Сколько боли может вынести человек? Личной, чужой, реальной, выдуманной… Как будто сила его души измеряется килограммами, миллиметрами и минутами испытываемой боли. Хеннигер Эклз
Когда я вышла из общаги, и бегом, что есть мочи, побежала в сторону своего дома, на улице уже не было такого дождя. Лишь тучи медленно освобождали небо. Уже смеркалось, я прищурив глаза поправила волосы рукой, которые лезли в глаза. В душе пусто. Что-то так сильно грохочет и не даёт покоя. Ноги внезапно подкосились, и я шлёпнулась в небольшую яму, разбив колени в кровь и счесав ладони. Но все это было мелочью по сравнению с той самой душевной болью. Всё разрывалось на куски. В голову никогда не приходили мысли о том, что такое могло произойти. Как теперь Антону в глаза смотреть? От такой мысли глаза снова стали слезиться, руки тряслись. По телу пошла сильная дрожь, которую я не могла унять. Не замечая ничего вокруг, проскочила в подъезд. И через пять минут была уже у себя в квартире, закрыв дверь на все замки, я стала разуваться и следом за этим снимать одежду. Словно всё в тумане. Мне было мерзко, мерзко от того, что они трогали меня. Пройдя в ванную комнату, встала под душ и включила горячую воду и просто заплакала в голос. Жуткий рёв помогал медленно избавиться от ужаса. Тихо сползаю по стене. На спине больно жжётся царапина, оставленная насильником. Стук сердца, казалось, заглушил здесь всё. Машинально смываю косметику мылом. Руки не желали тянуться до различных пенок. Калачиком сворачиваюсь на кровати. Из уголка губ течёт кровь. Снова прокусила рану, хотя она ещё не успела зажить. На дисплее телефона, нервно вибрирующем на столике, высветилось имя любимого человека. Я сбросила звонок, сейчас никого не хотелось слышать и видеть. Как же хорошо знаю Антипова. Он ведь и припереться может. Я взяла телефон и написала короткое сообщение: Антон, не звони, не пиши, не приходи. Я хочу побыть одна! , и выключила телефон. Ничего не хочу. Взгляд снова направлен в пустоту. Больно.****
Утром я проснулась от того, что в лицо светило это противное солнце. Всё раздражает и бесит.Сегодня наша команда играет с «Ледяными молниями». Смысла и желания идти куда-нибудь не было. Не хотела мозолить глаза Антону. Более того, там наверняка будет много людей. Нет, не пойду. И просто хотелось побыть одной, по инерции включила телевизор, а там уже шла прямая трансляция матча. Антипова показали крупным планом. На глазах опять появились слезы. В руках опять появилась та дрожь. Перед глазами стояло лицо капитана команды «Королей». Этой мрази. Сволочь. Урод. Моментально руками сношу всё, что находилось на журнальном столике. Вяло сползаю вниз по стене и сажусь на пол. Больно. Я просто не понимала, что со мной происходит, во мне кипела ненависть ко всему, что движется, а во особенности к себе. Ненавижу себя. Трусиха. Не смогла даже отбиться. Прошла неделя. Вторая серия игр с «Ледяными королями». Пошла вторая половина первого периода. Счёт 2:1 в пользу «Медведей». Парни сплочённо работают на льду, стараясь не удаляться. Очень важно сохранить численный состав команды. Антон уселся на скамью, а его подменяет Костров. Хоккеист оборачивается в сторону трибун. Глаза пытаются отыскать светловолосую девушку с яркой помадой на губах. Но её нигде не было. «Проспала? Забыла? Заболела? Не захотела?» В голове множество вопросов, которые не дают сосредоточиться на матче. Тренер что-то кричит на ухо, а Саша толкает в плечо.Скорее бы закончилась игра. Ужасно напрягает взгляд друга. Жалость пробегает в глазах… Игра шла очень быстро. «Меня исключили в третьем периоде за то, что я подставил подножку. Я сел на скамейку и закрыл глаза. " Адреналин закипает в каждой клетке. Вены судорожно пульсируют. "Ну что с Лерой происходит? Вчера, когда звонил Костер, я так ничего не понял спросонья. Но сейчас меня мучил лишь один вопрос: где моя девушка?" Дождавшись окончания игры, я отправился в раздевалку, в пол уха слушая Макеева. Хотелось скорее уйти отсюда. Впервые так себя чувствую. Неужели виноват в чём-то? Даже с парнями победу не хочется отмечать. Быстро приняв душ, я оделся и чуть ли не бегом пошел в ларек, за цветами. Купил большой роскошный букет тюльпанов: Лера их очень любит. Мимо меня проходили пары, мило разговаривая. Резко передёрнуло. Хотя со стороны мы с Лерой также выглядим. Я уже подходил к знакомому подъезду и прибавив шаг, поднимался на пятый этаж. Остановился, немного перевел дух, и постучал в дверь. Стал ждать, пока откроют. А чтобы она не поняла кто, закрыл глазок цветами. Послышались шаги, и звон ключей. «Стоп. Она никогда не закрывалась на ключ. Максимум — щеколда.» Дверь открылась и на пороге стояла Лера. Лицо было опухшим, глаза красные. Губы искусаны до крови, колени счесаны. Весенние цветы выпадают из рук. Я не мог и слова сказать. Только сосредоточенно рассматривал девушку. Кисти рук в ссадинах. «Что вообще происходит?» — Господи, что с тобой случилось?! — все что, я смог сказать. Спортивная сумка с диким грохотом валится на порог. Я попытался обнять девушку, но та только оттолкнула меня. Да с такой силой, что я еле удержался на ногах. Взгляд ледяной и напуганный. Губы дрожат. «Что, чёрт возьми, это было?!»