями дождя окно. — Скоро начнёт светать.       — Не могу уснуть, — пробормотала женщина, продолжая выполнять монотонную работу. — Прочла письмо Мэй и теперь как на иголках… Да ещё и Укано попросил…       — Что попросил?       — Приготовить побольше еды, — ответила на вопросительный взгляд Мичи. — А то мы «питаемся хуже, чем в харчевне».       — Давайте я помогу, — девушка приподнялась со стула, — я всё равно больше не собираюсь спать.       — Нет, — отмахнулась Мичи, с опаской косясь на дверь. — Простите, — женщина покачала головой, — просто я никогда так не жила и, оказывается, бесполезна почти во всех хозяйских делах.       — Вовсе нет. Я в любом случае хуже, — усмехнулась бывшая Хозяйка Огня. — Да и я пробовала вашу еду. Она не отличается от той, что подают во дворце.       Женщина позволила себе усмехнуться, после чего её лицо приняло серьёзное выражение, и она вновь опустила взгляд.       — Стойте, — её словно осенило, и Акира, подойдя к Мичи, забрала из её руки нож. — Кажется, я поняла. Мичи, вам не стоит волноваться из-за того, что мы здесь. Это временно. Мы не во дворце — я уже говорила и вам, и Укано об этом.       Судя по тому, что женщина молчала, дочь Айзеля попала прямо в точку.       — Кажется, дождь уже закончился, — она снова покосилась в сторону окна. — Давайте прогуляемся? Свежий воздух поможет вам уснуть. А с Укано я потом поговорю.       На улице веяло утренней прохладой, но холодно не было. Они медленно шли по песчаному берегу, наслаждаясь приятной тишиной и наблюдая за тем, как горизонт постепенно окрашивается в сиреневатый оттенок. Акира настолько привыкла к сумасшедшему калейдоскопу, составляющему почти каждый её день, что обычная прогулка казалась ей чем-то из ряда вон выходящим. Это было похоже на её старую жизнь в Огненном Фонтане. Мысли снова, хотела она того или нет, возвращались к умершей подруге.       — Я так ничего и не сделала, — слава Духам, Мичи решила начать разговор.       — Сообразим что-нибудь вместе, когда вернёмся, — махнула рукой девушка. — Вам нужно думать о себе и высыпаться. Что вам наговорил Укано?       — Неважно, что он наговорил, но я и сама понимаю, что не пристало — пусть и бывшим — правителям нашей страны жить в этом доме и есть мою стряпню, — Мичи облегчённо выдохнула из-за того, что наконец смогла произнести то, что её беспокоило всё это время. — Скажите, Акира, разве вы чувствуете себя здесь хорошо? Сегодня, к примеру, на вас и правда лица не было.       — О, поверьте, это никак не связано с пребыванием здесь, — усмехнулась бывшая Хозяйка Огня. — Скажу в последний раз: если бы не вы, то нам обоим пришлось бы всё это время находиться в бегах и, кто знает, где ночевать. Я благодарна вам абсолютно за всё, потому что вы и Укано… вы единственные, кто поступили со мной по-человечески, несмотря на то, что я была абсолютно никем. И я этого не забуду, — серьёзно взглянув в жёлтые глаза женщины, она улыбнулась краешками губ. — И, поверьте, даже если выражение лица Озая всегда сравнимо с грозовой тучей, то едва ли, если ему повезёт занять трон, он будет вспоминать, что вы приготовили ему чай не с тем вкусом.       Губы Мичи дрогнули, и Акире показалось, что она была готова рассмеяться, но, конечно же, благодаря чопорному воспитанию сумела себя сдержать.       — Скажу Укано, чтобы впредь он не забивал вам голову подобной чушью.       — Нет, не надо… — собеседница взволнованно посмотрела на Акиру. — В последнее время он очень много переживает…       — Знаю, — кивнула дочь Айзеля. — Нам всем в последние две недели было нелегко. Столько всего произошло… не вините его, ладно? Он очень помогает нам, тянет на себе связь со всеми колониями и не только. А ещё очень переживает из-за Мэй, особенно после того, что она ему наговорила.       На лице Мичи отразилось странное выражение усмешки, граничащей с немой обидой.       — Но за вас он переживает гораздо больше.       Акира встала как вкопанная, не веря своим ушам, но, взглянув на лицо собеседницы, поняла, что не ослышалась.       — Вы о чём сейчас говорите? — она повела бровью.       — А вы не понимаете? — в глазах Мичи читалось настоящее отчаяние.       — Я понимаю только то, что вы сейчас пытаетесь меня в чем-то обвинить.       — Вас? Да упаси Духи, я в жизни бы не стала этого делать! Словно я не вижу, что у вас немало других забот. Я ведь тоже замечаю, что вы постоянно молчите и почти не улыбаетесь… даже во время нашей встречи во дворце вы вели себя по-другому. Я не могу представить, что вам пришлось пережить и приходится до сих пор. Просто ещё в первый день после вашего освобождения вы чётко дали мне понять, что эту тему лучше не поднимать… но Укано, — Мичи провела рукой по лбу, — только о вас и говорит! Он ни разу за всё это время не спросил, что я чувствую… зато почти каждый вечер жалуется на то, что чувствуете вы. Говорит о том, как вам тяжело и как сильно он хочет помочь. Я знаю, что мне не стоит говорить с вами об этом, но я уже и правда не знаю, что делать…       Какое-то время Акира не могла издать ни звука, словно парализованная внезапной информацией.       — Мичи, я… — девушка вздохнула. — Я уверяю вас, что Укано просто предан мне и моему мужу. Поверьте, он любит вас. Я замечала это во внезапно мелькавших фразах, в том, как он боится вам говорить о том, что отправляется на опасные задания, думая, что вы станете ещё больше переживать.       Женщина тихонько всхлипнула, и дочь Айзеля, мешкая лишь пару секунд, осторожно обняла её за плечи.       — Он хороший человек и ни за что вас не обидит, — она провела ладонью по мягким волосам женщины, вздрагивающей в её объятиях. — Может, он и заботился обо мне, но… он единственный, кто делал это, и я безумно ему благодарна.       — Почему вы просили не рассказывать о том, что были в тюрьме? — Мичи отстранилась, поясняя: — Да, это тоже мне поведал Укано.       — А, это, — Акира как-то небрежно пожала плечами, опускаясь на песок. — Порой людям легче живётся, если они мнят то, что им хочется.       Мичи опустилась рядом, внимательно разглядывая лицо бывшей Хозяйки Огня.       — К тому же у меня есть свои планы, — продолжила девушка. — Не хочу, чтобы кто-то мне мешал. Да и… неважно, что случилось, сейчас важно то, что в любой момент может начаться война… важно, чтобы мы все были заодно. А глупые переживания и тому подобное — в прошлом. Этим колониям не поможешь и власть не вернёшь.       — Но вас съедает это изнутри. Я же вижу.       — Мичи, — она слегка сузила глаза, поглядывая на собеседницу, — боюсь, это вас не касается.       — Нет, не касается, — кивнула женщина. — Но так вам станет легче. Держать всё в себе невозможно для обычного человека.       — Я уж постараюсь.       — Не надо, — теперь супруга Укано опустила одну ладонь на плечо девушки. — Вы не представляете себе, как меня мучило всё то, о чём я вам поведала. И, пусть только вам, но мне стало гораздо легче. Прошу вас, я ведь вам не враг…       — Я знаю это, — прошептала дочь Айзеля, обращая взгляд к тёмно-синему морю, где-то вдалеке сливающемуся с заметно посветлевшим небом.       Она знала, что Мичи права. Знала, что всё это время вела себя неподобающе и даже по-детски. С момента освобождения Озая все эти дни она даже ни разу не попробовала поговорить с ним, настолько сильна была обида. Но было ещё кое-что, что она не могла раскрыть даже самой себе: ей нравилось, что люди признавали в ней силу, нравилось, что не видели слабостей, что некоторые даже боялись. Сознаться в самом страшном поражении, рассказать обо всех кошмарах, преследующих по ночам, было бы гораздо сложнее молчания.       — Что вы чувствуете, живя в разлуке со своими детьми?       — Что чувствую? — до Акиры донёсся тяжкий вздох. — Я рада, что Мэй — взрослая и умная девочка, она может за себя постоять. И, хоть я не нахожу себе места, меня успокаивает то, что она среди своих друзей. А вот Том-Том… я никогда не прощу себе, что моему сыну приходится расти без матери.       — Зря вините себя, потому что всё, чем заняты ваши мысли, — это ваши дети. Ну, а я… вот именно поэтому я рада, что всё произошло так, как произошло, — дочь Айзеля выдавила натянутую улыбку. — Порой задумываюсь и понимаю, ужасной я была бы матерью… вся эта война, политика, да и весь бред в моей голове… не уверена, что нашла бы время для него, не уверена, что стала бы достойным примером, — она усмехнулась. — Да такой пример только поискать! Поэтому, как по мне, лучше не быть родителем вообще, чем быть ужасным…       Мичи не ожидала, что бывшая Хозяйка Огня заговорит на эту тему, поэтому сейчас повернула к ней побледневшее лицо, на котором застыло удивление.       — Хотите знать, что случилось? Всё просто: я была наивной и подпустила змею слишком близко к себе. Мой близкий друг в прямом смысле этого слова вонзил мне нож в спину, когда Озай сражался с Аватаром, — Акира зачерпнула горстку песка, кидая в сторону воды. — Я ужасно переживала из-за того, как окончится война. Настолько, что позабыла о своей безопасности. Он легко меня устранил, а ещё легче устранил неродившегося претендента на престол нашей страны. И день за днём я прокручивала у себя в мыслях всё произошедшее… и только боль помогала мне отвлечься от мыслей. Её было предостаточно.       — Мне очень жаль, — Акира ощутила, как сжалась рука женщины на её плече.       По спине девушки пробежала дрожь, и она закрыла глаза ладонями, чувствуя себя некомфортно из-за того, что эти слова непроизвольно сорвались с языка. Она хотела бы рассказать об этом Сато, будь у них больше времени. Будь у них возможность. Она без страха поделилась бы с ней своими переживаниями, мыслями и, быть может, чувство, разрывающее душу на части, смогло бы исчезнуть. Но Сато не было. Рядом сидела лишь Мичи, которая, поколебавшись несколько секунд, заключила бывшую Хозяйку Огня в тёплые объятия. Акира не хотела, чтобы кто-то сейчас видел её лицо, исказившееся от уймы эмоций, не хотела, чтобы кто-то заметил слёзы, накопившиеся в уголках блестящих глаз. Поэтому она была благодарна женщине, что та больше не задаёт вопросов, а продолжает легко поглаживать её волосы.       — Наверное, мне тоже жаль, — прошептала дочь Айзеля. — Спасибо, Мичи.