***
Лица близких и знакомых молниеносно проносились мимо и сливались в единое лицо. Ей приходилось бродить в закоулках коротких и ничем не примечательных воспоминаний, которые давно утратили для нее ценность. Санса видела всех: отца и мать, братьев, Арью, даже Леди. Они манили ее к себе, звали под тень красных листьев чардрев богорощи. Она хотела пойти, хотела пойти вперед и остаться там навсегда рядом с близкими, даже если это не наяву, другого ей не нужно. Ее заставило очнуться прикосновение: кто-то накладывал ей на лоб мокрую холодную тряпку, было немного неприятно, однако, в этой прохладе сейчас она нуждалась. Санса полежала некоторое время с закрытыми глазами, чувствуя настолько сильную слабость, что даже открыть глаза для нее сейчас было неимоверно трудной задачей. Кто-то ходил рядом с ней, она слышала, как переливают воду из кувшина в серебряную чашу, слышала легкие и невесомые шаги служанки. Представив, как прозрачная прохладная вода переливается из кувшина в чашу, Старк почувствовала неимоверно сильную жажду. — Воды… — сорвалось с ее губ и она чуть приподняла веки. Служанка тут же всполошилась, однако быстро придя в себя, наполнила кубок и поднесла к губам девушки. Санса сделала несколько глотков и ей показалось будто кто-то вдохнул в нее жизнь. Слабость как и тошнота, немного отступили и Роза Севера даже отважилась на то, чтобы чуть приподняться и сесть, облокотившись на спинку кровати. — Миледи, лорд Тирион просил сразу же оповестить его, как только вы очнетесь, — проговорила служанка, глядя на Сансу. — Пусть придет, — только и смогла выговорить девушка. Старк понимала, что провела без сознания не день и возможно даже не два, ей надо как можно скорее узнать последние новости. Даже сейчас, когда голова соображала не так хорошо, как хотелось бы, Санса все равно помнила про Серсею и понимала, что королева не угомонится. А как на победу принца Оберина отреагировали остальные? Что, кстати говоря, с самим принцем? Сильно ли он ранен? Вопросы бешенным роем пчел закружились в голове, Санса почувствовала легкую боль, которая словно обручем обвила голову. Девушка прикрыла веки, решая набраться сил перед разговором с лордом Тирионом. Если новости, несмотря на ее победу, неутешительные, ей надо встретить их стойко, даже несмотря на столь слабое состояние. Когда дверь открылась, Санса распахнула глаза и посмотрела на Беса, который подойдя к постели, придвинул стул и сел на него. — Оставь нас пока, — он посмотрел на служанку, та поклонилась и быстро шмыгнула за дверь. Тирион вновь перевел взгляд на Розу Севера. — Я очень рад, что вы очнулись, миледи, — легкая улыбка озарила его лицо, — вы не приходили в себя около четырех дней, вам не мешало бы поесть. Вспомнив о еде, Санса и вправду почувствовала легкий голод. Как ни как, а Тирион был прав — ей надо как можно скорее набраться сил. — Я уже приказал слугам, чтобы вам подали завтрак. — Спасибо, милорд, — тут же отозвалась девушка, — если завтрак, то следовательно, сейчас утро? — Не сильно раннее, но пока еще да, — рассеянно ответил карлик. — Как вы себя чувствуете? — Не особо хорошо. — Мейстер сказал, что у вас переутомление, понадобится время, чтобы набраться сил. «И я наберусь как можно скорее», — сама себе пообещала Санса. — Что же случилось за те дни, пока я была без сознания, как себя чувствует принц Оберин? — Принцу Оберину досталось на поединке, у него жуткая и глубокая рана на лице, раненное плечо уже заживает, он даже может шевелить рукой, а вот ногу принц сильно повредил, — Тирион чуть помолчал, — скорее всего он будет хромать на левую ногу. — Я бы хотела увидеть его, — Санса вся встрепенулась, казалось, что она уже готова позвать служанку и попросить ее подготовить платье. — Вам надо хотя бы поесть и еще немного полежать, — мягко возразил Ланнистер, — к тому же все не так страшно, несмотря на хромоту, принц уже передвигается самостоятельно, точнее ему понадобилась трость… шуток по этому поводу, от самого Оберина было много. — Шуток? — Старк почувствовала поверхностное негодование: как такое может быть шуткой? Заметив недовольный взгляд девушки, Тирион лишь шире улыбнулся. — Санса, Красный Змей не из тех людей, кто станет строить трагедию из-за такой раны, вам стоит это усвоить и запомнить на будущее. Девушка кивнула, а потом с недоумением подумала о том, зачем ей это запоминать? Суд поединком закончен, скорее всего, Мартелл как только поправится, сразу же покинет Королевскую Гавань и больше они не свидятся. Однако она промолчала. Дверь снова скрипнула и в покои вошла служанка с серебряным подносом в руках. Почувствовав запах поджаренного хлеба и бекона, Санса захотела есть сильнее. Настроение поднялось и вовсе, когда взгляд упал на любимые лимонные пирожные. — Как королева Серсея отреагировала на победу принца Оберина? — спросила Старк и отпила теплого молока с медом. — Думаю, вы понимаете, как именно, — Тирион внимательно посмотрел на девушку. — Вам стоит держаться от нее подальше. — Я постараюсь, — кивнула Санса и откусила кусок поджаренного хлеба. Хотя если Серсея будет наоборот пытаться быть поближе к девушке, сможет ли она что-то изменить? Старк стало жутко от одной мысли о королеве. Серсея сейчас дико зла и желает ее смерти, и навряд ли она отступит. «Но и я не отступлю. После стольких попыток меня убить, после стольких страданий, я сама себе не позволю умереть», — подумала Санса и впервые за столь долгое время, она была уверенна в своих мыслях.***
«Я рад, что ты смог отомстить за Элию, но и вместе с тем, ты понимаешь, как я зол — ты подверг себя большому риску, к тому же до меня дошли слухи, какие ранения ты получил от Горы. Но все же, я надеюсь, что ты поправишься и как можно скорее вернешься в Дорн. Мне пришло письмо от Элларии, которая сейчас направляется в Солнечное Копье через Принцев перевал. Я весьма удивился, когда слуги доложили мне, что Эллария покинула Королевскую Гавань без тебя, а потом, когда узнал причину, мне самому стало весьма любопытно, что же заставило тебя принять решение, которое касается женитьбы на Сансе Старк? Я предполагаю, что читая это письмо, ты уже думаешь о том, кто из отправленных с тобой людей, шпионит за тобой по моему приказу. Если такие мысли действительно возникли в твое голове, то говорю честно — такие люди есть и они доложили мне обо всем: и о том, как ты сблизился с северянкой, как ты защищал ее от нападок покойного короля и естественно, от меня не укрылся и инцидент, когда ты убил слугу королевы, который покушался на жизнь девушки. Я не могу спрашивать тебя через письмо почему ты так привязался к этой девушке и какие действительно отношения между тобой и Сансой Старк. Но естественно, ты понимаешь, что нас с тобой ждет разговор об этом, как только ты и твоя невеста вернетесь в Солнечное Копье. Ты будешь рад знать, что Тиена вернулась в Дорн и собирается дождаться твоего возвращения. Надеюсь, для тебя это послужит лишним поводом поскорее вернуться домой, так как с дочерью вы не виделись довольно долгое время. Возможно она уже сама написала тебе письмо. Оберин, единственное о чем я хочу попросить тебя: не совершай больше никаких глупостей. Очередной дуэли и первой в твоей жизни женитьбы, я думаю, с тебя достаточно. После такой выходки в Королевской Гавани, не думай, что я выпущу тебя куда-либо из Дорна.Твой брат, принц Доран.»
Свернув кусок пергамента, Оберин отдал его слуге и попросил отнести в его палаты. На лице мужчины играла улыбка: слова брата о том, что его более не выпустят из Дорна, развеселили его. Все письмо, как показалось самому Красному Змею, было сдержанным, продуманным. Если бы Доран говорил бы с ним лицом к лицу, то наверняка его голос был бы спокойным и чуть притихшим. Оберин был уверен в этом и ошибаться не мог. Доран всегда очень сдержан и молчалив, всегда старается сделать все правильно и по-мудрому, без кровопролитий, суеты и лишней траты нервов. Очень внезапно Мартеллу вспомнились слова, которые он говорил Тириону, когда они возвращались в Красный замок из борделя. Это был первый день его пребывания в Королевской Гавани. «— Один старый септон сказал, что я — живое доказательство милости богов. А знаешь почему, Бес? — Нет. — Оберин готов был поклясться, что голос Тириона на тот момент, стал настороженным. — Если бы боги были жестоки, они сделали меня старшим сыном, а Дорана — младшим. Я, в отличие от него, кровожаден…» © И это была чистая правда. Хотя пока Ланнистерам, по мнению Оберина, везло. Теперь когда Гора мертв, они более-менее загладили свою вину, главное, чтобы этой семейке не взбрело в голову совершить еще что-нибудь глупое. «Например, убить Сансу. Серсея ведь мечтает об этом», — пронеслось в голове. Однако Оберин почему-то был уверен, что королева не посмеет, по крайней мере, не в ближайшее время. Мужчина выпрямил спину и вытянул больную ногу, которая доставляла кучу неудобств, как впрочем и повязка, которая все еще красовалась на лице, шрам будет действительно жуткий… Оберин начинал чувствовать негодование всякий раз, когда чувствовал боль от ран. Эта боль словно напоминала ему о собственной слабости и о том, что только из-за этих ранений он до сих пор остается в столь ненавистном для него месте. Ему хотелось поскорее вернуть в Дорн - туда, где солнце опаляет землю, где даже ветер кажется горячим, где вокруг песчаные дюны, которые разлетаются тысячами песчаных брызг как только могучий ветер пустынь, решает покорить своей невидимой силой эти горы золотого песка. Он всегда рассекал по пустыне верхом на коне, несся все быстрее и быстрее, не обращая внимания на ветер, пыль и песок, что дули в лицо. Бескрайние пустыни и пустоши с пересушенной, и потрескавшейся от жары землей, опаляемые солнцем камни и суровые горы, сильно палящее солнце, жаркий ветер — всем этим и был Дорн и эта была неотъемлемая часть жизни Оберина. Он много где бывал и путешествовал, видел далекие, богатые, древние страны даже за Узким морем, но ничто не могло сравниться с Дорном. Никакие сады, никакие моря, никакие красивые дворцы не могли сравниться с дикостью жаркой пустыни, с суровостью горячих скал и пустошей из которых и был сложен Дорн. Мартеллу хотелось подольше помечтать о доме, подольше посидеть в тишине, вспоминая родные места, но раздумья его прервал звук шагов. Повернув голову, принц с неудовольствием заметил, что к нему направляется лорд Бейлиш. На лице этого мужчины как всегда играла легкая, чуть снисходительная улыбка. Двигался он не спеша, плавно. — Я так и не поздравил вас с победой! — улыбка его стала еще шире. — Но самое главное, я не поздравил вас со свадьбой! — Еще сама невеста не знает о своем новом статусе, а сплетни уже разносятся, — недовольно заметил Оберин. — О, но вы ведь скоро ей сообщите? — Разумеется. Бейлиш смотрел на Красного Змея, а точнее на его увечья таким взглядом, будто надеялся, что это оттолкнет Сансу от мужчины и она откажется от брака. Но Мизинец не был столь наивен и глуп, чтобы заниматься самообманом: даже с жутким шрамом и хромотой, Оберин не утратит своего величия, а главное, никто от этого меньше бояться его не станет. Увечья, в данном случае, не оказались увечьями… — И все-таки, — подал он голос, — что же заставило вас согласиться на свадьбу? — Мне предложили и я дал положительный ответ, — коротко вымолвил Мартелл. — Вот как? — Петир состроил притворно-удивленное лицо. — До меня дошли другие слухи… — Это какие же? — Оберин сложил руки на груди и заинтересованно посмотрел на Бейлиша. Лицо его стало предельно серьезным… если не хмурым или даже злым. — Санса Старк выступила в роли разменной монеты, — проговорил Мизинец, — как живой товар. «Такой слух могла пустить только Серсея, возможно, она и подослала Бейлиша», — подумал принц. — Это только слухи. При разговоре о заключении брака присутствовали только я и лорд Тайвин, и вряд ли кто-то еще может знать, о чем действительно мы говорили. — Да, но я не сомневаюсь, что при этом разговоре где-нибудь неподалеку находилась леди Эллария, — улыбка Петира из дружелюбной превратилась в зловещую. — Слухи не рождаются на ровном месте. «Чертова дура и чертов ублюдок», — пронеслось в голове. Оберин сжал руки в кулаки, чувствуя сильную злость. — Главное, — продолжал лорд Бейлиш, — чтобы такие слухи не дошли до Сансы, она ведь истинная леди и ей весьма это не понравится. Он резко развернулся и также неспешно направился по садовой дорожке. Мартелл же лишь подумал о том, что попросит сегодня лорда Тириона отдать своему наемнику приказ, чтобы Бейлиша убили… желательно тихо и без суеты, тут вполне можно взять пример со своего старшего брата принца Дорана.***
Для нее было истинным подвигом выйти из покоев, причем абсолютно одной, без чьего-либо сопровождения. Идя по длинным коридорам замка, Санса даже не знала, кого ей бояться больше, придворных, которые кидали в ее стороны хмурые и недовольные взгляды или Серсею, которая может появиться где угодно и в какой угодно момент. Но придворные молчали, а Серсея нигде не появлялась. Спустя некоторое время, Санса чуть успокоилась, а когда девушка вышла в сад, умиротворение и вовсе накрыло ее с головой. Ей было приятно вдыхать свежий воздух, в котором чувствовался аромат цветов и моря. Старк сделала вдох глубже и ей показалось, словно она заново родилась. Она действительно чувствовала себя несколько иначе, чем прежде: не было того страха, который маял ее душу каждый день, не было чувства безвыходности и лютого отчаяния. Все в один миг прошло. Санса это просто, сама того не осознавая, отпустила. Старк понимала, что сейчас ей также придется бороться за свое существование, но не без удивления, отмечала про себя, что готова к этому. Готова ко всем нападкам и злым интригам со стороны недоброжелателей, но и вместе с тем, теперь душу наполняла уверенность в том, что она сама не останется в долгу. Она будет смелее. Она будет бороться и идти до конца. «Той Сансы больше нет. Отныне я — Роза Севера! Лютоволк! Одна из немногих оставшихся в живых Старков. Холод и лед — вот моя броня», — твердо подумала девушка и вздернув подбородок, легкой, но при этом уверенной походкой, проследовала по садовой дорожке. Снова колючие взгляды. Снова шепотки за спиной. Естественно, Санса уже не была столь наивна, чтобы думать, что победа в суде поединком тут же сделает ее невиновной в глазах других. Однако, как ни странно, ничье мнение ее на данный момент не интересовало. Неожиданностью для нее стало столкновение с Маргери, которая появилась словно из неоткуда. Санса замерла глядя на девушку, которая уже дважды вдова, дважды пыталась стать королевой… Впрочем, Старк знала, что теперь Тирелл собираются выдать за Томмена, так что возможно мечта девицы исполнится на третий раз. — Санса! — Она улыбнулась ей так, будто последних событий, что случились недавно и стали переломным моментом в ее судьбе, не было. — Я так рада, что ты очнулась! Надеюсь, ты хорошо себя чувствуешь? Хотелось просто пройти мимо, не обращая внимания. Их отношения испортились еще до смерти Джоффри. Наверняка Маргери, как и Серсея, думала о том, что Старк нарочно соблазнила молодого короля. «Хоть что-нибудь плохое, она обязательно подумала обо мне». Санса понимала, что вполне может проигнорировать девушку и уйти, но стоит ли? Дело обстояло даже не в том, что она боялась гнева Тирелл, когда та станет королевой, дело обстояло в том, что возможно поддержка королевы ей когда-нибудь понадобится. «Я отомщу им всем, когда сама стану королевой на Севере!». Но Санса понимала, что сейчас она, увы, не королева и глупить, особенно при ее шатком положении, сейчас тоже не стоит. В данном случае ей придется добиваться стабильности в ущерб собственной гордости. — Маргери! — Улыбка озарила лицо Старк. — Я тоже рада тебя видеть! И спасибо, я хорошо себя чувствую. — Прогуляемся? — Улыбка все также не сходила с лица девушки. Санса лишь кивнула и девушки неспешно направились прямо по садовой дорожке. Некоторое время они шли молча: Тирелл старалась подобрать правильные слова, Старк же, не собиралась говорить ни слова первая. — Санса, — наконец начала Маргери, — я не верю в то, что ты убила Джоффри. Я знаю, как ты ненавидела его, но все же, я и знаю то, что на такую подлость бы ты не пошла: я слышала, что ты говорила на суде. Слова эти немало удивили девушку: Санса даже и не думала о том, присутствовала ли юная Тирелл на суде, по крайней мере, среди толпы «зрителей», она ее не заметила. «Зачем ей поддерживать хорошие отношения со мной?», — только и подумала Старк. Она действительно прибывала сейчас в искреннем недоумении. Маргери ведь запросто может придерживаться той же позиции, что и Серсея, ведь она вроде как обвинялась в убийстве ее жениха… — Я хочу, чтобы мы продолжали дружить! — внезапно заявила юная роза Хайгардена и улыбка ее стала шире. — Последний месяц прошел тяжело и я хочу оставить эти трудные времена позади. «Ты что-то знаешь! Ты что-то знаешь, иначе бы не предлагала бы мне так легко дружбу и мир!», — жестко подумала Санса, но место того, чтобы сказать это, она лишь сделала глубокий вздох и улыбнулась девушке в ответ. — Конечно, Маргери, конечно! — воскликнула Старк. — Я тоже считаю, что это стоит оставить позади… «Все те дни, которые я провела в сырой темнице, маясь от страха за свою жизнь. Все те дни, когда я каждую секунду думала о своей смерти… и о смерти Оберина. Конечно, Маргери, сейчас я оставлю это позади, но обязательно вспомню, когда наступит мое время!», — стремительно пронеслось в голове. — Скоро моя свадьба! — Тирелл взяла девушку под руку и они свернули на тенистую аллею. — Да и не только моя… — А чья же еще? — удивилась Санса. — Ты не знаешь? — Теперь настал черед Маргери удивляться: неужели Сансе не сказали о том, что ее выдают за Оберина Мартелла? — Нет, расскажи мне, — попросила девушка, чувствуя любопытство. — Думаю, не я тебе должна о таком рассказывать. Маргери внезапно замолкла и посмотрела куда-то вперед. Санса не обратила на это внимания и лишь задала вопрос: — А кто мне должен рассказывать о чьей-то там свадьбе? Только не услышав ответа, Санса поняла, что Маргери на кого-то или на что-то отвлеклась. Девушка повернула голову и сердце ее замерло: прямо им на встречу неторопливо шли Тирион и Джейме Ланнистер, и… принц Оберин. Он и вправду хромал, а на лице его была повязка, которая скрывала ту жуткую рану. Мужчина опирался на трость, однако все равно никак не выглядел слабым или беспомощным. От чего-то Санса схватилась за руку Маргери и чуть отступила назад, чувствуя, как слезы наворачиваются на глазах. Мужчины их заметили не сразу: все трое что-то заинтересованно обсуждали. От чего-то Старк внезапно захотелось спрятаться, она даже Маргери потянула за руку, чтобы скрыться на соседней дорожке за кустами роз, но лорд Тирион опередил ее, окликнув двух миледи по имени. — Милорды! — Маргери как всегда ослепительно улыбнулась. — Как я рада, что мы с вами встретились! Принц Оберин, надеюсь, вы уже чувствуете себя лучше? — Гораздо, — отозвался мужчина, взгляд его метнулся в сторону раскрасневшейся Розы Севера. Санса сама не понимала от чего ей так неуютно и так тоскливо. Она не знала куда смотреть и что говорить, все правила приличия забылись в один миг. Ей так хотелось увидеть принца, когда она находилась в своих палатах, так что же изменилось теперь, когда она стоит к нему лицом к лицу? «Он скоро уедет и даже не вспомнит о тебе. Вместе с Джоффри, Горой, вместе с окончанием поединка, умерла и наша история». Ей стало тошно от одной этой мысли. Санса не могла понять, что с ней происходит, однако и поделать с собой тоже ничего не могла. Она привязалась к Оберину, она переживала за него на поединке и она… она впервые за столь долгое время так доверяла кому-либо и впервые кто-то так заботился о ней, так защищал… «А теперь ты этого лишишься». — Маргери, милорды, — Санса посмотрела на всех поочередно и присела в реверансе, — прошу простить меня, я не очень хорошо себя чувствую, думаю, мне лучше вернуться в замок. — Я вас провожу, — внезапно выпалил Мартелл. Посмотрев на него, Старк понимала, что никак не может возразить: при ее отказе это как минимум будет выглядеть странно. — Хорошо. Они двинулись по дворцовой дорожке под провожающие взгляды Джейме и Маргери и настороженный взгляд Тириона. Снова воцарилось неловкое молчание, которое Санса снова не собиралась нарушать, так как в данный момент, она даже не могла представить, чтобы ей такого сказать. — Я надеюсь, вы чувствуете себя уже лучше? — поинтересовался Оберин небрежным тоном. — Этот вопрос должна задавать вам я, — проговорила Санса. — От чего же? Потому что я сражался с Горой и теперь лицо мое будет украшать шрам, и я останусь на всю жизнь хромым? В голосе его не было ни капли упрека, однако Старк почувствовала себя дико виноватой. — Именно. — Это все глупости, Санса, — внезапно усмехнулся принц, — я сам вызвался защищать вас, даже не думаете, что эти увечья у меня по вашей вине. — Я не могу так не думать, — возразила она. — Однако постарайтесь… ради меня. Мне ведь сейчас так плохо! — Так вам плохо? Увидев, что Санса всполошилась и всерьез восприняла его слова, Оберин засмеялся. — Санса, прошу тебя, успокойся. Раны, что я получил в бою не смертельно-опасны. Услышав такое неформальное обращение на «ты», девушка засмущалась и опустила голову. — Я был весьма удивлен увидев вас с девицей Тирелл, неужели дружба возобновилась? — спросил Мартелл. — Скорее взаимовыгодное общение, — честно призналась Санса. — Я правда пока не могу понять, какая выгода Маргери от общения со мной, но мне выгода определенно будет, так как она все равно станет королевой. — Какая расчетливость! — Я не могу позволить себе умереть после стольких испытаний, теперь мне придется с новой силой бороться за свою жизнь, но на этот раз против Серсеи! — Санса остановилась и внимательно посмотрела на Оберина. — Я хочу вернуться на Север и подобно моему покойному брату Роббу — стать северной королевой и возродить Винтерфелл, а для этого мне надо быть живой и невредимой, и как-то вырваться из Королевской Гавани, Маргери вполне может помочь мне в этом. От чего-то лицо Красного Змея потемнело. Старк заметила, что мужчина сильнее сжал трость. — Королевой на Севере? — Да, как Короли Зимы. Я — Старк, если я явлюсь на Север, лорды будут обязаны подчиниться мне. Насколько я знаю, они сейчас занимают нейтральную позицию, а я смогу их объединить и созвать под свое знамя. — Вы не только Старк — вы и Талли, слишком мало вы берете, Санса, Речные земли также могут подчиниться вам, — уверенно заявил Оберин невольно восхищаясь этой юной девушкой. Санса наверное сама не понимала с какой решимостью она сейчас говорила и жаль, что она не видела каким воинственным сделался ее взгляд. — Но в Винтерфелле засели Болтоны, а чтобы восстановить раздробленный Север, одного Старка будет мало. Санса понимала, что Оберин знает, что говорит и его советам стоит довериться. — И что же мне тогда делать? — Заявляться на Север тогда, когда у вас будет армия. — Откуда у меня будет армия? — От Дорна. — Причем тут Дорн? Мартелл чуть помолчал, думая, как же лучше преподать главную новость. — Санса, еще до суда поединком, я заключил соглашение с Тайвином Ланнистером, который предложил мне взять вас в жены. «Вот о какой армии идет речь. Вот о какой свадьбе говорила Маргери». — Вы согласились, — зачем-то утвердила она. — Подумайте сами, почему я должен отказываться? — Но вами ведь двигали не чувства? Почему-то взгляд Оберина изменился, словно Санса задала какой-то слишком личный вопрос. — Я не собираюсь брать вас в жены, если этого не хотите вы, — сказал он, спустя минуту. — Я не могу вам пока сказать почему я согласился на это, но… Санса, я и не могу исключать возможности, что когда-нибудь смогу вас полюбить. Мне главное, чтобы и вы были солидарны со мной. Лицо его смягчилось, а глаза чуть ли не смотрели с нежностью — Санса впервые видела Оберина таким и понимала, что он говорит это все, потому что заботится о ее чувствах, потому что не хотел отпугнуть. «Смогу ли я полюбить этого человека?», — саму себя спросила девушка. Однако вспомнив то мерзкое отчаяние, которое она испытывала ранее, она знала ответ. Но сейчас их брак принимал взаимовыгодную форму и это почему-то было Сансе не по душе. Но вместе с этим, девушка понимала, что так она покинет Королевскую Гавань, уедет подальше от Серсеи, а главное, спустя время, она сможет возродить Винтерфелл. Принц Оберин прав — одного ее появления на Севере будет мало. — Я согласна быть вашей женой, — сказала девушка и посмотрела в черные глаза Мартелла. Мужчина ничего не сказал, но от чего-то улыбка озарила его лицо.