Immediate Music — Absolute Truth
Она остановилась в конце коридора, уже собираясь отпить, когда услышала шум за спиной. — Керо! — Акира приподняла брови, замечая, что бывший маг огня буквально несётся к ней с обезумевшим выражением лица, со всей силы выбивая из рук девушки чашку, содержимое которой оказалось на деревянном полу. — Ты пила?! — он схватил её за плечи. — Ты сделала глоток?! — Что? — дочь Айзеля всё ещё не понимала, что происходит, ошалело смотря на бывшего мага огня. — Нет… и ты об этом позаботился, — она махнула рукой в сторону пролитого чая. — Что ты творишь? — Я думал… — Озай задумчиво провёл ладонью по губам, встречаясь расширенными янтарными глазами с серыми. Не отрывая взгляда, Акира было распахнула рот, но так и осталась стоять со странным, напряжённым выражением лица. — Мичи, — вдруг выдала она, срываясь с места и несясь в сторону гостиной. — Мичи! Сердце замерло, когда она оказалась на пороге, с ужасом заглядывая внутрь. — Мичи! Нет, — девушка упала на колени рядом с распластавшейся на полу хозяйкой дома, из уголков губ которой сочилась бордовая жидкость. — Мичи! Ты меня слышишь?! Женщина дрожала всем телом, но, оказавшись в объятиях бывшей Хозяйки Огня, смогла приподнять голову, прерывисто дыша. — Ответь мне, — шептала Акира, склоняясь над ней, хватая её лицо дрожащими руками. — Озай! Акира с диким ужасом оглянулась назад, замечая, что бывший маг огня застыл в дверном проёме, с каким-то отрешённым выражением поглядывая то на Акиру, то на Мичи. — Это яд?! — вскричала девушка. — Её отравили, да? — Да, — сухо кивнул сын Азулона. Сохраняя ясность ума, он стал напряжённо вчитываться в непонятный почерк на обёртке, в которую был завернут чай. — Надо помочь ей! — Акира обхватила лицо руками, чувствуя, какими горячими становятся щёки от слёз, спадающих на тяжело вздымающуюся грудь женщины. — Всё будет в порядке, — она гладила её по волосам, пытаясь собраться с мыслями. — Я помогу тебе. — Посылка адресована тебе, — бывший маг огня с ненавистью в глазах отшвырнул пакет в сторону. — Тише, — девушка крепко зажмурилась, опуская холодные пальцы на чужие виски. Подняв ладонь, она стала медленно проводить ей по воздуху до тех пор, пока женщина, лежащая на полу, не закашлялась, открывая рот, из которого прямо к ладони Акиры потянулась светло-зелёная жидкость. — Дыши, — Акира приобняла Мичи, придерживая её голову, — вот так. — Я… — женщина всё ещё тяжело дышала, хватаясь ледяной рукой за предплечье бывшей Хозяйки Огня. Губы Мичи побелели, и она, несмотря на то что сдерживалась изо всех сил, закашлялась кровью. — Помогите мне, госпожа, — уголки губ женщины слегка дрогнули. Она протянула Акире кинжал с серебряной ручкой, невесть откуда оказавшийся в кармане её одеяния. — Нет, — девушка даже не заметила, что и её одежда теперь в крови, с ужасом качая головой. — Акира, — рука Мичи крепче сжала её предплечье. — Пожалуйста. — Я не… я не понимаю, — она с отчаянием взглянула на Озая, но тот лишь покачал головой. — Я ведь избавила её от яда. — Он успел попасть в кровь, — сухо бросил сын Азулона, хмуро подходя ближе. — Ты ничего не сможешь сделать. — Не говори так! — крик отчаяния пронёсся по гостиной, но девушка даже не услышала его. Сейчас в ушах отдавалось лишь биение собственного сердца: дикое, яростное и невероятно горячее. — Не смей так говорить! Мичи… — Всё нормально, — кивнула женщина. — Но будет легче, если вы сделаете это, — она кивнула в сторону кинжала. — Мне больно, Акира… я не знаю, сколько это продлится. «Посылка адресована тебе», — прогремели слова в опалённом сознании. Акира до боли закусила губу, дрожащей рукой принимая кинжал из рук жены Укано. Лицо девушки стало похожим на снег, но она вытащила лезвие из ножен. Мичи попыталась что-то сказать, вместо этого издавая гортанные хрипы. Акира склонилась ближе. — Позаботьтесь о моих детях и… Укано, — она крепко ухватила её за ворот одеяния. — И никогда не отчаивайтесь, — прошептала она прямо на ухо Акире. — Вы — одна из лучших людей, что я когда-либо встречала. Вы заслуживаете быть счастливой, а то, что с вами случилось… оно забудется… обещаю… Бывшая Хозяйка Огня закивала, зажимая рот рукой; она не знала, как сделать то, о чем просила её Мичи. Это было самой страшной просьбой из всех, что ей приходилось слышать. — Отойди в сторону. Бывший маг огня слегка оттолкнул Акиру, которая податливо осела на пол, затуманенным взглядом следя за действиями Озая. Губы сына Азулона напоминали тонкую линию, когда он вырвал кинжал из рук Акиры и обхватил обеими руками супругу Укано, не давая ей упасть прямо на пол. Девушка впервые видела в его глазах такую странную отрешённость, граничащую с гневом. — Иди на веранду, — сухо прошептал он, кивая Акире головой. — Я останусь, — она больше не плакала, без единой эмоции смотря прямо перед собой. — Акира! — его тон не предполагал возражений. — Поезжай за Укано или просто жди на улице. Уходи. Последний раз взглянув на хозяйку дома, которая смогла выдавить ещё одну еле-заметную улыбку, девушка пошла прочь, не замечая ничего вокруг. Она обессилено опустилась на ступеньку веранды, всеми силами стараясь не прислушиваться к тому, что происходит в доме. Вскоре дверь скрипнула, а на пороге появился бывший Лорд Огня, присаживаясь рядом. Он о чем-то напряжённо размышлял, даже не поворачивая головы в сторону Акиры. Девушка заметила, что одна его рука тоже испачкана кровью. — Она… — начала было дочь Айзеля, но заметив беззвучное «да», слетевшее с его губ, уткнулась носом в сжатые колени. — Не заходи пока в дом. Акира кивнула, чувствуя, как мурашки одновременно проходятся по всему телу. Было безумно холодно, несмотря на то, что солнце ещё висело прямо над пустынным морским берегом. — Она умерла из-за меня, — с яростью произнесла девушка. — Она умерла потому, что кто-то решил убить тебя. Или, быть может, меня, — Озай коснулся было вздрагивающего плеча Акиры, но резко остановился, так и не делая этого. — Я найду его и прикончу. Она промолчала, поднимая по-прежнему затуманенный взгляд к ярко-синему небу. В голове крутилась лишь одна мысль, не дающая покоя: кто мог совершить такое? — И кстати, — бывший маг извлёк письмо от Лорда Огня, стараясь не запачкать его кровью, — мы ещё не отправляли ультиматум. — Что?! Хочешь сказать, что… — Зуко сам узнал, где нас найти, но вместо вооружённых солдат решил прислать это, — Озай отбросил свиток, покатившийся по веранде. — Я ничего не хочу сказать, потому что он нас обыграл. Да, мне не хочется этого признавать, но этот неудачник, неспособный ни на что, оказался на шаг впереди нас. — Яд? — не веря своим ушам, Акира покачала головой. — Это слишком. Не только для Зуко, но и для любого человека. Это… — Этот метод использовался и используется по сей день, — оборвал её бывший маг огня. — Но я сам ничего не понимаю. — Но это не может быть совпадением! Письмо и яд прибыли в один день. Никто не знал, где нас найти! — Мы примем приглашение на переговоры, и я попытаюсь во всём разобраться. Девушка изо всех сил сжала кулаки. — Если это сделал он, то мне плевать на всё! Я сама устрою такую войну, о которой Лорд Огня и не мечтал! — Скорее всего, яд — не его рук дело, хотя… — Озай пожал плечами, — думаю, Зуко узнал, где мы находимся и прислал это письмо, тем самым говоря, что держит нас под прицелом. Но яд… это кто-то другой. — Ты думаешь? — Это Зуко, — усмехнулся бывший маг огня. — Мало того что мой сын безнадёжен, так ещё и бежит за каждым советом к моему брату. Эта парочка не смогла бы такое затеять. Слишком уж… в моём стиле. Повисла гробовая тишина, и лишь еле слышные звуки прибоя напоминали, что всё по-настоящему. Ничего не приснилось, не привиделось, это был не очередной кошмар, от которого Акира могла бы проснуться ночью. Но разум отчаянно отказывался принимать случившееся. Судя по тому, что солнце медленно клонилось к линии горизонта, больше не опаляя горячими лучами, время шло к вечеру. Они даже не заметили этого, в полном молчании просидев всё время на веранде дома. С содроганием сердца девушка думала о том, что скоро должен появиться Укано. — И всё же, — она взглянула на супруга, — если это сделал не Зуко, кто тогда? Я и сама понимаю, что он не мог, но… может, это и правда один из наместников? — У меня есть соображения на этот счёт, — бывший маг словно опомнился, поднимаясь на ноги. — Но о них пока рано говорить. И вот ещё, Керо, — он задумчиво окинул взглядом всё ещё сидящую на веранде девушку. Про себя Акира подметила, что за сегодняшний день он уже дважды обращается к ней именно так. — Сегодня ты поступила опрометчиво, впредь думай о себе. У нас много врагов. — Да я… — она хотела сказать «спасибо», но поняла, что это прозвучит как-то… неправильно в сложившейся ситуации. — Ты тоже. На пару минут сын Азулона исчез в дверном проёме, а когда появился вновь, то держал в руке ту самую упаковку, в которой всё ещё осталось немного засушенных гранул самого чая, похожих на маленькие кусочки нефрита. Он легко раздавил одну из них, осыпая на ладонь засушенные части растения. Акира заинтересованно подалась вперёд. — Так я и думал. Смотри, — он протянул ладонь ближе к её лицу, но дочь Айзеля лишь непонимающе приподняла бровь, несколько раз взглянув на обыкновенный сухой чай. — Что в нём необычного? — Вот это, — он аккуратно извлёк из общей зеленовато-коричневой сухой массы тёмно-бордовый лепесток. — Я сразу подумал, что разновидность яда будет иметь значение, — Акира снова многозначительно взглянула на бывшего мага огня. — Это ликорис. Ты слышала о нём? Девушка повела плечами: — «Мне нет прощенья, прощай, терпенье. Хлынь, кровь свободная, тугой струёй. И ликорис согласно кивает красной головой», — на этот раз уже Акира поймала на себе озадаченный взгляд. — Это же известное стихотворение, — её губы слегка дрогнули. — Конечно, я слышала о нём, но он цветёт всего несколько дней в марте. Нелегко, должно быть, его достать. — О да, — кивнул бывший маг. — Если учитывать, что его выращивание в Стране Огня запрещено. Однако многих это не останавливает. Ликорис хорош тем, что почти не заметен. Он не имеет ни вкуса, ни характерного запаха. — Почему ты думал, что это окажется именно он? — Когда Зуко приходил ко мне в тюрьму, то сказал, что на него было совершено покушение, а схваченные выпили настойку ликориса. Она подействовала моментально, в отличие от нескольких сухих лепестков цветка. — Он тоже рассказывал мне о покушениях, — Акира тяжело выдохнула. — Думал, что я к ним причастна. Или что ты делал это через меня… — смотря на Озая, она осторожно добавила: — ты ведь этого не делал, правда? — Ты обо мне не слишком высокого мнения, если думаешь, что я мог бы организовать столь неумелое нападение, — фыркнул мужчина. — Не нужно забывать одну связь: в тот раз кто-то пытался убить Зуко, подставляя при этом нас. Сейчас же всё наоборот. Но, несмотря ни на что, ты ни в коем случае не должна высказывать подобные предположения кому-либо. Вдалеке промелькнул тёмный силуэт, постепенно приобретающий видимые очертания. Акира опустила взгляд, чувствуя, что всё случившееся неподъёмным грузом вновь возвращается на круги своя, хоть разговор и помог ненадолго отвлечься. Смеркалось, но она смогла ясно разглядеть улыбку мужчины, ловко соскочившего с драконьего лося. — Простите, что так долго, но один мой друг, который должен был незаметно провести меня в столицу, задержал всю поездку. Зато могу обрадовать тем, что ряды наших союзников пополнились! — он радостно хлопнул в ладоши, но, заметив лица сидящих на веранде, нахмурился, уже спокойнее подходя ближе. — А что это вы тут сидите? — он замер, непонимающе переводя взгляд то на Акиру, опустившую всё ещё красные глаза к полу, то на Озая. — О, прошу прощения, я тогда пойду в дом. Решив, что он просто помешал какому-то разговору, мужчина уверенно зашагал в сторону двери, но тут же был остановлен бывшим магом огня. — Пойдёшь со мной, — он кивнул в сторону двери. — А ты, — Акира, уже приготовившаяся пойти с ними, замерла под взглядом супруга, — останешься здесь. Перед тем как они скрылись, ярко-жёлтый взгляд бывшего губернатора, уже начавшего подозревать что-то неладное, встретился с полным немого отчаяния взглядом девушки.***
Shigeru Umebayashi — Theme of the Empress Fate
Наверху крутого склона возвышался пьедестал из сухих веток, наспех скреплённых между собой. Вокруг него безмолвно расположились лишь три фигуры. Акира без страха смотрела прямо вперёд, на красивое лицо лежащей на хворосте женщины, то и дело поправляя развевающиеся на ветру пряди волос. Казалось, что та просто спала, облачившись в одно из своих самых красивых одеяний. Подобные Мичи носила ещё до потери статуса и переезда в затхлый дом. У девушки засосало под ложечкой, и она всё же отвернулась, переводя затуманенный взгляд на Укано, бесцветное лицо которого не выражало совершенно ничего: ни печали, ни горя, ни гнева. Он стоял, слегка покачиваясь от потоков воздуха, прикладывая все усилия, чтобы не выронить факел, зажатый в руке. Мужчина повернулся, замечая на себе взгляд бывшей Хозяйки Огня, но тут же отвёл потухшие глаза. Ветер взвыл с новой силой, словно намереваясь сдуть их с обрыва. — Лучше начать: скоро будет гроза, — отстранённо констатировал Озай, стоя дальше всех. — Дай ему время, — Акира схватила мужчину за руку, оттягивая подальше. Они отошли так, что в темноте силуэт Укано оставался узнаваемым лишь благодаря синеватым всполохам, исходящим от самой линии горизонта и словно врывающимся в угольно-чёрное небо. Донёсся еле-слышный шёпот бывшего губернатора Омашу, его последние слова, предназначенные Мичи, которые нагло проглатывал безжалостный ветер, унося куда-то вдаль, к самому морю. Пламя на кончике факела то и дело почти затухало, а с очередным порывом разгоралось с новой силой. В те доли секунды, когда безмолвная долина оставалась погружённой в кромешную тьму, Акире становилось невыносимо жутко, и она нервно озиралась по сторонам, словно убеждая саму себя, что стоит здесь не одна. Когда Укано поднял факел, они подошли ближе. — Я всё… сейчас всё закончится, — сухо выдавил он, после чего его тон стал громче и яростнее. — Мне жаль, что это случилось. Я даже не могу… Акира опустила дрожащую ладонь на плечо мужчины, словно боясь, что тот воспламенит её. Но Укано лишь слегка качнул головой — девушка чувствовала, как дрожало его предплечье, когда он поднёс факел почти вплотную к возвышению. — Прости меня, что мне приходится делать это так! Я даже проводить тебя не могу по-человечески! — в жёлтых глазах появились первые слёзы, скатывающиеся по щёкам; из груди Укано вырвался хрип, и резким движением он воткнул факел в груду хвороста. — Я так виноват, — мужчина обхватил голову руками, падая на колени прямо перед растущим на глазах пламенем, — я так виноват, Мичи… ведь никто даже не произнесёт для тебя священных слов! Рядом нет наших детей и всё это из-за меня! — захлёбывался в слезах мужчина. — Я притащил тебя сюда… я… — Мичи, — Акира двинулась вперёд, заворожённо всматриваясь в языки пламени, — дочь… — Рэй и Кэйташи, — подняв удивлённые глаза, прошептал Укано. — Дочь Рэй и Кэйташи, — уверенно сказала девушка, хоть ни разу в жизни и не произносила прощальных слов, хотя знала их почти наизусть. — Мы знаем, что твой путь не был лёгким, но в нём было много света… и продолжится он до тех пор, пока все, кто любит тебя, будут хранить память о тебе, — голос противно задрожал, но, подняв глаза к небу, она продолжала: — И нет там страха, как нет и темноты, — она закусила нижнюю губу, чувствуя, что перестаёт себя контролировать. — И… — Акира издала рваный всхлип, зажимая рот рукой. — И пусть священный Дух Агни осветит тебе путь, — закончил фразу бывший маг огня, складывая руки за спиной. Даже сквозь горячие слёзы дочь Айзеля видела, что, перед тем как они покинули это место, его взгляд был устремлён не на бушующее пламя, а на неё, но не придала этому значения. По истечении всего нескольких десятков минут огонь достиг апогея и так же плавно стал затухать. Больше не осыпались снопы ярких искр, а долина не мерцала оттенками золотого. Стало совсем темно, а промозглая ночная прохлада иглами впивалась в оголённые участки кожи. Бывшая Хозяйка Огня обессилено рухнула на колени, опуская ладонь на плечо бывшего губернатора. Тот слегка повернул голову, скользнув по её лицу взором янтарно-жёлтых глаз, в которых отражалась лишь немая горечь, заметная даже в свете последних языков пламени. Укано молча опустил глаза, а на его мертвенно-бледном лице залегли синие тени. — Она говорила вам? — прохрипел мужчина. — Делилась своими опасениями, — он фыркнул, — по поводу моего отношения к вам? Акира выдавила короткий кивок, специально часто моргая. — Глупая, — мужчина покачал головой, — а я ведь даже не сказал ей, ни разу за это время… не сказал, что любил её. Кох побери! — он яростно ударил кулаком о землю. — И ведь не скажу! Я больше этого ей не скажу! — Эй, — девушка коснулась его щеки, заставляя посмотреть на себя, — она знала. Её сомнения не имеют значения, потому что последним, о чём она думала, были вы. Вы и ваши дети. — Я должен был хоть силой заставить её жить в столице! — Мичи бы вам такого не простила, — губы Акиры слегка дрогнули. — И мне не простит, если не позабочусь о вас. Она сама сказала мне. Губы Укано искривила вымученная улыбка. — Меня не было рядом, — он покачал головой. — И я никогда, никогда себя не прощу. — Но легче не станет. — Я не хочу, чтобы становилось легче. Если я буду помнить, значит, война, которую мы с вами ведём, станет в разы жёстче. Я больше никого не стану прощать, миледи Акира. Мне теперь нет смысла делать это. Только одного я хочу попросить у вас: когда найдёте человека, у кого поднялась рука сделать это, пообещайте, что… что убью его именно я… — Конечно. — Спасибо, — кивнул мужчина, обхватывая колени руками и обращая свой взор в невидимую для Акиры точку. — А теперь, прошу, оставьте меня. Девушка ещё пару раз обернулась на застывшую, словно недвижимую, фигуру бывшего губернатора, но прекрасно знала, что ему и правда необходимо побыть одному. Шум прибоя и приближающийся рокот грома сливались в единое целое. Казалось, что ещё пара мгновений, и вот-вот разразится страшная буря. Но её всё не было. Взглянув в сторону тёмного дома на вершине холма, Акира стала спускаться к пляжу, пытаясь удержать равновесие и не поддаться бушующим порывам ветра. — Ты молчалив, — она остановилась позади, рассматривая тёмный силуэт, стоящий прямо напротив простирающегося до самого горизонта моря. С вечера шторм усилился, и теперь волны доходили до середины пропитанного влагой берега. Издалека послышались первые раскаты, сопровождаемые яркими вспышками, ослепляющими на пару мгновений. — Я так и не сказала спасибо, — Акира встала рядом с ним, тоже наблюдая за низкими тучами, будто граничащими с водной гладью. — За то, что сделал это за меня, и за то, что спас мою жизнь. «За то, что волновался», — но она не озвучила это, краем глаза пытаясь уловить выражение его лица. Для неё было странно вспоминать его в тот момент, когда она чуть не отпила яд из кружки. — Мы ведём войну — мне слегка невыгодно, чтоб ты пила яд. А что до её просьбы, — он как можно безразличнее пожал плечами, — ты бы промахнулась. — Но тебе пришлось убить её! Акира раздражённо закатила глаза: она прекрасно знала, что это ложь. — Думаешь, я спать не стану из-за этого? — рассмеялся мужчина. — Скажи, тогда почему ты молчал всё это время, даже обошёлся без своих шуток и вёл себя так, словно тебе жаль? — Жаль? — он слегка приподнял бровь, смотря на неё с явной усмешкой. — Неужели ты меня не знаешь? — В том-то и дело. Молнии паутиной расползались по всему горизонту, оставляя на водной глади чудовищные неоновые блики. Гром заклокотал прямо над пляжем, и наконец-то небо стало медленно проливать редкие капли дождя на землю. — Знаешь, о чём я думал в тот момент, когда вонзал кинжал в её сердце? — Акира испуганно взглянула ему в глаза, смахивая крупные дождевые капли со щёк. — Хочешь знать? Очередной порыв ветра растрепал её волосы. Было безумно холодно, в особенности из-за ледяных брызг от обрушиваемых на берег волн. — Думал, что на её месте могла быть ты, — он снова обратил свой взгляд вперёд, на этот раз позволяя себе усмехнуться, — и я был в ужасе от этой мысли. Где-то вдалеке послышались голоса и топот копыт. Молча переглянувшись, они почти одновременно извлекли палаши из ножен и незаметно, словно тени, отправились в сторону источника шума, оставляя пляж, почти полностью омываемый гигантскими волнами.