Artificial soul

Солнце готово зайти за горизонт, а этот леденящий душу Кошмар и не думает прекращаться. Его цепкие руки, Паника и Хаос, полностью овладели этим местом. Верный слуга Страх подавил волю людей, а услужливый раб, имя которому Ссора, усердно подбрасывает дров в и так уже вовсю полыхающий костер. Да, это и есть Кошмар в своем истинном обличии. Кошмар, который никто не мог и представить… Четыре часа назад мы заметили, что связи со внешней стороной больше не существует. Контактный и новостные центры, интернет, множество других важнейших функций, работавших благодаря вживленным под кору мозга имплантантам, - всего этого внезапно не стало. То, без чего нам просто не выжить в этом незнакомом мире, перестало функционировать, и это… еще не самое ужасное. Кошмар настал для всех нас совершенно по иной причине. Причине, пусть и связанной с этой, но куда более жуткой и глобальной.

Никто, ни один человек, оказавшийся в этом месте, не может больше проснуться.

Сколько ни старайся, сколько ни напрягай свое серое вещество, тебе не удастся очнуться в собственной кровати собственного дома. Тебе уже не увидеть родных стен, в которых ты мог спрятаться от любой опасности, не увидеть города, в котором родился и прожил множество лет, не увидеть близких сердцу людей, которыми так дорожишь. Ты больше не в состоянии ощутить нежность рук мамы, в слезах касающейся тебя, не в состоянии, встав утром с постели, открыть окно и вдохнуть свежего осеннего воздуха, не в состоянии выйти на улицу и просто так прогуляться под моросящим дождем, наслаждаясь ароматом опавшей листвы… Вся прошлая жизнь миллионов людей рухнула в один миг. Рухнула потому, что все мы были наивными глупцами, думающими, что такая компания как DEAS - это добрые самаритяне, двигающие науку вперед и желающие, чтобы жизнь каждого человека была прекрасна. Однако это… оказалось совсем не так. Самаритяне оказались волками, загнавшими овец в угол. И раз они смогли провернуть теракт настолько огромных масштабов, им не составит труда замести следы и выдать все за случайность. Случайность, по вине которой в незнакомом мире теперь заперты несколько миллионов невинных душ, большая часть из которых даже совершеннолетия не достигла. Всю ответственность они свалят на недооцененную опасность эксперимента, а сами же… да, наверняка, продолжат заниматься исследованием Соульвейна, используя нас в этом мире как подопытных кроликов. И ничего… абсолютно ничего им за это не будет, ведь по сути наука правит миром. Боже… Неужели все это наяву? Неужели это и вправду со мной происходит? За что именно меня?… «Мама… папа. Пожалуйста, спасите». Ноги подкосились и я рухнул на холодный камень. Со мной впервые происходило нечто подобное. Впервые за всю свою жизнь я ощутил не злость, не гнев, не ненависть, а животный, парализующий тело и волю страх. Чувство, что было мне мало знакомо. Всю мою жизнь меня учили, что если натыкаешься на глухую стену, нужно просто взять и сломать ее, но сейчас… глядя на то, как в жалких двух километрах от меня многотысячная толпа людей переживает ужасающее потрясение, мне захотелось сдаться. Захотелось впервые опустить руки и не долбиться об стену. И единственное, что еще хоть как-то заставляло меня бороться со страхом, это одна лишь мысль, держащая последний рубеж обороны: «Что делать?» Она не давала воле угаснуть. Заставляла адреналин бежать по телу, заставляла мозг думать. Проигнорировать ее было невозможно, как невозможно было отвергнуть принципы, вбитые в мою голову тысячами часов тренировок и занятий. Никогда не сдавайся Как никто другой я понимал значение этих простых, но сильных слов. Из любой, абсолютно любой ситуации всегда есть выход. Нужно лишь иметь терпение, и не терять самообладание, чтобы его отыскать. Да… Я сжал кулаки и с силой надкусил губу. Соленый вкус крови ударил в голову. Не думайте, что я смирюсь со сложившимся положением без всякой битвы. Такого не будет, даже если вы положите меня на дыбу и будете вырывать ноги. В любом случае я буду бороться. Буду, не жалея себя, рвать и кусать, но не подчинюсь какой-то там Судьбе, а уж тем более людям, решившим, что они могут управлять другими. Нет, такого точно никогда не будет. Моя жизнь - это только моя жизнь, и вы еще пожалеете, что пытаетесь переписать ее. Я приподнял голову, пошевелил правой рукой. Тело снова слушалось меня. Оно больше не тряслось в приступе лихорадочного страха, как было минуту назад. Я больше не испытывал чувства безнадежности, ведь ответ на вопрос был уже найден. Нужно бежать отсюда. Уходить как можно дальше от эпицентра, покинув крупные скопления людей. Оставаться в этом месте и рассчитывать на других - все равно, что совершить добровольное самоубийство. Толпа в любом случае опасна, а толпа в панике опасна втройне. Однако же, перед тем как отступать, нужно знать куда. Даже новичок в военной стратегии поймет, что совершать данное действие в сторону вероятной опасности, мягко говоря, неразумно. И чтобы подобного конфуза случайно не вышло, нужно разведать местность лучше. Увидеть масштабы происходящего и проложить верные пути к побегу. Нужно высокое место. Достаточно высокое, чтобы можно было оглядеть всю округу на десятки километров вдаль. И такое место здесь имеется. Поднявшись снова на ноги, я развернулся и бросил взгляд на запад. Да, вон тот огромный, гордо раскинувший свои ветви на ветру дуб вполне подойдет. Холм, на котором он стоит, достаточно крутой и высокий, а королевская крона, кажется, пронзает сами небеса. Ничего подобного раньше не видел, но подходит как нельзя кстати. Да и выбирать особо не из чего. Не задумываясь более ни секунды, я сиганул с трехметрового утеса на мягкий равнинный дерн и легкой трусцой побежал к подножию холма. Уже через десять минут я, задирая кверху голову, карабкался по склону, хватаясь за выступающие из скользкой земли корни, и каждый раз ругаясь, если один из них внезапно обрывался. Подъем был невыносимым и значительно осложнялся отсутствием солнечного света. Взбирался я по теневой стороне, заросшей густым смешанным лесом, поэтому в некоторых местах было настолько мрачно, что хоть глазах выколи. Из-за этого синяки на коленях и локтях множились каждый раз, как только я оступался или хватался за ненадежную опору. Боль от падений была вполне настоящей… Наконец рука схватилась за желанный уступ. Приложив последнее, немалое усилие, я подтянулся и перевалил тело через край, оказавшись, наконец, на ровном месте. Это была вершина, покорению которой я был безумно рад. «Фух, а ведь еще лезть на эту громадину». Подумал я, переводя дыхание и любуясь видом внизу. Умопомрачительный равнинный пейзаж, на котором люди казались лишь мелкими муравьями, по-настоящему захватывал дух. Солнечные лучи закатывающегося за горизонт солнца падали на землю, создавая невероятную, словно на холсте нарисованную картину. Этот мир и вправду… «А-а-а…» Сквозь завораживающий шум нетронутой природы внезапно донесся чей-то слабый стон. От неожиданности я аж подскочил, направив взгляд в сторону звука. Незнакомец, полностью закутанный в длинный, староватый на вид плащ, неподвижно сидел на краешке могучего корня. Глубокий, темный внутри капюшон полностью скрывал его лицо и голову, а тускловато-коричневый цвет верхнего одеяния неплохо маскировал на фоне леса. Возможно, именно поэтому я не приметил его с самого начала. - Эй! - окликнул я незнакомца. - Все в порядке? Мои слова прозвучали достаточно громко, но, не смотря на это, незнакомец даже не шелохнулся. Либо он глухой, либо же просто проигнорировал меня, что больше всего вероятно. Недолго думая, я подошел ближе и присел рядом. Незнакомец по-прежнему не обращал на меня никакого внимания. Он сидел слегка скрючившись, так, будто у него болел живот. Его руки были спрятаны под плащ и лежали на груди. Ноги собраны вместе. Лица я по-прежнему не мог увидеть, но если судить по хрупкому телосложению и ширине плеч, то можно было смело утверждать, что незнакомец был девушкой. Ее подавленное состояние было заметно невооруженным глазом, но все же… она не была похожа на тех других, что я видел. Эта не кричала на всю округу, не ревела так, словно мама не купила ей желанную игрушку. Нет, она тихо сидела, закутавшись в плащ, и при виде ее во мне что-то резко и больно покалывало. Это не была какая-то навязчивая иллюзия или простое зажатие мышц ребрами. Это было вполне реальное, не поддающиеся физическому толкованию ощущение. Я чувствовал… жалость. - Послушай, - пальцы самовольно потянулись к плечу девушки, но на полпути рука остановилась. Внезапный порыв ветра сорвал с ее головы капюшон, и в этот момент во мне что-то с треском переломилось, как порой, бывает, ломаются кости. Из прекрасных аметистовых глаз девушки, словно моросящий дождь, капали слезы, но застывшее лицо не выражало ни единой эмоции. Она выглядела словно кукла, чью человеческую волю безжалостно растоптали на мелкие кусочки, оставив остатки на дальнейшее растерзание Судьбе. Только ее длинные, серебристо-белоснежные, поседевшие волосы свободно парили на ветру, все еще усердно протестуя против капитуляции своей хозяйки. Как бы я не посмотрел в ее глаза, под каким бы углом ни заглянул в них, я не мог найти там абсолютно ничего светлого. В них была одна лишь боль и страдания, которых я не видел еще ни у одного живого человека. Неужели эти чувства - все, что в ней осталось? Неужели ее уже… Девушка легонько вздрогнула и начала заваливаться набок. Лишь в последний момент осознав, что она падает, я успел ее подхватить. «Совсем легкая. Она словно… пушинка», - подумал я, поддерживая ее. Даже сквозь одежду я чувствовал, что она была холодна. Поблекшим взглядом девушка смотрела словно внутрь меня, и тут ее губы задвигались. - Не надо, - совсем слабо вымолвила она. - Все это… лишь бесполезная трата сил. Аметистовые глаза девушки закрылись веками. Голова обессиленно повисла. Она потеряла сознание, оставив меня одного, один на один с ее собственными, белыми как сама смерть словами. Прошло две тихих, самых долгих в моей жизни минуты. - Нет. Не бесполезная, - то ли девушке, то ли самому себе сказал я. Думая так, ты сама себе подписываешь приговор. Будь на твоем месте любой другой человек, я бы махнул рукой и прошел мимо, но в тебе есть одно качество, мимо которого я не могу просто так взять и пройти. Ты не показываешь свою слабость на виду у других. Ты старалась скрыть ее, несмотря на то, что уже сдалась. Такие люди по определению не могут быть слабыми, поэтому я не верю, что слова, которые ты сказала, принадлежат тебе. Нет… Это не ты сдалась. Тебя просто заставили сдаться. Заставили опустить руки и смирно ожидать своей дальнейшей участи. Кто-то расколол твою волю на мелкие кусочки, но я… уже решил, что буду тем, кто соберет эти кусочки обратно вместе, пусть даже если мне придется склеивать их по одному.