Призрачный целитель

Таро неспешно брел по особняку, всматриваясь в картины и различные скульптуры разных эпох, где-то в голове отмечая, что Вонгола по праву считается самой богатой семьёй всего теневого мира. «На такие деньги можно выкупить страну. Теперь я понимаю, почему многие не хотят нападать на особняк напрямую. Жалко же такие деньги. На черном рынке все это можно было бы сбыть без труда! Да ещё и раза в три дороже!» Но все его мысленные восторгания мало отражались на лице. Внешне Таро оставался непроницаем. За те несколько лет, что пролетели незаметно для Виджиланте, Таро Савада успел знатно подрасти. Сейчас он и отец были одного роста. Его каштановые волосы слегка отливали золотом на свету. Как и у сестры, у Таро пряди стояли торчком во все стороны, пара из них, которые на затылке, доставали до лопаток. Глаза наследника — на два тона темнее, чем глаза Тсуны, на свету искрились пламенем неба, которое полыхало в глубине этого тихого омута, предавая им какой-то необыкновенный оттенок. Золотистая кожа придавала Таро вид жгучего итальянца, правда, стоило людям взглянуть на него в целом, как они понимали, что он полукровка. Постучав в массивную дверь из красного дуба, Таро слегка нажал на позолочённую ручку в виде чудаковатого растения, а после слов «Заходи, Таро-кун» с уверенностью открыл дверь. В неописуемо богатом кабинете Ноно, который мог стоять по ценности на ровне с Питерским Эрмитажем или Букенгенским дворцом, сидели все хранители Десятого, Реборн, уместившийся на подоконнике за Тимотео, а так же Емицу, который, хоть и старался скрыть нервозность, выглядел слишком напряженно. И Таро его понимал, в конце концов никто не ожидал, что у него появится соперник за кресло босса. Всё же Савада-младший не совсем понимал для чего нужен конфликт колец, а так же: почему Вонгола идет на поводу у Варии? — Здравствуй, Ноно, добрый день, Емицу, — официально поздоровался Таро, слегка склонив голову. Старшие кивнули ему в ответ. Шатен быстрым шагом оказался около дивана и сел рядом с Гокудерой. За шесть лет не только Таро, но и его хранители изменились. От вспыльчивого мальчика с бомбами, который направо и налево кричал о своей любви и преданности Десятому, остался только живой и искренний взгляд самого ответственного во всей этой компашке. Казалось, что как Хаято постригли в детстве, так он больше прическу и не менял, оставаясь верным своему стилю, как утверждал он сам. Из его гардероба ушли такие вещи как: драные джинсы и футболки, грязные кроссовки. Зато появились деловые костюмы, рубашки однотонных цветов, галстуки, налакированные туфли. Гокудера выглядел слишком солидно для своих 19 лет. Но, как отмечал про себя Таро, ему определенно шло, хотя хотелось, чтоб вся эта формальность исчезла между ним и другом детства. Хранительница облака так же изменилась в лучшую сторону. Из зажатой и скованной девочки, Наги выросла в холодную и уверенную красавицу. А с её непроницательными глазами и бледной кожей, которая казалась почти прозрачной, эффект этого прозвища только усиливался. Аметистовые волосы Наги доставали до лопаток, а такого же цвета глаза смотрели в потолок, будто бы он был в тысяч раз интереснее людей в комнате. Она — самая сильная хранительница среди всего десятого поколения. В конце концов ей пару раз удавалось выстоять на равных с Реборном 10 минут, а это дорого стоит, правда, многие, в том числе и сама Наги, думают, что киллер попросту ей поддавался. Носила Йошида в основном, что в прошлом, что в настоящем, только платья черного или тёмно-синего цвета. В школе её мало донимали по поводу того, что она нарушает общий стиль формы. Хибари иногда докапывался до неё, но, скрипя зубами, закрывал глаза на это безобразие, как сам выражался Кёя (Всё же нытье ананаса по поводу его сестрички его немало раздражало. Нуволло попросту игнорировал хохлатую и её старшего травоядного брата). Как считали многие, Ямамото Такеши совсем не изменился с начальной школы. Да, брюнет вырос, был наголову выше почти всех своих друзей, даже сильнее, именно в физическом плане. Но он был так же самым закрытым человеком из всех хранителей, как бы парадаксально это не звучало, в связи с его улыбкой и дружелюбным смехом. После смерти матери маска улыбки стала настолько привычной для Такеши, что буквально приросла к нему. Единственными людьми, которые читали Ямамото, как открытую книгу, поскольку только им он изливал свою душу без остатка, стали Таро и Наги. Никто не знал дождь так же хорошо, как они знали его. Только благодаря небу и облаку Такеши не сходил с ума. Как и Гокудера, Ямамото избавился от потрепанных джинс и кроссовок, заменив большинство своего гардероба на деловые костюмы, но он все равно носил под рубашкой футболки. Просто из привычки. Сасагава Киоко всегда была красавицей, что в начальной школе, что сейчас в университете. Её внешности завидовали многие девочки, а мальчишки теряли дар речи рядом с ней. Но Киоко никогда не гордилась тем, что пользовалась ошеломляющим успехом за счет красивых глаз или черт лица, или фигуры. В ней не было той гордыни, которую приписывают роковым красавицам, нет. Киоко была доброй, милой, понимающей и спокойной девушкой. Некогда у солнца были короткие волосы, потому что так ей было удобно, когда в средней и старшей школе она занималась плаваньем. Сейчас же волосы отрасли чуть ниже плеч, переливаясь на свету различными оттенками золотого, хоть и настоящий цвет — рыжий. Особых изменений в её вещах не произошло, разве что добавились спортивные костюмы, да оружие начало «валяться» в самых разных уголках комнаты. Помимо всего прочего статус Киоко был чуть выше, чем у всех остальных хранителей — она была невестой Таро. Наследник добивался её сам, не используя ни власть, ни деньги, ни связи. Сасагава знала Саваду как облупленного, поэтому не сразу поверила ему (в памяти ещё были живы рассказы о том, как юный Таро встречался с девочками, а потом бросал их, весьма жестоко, кстати), но, видя в нём искренность и изменения в лучшую сторону, смягчение характера, Киоко всё же согласилась на ухаживания, а после и на предложение руки и сердца. Хару Миура была самой активной среди хранителей. Когда она согласилась начать тренировки, чтоб быть достойной грозой Десятого, Хару отрезала свои длинные волосы в каре, решив, что так будет лучше. Шатенка была как батарейка: друзьям дарила только «плюсы», а «минусы» выплескивала на врагов. Миура — единственная, чьи руки не запятнала кровь. Даже Киоко и миролюбивый Такеши уже были полностью в крови, носили на своём теле множество шрамов и понимали ценность жизни. Хару же не могла переступить через себя, поэтому никогда не ходила на зачистки. Убить кого-то было выше её сил. Миура и раньше одевалась странно: всегда могла сшить себе костюм или одежду на любой случай жизни. Но сейчас её шкаф пестрил яркими деловыми костюмами, спортивными вещами, туфлями, с каблуком разной высоты, платьями, рубашками и т.д. Хару была профессионалом в создание ложного образа, а так же маскировке. Она быстро научилась этому у Реборна, хоть тот даже не объяснял ничего ей. Что сказать, Хару умела следить даже за таким неуловимым киллером, как Реборн. Не смотря на отсутствие интуиции Вонголы, гроза находила его в любом месте комнаты. Последним хранителем Таро стала весьма бойкая, до ужаса неуклюжая девушка Озелла. Её пламя тумана сильно, что не раз признавали многие. Но в боях девушка участвовала редко. Все опасались за её здоровье, ведь Озелла Пэр была слепой с самого рождения. Пэр — до ужаса нерасторопная особа, которая может навернутся на ровном месте, так ещё и ходит слишком неестественно, слишком прямо. Когда-то в детстве всё это действительно было проблемой, ведь в то время блондинка совсем не умела пользоваться своим туманом. Спустя годы самостоятельных тренировок, она, ведомая своей интуицией, научилась контролировать пламя, а чуть позже — разум человека. У Озеллы были глаза, но это были глаза тысячи прохожих, которые ежедневно встречались на пути. Хранители Десятого мало что знали о Пэр, тем более, что она сама не помнила своего прошлого до десяти лет. Те не менее все доверяли Озелле и не сомневались в её преданности Таро. — Дон Тимотео, вы хотели поговорить с нами о конфликте колец, не так ли? — изящно приподняв одну бровь, спросил Таро, не подав виду, что данный разговор, а так же его причина, совсем не устраивают его. Савада-младший был не в духе из-за того, что Вария напомнила о своём намерение захватить трон Вонголы. Сколько бы Тимотео не бился с сыном, сколько не говорил о том, что Десятый прекрасно воспитан, обучен экономике, дипломатии и прочим премудростям, Занзас оставался всё равно не преклонным. — Да, ты прав, Таро-кун, — Девятый поставил на резную салфетку фарфоровую кружку и тяжелым взглядом обвел всех присутствующих. — Я не рассказывал вам конкретных причин проведения конфликта колец. И собрал я вас тут потому что хочу объяснить вам ситуацию. Уверен, что многие из вас недовольны тем, что вас пытаются убрать с ваших законных мест. — Мягко сказано, Ноно, — проворчала Оз, скрестив от недовольства руки на груди. Её короткие блондинестые волосы слегка извивались от пламени, которое она неосознанно выпускала. Вид был у неё, как у ведьмы с болот. — Будь спокойнее, Озелла, — мягко произнёс Тимотео и продолжил. Больше не было той доброты и искр веселья в карих глазах старика. Он стал серьезнее, даже немного спокойнее и безразличнее. — Как бы вы не доказывали то, что более чем достойны стать Десятым поколением и взять борозды правления в свои руки, всё равно большинство членов Альянса против вас. — Почему? — склонив голову на бок, спросила Хару, нахмурившись. Она, как и все остальные, кровью и потом вперемешку со слезами развивала своё внутреннее пламя, став сильнейшей грозой своего поколения, в прочем, как и её друзья. Так что же этим стариканам ещё не нравится? — Почему они против наших кандидатур? Обиделись, что взяли не их детей что ли? — Видишь ли, Хару-чан, мафиози недолюбливают тех, кто не был в их круге с ранних лет. Как бы это объяснить… Мафия — одна большая деревня, в которой почти все знакомы лично. В этой маленькой деревне мы и творим наш собственный мир. Вторженцев многие ненавидят и при любом удобном случае пытаются убить. Поскольку эти люди приносят какие-то новые идеи в наш застоявшийся омут. Мафиози не любят изменять своим традиция, а тем более порядкам, которые устоялись за несколько столетий. Грубо говоря, Альянс боится, что вы, как люди, которых держали как можно дальше от всех боевых действий, будете здесь не к месту. — То есть мы им не нравимся просто из-за того, что не росли в мафиозной среде?! — прошипел Оз, метая глазами молнии. Ей не нравилась такая ситуация. — Альянс поставил условие, что если вы хотите быть Десятым поколением, то я должен согласится на конфликт колец. К моему несчастью, но почти все поддерживают Занзаса и ждут не дождутся увидеть ещё одного кандидата на роль Десятого. — Мне вот интересно, а если они просто найдут марионетку, которую вытащат из трущоб. Альянс взбунтуется и опять заставит конфликт колец что ли проводить? — изумился Таро, сведя брови к переносице. — Нет, в противном случае власть останется при вас, если они не покажут достойного кандидата. — ответил со вздохом Ноно. Его раздражала эта полувласть Вонголы. В конечном итоге даже будучи королем мафиозного мира он не мог пойти против мнения большинства. Тогда в чем смысл власти и вообще титула? — А кто будет судьёй? — спросила Киоко, которая молчала до этого момента. Ей не нравилось то, что сейчас сказал Ноно. Получалось, что шесть лет тренировок пошли в тартарары? Ну не свинство ли это? — Судей будет три, — ответил Ноно и достал три тоненькие папки из ящика письменного стола. — Первым будет ученик Реборна — Гарюу. Он молодой киллер, который выполняет задания некоторых семей Альянса, плюс ко всему он один из Вонголы, пусть и на особых условиях. Вторым будет Страж. Правда, его давно уже не видели, говорят, что чаще на заданиях появляется Целитель, нежели сам Страж. Не знаю, может и в этот раз вместо него придет Целитель. Третьим судьёй будет Юни Джинглио Неро. В этих папка есть небольшая информация на них. Подсуживать никто не будет, игру нужно выиграть честным путем. — Что на счет наших противников? — спросил серьезно Таро. Он не знал, кто будет его врагом, но уже испытывал к нему ненависть. И внутренний голос только нашёптывал ему, что он прав, что врагов нужно уничтожать. Дьявольские огоньки плясали кровавый вальс в его глазах вместе с пламенем неба. Реборн только цыкнул и попросил его держать свою ауру убийцы под контролем. — Вы ведь знаете, что конфликт колец является чистой формальностью? Основным боем из семи является именно бой неба. Было решено, что конфликт укоротят. Считайте, что это будет борьба небес. На кону стоят все кольца Вонголы. — Что за бред? Почему нельзя провести полноценный поединок? — удивлялся Гокудера, сжимая кулаки от негодования. — Хаято-кун, за всю историю существования Вонголы полный конфликт колец проходил всего один раз. В двух других случаях решали ограничиться поединком небес. Самый быстрый путь закончить всё, — ответил серьезно Ноно, а после обратился к Таро: — Я надеюсь, что ты хорошо тренировался всё это время. Если уж Вария стоит горой за этого кандидата, значит противник не из легких. — Я вас понял, Девятый, — ответил бесцветным голосом Таро, — Во всяком случае, когда состоится конфликт? — Завтра в три часа дня на площадке Вонголы.

***

— Исцелять или убивать, вот в чём вопрос…- многозначительно протянула Тсуна, сидя в кресле в холле первого этажа и допивая чай. На ней была её любимая униформа стражей, а так же потертая шляпа Джагера, которая лежала на подлокотнике. На чайном столике лежали раскрытые папки «Дело» и фотографии жертв, которых им заказали сегодня. Завтра Страж и Целитель умрут, поэтому Тсуна хотела вдоволь повеселится в своём последнем образе. — Как по мне, Чиэло, тебе без разницы, — хохотнул Мукуро, допивая газировку, — Всё равно все мы рано или поздно умрём. Так что нет разницы, вылечишь ты кого-то или убьешь, это будет всё равно спасением. Жаль, правда, что это не сработает с твоим образом Стража и Целителя, милая Чиэло. — Верно подмечено, мой ананасовый друг. Эх, в любом случае сегодня придётся делать и то, и то! — устало вздохнула Тсуна, поставив на столик пустую чашку чая, а после схватив плащ и шляпу Вендиче. Она встала и направилась к выходу, медленно исчезая в тумане, не доходя до двери. — А двери для кого придуманы? — спросил друг, исчезая следом за своим боссом. Сегодня Виджиланте решили оторваться по полной, чтоб не жалеть о прожитом дне никогда. Мукуро и Тсуна обещали друг другу, что начиная с этого дня больше никогда ни о чем не будут жалеть. Чиэло не будет жалеть ни о чем, ни о своих образах, ни об играх с Реборном, ни о своём прошлом. В конце концов глупо жалеть о том, что сделало тебя таким, не так ли? Небиа не будет думать о том, что было бы, если бы он мог исправить прошлое и изменить ситуации, когда его небо плакало. Но он смирился, решив, что теперь будет дарить своей милой Чиэло только улыбки и тепло семьи. В назначенном месте Тсуну и Мукуро ждали Ад, Хибари, Марфа, Дарио и Мелвин. Редко когда Виджиланте выбирались на зачистку всем отрядом, а если такое случалось, то в мире мафии никто не спал, ожидая часа расплаты. Дети Вендкаре так веселятся и это их способ достойно завершить одну главу своей жизни, перелистнув страницу, начав писать на новом, белом листе.