The Little Boy Lost

В юнос­ти уме­ние га­сить лю­бой кон­фликт с по­мощью сек­са бы­ло для Блей­ка воп­ро­сом вы­жива­ния. Он мог од­ним взгля­дом так за­вес­ти му­жика, что тот ми­гом за­бывал, ко­го он там со­бирал­ся про­дать за па­ру грамм ко­ка­ина при­яте­лю или, по­вину­ясь вне­зап­но­му по­рыву, вы­кинуть на хо­ду из ма­шины. Иде­аль­ная прис­трой­ка к лю­бой си­ту­ации. Сей­час этот взгляд на­ив­ный и нем­но­го вос­торжен­ный. По­том рас­путный и мно­го­обе­ща­ющий. Или неж­ный и пол­ный доб­ро­ты. И, в от­ли­чие от ме­ня, Блей­ку не нуж­но бы­ло пол­ча­са со­об­ра­жать, что имен­но изоб­ра­зить на ли­це - он де­лал это ин­ту­итив­но. Даль­ше шли ору­дия пог­ру­бее. Об­ли­зать па­лец и при­кос­нуть­ся к сво­ему сос­ку. Ес­ли я это сде­лаю, за­мусо­лив слю­нями шерсть на гру­ди, все по­дох­нут со сме­ху. А у Блей­ка по­луча­лось нас­толь­ко ес­тес­твен­но, что баш­ню рва­ло нап­рочь. Он мог по­вер­нуть­ся спи­ной и так улыб­нуть­ся из-за пле­ча, что те­бе пот­ре­бу­ет­ся сроч­но сме­нить нижнее белье. Прог­нуть­ся в по­яс­ни­це и тыль­ной сто­роной ла­дони про­вес­ти по шее - и вот твой член сту­чит те­бя го­лов­кой пря­мо в лоб (то есть мой член: вы, на­вер­ное, так не мо­жете). И черт бы под­рал то­го из­вра­щен­ца, ко­торый при­думал, что о проб­ле­мах в от­но­шени­ях нуж­но раз­го­вари­вать. Лад­но, ма­гия это­го "я снял ру­баш­ку, и вы сра­зу за­были все свои пе­чали" по­кину­ла наш дом че­рез пол­го­да сов­мес­тной жиз­ни - ког­да Блейк, приг­ревшись в мо­их объ­яти­ях, рас­сла­бил­ся и вы­пус­тил на во­лю сво­их де­монов. Но вот этот его оп­ти­мис­тичный пси­хоте­рапев­ти­чес­кий под­ход, что ни­чего нель­зя ко­пить в се­бе и все не­об­хо­димо об­суждать, ду­маю, и при­вел на­ши от­но­шения к кра­ху. С из­бытком ин­форма­ции друг о дру­ге мы еще ху­до-бед­но справ­ля­лись. В кон­це кон­цов, хоть и нес­прос­та счи­та­ет­ся край­не не­этич­ным для ку­рато­ра груп­пы пси­холо­гичес­кой под­дер­жки под­став­лять па­ци­ен­ту зад­ни­цу по три ра­за на дню, мы та­ки ре­шились на это пой­ти. И да, в оп­ре­делен­ный мо­мент хас­тлерские по­вад­ки Блей­ка ста­ли вы­зывать у ме­ня не сто­як, а со­вер­шенно не­умес­тное сос­тра­дание (с лег­ким от­тенком рев­ности - и ког­да я пой­мал се­бя на ней, ме­ня от не­навис­ти к се­бе чуть не хва­тил ка­рачун). Но я уве­рен, что смог бы это пре­одо­леть. Блейк же как-то смирил­ся с ис­то­ри­ей о не­веро­ят­ных прик­лю­чени­ях мо­ей жо­пы в ко­ролевс­тве ме­тамфетами­новых тор­чков! Но прок­ля­тые раз­го­воры об от­но­шени­ях сво­дили ме­ня с ума. По на­уще­нию Блей­ка и по­копав­шись в гуг­ле, я вы­учил­ся сос­тавлять "я-пос­ла­ния". На­чинать с теп­лых слов, го­ворить о сво­их чувс­твах, выс­ка­зывать доб­ро­жела­тель­ные прось­бы, а не об­ви­нения, об­суждать толь­ко кон­крет­ные пос­тупки. Я был прос­то ху­дож­ни­ком "я-пос­ла­ний". Их мож­но бы­ло ци­тиро­вать в гре­баном учеб­ни­ке. Хо­рошо что Эм­метт не слы­шал, че­го я дос­тиг на этом поп­ри­ще: ему-то дос­та­вались от ме­ня толь­ко нуд­ные три­ви­аль­ные воп­ли. Но толь­ко вот бы­ла од­на проб­ле­ма: эта пси­холо­гичес­кая по­ебень ни чер­та не ра­бота­ла. Блейк ки­вал, го­ворил, что ус­лы­шал ме­ня - и не ме­нял в сво­ем по­веде­нии ров­но ни­чего. И по­ка он про­дол­жал раз­дра­жать ме­ня не­ряш­ли­востью и раз­гиль­дяй­ством, мои сра­ные "я-пос­ла­ния" копились и гнили в нем, как объедки в фильтре посудомойки. А потом их ко­личес­тво дос­тигло кри­тичес­кой от­метки, за ко­торой веч­но не­доволь­но­го гов­ню­ка, из ко­торо­го хле­щут доб­ро­жела­тель­ные прось­бы, как дерь­мо из ба­ка ас­се­низа­тора, про­ще зад­ви­нуть ку­да по­даль­ше. Мо­жет, проб­ле­ма бы­ла в том, что иг­ра ве­лась ис­клю­читель­но на его по­ле. Не то у Блей­ка не бы­ло ко мне осо­бых пре­тен­зий, не то он не мог их сфор­му­лиро­вать. Я да­же спра­шивал, есть ли что-то, что его са­мого не ус­тра­ива­ет, и он всег­да от­ве­чал, что я - это все, о чем он мог меч­тать. Ну, пос­ле ебану­тых уро­дов, с ко­торы­ми он встре­чал­ся рань­ше, это бы­ло не­уди­витель­но. Толь­ко вот у Блей­ка на­чалась уче­ба, и он пос­те­пен­но стал от­да­лять­ся. И об­ви­нять тут Ри­ту бы­ло прос­то глу­по. Ес­ли твой бой­френд раз от ра­зу пред­по­чита­ет про­вес­ти лиш­ний час от те­бя по­даль­ше, ты уже спус­тил ва­ши от­но­шения в уни­таз. Блейк был сту­ден­том уни­вер­си­тета, вел груп­пы в ре­аби­лита­ции и учил­ся иг­рать на ба­су. Я про­сижи­вал шта­ны в офи­се, брал по­боль­ше под­ра­боток, а ес­ли у ме­ня от пе­ре­утом­ле­ния сво­дило моз­ги, шел в "Ва­вилон". Ког­да мы с бойфрендом умуд­ря­лись пе­ресечь­ся, я выс­ка­зывал не­доволь­ство. Че­рез год ше­дев­ры "я-пос­ла­ний", так и не дос­тигнув це­ли, за­кон­чи­лись. На­чал­ся ор. И ког­да я за­орал осо­бен­но ис­те­рич­но, в Блей­ке, ви­димо, про­буди­лись юно­шес­кие реф­лексы и он ус­тро­ил мне бе­зоб­разный эпи­зод с рим­мингом. Ме­сяца за три до это­го у блюз-бэн­да Блей­ка был пер­вый кон­церт. Я си­дел по уши в до­гово­рах и не смог пой­ти. О вто­ром кон­церте он мне прос­то ска­зал пост-фак­тум. Дес­кать, ког­да мы сно­ва выс­ту­пали у Бил­ли... Ес­ли бы сей­час Блейк при­шел ко мне со сво­ими дву­мя рюк­за­ками и поп­ро­сил­ся об­ратно, я бы его не пус­тил. Нет, я все еще хо­тел об­ни­мать и це­ловать его. Да­же член сно­ва на­чал вста­вать от вос­по­мина­ний, как Блейк мо­жет улы­бать­ся, ес­ли хо­чет быть от­тра­хан­ным. Ког­да твой бой­френд вздра­гива­ет от по­пыт­ки его об­нять, та­кие вос­по­мина­ния вы­зыва­ют раз­ве что зу­бов­ный скре­жет, а тут пред­став­лять его, что­бы под­ро­чить, сра­зу ста­ло зна­читель­но про­ще. В кон­це кон­цов, кто же дро­чит на чувака, лежащего ря­дом с пос­тной фи­зи­оно­ми­ей? Но меж­ду на­ми на­копи­лось та­кое ко­личес­тво дерь­ма - то­го, что мы не смо­жем прос­тить друг дру­гу, и то­го, что я не смо­гу прос­тить се­бе сам, - что идея опять сой­тись вы­зыва­ла у ме­ня ки­шеч­ные спаз­мы. Но вот ес­ли бы не­беса раз­вер­злись, с них на шел­ко­вой лес­тни­це спус­тился ан­гел и по­дарил бы мне хоть ма­лей­шую воз­можность по­вер­нуть вре­мя вспять, я не раз­ду­мывал бы ни се­кун­ды. Вер­нулся бы в тот день пер­во­го кон­церта Блей­ка. Су­нул бы до­гово­ры в шре­дер. Ку­пил бы ог­ромный бу­кет фре­зий и при­ехал бы в тот клуб. Ска­зал бы Блей­ку, что они иг­ра­ли прос­то невероятно. Что Ри­та пе­ла, как со­ловей. Что мой бой­френд был луч­шим. Что я люб­лю его боль­ше все­го на све­те. По­том я от­со­сал бы ему пря­мо за ку­лиса­ми и с тех пор открывал бы свой рот только для восхвалений и минетов, всё. Я зак­рыл гла­за, и во­об­ра­жение охот­но на­рисо­вало сце­ну в клубе. По­тер­тый бор­до­вый за­навес. Мяг­кий свет. Ри­та по­ет со­ул. Ря­дом с ней Блей­ки иг­ра­ет на ба­су. Пот­ря­са­юще кра­сивый в сво­ей се­рой фут­болке, под­черки­ва­ющей мышцы. Гла­за го­рят. На гу­бах та­кая на­халь­ная са­модо­воль­ная улыб­ка, ко­торая бы­ва­ет толь­ко у му­зыкан­тов во вре­мя концерта. Во­лосы све­тят­ся под со­фита­ми. Ему чертовски весело. Он счастлив. И как я мог это про­пус­тить?!

***

Эм­метт пих­нул ме­ня лок­тем, и я вер­нулся в ре­аль­ность. Пе­редо мной все еще бы­ла сце­на - в "Вавилоне". На ней тан­це­вала с мик­ро­фоном вы­сочен­ная тол­стая дрэг-квин в блестках. Вок­руг нее, как та­рака­ны вок­руг му­сор­но­го вед­ра, ки­шели ка­кие-то пар­ши­вые ма­чо. - Сей­час я дос­та­ну вол­шебную па­лоч­ку, - иг­ри­во про­мол­ви­ла ко­роле­ва, - и вы смо­жете за­гадать три же­лания. "Спа­сибо, даль­ше!" - за­орал я, и Эм зах­ло­пал в ла­доши. - Слу­шай, что про­ис­хо­дит? - спро­сил он ме­ня ше­потом. - Мир окон­ча­тель­но пог­ру­жа­ет­ся во мрак? Они же все прос­то ужас­ны! Тед­ди, мы что... ста­ре­ем?!! - Нет, Эм. Мы не мо­жем пос­та­реть. Прос­то зи­ма, ви­димо, они еще не выш­ли из спяч­ки. - Они, зна­ешь ли, не мед­ве­ди, что­бы впа­дать в спяч­ку. Я ус­мехнул­ся. Ес­ли мед­ве­ди еще толь­ко пла­ниру­ют вый­ти из спяч­ки, ме­ня ждет чер­тов­ски ве­селый март. - Не знаю! - я по­жал пле­чами. - Но пла­тить день­ги Брайана вот за это я да­же не со­бира­юсь. - Предлагаешь пригласить Дар­ре­на за пе­чень­ки? - Ко­торые он сам и ис­пе­чет? - Тед­ди, не будь та­ким ци­нич­ным! В об­щем-то, бы­ло в этой идее ра­ци­ональ­ное зер­но. Шен­да Лир пе­режи­вала сей­час не луч­шие вре­мена. С тех пор, как Дар­ре­на из­би­ли, его но­га ре­гуляр­но вос­па­лялась, и тан­це­вать он не мог. А как толь­ко ста­нови­лось чуть луч­ше, он вста­вал на каб­лу­ки - и но­га вос­па­лялась сно­ва. В ито­ге бедняга сов­сем за­хан­дрил и, по­хоже, ре­шил, что судь­ба ему те­перь за­переть платья в шка­фу и всю жизнь ос­та­вать­ся по­варом. И все же, да­же хро­мой, он был нас­толь­ко гра­ци­оз­нее все­го это­го кош­ма­ра, про­дефи­лиро­вав­ше­го пе­ред на­ми с Эм­меттом за пос­ледние дни! И у не­го ни­ког­да еще не бы­ло выс­тупле­ний в мас­шта­бах "Ва­вило­на". В конце концов, хоть у кого-то должен быть самый счастливый День святого Валентина! - Ре­шено. Зво­ни Дар­ре­ну и зо­ви сю­да. - За­казать у не­го пе­чень­ки? - Толь­ко ес­ли бе­зуг­ле­вод­ные. Их я съ­ем сам. Скажи ему, пусть "поет", подтанцовку организуем. И Эм­метт ушел зво­нить.