Hot as HELL

      «Демон, терзаемый угрызениями совести» — звучит смешно.       Мейз кривит губы в презрительной усмешке и делает глоток коллекционного виски Морнингстара, ставя себе пятерку по ее собственной шкале глупости, где единица — праведник, верящий, что Рай стоит отказа от земных благ, а десятка — Князь Тьмы, оставивший свой трон, чтобы ловить преступников в городе Ангелов.       Виски оставляет приятный вкус горечи на языке, напоминающий о доме. Там все было просто и понятно. У нее была цель. Может, ей стоит написать книгу «От величайшего генерала Ада до неуверенной барменши за пять лет»? Наверняка она вошла бы в список бестселлеров и принесла кучу денег. Вот только Мейз не глупый человечишка, а первоклассный демон — деньгами и славой ее не соблазнить.       Демон, терзающийся от угрызений совести, — глупость. Демон, искупающий вину, — абсурд. Майзикин бросает оценивающий взгляд на ровные ряды бутылок, общий возраст которых переваливает за столетие. Их явно будет недостаточно, чтобы даже на миг допустить мысль, что все нормально. Кажется, она подцепила болезнь Морнингстара, и доброму доктору Линде придется работать сверхурочно. Не то, чтобы их сеансы помогали, но Люцифер никогда не позволит кидать ножи в Хлою Деккер — единственное, что сделало бы Мейз по-настоящему счастливой. Возможно, она бы даже перестала ныть о возвращении в Ад на какое-то время.       Непривычная тяжесть на сердце напоминает, что Люцифер не позволит навредить детективу Деккер — он считает ее другом, в то время как Мейз для него теперь предательница. Ее подняли бы в Аду на смех, если бы узнали, что худшая пытка для бессердечной Майзикин — молчание ее Князя.       «Око за око» — девиз, по которому они с Люцифером жили с зари времен. Мантра, используемая ее повелителем во время наказаний.       Мейз допивает свой напиток, обреченно закатывая глаза. Она знает, как заслужить прощение Морнингстара. Демон, искупающий вину. Похоже, она только что получила семерку по своей собственной шкале глупости.

***

      Соблазнять Аменадиэля столь же увлекательно, как и танцевать с ним в смертельной схватке. Унылость существования последней половины этого десятилетия меркнет под тяжелым взглядом святоши, не уступающего в высокомерии самому Сатане.       — Ты похож на Люцифера гораздо больше, чем думаешь, — Мейз сексуально слизывает красные капли вина со своих губ, греясь в пламени ярости, вспыхнувшем в глазах архангела.       — У нас с братом нет ничего общего, — угрожающе наклоняется вперед гигант, но Мейз совсем не страшно.       — Он предупреждал меня, что ты не умеешь веселиться, — усмехается демонесса, допивая его вино. — Но я тебя научу…       «Три недели регулярного секса с ангелом ничего не значат», — убеждает себя Мейз, в очередной раз покидая постель Аменадиэля. Неважно, что это самые долгие отношения, какие у нее были. Это просто задание с бонусом в виде хорошего секса. Лучшего в ее жизни.       «Будь осторожна, Мейз», — все чаще звучит в голове предупреждение Люцифера, смысл которого она начала понимать только сейчас. Опасно играть с ангелами, вдвойне опаснее их искушать. Слишком легко привязаться. Так тяжело отпускать…       Мейз нежно проводит ладонью по сильной груди Аменадиэля в которую должна воткнуть демонский кинжал из Ада, чтоб защитить Люцифера. Вот только делать этого совсем не хочется. Искупать одно предательство другим — порочный круг, который очень тяжело разорвать…       Ладонь предательски дрожит. Впервые за свое существование Мейз колеблется исполнить свой долг — выполнить волю Люцифера.       «Демон, терзаемый угрызениями совести» — звучит смешно. А «демон, влюбившийся в Ангела»?       Мейз уже ни в чем не уверена, кроме одного: она задала новую высоту в своей собственной шкале глупостей.