***
— Если яд и оружие не подходит, мы можем просто бросить ее в пустыне, где она умрет без воды, — Тиена лежала на скамейке в небольшом саду, голова ее покоилась на коленях Нимерии, которая уже как полчаса терпеливо выслушивала рассуждения о том, как и какими способами можно избавиться от Сансы Старк. Ним откровенно не понимала, почему Тиена была настроена против этого брака. Хотя с другой стороны, учитывая их привязанность к отцу, она, в какой-то степени, могла разделить ее чувства. Но разве может любовь к женщине, сравниться с любовью к дочерям? Нимерия мотнула головой, словно самой себе давала отрицательный ответ: нет, никак не может, наверное осознание этого и позволяло ей не злиться на Сансу, наверное, именно поэтому она не испытывала злости на отца за этот брак. Хотя ее немало напрягало враждебное отношение Элии к Сансе и дело даже обстояло не в отношениях ее младшей сестры с женой отца, дело обстояло в отношениях с самим отцом, которые, по непонятной причине, всегда были напряженные, хотя Ним знала, что Элия также как и остальные дочери, дико привязана к Оберину. — Чем тебя не устраивает Санса? — наконец решила осведомиться девушка. — Мне, напротив, она показалась вполне… обычной и тихой. Я еще могу понять злость Элии и остальных младших сестер, она ведь разлучила отца и Элларию, но что тебе не нравится в Старк? Тиена резко села и обернувшись к сестре, внимательно на нее посмотрела. Короткие волосы девушки растрепались, а лицо было недовольным и сейчас она очень походила на Оберина, что вызвало у Ним легкую улыбку. — Она — северянка, этого достаточно! — внезапно с сильной злобой прошипела Тиена. — Как вообще отец мог позволить себе брак с одной из рода Старков, когда по вине ее тети, погибла принцесса Элия. — Не Санса ведь виновата в этом, — безразлично отозвалась старшая сестра. — Все равно, — сердито проворчала Тиена, — от этих северян одни беды! — А я уж думала, что Ланнистеры те еще ублюдки, но никак не Старки. Я слышала, король Джоффри знатно измывался над Сансой. — Откуда слышала? — тут же заинтересовалась Тиена. — Как-то подслушала разговор дяди и Арео, отец тогда как раз был в Королевской Гавани и вести вроде как пришли от него, — ответила Нимерия. — Честно говоря… мне ее жалко. У нее не осталось семьи и она оказалась далеко от дома в абсолютно чужом краю. — Это не повод ее жалеть и сразу же относиться к ней с добротой! — проговорила младшая. — Знаю, — кивнула Ним, — но прежде чем как-нибудь расстроить Сансу или сделать ей какую-нибудь подлость, просто представь себя на ее месте. Ты мне часто говорила, что не представляешь жизни без отца, а она потеряла еще и мать, и братьев, и сестру. Мне даже представить сложно, что сейчас творится у нее в душе.***
Даже спустя час, когда Санса надела один из подаренных Оберином нарядов, даже когда она умылась холодной водой, сама расчесала волосы и подождала, пока служанка соберет их в высокую прическу, даже тогда девушка была напряжена и все еще никак не могла отойти от поцелуя. Для нее это было полной неожиданностью, причем, неожиданностью был не только сам поцелуй, но и страсть, с которой ее целовали. Старк никак не ожидала, что ее могут так целовать. Она вспоминала этот момент снова и снова, и каждый раз чувствовала какое-то непонятное волнение в душе. Приятные, но и вместе с этим, непонятные, неопознанные эмоции обуяли ей тогда и почему-то Санса, в какой-то степени, их стыдилась. Чтобы хоть немного убавить свое возбуждение, девушка принялась тщательно разглядывать прическу. Амина заплела ее на дорнийский манер, похожие прически носила Эллария еще в Королевской Гавани. Волосы девушки были собраны с какой-то изящной небрежностью. На голову ей надели золотой ободок, который держал копну ее высокоподнятых рыжих волос, пару прядей обрамляли лицо, а платье нежно-розового цвета, придавало самому цвету лица свежести, Санса внезапно почувствовала себя красивой. — Ваша кожа такая белая, — отозвалась Амина, кожа которой, как и у многих дорнийцев была смуглой. — Вам надо побольше побыть под лучами Дорнийского солнца. — В Дорне его слишком много, — пожаловалась Санса, — я вообще не представляю, как вы живете в такой жаре. — Так же как и нам непонятен северный холод, — улыбнулась Амина. Разговор этот снова заставил Сансу вспомнить о разнице между Севером и Югом… До главного чертога замка ее также провожала Амина, заслышав звук многочисленных голосов, Санса немало напряглась и чуть помедлила перед входом. — Кто еще присутствует на ужине помимо самих Мартеллов? — спросила Старк. — Только сами Мартеллы и принцесса Мирцелла, — отозвалась служанка. «Почему же мне кажется, что там собрался полный зал человек?» Но внезапно Сансе вспомнились ужины с семьей в Винтерфелле, вот тогда пожалуй, несмотря на то, что присутствовали только Старки, шум стоял еще тот. Вспомнить хотя бы вечные шутки Робба или шалости Арьи и Брана с Риконом. Внезапно душу заполнило какое-то теплое чувство. Ей на мгновение почудилось, словно она дома. Более того, слыша сейчас веселый гомон голосов Мартеллов, она поняла, что они такая же семья, какая была у нее когда-то. У них есть какие-то свои семейные истории, смешные случаи, общие воспоминания. У Ланнистеров она никогда не наблюдала за подобным. Даже когда они собирались всей семьей между ними царило напряжение и тишина, а вели они в основном светские беседы. Набрав в легкие побольше воздуха, Санса поправила платье и зашла в зал. На ее удивление, Мирцелла первая едва ли не подбежала к ней и обняла. — Санса! — радостно воскликнула она, а Старк только оставалось удивляться. Мирцелла всегда была очень тихой и стеснительной, и вообще она помнила ее совсем другой. Когда принцесса оторвалась от Старк, северянка посмотрела на лицо, которое мало чем отличалось от лица Серсеи. Мирцелла была очень похожа на свою мать: утонченными чертами лица, золотистыми волосами, зелеными глазами, единственное, что ее значительно отличало от королевы — доброе выражение лица и глаза, которые излучали тепло. — Я так рада тебя видеть! — Она искренне ей улыбалась. Мирцелла и правда с нетерпением ждала приезда Сансы. Все-таки они успели подружиться за то время, которое они провели в Винтерфелле и Королевской Гавани. Ей было безумно приятно увидеть того, с кем она была знакома еще до приезда в Дорн. — Я тоже, принцесса, — отозвалась Санса. Она видела всю искренность девушки, но от чего-то не могла в полной мере ответить тем же, в голове всего лишь вертелась одна и та же мысль о том, что даже в Дорне она не смогла спрятаться от Ланнистеров. Санса повернула голову и заметила на себе заинтересованные взгляды двух девушек. Внешне они были очень похожи, только одна была явно старше другой. Обе были не очень высокого роста с гладкой оливковой кожей и темными волосами, естественно Старк не могла не отметить их красоту. Женщина постарше улыбнулась и подошла ближе, похожая на нее девушка двинулась за ней. — Санса, — улыбнулась она, — вы — олицетворение красоты Севера. Но рыжие волосы выдают кровь Талли. Я — леди Мелларио. Вспомнив принца Дорана, которого, кстати еще, как и Оберина, не было в главном чертоге, Старк почувствовала сильно удивление. Мелларио выглядела гораздо моложе своего мужа, интересно какая же у них разница в возрасте? — Арианна Мартелл, — улыбнулась девушка, которая стояла рядом. — А это мой неугомонный брат — Тристан. Внезапно, со стороны Мирцеллы подошел высокий и красивый юноша, который, судя по его внешности, пошел в мать, от Дорана ему достались только темно-карие глаза. Он посмотрел на Сансу и улыбнулся ей, девушка улыбнулась в ответ. Только после этого Старк заметила Нимерию и Тиену, которые весело что-то обсуждали, после короткого знакомства к ним подключилась и Арианна. Наследница Солнечного Копья смеялась над их шутками и вообще со стороны казалось, словно они сестры. До Сансы наконец-то дошло понимание, как в Дорне относятся к бастардам, точнее, тут наверное даже и не обращают на это слово внимания. Заслышав шаги, она обернулась и увидела Дорана, который шел, опираясь на трость, при этом стараясь держаться непринужденно, не выдавая неловкости, которую он испытывал, когда приходилось пользоваться коляской или тростью, словно ты уже древний старик. Оберин, который шел рядом под руку с Обеллой, то и дело поглядывал на брата, чтобы точно удостовериться, что Дорану действительно не тяжело и он дойдет сам. Когда взгляд Сансы пересекся со взглядом мужа, она почувствовала, как щеки ее становятся пунцовыми и отвернулась. Принц, напротив, хитро улыбнулся. После этого поцелуя, на который, кстати, Санса очень даже охотно отвечала, он решил пойти на одну хитрость: довести свою жену до такого состояния, чтобы она также в ответ желала его, как и он ее. Ужин, к облегчению Сансы, проходил в непринужденной обстановке. Девушка сидела между Оберином и Арианной, напротив нее сидели Мелларио и Мирцелла. Принцесса то и дело о чем-то шепталась с Тристаном, который сидел по левую сторону от нее. Девушка выглядела по-настоящему счастливой рядом с принцем. Естественно Санса знала, что Мартеллы и Ланнистеры заключили помолвку между Тристаном и Мирцеллой, и у девушки не было сомнений, что брак этот будет по любви. Оберин то и дело подтрунивал над Ним и Тиеной, говоря, что те наверняка забросили тренировки и забыли обо всем, чему он их учил. Тиена воинственно возражала, а Нимерия предложила лишь проверить предположения отца завтра же на тренировочном поединке. — Мои ножи и хлыст, против твоего копья, отец, — спокойно отозвалась она, однако ее глаза с хитринкой смотрели на мужчину. — А что же мне может предложить Тиена? — спросил Оберин, переводя взгляд на дочь. — Моя любовь к ядам, сильнее, чем любовь к холодному оружию, — дерзко отозвалась она, лукаво улыбаясь. Ее улыбка точь в точь походила на улыбку отца. — Так вы ждали меня, для того чтобы подраться и потравить меня ядом? — с наигранной удрученностью проговорил Красный Змей. — Не мы начали этот разговор, — снисходительно вымолвила Нимерия. Сансе оставалось лишь только улыбаться: Оберин и вправду казался ей прекрасным отцом, и это больше было видно по привязанности самих дочерей к Мартеллу. Каждая из них смотрела на него чуть ли не с обожанием, каждая улыбалась ему, каждая старалась привлечь его внимание. Наверное, даже она не была так привязана к своему отцу, как они. Внезапно девушка заметила на себе взгляд Мелларио. Женщина улыбнулась ей и чуть наклонилась вперед, чтобы быть поближе к Старк, северянка поступила также. — Как вам Дорн? — спросила жена принца Дорана. — Впечатляет, — только и ответила Санса. — Он не может не впечатлить, — Мелларио посмотрела девушке прямо в глаза, — в жизни не видела более необычного края. Вокруг песок, пыль, камни и беспощадная жара, которая убивает не хуже северного холода. Хотя с наступлением осени, жара немного спала, а ночи стали и вовсе холодными, скоро надо будет разжигать камины перед сном. Ночи в пустыне достаточно прохладные, Санса. — Полагаю, ночью я смогу почувствовать себя почти как дома? — вежливо поинтересовалась она. — Да, — кивнула Мелларио, — только место белого снега тут огромные барханы золотого песка. Думаю, вам не мешало бы осмотреться, в ближайшее время я собираюсь прогуляться по Тенистому городу, составите мне компанию? — С удовольствием! — Отлично! Вот увидите, Санса, мы подружимся с вами. Девушка не без облегчения вздохнула, понимая, что хоть кто-то из Мартеллов настроен к ней дружелюбно. Такое вежливое внимание, было весьма приятно Сансе. Более того, Мелларио ей действительно нравилась, даже чисто внешне она располагала к себе. Незаметно для самой себя, пригубив чашу вина, Старк пришла к выводу, что все не так уж и плохо. Главное, что принц Доран не против ее брака с Оберином и не настроен к Сансе враждебно. Она не была уверена, что сможет поладить с дочками своего мужа, но была уверена, что рано или поздно они хотя бы просто угомонятся и перестанут относиться к ней с таким показным недовольством. Она поняла, что выпила целую чашу, когда служанка снова начала наполнять ее. Санса смутилась: она еще никогда в своей жизни не пила так много. У нее даже немного закружилась голова. Ужин закончился также непринужденно, как и начался. К счастью Сансы, ей не уделяли слишком много внимания, предоставив шанс просто освоиться в кругу своей новой семьи. Из-за стола она выходила на ватных ногах, при этом стараясь не выдавать своего не совсем трезвого состояния. Ей и самой было стыдно за себя, Старк конечно понимала, что это чистая случайность: в помещении было слишком душно и хотелось больше пить, нежели чем есть, да и элементарно нервы подвели, но все же нельзя так пускать все на самотек, нельзя. Так и до пьянства докатиться можно! Все пожелали друг другу хорошего вечера и начали расходиться по комнатам. Арианна и дочери Оберина изъявили желание прогуляться по дворцовому саду, они и отца звали, но к великому сожалению Сансы, он отказался, сказав, что ему надо проводить Старк до ее комнаты, так как она наверняка не сможет ее найти. — Ну как ты? — только и спросил Оберин, взяв жену под руку. — Все хорошо, — нетвердо и немного невнятно пробормотала девушка, чувствуя сильную усталость, которая внезапно накатила на нее. Санса заметила, что снова начинает как-то волноваться из-за того, что осталась с Мартеллом наедине. Они всего лишь шли под руку, но от чего-то ей было немного неловко, хотя скорее неловкость была вызвана не самим присутствием мужчины, а тем, что снова она начала испытывать какое-то трепетное волнение, граничащее чуть ли не с возбуждением и такие чувства казались ей постыдными. Неужели вот она любовь? Та самая о которой поется в песнях, о которой пишется в книгах. Неужели вот тот самый волнительный трепет? Неужели вот так влюбленных тянет друг к другу? Неужели каждое прикосновение любимого человека вызывает такую приятную, тягучую истому, которая медленно расползается по телу? Санса чуть встряхнула головой: причем тут любовь и какая-то там истома от прикосновений? Она даже не любит Оберина, откуда взялись такие нелепые мысли! До ее покоев они шли молча. Санса впала в слишком глубокую задумчивость, стараясь разобраться в своих чувствах, но что-то ей подсказывало, что так быстро понять, что именно она чувствует, не получится. Когда они остановились перед большими резными дверями, Старк быстро пролепетала слова благодарности за то, что Оберин ее проводил и пожелала ему спокойной ночи. Девушка схватилась за ручку двери, намереваясь быстро скрыться в своих палатах, но ее план не удался. Красный Змей схватил девушку за плечи, резко развернув и прижав к дверям, Санса не успела даже охнуть от неожиданности, как ее губы уже накрывали требовательные губы Мартелла. Она хотела хоть как-то возмутиться, запротестовать, но тело просто ужасно предавало ее: девушка снова обмякла в крепких объятиях, более того, руки снова непроизвольно обвились вокруг шеи принца. Ей казалось это все слишком неправильным, безрассудным. Хотя о какой неправильности могла идти речь, когда она целуется с собственным мужем? И все же, что-то не давало Сансе покоя… Поцелуй прервался также внезапно, как и начался. Оберин посмотрел в глаза своей жене чуть ли не нахально от чего девушка покраснела. Не говоря ни слова, он развернулся и ушел. Санса стояла, прижавшись спиной к двери и провожая взглядом его фигуру. Очнулась она только тогда, когда принц скрылся из виду. Зайдя в свои покои, она опустилась на софу, чувствуя сильный жар. Старк понимала, что в эту ночь прохлада дорнийских пустынь не доберется до нее.***
Розмари была самой красивой шлюхой, которую он знал. У нее были длинные вьющиеся волосы пшеничного цвета, белая нежная кожа, которая успела покрыться золотистым загаром и красивое женственное тело. Она могла поддержать любой разговор, хорошо шутила, заливисто смеясь и самое главное — она была очень хороша в постели. Для Оберина она была настоящей фавориткой, чаще всего он проводил время именно с Розмари, которая могла полностью удовлетворить его. Когда ночью он прибыл в бордель, девушка радостно выбежала ему навстречу, приветствуя принца. — Я знала, что вы навестите меня. — Я ведь не мог забыть про тебя. Розмари знала — шлюхам запрещено любить, да и не для этого они созданы. Но не влюбиться в Оберина она просто не могла. Для нее он был воплощением идеала, Розмари всегда признавала, что была бы она обычной женщиной, то хотела бы себе именно такого мужа. Часто она фантазировала себе, что он заберет ее из этого борделя, наплюет на правила и она сможет быть всегда рядом с ним. С Элларией Сэнд он же так поступил: он встретил ее когда она была чуть ли не шлюхой, да и вообще она бастард, чем же сама Розмари хуже? В ее постели побывало не так много мужчин: Розмари считается дорогой шлюхой и ублажать она готова не каждого. Ее удел это любвеобильные толстосумы, которые клюют на ее золотые кудри, ангельский взгляд и прелестную улыбку. Оберин тоже на это клюнул, более того, он был первым ее мужчиной: ей тогда было пятнадцать, она только прибыла в этот публичный дом и сразу же попала в поле зрения принца. Наверное именно это и заставило ее словно против воли, но полюбить Мартелла. Розмари сразу же повела его в комнату и скинула с себя легкое шелковое платье, полностью обнажаясь. Она скучала по нему дико и хотела его сейчас так, как не хотела никогда. Розмари хотела было потянуться к его губам, но Оберин припал губами к ее шее, девушка почувствовала легкое бешенство: он никогда не целовал ее в губы. Потом бешенство сменилось на сильное возбуждение, особенно когда его рука скользнула между ее ног. Розмари шумно выдохнула и дрожащими руками начала стягивать с принца камзол, а затем лихорадочно проводить руками по телу мужчины. В эту ночь она отдавалась ему полностью и без остатка, издавая громкие стоны, когда он двигался в ней, лаская руками ее тело. Когда он повалился на смятые простыни, Розмари улыбнулась и повернулась к Оберину. — Твоя жена не так хороша в постели, раз ты пришел ко мне? Что-то непонятное мелькнуло в его взгляде. Мартелл провел руками по округлым бедрам Розмари и чуть приподнялся. — Тебя это не касается, — проговорил он, начиная снова целовать ее шею. Девушка зарылась пальцами в черные волосы, чувствуя неимоверное удовольствие от его поцелуев. — И все-таки, как ты мог связаться с северянкой? Внезапно она почувствовала легкий шлепок по бедру. Ей было совсем не больно, но как-то обидно: ей дали затрещину, словно малому ребенку. — Замолчи, — спокойно проговорил Оберин. Губы его добрались до груди девушки. Розмари чуть поддалась вперед, раздвигая ноги и обвивая бедра мужчины своими ногами. Мартелл поднял голову и посмотрел ей прямо в глаза. — Я хочу еще, — игриво проговорила Розмари, проводя руками по торсу Красного Змея, — я так скуча… Она не успела договорить, чувствуя, как он входит в нее. Розмари застонала, прижимаясь к Оберину всем телом. Сегодня он был более ненасытным, чем когда-либо, но и вместе с этим немного хмурым и молчаливым, что не совсем нравилось Розмари. Словно ее что-то отдалило от любимого принца, которого она так страстно желала. — Ты ведь не оставишь меня? — Она посмотрела ему прямо в глаза. — Этот брак ведь ничего не изменит? Оберин внимательно посмотрел на девушку, а затем, внезапно оторвался от нее, испытывая чувство вины, но не перед Розмари… перед Сансой. Он зря пришел сюда. — Этот брак уже многое изменил, — отозвался принц, — впрочем, не забивай себе этим голову, тебя это не касается. Розмари подползла сзади, обнимая его и целуя в шею. — Ты слишком напряжен, — прощебетала она. — Брак ничего существенного не означает, знаешь сколько к нам ходит женатых мужчин? Внезапно Оберин разозлился, резко повернувшись к Розмари, он схватил ее за запястья и встряхнул. — Лучше просто замолчи! — прошипел он. — Не тебе — шлюхе, рассуждать об этом! Девушка выдернула руки, зло глядя на Мартелла. — А ты думаешь твоя женушка чиста и невинна? — рявкнула она. — Я много слышала про эту Старк: говорят, покойный король Джоффри был одержим ей, наверняка он трахал ее на досуге! — Это глупые сплетни. — Ты полностью в этом уверен? — скептически спросила Розмари. — Поверь мне, кто-нибудь из Ланнистеров обязательно хотя бы один раз спал с ней. Она никак не ожидала получить пощечину. Бывало ее били клиенты, но от Оберина она ожидала этого в последнюю очередь. Удар был не сильным, но ядовитая обида наполнила ее душу без остатка, Розмари почувствовала, как на глазах наворачиваются слезы. — Ты зашла слишком далеко, — сурово проговорил Оберин, поднимаясь на ноги. В этот момент, она поняла, что отныне он принадлежит только одной Сансе Старк.***
Как ни странно, а на новом месте Сансе спалось хорошо. Она проснулась полная сил, более того, у нее было отличное настроение. Амина примчалась сразу же, как только девушка поднялась с постели. Старк, выбирая платье, которое сегодня наденет, лениво поинтересовалась где остальные служанки. Девушка не ответила ей, что заставило Сансу напрячься, обернувшись, она вопросительно посмотрела на свою служанку. — Есть новости, принцесса, — проговорила Амина с неким опасением в голосе. Старк напряглась. Бросив взгляд куда-то в сторону, дорнийка не спеша подошла к Сансе. — Эти новости касаются вашего мужа. — Говори. — Ночью он был в борделе. Напряженный вздох сорвался с губ северянки, она чуть отошла от Амины, чувствуя, как душу ее заполняет элементарная обида. В какой-то степени, она ожидала такого поступка со стороны Оберина, но больше она надеялась на то, что все-таки ее муж так не поступит с ней. Самое главное — это просто не заплакать от обиды и сохранить равнодушие. Хотя, с какой стати ее вообще должно волновать что-то подобное, она ведь даже не любит Мартелла! Но что-то все равно заставило душу маяться от какой-то непонятной горькой обиды и отчаяния. «Наверное именно такие чувства испытывала моя мать, когда отец приехал после войны и привез Джона? Хотя она его тогда даже не любила, однако все равно простить отца за это так и не смогла», — пронеслось в голове. Собрав остатки самообладания, Санса вновь посмотрела на Амину. — Что тебе еще известно? — На самом деле, много чего. При дворе ведь есть и мужчины, которые также часто наведываются в «Горячие пески». Оказывается, в том борделе у принца Оберина есть шлюха, к которой он наведывается постоянно — Розмари, — начала рассказывать служанка, — принц всегда ходит именно к ней. «Еще одна любовница после Элларии», — мысленно начала подсчет девушка. Интересно, а при самом дворе у принца есть еще любовницы? — У нее есть дети от Оберина? — спросила Старк. — Насколько известно — нет. Роза Севера присела в кресло, чувствуя бессилие и острое отчаяние: что же ей делать, как реагировать на все эти новости? Сейчас она снова почувствовала себя маленькой Сансой Старк из Винтерфелла, которая только-только покинула стены родного дома. Ей и вправду не хватало опыта в данных вопросах: не отреагировать она не может, но и сделать что-либо пока тоже нельзя, точнее… она просто не знает, что именно ей следует сделать. Внезапно она начала обдумывать, что сделала бы Серсея. Уж у кого точно, так у нее определенно был опыт в данном вопросе, так как король Роберт изменял ей с кем только мог… хотя, разве она не бездействовала, потому что ей было абсолютно все равно? Но ведь так было не всегда, наверняка вначале она как-то пыталась пресечь эти измены, хотя, судя по всему, никакого результата это не дало. Как странно… пытаться опираться на опыт своего врага. У Серсеи ведь и вправду был очень даже богатый опыт в общении с мужчинами, это она поняла благодаря некоторым наглядным примерам… и тут не стоило быть особо мудрой в этих вопросах, чтобы прийти к таким выводам. Снова, в который раз, ей вспомнилась битва на Черноводной, когда королева принимала у себя благородных дам и распивала вино. Тогда она многое сказала Сансе и одна фраза, как одновременно поразила ее, так и запомнилась, скорее всего, на всю ее оставшуюся жизнь. «Слезы не единственное оружие женщины, — Серсея хитро улыбнулась и сделала короткий глоток вина, — самое лучшее оружие у тебя между ног! Научись им пользоваться, Санса». Какая ирония… вспоминать те слова, к которым, как казалось Сансе тогда, ты никогда не будешь прислушиваться. Но, увы, девушке тогда так только казалось, сейчас же, ситуация вполне подходящая, чтобы вспомнить данный совет, хотя с другой стороны, Санса понимала, что не хочет ложиться в одну постель с мужчиной, который изменил ей сразу же по приезду в Дорн. «Даже не вздумай, прислушиваться к словам этой ведьмы!», — зло подумала Санса, выбрасывая все мысли из головы. Внезапно девушка вновь почувствовала сильную усталость и неспособность бороться. Она итак долгое время боролась, хваталась за свою жизнь, которая висела на волоске. Почему и сейчас она должна потерять покой и снова начать борьбу пусть не за жизнь, но за Оберина? Если его все устраивает и совесть его никак не мучает, пусть продолжает свои похождения дальше. Санса даст ему понять, что все знает, но истерик он от нее не дождется, не дождётся ничего — только равнодушия. Это вполне подходит к ее роли Розы Севера.