***
Прошла ещё неделя, по подсчётам самой Вихтенштайн, скоро должны были вернутся с задания Варийцы. Это радовало, она хотела бы ещё немного побыть у них, пообщаться с Занзасом и послушать сказок от Бела. Сегодня ей надо было отправиться вместе с Хибари и Мукуро на задание в Германию. Интуиция звонила во все колокола, говоря хозяйке о чем-то важном, предупреждала её о событие, которое непременно случиться на задание. Находясь в нервозном состояние, шатенка не заметила, как надела рубашку задом наперёд, забыла застегнуть пару пуговиц, а так же не стала надевать обувь. — Чиэло! Ну-ка быстро надела обувь! — Расставив руки в бока, сказал Мукуро. Тсуна как-то странно на него посмотрела, хмыкнула и всё же надела обувь, не забыв о рубашке. — Тише, «мамочка», я уже взрослая. — Отмахнулась шатенка. Ей было не по себе, холодок бегал по спине, а интуиция была готова довести свою хозяйку до белого каления. — Я тебе не мамочка! — пыхтел Рокудо, одевая своему боссу плащ и шляпу, — С такими словами прошу обратиться к Джагеру. — Ой, да ладно тебе, травоядное, ты ведешь себя действительно как мамочка. — И ты туда же, Кея. — Цыкнул иллюзионист, с неприязнью смотря на облако. Брюнет лишь оскалился, но, пока Тсуна в комнате, не стал ничего делать. Всё же злить своё Небо лишний раз не стоит. Учитывая то, с кем она жила, её методы пыток будут весьма и весьма изощрены. — Так, оба цыц! — протерев глаза, окончательно избавившись от дрёмы и тревоги, кареглазая улыбнулась своим братьям, — Вы оба помните, что у нас сегодня цель: «Не убить, а засадить?» — Помним. — Хором ответили мальчики. — Тогда, пошлите! Мукуро, телепортируй нас! — Улыбнулась Чиэло. Полная энтузиазма, она обняла Кею и Мукуро, и прокричав «Кудах-бабах!», исчезла в синеватом тумане, оглушив Нуволо и Небиа.***
Небольшой особняк белого цвета, весьма выгодно смотрелся во французском саду, создавая контраст. Он не выглядел эффектнее, чем сам сад, затмевая всё своей красотой, скорее наоборот. Оба антропогенных объекта дополняли друг друга. Но времени восхищаться верным архитектурным решением у Чиэло не было. Вздохнув, она, почти бесшумно, направилась к парадному входу. Смысл прятаться, если Мукуро и Кея поставили барьер? В окнах горел свет, встав впритык к парадным дубовым дверям, Тсуна вслушивалась. Она выжидала удобного момента. Прошло ещё минут пять, прежде чем все стихли — заметили её. Чего ещё ожидать, если везде натыканы камеры? Видимо, мафиози были настолько уверенны в себе и своей силе, что дают врагу шанс зайти к ним. Оскалившись, некое безумие играло в янтарных глазах. Это они зря пренебрегают ею. Дверь была выбита с петель мощным пламенем неба. Блондин с неприятным оскалом весьма пафасно вошел в здание. Люди, которые стали в выгодных точках, сразу же направили на него оружие. Множество красных точек покрыли мальчика с ног до головы, но безумный оскал так и не сходил с его губ. Лица многих мафиози перекосились. — Вау, вы решили поиграть со мной? — уже через секунду блондин засмеялся, взрослые недоумевали из-за действий врага. Успокоившись, вытерев слезы, блондин продолжил, — Слушайте, я не убивать вас пришёл. Я прислан Вендиче сюда, ради вас. Неужели вы не рады? — при упоминание стражей мира мафии многие забыли как дышать, но когда, спустя секунду, спохватились, блондин уже схватил их. Вообще, держать цепи, а так же захватывать много объектов, Тсуна могла, но не долго. Это требовало титанических усилий над собой. Собрав мысли в кучу, она ожидала Мукуро. Не прошло и минуты, как Небиа появился. — Кфу-фу-фу, скольких поймал? — 200 человек, остальные, скорее всего, уже на улице и пытаются пробиться через барьер. Воин там точно один справится? — А ты думаешь, он просто так почти неделю жил в спортзале? — Изогнув одну бровь, спросил Рокудо, попутно телепортируя людей в тюрьму. Всё же он вполне освоил принцип телепортации, главное, чтоб пламени на всех хватило. — Да и к тому же, у него самое плотное пламя. Даже если попытаются сбежать, застынут в барьере и задохнутся. — Забыл, что нам нельзя убивать сегодня? — хмыкнул блондин, чувствуя облегчение, когда очередной человек исчезает, а вместе с ним и цепь. Всё равно, что держать двадцать пакетов, по два на каждом пальце руки, а потом их кто-то постепенно снимает с каждого пальца, даря свободу. Хотя, это чистой воды мазохизм. — Излишки профессии, — пожал плечами иллюзионист, — Да и Воин порадуется, что может хоть кого-то загрызть до смерти. — У, тяжелый случай садизма. — Сказал блондин, краем глаза замечая непонятные шевеления за диванами. Тсуна утомилась — даже с её огромным запасом пламени трудно держать цепи материальными слишком долго. Ей хотелось спать, но множество мыслей не давали покоя, а это шевеление заставляло напрягаться. — Да кто бы говорил. — Фыркнул Небиа, уже изрядно устав отправлять не пойми кого в тюрьму. Зачем Джагеру вот прям вся семья? — Тише… Кто там за диванами? — Жестко спросил Страж, буровя взглядом предмет интерьера. В начале все звуки стихли, а после с диким ревом из-за них выскочил маленький мальчик, направив на Чиэло нож. Не прошло и секунды, как мальчонка оказался в цепях. Брыкался, ревел, что-то кричал на немецком (Вихтенштайн про себя отметила, что ей пора учить языки), а люди, закованные в цепи, умоляли отпустить их юного босса. — Отпустить да? Хм, ладно, — подойдя к нему, Вихтенштайн стерла его память, обессиленное тело упало на пол. Горе-нападавший сладко засопел. Тсуна не любит убивать, да и этот мальчик ничего ей не сделал, чтоб самолично линчевать его. Плюс ко всему вся его память стерта и вреда причинить Виджиланте он не сможет. — Рыцарь, ты закончил? — Грубо спросил Страж. — Да. — Двое из Виджиланте остались одни в пустом помещение. Не спеша, они пошли дальше зачищать территорию. Как оказалось, пара подчинённых и жена босса семьи, на которого Мукуро нашел не так много информации, пытались выйти через фиолетовый барьер. В отличие от барьера Чиэло, через барьер Хибари можно выйти. Но он слишком плотный, поэтому, чтобы выбраться через этот кисель, надо иметь либо схожее пламя, либо огромные легкие, которые позволят задержать дыхание минут на двадцать. Руки подчинённых застряли по локоть, а жена босса застряла в барьере почти на половину, умудряясь дышать одной ноздрёй. — А вы довольно упорная, дамочка, — подойдя к женщине, сказала Тсуна. — Как же вас так угораздило? — Отойди от меня, монстр! — Завизжала та и свободной рукой царапнула блондина по щеке. Маленькие полоски слегка покраснели, неприятно щипля. Страж прибывал в состояние шока. «Монстр!» — это слово как гром среди ясного неба. Она и так это знала, нет нужды повторять ей это вновь и вновь. Женщина была похожа на подбитого зверя, скуля и ревя, страх и ярость смешивались в её глазах и только инстинкты сейчас заполонили её голову. — Омерзительно. — Глухо произнесла Чиэло и удалилась от дамочки. Через минуту её телепортировал Рокудо. — Ненормальная, — фыркнул иллюзионист, подходя к своему боссу. — Сильно зацепило? — Нет, все в порядке, Рыцарь. Лучше скажи, мы закончили здесь? — В неком состояние аффекта, Тсуна продолжала держать свою щёку. — Да, это оказалось довольно просто. — Просто мы — монстры. — Шёпотом отозвалась принцесса, смотря на своих хранителей грустными глазами. Хибари приобнял её за плечи, успокаивающе погладив по спине. Мукуро потрепал по голове. — Все люди в этом мире так или иначе монстры. У всех разные понятия и определения. — Не смотря в карие глаза, сказал Мукуро. — Да и та синьора явно более жуткий монстр чем мы, не, ну вы её ногти видели? Жуть! Тсуна засмеялась и выдохнула, несколько успокоившись. В конце концов, каким бы убийцей она была, если бы слова малознакомого человека могли бы её огорчить? Всем трио они шли в сторону ворот. — И если кто-то считает тебя монстром, то, скорее всего, тот, кто тебя назвал таковым, ещё больший монстр чем ты сам. — Продолжил за туманом облако. — Хех, спасибо, Мукуро, Хибари… — Ответила Чиэло, вымученно улыбнувшись. — Хочешь, мы можем прогуляться вон до того дома, — пальцем хохлатый ткнул в изящный старый дом на конце улицы, — а потом вернутся в Вендикаре. Говорят, прогулки ночью успокаивают. — Предложил Мукуро своему боссу. Поразмыслив пару минут, шатенка все же согласилась. Ночные улицы словно застыли. Время было не властно над ними. Тусклые фонари приятно освещали красивые дома и отгоняли мрак. Звезд видно не было, лишь редкие серые облака слонялись по небу без дела. С каждым шагом, с каждым вдохом ночного холодного воздуха, Тсуне становилось легче. Глаза вновь наполнялись тем привычным мягким светом, а тонкие губы расплывались в блаженной улыбке. Все же она ненавидела хоть как-то вредить людям. И та женщина была права, назвав её монстром. — Не переживай, все будет нормально, когда-нибудь тебе больше не придется никому вредить. — Пытался подбодрить босса Рокудо. — Ага, когда в гробу окажусь, — отозвалась Тсуна, ускоряя шаг, о вскоре резко остановилась, зрачки сузились. Она так и знала! — Нам надо бежать! — Что случилось? — Спросил Хибари, подбегая к Чиэло. Её затрясло, от мимолетного хорошего настроения ничего не осталось. — Срочно! — на соседней улице раздался взрыв, дома и дорога озарились красным светом и звоном сигнализации, — Быстрее! Со всех ног Виджиланте бежали к месту пожара. Тсуна заприметила пару теней, скрывающихся с места преступления. Она надеялась, что хоть кто-то уцелел. Оказавшись около пожара, Чиэло ужаснулась. Покорёженная машина, множество огня и маленькая рука, свисающая из разбитого окна. Несколько осколков вонзились в детскую ладошку и предплечье. — Помогите мне её спасти! — Шатенка кинулась в пламя, но её вовремя одернул Кея. — Дура! Там уже некого спасать! — Есть! Пусти меня, Нуволо, мы можем не успеть. Пусти! — Ревела кареглазая, порываясь вбежать в пожар, к перевернутой машине и спасти там маленькую девочку. — Тише, Тсунаеши. Кея, пусти её. — Но… — Брюнет попытался возразить. Вот только увидев полные уверенности гетерохромные глаза иллюзиониста, он отпустил свое Небо. — Босс, я создам реальную иллюзию щита, но она будет не надолго. У тебя минута. — Спасибо, Мукуро! — Быстро кинула шатенка и прыгнула в огонь. Подойдя к машине, она забралась в уцелевший оконный проём и аккуратно вытащила окровавленную девочку. Вокруг неё мерцал щит из молний, поэтому малышка не получила больших увечий. «Да она в рубашке родилась! Открытая в ней только что сила, помогла сохранить жизнь. Держись, малышка, я помогу тебе» — думала Вихтенштайн, вытаскивая её из огня. Как только она с телом оказалась на безопасном расстояние, прогремел взрыв. На пальцах обеих девушек блеснули кольца, увидев это краем глаза, Тсуна улыбнулась сама себе. Новый хранитель найден и это девочка, что ещё лучше. — Эта девочка точно родилась под счастливой звездой. Ещё бы чуть-чуть и… — Не стоит об этом думать, — оборвал от мрачных мыслей принцессу Мукуро, — нам нужно поторопиться и доставить её к Арии–сан. Пока её жизнь ещё можно спасти. — Ты прав, — повернувшись к Хибари, Тсуна жестом показала, чтоб тот помог её нести, — Телепортируй нас.***
Ария Джинглио Неро повидала много странных вещей на своём веку. Хоть она и не была старухой, но иной раз ощущала себя таковой. Было трудно воспитывать маленькую дочь, следить за делами семьи, а так же видеть будущее. Всё бы хорошо, если бы Тсуна и её компания не появлялись каждый раз слишком неожиданно в её резиденции. Против детей брюнетка не имеет ничего, вот только им не хватало немного воспитания. Когда в синем тумане появились Виджиланте, она ничего не сказала, лишь не торопясь встала с кресла, вот только тело девочки в крови на руках Вихтенштайн заставило поторопиться. — Пожалуйста, Ария-сан, мне срочно нужен ваш лазарет! Мне нужно её спасти! — Плакала Тсунаеши, крепко вжимаясь в руки девочки. Она тяжело дышала и, хрипя, выдыхала. Дрожащими пальцами вцепившись в рубашку Тсуны, напрягаясь, что хоть ещё чуть-чуть остаться в сознание. Но уже через секунду обессиленная рука разжалась. Зеленоволосая отключилась. — Ладно, бегом несите её туда. Я сейчас достану всё оборудование… — Нет, ничего не надо кроме спирта и кучи бинтов. — Сказав это, кареглазая умчалась в лазарет, вместе с Хибари. Мукуро же подошёл чуть ближе к Арии, посмотрел в даль торопящихся друзей и как-то совсем отчужденно, даже мрачно, сказал: — Она сама всё узнала. — Мукуро телепортировался к Боссу. Джинглио Неро старшая пару минут стояла, словно застывшая фигура, вдумываясь во все только что произошедшее. — Мда, каков денек! Чиэло никто не должен был мешать. Работать с пламенем духовного тумана, когда человек на гране жизни и смерти вообще очень трудно. Нужно быстро просканировать повреждения, запомнить их, а после приступить к лечению. Каждая секунда стоит 1% на успех. Поэтому сейчас в лазарете находится только шаманка и её пациент. — Так, вывих руки, сломана нога и пара ребер, ни один из осколков не сдвинулся с позиции, это замечательно. Сотрясение мозга 1ой степени и осколки по всей длине руки, пара царапин на висках, лбу и губах, хм… Черт, да у нее повреждено легкое!.. Для выжившей в аварии она не так сильно пострадала. Ей несказанно повезло. — Бубнила себе под нос Чиэло. Вылечить такие раны для неё не составит труда. Поэтому, раздев девочку, шатенка принялась за работу. Туман полностью обволок зеленоволосую пострадавшую. Небесное пламя проникало в глубь, нейтрализуя боль. Сконцентрировавшись, кареглазая шаманка четко представила себе кости, как она их склеивает туманом и они полностью заживают. Она представила, как рука обратно вправляется в свою позицию. Девочка зашипела, явно приходя от резкой боли в сознание. Ей повезло, что принцесса почти закончила. Тсуна долго возилась с легким, пришлось изрядно напрячь извилины и вспомнить анатомию. Через минут двадцать девочка очнулась. Её зеленые пустые глаза смотрели на Тсуну и не выражали никаких эмоций. Не было абсолютно ничего! Ни страха, ни боли, ни ненависти, ни радости, словно стеклянные глаза большой фарфоровой куклы. Самая выжившая больше походила на вампира, бледностью кожи и островатыми ушками. Короткие зеленые волосы облепили её холодное от пота лицо, а не отмытая кровь скоропостижно запеклась, предавая пострадавшей некий жуткий вид. — Тебе пока нельзя вставать. Лежи и отдыхай. Я не собираюсь причинить тебе вред… Стоп, ты понимаешь итальянский? — ноль реакции от девочки, но через пару секунд она совсем легонько кивнула, — Это хорошо. Раз ты меня понимаешь, то я попрошу тебя не вставать пока с кровати. Доверься мне, я не собираюсь калечить тебя. — Руки. — Тихо сказала девочка. — Что руки?.. Ах да! Как я могла забыть, потерпи чуть-чуть, спирт будет щипать. — Аккуратно вытащив осколки и обработав раны, шаманка перевязала руки зеленоглазой. После этого шатенка обработала голову и перебинтовала её. Уложив девочку спать, Тсуна вышла из комнаты. На следующий день, когда пострадавшая вновь проснулась в лазарете, она неуверенно смотрела на свои руки и слабо верила в происходящее. Ей удалось выжить, это нисколечки её не радовало. В конце концов зачем тогда все её приготовления? Почему она спаслась?! Хотя, ответ на это вопрос благополучно сопел рядом с ней. — Эй, — слабым голосом, даже немного хрипящим, сказала девочка. Она потрясла легонько Вихтенштайн за плечо, — Просыпайся. — Эм… Что… — кареглазая протерла глаза, мало что соображая спросонок. Прошло пару секунд, прежде чем Чиэло окончательно проснулась, — О, ты уже встала! Как самочувствие? — Нормально. — Без эмоционально ответила зеленоволосая. — Как тебя зовут? — Поинтересовалась Тсуна. — Марфа. — Интересное имя, — Тсуна задумалась над тем, какой же тогда национальности её новая знакомая, — а лет тебе сколько? — Семь. Вчера исполнилось. — Оу, — Тсуна в миг погрустнела, — Мне жаль, ты вчера попала в аварию. И… — Вся моя семья погибла? Я это знаю. — Холодно сказала девочка, — В конце концов этого стоило ожидать. — Семья погибла… Стоп что? Ты знала об угрозе? — Естественно знала, даже приняла участие в организации. — Марфа не видела смысла скрывать правду. Всё равно, что будет дальше. — Как ты… На то ведь были свои причины? — Неуверенно спросила Тсуна, нервно хихикнув. Она никогда не видела своих родителей после злополучной аварии, да и они прекратили её поиски много лет тому назад. Но всё равно хотелось встретиться с ними, понять, что у тебя могла бы быть иная жизнь, среди любящих тебя родителей, но… Она ни о чем не жалела. Хоть Чиэло не понимала данной ситуации, хотелось верить, что на всё это были причины. — Да, были, они… — Марфа смотрела в большие и светлые глаза Тсуны. В них не было жалости или ненависти. Она беспокоилась о ней, совершенно чужом для неё человеке, и не понимала некоторых моментов истории. Почему-то, но врать ей не хотелось. Такой девушке хотелось высказать всё что накипело, получить от неё совет и объятия, услышать нужные слова. Ей было невозможно соврать, слишком честные глаза, — Из родных мне в этой машине был только папа. После смерти мамы он нашел себе новую жену, поддался её влиянию и стал одним из тех ненавистных мафиози, которые не знаю никаких чувств. Папа не мог выбраться из зоны её влияния, а я не могла убить ту женщину — слишком уж большая разница в опыте и возрасте. Мачеха сделала из него изгоя, избивала меня в придачу. Папа стал её марионеткой и ненависть к ним зародилась где-то в самой глубине души. Узнав, что несколько киллеров готовят покушение на мою семью, я решила, что помогу им… В итоге папа и мачеха умерли. Меня спасла ты… Зачем? — Потому что нужно ценить свою жизнь, глупая. — Ответила Тсуна и легонько обняла Марфу, по бледным щекам побежали слезы. Зеленоглазая не знала почему, но ей хотелось плакать. — Зачем? Я ведь убийца! — Вновь повторила она свой вопрос. — За тем, что все мы имеем право на ошибку. Все мы морально или физически убиваем себе подобных, разрушаем их души и тела. Ты не одна такая… Тише. Всё будет хорошо. Потому что я такая же убийца, как и ты. — Тсуна видела себя, ведь такие же мысли о смерти и убийствах заставляли её не раз плакать. Перед глазами стоял тот маленький мальчик с самого первого задания. Вихтенштайн сама захотела поплакать, но вовремя остановила себя, запрещая поддаваться эмоциям. Ещё неделю Марфа соблюдала постельный режим. Ей не разрешали ничего, кроме рисования карандашами. Давали таблетки от головы и обезболивающие, меняли бинты на руках. За два дня до своей окончательно выписки Тсуна познакомила Марфу с Хибари и Мукуро. Оба не очень то и обрадовались знакомству, так и Марфа не радовалась встрече. Она настолько привыкла к Чиэло, что не обращала на парней почти никакого внимания. Развязалась незримая битва между тремя людьми за внимание Чиэло. Только они все забыли, что есть ещё один соперник — Джинджер. В последний день она собрала их в лазарете и объявила: — Марфа будет моей хранительницей грозы! — Сказать, что все трое находились в шоке, значит ничего не сказать. — Правда? — В глазах зеленоволосой впервые за неделю искрилась радость. Больше не брошена, хоть кому-то нужна. У неё есть теперь свое небо! Такое известие может обрадовать любого потерянного душой киллера. — Нет! — Одновременно с Марфой, сказали мальчики. Ни иллюзиониста, ни облако такое извести совсем не обрадовало. И оба были уверенны, что не обрадует ещё одного человека. — Да, в конце концов я признала тебя ещё тогда, когда вытаскивала из машины. На моей руке блеснуло кольцо из пламени грозы, но Джотто сказал, что его хранитель грозы отказывается появляться, так что… Ты пойдёшь с нами и станешь моей хранительницей! — Улыбнулась Чиэло. Марфа её обняла, словно спасательный круг и улыбнулась. Виджиланте пополнились на ещё одного человека. — Спасибо, Тсуна, ты моё личное чудо. — Прошептала девочка. Она была уверена, что теперь её жизнь будет играть иными красками и ей больше не захочется умереть.***
Тсуна стояла у плиты, готовя ужины. Бермуда без проблем разрешил внучке оставить Марфу, поскольку говорить что-то против нет смысла, всё равно не послушают. Да и сам фон Вихтенштайн не чувствовал от неё угрозы, доверяясь своим ощущениям, в конце концов девчонка бегала за наследницей, как самая верная собака. — Тсуна, а что ты готовишь? — Слегка склонив голову на бок, спросила Марфа, болтая ногами под столом. Всё же маленькая она ростом, чтоб до пола твердо доставать. — Я? Да вроде кари. — А что такое кари? — Блюдо такое, японское. Вкусное очень, тебе понравится, — улыбнулась нежно шатенка, а тем временем в духовке что-то щелкнуло, — О! Пирог готов. Чиэло ловким движением руки достала прихватку, открыла дверцу духовки и достала дымящийся вкуснопахнуший пирог. — Что это? — Шарлотка! Ты почувствуй какой аромат, м! Обожаю её печь, — шатенка поставила её на стол, — Мар, достань, пожалуйста, все столовые приборы и позови мальчиков. Кари готов, так что. — Окей, приказ принят, босс. — Девочка весьма быстро разложила ложки, достала кружки для чая, разрезала шарлотку и побежала, хоть и с великим нехотением, за Мукуро с Хибари. Именно после этого дня Марфа стала самым первым дегустатором разных вкусностей Тсуны, да и ради неё сама Вихтенштайн искала рецепты разной выпечки и кондитерских изделий.