Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона в Ехо

Тех, кто не читал книг Фрая, я постараюсь ненавязчиво ввести в курс дела, ну а тем, кто в курсе, придётся немного потерпеть и заодно освежить в памяти ключевые события пары дюжин предыдущих книг.))) Вот уже который день после своего возвращения из города в горах, родившегося из моих снов, в котором я подвизался, ни много ни мало, местным демиургом, я безвылазно сидел в Мохнатом доме и активно ленился. Я вообще тот ещё ленивец, дай мне волю, так только и делал бы, что спал, жрал, валялся с книгой в руках или вдохновенно трепался ни о чём (этим я могу заниматься бесконечно долго, ну, или пока не охрипну) за кружкой камры, которую я горазд поглощать литрами, или за контрабандной сигареткой, раздобытой в щели между мирами. Но сейчас мне особо и трепаться-то ни с кем не хотелось, иначе пришлось бы объяснять друзьям все те странности, замеченные за мной в первые дни появления в Ехо, когда вместо меня в моём теле по улицам столицы Соединённого королевства вышивала одна эксцентричная леди из другого мира*. А оно мне надо? Тогда ведь пришлось бы признаться и в том, что я сам в то время пребывал в её теле, напрочь лишённый всех своих опасных и полезных талантов (здравствуй, самый жуткий кошмар сэра Макса, великого и ужасного, по сравнению с которым Ужас магов нервно курит в сортире). Представляю, как обрадовался бы сему прискорбному факту друг мой разлюбезный Мелифаро, которому хватило бы поводов для насмешек надо мной не только до конца года, но и до скончания века. Вот и сидел я в Мохнатом доме, аки партизан в кукурузе. Вроде как есть я в Ехо, а вместе с тем меня нет. А на нет, и суда нет. Особенно касалось это подруги дней моих суровых, незабвенной леди Меламори, которая сожрала бы сначала своё парадное лохи, а затем и меня любимого от огорчения, что Джуффину удалось то, что не вышло у неё, — вернуть меня в Ехо без риска, что я снова пропалю взглядом крышу своего жилища, по совместительству — бывшей королевской резиденции, Мохнатого дома. Поэтому и не спешил я слать зов своей прекрасной леди, тем более что за время нашей разлуки мы привыкли подолгу обходиться друг без друга. Любовь — это такой странный предмет, вроде бы есть, а вроде бы нет. В наших отношениях мы прошли все её стадии от любви-ненависти и внезапной любви-страсти, к любви-дружбе, а затем к любви-сожительству и, похоже, в итоге вновь вернулись к дружбе, правда, с элементами секса время от времени, когда выкраивали оное из плотного графика своих увлекательных занятий истинной магией и исполнения служебных обязанностей. К тому, что я находящийся в бессрочном отпуске оболтус, уже давно привыкли, однако моя девушка являлась штатным Мастером Преследования Малого Тайного Сыскного Войска, а это вам не хухры-мухры. Какие бы радужные перспективы не рисовал «Королевский голос» в связи с всеобщим ликованием по поводу разрешения применения более высоких ступеней очевидной магии, но некоторые особо талантливые индивидуумы по-прежнему совершали преступления, перешагивая и через новую запретную черту, и леди Блимм приходилось становиться на след этих бедолаг. Я называю их так, потому что знаю, насколько сокрушительное воздействие сия хрупкая на вид леди из благородного семейства производит при этом на физическое и психическое здоровье преступников, стремительно переходящих в разряд потерпевших. Мало кто мог вытерпеть подобное долее часа, обычно предпочитая добровольно сдаться властям, только бы Меламори сошла с его следа. В своё время она проверила на прочность каждого из своих коллег (ну имеет же право воспитанная в чрезмерной строгости барышня на некоторые причуды). Не миновала сия участь и меня, однако я оказался то ли чересчур могущественным колдуном, то ли слишком толстокожим субъектом, и ощутил всего лишь лёгкую щекотку, чем жутко напугал грозную барышню, вот и отправилась она с перепугу в Квартал Свиданий**, после того как однажды неожиданно для себя (да и меня тоже) проснулась в моей постели и обвинила в магическом принуждении. А у меня и в мыслях не было столь коварного замысла, я просто спал и видел весьма приятные сны. Кто ж знал, что скрытые таланты Вершителя*** вели к исполнению всех моих желаний, в частности, к перемещению вожделенного мной объекта из своей уютной спаленки в мою лёжку? Однако от судьбы не уйдёшь. Эта злодейка сначала свела нас в том самом Квартале Свиданий, чтобы наутро развести навечно. Однако мои вечности не тянутся слишком долго, но это уже совсем другая история… Проснувшись в это утро, я понял, что мне, кажется, начинает надоедать лениться, а это значит, скоро у меня неминуемо случится особо тяжкий приступ трудолюбия, и я стану носиться по улицам Ехо, словно меня клюнул в жопу жареный петух, размышляя над очередной заданной мне шефом задачкой. А думал я всегда преимущественно ногами, тщательно выхаживая любое мало-мальски важное решение. Ни собственный кабинет в Мохнатом доме, ни Зал Общей Работы в Доме у Моста для этой цели не годились. Вот и превращался я во время своего очередного расследования в эдакого медведя-шатуна, с той лишь разницей, что шлялся я не по пустынному заснеженному лесу, а по людным улицам, не забывая заходить в трактиры, чтобы вовремя подкрепиться. Что бы ни происходило в моей жизни, но потребность вкусно пожрать остаётся моим основным инстинктом. Я никогда не делал из секса культа. Без сна могу обходиться несколько суток кряду (слава создателю бальзама Кахара). Но без еды быстро чахну и стремительно зверею, а озверевший я вполне способен не только разгромить «Джубатыкский фонтан», но и мелко пошинковать мечом ни в чём, окромя запойного пьянства, не повинных эльфов, упокой Тёмные магистры их души. Даже мой господин Почтеннейший Начальник прекрасно понимает это и не забывает подкармливать меня в рабочее время. Да он и сам пожрать не дурак, особенно в хорошей компании. А сытый и довольный я становлюсь просто замечательным собеседником и душевным собутыльником. Едва продрав глаза, вместо того, чтобы подобно всем нормальным людям принять водные процедуры, я отправился на поиски бутылки целебного бальзама Кахара, который трудолюбивые слуги, положенные мне по рангу самозваного экс-короля народа Хенха, вечно утаскивали из моей спальни и прятали в одном из многочисленных кухонных шкафчиков, причём всякий раз в другом, и по закону пакости он оказывался последним, куда я додумывался заглянуть. Таким образом, с утра сначала просыпалось желание убивать, а потом уж я сам. И ведь не уволишь старательных мерзавцев, ибо формально они находятся на службе не у меня, а у Его Величества Гурига VIII. А кто я такой, чтобы расстраивать Его Симпатичное Величество, которое и без меня сутки напролёт достают законники-крючкотворы и придворные ретрограды? Обнаружив, наконец, вожделенную бутылку с бодрящим снадобьем и отхлебнув из горла пару глотков пряной обжигающей жидкости, я окончательно проснулся и, придя в своё обычное легкомысленно-пофигистское расположение духа, понял, что неплохо было бы выпить камры и сжевать что-нибудь из того, что умудрились не испортить мои штатные повара. Как раз в этот знаменательный момент меня и настиг зов господина Почтеннейшего Начальника Малого Тайного Сыскного Войска, который поинтересовался, не проснулась ли вместе со мной сегодня заодно и моя совесть. А ежели это чудо таки случилось, то когда я намерен приступить к выполнению своих непосредственных обязанностей, ради чего, собственно, могущественный колдун почтенных лет пожертвовал добрую пинту своей крови, не подозревая о том, насколько я бессовестный кровосос и разгильдяй через букву «п»? Я всегда подозревал, что он читает мои мысли, так что сегодняшнее происшествие не было исключением. Я клялся и божился, что как только, так и сразу… Бывший Кеттарийский Охотник поймал меня на слове и вынудил уже через час явиться в свой кабинет. Ох и утомительное это дело — Безмолвная речь, хотя и чрезвычайно удобное для мира, в котором не придумали ни стационарных, ни, тем более, мобильных, телефонов, зато все учатся колдовать чуть ли не с пелёнок. Для большинства обитателей Ехо не составляет труда овладеть Безмолвной речью, и лишь я всякий раз напрягаюсь, пользуясь ею, словно тягаю штангу. В Дом у Моста, благодаря своей любви к быстрой езде, я примчался почти вовремя. Однако шеф не стал там вести беседы со мной, а сразу же потащил меня пешком на мост Гребень Ехо, решив тотчас же приступить к практическим занятиям и объясняя по дороге теоретическую часть: — Насколько ты знаешь, благодаря некоему магическому действию твоего ученика Нумминориха Кута, Ехо стал модным курортом для сновидцев из других миров. Бедный Нумминорих, — подумал я, — и досталось же ему такое недоразумение ходячее, вместо серьёзного и ответственного наставника, коим мог стать любой из моих коллег, разумеется, кроме Мелифаро. Лично я не доверил бы себе и котёнка (ведь даже о моих любимых кошках во время моих частых отлучек приходилось заботиться многочисленным друзьям и слугам), но так уж получилось, что парень считал меня своим учителем, так что, ничего не попишешь, за все его художества теперь придётся отдуваться мне. Пока я предавался подобным размышлениям, мы успели не только достигнуть моста, застроенного лавками, трактирами и немногочисленными жилыми зданиями, но и взгромоздиться на крышу одного из них, поскольку Джуффин решил, что оттуда откроется наилучший обзор. Он оказался прав. Открывшаяся панорама изменившегося к лучшему (хотя, казалось бы, куда уж лучше) Ехо вызвала в моём сердце острый рецидив всеобъемлющей любви к этому миру. Так уж получилось, что в города я влюбляюсь всерьёз и надолго, не то что в людей. А находившийся в непосредственной близости от Сердца Мира Ехо навсегда пленил моё сердце, и я готов был на любые подвиги, лишь бы уберечь его от каких бы то ни было невзгод и напастей. — Сейчас я обучу тебя отличать обычных приезжих, глазеющих на столичные достопримечательности, от сновидцев, обрастающих вблизи от Сердца Мира плотью, почти не отличимой от настоящего человеческого тела, — перешёл к практической части шеф. — Наши мосты почему-то невероятно их привлекают, поэтому встречаются они здесь гораздо чаще, чем на улицах. Будешь тщательно вглядываться в лица в людей, и ни за что не отличишь одних от других, а вот если смотреть боковым зрением, то можно различить едва уловимое мерцание их кожи. — Как у Эдварда Каллена в «Сумерках», — ляпнул я, увидав внизу около полудюжины эдаких блистающих субъектов. Большинство из них выглядели, как обитатели Ехо, и лишь один, высокий и кудрявый, был завёрнут в простынку на голое тело. Видимо, вновь прибывший, — решил я. — А это кто такой, один из ваших Великих Магистров? — поинтересовался Джуффин. — Нет, романтический герой из одного розово-сопливого фильма про вурдалаков. Давненько я не обновлял нашу видеотеку. Надо будет как-нибудь сгонять в мой мир за новинками, — ответил я. — Надо же, романтичные вурдалаки, чего только люди не придумают… — мечтательно протянул Джуффин, видимо, вспоминая исторические реалии времён правления династии вурдалаков Клакков. — Любопытно было бы взглянуть, но это подождёт, в отличие от наших сновидцев. Добро бы они отдыхали тут какое-то время от праведных трудов, а затем отправлялись восвояси, так нет же, некоторым из них настолько здесь нравится, что они желают остаться тут навечно. Ничего странного, я, как никто, их понимаю, — подумал я. Я ведь тоже впервые попал сюда именно во сне и захотел остаться навсегда, и благодаря неоценимой помощи сэра Джуффина Халли, чьи инструкции неукоснительно выполнял, сколь абсурдными они бы ни казались, мне удалось перебраться в этот мир вместе со своей драгоценной тушкой. — Так в чём дело? — удивился я, не улавливая сути проблемы. — Соединённое Королевство далеко не бедная держава, раз уж королевская казна оплачивает обеды в трактирах неимущим, стало быть, средств должно хватить и на пришельцев из иных миров. — Если бы дело было только в этом… Физические тела этих бедняг по-прежнему остаются в их родных мирах, и рано или поздно умрут от недостатка пищи и движения. Ну а без физического тела погибнет и то, что находится в Ехо. Так что их участи не позавидуешь. — Жуткая перспектива, — у меня аж мороз по коже пошёл от его слов. — И как же мне их спасти? — Если б я знал… Думаю, самый простой способ — отправиться в родной мир сновидца и разбудить его. Вот только спящий человек, проходя через коридор между мирами, в отличие от бодрствующего, не оставляет следов. — Нихрена себе задачка, теперь я понимаю, почему ставка в нашей игре была столь высока — меньше, чем за тысячу лет мне вряд ли управиться! — внезапно офигел я. — Это что ж, мне всех их отлавливать и будить придётся? Охренеть — не встать! Да пока я за одним буду гоняться, ещё пара дюжин благополучно заснёт в своих кроватках и заявится сюда, чтобы добавить мне веселья. — Не всех, — тоном доброго дядюшки успокоил меня Джуффин. — Пока я встретил всего лишь троих таких надолго загостившихся сновидцев, одного из которых мне удалось собственноручно уговорить проснуться. Второй оказалась леди средних лет, которая настолько задержалась в Ехо, что однажды вспомнила свой дом здесь и ждущих её домочадцев. Её дети и муж оказались столь качественными наваждениями, что успели достать своими выходками всех соседей. Пока я советовался с другими могущественными колдунами, как мне следует с ними поступить, все они внезапно исчезли, словно корова языком слизала. Надеюсь, что та леди всё же проснулась, а не померла. Ещё одну даму с мольбертом я часто встречал в Старом городе, а потом перестал. — Думаешь, она того, кирдыкнулась? — Может быть, — добавил драматизма моим и без того невесёлым мыслям сэр Халли. Знал ведь, насколько близко к сердцу я воспринимаю чужое горе, а тут всё обстояло гораздо хуже. — Надеюсь, ты быстро с этим разберёшься, ты же у нас главный специалист по невозможному, предотвративший гибель этого прекрасного мира, — вот так он обычно и заставлял меня делать немыслимые вещи — сначала бросит мне вызов, а потом погладит по шерстке. — Как мне отличить обычных сновидцев, от застрявших в Ехо, как мошка в янтаре? Как они обычно выглядят? — чуть не плача, спросил я. — Трудно сказать. Понимаешь, им ведь, в отличие от нас с тобой, не надо учиться очевидной магии. Представляешь, как действует на человека иллюзия всемогущества? Он может выглядеть как угодно и творить что угодно, не оставляя при этом никаких следов применения очевидной магии. Пожалуй, это единственный достоверный признак, по которому их можно отличить от обычных сновидцев. — Но я-то не ты, я не чувствую жо… пардон, чем ты там чувствуешь применение магии, — расписался я в собственном бессилии. — А магический индикатор, вмонтированный в рукоятку кинжала, тебе на что при поступлении на службу выдали? — напомнил мне шеф. Да, мой дебилизм порой граничит с маразмом. Вспомнить бы ещё, в каком из моих многочисленных домов может находиться сей полезный артефакт. Шеф мгновенно прочитал выражение моей физиономии и понял, что я посеял индикатор в Стране Дураков, которая, судя по всему, является моей тайной мистической родиной. — Что, потерял? Ничего, завтра же получишь новый, благо ребята из Ордена Семилистника Великого и Благостного, наклепали их после принятия кодекса Хрембера немерянно, а сейчас они вроде как без особой надобности, — Джуффин потянул меня за руку, и уже через миг я оказался в мягких объятиях кресла в его гостиной, где верный Кимпа как раз сервировал стол. Тёмный Путь, конечно, штука удобная, однако у меня всякий раз после того, как меня протаскивают по нему, словно куль с картошкой, кружится голова и жутко хочется жрать, желательно эту самую картошку. Хотелось бы, конечно, и самому освоить сей полезный фокус, но пока предел моих возможностей — пройти Тёмным Путём, проложенным другим достаточно могущественным колдуном.