Alice in MarvelLand

      Мне всегда казалось, что сказать что-то такое, что тебя разоблачит, человеку, который тебе нравится – это самое сложное в жизни. Нет, сложнее всего оказалось признаться самой себе, что Джеймс мне не просто нравится, а это что-то большее. А еще сложнее было убедить Роджерса в том, что ему пора завязывать противиться закону.       Суть была проста. Мы с Баки исчезаем, а он возвращается в Нью-Йорк и улаживает все дела мирным путем. Без «особо опасного преступника» под боком на него не должны нападать, так что можно будет попытаться положить всему этому конец. Объяснять, почему уходим именно мы двое, и вовсе не стали – все, кажется, итак догадались. Кроме Кэпа. И хорошо, а то еще ревновать начнет – не будем уточнять, кого к кому.       У Клинта оставались какие-то безопасные связи, и он подыскал нам хорошую хижину, о существовании которой почти никто не знал. Это и должно было стать нашим долговременным укрытием, пока все не уляжется, или пока о нас окончательно не забудут. ***       Несколько дней спустя мы собирали наши скудные пожитки, чтобы вечером отправиться в место назначения. Закинув в сумку немного одежды, которой мне помогла разжиться Лора – в основном это были ее старые кофты и джинсы – я нашла ту самую футболку, что была моим временным нарядом после ранения. Тогда я запихнула ее к себе в сумку и до сих пор не отдала владельцу. Я вышла и направилась к двери в 5 метрах левее. Она была открыта и я просто толкнула ее, застав хозяина комнаты за переодеванием.       - Прости, я забыла постучать, - смутилась я и развернулась, чтобы выйти.       - Ничего, заходи, - ответил Барнс.       - Я тут… - было сложно снова взглянуть на него, ведь одежда выше пояса полностью отсутствовала.       И смущала меня совсем не его бионическая рука, которая была странным и неестественным продолжением тела, хотя слабонервным могло бы стать и нехорошо от такого зрелища вживую. Да, товарищи, это вам не спецэффекты, это реальный симбиоз плоти и металла. Но сложнее было смотреть именно на это мускулистое тело. Оно было идеально.       - Я-а-а, - кое-как вдохнув, я продолжила, - вот! Забыла тебе отдать сразу, - я протянула бордовую футболку.       - А, эта, - он развернул футболку. – На тебе она смотрелась неплохо.       - Ты в ней выглядишь лучше, - Баки явно собирался ее надеть, но я, неожиданно для себя, выдала. – Но без нее еще лучше. Эм, ну, в смысле…       - Ты тоже, - ответил он.       Повисла пауза, в течение которой мое смятение сначала сменилось недоумением, потом осознанием, снова смятением, смущением и, наконец, гневом.       - ЧТО?! Да ты, да когда?!       - Тише, тише, - засмеялся Джеймс в ответ. – Я ведь накладывал тебе швы – через одежду это плохо получается.       - Ах, так ты меня еще и облапал, значит, - уже более мягко возмутилась я.       - Только здесь, - он приподнял край моей кофты и положил руку на мой левый бок, где все еще была повязка. – И только руками. А этого мало, - тихо добавил он, приближаясь и мягко касаясь своими губами моих.       - У нас будет много времени на тактильное изучение друг друга, - прошептала я, отрываясь, но он лишь крепче обнял меня.       - Лучше начать сейчас. Закроешь дверь? – просить дважды не пришлось – по мановению руки дверь захлопнулась и щелкнул замок. ***       Вечером все собрались возле дома, чтобы проводить нас в долгий путь. Нам предстояло еще добраться до спрятанного в глубине леса транспорта, а вскоре окольными путями перебраться в другой штат. Прощание было недолгим, но очень трогательным, будто мы виделись со всеми в последний раз.       Мы шли долго, подшучивая друг над другом. Я напевала известные песни, которые Джеймс пропустил за время своего нахождения в Гидре, а он успел рассказать кое-что из своего детства, пока мы не услышали шорох.       - Не двигаться! Руки за голову! – последовало почти сразу после него.       - Бежим! – схватил меня Баки за руку.       По нам открыли огонь, но мы активно уворачивались. Бежать через лес всегда сложно, но попасть в нем в цель не легче. Джеймс отстреливался, стараясь просто вывести из строя преследователей, но не убить их. Я могла лишь расчищать нам путь своей способностью.       Неожиданно острая боль пронзила правую сторону грудной клетки. В глазах тут же потемнело, и я повалилась на землю. Дышать сразу стало тяжело и ужасно больно, в груди словно разгорелось адское пламя.       - Элис! – знакомые руки быстро, но аккуратно перевернули меня на спину. – Нет, Элис!       - Джеймс, - выдохнула и тут же закашлялась.       Казалось, что это мокрота наполняет мой рот вместе с кашлем, но у нее был неприятный солоноватый вкус, и она была такой же теплой, как та кровь, что бежала из раны на груди. Баки старался зажать ее, но от этого не было толку, разве что мне было так еще больнее. Я понимала, что реальность уплывает от меня, и просто внимательно изучала такое знакомое милое лицо. Он бормотал мое имя, прижимал к себе, голос его срывался, а мне было просто обидно, что это последний раз, когда я его вижу.       - Беги, красавчик, - прошептала я за мгновение до того, как мир для меня прекратил свое существование.