***
Из главного чертога не доносился смех, несмотря на наличие вина, которое Санса приказала подать к столу. Были слышны только громкие разговоры, что велись между встревоженными лордами. Роза Севера не смогла вот так просто зайти в огромный зал. Ей понадобилась некоторое время, чтобы подавить волнение, что охватило ее, стоило ей лишь приблизиться к резным дверям. Сможет ли она их убедить? Хватить ли ей северного хладнокровия и дорнийской выдержки, чтобы донести свои убеждения до южных лордов, которые были для нее далеки почти что также, как и родной Север? Санса не считала себя воительницей, не считала, что способная вдохновлять на великие битвы. Но она была твердо уверенна в том, что только ей под силу возродить Север и вернуть Старкам Винтерфелл. Она прошла через многое и добилась власти на юге и теперь, когда до осуществления главной цели остается сделать только один лишь шаг, она не должна сдаваться, должна сделать все возможное. — Они не будут жалить тебя словно змеи, — пошутила Нимерия, видя нерешительность северянки. — Разве что сир Герольд Дейн, язык его, пожалуй, злее чем гнездо ядовитых гадюк. — Спасибо, — выдохнула Санса. Слова дорнийки, естественно, никак не успокоили ее. — Герольд Дейн… его родственники те самые Дейны из Звездопада, у которых сейчас твои сестры и Эллария? — Да, он глава Горного Приюта, — подтвердила Нимерия, — один из домов в Дорне оседлых рыцарей. — Следовательно, сира Герольда мне опасаться тоже стоит? — Так же как и других лордов… Дорн — не Королевская Гавань, однако Санса понимала, что сплетни и интриги имеют место быть и тут. Хотя сама девушка попыталась обнадежить себя за счет прямолинейности дорнийцев: ведь они скорее выскажут свое истинное мнение, нежели чем скажут то, что совсем не будет соответствовать их реальным выводам. В зале наступила тишина как только дверь отворилась и в главный чертог зашла северянка. Словно показатель того, что она не только Мартелл, но и в бывшем Старк, рядом с ней тихо ступал Кан — огромный лютоволк, зверь, который изображен на ее родовом гербе. Санса поймала на себе множество взглядов: все они были любопытные, чуть ли не жадные и все, как ощущалось самой девушке, проникали под кожу. Эти взгляды провожали ее вплоть до того самого момента, пока Старк не дошла до большого резного кресла, что стояло во главе стола. Нимерия, Тиена и Арео, безмолвными тенями остановились позади. Санса начала говорить не сразу, но не от страха или неуверенности, напротив, любопытные и даже, в какой-то степени, опасливые взгляды, что были обращены на нее весь тот непродолжительный промежуток времени, пока она шла до стола, как-то подняли самооценку. Впрочем, эти взгляды никуда не делись и сейчас… Девушка молча посмотрела каждого присутствующего, потому что чувствовала в этом какую-то необходимость. Ей хотелось говорить не куда-то в пустоту, ей хотелось обращаться к тем лицам, которые она видела хотя бы один раз, смотреть в те глаза, взгляд которых уже ловила. — Я хочу выразить свою благодарность каждому присутствующему от дома Мартеллов. Я признательна каждому из вас за то, что вы откликнулись на мой зов, покинули свои родные места, несмотря на сложные времена, когда война пришла на порог каждого дома. — Все верно, — внезапно раздался голос поблизости. Санса опустила взгляд на мужчину, который, несмотря на то, что он сидел, все равно словно бы возвышался над всеми присутствующими. Мужчина выглядел как настоящий каменный дорниец: белокурые волосы, красноватая кожа, которая, вероятно так реагирует на солнце и веснушчатое лицо. Водянистые голубые глаза смотрели на девушку со злостью, выражая презрение, и Сансе это не понравилось. — А еще мы слышали, что якобы нас позвали не ради Дорна, а ради Севера, ради Винтерфелла. Нимерия аккуратно подошла ближе и шепнула Старк: — Андерс Айронвуд тот самый Страж Каменного Пути… Теперь ненависть была ясна. — Отчасти, лорд Андерс, — вежливо проговорила Санса, показывая, что пренебрежительный тон и злой взгляд никак не задели ее. — Стоит ли мне говорить о том, что после моей свадьбы с принцем Оберином Север и Юг тесно связаны между собой, несмотря на то, что они находятся на разных концах королевства? — После ваших слов становится понятно, что спорить с вами о том, что вы теперь Мартелл — бесполезно. Дорном, вы, судя по всему не прониклись, — раздался женский голос. Нимерия тут же услужливо шепнула Сансе: — Леди Делонна Аллирион из Дара Богов. — Дорн важен для меня не менее чем Север… — И именно поэтому вы отправите все войско отвоевывать Винтерфелл, оставляя Юг без защиты? — раздался другой вопрос. — На кой-черт нам вообще иметь какие-то дела с северянами? Они далеко от нас! — Север раздроблен и пал перед Болтонами, о каком восстановлении может идти речь? Численность криков становилась больше с каждой секундой и Санса кожей ощущала все то негодование и злость, что выплёскивалась наружу. Все пало прахом, все случилось ровно так как она и предполагала: лорды Дорна видели в ней не более чем чужестранку, которую, они точно никак не станут слушать. — Все пропало, — пробормотала она, поворачиваясь к дочерям Оберина и Арео. — Мы бы еще могли умереть их пыл, не будь мы бастардами… — вымолвила Тиена. Душу Сансы наполнило горькое отчаяние и чувство безвыходности, неужели все ее мечты о доме вот так просто растворятся как рассветный туман? — Просто расскажите им правду, — внезапно подал голос Хотах, — расскажите, как Ланнистеры убили принца Дорана, как вы защищали его ценой собственной жизни. После такого пойти за вами на другой конец Семи Королевств — меньшее, что мы можем сделать. Санса хотела возразить Арео, считая, что лордам правда не нужна. Да и что с этого будет? Но с другой стороны… многое ли она потеряет? Быть может, узнав правду лорды смогу понять мотивы, которым она следует. Смогут понять, что таким образом она хочет защитить не только Север, но и Юг. Лорды уже вовсю разошлись: кто-то выкрикивал что-то Сансе, кто-то громко переговаривался с другими близ сидящими гостями. Глядя на бардак, который буквально в пару минут воцарился в главном чертоге, северянка почувствовала внезапный прилив злости. Не придумав ничего лучше, она со всей силы стукнула серебряным кубком по столу, Кан, словно чувствуя беспокойство хозяйки, громко зарычал и разошедшиеся лорды вмиг притихли. — Я не собираюсь лукавить и врать вам, надеясь, что вы поведетесь на мои лживые слова и отправитесь со мной на Север. Я позвала вас сюда только ради правды! У вас есть право выбора: вы можете отправиться в свои дома или отправиться на Север, никто не будет никого принуждать… Но вы должны понимать, что в случае победы дома Мартеллов, предатели будут наказаны, а дома, которые выполнили свои клятвы, будут награждены. — Это звучит как угроза, — подал голос мужчина, сидевший от Сансы достаточно далеко. Девушке хватило одного взгляда, чтобы про себя отметить необычайность внешности мужчины: у него были высокие скулы и холодный взгляд, издалека глаза казались темно-лилового, какого-то неестественного цвета, волосы белым водопадом спадали до плеч и справой стороны были надвое разделены черной прядью. — Простите, но это и есть угроза, — холодно сказала Санса, — мы с вами кажется хотим быть предельно честными друг с другом! Многие из вас дали присягу Великому дому Дорна и не стоит ждать милости Мартеллов, коль вы ее нарушите! Я призвала вас сюда с единственной целью — помочь мне завоевать Винтерфелл, но делаю я это не только для того, чтобы вернуть дом. Довожу до вашего сведения, что Арианна Мартелл и принц Доран умерли по вине Ланнистеров. Если вы думаете, что королева Серсея истребит только Мартеллов и остановится на этом, то вы ошибаетесь. Серсея уже давно питает ненависть к Дорну и в том случае, если вы не подчинитесь, она просто убьет всех вас до единого. Много лет Юг жил сам по себе, по своим законам и правилам, Дорн, для многих жителей Семи Королевств — это все равно что отдельное государство. Если на эту землю ступит нога королевы Серсеи, то порядки поменяются, Ланнистер не позволит жить вам как прежде, многие умрут. Санса замолчала на мгновение с удивлением отмечая, что сейчас все взгляды направлены на нее и что все собравшиеся в зале лорды внимательно вникают каждому сказанному слову. — Я веду вас на битву не для того, чтобы вы пали за Винтерфелл, я веду вас на битву, чтобы участь Севера не постигла Юг. Дорн — мой дом и я сделаю все, чтобы не потерять и его! — Почему вы так уверенно заявили, что королева будет стремиться истребить весь Дорн? — внезапно раздался вопрос. Задавала его леди Делонна, которая ранее высказывала свое возмущение. — Потому что жила с этой женщиной под одной крышей, — заявила Старк. — Серсея предпочитала никогда не скрывать свою ненависть к кому-либо, она опасна и жестока, впрочем, как и большинство Ланнистеров. До поединка принца Оберина с сиром Клиганом, эта женщина ненавидела Мартеллов за то, что принцесса Элия вышла замуж за принца Таргариена… Я не стану скрывать, что отчасти ее ненависть к Дорну усилилась из-за меня, так как королева Серсея твердо уверена в том, что именно я убила ее старшего сына, ныне покойного короля Джоффри. — Она обвиняет вас справедливо или нет, принцесса? — снова раздался вкрадчивый голос, говорил тот самый мужчина, который показался Сансе весьма необычным из-за своей внешности. — Нет, — тут же ответила девушка, — я не стану скрывать своего сожаления по поводу того, что не я приложила руку к смерти этого… ублюдка. Моя ненависть к Ланнистерам тоже сильна. Но они первые переступили черту, которую переступать не следовало. Поэтому Дорн объявляет войну! В зале снова воцарилась тишина, которая отдавалась гулом в ушах. Санса почувствовала, как тяжесть напряжения, что царила в воздухе, буквально надавила на плечи. Только сейчас она ощутила дрожь в коленях и ей жутко захотелось сесть, но девушка не могла… Она чувствовала какую-то острую потребность заглядывать в лицо каждого присутствующего, с каждым пересекаться взглядом, словно посылая мысленные сигналы, что они должны ей поверить и последовать за ней. Лица каждого были непроницаемы и Старк даже немного не могла предположить, что же именно обдумывают сейчас лорды. Девушке хотелось молиться всем богам о том, чтобы сейчас они вникли ее словам. Но молчание затягивалось, каждая минута заставляла северянку нервничать сильнее, а мерзкий голос, который чем-то был похож на голос королевы, нашептывал о том, что она не добьется успеха, она проиграла. — Вассал, что дал клятву лорду, не должен ее нарушать, иначе, он станет клятвопреступником и его будет ждать смерть, — внезапно подал голос мужчина с необычайными лиловыми глазами. — А рыцарю не подобает нарушать клятвы. Поэтому, принцесса Санса, я могу обещать то, что мечи дома рыцарей Горного Приюта целиком и полностью в вашем распоряжении. — Так же как и Красные Дюны, — сказал черноволосый мужчина, который сидел совсем недалеко от Сансы. Посмотрев на мужчин, леди Делонна с тяжелым вздохом выразила и свое согласие. Зал снова ожил и все лорды начали поочередно давать свое согласие на поход, а кто-то даже клялся в верности южной принцессе, что была рождена на далеком Севере. Санса никак не ожидала, что лорды так внезапно примут единогласное решение, однако, не могла скрыть своего довольства и каждого лорда, сказавшего «да», одаривала улыбкой. Но усталость и духота тоже давали о себе знать. Несмотря на то, что девушку отпустило волнение, она все равно чувствовала упадок сил. Повернувшись к Арео, северянка попросила его о том, чтобы он объявил о завтрашнем собрании в этом же зале, чтобы обсудить поход. А затем, горячо поблагодарив всех лордов, сказала, что ей нужно отлучиться. Гостей она попросила остаться в зале, так как служанки с минуту на минуту должны были накрыть на стол. Как только Санса, Тиена и Нимерия вышли из зала, северянка вопросительно посмотрела на старшую дочь мужа. — Мужчина, который первый выразил согласие следовать за мной, сказал, что мечи Горного Приюта в моем распоряжении… это ведь сир Герольд Дейн про которого ты мне говорила! — Клянусь всеми богами, Санса, я сама была поражен его покорности и тому, что он первый выразил согласие, ведь характер у него и вправду скверный, — сказала Нимерия. — Возможно Санса просто понравилась ему, — Тиена весело захохотала. — Боги мои… — пробормотала Старк, — как я могу понравиться мужчине, учитывая мое положение? — Просто сир Герольд очень любит красивых женщин, но не дорниек, — продолжая улыбаться, вымолвила Тиена. — Правда? — Уж поверь-поверь, знавала я некоторых дам борделей, которые поведали мне о всех пристрастиях сира Герольда.***
Прошло около двух недель, когда Санса поняла, что окончательно вымоталась и устала. Планирование похода обсуждалось каждый день и каждый день обдумывались все детали долгого путешествия. Естественно, все лорды прекрасно понимали, что ступить на земли Ланнистеров или Баратеонов они не могут и что безопаснее всего им будет на северных землях. Поэтому большую часть пути было решено проделать вплавь, а остальную пешком. Недалеко от устья реки Зеленокровной, ближе к Солнечному Копью, располагался торговый порт, который как раз подходил для того, чтобы загнать туда корабли и отправиться оттуда в путь. Высадиться было решено в порту Белой Гавани, а затем направиться в Винтерфелл. Санса мало разбиралась в походах и ничего не смыслила о подготовке к ним, и поэтому каждое утро она заставляла себя идти в главный чертог, чтобы присутствовать при каждом обсуждении военных действий. Она доверяла советам Арео, однако, не пренебрегала собственным мнением. Она никак не вмешивалась в те вопросы, решение которых лорды принимали сразу же и единогласно, потому что считала, что если опытные воины так быстро сошлись во мнении, значит решение, скорее всего, действительно верно. Но Санса быстро вникла в суть приготовлений к походу, которая касалась оружия и припасов. Санса быстро вникла в суть самой власти. Быть может она и ничего не смыслила в войне, но она прилагала все силы, чтобы начинать понимать, училась у других лордов военному делу. К тому же, незнание военных действий, не освобождало ее от обязанностей правителя: придворные и многие лорды выражали благосклонность принцессе, и так или иначе, они не могли принять окончательное решение, если Старк не давала на то свое согласие. Сансе это нравилось. Нравилось не командовать, а именно править, нравилось ощущать власть и не чувствовать себя беспомощной. Ей нравилось действовать, обсуждать военные планы с другими лордами и осознавать, что на этот раз, она на шаг впереди. Никто не приказывает ей. Приказывает она. И впервые за столь долгое время, девушка смогла хоть в чем-то понять Серсею, которая стремилась быть не просто королевой, что стоит в стороне, прячась в тени короля без права голоса, а которая стремилась к исключительной власти, стремилась принимать непосредственное участие в судьбе королевства. Ведь это действительно дает осознать свою истинную силу и суть, и теперь Санса полностью прониклась пониманием этого. Северянке нравилось то, что сами лорды очень серьезно отнеслись к походу и обсуждали военные планы, практически не отвлекаясь на еду и сон. Они собирались в зале с утра и сидели до позднего вечера, понимая, что времени практически не осталось и пора действовать. За всеми этими делами, однажды вечером, Санса вдруг внезапно поняла, что впервые она спокойна и чувствует себя в безопасности, несмотря на отсутствие мужа и саму усталость от каждодневных долгих обсуждений и приготовлений. «Ты стала сильнее», — раздался в голове голос отца. Старк взглянула на себя в зеркало и гордо вздернула голову. Да, сильнее. И чтобы не случилось, она не отступит.***
— Ворон принес письмо! — воскликнула Нимерия, заходя в спальню Сансы. Северянка вздрогнула от испуга и с недовольством посмотрела на дорнийку: еще пару раз кто-то так ворвется и можно будет разродиться прямо на месте! — Что за вести и от кого? — спросила она, поднимаясь на ноги. — Вести с Севера, от некой… как ее там, а! Бриенны Тарт. Санса тут же взяла письмо из рук Нимерии и вскрыла его. Руки ее начали трястись мелкой дрожью. Развернув небольшой лист пергамента, она с особой внимательностью начала читать его. Ей хватило пары минут, чтобы прочитать коротенькое письмо и осмыслить написанное. Ноги подкосились и девушка схватилась за письменный стол, рядом с которым стояла. — Санса! Кинув письмо на стол, Старк отвернулась от Нимерии и облокотилась на деревянную поверхность двумя руками. Низ живота неприятно затянуло. — Мой брат Джон Сноу готовится к войне, сейчас он объезжает всех северных лордов и заключает союзы, которые помогут собрать армию. — Но ведь это хорошо… — В какой-то степени да, а в какой-то нет… У меня почему-то нет уверенности в том, что все лорды взяли и просто согласились пойти за ним. Не все согласятся выйти против Болтонов. — Ты слишком рано накручиваешь себя, мы не знаем, как на самом деле обстоят дела. — Однако, после этого письма мою голову не покидает навязчивая мысль о том, что мы должны выдвигаться в путь как можно скорее. — Санса, — Нимерия погладила ее по плечу, — четыре дня осталось. Нам надо дождаться кораблей, которые смогут перевести коней в Белую Гавань, на обычный корабль эту животину не погрузишь, сама прекрасно знаешь. — Четыре дня, — выдохнула Старк. — Четыре дня, — подтвердила Нимерия. — Через четыре дня, ты снова перестанешь, как ты мне признавалась ранее, чувствовать себя беспомощной.***
Именно этот разговор про четыре дня Санса почему-то внезапно вспомнила, стоя уже на палубе корабля и наблюдая как рассеивается северный морозный туман, открывая взору Белую Гавань. Вот так просто? Всего за какие-то недели? Санса чаще заморгала, словно ей было сложно поверить в происходящее. Север, который все эти годы казался ей далеким и недосягаемым, теперь лежит как на ладони, теперь он словно плывет навстречу кораблю, выпутываясь из молочных клубов тумана. Девушка посильнее вдохнула морозный воздух, вдохнула так, чтобы легкие обдало ледяным огнем, чтобы почувствовать реальность происходящего. И это стоило всего лишь каких-то, долгих, как казалось ранее Сансе, недель? Всего лишь недели, которые вылетели из ее жизни и вот он Север? Старк весь путь только и делала что удивлялась, однако, в какой-то степени, понимала, что это милость богов не иначе. Корабли для перевозки лошадей пришли на два дня раньше, что в данной ситуации было существенно, а сами соленые морские воды никак не подводили путников, в виде непредвиденных штормов и ураганов. Именно из-за благоприятной погоды, они опережали составленный ранее план, который должен был хоть как-то ориентировать спутников по срокам, о чем капитан корабля сообщил Сансе после того, как с момента отплытия прошла неделя. И, как ни странно, сама Старк чувствовала себя бодро и спокойно. Ее не охватил такой недуг как морская болезнь, практически не укачивало и не тошнило, хотя поначалу она думала, что будет чувствовать себя на борту корабля ужасно. Единственное, что раздражало ее, это монотонность самого путешествия. Ведь уже спустя три дня ей хотелось ощутить под ногами твердую почву. И вот сейчас, когда она стоит на палубе корабля и смотрит на родные северные берега, она чувствует себя по-настоящему счастливой. Все ее утраты и горести воздались, она снова дома. — Главное, сильно не восторгайся, Санса, — проворчала Тиена, кутаясь в меха. Она еще не успела сойти на промерзшую землю, но Север уже невзлюбила. — Впереди война и каков будет итог одним богам только известно.***
Эта ночь была холоднее чем предыдущие или все-таки, он снова научился ощущать холод, вновь научился не считать себя мертвым? После пережитого, Джон никак не мог прийти в себя. Он помнил только такую же темную ночь, правда она была в тысячу раз холоднее, помнил, как его окружили, помнил, как клинки один за другим пронзали тело. Он упал на холодный снег, едва успевая подумать о том, что это конец, а затем, спустя время, возродился. Кто-то считал это чудом красной жрицы, другие же, молчали, однако Джон понимал, что молчание это говорит только об одном: о чем-то черном, о нечестивой магии о которой даже думать страшно, не то что совершать. И Сноу почему-то думал так же. Люди не возвращаются с того света, не восстают вот так как ни в чем не бывало. Хотя стоит ли ему удивляться после всего того, что он увидел за Стеной? Быть может, просто стоит возблагодарить богов за то, что он воскрес и стал таким же как прежде, а не Иным? Джон не знал, что думать и к кому обратиться с таким вопросом, да и стоит ли? Снаружи находится армия, которую в скором времени он поведет на бой за Винтерфелл. Армия, которая наполовину состоит из одичалых и воинов, что всю жизнь служили лордам. Поэтому ему явно надо думать о другом… Но уверенность, которая наполняла душу вначале, постепенно рассеялась, уверенность уступила место сомнению и поверхностному страху, которые постепенно заполняли всего мужчину изнутри. Отец как-то говорил, что в страхе нет ничего постыдного, что если уж ты захотел бороться за что-то, то иди до конца несмотря ни на что. Но хватит ли у него сил? Ему бы хотелось надеяться на чудо в виде хоть какой-то небольшой, но более дисциплинированной чем одичалые, армии, чтобы быть точно уверенным в скором бою. Нет, он не сомневался в силе и отваге людей, что жили севернее от Стены, однако и очевидных минусов Джон тоже отрицать не мог. Тьма давила. Тьма сгущалась. Так же как и мысли в голове. Сноу смотрел на свечу, слабое пламя которой никак не способно было противостоять ночи. Пламя которой вот-вот погаснет. «Как и моя надежда», — с тоской подумал Джон, тут же коря себя за такие мысли. Снаружи послышался какой-то шум, но это был явно не звук битвы, поэтому мужчина неторопливо поднялся на ноги и зажег остальные свечи, чтобы не теряться в темноте шатра. Он уже хотел было выйти, как внезапно услышал шаги. Джон не успел опомниться, как на пороге возник сир Давос, вид у которого был крайне возбужденный. — Там… там…, — запнулся мужчина и указал на выход. Сноу впервые видел воина в такой ошеломлённой растерянности, поэтому поспешил выйти. При выходе из шатра его встретил холодный порыв ветра, но мужчина не обратил на это никакого внимания. Он смотрел на конных воинов, которые двигались через лагерь, явно намереваясь разбить свой такой же рядом с ними. Джон не понимал ничего ровно до того момента, пока не разглядел желтое знамя с изображением солнца, которое пронзало копье. — Что понадобилось дорнийцам на Севере? — Давос вышел следом за Сноу. — Союзники! Оба обернулись и у Джона замерло сердце при виде нее. Санса шла по направлению к его шатру по хрустящему снегу и держась одной рукой за большой живот. Поверх синего шерстяного платья была накинула меховая накидка, яркие, словно языки пламени волосы, были собраны в высокую незамысловатую прическу. Она повзрослела, стала более женственной, прекрасной, она никак не смотрелась на фоне этого лагеря, на фоне этой лесной заледенелой опушки. — Санса, — выдохнул он. — Джон.