Средиземье. Три подростка. БТР ;-)

— Стража, схватить его! — грозно прозвучал голос Теодена среди всеобщего облегчения от того, что Леголас и Нимфа живы. Лишь Король Рохана не разделил радости собравшихся, считая эльфа виновным в смерти тысяч его подданных. — Свяжите руки и дайте верёвку мне, пусть плетётся в грязи позади моего коня. Ридернар и Арагорн кинулись забирать тело Ним вверх по ступеням и остановились на полпути, когда услышали приказ Теодена. Арагорн попытался возразить, ведь он чуть ли не всю жизнь был знаком с Лесным принцем и точно знал, что его доброе сердце не способно на такое, по крайней мере, по собственное воле. — Ваше величество, дайте ему объясниться. Я уверен… — В данном случае ваше «уверен» неубедительно, — сурово возразил Теоден. — Есть люди, что видели именно его во главе армии Сарумана. И он будет осуждён на смерть! В это время Рид забрал с рук Леголаса спящую и истекающую кровью сестру, наградив эльфа презрительным уничтожающим взглядом. Принц полностью проигнорировал выпад бывшего друга, проводив взглядом лицо возлюбленной, она спала и не видела, как ему жаль, что всё так получилось. Двое рослых стражников короля подхватили эльфа под руки и потащили вниз по ступеням, тот даже не сопротивлялся, готовый принять любое наказание за свою слабость. Он лишь краем глаза старался всё время следить за Ним, которую Рид усадил на своего коня перед собой, заботливо укутав в тёплый плащ. Половину пути до Эдораса Леголас хоть и замечал сочувствующие взгляды скорее всего уже бывших друзей, но не обращал на них ровно никакого внимания, все мысли куда-то улетучились: ему было спокойно как никогда, ведь теперь вся опасность позади, и вероломство колдуна всё водой смыло. Вернулась усталость, накопленная за всё время, проведённое в этом ужасном месте без сна, ноги едва продолжали слушаться его, отчего он пару раз спотыкался, пачкая чёрные одежды в грязи. Его ничего не заботило, даже собственная участь. К вечеру малочисленный отряд свернул с дороги, и через милю-другую наехали на лощину за округлым зелёным подножием Дол-Брана, последней горы Мглистого хребта, густо поросшей вереском. В распоряжении путников был только огромный куст, к которому привязать пленника — слишком рискованное решение, в итоге Леголасу связали руки и ноги и усадили у всех на виду у костра, что его немного порадовало, ему не пришлось мёрзнуть в отдалении от лагеря. Едва все улеглись, выставив часовых, как он настороженно прислушался к возне со стороны спального места Ридернара. Так и есть, эльф не спал. Он поднялся с места аккуратно, чтобы не потревожить сестёр и направился к Леголасу, гневно сжимая кулаки. Без всяких слов он ударил Леголаса в живот, отчего тот громко закашлялся, но Рид пресёк попытки эльфа пнуть в ответ, наступив тому на колено, угрожая сломать его. — Тебе стало легче? — прохрипел Леголас, восстанавливая дыхание. — Это ты с ней сделал? — прошипел сквозь зубы Рид, схватив Леголаса за воротник. — Что-то я, а что-то Боромир. — Боромир? Он ещё жив? — Нет, — довольно улыбнулся Леголас, отчего Рида передёрнуло в отвращении. — Он ещё легко отделался. Будь у меня время, я бы его освежевал. — И правильно бы сделал. А теперь представь, что я сделаю с тобой, — сказал Рид и ещё пару раз нанёс удары в живот. Но вот продолжить самосуд ему помешали вовремя подоспевшие стражники короля. Рида оттащили и вежливо отправили спать. — Придётся встать в очередь, — услышал он напоследок от Леголаса издёвку. В целом больше этой ночью не произошло ничего, чего бы вы не знали из книги. Даже нападение назгула под утро было, чего не испугался только наконец уснувший Леголас, его разбудили, грубо пнув в бок и, освободив ноги, вновь поставили позади королевского коня. Понятно дело, его недовольное ворчание никого не волновало. Ним всё ещё не приходила в себя, и Рейн с Ридом начали волноваться, что это неспроста, возможно, что на ней какое-то заклятие Сарумана, но эти идеи тут же отмёл случайно подслушавший Леголас, сообщив им о том, что сделали с их сестрой. Она потеряла много крови и даже простыла, хоть эльфы и не болеют такими обычными для людей болезнями, а это значило, что её организм сильно истощился и сон — нормальное явление для тех, кто восстанавливает силы. Эта мысль успокоила всех. Арагорн не решался трогать раны с запёкшейся кровью до того, как они не попадут в город, где можно было очистить их и обработать, но одну всё-таки пришлось незамедлительно прижигать, ибо она хоть и старая, но кровоточила от малейшего изменения положения тела. Та самая, что Боромир нанёс ей в первый день пыток и впоследствии углубил её. Шрам от ожога останется с Ним навсегда как напоминание о человеческой слабости и жестокости. Король со своей свитой прибыл в город в разгар дня. Следуя по улицам к Золотому Чертогу, отряд сопровождался бурными всплесками самых разных эмоций: Короля и Митрандира со спутниками встречали с надеждой и торжеством победы, а вот светловолосого эльфа, о котором уже давно ходили слухи, будто это он привёл мерзость Сарумана в их дома, поливали отборными ругательствами, кто-то даже не постеснялся кидаться камнями, но часто мимо. Леголас шёл сквозь толпу с гордо поднятой головой, не обращая внимания на летящие мимо и не совсем камни и на ругань обезумевшей толпы; он по-прежнему считал людей весьма недоразвитыми, и даже колдовство Сарумана было с этим согласно. Когда буйство толпы возросло, Королю пришлось приказать страже окружить пленного, чтобы его не разорвала толпа. Но в его голову пришла другая идея, как усмирить свою жажду крови и своего народа. Спешившись, Теоден обнажил свой меч и угрожающе направился к Леголасу, который смело смотрел в глаза Королю. Отнюдь, он не считал себя невиновным, но точно не рассчитывал на то, что его казнят без суда, как-никак, а он — наследный принц Лихолесья, а этот факт требовал суда и от его народа, но до того времени, как Король Трандуил прибудет в Эдорас, можно и придумать, как сбежать. Но Теоден и не собирался убивать пленника, он лишь хотел потешить себя и толпу. Пнув по голени эльфу, он заставил того упасть на колени, а сам под одобрительный гул толпы обошёл жертву сзади, встав со спины. Арагорн выкриками попытался успокоить Короля, но все попытки пресёк Митрандир. Нет, он ничуть не верил в вину Лесного принца, но действовать ещё было рано. Леголас попытался подняться, но Теоден, больно схватив его за волосы, притянул обратно к земле. Эльф подчинился, но уже закипал от злость: всем известно, как эльфы относятся к своим волосам, и Теоден это знал. Король одним рывком отрезал волосы эльфа, и золотые пряди остались в руках Теодена под одобрительные крики людей. Леголас шокировано провёл рукой по голове, пропуская между пальцами неровные пряди и, опомнившись, попытался напасть на Короля, но тот ударил эльфа в висок рукоятью меча. Тело эльфа обмякло, и его подхватила пара стражников. Теоден отбросил волосы на землю и, вскочив на коня, закончил представление. Леголаса заперли в темницах Медесульда, а его друзья крепко спорили с Роханским королём, пытаясь того хотя бы уговорить выслушать версию друга. Никто и не сомневался в невиновности эльфа, кроме Теодена, Рида и озверевшей толпы народу за воротами, а подоспевшие как раз к ссоре близнецы Элрондионы сохраняли нейтралитет. — Теоден, ты же сам знаешь, что противиться колдовству Сарумана невозможно? Мальчишка не знал, что делает, им управляли, — пытался вразумить Короля Гэндальф, но тот только отмахивался. — Ой ли? — насупившись, проговорил Ридернар, стоя в углу со скрещёнными руками. — Маг мёртв, а этот продолжает скалиться, так, может, не под таким уж он и влиянием? — Рид, ну хоть ты успокойся, — устало попросил Арагорн друга. — Успокоиться?! После того, что он сделал с Ним? Сам успокойся! Повисла тишина, которая прервалась вежливым покашливанием гнома, он хоть и задирал лихолесца, но виновным его отнюдь не считал. — Мы даже не говорили с ним, — тихо проговорил он. — В любом случае мы должны сообщить его отцу, он должен знать. — Должен знать, что натворил его выродок. — Теоден, прошу… — Нет! — гневно выкрикнул король и уселся на свой трон, буравя взглядом колдуна. — Сегодня мы празднуем победу, а завтра в полдень казним эльфа. — Это безумие! — вскочил с места Арагорн, на что тут же отреагировала стража короля. — Трандуил пойдёт войной на Рохан, если вы убьёте его сына. Силы Зелёного Леса превышают ваши, он тут камня на камне не оставит. — Что ж, тогда он ничего не узнает, — потерев щетину, ответил Теоден. — Я не стану слать вестей, а если вы захотите нарушить моё запрет, то станете его сокамерниками. — Думаешь, Трандуил не узнает о том, что ты сделаешь с его сыном? — А как думаешь, когда он узнает, что сделал его сын, он станет защищать предателя? — вставил слово Рид, трезво рассудив, что ренегата вряд ли примут на родине с распростёртыми объятиями. — В любом случае, эльфы захотят сами судить его. — Или убить, — буркнул Гимли, но его замечание дружно решили пропустить мимо ушей. На этом и закончили. Путники отправились в отведённый им чертог, дабы подготовиться к празднику и при думать план спасения, но делать это разумеется пришлось избегая длинных ушей одного рыжего эльфа, но тот и не особо собирался идти на праздник. Он отправился проведать сестру в лазарет, где его ждала и Рейн. Эльфийка уже битый час под руководством лекаря, чем могла, тем и помогала в устранении недуга Ним. Она убирала пропитавшуюся кровью одежду с её тела, промывала и обрабатывала раны как новые, так и уже затягивающиеся. Неожиданно вернувшись в чувства, Ним испугала прикорнувшую рядом с её пастелью Рейн и тихонько заплакала. Девушка плакала и плакала на плече сестры, пока не успокоилась. Она поначалу испугалась, что эта мягкая и чистая пастель — очередное наваждение и скоро вернутся её мучители, но Рейн оказалась вполне настоящей. — Тише, тише, — бормотала Рейнделл, аккуратно приобняв Нимфу, чтобы не потревожить раны. — Где он? — дрожащим голосом спросила Ним, отстранившись от сестры. Её глаза будто смотрели сквозь Рейн, взгляд судорожно метался по всей комнате в поисках угрозы. — Кто, Ним? Кого ты имеешь в виду? — Леголас. Он там был… он или я… Крики и боль, — словно в безумии девушка начала хватать сестра за руки, больно их сжимая. Рейн, заподозрив неладное, решила позвать подмогу в виде Элрохира, что почти не отходил от них, только сейчас ушёл за ужином для Рейнделл. Мужчина появился как нельзя вовремя, Ним уже хватала сестру за волосы. — Держи её, — пропищала Рейн, освобождая свои косы из мёртвой хватки. — Эру, что с тобой, Ним? Ты слышишь меня? По тому, как девушка молча уставилась на него, Элрохир понял, что она его хотя бы слышит. Но она молчала и на все вопросы твердила, что хочет увидеть Леголаса, вернее это поняли из её бессвязных речей с трудом. — К нему нельзя, — отвечала Рейн. — Господи, Ним, тебе лучше поспать. — Нет. Спать нельзя, будет холодно и придёт… кошмар. Но он его прогонит. — Кто прогонит? — Эльф. В нём столько света, но я его не вижу… Кошмар забрал его у меня. — Что? — переспросил Элрохир, продолжая придерживать девушку за плечи. — Похоже, у нас есть не совсем вменяемый, но всё же свидетель. Надо сообщить остальным. Присмотри за ней, — быстро сказала Рейн и убежала из комнаты. Рейнделл быстро шагала по едва знакомым коридорам, повинуясь размышлениям «хороша я буду, если Леголаса уже казнили» и правилом «чужие здесь не ходят». Немного поплутав по коридорам, она неожиданно столкнулась с Ридом. — О! У меня новости: Нимфа готова дать показания и… — Да кому они нужны, показания эти? — раздражённо вздохнул Рид. — Если бы не Митрандир со своим «вы же не хотите войны с Лихолесьем?», то и вопросов никаких не было бы! — А по какому поводу казнить? Если бы не он, то мы бы сейчас искали Ним и вряд ли бы нашли её в живом состоянии. А народа и из тёмных погибло немало. Ты же сам видел… — ответила Рейн. — Рейн, ты рассуждаешь, как ребёнок! Не бывает чистой справедливости, как не бывает белого и чёрного, — мрачно произнёс Рид, грозно разглядывая Рейн с высоты своего роста. — Я в курсе, спасибо, — едко отозвалась эльфийка. — И если всё серо одинаково, то изволь хотя бы пожалеть Нимфу! Если можно оставить Леголаса в живых, пусть даже взаперти, то я должна сделать для этого всё возможное! — Зачем тебе? Влюбилась в него, что ли? — ядовито спросил Рид. — Ты смотри, у эльфов не принято менять партнёров, как перчатки! — Спасибо, но цвет моих рукавов отнюдь не зелёный*, — тем же тоном, хотя и не очень внятно, ответила Рейн. — И мне он и даром не нужен, но я хоть как-то мирюсь с предпочтениями нашей сестры! К тому же, она сейчас не в себе и может запросто вытворить что-то невразумительное, а то и смертельное… — Наша сестра не такая слабая, чтобы умереть из-за такой глупости, Рейн, — холодно произнёс эльф, покачав головой. — Прекрати всех оберегать, словно нянька. Быть эгоисткой у тебя получается лучше. Живи в своём мире, воображай себе великие цели, придавай значение пустякам и не пытайся понять этот мир, он слишком жесток для тебя. «Вот сейчас реально обидно было», — подумала Рейн. — Ну что же, пойду я тогда искать себе платяной шкаф из нарнийской яблони, раз уж вам всем плевать друг на друга, — пожала плечами эльфийка, обходя Рида и вновь направляясь к местным шишкам. — Они его убьют, — поражённо, словно только что уцепилась за эту мысль, сказала Ним. Элрохир не хотел бы оказаться тем, кто сообщит ей такую новость о её возлюбленном, но и молчать было преступлением. Леголас его лучший друг и никогда бы не убил невиновного по своей воле, а по словам Рида, все эти увечья ей нанёс именно он. Ним Элрохир всё ещё любил, но она-то нет, её сердце отдано другому. И пусть этот другой — его лучший друг и преступник, он не мог не позволить им увидеться перед казнью в последний раз. — Скорее всего, так и будет завтра в полдень. — Он не сам. Заставили, — сказала Ним и повернулась к другу в поисках поддержки. — Нельзя убивать. — Я знаю, знаю. Но Теоден убеждён в обратном. — Помоги, — с надеждой посмотрела девушка ему в глаза. — В чём? Что такое? — с готовностью отозвался эльф. — Бежать. — Что? Митрандир всё… — Нет, — убеждённо сказала она. — Убьют его они. Нет вины. Помоги. Из её глаз покатились крупные слёзы и больно жгли порез на щеке. Она не могла их остановить, а Элрохир не решался коснуться её, она ведь была не его, а он не мог покуситься на возлюбленную друга. Он крепко задумался, вытащить Леголаса, конечно, можно было, благо охраны там немного (в этом эльф убедился, ещё днём навестив друга в камере, но тот всё ещё был без сознания), но один бы он не справился, там минимум четверо вооружённых людей. — Вот что, мы с братом вам поможем, слышишь? — Спасибо, спасибо, — обрадовалась как ребёнок эльфийка и крепко обняла друга за шею. Быть может рассудком она и повредилась, но в сердцах благодарила Элрохира, он был её единственной надеждой. Успокоив кое-как девушку, пребывающую в состоянии некой эйфории, Элрохир велел ей собрать небольшую аптечку в дорогу (она хоть и говорила не совсем внятно, но действовала быстро и уверенно), а сам отправился искать брата и хоть какую-нибудь одежду для неё, лёгкая сорочка не согреет в ещё холодную мартовскую ночь. Нимфа как заведённая суетилась по комнате, собирая бинты и разные баночки со столов и шкафчиков лазарета и вполголоса бормоча себе под нос. Такой её и застал Ридернар, удивлённо застывший на пороге. Девушка отвлеклась от своего занятия, а эльф уже кинулся её осторожно, но крепко обнимать. — Как ты? — спросил он, оглядывая сестру. — Что же он с тобой сделал этот монстр? — Монстр? Где? — вскрикнула девушка, в панике оглядываясь по сторонам, и почти рванула в какой-нибудь угол, но Рид удержал её за руки. — Успокойся, он тебя больше не тронет. Его заперли и охраняют, а завтра он заплатит жизнью за то, что сотворил с тобой и с целой страной. Инстинкт подсказал эльфийке, что от брата исходила опасность. Она начала пятиться назад, не сводя глаз с него, словно он хищник, который готов напасть. Он угрожал её возлюбленному, а значит, и ей тоже. — Эй, что с тобой? — немало удивился Ридернар. — Всё в порядке? — В порядке. Да, порядок. — Выглядишь, как загнанный зверь, какой это порядок? — начал потихоньку заводиться Рид. — Взгляни, на тебе живого места нет, а все его жалеют. Стоит тебе сказать, что он это сделал с тобой сам, его убьют, слышишь? — Молчи! Ты не знаешь, — закрыла руками уши Ним и отвернулась от брата. Она пугалась его резких слов и наступления. От беспомощности она осела на пол и тихо принялась бормотать всякие бессвязные слова. — Ты поймёшь, что я делаю это для тебя, — сказал Рид и вышел, громко хлопнув дверью. Ним быстро успокоилась, убедив себя, что это не брат, а очередной кошмар и вернулась к своему занятию. К тому времени, как Элрохир вернулся с братом, девушка уже засыпала, а праздник шёл в полном разгаре, и нужно было торопиться. Ним быстро переоделась в тяжёлое тёплое платье грязно-серого цвета, что было ей малость велико, но так хотя бы не было дополнительной давки на раны, а сверху накинула дорожный плащ и готовая к выходу направилась к двери. Но Элладан её перехватил поперёк тела и настойчиво отодвинул от двери. — Сначала слушай план, — сказал он. — Девушка, чьё платье на тебе — местная служанка, за щедрую плату согласилась нам помочь: она придёт, как только уведёт мою лошадь из стойла и покажет тебе, как спуститься по лестнице для прислуг к нижней калитке. Мы тем временем проскользнём мимо уже нетрезвой стражи к темнице, где держат Леголаса. Хотя они могут и быть трезвыми, — задумчиво прервал сам себя Элладан, но столкнувшись с уверенным взглядом брата, продолжил: — Постараемся никого не убить и уйти тихо. Мы выведем его к тебе, и вы поскачите в Имладрис. Отец вас защитит. Ним быстро закивала голосов и обняла эльфа в благодарственном жесте, бормоча ему в грудь бесконечное «спасибо». — Как только его пропажу обнаружат, наверняка снарядят погоню, вы должны успеть, — чуть ли не умоляюще посмотрел Элрохир на девушку, что когда-то думал, любил. В любом случае, он был перед нею виноват, а это — самое меньше, чем он мог искупить вину и помочь ей прожить счастливую жизнь с любимым. — Пора, — коротко возвестил Элладан, и они ушли, оставив Ним нервно прислушиваться к каждому шороху за дверью. В любой момент могла вернуться Рейн, которую близнецы вряд ли посвятили в свои планы. Поэтому она ждала, когда придёт служанка. Через несколько минут, как и обещали близнецы, явилась крепкая женщина. Это объяснил размер платья: попробуй-ка целую жизнь таскать тяжёлые мешки с мукой, что осталась на подоле платья! Женщина молча взяла несопротивляющуюся Ним за руку и потащили по длинному коридору, но не на выход, а вглубь, где в самом тёмном углу была незаметная дверь, в которую даже эльфийке пришлось наклониться, чтобы пролезть. За дверью находилась узкая винтовая лестница, ведущая на этаж ниже, по которой беглянки спустились в помещение для прислуги. Там царил хаос, все бегали и суетились по случаю большой пирушки наверху, поэтому просочиться сквозь толпу не составило труда. Затем опять, миновав большую кухню, прошли через маленькую дверь на ещё более длинную лестницу вниз до склада и, наконец, открыли дверь наружу. Вниз по склону холма, на котором располагался дворец бежала едва заметная в темноте тропка, которую Ним в отличии от спутницы видела хорошо. Женщина пропустила эльфийку вперёд и дальше не пошла. Ним, почувствовав, что её руку отпустили, в недоумении обернулась. — Что? Уговор был, что если я выведу тебя из дворца, мне заплатят вторую половину, — оправдалась женщина. — Иди по этому тропе до самого конца, внизу у колодца я привязала коня. Удачи. А, стой! Служанка на минуту скрылась за дверью, но вернулась обратно, протягивая девушке тяжёлую седельную сумку. Ним недоверчиво протянула руку, а женщина рассмеялась её пугливости. О, она просто не знала, через что прошла эльфийка перед ней... — Я собрала в дорогу припасов, как велел эльфийский господин. Держи. Счастливого пути. — Спасибо, — робко ответила Ним. — Спасибо мне в карман положит твой дружок, — ухмыльнулась женщина и скрылась за дверью, заперев её изнутри. Ним, не теряя времени, побежала (насколько позволял крутой склон) к лошади, где ей велел ждать Элладан. Неожиданное одиночество в темноте испугало её, и она, едва завидев коня, осела на землю и закрыла голову руками. Она пыталась выровнять дыхание, сбившееся больше от страха, нежели от пробежки, что с успехом и сделала. Маленькая победа над собой, как та, что ей не позволяла кричать во время пыток, чтобы не пугать любимого. Собрав себя в руки и вернув полное самообладание, Нимфа пристегнула сумки с припасами и медикаментами к седлу и стала ждать. Пробиться к темнице, где держали Леголаса двум подготовленным эльфам — не составило труда, обошлось без убийств, всего тройка вырубленных стражников. У входа в подземелье дежурили ещё двое, и ещё один у непосредственно самой темнице. — Так, пришли, — оповестил брата Элладан, ударив человека по голове. Элрохир подошёл к нему, но брат его выгнал. — Стой на шухере. — Элладан? — послышался изнутри удивлённый голос. Леголас встал с пола и оглядывал друзей. — Что ты здесь делаешь? Если Теоден поймает, сядешь вместе со мной. — Эй, дружище! Как я рад тебя видеть, — в полголоса сказал Элладан, отпирая решётку ключом, отобранным у стража. — Мы вытащим тебя отсюда. — Вы не должны рисковать из-за меня, а если вас заметят? — А маски на что? Идём. Леголас замер на пороге камеры. Он посчитал неправильным, что сбегает от заслуженного наказания. — Не заставляй меня вырубить тебя. Нас ждут. — Ребята, поторопитесь, — окликнул их Элрохир. — Ну же! — Так нельзя. Из-за меня пострадаете ещё и вы, уходите, — уверенно сказал Леголас и вернулся в камеру. — Сложно посчитать, сколько ты из-за нас порой страдал, беря удар на себя, наша очередь спасать друзей, — повысил голос Элладан и, схватив друга за рукав, потащил на выход. — Друзей? — Ним ждёт тебя. — Она жива… — поражённо шепнул Леголас и, мгновенно оправившись от потрясения, рванул по коридорам за близнецами. Даже когда свежий воздух свободы ударил ему в лицо, он всё ещё не верил, что его возлюбленная жива. От таких ран… он посчитал, что она умерла, потому что когда видел её в последний раз, она закашлялась кровью и обмякла на руках брата, звавшего её в панике. Леголасу было легче думать, что её муки прекратились и его тоже скоро закончатся. Но он увидел её снова, совершенно невредимую. Она смотрела на него, как будто только он один существовал. Леголас кинулся к ней, позабыв о скрытности, и крепко обнял, но громкий болезненный вскрик заставил его не на шутку перепугаться. — Прости, прости. Так не больно? — передвинув выше по спине (где, как он помнил, не было порезов), осведомился Леголас. — Всё хорошо? Ним с улыбкой закивал в ответ, не в силах выдавить слова, они были и не нужны. — Эй, голубки, вам пора. Скоро поднимут тревогу, а мы ещё должны продумать алиби, — осмотрев сбрую лошади, окликнул их Элладан. — Леголас, поди сюда. Я объясню, как Рейнделл делала перевязки. Небольшой план отвлечения. Элрохиру было просто необходимо попрощаться с ней, скорее всего навсегда. Он убедился, что друг не видит и внимательно слушает. — Нимфа, я должен был говорить тебе это каждый день, — как можно тише начал Элрохир, беря её руку в свою. Ним подняла на него глаза, ожидая слов. — Я люблю тебя. И… прости. — За что? — в том ему спросила эльфийка. — За это. Элрохир наклонился и в последний раз поцеловал её. Затем прошёл мимо, дав брату понять, что они закончили. Вот только Элладан пропустил один момент, и Леголас, отвлёкшись на секунду от объяснений (не понятно, зачем ему нужных, он прекрасно знал, как врачевать порезы), заметил эту сцену. Ревность больно уколола его осквернённое Тьмой сердце, и гнев получил пищу для роста. Но быстро подавив это и сделав вид, что не заметил, Леголас с благодарностью обнял друзей. — Спасибо вам обоим, — улыбнулся он своей самой тёплой улыбкой, хотя на самом деле хотел разорвать Элрохира на куски. — Всё, потом поговорим. А сейчас торопитесь в Имладрис, отец разберётся и поможет вам. — Вы не знаете… — Заткнись и сядь в седло, иначе я тебя вырублю и посажу туда сам, — пригрозил ему Элладан. Ним села перед Леголасом, чтобы он удержать её верхом, если она потеряет сознание. Тепло попрощавшись с друзьями, они покинули Эдорас через калитку, ведущую к королевским гробницам. Леголас не собирался идти в Имладрис. Тронув коня на северо-запад, они отправились к разрушенному Изенгарду.