Неприступная

— Для вас, мистер Малфой, всегда найдется, — ты перекинула через плечо отремонтированную сумку и присела в шутливом книксене. Уж очень тебе нравилось видеть, как Малфой, передвигающийся по Хогвартсу исключительно с аристократическим высокомерием в лице и фигуре, злится на подобные твои подколки. — Только давай без твоих обычных шуточек, — заявил Люциус с наисерьезнейшим видом. — Ты мне нужна, как женщина. — Даже не знаю, смогу ли я, — ты наивно похлопала преувеличенно-широко открытыми глазками, а затем в голос рассмеялась. — Малфой, ты сам-то понял, что сказал? — Каждый думает в меру своей распущенности, — невозмутимо отрезал слизеринец. — Лично я всего лишь хотел попросить тебя о помощи. — Ладно, Люц, не злись, — ты примирительно улыбнулась. — Чем я могу тебе помочь? — Я хочу сделать подарок одной девушке, — ответил Малфой. — Мне очень важно произвести на нее впечатление, а потому хотелось бы угадать с презентом. — Вау, Люциус! А кто она? Я ее знаю? Почему именно ко мне ты обратился за помощью? — чисто по-женски завалила ты слизеринца вопросами. Хотели «как женщину», мистер Малфой? Получите! — Вы с ней похожи, — Малфой смутился, или тебе показалось? — И я подумал, что ей может понравиться то, что придется по вкусу тебе. — Типично мужская логика, — ты пожала плечами с видом психолога-профессионала. — Но почему бы мне не помочь тебе? Глядишь, и ты мне когда-нибудь поможешь. Только учти, если мне что-то, действительно, понравится — в магазине это будет самая дорогая вещь, проверено. — Уж что-что, а это меня совершенно не пугает, — усмехнулся Люциус, и вы направились к выходу из Хогвартса. Несмотря на относительно небольшие размеры, Хогсмид мог предложить своим постоянным обитателям и гостям все, что только их душа пожелает: от почты до, как оказалось, неплохой лавки, торгующей ювелирными изделиями. — Да, мистер Малфой, мелко мы не плаваем, — присвистнула ты, осознав, что именно из этого драгоценного великолепия тебе предстоит выбирать. — Люциус, я сволочь, но, кажется, мне здесь нравится ВСЁ. Я не смогу тебе помочь и выбрать что-то одно. — Поздно, милочка, вы попали, — Малфой так удачно изобразил скрипучий голос Филча, что ты фыркнула. — А кто сказал, что будет легко? Действуй, честь дома Малфоев сейчас в твоих руках. — Всегда мечтала запятнать честь дома Малфоев, — буркнула ты и неторопливо пошла вдоль стеклянных витрин. — Иди сюда, Люц! — почти прокричала ты порядком прискучнувшему слизеринцу спустя без малого час. — Забодай меня взрывопотам, если я когда-либо видела что-то прекраснее. — У мисс отличный вкус! — немедленно залопотал хозяин лавочки, при одном только упоминании фамилии Малфой забросивший все свои дела и следовавший за тобой по пятам. Он снял защитное заклинание с витрины и явил на свет понравившуюся тебе вещицу. Это было кольцо из оригинально переплетенных золотых нитей с россыпью разноцветных драгоценных камней. — Эксклюзивная вещица, только на прошлой неделе доставленная из Лондона, — продолжал втирать владелец. — С отличным заклинанием размера. Оно всегда будет впору своей обладательнице, даже если… — Мы поняли, — осадил вошедшего во вкус продавца Люциус. — Мы покупаем. — Я тебя на улице подожду, Люц, — сказала ты и пояснила в ответ на вопросительный взгляд. — Не хочу знать, сколько это стоит, чтобы спать спокойно по ночам. — От зависти? — вдруг неожиданно хитро усмехнулся Малфой. — От жалости, — ты усмехнулась не менее хитро. — Похоже, я только что разорила ваше благородное семейство. — Ты даже не представляешь, как меня выручила, — минут через десять Малфой присоединился к твоей прогулке по вечернему Хогсмиду. — Предлагаю отметить удачную покупку. — В «Кабаньей голове»? — Зачем так сурово? Чайная мадам Паддифут ближе и по дороге. В чайной вы оказались единственными посетителями. Мадам обрадовалась вам, как, наверное, когда-то самым первым посетителям, и захлопотала, лично выполняя ваш заказ. — Ой, Люциус, — улыбнулась ты, когда хозяйка обеспечила вас всем необходимым и испарилась, как, по-видимому, и другие посетители, которых обычно в это время было пруд пруди. — Кажется, ты влюбился: кольца покупаешь, дорогу в самое романтичное место Хогсмида разведал. А что дальше будет? Подаришь ей французскую метлу «Ля Фудр» последней модели или сразу дом на Ривьере? — Что пожелает, то и подарю, — ответил Малфой. Глаза его как-то странно блестели в приглушенном розовато-сиренево-белом освещении чайной, и от этого взгляда тебе было как-то не по себе. Чтобы как-то развеять подозрительную неловкость, ты спросила: — Люциус, а ты так и не скажешь, кто же она — счастливая обладательница шедевра столичных ювелиров? — Уже сказал, ты просто не обратила внимания, — ответил слизеринец. — Ничего ты не говорил, не обманывай! — ты обиженно насупилась. И не потому, что Малфой не желал открывать тебе имя своей избранницы. По большому счету ты считала, что он поступает правильно, как настоящий мужчина. Просто с некоторых пор ты нисколько не возражала бы оказаться ею. — Я сказал, что вы с ней похожи, — тем временем продолжил Малфой. — И что? — И все, — он чуть склонил голову, глядя прямо тебе в глаза. — А ты уж сама решай, кто еще может быть на тебя похож, кроме тебя самой. — Да кто угодно, — отмахнулась ты, и тут до тебя дошло. — Постой, что? Что ты сказал? — Это кольцо — для тебя, — Люциус достал бархатный футляр и придвинул его к тебе. — И вечер у мадам Паддифут тоже. Я как-то краем уха услышал, что тебе хотелось бы именно этого. И поверь, это самое малое, что я готов бросить к ногам своей возлюбленной. К твоим ногам. — А я еще думаю: чего это в чайной нет никого, когда обычно тут не протолкнуться, — ошеломленная, сказала ты просто, чтобы не молчать. — И это все, что ты мне скажешь? — лицо Малфоя снова стало привычно-надменным. — Нет не все, — ты улыбнулась и протянула руку за коробочкой с кольцом. — Еще скажу: не вздумай дарить мне метлу. Я летать боюсь больше дементоров. Да и не все, что хочет девушка, стоит денег, мистер Малфой. Есть кое-что, что ты можешь подарить мне совершенно бесплатно, но это сделает меня более счастливой, чем это кольцо. Догадаешься, что это? — Догадаюсь, — улыбка Люциуса была непередаваемо радостной, а объятия — жаркими. Все остальное тоже было на высоте.