31.10.2015 Воскресение
☆☆☆
В ночь Всех Святых Луи узнает, что его же слава идет впереди него. Это происходит где-то около девяти вечера, когда Луи уже достаточно пьян, чтобы начать получать удовольствие от вечеринки, но недостаточно пьян, чтобы слушать речи глупых людей. Он на самом деле больше заинтересован в бокале виски, коим любезно угостил его Ник Гримшоу («Только из-за нашей дружбы, Томлинсон. Виски для важных гостей, ты ведь знаешь. Студенты пьют пиво и водку»), в доме которого и происходит данное торжество. Меньше всего он заинтересован в крашенной блондинке с блестящей от тональной основы кожей. Ее волосы сияют из-за золотистого освещения в гостиной, и это выглядит невероятно привлекательно, но светловолосые девушки в любом случае не во вкусе Луи. Ее лицо также сияет из-за серебряных теней с перламутром и блестящей пудры. Они стоят достаточно близко друг к другу, поэтому второкурсник чувствует аромат лака для волос и губной помады от девушки, имя которой даже не потрудился узнать. На ней короткое серебристое платье, и в ее волосы вплетены серебряные цветы. Луи понятия не имеет, кому из кинематографа принадлежит данный образ, но девушке он очень к лицу. Она выглядит как сказочная фея из Средиземья. О, она просто девушка на миллион. Вплоть до того момента, пока Луи не слышит ее речь. — Так ты знаком с Луи Томлинсоном? — спрашивает блондинка, и Луи, слыша свое имя, сразу же выходит из легкого алкогольного транса. — Прости? — рассеянно спрашивает он. Девушка-На-Миллион внимательно изучает его своими огромными серыми глазами из-под огромных накладных ресниц. — Луи Томлинсон. Знаешь такого? — уверенно и с легкой насмешкой повторяет она, словно уже знает ответ. Луи давится виски и начинает кашлять. Он действительно делает это. Это шутка какая-то? — Нет, не имел удовольствия, — хрипит он, все еще пытаясь прокашляться. Взгляд серых глаз становится холодным и режущим, и девушка презрительно смотрит на него, будто он больше не стоит ее внимания. Какая ирония. — Эм, а ты, видимо, хорошо его знаешь? — спрашивает второкурсник. Что ж, Луи решает подыграть и посмотреть, что из этого выйдет. Почему нет? — Ну, разумеется, — фыркает блондинка и выглядит оскорбленной, словно Луи обвинил ее в невежестве. Забавно, он видит ее впервые. Когда же она успела так хорошо узнать его? Девушка-На-Миллион в это время невозмутимо продолжает свой рассказ: — Он пускает в свой круг только самых безупречных людей Оксфорда, — заносчиво начинает она. — О, ну, тогда неудивительно, что ты тоже там. Уверен, что ты просто элита этого университета, верно? — перебивает ее Луи и обаятельно улыбается девушке. Серебряная фея ласково и снисходительно улыбается Луи в ответ, словно хваля его за сообразительность. Шатен хочет рассмеяться ей в лицо. — Все думают, Луи Томлинсон — король, — усмехается она, а потом приближается к студенту и хитро смотрит на него своими кукольными блестящими глазами, словно знает пикантный секрет, о котором не принято говорить воспитанным девочкам, — но я его раскусила. Луи возвращает ей хитрую улыбку, словно понимает, о чем она. — Неужели? — спрашивает шатен. — И каким же образом? Блондинка поджимает губы, стараясь скрыть радостную улыбку, потому что наконец-то хоть кто-то заинтересован в ее вранье. Она проверяет свой идеальный серебряный маникюр, как бы раздумывая, достоин ли парень перед ней раскрытия ее грязной тайны, и когда она оценивающе смотрит на Луи, тот ярко и обаятельно улыбается ей. Никто не устоит перед улыбкой Луи Томлинсона, даже если он и не знает, что перед ним Луи Томлинсон. Она смущенно хихикает, и на ее щеках проявляется легкий румянец. — Я спала с ним некоторое время. Не так хорош, как о нем говорят, — сдается она и начинает смеяться. Луи смеется вместе с ней. Все просто вау. — Так, как ты говоришь тебя зовут? — спрашивает Луи, продолжая смеяться. — Эмили Осмент, — кокетливо хихикает девушка и протягивает ему свою маленькую с идеальным маникюром ручку. Студент крепко пожимает протянутую руку, когда говорит: — Луи Томлинсон. Очень приятно, Эмили. Казалось, девушка выглядит слегка озадаченной сказанным. Ее рука замирает в руке Луи, и она как-то сконфуженно и неуверенно смотрит на него. Ее аккуратный рот открывается и закрывается, как будто она хочет что-то сказать, но не знает что. И когда она наконец понимает, что только что произошло, ее припудренное лицо и шея становятся ярко-красного цвета, а и без того огромные глаза испуганно расширяются. Эмили перестает дышать и прикусывает язык. Ее маленькая ладошка потеет в ладони Томлинсона, который на это только смеется и кокетливо подмигивает девушке. Блондинка начинает судорожно глотать воздух, пока Луи не выпускает ее руку из своей, и тогда она униженно, пискляво вскрикивает и убегает прочь на своих высоких серебряных каблуках. Луи смеется еще громче, сгибаясь пополам. Он продолжает тихо смеяться, отпивая из своего бокала и смотря вслед стремительно исчезающей в толпе Эмили. «Он пускает в свой круг только самых безупречных людей Оксфорда, » — вспоминает он и начинает смеяться еще сильнее. О, когда он встретил Найла, который писал на чью-ту клумбу тем вечером, он определенно подумал о том, какой он безупречный.☆☆☆
— Мне нравятся твои крылья, — говорит он черноволосой маленькой девушке в зеленом прозрачном платье и блестящими прозрачными крыльями на спине. Черноволосая бабочка оборачивается к нему, широко улыбаясь сияющими розовыми губами. По ее лицу рассыпаны золотые и серебряные блестки, а в волосах находится обруч в виде усиков бабочки. Она совсем юная и маленькая, ей лет 17 максимум, и ее макушка еле достигает плеча второкурсника. — Мне нравится твоя футболка, — говорит она просто, смотря на него, и Луи думает, что Бабочка — это хорошая компания. Они танцуют вместе, и от девочки пахнет свежестью и невинностью. Их движения смешные, и они хихикают друг над другом. Крылья Бабочки периодически касаются лица Луи, и ему это нравится. Нравится танцевать с кем-то красивым и простым, как она. Девушки в университете обычно делятся на тех, кто им заинтересован в хорошем смысле, и тех, у которых обнаружен «Синдром Эмили Осмент», как теперь называет это Луи. Им просто нравится лгать о нем. Бабочка не та и не другая. Она скорее всего даже понятия не имеет, кто такой Луи Томлинсон. Ей просто весело. Их веселый танец заканчивается вместе с песней, и Бабочка обнимает его. Луи обнимает ее в ответ. В динамиках звучит дерзкий голос halsey, и толпа радостно ликует, а Бабочка исчезает в глубине комнаты. —«Ты такой же сумасшедший, как и я?» — поет halsey, и все студенты в комнате погружаются в некий транс. Луи делает то же самое, закрывая глаза и как будто ложась на воздух. Для этой вечеринки Ник снял отдельный домик на окраине Оксфорда, чтобы пьяные студенты не разгромили его квартиру невдалеке от кампуса. Но когда Гримшоу говорил небольшой коттедж, Луи не думал, что это будет гребанное родовое поместье в три этажа с чертовым крытым бассейном, розовым садом и многоместной парковкой. Так держать, Гримми. Как же хорошо иметь богатого папочку. Когда Луи открывает глаза, он тихо смеется, замечая, как тот самый обладатель богатого папочки танцует на столе. Барбара в другом конце комнаты, одетая в хипстерское платье с желтым венком на голове, танцует с Найлом, на котором все зеленое, включая корону с изображением клевера. Так он показывает свою любовь к Ирландии, но все почему-то принимают его за шотландца. Даже если акцент у Найла чисто ирландский. На диванчиках в плохо освещенном углу, где обычно проводят время парочки, сидят Лиам и Зейн, причем язык первого определенно находится во рту у второго, и Луи обреченно стонет, завидев эту картину. Ради Бога, они знакомы всего месяц! Как такое возможно? Луи закатывает глаза и отворачивается. Толпа взрывается на припеве, когда меланхоличный голос развратной певицы становится агрессивным. И тогда в зале появляется он. О, это такое клише. Потому что по всем правилам дрянных романтических фильмов Луи замирает посреди зала, когда видит его. Потому что он сказочный, если честно. Он появляется с широкой и уверенной улыбкой на лице, и все в комнате откладывают свои дела и прерывают беседу, чтобы посмотреть на него. И он как будто знает об этом и одновременно не знает. Как будто он привык к этому. Слева от него идет Перри Эдвардс, второкурсница с художественного факультета и по совместительству бывшая девушка Зейна. На ней белое прозрачное и блестящее платье, а на голове сияющая диадема. Со своими длинными вьющимися светлыми волосами она похожа на русалку или сказочную фею. Одна рука Гарри обернута вокруг талии Перри, а вторая лежит на бедре Джейд Ферволл, темнокожей второкурсницы с синими волосами, которая также учится на художественном. Девушки смеются вместе с Гарри и ярко улыбаются ему своими блестящими губами, но даже не это больше всего поражает Луи. Его поражает Гарри. Всегда поражает Гарри. Первокурсник одет во все черное. На нем черные узкие джинсы, низко сидящие на его тощих бедрах, черная облегающая футболка, а на его шее серебряная цепочка с кулоном. И этого вполне достаточно для Луи, чтобы решить, что Гарри — самый красивый человек в этой комнате. В любой комнате Оксфорда, если быть честным. Но это еще не все. Его лицо усыпано звездами. И это не метафора. Маленькие черные блестящие звезды рассыпаны по его коже. Они на скулах, под глазами и на висках. Они, словно родинки, покрывают его шею. Гарри не может быть настоящим. И его идеально белое лицо светится серебром, а его шоколадные кудри кажутся шелковыми, и они приподняты слегка вверх. Его волосы тоже блестят серебром. И это невероятно красиво. Он словно сказочный эльф. Завершает образ первокурсника цветочная корона на его голове, состоящая из роз. Гарри — цветочный эльф, один из тех, которые выглядят очаровательно и беззащитно, но в глубине себя скрывают смертельную опасность. Вот, что чувствует Луи, когда видит его: очарование и опасность. Он чувствует волнение, которое зарождается где-то в животе и превращается в непостижимый страх. Потому что Гарри не может быть настоящим. Потому что он сделан из сверхновых звезд и ангельской пыли, толченого жемчуга, опалов, лунного света и загадочности. И его глаза сверкают бархатно-зеленым, когда осматривают комнату в поиске знакомых лиц и останавливаются на Луи. Улыбка мальчика становится шире, и все в животе Луи переворачивается, и у него ощущение, будто он проглотил радугу или звезду, или целую Луну. Он хочет убежать, исчезнуть, телепортироваться, но его ноги, кажется, приросли к полу. Очаровательный первокурсник прощается со своими спутницами, галантно целуя их руки, и Томлинсон предполагает, с какой планеты он к ним прилетел: с Венеры или Марса, а может он вообще не из этой галактики? Гарри говорит что-то девушкам, на что они звонко смеются, и Перри оставляет на его щеке поцелуй и след от розовой губной помады. Но Гарри, кажется, не возражает. Он снова находит Луи в толпе и направляется к нему. Луи слышит свое неровное дыхание и биение сердца где-то в висках, когда смотрит на этого мальчика, шагающего к нему. На эльфа с улыбкой принца и глазами лесной русалки. В чем второкурсник уверен точно: Гарри не из этого мира. Гарри, наверное, ему снится. Потому что только во сне существуют такие красивые люди, и только во сне Луи всем сердцем хочет уйти, но не может, прирастая к полу и видя перед собой приближающуюся опасность. —«Ты не можешь проснуться, это не сон,» — поет halsey, и, кажется, первый раз в жизни Луи хочет ударить женщину, потому что Гарри совсем близко, и он открывает свой рот, чтобы сказать: — Хэй, — его голос такой глубокий, глубже всех пещер и океанов, глубже всех кратеров на Луне. Луи очарован. Он не чувствует себя в безопасности, когда Гарри рядом. Его пугает эта новая палитра чувств, что вызывает у него первокурсник. И он на сто процентов уверен, что Гарри очень хорош в том, чтобы невероятно выглядеть, шикарно улыбаться и заставлять сердце Луи биться чаще, а язык — заплетаться. — Хэй, — хрипит он. В его горле так сухо. Гарри с улыбкой осматривает его. И Луи думал, что сюрпризы на сегодня закончились, но губы Гарри блестят, словно они накрашены, и они сочно-малинового цвета, а сам мальчик источает вишневый аромат. — Ты типа в костюме рок-звезды, м? — спрашивает мальчик как ни в чем не бывало, как будто он не самый красивый человек во всем Оксфорде, и как будто его губы не покрыты вишневым блеском. — Дай угадаю, ты Сид Вишес? Луи морщится. — Вечер только начался, первокурсник, а ты уже жаждешь меня оскорбить? Я что, похож на немытого панка и пахну блевотиной? — возмущается он, и Гарри искристо смеется. Это как будто пробуешь шампанское в первый раз: сладко и ярко. Мальчик подходит ближе к Луи и чуть-чуть наклоняется к нему, втягивая воздух вокруг волос старшего парня. — Ты действительно выглядишь, как панк. Я бы сказал рок-звезда, но очень чистая рок-звезда, от которой пахнет... — Гарри снова втягивает воздух вокруг Луи. — Ментолом и сигаретами. Ты не собираешься бросать? Луи смеется, но чем больше вдохов он делает, тем больше аромат Гарри заполняет его легкие. Первокурсник пахнет вишней и косметикой, чем-то мальчишеским и мускусным, солью и уксусом. Луи тонет в его запахе. — Ну, я пытался, на самом деле. Ничего не вышло, — отвечает он. — Тебе просто нужна мотивация, — говорит Гарри, но быстро меняет тему. — Так чей же это костюм? — спрашивает он и дергает Луи за футболку. Это смешно. Луи усмехается, пытаясь прийти в себя, и в который раз напоминает себе, что Гарри — просто человек. — Это костюм Луи Томлинсона на самом деле, — говорит он с привычной дерзостью в голосе. — Слышал о таком, первокурсник? Гарри смеется этим смехом со вкусом шампанского. — Да, — отвечает он. — Я слышал, он не наряжается на Хэллоуин. Луи улыбается ему, кивая. Он одет в обычную черную футболку с ярко-розовым рисунком, из-за чего его постоянно дразнит Зейн («Ты выглядишь как эмо-мальчик в этой футболке и с этой челкой. Пожалуйста, только не прыгай с крыши из-за девчонки, которая не дала тебе в 14»). Идиот. Теперь Луи знает, что выглядит, как рок-звезда. И, кстати, в 14 он больше думал о футболе, чем о глупых прыщавых девчонках из его класса. Он также одет в обычные узкие брюки черного цвета и вансы, а Элеонор уговорила его разрешить ей подвести его глаза золотой подводкой, так что он определенно выглядит, как рок-стар. Причина, по которой он не наряжается на Хэллоуин, заключается, на самом деле, в том, что у него просто-напросто нет денег на костюм. Он получит стипендию только на следующей неделе, а от старой осталось только на пачку сигарет и пакет молока. Луи обещает себе найти работу в начале ноября. В любом случае, он доволен своим внешним видом. Он выглядит хорошо сегодня. У него аккуратная трехдневная щетина, и его волосы хорошо уложены, и ему нравится, как выглядят его позолоченные ресницы... Итак, на сколько по-гейски это звучало? Но, разумеется, его внешний вид нельзя сравнивать с тем, как прекрасно выглядит Гарри этой ночью. — И кто же ты тогда, первокурсник? Ночное небо? — спрашивает Луи, нахально улыбаясь. Ему почему-то кажется, что он знает правильный ответ. — Нет, — отвечает Гарри. — Я звезда. Звезда, ну, конечно. Луи усмехается, пытаясь скрыть свое восхищение, и из его рта чуть не вырывается: «Тебе не нужны эти наклейки, чтобы быть звездой, первокурсник». Но он прикусывает губу, обращая внимание на волосы Гарри, которые так красиво уложены и переливаются серебром, так же, как и лицо Гарри, покрытое блестками и черными звездами. Гарри — серебряная звездочка. И, видимо, первокурсник замечает, что его рассматривают, и широко улыбается. — Нравится то, что ты видишь? — говорит мальчик с нахальной улыбкой на лице, в его глазах горят огни. — Как будто ты не знаешь, — фыркает Луи, чувствуя, как кровь приливает к щекам. — Перри и Джейд сделали это со мной. Они сказали, что звезды будут держаться как минимум неделю. Это значит, что Гарри собирается сводить с ума Луи и весь университет своей красотой еще как минимум неделю. Замечательно. В прошлом году Перри помогала Луи с макияжем Блеска на Хэллоуин, потому что Зейн категорически отказался, аргументируя тем, что не собирается тратить свой талант на раскрашивание лица Луи. Самовлюбленный засранец. Перри была слишком хороша для него. Он никогда не ценил ее по достоинству. — Какой у тебя рост, первокурсник? — неожиданно спрашивает Луи, и Гарри, рассказывающий о доброте и очаровании двух второкурсниц, озадачено замолкает. — Эм, футов шесть, я думаю, — отвечает он, непонимающе хмурясь. — А что? — Ничего, — пожимает плечами Луи. — Просто проверял, насколько ты выше меня. — И насколько же? — улыбаясь, интересуется Гарри. — Не обольщайся. Не намного, первокурсник. Я 5'9, — отвечает студент. Гарри надувает свои губы. Луи может поставить свой карманный сборник стихов Байрона на то, что губы Гарри прямо сейчас сладкие и мягкие и пахнут малиной с карамелью. Он также думает, что мог бы проверить это, но Гарри — натурал. Вот досада. В любом случае, в горле Луи сухо, потому что Гарри был создан на небесах, и он чувствует острую необходимость выпить. — Выпьем, первокурсник? — говорит он охрипшим голосом, и Гарри хитро улыбается ему, кивая. Они пропускают по паре шотов, пока Луи не чувствует тепло в своем желудке и туман в голове. И именно тогда из динамиков слышится голос Брендона Ури, и толпа взрывается под трек Panic!At the Disco. Глаза Гарри черные и бархатные, когда он смотрит на Луи. Сейчас, наверное, его губы на вкус как соль и текила. — Пошли танцевать, Луи Томлинсон, — шепчет он на ухо Луи, и второкурсник чувствует приятный холодок, прошедший по его спине и шее. Он не замечает, как они оказываются в центре комнаты, окруженные пьяными студентами, но глаза Гарри светятся, как и звезды на его лице. И Луи очарован. Люди действительно сходят с ума, когда Брендон Ури поет «Победители». Они кричат и подпевают, и как только музыка проходит сквозь Луи, он чувствует себя легким, как перышко, и заражается этим безумием, крича вместе со всеми давно известные строчки. — Все мои друзья невероятны. Сегодня мы победители! — кричат они, и второкурснику кажется, что он на концерте или под наркотиками. Он видит столько всего красивого и безумного, люди вокруг блестят золотом и серебром. Волосы Зейна сегодня розово-черные, он одет в длинный черный плащ и пытается привлечь внимание Лиама, который одет в костюм Бэтмена и очень увлечен беседой с девушкой в костюме Кошки из Готэма. Вау, Зейн у тебя появились конкуренты. Кажется, это Софи Смит. Найл и Барбара танцуют совсем рядом, и они выглядят такими счастливыми. Луи чувствует невероятную свободу, бурлящую в его венах. Это удивительно. — Мое прикосновение мрачно и ядовито, — поет Луи, когда чувствует чьи-то ладони на своих бедрах и чью-то грудь, прижимающуюся к его спине. Это Гарри. — Но это не сравнится с моим оглушающим поцелуем, — глубоким голосом говорит Гарри ему прямо на ухо. И Луи задыхается. Он ничего не контролирует. Он ничего не может контролировать, когда рядом Гарри. Он уязвим и беззащитен. И это самое ужасное чувство и самое необычное. То, что Луи никогда не испытывал раньше, и то, что он больше никогда не хочет испытывать. Он чувствует себя слабым. Кто-то хватает его за руку, и он пугается. Это Барбара. Ее глаза блестят, и она широко улыбается им. Луи позволяет ей вытащить его и Гарри из толпы и увести подальше. Девушка держит его за руку, уводя в другую комнату. По дороге она быстро опрокидывает пару шотов, и Луи обеспокоенно смотрит на Найла, сопровождающего их. — У тебя все под контролем? — спрашивает он у него. Найл пожимает плечами и тяжело вздыхает. — Она попросила доверять ей. Луи с грустью смотрит на блондина, позволяя его девушке вести их. Барбаре можно доверить что угодно, кроме своей жизни.☆☆☆
— Правда или действие, Элеонор? — спрашивает Барбара, и Элеонор загадочно улыбается, пока черноволосый парень с орлиным носом подает ей сладкий напиток. — Пусть будет правда, — отвечает девушка, и Барбара хитро смотрит на нее, накручивая прядь волос на палец. — Тогда расскажи нам, с кем был твой лучший секс. Луи не знает, почему он согласился участвовать в этой подростковой игре, которая всегда проходит одинаково. Может, потому что он не мог отказать Барбаре. Или потому, что ему было интересно, как будет вести себя Гарри. В комнате, куда они пришли, было намного меньше людей. Тут уже были Зейн и Лиам, Элеонор, парень с орлиным носом, которого Луи не знал и который явно ухаживал за слегка пьяной Колдер, тут были Перри и Джейд, и Макс. Он не участвовал в игре, а сидел в углу на диване, буравя взглядом спину Элеонор и яростно глотая пиво. Намечается драма, и Луи не хочет в этом участвовать. Но он уже здесь, и когда его бывшая девушка смущенно улыбается и смотрит на него с легким румянцем на щеках, он хочет закрыть лицо руками и простонать: «Не говори этого, Эль, прошу, не говори». Но его молитвы остаются не услышанными. — С Луи, конечно, — говорит брюнетка. Томлинсон пытается усмехнуться, чтобы все перевести в шутку, потому что, Боже, концентрация бывших, нынешних и потенциальных парней Элеонор в этой комнате просто зашкаливает, а он не хочет проблем. Он уже чувствует на себе прожигающий взгляд Макса, и черноволосый парень с орлиным носом по-собственически оборачивает руку вокруг талии девушки. Оу, какое напряжение. Но, вообще-то факт того, что Элеонор признала его лучшим любовником в своей жизни перед всеми этими людьми, невероятно льстит Томлинсону. В особенности его радует факт того, что это слышал Гарри. Да, это очень и очень приятно. Луи даже посматривает на Гарри, чтобы разгадать его реакцию. Он ожидает, что первокурсник подмигнет ему или улыбнется, но Гарри даже не смотрит на него в ответ, более увлеченный разглядыванием паркета, на котором сидит. — Я уверен, Эль, ты ещё встретишь кого-то получше меня, — бормочет Луи, продолжая следить за Гарри. Элеонор только пожимает плечами и делает новый глоток своего сладкого напитка, который любезно преподнес ей незнакомый парень. Она крутит стрелку, и следующей жертвой становится Барбара, заданием которой будет поднять платье до шеи и светить своим милым жёлтым кружевным бельем ровно десять секунд, пока Найл, весь красный и раздраженный, не опустит его вниз. Игра продолжается, и Перри целует Джейд, Найл ест горчицу, а Парень-Орлиное-Лицо снимает футболку. — Гарри, правда или действие? И вот тогда начинается самое интересное. Мальчик резко поднимает голову так, что его кудряшки подпрыгивают, и оленьими глазами смотрит на Перри, которая и задала вопрос. «Выбери правду, ради Бога, выбери правду». — Действие. Чем таким важным занят Бог, если он даже не слышит молитв Луи? Что может быть важнее вообще? — Я хочу, чтобы ты поделился с Томлинсоном своей помадой, — говорит блондинка. Гарри краснеет и как-то озадаченно смотрит на нее. — Поцелуй его, дурачок, — раздраженно фыркает девушка. Лицо Гарри вспыхивает под одобрительное улюлюканье людей в комнате, а Луи сжимает зубы. — Я не думаю, что Стайлс в восторге от этой идеи, милая, — мрачно замечает он, но Перри только пожимает плечами. — Пусть либо целует, либо раздевается, — говорит она, и Луи определенно больше по вкусу второй вариант, чем поцелуй с Гарри-натуралом перед всеми, но не ему решать. — Нет, все нормально, я могу, — тихо хрипит первокурсник, и Луи с сочувствием смотрит на него. Не так он представлял себе их первый поцелуй. Не думал, что он будет происходить под хихиканье и улюлюканье глупых однокурсников, для которых это просто извращенное развлечение. Это не шутка для него и Гарри. Это должно было быть чем-то важным и особенным. В его мечтах Гарри должен был хотеть поцеловать его, а не быть вынужденным это сделать. Луи не позволит этому случиться вот так. Когда Гарри отходит подальше от людей, и Луи идет за ним, следя за лицом мальчика, ему становится искренне жаль его. Щеки Гарри розовые, а глаза испуганные. Боже, он не просто не хочет целовать Луи, он в ужасе от этого. Луи не может позволить этому случиться. Он берет огромную бурую подушку с дивана, когда отводит Гарри ближе к стене и подальше от людей. — Если вы ожидаете шоу, то я вас всех разочарую, — сурово говорит он. — Мы не собираемся целоваться, пока вы смотрите. Для этого есть порнография. Студенты разочарованно гудят, кто-то покидает комнату, кто-то тихо ворчит, но никто не спорит с самим Луи Томлинсоном. Он подходит ближе к Гарри и скрывает их лица подушкой. Гарри смотрит в пол, потом глубоко вдыхает и выдыхает, наконец поднимая лицо и натянуто улыбаясь. — Ну, я готов, Луи Томлинсон, целуй меня. Звучит почти уверенно, но когда он улыбается, Луи не замечает ямочек на щеках, и улыбка не достигает его глаз, которые все еще испуганные и метаются в разные стороны. — Тише, первокурсник, — ласково говорит Луи. — Никто не собирается тебя целовать. Зеленые глаза удивленно смотрят на него. — Не собираешься? Но почему? Ты не хочешь? — его голос звучит почти по-детски обиженным. — Важнее, чего хочешь ты, первокурсник, — пожимает плечами Луи. — Не я тут по девочкам, помнишь? — Ты можешь поцеловать меня. Я не против. Все нормально, — тараторит Гарри, но Луи зажимает его рот рукой. У Гарри теплые и липкие губы, и его дыхание пахнет ягодами и текилой. — Расслабься, первокурсник, — шепчет Луи, прежде чем приблизиться к нему. Гарри делает быстрый вдох и крепко зажмуривается, и Луи даёт себе секунд пять, чтобы рассмотреть его идеальное белое лицо, усыпанное бессовестными звездами, а потом наклоняется и прижимается сухими губами к одной из них на скуле Гарри. Его кожа тёплая и ровная под его губами, и Луи хотел бы изучить каждый миллиметр его лица, но ему позволено только этот, и его вполне достаточно. — И все? — как-то разочарованно спрашивает Гарри, когда Луи отстраняется. — Ты должен был поцеловать меня, Луи. Ты уверен, что знаешь, как это делается? Луи мягко смеется. — Пять минут назад ты не был таким дерзким, первокурсник, — хмыкает он. — И, фактически, это ты должен был меня поцеловать. — Точно, — говорит Гарри, прежде чем притянуть Луи к себе. Он целует в щеку, оставляя след от вишневой помады, и из-за резкого движения студенты догадываются, что происходит за подушкой, начиная хлопать и свистеть им. Луи уверен, что никогда раньше не был таким красным и смущенным. Гарри — самый непредсказуемый человек, которого он встречал. — Ничего себе, — бормочет он, когда первокурсник его отпускает. — Кто-то выпил зелье храбрости или мой поцелуй такой чудодейственный? Гарри только загадочно улыбается. Луи просто хочет нормально поцеловать его. — Что насчет моей помады на твоих губах? — спрашивает мальчик. — По-моему так звучало задание. — О, ну, я кое-что придумал, Кудряшка. Гарри вопросительно смотрит на него, пока Луи не проводит большим пальцем по его губам, собирая помаду. Он задерживает дыхание, смотря прямо в глаза Луи, и, о, это напряжение между ними заставляет старшего парня сдерживать дрожь в ногах. — Оу, — выдыхает мальчик, когда Луи распределяет собранную помаду по своим губам. — Ну, я думаю, теперь мы разобрались с этим, — как ни в чем не бывало говорит старший парень, внутренне ликуя, потому что это первый раз, когда он лишает Гарри дара речи. Он уже собирается убрать подушку от их лиц, но Гарри останавливает его. — Луи? — Что-то ещё, первокурсник? — Да, спасибо. Луи только ласково улыбается ему, понимая, о чем он. — Всегда пожалуйста, Кудряшка.☆☆☆
О, как же глубоко Луи ошибался, когда думал, что поцелуй был единственным испытанием, уготовленным ему на сегодняшний вечер. Боги, за что вы так ненавидите его? — Выпей шот с тела... Ммм... Гарри, ага, — говорит Барбара и вызывающе смотрит на Луи. Перри согласно кивает. — Между ними такая энергия. Они горячие вместе, — говорит она Барбаре, и та соглашается. — Дамы, дамы, — важно начинает Луи, — если я вдруг стал предметом ваших сексуальных фантазий, вы только скажите, и я приду к вам на по- В него летит сразу две подушки: одна от Найла, другая от Перри. — Нет у Барбары никаких фантазий с тобой, Томлинсон, — говорит блондин, и когда он злится, его ирландский акцент становится сильнее. — Просто выпей со Стайлса текилы и заткнись. — Ауч, как грубо, — наигранно обиженно отвечает второкурсник, прижимая ладонь к груди. — Все ирландцы такие собственники или только Найл, а, Барбс? — Я думаю, все, — улыбается она. — С этим нужно что-то делать, — продолжает Луи. — Ревность погубит тебя, Найлер. — Не тяни время, Луи, — умиротворенным голосом говорит Зейн. Малик сидит на диване в обнимку с Лиамом и выглядит, как довольная, пригретая солнышком змея. Луи бросает злобный взгляд в его сторону. — Я и не тяну, — ворчит он и наконец смотрит на Гарри, который молчал все это время. У первокурсника снова розовые щеки, а ниже челюсти виднеется розовое пятнышко, что пришлось оставить Найлу. — Меньше слов, больше дела, Томлинсон. Текила сама себя с Гарри не слижет, — дразнится Перри. Собственно, вот так Луи оказывается сидящим напротив Гарри, лицо которого сияет серебряной бледностью, а щеки горят. Мальчик ложится на спину, чтобы Луи было удобнее, и часто-часто дышит, пытаясь успокоиться. Его розовый язычок не перестает облизывать пунцовые, воспаленные губы, и Луи хочет заплакать от того, что час назад он имел возможность поцеловать их, но не воспользовался ею. Теперь он жалеет об этом и о том, что надел такие узкие джинсы. — Расслабься, первокурсник, это не больно, — в который раз успокаивает его Луи, прежде чем поднять черную футболку вверх. Все это время под своей футболкой Гарри прятал галактики. У него под сердцем мириады звезд и одна Вселенная. Он волшебный космический мальчик с глазами цвета хризолита и улыбкой ярче Солнца. Гарри прилетел с другой планеты, родился где-то между Венерой и Марсом и благословен Сириусом. Его отец — Плутон, и мать — Луна. Гарри — звезда. «Я пробужден к красоте, дышу изяществом и излучаю искусство», — думает Луи на латинском. И все эти сонеты посвящены великолепному телу Гарри. У мальчика прекрасная крепкая грудь цвета слоновой кости, на его животе чуть виднеются кубики пресса, а кожа чистая и усыпана родинками и черными бархатными звездами. Звезды созвездиями рассыпаны по его груди и торсу, и это самое красивое, что Луи когда-либо видел. Все самое красивое, так или иначе, теперь связано с Гарри. — Миленькое маленькое тельце, — пытается пошутить студент, но голос подводит его, издавая отвратительный хрип. Гарри тихо смеется на его слова. Луи решает, что лучше сделать все как можно быстрее. Кто-то очень кстати подает ему наполовину пустую бутылку текилы, и Луи вытаскивает пробку зубами. Его ладони начинают потеть, и он не слышит ничего, кроме биения своего сердца. Парень резко подается вперед, облизывая шею Гарри, и мальчишка тихо вскрикивает от неожиданности и хватается за футболку Луи, как будто хочет притянуть его ближе. — Тише, первокурсник. Держи себя в руках, — усмехается Луи, и Гарри щипает его за спину, пока старший парень посыпает мокрую шею солью. Он берет открытую бутылку в руки и глубоко вздыхает. — Готов? — спрашивает он у мальчика. Гарри уверенно кивает, и тогда старший парень выливает текилу на живот и грудь мальчика, сразу же прижимаясь к коже губами, чтобы жидкость не потекла первокурснику в штаны. Спорно, но обычно кожа парней волосатая и неровная. На груди Гарри, однако, нет ни одного волоска. Его кожа мягкая и нежная, что не свойственно ни одному парню. Луи бы хотел попробовать его кожу на вкус, но все, чем он может пока довольствоваться, — это текила. Ну, что тоже как бы не плохо, но Гарри лучше. Намного лучше. Старший парень выпивает текилу из крошечного пупка Гарри и слизывает соль с его шеи, от чего грудь Гарри начинает вздыматься чаще. — Нормально? — спрашивает второкурсник, когда заканчивает и отстраняется. Гарри смотрит на него черными глазами. Одна его кудряшка взмокла и прилипла ко лбу. — Замечательно. Через несколько минут Луи обнаруживает себя в центре толпы с руками Гарри на своих бедрах, и если это не флирт, объясните Луи, чем он является. Если бы это делал кто-то другой, не Гарри, но кто-то все еще привлекательный, Луи скорее всего уже бы поцеловал его. Но это Гарри. 18-летний мальчишка, который просто пьян и которому просто интересно, каково это обнимать мальчиков так же, как обнимают девочек. Луи не может поцеловать его. Но руки Гарри все еще лежат на бедрах Луи, и это не кажется дружеским или платоническим, или вообще пристойным. — Не будь ты натуралом, первокурсник, решил бы, что ты флиртуешь со мной, — дразнит Луи. — Осторожнее, я ведь могу запасть на тебя. Гарри только нахально усмехается, сильнее сжимая бедра Луи. Не то чтобы второму это не нравилось. — А кто сказал, что я против? — отвечает он, и улыбка застывает на лице второкурсника, когда губы мальчика слегка касаются его уха. Если Гарри хочет использовать его, чтобы что-то проверить, вперед! У Луи нет сил сопротивляться. Если пьяный Гарри предпочитает обниматься и флиртовать с парнями, Луи полностью в его распоряжении. Кто он такой, в конце концов, чтобы быть против? Поэтому Луи откидывается назад, прижимаясь спиной к груди Гарри, и руки младшего парня оборачиваются вокруг его талии. И это победа. Теперь можно и умереть. Но даже нахождение в руках самого красивого и желанного парня во всем Оксфорде не может убрать это странное беспокойство в животе Луи. И это не то трепетное чувство, которое появляется, когда он видит Гарри. Это что-то неприятное, словно зуд. Словно Луи что-то упускает. Парень открывает глаза, осматривая комнату. Зейн и Лиам тут, пытаются съесть друг друга у барной стойки. Барбара и Найл заняты примерно тем же самым, и это хорошо, потому что лучше рот Палвин будет занят Найлом, чем оставшимся алкоголем. Ник танцует с каким-то мальчиком. Все в порядке. Все как обычно. Где Элеонор? Блять. Луи сбрасывает с себя руки Гарри, когда наконец находит взглядом девушку. Этого не может быть.☆☆☆
Элеонор Колдер можно было назвать ответственной, творческой и веселой. На всех тусовках она отличалась удивительной сдержанностью и трезвостью, что нельзя было сказать о Луи, который любил быть в центре внимания и хорошенечко выпить. Именно поэтому второкурсник с уверенностью мог сказать, что девушка, которую тащит на себе незнакомый парень с орлиным носом, не может быть Элеонор. Но это она. Ее голова с пышно уложенными медово-шоколадными прядями опущена, а глаза закрыты. Меховая накидка съехала с плеча, а ноги постоянно заплетаются, словно они веревочные. Элеонор выглядит мёртвой, а Парень-Орлиное-Лицо обнимает ее за талию и уверенно ведет к выходу. И в этом вся и проблема. Мало того, что Луи первый раз в жизни видит Колдер такой пьяной, он также видит ее с совершенно незнакомым ему парнем. Если бы это был Макс или Ник, или тот странный первокурсник с астрономического, который постоянно смотрит на нее за обедом, Луи и бровью бы не повел. Но это парень, которого он никогда прежде не видел. Он даже имени его не знает. Все это выглядит более чем подозрительно. — Мне нужно отойти, Кудряшка, — бормочет Луи, не оборачиваясь, и двигается вперед, но Гарри хватает его за локоть. Первокурсник смотрит туда же, куда и старший парень. — Я с тобой, — говорит он, и Луи кивает. Они догоняют Парня-Орлиное-Лицо уже на улице, прямо на главной дорожке к дому. Луи и Гарри останавливаются за ним, и Луи продумывает план действий ровно секунду, прежде чем рвануть вперед и преградить парню путь. Незнакомец резко останавливается и окидывает Луи вопросительным взглядом. Но Луи больше интересует состояние девушки. Она даже не шевелится, возможно, даже не дышит. Эта мысль заставляет Луи сглотнуть. — Какие-то проблемы, приятель? — не очень дружелюбно спрашивает парень. Луи тут же фальшиво улыбается, понимая, что его догадки оправдались. — Видишь ли, дружище, — говорит он также наигранно вежливо, — кажется, моя подруга перебрала, так что, не будешь против, если мы с моим приятелем отведем ее домой? Парень-Орлиное-Лицо неискренне улыбается ему. — Именно это я и собирался сделать, мальчики. Уже вызвал такси. Не волнуйтесь, доставлю вашу подругу в целости и сохранности. Возвращайтесь в дом и повеселитесь. — О, нам совсем не сложно, приятель, — настаивает Луи и подходит ближе к парню. — Мы с Гарри все равно уже собирались в кампус. Верно, Гарри? Гарри, стоящий позади парня с Элеонор, быстро кивает. — Так что мы настаиваем, чтобы ты вернулся в дом и повеселился. Ты ведь даже не выпил нормально, верно, друг? — улыбается Луи, смотря, как лицо парня становится красным от гнева. Он понял, что Луи все понял. Отлично. Луи аккуратно освобождает Элеонор от пальцев незнакомца и собирается быстро вернуть ее в дом, чтобы вызвать скорую или чтобы хотя бы Гарри осмотрел ее. Неизвестно, как сильно и чем напоил ее этот урод. Но следующая реплика незнакомца останавливает его. — Стой, где стоишь, Томлинсон! — громко, словно в трубу говорит парень. — Мы не закончили. Луи сталкивается взглядом с испуганными глазами Гарри, лицо которого бледное, как мел. Он успокаивающе улыбается ему уголками губ. — Отведи Элеонор в дом, Кудряшка, — спокойно и тихо говорит он. — Вызови скорую и полицию. Глаза Гарри расширяются. — Луи- — Отведи Элеонор в дом, — ледяным голосом повторяет Луи и вздыхает, смягчаясь. — Не волнуйся, Кудряшка, я дерусь грязно. Вряд ли это успокаивает Гарри. Его лицо ставится еще белее, а глаза еще больше, и он открывает рот, собираясь что-то сказать, но Луи обрывает его: — Иди! Через минуту он уже наблюдает кудрявый затылок Гарри. Тяжело вздыхая, Луи оборачивается. — Ты хотел о чем-то поговорить? — угрюмо спрашивает он у черноволосого парня. Незнакомец чуть выше, и его плечи значительно шире. Также он почти не пил в этот в вечер, тщательно пытаясь напоить бывшую девушку Луи, и все это вместе делает его достаточно сильным и опасным противником. Даже низкий рост Томлинсона теперь не играет важную роль, вряд ли он сможет быть ловким, будучи в нетрезвом состоянии. Поэтому когда первый удар обрушивается на Луи, тот не особо сопротивляется. Итак, противник бьет в челюсть. — У меня были большие планы на эту девочку, Томлинсон! — рычит он, нанося удар. Луи просто принимает его, отшатываясь назад. И как только вопрос о том, откуда незнакомцу известно его имя, всплывает в голове, тот сразу же на него отвечает. — Элеонор становится такой болтливой, когда много выпьет. Бьюсь об заклад, ты знал это. Следующий удар в живот валит Луи на траву. — Она мне все рассказала о тебе, хотя я даже не просил, — смеется Парень-Орлиное-Лицо, волосы которого растрепались, и теперь он похож на маньяка из фильмов ужасов. Он усаживается сверху на Луи, тем самым блокируя его ноги. — Знаешь, раз уж ты так неудачно сорвал мои планы с Элеонор, может ты тогда заменишь ее? А? Как тебе такой план, малыш Луи? — Ублюдок! — выплевывает второкурсник и свободной рукой ударяет парня прямо в челюсть. — Чертов ублюдок! — кричит он, пытаясь сбросить урода с себя. Парень сплевывает кровь на траву и пинает Луи коленом в живот, от чего второй не может сделать вдох и чувствует легкое головокружение. Этого вполне достаточно для незнакомца, чтобы вернуть контроль над телом студента, снова блокируя его ноги, а в этот раз и руки. — Тебе не следовало вмешиваться, малыш Луи. Она больше не твоя девушка, ты не владеешь ей, — рычит он, замахиваясь, чтобы нанести, вероятно, финальный удар, потому что Луи чувствует, что это точно вырубит его. Но удара так и не следует. Луи любит своих друзей за три вещи: они супер красивые, супер умные и всегда приходят вовремя. За последнее качество прямо сейчас он любит их больше всего. Собственно, удара так и не последовало, потому что Макс, грациозный, модный Макс, прыгнул на незнакомого парня, словно пантера на добычу, и сбил его с Луи. После чего все тот же цветочный Макс, у которого есть брюки с цветочным принтом и самый стильный Инстаграм на всем потоке, прижал того самого незнакомца лицом к земле, заломив руки, и уселся ему прямо на бедра, тем самым блокируя ноги, как совсем недавно произошло с Луи. Только вот его не тыкали лицом в землю. Лиам и Зейн помогают Луи подняться, и второкурсник не может перестать следить за тем, как друг Элеонор наносит удары один за другим, выглядя диким и безжалостным. Да, правильно говорят, что у каждой розы есть свои шипы. — Это то, чем ты ее накачал, сволочь! — кричит Макс, тряся перед лицом поверженного пластинку таблеток. — Что это за дрянь? Отвечай, урод! — Это рафинол! Это рафинол! — вопит парень, лишь его перестали душить и заставлять есть землю. — Что за рафинол? — уже тише спрашивает Макс, и Луи шумно сглатывает, чувствуя небольшую тошноту. — Наркотик сексуального нападения, — чуть слышно шепчет он.☆☆☆
Лиам и Зейн помогают ему войти в дом и аккуратно усаживают на диван в гостиной. Не то чтобы Луи сам не мог этого сделать, но он вдруг обнаружил, что к разбитой губе, гематоме на животе и челюсти прибавилось также растяжение лодыжки. Видимо, Луи очень неудачно оступился, когда Парень-Орлиное-Лицо толкнул его. Ник сообщает студентам, что вечеринка окончена и что, если они не хотят нарваться на копов, то им лучше покинуть усадьбу. Найл, Барбара и Макс следят за Парнем-Орлиное-Лицо во дворе. Элеонор лежит на соседнем диване, кто-то заботливо снял с нее туфли и меховую накидку. Ее грудь мерно поднимается и опускается, а все тело расслабленно. Через минуту в гостиной появляется Гарри с небольшой аптечкой в руках. И Луи усмехается, смотря на то, каким беспокойным и серьезным кажется студент в этот момент. Томлинсон надеется, что Гарри не носит с собой повсюду аптечку, потому что где ещё тогда он смог ее раздобыть. В любом случае, первокурсник сперва не замечает Луи, заботливо подкладывая шелковую подушку под голову Элеонор. Он достает что-то из своей аптечки и даёт понюхать девушке, на что она только слегка морщит нос и фыркает, слабо двигая рукой, чтобы убрать эту мерзость подальше. Луи слабо улыбается, его разбитая губа горит. Элеонор жива. Слава Богу. Жизнь налаживается. Гарри тоже улыбается самому себе, когда девушка подает первые признаки жизни. — Молодец, Кудряшка, отлично справляешься, — решает оповестить о своем присутствии Луи. Его голос звучит хрипло и слабо, и каждое слово отдается болью в животе и разбитой губе. Гарри подпрыгивает на своем месте и оборачивается. Как только он видит Луи, его глаза испуганно расширяются. — О, Господи, — ахает он. — Можно просто Луи, — хрипит второкурсник и измученно улыбается мальчику. Гарри бледнеет, резко вставая на ноги, из-за чего покачивается, и приближается к Луи с аптечкой. — Идиот, ты же говорил, что дерешься грязно. — Не волнуйся, первокурсник, я ему тоже неплохо врезал. — Ты выглядишь ужасно. Какое-то то время Гарри просто стоит над Луи, как будто решая, как ему лучше устроиться, чтобы было удобнее обрабатывать раны парня. А потом, что-то бормоча, первокурсник без стеснения усаживается ему прямо на колени. Луи удивленно ахает от неожиданности и боли в лодыжке, а его руки автоматически ложатся на бедра Гарри. — Полегче, Кудряшка, — хрипит Луи. — Молчи и не дергайся, герой, — хмыкает Гарри. — Твое лицо нужно обработать, если не хочешь получить заражение крови. — Ммм, заражение крови. Звучит сексуально. — О, а лихорадка, сыпь и увеличение тканей печени и селезенки звучит сексуально? — О, доктор, Вы говорите такие грязные вещи. Гарри на это только мягко смеется и открывает бутылочку с антисептиком. — Упс, — хихикает он, действительно хихикает, когда проливает полбутылки себе на джинсы, не попадая на вату. Все, чего хочет Луи, — это поцеловать этот хихикающий беспорядок. — Доктор, Вы, кажется, успели выпить, пока меня не было, — усмехается Луи, поглаживая мальчика по бедру. Гарри снова хихикает, наконец окуная ватку в антисептик, и краснеет. — Я волновался за тебя и Элеонор и выпил водки, — смущенно бормочет он. — Волновался за меня и Элеонор и выпил водки, — саркастично повторяет Луи и нежно смотрит на мальчика. — Как романтично, Гарольд. Гарри прижимает ватку к разбитой губе, и Луи вскрикивает. Очень мужественно, конечно. — Говоря о романтике, — деловито начинает будущий доктор, — если у тебя были романтические планы на следующую неделю, то смело отменяй их. Ты не сможешь целоваться, пока губа не заживет. — Что если у меня были романтические планы на этот вечер, доктор? — игриво спрашивает Луи. — Вряд ли Вам удастся их осуществить, сэр. Вам будет очень больно. — Ради поцелуев с некоторыми людьми можно и потерпеть боль, — говорит Луи и улыбается, игнорируя жжение. Гарри резко прижимает вату к ране, от чего второкурсник сильно сжимает его бедра. — Я Вам, как доктор, этого не советую, — спокойно и холодно говорит он. Луи удивленно смотрит на него. — Ну, я же герой. Я защищал честь дамы и все такое. Думаю, я заслужил благодарственный поцелуй. Гарри сухо усмехается, оглядываясь на Элеонор. — Вряд ли Элеонор сейчас в состоянии отблагодарить тебя, Луи, — хмыкает он, ворочая лицо второкурсника в разные стороны, проверяя на наличие других ран. «А я не про Элеонор,» — думает Луи. Через 10 минут после происшествия, как называет это Луи, приезжает полиция и скорая помощь. Парень-Орлиное-Лицо на самом деле носит имя Томаса Паркера, который не раз подозревался в попытках изнасилования, а также в торговле наркотиками и таблетками. Медики обнаружили, что у Элеонор в крови неплохая доза рафинола и забрали ее в больницу, чтобы вывести наркотик. Они предупредили, что, скорее всего, на следующий день она ничего не будет помнить, что является одной из функций рафинола. Они также поинтересовались у Луи, не нужна ли ему помощь, но второкурсник вежливо отказался, говоря, что о нем есть, кому позаботиться. Гарри, все еще сидящий на его коленях, коротко кивнул, сообщив медикам, что особых травм у Луи нет и в медицинской помощи он не нуждается. Полиция, а точнее два крепких молодых копа, сказали, что, вероятно, всем свидетелями данного происшествия придется дать показания в скором времени, если они хотят, чтобы Паркера посадили. Элеонор скорее всего придется предстать перед судом. Где-то около часа ночи дом наконец-то пустеет. Найл и Барбара тихо шепчутся на кухне. Лиам и Зейн ушли наверх в спальню. Макс поехал вместе с Элеонор в больницу, а Ник решает последние нюансы с полицией. Гарри все еще сидит на коленях Луи в пустой гостиной и зевает. — Пора спать, Кудряшка, — ласково улыбается ему Луи и хлопает мальчика по бедру. Гарри кивает, ещё раз зевая, и укладывается на старшего парня всем телом. Луи испуганно выдыхает. Мальчик укладывает свою голову ему на плечо, и его кудряшки щекочут шею. — Идиот, ты меня так напугал, — мягко и сонно говорит первокурсник. Луи оборачивает руки вокруг его тела и гладит мальчика по спине. — Извини, Кудряшка. Он грустно улыбается в волосы Гарри, когда младший парень обнимает его в ответ. — Ты действительно герой, Луи, — шепчет он. Луи тихо фыркает. — Любой на моем месте поступил бы также. — Я — нет, — отвечает Гарри. — Я испугался. — Я тоже, — шепчет Луи. Дальше они сидят в тишине, и Луи чувствует невероятную нежность, заполняющую его. Они просто сидят в обнимку, и Гарри пахнет текилой и солью, антисептиком и косметикой, остатками бурной ночи и юностью. Гарри пахнет чем-то новым и свежим, чем-то многообещающим. И через несколько минут, когда дыхание Гарри выравнивается, Луи понимает, что мальчик уснул. И его сердце хочет разорваться от чувства переполняющей радости и теплоты. Он словно выиграл в лотерее или выпил маминого чая после долгой разлуки. Спустя месяц в Оксфорде, Луи в первый раз чувствует себя как дома. — Я, эм, принес вам одеяла. Луи вскидывает голову, замечая Ника в дверях. Он выглядит уставшим и сконфуженным, неловко смотря на двух парней. Второкурсник прижимает палец к губам, тем самым показывая, чтобы Гримшоу не шумел. Ник кивает. — Вы можете пойти наверх, там есть еще одна свободная спальня, если хотите, — шепчет он. Луи качает головой. Разбудить сейчас Гарри то же самое, что разбудить котёнка, заснувшего на твоих коленях. — Мы останемся тут, спасибо, — отвечает он. Ник снова кивает и кладет два пледа на спинку дивана. — Спокойной ночи, Томмо. — И тебе, Ник, — шепчет Луи. Когда Ник уходит и выключает свет, Луи аккуратно приподнимает Гарри, укладывая его на диван и ложась рядом с ним. Он убирает пряди со лба первокурсника, нежно улыбаясь и изучая спокойное лицо мальчика. Его взгляд падает на окно позади Гарри, где на черном небе светятся серебряные звезды. Луи смотрит на них как на старых друзей. — Спасибо, — шепчет он, улыбаясь самой большой звезде, и она светится ему в ответ. Второкурсник ложится обратно на подушку, накрывая их с Гарри одеялом. Он закрывает глаза и улыбается.Он думает, что так или иначе все самое лучшее в его жизни происходит под звездами. ☆ ☆ ☆