Новый вид сказок

Первые пять минут полета Миюки проклинал все и с честной совестью вспоминал всю свою короткую жизнь. А вот дальше ему это просто надоело. Особенно его бесило то, что он попал в такую передрягу из-за несмышленого, пусть и безумно милого кролика. — Найду — выебу! И только эхо было ему ответом, но от этого желания найти ушастого и сделать с ним много чего плохого не убавилось. А еще раздражало то, что в полете подол тупой юбки все задирался и вечно попадал в лицо, отчего очки съезжали и неприятно терли переносицу. Но вот в какой-то момент под ним начал появляться свет, и его полет как-то замедлился. Или же ему только так казалось? Кадзуя не был уверен, что знал ответ. Чем дальше он падал, тем более странные вещи происходили вокруг него. Вот рояль мимо полетел, отчего Миюки пришлось протирать глаза долго и усиленно, поднимая мешающие очки. А вот вырванная дверь и рядом с ней какой-то горшок с цветком. Решив уже ничему не удивляться и вернув очки на обычное место, он сложил руки на груди и продолжил свой полет с самой серьезной миной. Как говорится, если падаешь, то старайся держать лицо, чтоб потом твои друзья не смели смеяться над тобой. В том, что Курамочи бы ржал над одним только его видом, он не сомневался. Да боже, он и сам бы поржал над собой, видя все это со стороны. Спустя еще буквально несколько минут странный полет резко закончился, но все прошло слишком… Удивительно. Его тело стало неспешно опускаться, пока не столкнулось с мягкой периной зеленой травы и листьев. Но он уже пообещал себе не удивляться ничему, так что просто откинул со лба волосы и встал c земли. Вскинув голову вверх и почесав затылок, он, так и не найдя способ подняться, решил найти выход куда-то дальше. Авось, там впереди ему помогут. Идя вперед, он с удивлением понимал, что точно находится уже не в Японии. Но не мог же он провалиться сквозь землю? Не, земное ядро он же не встретил? Нет. Значит, тут что-то другое. Задумавшись, он совсем не заметил, как наступил на мокрый лист, а, поскользнувшись, упал в огромную лужу. Сегодня точно не его день. Кусая от злости губы и поправляя очки, Миюки осторожно, чтоб еще раз не упасть, поднялся и оглядел себя. Как он и предполагал, платье намокло и облепило его, принося неприятные ощущения. Теперь он не будет смеяться над девушками в платьях, которые хрен знает как ходят и вечно ноют. Однако долго горевать над судьбинушкой ему не дали: звонкий смех откуда-то сверху заставил его поднять голову и удивленно вскинуть бровь. В голове у Кадзуи возникло два вопроса: как давно тут было дерево и че это за странная улыбка летает в воздухе? Такая вроде знакомая и подозрительная. — Алиииса, ты как всегда неуклюжая и смешная. Глупышка. Точно, этот голос принадлежал никому иному, как Коминато Рёске, который медленно стал вырисовываться из воздуха, все также продолжая улыбаться. Правда, костюмчик у него был странный, в полоску, а за спиной вообще красовался хвост. В очередной раз решив протереть глаза, ну, и линзы очков заодно, Кадзуя выпал в осадок. Снова вопрос о том, какого черта тут происходит и почему его семпай так странно развлекается, всплыл в голове. — Какого черта меня называют Алисой? Я не баба! Ему так и хотелось подойти к дереву и хорошенько его встряхнуть, чтобы семпай там так нагло не высиживал и не улыбался. В голосе сквозила ярость вперемешку с удивлением. — Ну что же ты опять потерялась. Ладно, помогу тебе. Ты ведь бежала за кроликом? Так вон он там. Эта снисходительность выбешивала еще больше, но, услышав про кролика, он резко развернуся и посмотрел в указанном направлении. А ведь и правда: вот знакомые ушки виднеются из-за куста. — Ах ты мелкий засранец. Позабыв о странном поведении Коминато, Кадзуя побежал следом за мелким засранцем. Руки так и зачесались словить этого ушастого и сделать с ним все, о чем он думал, пока падал. А потом узнать, какого фига тут происходит, или чем его опоили, пока он спал. — Стоять! На его крик кролик вздрогнул и, развернувшись, удивленно взглянул на своего злого преследователя. — Упсь. Он состроил такое милое выражение лица, что у Миюки даже глаз дернулся, хотелось придушить этого парня, а лучше привязать к ближайшему дереву и… От таких мыслей ему снова стало жарко и, воспользовавшись его заминкой, кролик в очередной раз дал деру, убегая в только ему известном направлении. Такое поведение реально ставило в тупик. Обычно многие вешались на Кадзую, стоило ему только проявить свой интерес, а тут… сбегают, да еще так нагло вертят мелким хвостиком. Ну уж нет, он не собирался никому проигрывать, пусть даже в таком странном ненормальном мире. Так что пришлось бежать глубже в лес, преследуя наглого кролика, который даже не собирался замедляться. Ругаясь на весь мир, особенно на долбаную неудобную юбку и вездесущие ветки, которые так и норовили шандарахнуть в лицо, Миюки пытался догнать мальчишку, однако тот спустя несколько минут преследования опять исчез из поля зрения, чем вызвал недовольный рык. Сжимая руки в кулаки и уже медленно идя по незнакомой местности, он не сразу заметил впереди подозрительный домик, который, казалось, вот-вот развалится. Но именно оттуда доносились интересующие его звуки, явно слишком громкие для такого темного места. Да еще и паутина, налипшая на очки, не улучшала его видения мира. — Иди туда и забери этого долбаного кролика, иначе я его поджарю. Опять Коминато появился из ниоткуда, но теперь его улыбка пугала и настораживала, а аура вообще заставляла сглатывать и отходить в сторонку, желательно на другую часть вселенной. — Как же он бесит… И снова рык семпая не предвещал ничего хорошего. Что же могло так выбесить этого человека, раз он хочет навредить тому кролику, и почему так не хотелось подпускать его к нему? Неужели в Миюки появились типо материнские чувства, которые говорили защитить маленького и невинного? — Я тогда пойду? Неуверенно смотря на исчезающего Рёске, он был окончательно уверен, что медленно сходит сума. Но впереди опять раздался знакомый смех кролика, и Кадзуя решил не дожидаться очередных странностей — все же он морально еще не был готов к ним — и пойти посмотреть, что же там, рядом с домиком. Однако, выглянув из-за постройки, он и сам не понял, почему, но пальцы неосознанно вцепились в дерево, а в глазах, как и у Коминато минуту назад, появилась ненависть. Этот кролик сидел на чужих коленках и что-то воодушевленно рассказывал, а этот слушатель в странной большой шляпе делал вид, что внимательно его слушает, оглаживая аппетитную задницу с милым хвостиком. Но когда на злобный рык Миюки эта парочка повернула головы, то он с удивлением замер, узнавая эти яркие черты и теперь понимая, почему голоса казались ему знакомыми. — КУРАМОЧИ?!