Четыре
Достаю телефон из своей сумки. Я вижу, что Трис написала мне сообщение сегодня, и улыбаюсь. За последние двадцать четыре часа я улыбался больше, чем за всю свою жизнь. Я: «Ты всё ещё хочешь выпить со мной?» Трис: «Нет». Я: «Всё, что ты видела на занятиях, не то, что ты думаешь». Трис: «Ну и ладно». Я: «Хорошо. Так всё-таки выпьем?» Трис: «Нет». Блять, не знаю, что ещё написать. Я расхаживаю взад и вперёд, провожу руками по волосам, снова получая странные взгляды от Джорджа, в то время как обдумываю свой ответный ход. Чувствую лёгкое прикосновение к своему плечу и на долю секунды я думаю, что это Трис. Но это — женщина, которая просила показать ей больше самообороны, чем планировалось. В её глазах стоят слёзы. — Не знаю, как вас благодарить. Было очевидно, что вы чувствовали себя неловко… с этой девушкой. — Я ничего не говорю. — Я просто… в любом случае… спасибо. — Моя мать подвергалась жестокому обращению. — Что за чёрт? Откуда это взялось? Теперь её очередь смотреть на меня. Она кивает, вытирая слёзы. — У вас есть телефон? — Она качает головой. — Можно? — спрашиваю я, протягивая руку, чтобы она дала мне свой сотовый. На заставке двое детей, обнимающих друг друга. Чёрт. Записываю свой номер. — Позвоните или напишите мне, и мы организуем частные уроки бесплатно. Если вас это заинтересует, мы можем встречаться здесь один раз в неделю в удобное для вас время. — Сп… спасибо, — говорит она недоверчиво, плача. Я киваю и ухожу. Мне нужно написать Трис.Трис
Что… это… только что было? Боже, я такая идиотка! Конечно, это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Признаки были налицо, Трис! Нита была с ним вчера вечером… Это же не может быть совершенно необоснованным, верно? Кто бы ее отверг? Вероятно, ни один мужчина… вообще когда-нибудь. Мой телефон вибрирует, предупреждая меня, что пришла смс-ка от Четыре. Удали её. Удали её. Удали её. Но я не хочу. Четыре: «Ты всё ещё хочешь выпить со мной?» — Это шутка? Я: «Нет». Четыре: «Всё, что ты видела на занятиях, не то, что ты думаешь». Я: «Ну и ладно». — Неважно. Четыре: «Хорошо. Так всё-таки выпьем?» — Очередная шутка? Я: «Нет». Я жду какой-нибудь ответ. Ничего. На что я надеюсь? Он будет умолять меня, а я его отвергать? Я тяжело вздыхаю и поворачиваюсь в сторону спортзала. Он часто занимается этим дерьмом и сваливает? Я уже знаю, что девочки стоят в очереди, чтобы он посмотрел на них… Я уверена, что ни одна девушка никогда не говорила ему то, что о нём думает. Ну, я не собираюсь быть одной из этих девушек. Я возвращаюсь в тренажерный зал. Вижу, как он шагает туда-сюда, как сумасшедший. Я его так расстроила? Я смотрю на Джорджа, который стоит у ресепшена, и он тоже выглядит озадаченным. Я шагаю к Четыре, чтобы поскандалить, но какая-то женщина смущенно кладёт руку на его плечо. Четыре быстро оборачивается, а затем вздыхает и одаривает её печальным взглядом. Я прячусь за растением, как ребенок. Блин, Трис. Что этот парень с тобой делает? Кажется, женщина плачет. — Не знаю, как вас благодарить. Было очевидно, что вы чувствовали себя неловко… с этой девушкой. Я просто… в любом случае… спасибо. Что? Я так не думаю! Ему было очень комфортно. Я ошиблась? Я рядом с ним не стояла… — Моя мать подвергалась жестокому обращению. — Мое сердце падает в желудок, когда он говорит это. Что-то мелькает в его глазах… Как будто он не может поверить, что только что сказал. Но он продолжает пристально смотреть на нее. Она кивает. Она определенно плачет. Он знал, зачем ей нужно показывать? Он знал. — У вас есть телефон? — Полагаю, он записывает свой номер в ее мобильный. — Позвоните или напишите мне, и мы организуем частные уроки бесплатно. Если вас это заинтересует, мы можем встречаться здесь один раз в неделю в удобное для вас время. — Я в восторге от этого мужчины. Черт возьми, Трис. Она благодарит его сквозь слезы, а затем он проходит мимо меня, когда я нахожусь за углом, чтобы поговорить с Джорджем. Он садится за стойку и проводит руками по лицу. — Она не пойдет со мной на свидание, — стонет он в свои руки. — А? Кто? — говорит Джордж. Четыре молчит. — Или ты просто так это сейчас сказал? Ведёшь себя, как мудак, — проговаривает Джордж, улыбаясь. Я сдерживаю смех. — Трис, — выдыхает он. — Она видела, как я показывал самооборону с Нитой. Я даже не хотел этого делать. Не надо было это делать. — Я видел твои занятия. Это выглядело… компрометирующим. Трис, да? — Да. — Она была сегодня на моих занятиях. — Да… Я видел. — Она очень хорошая. Подтянутая и невероятно гибкая. Очень плавно двигается, а также… Четыре стонет и кладет голову в руки снова. — Ты серьезно думаешь, что я этого не заметил? Она чертовски великолепна и понятия не имеет… вообще никакого. И она смешная, и умная, и… блять, я не знаю… — Серьезно? — Поэтому она не пойдет с тобой на свидание? — Нет, она точно не пойдёт. — Что ты собираешься с этим делать? — Не знаю. Я выглядываю из-за угла. Его волосы спутались оттого, что он теребит их руками. Он такой милый! Джордж меня видит. Черт!.. Я машу телефоном Джорджу в надежде, что он меня поймет. — Может, тебе просто написать ей? — Четыре не отвечает. — Или будешь дуться, как маленькая сучка? — спокойно спрашивает Джордж, и Четыре смотрит на него угрюмо. — Последним, что она мне написала, было «нет». И что я должен на это ответить? — Ты сказал «пожалуйста»? — Ты, блять, серьезно? — Да. — Думаешь, стоит написать слово… «пожалуйста»? — Она уже думает, что ты придурок, а ты половину времени ведешь себя, как придурок, так что тебе нечего терять, — говорит Джордж, вводя информацию в компьютер. Он громко вздыхает и печатает на своём телефоне. Мой вибрирует. Четыре: «Пожалуйста». Я: «Хорошо». Выражение его лица бесценно. Он выпрямляется, как струна, когда его лицо вспыхивает в огромной ухмылке, и он поднимает несколько раз кулак в воздух. — Привет… Трис? — спрашивает Зик, когда проходит мимо меня. Я замираю. Как и Четыре. Джордж только качает головой и обходит стойку. — Я же говорил. Просто скажи «пожалуйста». Зик выглядит совершенно запутанным, когда смотрит на меня и Четыре, и опять на меня. — Кстати, классно двигалась на йоге. Четыре только качает головой и одаривает меня милой улыбкой, а затем смотрит на свой телефон. Мой мобильник вибрирует. Четыре: «Ты уверена?» Он медленно начинает идти ко мне, и я отвечаю тем же. Я: «Да». Близко… Четыре: «Потому что я всегда могу всё отменить». Ещё ближе… Я: «Ну, если хочешь…» Четыре: «Нет». — Привет, — тихо говорит он, когда доходит до меня, стоя так близко, что я чувствую его запах. — Привет, — отвечаю я, и одновременно с этим он упирается своим лбом в мой и кладёт руки на мои бёдра. Я смотрю прямо на его великолепную грудь, куда помещаю свои руки. Он тяжело дышит, и я чувствую, что его мышцы сжимаются против моих ладоней. — Прости… — проговаривает он. — Это было не… — Брось. Я знаю, — говорю я, глядя в его тёмно-синие глаза. Он хмурит брови в замешательстве. Он не знает, что я подслушала разговор с женщиной с его занятий. Он слегка кивает, наклоняется и нежно захватывает мои губы своими. Я отвечаю с равной осторожностью, когда кладу ладони на его плечи. Мне нравится, каков это парень на вкус. Он проводит своими руками вверх и вниз по бокам, а я поднимаюсь на носочки, чтобы углубить поцелуй, обхватывая его шею правой рукой. Мы целуемся так, будто вокруг нас никого нет. Когда отстраняемся, он смотрит на мой топ, а потом снова на меня. — Мне нравится твоя одежда для йоги. — Почему? Спасибо. А ты мне нравишься без футболки… — Ты подсматривала за мной, Трис… Подожди, какая у тебя фамилия? Забавно, как что-то столь значимое может быть столь незначительным. — Прайор. Меня зовут Трис Прайор. — Хоть это и часть моего имени. — А у тебя? — Итон, — говорит он смущённо. Ему не нравится его фамилия? — Итак… сегодня вечером? — Да… сегодня вечером. — Мой телефон вибрирует. Тори: «Можно попросить тебя об одолжении?» Я: «Конечно». Тори: «Новый диджей будет на час позже. Пока он не приедет, нужно развлечь людей в баре». Я: «Хорошо…» Тори: «Станцуешь свои танцы перед ними. Чисто ради веселухи». Я: «У меня свидание». Тори: «Теперь нет». Я: «Во сколько?» Тори: «В десять. Возьми своё свидание с собой. Вы оба сможете выпить в баре». Я: «Спасибо…» Тори: «Всегда пожалуйста». — Э-м-м-м-м-м… Можем ли мы поменять наши планы на сегодня? — Пожалуйста, скажи «да»! — Я чувствую себя так, будто должен узнать что-то ещё. — Помнишь тот момент, когда я пила Bunnahabhain? — Один из самых забавных моментов, которые я когда-либо видел. Я смеюсь. — Ну, мой босс тогда сказала, что я перед ней в долгу. — В долгу? — Она заставляет меня работать сегодня. — Разочарование появляется на его лице. — Но только час! И не больше! — Ну, а к какому времени ты должна быть на работе? — С десяти до одиннадцати. У нас в баре несколько диджеев и один из них играет сегодня для множества людей, которые приходят просто чтобы посмотреть. Но он опоздает на час, так что Тори нужно немного… помочь… с культурно-развлекательной программой. — Культурно-развлекательная программа? — Да. Но она сказала, что я могу привести с собой тебя и мы сможем выпить бесплатно, — говорю я, пытаясь превратить сырое предложение в более заманчивое. — Трис, я бы купил бутылку Bunnahabhain, если бы это означало, что я проведу время с тобой, — отвечает он, смотря на меня и потирая затылок. Он делает это, когда нервничает? — Вау. Эм… Я, наверное, этим воспользуюсь… Думаю, можно и потратить твои деньги. — Правда… Хотелось бы надеяться, — произносит он, улыбаясь, притягивая меня ближе за бедра и наклоняясь, чтобы поцеловать меня снова. Замечаю Ниту, идущую к стойке регистрации. Она везде? Враждебная кошка во мне поднимает голову, и я встречаю его губы со страстью, бегая пальцами по груди. Я провожу ими по его плечам и по волосам, обнимая его и одновременно засовывая свой язык в его рот. Он стонет в мои уста достаточно громко, чтобы только мы слышали, когда наши языки касаются. Он крепко держит меня за спину одной рукой, а другой — между лопатками. Наши тела становятся одним целым. И я совсем забываю о Ните. Мы прекращаем, когда слышим «Ммхм», и наблюдаем, как Нита удаляется, покачивая бедрами. Четыре смотрит на меня с вопросом во взгляде. — Это для неё или для нас? Я пожимаю плечами. — Что я могу сказать? У меня скверный характер. — Он улыбается и качает головой. — Значит, подлая девчонка, мне придётся ждать до десяти, чтобы увидеть тебя? — Конечно, нет. — Во-первых, до одиннадцати. И нет… Как насчет еще какого-нибудь удивительного кофе? — Нет. Ты еще не заслужила. — Серьезно? Я скрещиваю руки и топаю ногой, и он понимает намёк. — Терпение есть сила, — тихо говорит он, нежно прикасаясь губами к моей щеке. — Хм-м-м-м-м-м-м…— Как насчет перекусить за углом в закусочной Дюка? — Мне нравится это место. Как мы раньше не встретились? — Может быть, этому суждено было случиться? Возможно… Мне нравится, как это прозвучало.Четыре
Эта девушка… Я даже не знаю, что еще сказать. У меня только что был лучший ужин в моей жизни в сраной закусочной. Во-первых, она заказала завтрак на ужин, что потрясающе. Во-вторых, мы даже не говорили ни о чем глубоком или символическом. Было больше бессмысленной болтовни и стеба друг над другом. У нас есть много чего для шуток: неудобные моменты, джип Либерти, над жаждущими женщинами, над жаждущими мужчинами (я должен был указать ей на это). Я сказал ей, что пялился на нее, когда Зик нокаутировал меня… Она стала розовой и сразу же сменила тему, спрашивая, заметил ли я штаны Кристины. Мне глубоко плевать на штаны Кристины. Она и правда не видит себя так, как видят её другие. Это так мило и так бесит. Я всю свою жизнь избегал небольших разговоров и пустую болтовню, и, я думаю, что она, вероятно, тоже. Но почему-то мы вытащили это из себя на три с половиной часа. Мы не распространялись об этом — преднамеренно или нет — и я был доволен этим. Я хочу знать о ней, но и не хочу торопиться, чтобы насладиться каждым кусочком информации. Она определенно скрытная, и это у нас общее. И я понял, что у неё были неудачные отношения, когда Трис вскользь затронула это. Я знаю только, что она из Киттриджа, штат Висконсин, и живёт в Чикаго два года. Ее отец был пастором, и ее родители погибли в автокатастрофе, когда ей было двадцать. У нее есть брат, но она ничего не сказала о нем. Обо мне она знает, что я прожил в Виннетке большую часть своей жизни, что я единственный ребенок в семье и что моя мать умерла, когда мне было девять лет. Она также теперь осведомлена, что я переехал с Зиком в Чикаго, когда мне исполнилось восемнадцать. Мне казалось, что мы ощущаем друг друга, и в нужные моменты переставали задавать вопросы. Это было потрясающе. Она потрясающая. Поверить не могу, что мне придётся ждать до одиннадцати вечера, чтобы увидеть ее снова. Что со мной происходит? Может, посидеть в баре, пока она будет «устраивать представление»? Что, черт возьми, это значит? Нет. Решаю, что не пойду и буду «мерзким» парнем, который… Парнем? Что? Затем я вспоминаю, что Трис упоминала, что Кристина работает, так что, возможно, Уилл захочет побыть «мерзким» со мной? Стоит попробовать. Звоню Уиллу, чтобы узнать, готов ли он к этому: — Кристина не позвонила мне сегодня, так что я не знаю, могу ли я… — Кто эти женщины? Что они с нами делают? — Слушай, ну выпивка с меня. Мне нужно встретиться с Трис, и я не хочу идти раньше и сидеть один, как тупица. — Ты можешь прийти тогда, когда захочешь, раз у вас что-то запланировано. Я задумываюсь и понимаю, что он прав. Какая разница: в десять или одиннадцать? Никакая. — Хорошо. — Видимо, Уилл хочет увидеть Кристину больше, чем думает. — Звучит отлично. Встречаемся в десять? 10:30 Мы оба опоздали на полчаса. — Извини, чувак! Проклятые такси, — говорит Уилл. — У меня то же самое. Пойдём. — Зик и Шона тоже здесь. Видимо, Шоне нравится этот диджей. Я смотрю Алу в глаза, когда он выходит из-за угла и встаёт прямо передо мной, и я дышу ему в грудь. — Ну и? — спрашиваю со смехом, который вышел сам собой. — Сегодня в баре диджей. — И что с того? Он не двигается, когда я на него смотрю. — Сколько? — Десять баксов. — Он до сих пор неподвижен, и походит на побитого котёнка. Я протягиваю ему десять долларов и одариваю его жалким взглядом, как и всегда смотрел на него, потому что это — мои истинные чувства. Он пятится… волнуется… и мы с Уиллом получаем право войти. Какой идиот… — Ему нравится Трис, — говорит Уилл прямо после того, как мы проходим мимо. — Да… Я это понял. Когда оказываемся внутри, мои глаза моментально притягиваются к сцене, о существовании которой я понятия не имел: на ней группа танцоров мужского пола в уличной одежде, выступают синхронно под музыку. Они чертовски хороши! — Вау, — говорит Уилл. — Не кажется странным, что я не могу отвести глаза от кучи мужиков? — Ага. — Но я все понимаю. Видео на ютуб: Beyonce — Прижми меня к себе в танце. Хореография WilldaBeast Adams. Я замечаю Кристину за барной стойкой, подающую напитки, и киваю ей, когда она смотрит на меня, пока Уилл идёт за мной. — Ты принёс мне кофе? — Она улыбается до тех пор, пока Уилл не выходит из-за моей спины. — Спасибо за звонок, — говорит она с руками на бедрах. — А? Я звонил тебе? М-м-м-м-м-м… Нет, я не звонил. — Это сделала я! У тебя ещё ужасная песня вместо гудков! И оставила сообщение! — У меня нет песни вместо гудков! Дай-ка я посмотрю твой телефон. — Он протягивает руку с самодовольным выражением на лице. — Выходит… я ввела неправильный номер? — спрашивает она, когда ее щеки становятся красными. Я и не думал, что Кристина умеет смущаться. И Уилл не из тех парней, которые зацикливаются на каком-то дерьме, так что они сразу начинают общаться. Я могу выпить молока и сделать всё, что угодно, чтобы на её месте была Трис. Удивительно, что она сегодня кокетничала со мной. Кокетничала… Да я это сказал. — Вы с Трис разминулись. Она должна вернуться через минуту, — говорит Кристина и быстро кивает на то, что находится позади меня. — Что-нибудь желаешь? Кстати, если бы она знала, что ты здесь, то дерьмом изошла! — Почему? Я смотрю через плечо, чтобы посмотреть туда, куда она кивнула, одновременно интересуясь, почему Трис нервничала бы. Я уже облажался? Я вижу сцену и заинтересованных зрителей. Сейчас танцует другой коллектив под ту же песню. — Ты делаешь Джек и Колу так же хорошо, как Трис? Потому что я подожду, если нет. — Если ты собираешься ждать полчаса, чтобы Трис могла сделать тебе бухло, то убирайся из моего бара! — Ты только что сказала, что она вернется через минуту. Кристина смотрит на меня так, словно я идиот, а потом улыбается, как будто что-то щёлкает в её голове. Я поднимаю брови в раздражении. — Я чего-то не понимаю? — Ага, — говорит она, снова кивая за моё плечо. Я вздыхаю и поворачиваю голову, не зная, о чем она, черт возьми, говорит, и все, что я вижу, — это трёх новых танцоров, плывущих в сторону передней части сцены. Я обвожу их взглядом и присматриваюсь, вместе с тем поворачиваюсь всем телом и вытягиваю шею. Трис — ведущий танцор в середине. Она чертовски удивительная… смешная… тревожная… потрясающая. Двое других — отлично двигаются, но она… завораживает. Я не могу отвести от неё глаз. Видео на ютуб: Beyonce — Сделать тебя лучше. WilldaBeast Adams | Beyonce Series pt.1 — Закрой рот, Четыре, — говорит Кристина, вручая мне рюмку. — Тори сказала, что сегодня ты пьешь бесплатно. Эй, ты знал, что она — сестра Джорджа? Почему мы нигде не… Понятия не имею, что она говорит дальше… Трис уходит со сцены, когда часть этой песни начинается снова. Появляется какой-то парень и танцует один. Я медленно поворачиваюсь и смотрю на Кристину. — Она на такое способна?! Как?.. Мы говорили сегодня столько времени! — Она стесняется! — Почему? Она очень талантлива, — выпаливает Уилл. — Я в курсе, окей?! Она говорит, что танцует только для себя, а не для других людей. Честно говоря, мне даже не верится, что она там. Полагаю, это либо из-за дурацкой бутылки скотча, либо из-за ещё чего-то. Все эти танцоры из «Студии» в парке Гумбольдт. Не все профессионалы. — Студия? Блять… Это была она. — Она иногда разрешает мне пойти с ней и посмотреть! Она снова появляется на сцене, но теперь танцует сзади всех. Ну зачем! Она такая сексуальная. Девушки впереди нее двигаются в странных лосинах и укороченных топах, но Трис в черных, которые подчеркивают ее идеальную задницу, и серой толстовке с широким горлом, что спадает с ее левого плеча. Я пялюсь на ее оголенное плечо… Черт. И на ее великолепные густые волосы… Черт — Эй, Четыре? — Да? — Ты закадировался на сегодня? Ты выпил два глотка! Вот, — говорит она и поднимает рюмку, — выпей. Тебе это понадобится, если ты будешь смотреть на Трис. — Уилл? — спрашивает она с кокетливой улыбкой, предлагая налить ему. — Конечно. — О, черт, мне нужно тоже! — Она наливает три шота Джека Дэниэлса. — С таким успехом превращусь в трезвенницу. Уилл смотрит на нее так, будто она — лучшая девушка, которую он когда-либо видел, когда она лепечет… и… — Спасибо, — прерываю я её, когда беру шот. — Но зачем мне это нужно? — спрашиваю я, показывая воздушные кавычки. — Ну, во-первых, нужно догнать Трис. Она выпила три шота, затем четвёртый, потом пятый. Она так нервничала… Тёрла руки о свои лосины снова и снова. Я думала ей плохо станет!.. Но она держалась молодцом! Дай ей немного «жидкого мужества», и эта девушка будет делать все, что угодно!.. Не строй никаких планов, Четыре! — Какие планы, о чём она? — Кроме того, некоторые танцы… — она замолкает, глядя за мое плечо. — А… что? — Ничего! Просто продолжай пить. Если ты буйный, когда пьяный… тогда прекрати пить… сейчас же. — Буйный? В любом случае, я не хочу быть пьяным перед Трис. Я перевожу глаза к сцене, когда включается очередная песня и Трис появляется вместе с тремя танцорами мужского пола позади нее. Я заворожён… снова. Наверное, меня должно беспокоить, что три парня всё время трогают её сладкую задницу… Но они, кажется, столько же в своем собственном мире, сколько и она. А теперь она на полу… и… Видео на ютуб: JoJo Gomez — Я могу только. — Четыре? Я прочищаю горло. — Что? — спрашиваю я, отрывая глаза… Не люблю, когда меня прерывают, но благодаря этому я унимаю возбуждение. — Вот. — Кристина сделала мне ещё один напиток. — К твоему сведению, она ненавидит эти соблазнительные вещи на полу. — Хм. — Я не могу нормально ответить, потому что… пью… — Следи за своим лицом в следующий раз. Она все равно не смотрит в толпу. Я ничего не говорю, но, должно быть, я выпил, потому что моя рюмка пуста. — Ты Четыре? Я поворачиваюсь, когда слышу суровый женский голос. — Да. — Я Тори. Ты знаешь моего брата? — Да. Мы смотрим друг на друга минуту, пока Кристина не вклинивается: — Это потрясающе. Двое из самых представительных людей, которых я знаю, играют в гляделки… — Спасибо, что позволил мне украсть Трис, — говорит Тори, прерывая Кристину. — Ну, мы пока не вместе, чтобы я ей что-то запрещал, так что я не имею к этому никакого отношения. Она смотрит на меня с выражением, которое соответствует тону её голоса: — Хм. — Затем она переводит глаза на Кристину. — Он мне нравится. — Ничего себе, — говорит Кристина, когда смотрит в удаляющуюся спину Тори. — Я никогда не слышала, чтобы Тори так мило с кем-то разговаривала. — Что я могу сказать? Я очаровательный. Уилл усмехается, когда я устремляю взгляд на сцену, чтобы смотреть на Трис, которая снова танцует под другую песню. Бля… Она горячая. Она не делает соблазнительное лицо, как другие танцоры, как будто абстрагируется от кучи зрителей. И Кристина права: она чувствует себя крайне неловко, когда в конце… Чёрт, мне не нужно было это видеть. Видео на ютуб: JoJo Gomez — Где ты был? Я поворачиваюсь в сторону бара, и одновременно Кристина передаёт мне ещё один шот, который я выпиваю… немедленно. Так, хорошо, я начинаю расслабляться… — Чёрт возьми! Это Трис?! — Ёбаный Юрайя. — Да, Юри. Она… — говорю очень резко, одаривая его своим самым лучшим взглядом. Как словесное избиение… на моём лице. Я неплохо справляюсь… — Зик и Шона уже здесь? — Он бросает бублик в воздух, пытаясь поймать его ртом, но он приземляется на его глаз. Идиот… — Не знаю… Зик говорил, что они… — Четыре! О боже мой! Ты видел Трис на сцене?! — кричит Шона, когда тащит Зика за собой. — Да, — говорю я громко и оглядываюсь. На этот раз на сцене ещё один коллектив, и я рад сообщить, что Кристина передала мне ещё одного Джека с колой. — Трис закончит после следующего номера, — говорит она, указывая на сцену. Спасибо, Господи. Я не знаю: закинуть ли Трис на свое плечо и трахнуть её в кладовке, или продолжать быть угрюмым и привлекательным? Может, и то, и другое? — Кто… Что? Я смотрю туда, куда глядит Юрайя, — на сцену — не понимая ни хрена, о ком он говорит, потому что Трис снова танцует. Не могу дождаться, чтобы поговорить с ней… и положить руки на её задницу. — Которая? — спрашивает Кристина. — Та, что впереди. — Это Марлен! Она потрясающая. Хочешь, познакомлю тебя с ней? — предлагает Кристина… с намёком. — Нет. Я сам разберусь! — отказывается Юрайя с слишком большой уверенностью, потирая руки друг об друга. Ведёт себя как пятилетка. Видео на ютуб: Destiny’s Child — Порази меня. — Диджей здесь. Скажи Трис, чтобы заканчивала, — говорит Тори Кристине. — И скажи танцорам, что они могут остаться… Спиртное за счёт заведения. Не самое дорогое! — Будет сделано, босс! — отвечает Кристина саркастически. — О, и Майра решила явиться, так что можешь на сегодня заканчивать. — Да-а-а-а-а-а! Спасибо, Тори! — говорит она и обнимает её, но Тори просто стоит. Блин, Уилл. Ты уверен в этом? Кристина уходит в сторону сцены. Она говорит что-то танцорам, из-за чего они веселеют и дают друг другу пять. Затем я вижу свою красивую, сексуальную, потную Трис, держащую пустую пятую рюмку, округляющую свои глаза, когда Кристина шепчет ей что-то на ухо. Могу предположить, что-то обо мне. Вы только посмотрите на её очаровательное лицо! Она идёт с опущенной головой, придерживаясь стены, и я смеюсь, когда вижу, что она прячется за спиной Линн, и затем они скрываются из виду. — Десять часов, да? — Что? — Он упился в стельку, — говорит Кристина. — Пффф. Нет.Трис
Хорошо. Даже должна признать, что было довольно весело. Я только что прошла через чёртову огромную и очень жаркую хореографию перед не менее огромной публикой. Спасибо алкоголю! Вижу Кристину, подходящую к нам. — Тори сказала, что все танцоры могут пить за счёт заведения до конца ночи! — Все кричат «ура». Я так рада, что это сработало. Не могу поверить. Марлен сказала, что они в восторге от всего, что мы тут натворили. Отли-и-и-и-и-чно! — Трисси. — Крисси. — Почему она смотрит на меня так странно? — Итак, Четыре тут уже как полчаса. Я ни слова не говорю. Нет… Она… только что сказала «полчаса». Мои ноги, кажется, обладают своим собственным разумом, потому что я прячусь за спиной Линн, а затем юркаю в подсобку и сажусь на диван. После, кто знает, какого времени, Кристина приходит и садится рядом, а я пялюсь в пол. — Он злится на меня. — Нет. Он точно не злится. Я поила его Джеком Дэниэлсом и он, кажется… чувствует себя… просто прекрасно. — Я почти сбежала от него сегодня из-за сучки Ниты с ним на самообороне… — Не знаю, о чём ты. — …А потом он видит, как я катаюсь по полу и практически подбиваю клинья к Кевину. И знаешь, что забавно? — Не совсем. — Кевин — гей… и тот парень тоже. — Хорошо-о-о-о-о. Четыре не сумасшедший. Трис… посмотри на меня. Думаю, он дрочил себе под баром, судя по тому, как смотрел на тебя. — Правда? Это было так мило с его стороны… Он такой сладкий… — Ладно. Я принесу тебе чашечку кофе… Вам обоим… Хотя он не заслуживает его от меня. Ты примешь холодный душ. — Хорошо. Я принимаю быстрый душ, какой возможен на этой Земле. Теперь, когда я знаю, что Четыре не злится на меня, мне нужно с ним пообщаться.Четыре
— Кристина. Это — худший кофе из всех, что я пил… за всё время. Это месть? Месть? Я знал! — Мне нравится пьяный Четыре! — смеётся Шона. — Я не пьяный Четыре. — Чёрт возьми, может быть. Чёрт. Я опускаю кружку с кофе на стойку, которую дала мне Крис, и сжимаю голову руками, чтобы восстановить свои чувства. — Где моя Трис? — Твоя Трис? — У неё такой вид. — Да… нет. Она не моя Трис. Ты понимаешь, о чём я. Этот кофе отстой, кстати… — Зик, он мудак, даже когда пьян? — Он просто хочет тебя, Кристина! — Нифига. Я научился не делать такие вещи вчера… — Четыре, перестань тыкать в меня пальцем. — Ты был ей очень хорошим другом в ту ночь. Таким глупым… но всё же хорошим другом… Почему такое злое лицо? Я что-то не то сказал? — Мне нравится пьяный Четыре! — повторяет Шона. — Зик! Иди сюда! Пойдём позажимаемся на танцполе! — Мне нравится пьяная Шона, — говорит Зик, когда идёт за ней на танцпол. — Я не должен быть пьяным Четыре. Трис будет злиться на меня, и я уже почти облажался сегодня… — Привет, красавчик! Симпатичная сексуальная девушка приземляется прямо мне на колени. Я оборачиваю руки вокруг маленького тела и обнимаю её, как никого и никогда! Я дышу в ее волосы. Она влажная. Она только что из душа, где была… голая. — Ты злишься на меня? — Она выпячивает губу, которую я тут же захватываю зубами, потому что кто бы не стал? Она берёт моё лицо в свои руки и просовывает язык в мой рот, на что я отвечаю, потому что кто бы не стал? — Эй! Вы оба! — Что? — говорим одновременно. Это чертовски смешно. — Тори идёт. Если она узнает, что я напоила вас обоих, она меня убьёт. Трис, сядь прямо. Четыре, убери руки. — Пожалуйста, не садись прямо… Бля. Трис смеётся… так, блин, упорно, и это не помогает в моей ситуации, потому что из-за этого я дрожу всем телом. — Ты издеваешься надо мной, да? — говорю я, когда хороню голову в её шею. — Я смеюсь над твоим чле… конфузом… — Я влюбился в эту девушку. — Трис. — Тори бы лучше больше улыбаться. — Да, Тори… О, это… — Да, мы познакомились… Ты заслужила это, — говорит она, когда кладёт пакет перед нами на стойку. — Ты спасла мою задницу сегодня. — Затем уходит. Трис смотрит на меня и выгибает бровь. Мне просто нравится её лицо. Она открывает пакет и достаёт бутылку скотча Bunnahabhain. Мы… не… будем… его… пить. Трис открывает рот в форме «о» и, как бы я ни хотел найти этому рту достойное применение, нам есть, что обсудить. — Мы должны это выпить? — Она, блять, телепат. Кристина надавливает на плечо Трис и говорит: — Как насчёт допить свой кофе? — Отличная идея! — произносит Трис, наливая скотч в наш кофе. — Поднимайся, красавчик! — Трис, ты нравишься мне такой! — вещает она. — Это расплата? — Нет… — говорит она, выпивая. — Расплата была бы, если бы ты держала мои волосы, пока я блевала на твои туфли. — Ничего себе, Кристина! — удивляется Уилл, похлопывая Трис по руке. — Кристина, на самом деле у тебя отличный кофе! — говорю я, как и до этого обнимая Трис. Трис добавляет: — Ну, он не такой отличный, как твой… и твои булочки… М-м-м-м… может быть, мы сделаем что-нибудь однажды? — Мой член только что вернулся в действие. Кристина и Трис начинают смеяться, как будто это только их шуточки. Затем Трис смотрит в мои глаза и прикусывает нижнюю губу. Чёрт возьми, все бы отдал, чтобы стать телепатом. Я выбрал не ту профессию. Затем она глубоко вздыхает и выдыхает через свой великолепный рот, и трясёт головой. Её волосы уже почти высохли, и находятся на правом плече, обнажая левое. Хочу лизнуть его. — Кхм… Так, Кристина… Хочешь потанцевать? — спрашивает Уилл. Думаю, они опустошают свои напитки и уходят танцевать, но я не уверен, так как мои глаза удерживают омуты Трис — самой сексуальной девушки, когда-либо сидевшей на моих коленях. — Мне не легче от этого, — говорю я, поднимая бёдра. — Я чувствую твою боль… в прямом смысле этого слова, — шепчет она. — Мы в одинаковом положении, — говорит она, касаясь моего колена. Она быстро вздыхает и немного ослабляет мои руки. Чёрт. Я причинил ей боль? Потом она встаёт и трясёт головой, словно очищая её; опирается на стойку, перелезает за неё и, хихикая, хватает нам две рюмки. Я наклоняюсь, чтобы укусить её за зад, но она быстро садится. Чёрт побери! Так близко. Трис наливает нам полные рюмки скотча. Затем поднимает свою. — За что пьём? — За наше первое свидание? — Думаешь, это свидание? — спрашивает она, в то время как мы делаем глоток из наших рюмок. — Бля. Нет. Я не знаю. — Четыре, я шучу! — говорит она, смеясь. — Кому нужны эти формальности? Знаю, что никому. Двадцатипятилетняя бутылка скотча, и я сижу на коленях самого великолепного парня, которого я когда-либо встречала. Я сорвала грёбаный джек-пот! Я просто… не… не понимаю… почему? — Она выпивает ещё и облизывает свои губы. — Из всех девушек… да и этот петтинг на сцене… и Кевин… — Да… Между прочим, я еле это стерпел. — Я делаю большой глоток скотча. — Я знаю… Мне очень жаль. Я так злилась на тебя сегодня из-за Ниты на самообороне… а затем на сцене я… Я не хотела… Я лицемерка? — Да, немного… Думаю, она хотела, чтобы я с ней не согласился. — Но Кевин — гей! И… ну ты и Нита очевидно… Ну, знаешь… И, вероятно, между вами… — Трис, стоп… — говорю я серьёзно и выпускаю вздох. — Кевин — гей? — Уф! Вот, выпей оставшееся, — говорит она, пихая стекло в мой рот, допивая остатки в своей рюмке. Затем она смотрит на меня своими секс-бомбическими глазами и мило спрашивает: — Пожалуйста, потанцуй со мной. — Она ставит мою рюмку на стойку и тащит меня на танцпол. — Да! Мне нравится пьяный Четыре! — перекрикивает Шона музыку. — И пьяная Трис! — орёт Кристина. Я что, пьян? И она? Сжимаю руками её ягодицы, а она смотрит на меня, потом берёт мои руки и кладёт их обратно. Видимо, так и есть.Поездка на такси домой Кристина
— Мы не будем плавать… голыми… в озере Мичиган сегодня! — говорю я… снова. Уилл истерично смеётся. Он сказал, что никогда не видел, чтобы Четыре так хорошо проводил время… пьяным или каким-либо ещё. — Кристина, я обещаю, что не буду снимать одежду… но только купаться голышом намного сложнее! — Когда Трис пьяная, она не знает, что несёт, и Четыре как раз на этом уровне. — Это правда. Мы не снимем одежду, когда будем купаться голышом! Я — романтик! — говорит он, когда кусает ухо Трис, и она привстаёт, чтобы он этого больше не делал. — Трис, сядь, — приказываю я. — Чтотынесёшь… Что я, по-твоему, пытаюсь сделать? — говорит она, когда он хватает её за ягодицы. Я никогда не видела, чтобы Трис была такой расслабленной… пьяная или нет. — Безопасность превыше всего, Трис, — бурчит Четыре, пытаясь пристегнуть их обоих ремнём безопасности. Боже, помоги. Я наклоняюсь, чтобы поговорить с Уиллом, который находится на переднем пассажирском сиденье. — Я позабочусь о ней. Но что мы будем делать с ним? — Ну, я могу попытаться забрать его… — Не получится! Он поедет ко мне домой… к нам домой… Да? — Трис смотрит ему в глаза, хватая его за обе щёки. Как будто он скажет «нет»! Вообще-то, он смотрит на неё серьёзно… Словно он что-то обдумывает… но потом говорит: — Скотч тоже поедет с нами? — Они оба смеются вновь, как будто это — самое смешное, что они слышали этой ночью. Я смотрю на Уилла. — Можешь отвезти его домой? — Наверное, нет… Он — упрямая задница… Если только повезёт… — Раз уж заговорили о заднице… — заявляет Трис и кладёт руки на бёдра Четыре. — Я тоже могу остаться, если хочешь, просто чтобы помочь в случае чего. Я могу спать на диване. — Было бы здорово. Спасибо. — Я в восторге от этого мужчины.На следующее утро Четыре
Я просыпаюсь и чувствую запах лемонграсса. Глубоко вздыхаю. Какого черта? Длинные шелковистые волосы лезут мне в лицо. Я сразу же понимаю, что так пахнет Трис, и мне становится легче. Подождите, Трис? Я пытаюсь сесть на кровати, но на мне спит Трис… закинув ногу. Нет, нет, нет, нет, нет. Пожалуйста, скажите, что мы не занимались пьяным сексом? Тем более напившись до потери сознания… Но когда я осматриваюсь, я рад, что мы оба полностью одеты. Я двигаю ее густые, волнистые, запутанные волосы в сторону, а затем откашливаюсь и делаю успокаивающий вздох, облегчая приступ паники, от которого чуть не умер. Жуткая головная боль бьет меня, словно тонна кирпичей. Она дышит мне в ухо, и я чувствую милое маленькое лицо своей шеей, а затем вздыхаю спокойно. Потом я ощущаю щекотку на шее от трепещущих ресниц. Трис медленно поворачивает голову, встречаясь со мной взглядом, садится прямо, до сих пор сжимая бутылку скотча. В ней осталось около дюйма. Я почти уверен, что те же мысли, что проходили через мою голову, сейчас проходят через ее. Особенно когда она начинает трогать себя, убеждаясь, что она полностью одета, а затем смотрит на меня, понимая, что и я тоже. Она делает глубокий вздох и выдох, а затем буравит меня взглядом, и я отодвигаю ее от себя. — О боже мой. Я только что подумала, что мы занимались сексом, — говорит она, ложится и вздыхает точно так же, как и я до этого. — Да. Я тоже. Слава богу, ничего не было. Она поворачивает голову и смотрит на меня. — Нет. Боже, я не это имел в виду. Я… лучше буду это помнить. Она смеется и кивает головой в понимании. — Что, черт возьми, произошло ночью? Последнее, что я действительно помню, это… танцы с тобой… много танцев. По мелким крупицам все начинает возвращаться ко мне: мы как будто танцевали в средней школе, пили из бутылки, и я выносил Трис на плече из бара. Затем я вспоминаю, как мы попали в квартиру. Мне нужна минутка. — Слушай, у тебя есть лишняя зубная щетка, которую я могу одолжить? — Одолжить? — А! Угу, ну… Хорошо, есть? — говорю я, потирая затылок. Мне нужно собраться с мыслями. — Конечно. Правый верхний ящик в ванной. Я иду в ванную, хожу в туалет и чищу зубы. Фу, изо рта несет скотчем… Затем я сажусь на унитаз и провожу руками по волосам. Я помню, как был вчера возбуждён, когда мы лапали друг друга под одеждой, что неизбежно привело бы к большему, если бы нас не вырубило. Тем не менее, я почти уверен, что мои руки были под ее рубашкой и изучали там все, но я не помню, как это чувствовалось или что-то в этом роде, только то, что это было. Отстой. Я возвращаюсь в ее комнату и вижу, что Уилл спит на диване. По крайней мере, один из нас был джентльменом. Черт побери. Она сидит на кровати на том же самом месте, выглядит застенчиво и красиво. Трис идет воспользоваться ванной, и я сажусь на постель, положив голову в руки, пока она не возвращается, не закрывает дверь и не садится спиной к изголовью, колени подтянув к груди. — Все настолько плохо? — спрашивает она. — Что плохо? — Ты выглядишь очень расстроенным, и я не до конца помню, что произошло, но я не думаю, что все было так… Я не знаю. Не думай, что ты должен остаться. — Трис, нет. Ты не поняла, почему я расстроен. Я расстроен собой. Я чувствую, что использовал тебя. Ты была пьяная… — Как и ты… — Да, но я должен был остановиться… — Мы должны были, Четыре. — Когда я не отвечаю, она решительно говорит: — Слушай, я знаю, что такое принуждение, и это не тот случай. — Она смотрит на меня с осторожностью, чтобы я не подталкивал ее к объяснению. Мне нужно собрать свои мысли. Я карабкаюсь к ней и облокачиваюсь на изголовье, сцепляя пальцы правой руки с левой. — Я не хочу, чтобы это было просто физическим контактом. Я хочу знать тебя и хочу, чтобы ты знала меня. — Я останавливаюсь и сглатываю. — Могу я спросить? Она кивает. — На тебе надет бюстгальтер? Она качает головой, подтверждая, что «нет». — Я уверен, что это потому, что я его снял. — Ее щеки становятся розовыми. — И я почти не помню, как делал это, не говоря уже о том, как удивительно ты чувствовалась против моих рук, потому что я уверен, что это было так, и надеюсь, что тебе тоже было приятно. Она улыбается. — Ты потрясающий, знаешь это? — Нет. Я просто хочу, чтобы между нами все было идеально, если, конечно, ты хочешь это «мы». — О, конечно, я хочу, — говорит она, наклоняясь и чмокая меня в губы. — Да! — Я надеялся, что это так, — заключаю я в ее рот, когда кладу левую руку на ее щеку. Это медленный поцелуй. Мы не торопимся, потому что нам и не нужно. Вскоре мы лежим на боку, по-прежнему целуясь не спеша. Я легкомысленно провожу пальцами вверх и вниз по ее бокам, когда её рука на моей шее, а затем она поднимает её и зарывается пальцами в мои волосы. Я шепчу между поцелуями: — Это как раз то, о чём я говорю. То, что я чувствую кончиками пальцев… Я хочу запомнить это. — Я тоже, — отвечает она мне в губы — её рот так близко к моему, что я снова её целую. Может, совместить два дела? — Есть то… что нам нужно… знать друг о друге. Вчера, в закусочной, я чувствовал всем нутром, когда разговор переходил не в то русло, и тебе было неуютно… И я знаю, что со мной происходило то же самое. Она молчит и поднимает голову, глядя мне прямо в глаза. — Тебе… нужно… кое-что знать… Я просто не готова тебе рассказать… пока что. И, думаю, ты тоже? Я ничего не говорю, потому что она произнесла то, о чем я думал. Так что я просто киваю и продолжаю смотреть ей в глаза. — Я не буду давить на тебя. — Я тоже не буду. — Так как мы не давим друг на друга, могу я спросить, будет ли нормально, если я сделаю что-то подобное? — Я оставляю поцелуй прямо под ее ухом. — М-м-м, м-м-м. — Или это? — Спускаюсь по её шее россыпью мелких поцелуев, когда она вздыхает. Приму это как «да». — Что насчёт этого? — Я просовываю руки под ее футболку и поднимаюсь к груди, когда она дрожит. Еще одно «да». Затем я прижимаю её к себе за поясницу, а Трис поднимает голову, встречая мои губы, и толкает меня на спину. — А как же это? — спрашивает она, облизывая мою нижнюю губу теплым мокрым языком. Я киваю. — Или что ты чувствуешь, когда я делаю это? — Она медленно опускает голову к моей шее, рисуя на ней круги своим языком. Мне сейчас очень тяжело, и я наслаждаюсь каждой мучительной минутой. Я беру её за поясницу и двигаю к себе, а затем опускаю руку прямо на её задницу и придавливаю ее бедра к своему стояку. — Как ты думаешь, как я к этому отношусь? Она улыбается мне в шею, а потом смотрит на меня. — Это как раз то, что я хочу помнить.