***
Ему безумно нравилась её лукавая улыбка, черные миндалевидные глаза, пышные тёмные волосы, которые тяжелыми волнами спадали на спину и плечи, и её матовая нежная кожа. От неё всегда приятно пахло — чем-то пряным, терпким, напоминающим запах сливового вина из Дорна, которое долгие года томилось в бочках. Ему нравилось проводить руками по плавным изгибам её тела, слышать тяжелое дыхание, а затем стоны и вскрики… да, он был готов поклясться в этот момент всем богам, что она самая красивая и желанная женщина на земле. Тяжелый вздох сорвался с её губ, и она, зарывшись пальцами в черные жесткие волосы, откинула голову на подушки. — А теперь? — Оберин поднимает голову и с улыбкой смотрит на Элларию. — Простила, — срывается с губ женщины, — но в следующий раз ты так легко не отделаешься. — Тогда придётся натворить что-нибудь ещё более ужасное. — Ты бросил меня со своими слугами, а сам исчез в неизвестном направлении, — Эллария посмотрела на своего возлюбленного, — куда уж более ужасное? — Я ведь вернулся. — Спасибо и на этом, мой принц! Женщина легко вспорхнула с кровати и, подойдя к балкону, облокотилась на стену, чувствуя, как прохладный утренний ветерок обдувает тело. Эллария прикрыла веки, усталость могучей волной постепенно накрывала её, ей захотелось спать. — Сегодня будет прием, — сказал Оберин. В отличие от Сэнд, Мартелл остался лежать на кровати, подниматься на ноги ему было откровенно лень, а мысли о том, что через пару часов и вовсе придется вставать, чтобы вовремя прибыть на прием Ланнистеров, сильно удручали. — Боюсь, что присутствие бастарда на приеме может немало оскорбить лордов и самого короля, — сказала Эллария. — Боюсь, что мне плевать на это, — парировал Оберин. Женщина ничего не ответила, лишь улыбнулась. Ей это откровенно льстило и нравилось, что принц Дорнийский не обращает внимания на её происхождение, идет против правил, никого не слушая и ни с кем не считаясь. Но эти слова звучали бы для неё ещё более заманчиво, если бы Оберин делал это всё только ради неё одной. А так пока приходилось довольствоваться тем, что Мартелл не следует правилам только потому, что считал это всё глупостью, полной нелепостью и сам по себе был бесстрашным, чтобы не умалчивать об этом и в открытую отстаивать свою точку зрения. — Ты всю ночь не давал мне заснуть, — Эллария обернулась и посмотрела на Оберина, который, в свою очередь, не отрывал изучающего взгляда от обнаженного тела любовницы, — так что я вынуждена сказать, что не пойду с тобой. — Как не стыдно, миледи Сэнд, отдавать меня на растерзание львам, — в шутку проговорил мужчина. — Миледи? — Лицо Элларии скривилось. — В следующий раз лучше назови меня шлюхой, но «миледи» не называй никогда. — Ох, какие мы гордые… И всё же — ты и вправду не пойдешь со мной? — Красный Змей испугался стаи львят? — произнесла женщина, усмехнувшись. — Львят? — Оберин сощурил глаза. — Даже если среди них и найдутся настоящие львы, — пропела Эллария и двинулась к принцу. Шла она изящно, повиливая бедрами, что безумно нравилось Мартеллу, — неужели ты забыл? Змея убьет любого своим ядом, какой бы сильный и большой ни был противник. Львы, может, и свирепы, может, они и кажутся грозными, но всё, что у них есть — это клыки и когти, которые, как правило, если судить по Ланнистерам, они показывают в не самое уместное время. А змеи, напротив, коварны, и они умеют ждать. Принц Дорнийский лукаво улыбнулся, в его черных глазах загорелся задорный огонек. — Ладно, ладно, на прием к Ланнистерам я пойду один.***
Утро началось с неприятного… — Шая, подготовь платье… то белое, которое подарила мне Маргери. Санса чувствовала, что голова начинает раскалываться, а в горле снова пересохло. От волнения дрожали руки, и паника с каждой секундой всё больше и больше нарастала в душе. Старк не могла точно догадаться, чья именно это была идея — позвать её на какой-то там прием. Смысл туда идти дочери предателя, которую не очень-то жалуют в Красном замке? Может, она должна присутствовать там, как представительница великого дома Севера? Или это просто была идея Маргери, она всегда относилась к ней с добротой, и, возможно, Тирелл просто случайно предположила, что Санса на этом приеме хоть немного развеселится? Или это была идея лорда Тириона, который руководствовался тем же? Или это была идея короля… чтобы не было совсем скучно. От этой мысли руки Сансы похолодели, она почувствовала сильное волнение. Девушка подошла к столику, чтобы хоть чем-то себя занять и наконец попить воды, и, взяв чашу, попыталась наполнить её. Шая обернулась и, заметив, как Старк старается прицелиться и налить себе воды в чашу, но получалось у неё это из ряда вон плохо, так как руки у девушки сильно тряслись, подошла к Сансе и, взяв из её рук кувшин, сама налила воды. — Вот. — Служанка подала взволнованной Старк чашу. Та еле слышно пролепетала «Спасибо». Девушка побледнела, а в глазах так и плескались страх наравне с отчаянием. Санса присела на софу, стоящую недалеко от дверей балкона и вдохнула свежий воздух, который немного приводил её в чувство. Старк чувствовала, что всё её самообладание так и трещит по швам. С каждым днем девушка начала замечать за собой, что носить броню в виде учтивости истинной леди становится всё сложнее и сложнее. Иногда она чувствовала себя такой уставшей и опустошенной, что ей становилось ровным счетом всё равно, что с ней будет, умрет она или нет. Но бывали и такие моменты, что, пересекаясь с Джоффри, девушка просто понимала, что хочет по-настоящему его убить. Как хотела сделать это тогда, когда они стояли на стене, и он заставлял её смотреть на голову её отца, облитую смолой, которая была насажена на железную пику. А иногда Санса понимала, что ей просто хочется закричать от страха и отчаяния и забиться в какой-нибудь угол, где её не найдут и не тронут. Но Джоффри был жив, состояние, когда ей было всё равно на себя, проходило, и возвращался животный страх, с которым девушка жила, точнее, существовала каждый день, а закричать от страха и отчаяния, может быть, было и возможно, но вот только в Красном замке не сыщется угол, забившись в который тебя никто не тронет. — Леди Санса, — сказала Шая, чем вывела девушку из раздумий, — было бы хорошо уже готовиться к приему, он скоро начнется. Старк кивнула и поднялась на ноги, снимая с себя шелковый халат. — Не думаю, что король позволит себе вольности, — Шая решила подбодрить девушку, — на приеме будет гость, думаю, лорд Тайвин уже успел дать наставления своему внуку, чтобы тот не опозорил их семью. — Никакие наставления на Джоффри не действуют, — слабо проговорила Санса, поправляя золотой пояс платья, — он — король, а это значит, что он может делать всё, что посчитает нужным. — Но не в этот раз. Гость, в честь которого устроен прием, — это принц Дорнийский Оберин Мартелл. Каждый дурак знает, что отношения между Мартеллами и Ланнистерами напряженные. Не думаю, что королева или лорд Тайвин захотят, чтобы они усложнились ещё больше, — уверенно сказала Шая. — Откуда тебе это всё известно? — спросила Санса. — По дворцу всегда ходят сплетни, тут не сложно что-либо узнать. Естественно, Санса знала, что в Дорне представителями великого дома были Мартеллы. Очень многие говорили, что все члены правящей семьи Дорна полностью оправдывали слова своего девиза: «Непреклонные, несгибаемые, не сдающиеся». Так же семья Мартеллов единственная не покорилась Таргариенам, которые, как ни странно, первые пошли на уступки, соединив великие дома браком и договором. Но Старк знала и другую историю… Как принц Рейегар предпочел принцессе Элии её тетю Лианну, а затем сам он погиб от руки Роберта Баратеона, а принцессу Элию и её детей жестоко убили при взятии Королевской Гавани. Теперь Санса снова засомневалась: не будет ли сам принц Оберин против её присутствия на приеме? Наверняка Мартеллы также не любят её семью, как и Ланнистеров, ведь если бы Рейегар не похитил Лианну, возможно войны бы и не было. Таргариены так же правили бы сейчас Семью Королевствами, а принцесса Элия и её дети были бы живы и здоровы. Да, Старки не хотели и даже не думали о том, что принц обратит внимание на леди Винтерфелла, но всё же… Историю эту уже много лет подряд передают из уст в уста, и всегда в двух версиях: в одной Рейегар похитил Лианну и изнасиловал, а в другой леди Старк выступала как обольстительница, которая вскружила кронпринцу голову и добровольно сбежала вместе с ним в Дорн. — Мартеллы, наверное, также не любят и мою семью, — внезапно сказала Санса. — Не ваша семья виновата в том, что случилось много лет назад, — возразила Шая, понимая тревоги девушки. — А вдруг принц Оберин не будет… доволен моим присутствием? — Тогда уйдете при первой же возможности. На приеме будет лорд Тирион, вы же знаете, что он не даст вас в обиду. Санса просто кивнула и посмотрела в зеркало. Мысли о том, что произошло много лет назад и о возможном недовольстве принца Дорнийского, тут же улетучились. Наверное, это была плохая идея — надевать платье, которое подарила Маргери. Потому что следовало предположить, что оно будет на южный манер, довольно открытое и даже в какой-то степени вызывающее. Спина была открыта, а вырез на груди казался слишком глубоким, рукава были из полупрозрачного шелка, и ткань красиво развевалась при каждом движении руками. Сама ткань казалась Сансе очень приятной на ощупь. Девушка машинально поглаживала юбку платья, чувствуя, как мягкий шелк скользит по коже. — Может, стоит переодеться? — неуверенно задала вопрос Старк, не отрывая взгляда от своего отражения. Шая лишь недовольно фыркнула, она красиво собрала волосы Сансы и закрепила их серебряным гребнем. Если они начнут переодеваться, прическа может испортиться, да и вообще — времени осталось не так много. — Нет, — покачала головой служанка, — вы прекрасны, миледи, готова с вами поспорить, от вас сложно будет кому-либо отвести взгляд. К тому же, времени уже совсем нет. Вы же не хотите опоздать? Санса покачала головой и отошла от зеркала. Конечно, ей очень нравился её вид и даже само платье, только вот девушка понимала, что ей всё равно будет неуютно присутствовать в таком наряде на приеме. Однако времени действительно не оставалось. И куда же оно вечно так быстро летит?***
Серсея Ланнистер позволила себе улыбнуться, когда Оберин Мартелл прибыл на широкую террасу в королевском саду. Она сама себе позволила надеть маску учтивости, хотя считала, что у неё тоже есть причины не относиться к Мартеллам с теплотой и уж тем более не чувствовать себя виноватой перед ними. Серсея не любила членов правящей семьи Дорна: ведь именно принцессе Элии досталась честь выйти замуж за Рейегара Таргариена, а она осталась ни с чем… Ей, спустя время, достался Роберт Баратеон, который был способен согреть её постель, только когда был сильно пьян. — Надеюсь, в пути у вас не возникло неприятностей? — Лорд Тайвин был сама любезность. — Нет, — коротко отозвался Оберин. Все Ланнистеры, кроме Джейме, уже собрались на террасе. Вовремя пришли и Тиреллы, хотя королева не была рада присутствию шлюшки Маргери, также, как и не была рада присутствию своего младшего брата Тириона. Серсея посмотрела на каменную аккуратную дорожку в надежде, что сейчас появится Санса, но девушки не было, что заставляло женщину только злиться. — Ты предупредил девчонку Старк, что она тоже должна присутствовать на приеме? — прошипела королева-регент, наклоняясь к Тириону. — Да, она скоро будет, — спокойно отозвался карлик. — Она уже должна быть тут! — едва ли не прорычала Серсея. — Кто она такая, чтобы опаздывать?! — Вообще-то, у Сансы, по идее, ещё есть время. Так что прекрати трепать себе нервы, сестра, в последнее время твой сынок и так тебе их подпортил, зачем же всё усложнять? — елейным тоном проговорил Тирион. Серсея выпрямилась, ничего не сказав, хотя руки её так и чесались от желания врезать заносчивому уродцу. Джоффри тоже старательно изображал из себя примерного короля. Юноша даже снизошел до того, что лично сказал Оберину, как он рад, что хоть кто-то из семьи Мартеллов прибыл на его свадьбу. Правда, принц Дорнийский почти никак не отреагировал на эти слова. Весь вид мужчины так и говорил о том, что была бы его воля, он бы не приехал в столицу Семи Королевств. Когда все расселись по своим местам, Серсея увидела Сансу, которую так ждала. Лицо женщины скривилось, когда Старк подошла ближе. Белое платье на южный манер, открывающее спину и выгодно подчеркивающее грудь, очень шло девушке. В нём она выглядела по-королевски красиво. Серсее на мгновение привиделось, как Санса восседает подле Железного Трона, на котором сидит Джоффри. Всё-таки лучше бы было, чтобы эта никчемная дочь предателя стала королевой, а не Тирелл, которая уже поняла, как именно можно управлять Джоффри. — Лорды, миледи, простите меня за моё опоздание, — Санса присела в реверансе. Взгляд Джоффри метнулся в сторону Сансы, глаза его загорелись. От Серсеи не укрылось и это, так же как, впрочем, и от Тириона. «Мальчишка всё же жаждет заполучить игрушку… в полной мере этого слова», — пронеслось в голове Беса. — Ну что ты, дитя, — Серсея внезапно улыбнулась. Пока идет прием, она будет притворяться до конца. — Главное, что ты пришла. Принц Оберин, хочу вам представить Сансу Старк из Винтерфелла. Мужчина повернул голову, глаза его сузились и, как показалось Серсее, смотрел он на девушку оценивающим взглядом, словно пытался узнать в ней кого-то другого. Санса любопытно взглянула на принца в ответ. На нём был надет золотистый камзол, который выгодно оттенял загорелую кожу. Он не был широкоплеч, как к примеру, Джейме Ланнистер, однако от него исходила какая-то невидимая сила и… угроза. От одного взгляда чёрных глаз становилось не по себе: они словно изучали, анализировали, искали какие-то недостатки и достоинства. Так, наверное, смотрят друг на друга воины, находящиеся на поле боя и понимающие, что сейчас будет битва не на жизнь, а на смерть. — Старк… — сорвалось с губ Оберина. Санса вздрогнула, потому что голос принца ей показался недовольным. Когда девушка заняла место по левую руку от Серсеи, все отвлеклись разговором о предстоящей свадьбе. Слуги носились вокруг, расставляя блюда с яствами, кувшины с вином и большие блюда с фруктами. Все вроде как были веселы и довольны. Даже Джоффри, который вполуха слушал разговор о свадьбе и щебетание Маргери, которая сидела рядом со своим женихом и отвлекала его, как только могла, лишь бы не произошло ничего из ряда вон выходящего. Девушка сама подливала в чашу короля вина. Санса не слушала никаких разговоров и ела мало. Девушка уткнулась взглядом в тарелку и мечтала о том, чтобы прием поскорее закончился. Старк до дикости хотелось уйти в свои покои, сесть на балконе с книжкой и читать целый день, не попадаясь никому на глаза. — А правда, что вас зовут Красным Змеем? — внезапно задал вопрос Томмен. Принцу почему-то было до дикости любопытно, и ради этого он даже преодолел своё стеснение. «Красный Змей?!» — пронеслось в голове Сансы. Девушка как раз протянула руку к своей чаше, которую тоже наполнили вином. Но вместо того, чтобы обхватить емкость пальцами и аккуратно поднести к губам, Старк неловко толкнула её, и красное вино залило белую скатерть стола. Серсея недовольно покосилась на девушку, Санса почувствовала, как щеки её краснеют от смущения. Оберин тоже обратил внимание на небольшой инцидент и почему-то усмехнулся, наблюдая за растерянной и раскрасневшейся Старк. Мужчина уже успел мысленно заметить, что в ней мало чего от суровых северян, кроме как холодной внешности и, пожалуй, молчаливости. — Простите, — пролепетала Санса. — Ничего страшного, слуги сейчас приберут, — сказала Серсея, но в голосе её слышались нотки недовольства, что заставило девушку напрячься. Санса не слышала, что именно ответил Оберин Томмену, так же, как и не слышала того, что говорят другие. Девушка была настолько напряжена, что слышала только биение собственного сердца, которое участилось, когда она заметила, как король отводит от неё взгляд. Так Санса сидела, как ей казалось, целую вечность, пока внезапно не услышала, как Джоффри что-то бурно обсуждает. — Эта победа досталась нам легко, — самодовольно проговорил король, удостаивая своим высокомерным взглядом каждого, кто сидел за столом. Когда Джоффри провернул голову в сторону Сансы, взгляд его задержался на девушке дольше, чем на других. — Северяне вообще, как оказалось, слабый народ. Слышали, что случилось с Роббом и Кейтилин Старк? — Ваше величество… — начал было Тирион. Санса почувствовала, как у неё перехватило дыхание, а слёзы выступили на глазах. Когда девушка узнала, что матери и старшего брата больше нет, она около недели не выходила из покоев, чтобы не услышать… как именно убили её родных. Если она ещё как-то могла собрать в себе крупицы силы и постараться с мужеством вынести смерть любимого брата и матери, то услышать, как именно они погибли - нет. — Ваша милость, уместны ли такие разговоры за столом? — спокойно осведомился лорд Тайвин. Оберин облокотился на спинку кресла, держа в руках чашу с вином и молча наблюдая за назревающим конфликтом. В какой-то степени ему было даже интересно посмотреть, куда на этот раз занесет юного короля. Джоффри же не собирался останавливаться, вино, что так старательно подливала ему Маргери, пусть и из добрых целей, ударило в голову. — Роббу Старку отрезали голову, так же, как и его отцу! — На лице короля появилась безумная улыбка. — И представляете, на место его головы ему пришили голову его лютоволка! Санса уставилась на Джоффри, не смея отвести взгляд. Девушка взяла столовый нож, что лежал возле её тарелки и сжала его в руке. — Любовь моя… — начала было говорить Маргери, но юный король махнул рукой, словно приказывая девушке замолчать. — А Кейтилин Старк… ей перерезали горло и выкинули её тело в реку! Талли ведь всегда так хоронят своих родных, отправляют тело по реке, — Джоффри засмеялся. Санса всё так же смотрела на короля, сжимая в руке нож и стараясь не заплакать. Внезапно ей снова вспомнилось, как она тогда хотела столкнуть его вниз. Столкнуть, чтобы отомстить за отца, а теперь ей хотелось отомстить за мать, за брата. — Почти все Старки передохли, как собаки в суровую зиму, — процедил Джоффри, — младших сыновей ведь тоже сожгли, я слышал, их тела несколько недель висели на воротах Винтерфелла! Старк посмотрела на стол, который был несильно широкий, а Джоффри сидел, пусть и не напротив, но недалеко от неё. Ей бы только резко встать и, прежде чем кто-нибудь успеет что-либо понять, полоснуть его по горлу! Девушка чувствовала, как руки трясутся, а душу заполняет злость, такая лютая, что Санса понимала, что без колебаний убьет короля. Оберин всё так же ничего не говорил, лишь переводил взгляд с разбушевавшегося Джоффри на Сансу. Мужчина заметил, что девушка сжимает нож в руке, заметил её лютый взгляд и… понял, что ошибся. Она — Старк, она даже сейчас чем-то напоминала грозного лютоволка, который всегда несся по белоснежному полю на их знамени. — Леди Санса! — Внезапно Оберин перегнулся через стол и взял девушку за руку. Ловко и аккуратно, чтобы никто не заметил, Мартелл забрал нож из левой руки Старк и спрятал в рукаве своего камзола. — Я вам сильно сочувствую, ваши родные не заслужили такой смерти. Джоффри немало возмутили такие слова, но король ничего не посмел сказать, так как лорд Тайвин, ещё за день до приема, довольно-таки жестко объяснил, что с принцем Оберином ссориться не стоит, потому что им надо наладить отношения с Мартеллами. Санса посмотрела в черные глаза принца. Теперь девушка чувствовала сильную злость, но только на него. Оберин напомнил ей Пса, который в тот раз догадался о намерениях девушки и не позволил совершить задуманное. Старк вырвала свою руку, одаривая Мартелла грозным взглядом. Не обращая на кого-либо внимание, девушка вскочила на ноги и быстрым шагом покинула террасу. Убежав на достаточное расстояние от злополучной террасы, Санса опустилась на скамейку и зарыдала, чувствуя, как горе охватывает её душу, сжимая сердце и легкие, не позволяя сделать глоток свежего воздуха. В этот самый момент Старк поняла, что её броня истинной леди дала трещину.***
Санса просидела в саду до самого вечера, не смея вернуться в Красный замок. Она знала, что за такое поведение её не похвалят: Джоффри обязательно как-нибудь накажет, а королева в своей обычной манере скажет ей, что она глупая, никчемная и бестолковая дочь предателя. Девушке было страшно, ей не хотелось слышать крики и возмущения Серсеи, не хотелось терпеть унижения, которым обязательно подвергнет её Джоффри. Страх её был настолько сильным, что она ушла вглубь сада, как можно дальше от замка. Старк просидела на скамейке до наступления сумерек, дрожа от каждого шороха и плача, вспоминая то, что рассказал Джоффри на приеме. Издевательство… мертвые тела её матери и брата подвергли самому настоящему осквернению! Пришили голову лютоволка и наверняка, Санса не сомневалась, показали всем, кому только можно. А её матушка? Перерезали горло и пустили тело по реке, словно насмехаясь над всеми Талли. Девушка поняла, что ещё чуть-чуть — и она снова разрыдается. Внезапно послышались шаги и чьи-то голоса. Санса подняла голову и посмотрела вокруг, думая о том, чтобы убежать, но не успела девушка подняться со скамейки, как увидела двух гвардейцев. Одним из них был сир Меррин. — Леди Санса, король приказал привести вас, он ожидает возле фонтана, — заявил мужчина и, взяв Старк за руку, повел её по каменным дорожкам дворца. Санса шла молча, ничего не говоря. Внезапно в душу снова закралось безразличие, она понимала, что ей, скорее всего, вообще пришел конец за её выходку. Наверняка ещё и принц Оберин разозлился на неё и не стал делать секрета из того, что его возмутило её поведение. А Ланнистеры ведь так хотели наладить отношения с Мартеллами… — Как ты посмела, глупая дрянь! — Джоффри начал кричать, как только увидел Сансу. Девушка остановилась возле фонтана, ничего не говоря, она просто ждала, когда король начнет снова измываться над ней, изводя свою злость. — Моя матушка попыталась извиниться перед принцем Оберином, но он ушел с приема, даже слова не сказав! — рявкнул Джоффри. — Глупая дура! Ты специально это подстроила, я с самого начала это понял. Юному королю хватило короткого кивка, чтобы сир Меррин начал исполнять приказ. Санса стиснула зубы, чтобы не вскрикнуть, но удар всё равно последовал неожиданно. Девушка не удержалась на ногах и упала на землю, чувствуя во рту металлический вкус крови. — Если его милость хочет, — еле как проговорила Санса, — я лично принесу свои извинения принцу. — Что? — Джоффри приложил руку к уху, делая вид, что не расслышал девушку. — Сир Меррин, кажется, леди не поняла, за что её наказывают, раз так вяло извиняется. Старк схватили за подбородок и снова ударили, слезы брызнули из глаз. — Подними её. Сансу поставили на ноги, словно тряпичную куклу. — Ты уже ничего не можешь исправить, — Джоффри приблизился к девушке, — ты никчемная дочь предателя, твоего поганого брата убили и твою мамашу тоже, и твоих младших поганых братьев тоже убили, и твоя дикая сестра наверняка сейчас гниет где-нибудь в канаве! Снова последовал короткий кивок, на этот раз удар пришелся прямо в живот. Охнув от боли, Санса снова опустилась на землю. Ей казалось, что ещё чуть-чуть — и она просто потеряет сознание. — Бей её, пока не лишится чувств! — зло взвизгнул Джоффри. — Пусть это послужит ей уроком! Принесешь её бездыханное тело в тронный зал, пусть все посмотрят на неё. Послышались удаляющиеся шаги, король поспешно двинулся к замку. Санса зажмурила глаза, готовясь к новым приступам боли, которые будут настигать её с каждым новым ударом. Девушка молила только о том, чтобы это всё поскорее закончилось. «Хоть бы я умерла. Хоть бы я не выжила», — думала Старк, надеясь, что именно так и случится. — Если ты ударишь её ещё раз, я отрежу тебе руку по локоть, а затем ещё какие-нибудь части тела, — внезапно протянул кто-то. — Это приказ короля! — А это — угроза, и я выполню её, если тронешь девицу ещё хоть раз. Санса открыла глаза и увидела Оберина Мартелла. Принц стоял прямо напротив сира Меррина. Выражение лица его было безразличное, но сам взгляд… если бы такой взгляд был бы обращен на саму Старк, она бы умерла на месте. Впрочем, и Меррину тоже стало не по себе, мужчина заметно растерялся, не зная, как поступить дальше. — Проваливай! — рявкнул Оберин и двинулся вперед. — Если хоть раз увижу тебя рядом с леди Старк, убью, даже не выясняя, зачем к ней приблизился. Пошел вон! Сир Меррин, ничего не говоря, быстро пошел в сторону замка, не смея даже что-либо возразить. Санса всё так же сидела на земле, не в силах подняться на ноги. — И часто так? — Оберин обхватил девушку за талию и аккуратно поднял на ноги. — Достаточно, чтобы привыкнуть, — проговорила Санса. Чтобы не упасть, ей пришлось схватиться за руку принца. — Разве к такому можно привыкнуть? — слова Старк немного удивили мужчину. — Ко всему привыкаешь: к боли, к издевательствам и к тому… что твои близкие друг за другом покидают тебя, — внезапно сказала девушка, удивляясь самой себе. С каких пор она говорит то, что думает? Оберин ничего не ответил, лишь развернул Сансу к себе и, приподняв её лицо за подбородок, посмотрел на разбитую нижнюю губу и нос, из которого шла кровь. — Вас надо показать мейстеру, — сказал мужчина. — Он ничего не сделает, — Санса посмотрела в черные глаза принца, пытаясь понять, с чего этот малознакомый человек так добр с ней? Дело в обычном принципе: помогать слабым? Или просто ему захотелось позлить Ланнистеров, нанести оскорбление Джоффри, не давая его рыцарю выполнить приказ? Хотя имеет ли это значение? Санса поняла, что нет. Никто в этом мире ничего просто так не делает, а уж доверять кому-либо в Королевской Гавани и подавно не стоит. — Жаль, что вы остановили сира Меррина, — внезапно со злобой в голосе выпалила Санса. — Что? — Глаза Оберина сощурились, было видно, что он явно не понимал, почему, вместо того, чтобы поблагодарить, Старк злится на него. — Почему вы так считаете? Вам нравится, когда вас бьют? — Нет! — Внезапно Санса оторвалась от Мартелла. — Потому что Джоффри всё равно доведет своё дело до конца. Если он хочет увидеть моё бездыханное тело в тронном зале, он добьется этого, а вы не будете пребывать в Королевской Гавани вечно, чтобы защищать меня от сира Меррина! — Вы говорите глупости, миледи, — Оберин усмехнулся, что заставило Сансу разозлиться ещё сильнее. Девушка, ничего не говоря, развернулась и пошла прочь от Мартелла так быстро, как только могла. — Разве воспитанная леди не должна поблагодарить своего спасителя? — задал вопрос принц Дорнийский вслед Сансе. — Учтивые леди так не поступают! — Спасибо! — раздраженно рявкнула Старк через плечо. — И с этого дня я больше не леди!