Небесные астры

      После прощания с отцом Дей вздохнул еще раз, поглубже, и зашел в „Двадцать седьмой“ так, будто нырял в неизведанные воды. Хотелось сохранить поначалу видимость понимания и порядка.       Дей с неким трепетом ощутил под ногами пандус, поднялся к шлюзу и зашел в темное, по сравнению с пространством освещенного солнцем космодрома, помещение. Первый отсек — сама шлюзовая камера — пока был раскрыт настежь, видимо, напарник воспользовался случаем проветрить корабль свежим земным воздухом. Места тут было немного, но чтобы разминуться двоим в скафандрах им бы хватило. Улечься, правда, в шлюзе, Дей мог бы разве что наискосок.       Сразу за шлюзом проглядывала небольшая лаборатория, хотя именно ее следовало бы назвать попросту компактной: разработчики постарались уместить под рукой совершенно все, могущее понадобиться при исследовании неизвестных планет, максимально уменьшив в размерах. Дею показалось даже, что он видел микровинтовой двигатель. Хотя зачем тут мог понадобиться крошечный генератор червоточин, Дей придумать пока не брался.       Рюкзак по-прежнему неудобно оттягивал плечи, намекая, что неплохо было бы его куда-нибудь сбросить. Следующий за лабораторией средний отсек был самым крупным, ибо являлся жилым: вдоль бортов поднимались закрытые с четырех сторон прямоугольники коек, к стенам лепились шкафчики, на стыке с крылом располагался ультразвуковой душ.       Стандартная черная сумка с выбитым именем штурмана небрежно валялась под правыми спальными местами, так что Дей рассудил занять левую сторону. Обычно самыми удобными считались нижние койки, но Дей прикрыл шторку внизу и забросил рюкзак на верхнее спальное место: рассуждал об удобстве он с высоты своего роста несколько иначе.       Он забросил рюкзак, заранее пристегнул его к стене фиксирующими ремнями, хотя до взлета запас времени был. Пусть сумка штурмана продолжала лежать возле кроватей правой стороны, а шлюзы стояли открытыми настежь, сегодня Дей хотел сделать все по порядку, как на учениях. Этот корабль был уже настоящим и нарушать специальный протокол обращения с ним не виделось хоть сколько-нибудь мудрым.       Разобрать вещи в шкафчик он успеет и позже.       Жилой модуль прогремел под ногами дополнительным шлюзом, оборудованным тут на моделях старше „Дракона-2“ из-за возможных сложностей с приземлениями или сейсмической активностью после них. Как бы ни был мал корабль, экипажу необходимо иметь из него как минимум два выхода.       На потолке тоже располагалось несколько люков, но эти вели в доступную часть машинного отделения, куда можно было заползти, скрючившись в три погибели, чтобы добраться до притаившейся между внутренним и внешним корпусом механикой. Чтобы попасть к машинному отделению любого крыла, следовало проникать туда наискосок — из лаборатории.       Наконец, Дей добрался до кабины, основного рабочего места пилота и штурмана. Точно так же, как Бранн занял правую койку, сейчас Нимайт сидел на правом штурманском кресле. Дей мимоходом, пока огибал выдающийся ко входу пульт, разделяющий кресла пилота и штурмана, задумался, что какая-то логика в действиях напарника точно наблюдается: в выборе стороны он был точно последователен.       Сам Нимайт слегка обернулся на входящего Дея, улыбнулся, сощурившись глазами, кивнул и вернулся к пульту, отрапортовал:       — „Двадцать седьмой“ готов к старту, плановый осмотр не выявил неисправностей, — Дей невольно удивился, улыбка чувствовалась в голосе так, словно он видел все лицо. — Исправности выявит полет.       — Довольно странное выражение для летуна, тебе не кажется, Бранн? - Дея, мягко говоря, смущала свобода обращения напарника со словами. В среде пилотов не принято было искушать судьбу неосторожностью. — Я чего-то не знаю о штурманах?       Ремни привычно охватили грудь крест-накрест, стоило опуститься на свое место. Пальцы почти автоматически защелкали тумблерами: по крайней мере половина управления оставалась завязанной на механике, включая штурвал, особо высокие технологии применялись для проекции карт, прорисовки курса и общей наглядности. Контроль внутреннего климата, мониторинг состояния самого кораблика в целом, иногда наблюдение за физическим состоянием экипажа — но вся интеллектуальная работа по-прежнему доставалась живым напарникам. Теперь, с ИИ на борту, ситуация обещала перемениться, но Дей не слишком на это рассчитывал.       — Не уверен, — голова склонилась набок точно так же, как чуть раньше, на входе, глаза больше не поднимались от пульта. — Штурманы не так уж сильно отличаются от людей.       Дея обуяло подозрение, что над ним издеваются, но тут Бранн обозначил предстартовую готовность, что подтверждали так же датчики со стороны Дея: многие системы дублировались и перепроверялись дважды, на каждой половине кабины, независимо друг от друга. От этого часто зависела жизнь экипажа, пренебрегать необходимой страховкой никто не собирался.       По зависшему перед лицом экрану, спроецированному самим пультом, побежали строчки стандартного приветствия программы, разбавляемые одной и той же аббревиатурой: ЛУГ. Бранн справа никак не реагировал, поэтому Дей опять обозначил интерес за двоих:       — А ты не в курсе, что это за навязчивый ЛУГ? О таком нас не предупреждали!       — Скорее всего, — Бранн начал отвечать медленно, явно раздумывая над вопросом, — это стандартный код именования нашего ИИ. Я надеюсь, расшифровкой нас осчастливит он сам, так, ЛУГ? — вопрос, обращенный к лобовому стеклу и пространству кабины, со стороны смотрелся довольно своеобразно.       Дей почти решился сообщить напарнику, что запуск ИИ, наверняка, отдельная и очень особая процедура, когда проекция на экране изменилась. Как будто кто-то очень быстро набирал текст.       — Личный универсальный гид? — Дей бросил ошарашенный взгляд на Бранна.       — Лазерный убийственный гром? — Бранн смотрел на него с отраженным изумлением.       — Иными словами, ЛУГ, ты сам не знаешь, как тебя зовут! — Дей намеренно поддевал невидимого и неощутимого собеседника, ожидая новой реакции. Корабль показался притихшим и даже немного враждебным. — Что мешает называть тебя в таком случае Летучей уютной гостиной?       Курсор оскорбленно пропал, экран погас, подголовник кресла конвульсивно поддернулся на электродвигателях, одарив Дея подзатыльником.       — Я полагаю, Дей, нам следует серьезно познакомиться с нашим ЛУГом, — Бранн потирал подбитые подлокотниками снизу ладони. Дей не сразу понял, за что досталось штурману, пока не увидел все еще мигающее „лирический утренний гимн“ на экране перед глазами Бранна. — Иначе мы рискуем так никуда и не полететь.       — Хорошо, ЛУГ, я прошу прощения, мы оба просим прощения, — Дей тут же поправился, — это было необдуманно и по-ребячески!       Экран перед пилотским креслом так и не вспыхнул.       — Прямо скажем, немного идиотски, — Дей продолжал, ощущая себя донельзя глупо. Разговаривать с кораблем!       — Или много идиотски, — скрипучий голос напарника поддержал, по крайней мере Дей разговаривал сейчас с кораблем не один. — Мы просим великодушно простить, ЛУГ. Нас ждут, всех троих, тренировки и исследования, планеты и звезды, мы не можем начать такой путь с обиды.       — Вернее, можем, но это будет уж совсем глупо, — Дей пробормотал, представляя экстренный запуск двигателя, производимый чистой механикой. На космодроме. Для первого полета до ближайших кустов, то есть поля, в смысле тренировочной базы. Они очень быстро станут известными. — Прости нас, ЛУГ, мы раньше никогда не общались с ИИ!       — Это так, не общались, — Бранн качнул головой, подтверждая и любопытно осматриваясь.       На экранчике перед штурманом совсем не стало данных, он развернулся на все лобовое стекло, где засияло крупно и ярко: «Лианна и Линнэт, инженеры по работе с искусственным разумом, предлагают вам познакомиться с бортовым ИИ по имени ЛУГ! Летчик универсального гения. Проект „Универсальный гений“ еще в разработке, но ЛУГ будет вам отличным подспорьем! Его личность уникальна и универсальна одновременно, он будет развиваться вместе с вами, уважаемые пилот и штурман, обращайтесь с ним бережно, и ЛУГ станет вам другом! С наилучшими пожеланиями, разработчики».       — Э-э, Бранн, ты хоть что-нибудь понял? — Дей чувствовал себя на редкость неуверенно. Что-то не везло ему сегодня на собеседников.       — М-м, Дей, да, думаю, да, по крайней мере, я знаю одну из разработчиц, так что понял, — сделал паузу, не спеша радовать выводами. — Линнэт всегда очень любила замудреные схемы, думаю, ЛУГ тоже будет сложным. Во всех смыслах, — и вот теперь Дея прямо прошило предупреждающим взглядом.       Похоже, сложным в смысле „вредным“.       — Ну, хоть что-то, — Дей не особо верил в то, что найдет отклик или понимание со стороны хоть одного из членов маленького экипажа, однако Бранн задумчиво кивнул. А ЛУГ разъединил большой экран снова на два маленьких, продолжив выводить необходимую для старта информацию.       Это было уже весьма увесистое „что-то“.       Ещё через полчаса, когда они успели прогнать в тестовом режиме все проверки, запустить необходимые протоколы и даже пощелкать тумблерами просто так, ради озорства и самоуспокоения, по комму наконец пришел долгожданный приказ. Так как кораблик был оснащен передатчиками нового поколения, сигнал транслировался на экраны перед ними, в обход зашитого за ухом устройства соединения и, соответственно, экрана, возникающего прямо перед лицом. Дей не сильно любил настолько современные штучки, однако всем кадетам Академии вшивались такие для связи и отслеживания местонахождения.       Дядя, который, по слухам, тоже принимал участие в разработке, сам вечно жаловался на эти штуки, утверждая, что отец использует их, чтобы отслеживать перемещения самого Мэллина, будто он перелетная птица или отбившийся от рук щенок. Мидир не отрицал эти слова даже символически, а потому Дей полагал, что в коммы зашито больше, чем просто определение местонахождения объекта. Впрочем, осуждать отца Дей тоже не собирался: при дядином ритме жизни, основном направлении его работы и исследований, а также особой страстной тяге к взрывам, Дей мог лишь одобрять круглосуточный мониторинг состояния подверженного и постоянно подвергаемого опасностям разного толка организма.       Тем более, что этот организм принадлежал их любимому дяде и не менее постоянно оказывался на грани жизни и смерти.       Из размышлений Дея вырвало осторожное подергивание за рукав, и младший лейтенант МакТир рефлекторно оттарабанил имя и звание. Судя по тому, что Бранн отпустил оранжево-белый рукав и повторил действие, понял Дей правильно: сначала происходила последняя перекличка, чтобы убедиться, что все экипажи нашлись, ни один пилот не остался без штурмана и наоборот.       Пустота во фразе Бранна на месте звания насторожила теперь и начальника полетов, но он быстро нашелся и просто поторопил „Двадцать восьмой“ с отчетом.       — Итак, — гремел голос по внутренней связи корабля, немного не поспевая за движением губ командира на экране, — зеленые и не очень зеленые пилоты, сегодня вы отправляетесь в учебку. Кто-то будет там впервые, и я поздравляю вас с успешным выпуском из Академии, а кто-то припомнит лихие деньки молодости, вам я напоминаю, что вести себя при этом как сущим детям не рекомендуется!       Дей про себя подумал: те, кого он видел сегодня из старших штурманов и летчиков, меньше всего похожи на лихих гуляк. Взять вот хоть Бранна. Даже сейчас сидит, едва моргает, кажется, отключи ему звук комма — тут же уснет! Предупреждение командира казалось излишним, хотя, впрочем, наверняка таковым не было. На взлетном поле космодрома дожидались старта примерно триста корабликов с исследовательски-военным оборудованием. И совершенно разными по возрасту экипажами, пусть и подобранными по психологическим профилям и уровню профессионализма.       От идиотских ошибок это обычно не спасает.       Плюс фактор внезапности, то есть ЛУГ — и вуаля, в учебке командир может получить полнейший ерундопель*.       — Координаты учебки уже загружены в ваши бортовые компьютеры, поэтому, проявите усердие, найдите их. Воздушный коридор для вас свободен, предстартовая готовность — пять минут. Если у вас возникли сложности с управлением или экипажем, просьба сообщать отдельно. Как только вы будете готовы, стандартная процедура взлета и счастливого пути.       Экранчик погас, но снова замигал уже через пару мгновений, кажется, ЛУГ не мог не присутствовать в кабине хотя бы таким напоминанием о себе.       — Координаты, координаты, — Дей пролистывал свежие загрузки, чтобы отыскать необходимую информацию.       — Координаты обычно прячут там же, где карты, проверь, Дей, — сам Бранн, похоже, не спешил присоединяться к поискам. — Это не всегда удобно, но переучить систему, которая сложилась до нашего рождения, невозможно.       — Однако это не повод сидеть сложа руки! — Дей неодобрительно покосился на сцепленные перед грудью в замок длинные пальцы штурмана. — Тебе не кажется, что вдвоем мы нашли бы координаты быстрее?       — Боюсь тебя огорчить, Дей, в одиночку я нашел бы эти координаты совсем быстро и даже без карты, — штурман снова улыбнулся на свой занятный манер, — но до этого я долго тренировался и уж точно не обошлось без первого самостоятельного опыта подобных поисков.       С одной стороны, рассуждения напарника были логичными, а с другой, Дею все равно было иррационально досадно. Поэтому он запыхтел, костеря изысканные решения командования на чем свет стоит: если бы рядом сидел сверстник, знакомство с ЛУГом, кораблем и поиски координат не были бы такими странными. Дей был в этом совершенно уверен! И почему нельзя было посвятить отдельное время обучения обращению с техникой живого корабля, раз все данные по полету нужно было еще наскрести по разным информационным базам?       ИИ, словно почуяв сердитое настроение пилота, вывел крупными буквами по его экрану: „Вам помочь?“       — Да уж не надо, спасибо, раз существует необходимость даром потратить время, лучше я ей воспользуюсь! — Дей прикусил язык, припоминая, до чего остро отреагировал ИИ на чуть более злую шутку, поэтому поспешил исправиться: — Спасибо, ЛУГ, правда, спасибо, но кое-что нужно научиться делать самостоятельно.       ЛУГ удовлетворился объяснением, а неподражемый напарник, похоже, навострился спать. Дея аж передернуло, когда он понял, что самое волнительное событие в его жизни, для Бранна — время немного восстановить силы. И больше всего Дея бесило, что на лице Нимайта застыла эта его незаметная улыбка. Как будто он был абсолютно счастлив.       Дей, не поспевая за собственными выводами, рассердился уже на себя: ну дремлет и дремлет! Вон какой худой! И бледный! И суетился по кораблю, похоже, еще с утра! И вряд ли он часто за последнее время чувствовал себя счастливым, иначе улыбка была бы не кажущимся, а хотя бы с первого взгляда заметным выражением лица. Плюс: другая эмблема с птицей, отсутствие звания, вымотанный вид штабного при явной страсти к полетам (судя по тем тысячам часов из приказа — страсти весьма явной), и вывод напрашивался сам собой, Бранн имел какие-то дела с военной полицией, и скорее всего его судили по всей форме. Иначе нынешний напарник-без-звания явно сверкал бы погонами постарше младшего лейтенанта.       Дей выдохнул, успокоился, и координаты сразу нашлись!       Реагируя на его радостный возглас, тут же открыл глаза штурман, глаза ясные и осмысленные. Ни черта он не спал! Дей похвалил себя за выдержку, кивнул Бранну, перетащил координаты из базы данных на экран текущего задания, подтянул карты нужной планеты — пока, только пока! — Земли, и решительно взялся за штурвал.       Бранн уже прорисовывал ближайшие метки, ЛУГ печатал что-то непонятное со звуком тарахтения, будто ворчал, а кораблик оживал, готовясь отчалить в свой первый полет.       — Ну что ж, удачи нам, напарник! — Дей почувствовал восхитительное переживание отрыва от земли.       — Согласен, напарник, — Бранн все-таки кое в чем оставался обычным штурманом. — Путь будет долгим, она нам понадобится.