Коноха. Дом Хокаге.
- Минато, ты уверен? - Кушина с беспокойством смотрела на любимого человека. - А что если... - Всё будет в порядке, - он положил руку на её живот. - В тебе больше нет лиса. С этим ребёнком всё будет в порядке. Верь мне... Четвёртый Хокаге обнял жену, прижимая её к себе. Сегодня она узнала, что вновь беременна. Он понимал её беспокойство. И не хотел думать о том, что будет, если и этот ребёнок родится с тем же недугом, что и его сын. Это было малодушно с его стороны, но по-другому он не мог. За прошедшие полгода об оставленном ребёнке он старался не вспоминать. Как назло, каждый второй, так или иначе, старался напомнить ему об этом. Данзо все мозги выел в первый месяц, Кушина постоянно плакала, а Джирайя-сенсей смотрел укоризненно. Минато казалось, что весь мир смотрит на него. Но он не мог поступить по-другому! Наруто со своей проблемой был угрозой всей семье. Слабым местом, по которому враги не упустили бы шанса ударить. Будь он обычным шиноби, всё было бы не так критично, но он Хокаге, его дочь — джинчурики, не говоря уже о том, что Жёлтую Молнию ненавидят поголовно и Кири, и Кумо, и Ива. Да, и Суна не в восторге. Мальчик был уязвимой точкой. Не могло быть иного выхода. И лучше забыть о нём... И всё было хорошо, если бы о решении не прознал Узукаге. Как близкий родственник Кушины он знал о рождении близнецов и о состоянии мальчика. Того не смущало, что у ребёнка нет чакры, что Минато Каге, что они не являются жителями Узушио. Он просто потребовал ребёнка к себе. А когда не получил — устроил и ему, и Кушине такой разнос, что если бы было возможно, они освоили бы технику "Подземного плавания" без применения чакры. И это при том, что лично он в Конохе не присутствовал! Письмо вместе с официальным уведомлением о том, что в Конохагакуре делегация Узушио не прибудет, ему положил на стол шиноби-гонец. Минато не без оснований полагал, что Тоширо-сама знал обо всем ещё до официального ответа. А отказ назвать место, где он оставил сына, лишь ухудшил и без того не блестящие отношения между двумя Каге. Но он уже решил, что мальчик не будет знать жизни шиноби... Этот ребёнок не должен был даже соприкоснуться с ней... В чём-то Намикадзе был упрямей Узумаки... И хорошо, что он позволил разобраться с этой проблемой Старейшинам. Сарутоби-сенсей сумел как-то разрулить проблему Узукаге. Иначе бы всё могло получиться намного хуже...***
- Что ты об этом думаешь, Змей? Наруто сидел на железном столе, служившем большую часть своего времени операционным, и задумчиво болтал ногой в воздухе. На этот самый стол его усадил Орочимару, чтобы в очередной раз сделать какие-то замеры. - Что я думаю о чём? - учёный взболтнул на свет пробирку с кровью Узумаки. - О Водовороте. Мужчина удивлённо моргнул, оторвался от своего "интересного образца" и перевёл взгляд куда-то за Узумаки. Мгновение он смотрел в никуда, а потом прикрыл глаза. Чтобы открыв их, хищно ухмыльнуться и жутковато облизнуться, почти так же, как при их первой встрече в Лесу Смерти. - Ку-ху-ху! Наруто-кун, - проникновенно начал он. - Ты никак у меня совета спросить пытаешься? Узумаки передёрнул плечами и скорчил недовольную рожицу. В отличие от Саске, его всегда немножко пробирало, когда Белый Змей начинал строить из себя маньяка. В основном, потому что тот и был немного маньяком. Не настолько, как это стремилась показать пропаганда из их общей, старой Конохи и не настолько, как это стремился показать сам Орочимару, но что было, то было. - Орочи, - мрачный, серьёзный взгляд на детской мордочке изрядно повеселил Саннина. У Узумаки в этом возрасте это смотрелось даже забавнее, чем у Учиха. - Не издевайся! - Ку-ху-ху! - Бледная рука взлохматила светлые вихры. - Тебе нельзя нервничать пока СЦЧ не устаканится...Коноха. Корень.
Глава Корня наблюдал за тренировкой своих бойцов. Было в этом что-то умиротворяющее, на его взгляд. Чёткие выверенные движения, стремительные атаки и эффективная защита. Никаких лишних телодвижений, минимум эмоций, спокойствие и грация молодых убийц. То, чего не увидишь сейчас у выпускников Академии. Шимура мысленно поморщился. «- Детям нужно дать познать детство...» Отличная идея Хирузен, просто блестящая! А то, что они сдохнут на первой же миссии вне Деревни или того хуже, на войне, тебя не волнует, видимо. Кто даст им поблажки в бою, скажи на милость, старый товарищ? Да, любой мало-мальски грамотный шиноби чужого селения выпустит кишки этим "детям" при первом же удобном случае и посчитает это за удачу — врагов у его селения стало на одного-трёх меньше. А наши генины от вида крови через одного-двух в обморок падают! Кто будет этим неженкам сопли вытирать на поле боя?! Тобирама-сенсей в могиле, наверное, сотню раз уже перевернулся, наблюдая за тем, что творится с Конохой твоими стараниями. И не только твоими. Данзо титаническим усилием воли заставил себя остаться невозмутимым, хотя внутренне хотелось тяжело и горестно вздохнуть. А ещё лучше выматериться, потом напиться и в итоге пойти и хорошенько выпороть нынешнего Хокаге — достойного продолжателя традиций своего предшественника. Впрочем, чего ещё ожидать, вспоминая, чей ученик был его учителем? Это сейчас Джирайя за голову взялся, а раньше: Сарутоби-сенсей то, Сарутоби-сенсей сё, сенсей сказал, сенсей сделал... Смотреть было противно! И как жаль, что мозги у этого ходячего бедствия проклюнулись уже после того, как он обучил будущего Йондайме. Мало того, что этот желторотый юнец так легко буквально выкинул ценный ресурс из Деревни — генетику его сына никто не отменял, может, у мальчишки и не было чакры, но есть ведь много профессий внутри селения, где она не нужна! Не хотел демонстрировать своё слабое место? Так, если внутрь деревни кто-то чужой сможет проникнуть и навредить её жителю, то, это не у Хокаге проблемы, это у всей деревни проблемы! Так мало было этого, этому молокососу надо было ещё с Узукаге разругаться! Здесь, конечно, не только Минато виноват. Шимура за ним не доглядел, да, и старых товарищей из поля зрения выпустил — не подумал, что Хомура и Митокадо настолько будут потакать глупости Хирузена. Понадеялся на их разумность. И жестоко ошибся. Это будет ему уроком на будущее, впредь всё проверять. Он уже не в том возрасте, чтобы так ошибаться. - Фу, - тихо позвал Глава Корня. Рядом из тени тут же выступила светловолосая фигура в форме Анбу Не и безликой маске, склоняясь на колено и опуская голову. - Вы нашли мальчика? - спросил Шимура, не отрываясь от наблюдений за тренировкой. - Нет, Данзо-сама. Следы обрываются в одном из приютов малой Страны. Их кто-то грамотно зачистил. - Известно кто это был? - Никак нет, Данзо-сама. Работали профессионалы. Однако... - оперативник замялся. - Да? - старый шиноби склонил чуть ниже подбородок, понуждая продолжать. - По косвенным свидетельствам, разыскиваемый объект покинул приют до прибытия неизвестных. - Сбежал или был украден? - нахмурился Шимура. - Неизвестно. Следов нет. - Плохо, - Данзо поджал губы. - Ищите дальше! - Хай, Данзо-сама! Фу ветром исчез в тенях подземной базы. На том свете учитель будет долго и вдумчиво испытывать на них свои техники... И почему Нидайме не назначил Хокаге Кагами? Фиг с ним, что Учиха, такого безобразия он бы точно не допустил...***
- Если я пойду в деревню Водоворота, ты пойдёшь со мной? - Если не пойду, потащишь за шиворот, как в старые добрые времена? - любопытный фырк. - Эй! - обиженно. - Я давно уже вырос из того возраста! Насмешливо поднятая бровь и красноречивый взгляд. - Ты понял, о чем я! - он складывает руки на груди и мрачно смотрит исподлобья. Тяжёлый вздох друга напротив. - Добе, - ещё один вздох. - Ты идиот. На лицо против воли вылезает идиотская улыбка. В чём-то Саске определённо прав...Убежище Орочимару. Общая библиотека.
- Ты не кажешься слишком озабоченным, зверь, - Тоширо задумчиво рассматривает стоящего к нему боком Лиса, оперевшись плечом на косяк двери. Он застал его в пустой библиотеке, рассматривающего стеллажи с трактатами по теории чакры. - Ты тоже, человек, - вернул ему шпильку тот, вытаскивая один из свитков и разворачивая его. - Ты не собираешься пытаться как-то повлиять на его выбор? - старый Узумаки с интересом выгибает бровь. - Я слишком уважаю его, чтобы пытаться манипулировать им, используя его отношение ко мне, - Курама углубляется в чтение, уделяя Узукаге минимум своего внимания. - Не то, чего ожидаешь от биджу, - наконец, произносит тот. - Напротив, - Ёкай отрывается от ровных строчек иероглифов и поворачивает голову в сторону нежданного родственника своего подопечного. - Это то, чего не ожидаешь от людей, - багровые глаза сталкиваются с тёмными морскими глубинами. - Вы ведь так любите давить на чувства тех, кто вам небезразличен, добиваясь выгодных для вас решений. Не так ли? Или скажешь, что я не прав? Тихий и спокойный голос биджу вкрадчив, будто он демон искуситель. И Узукаге бы с радостью возразил, да, только нечего. Не ему, правителю, говорить такое. Не ему, шиноби, возражать против этого. И не ему, человеку, врать о подобном. Он прожил не одно десятилетие, он видел, как строились скрытые селения, он наблюдал, как создаются и разрушаются союзы, зачастую участвуя в этом сам. Он знает, как заронить сомнения одним предложением, как придать уверенность стоящему на грани, как ввергнуть в пучины отчаянья двумя словами и как поднять с колен одним. Всё это он видел, всё это он проделывал сам. Но возразить всё же хочется. Наивно, пылко, по-мальчишески, непозволительно для умудрённого жизнью Каге. - Говоришь так, будто знаешь нас. - Знаю, - соглашается ёкай в человеческом обличье, возвращаясь к чтению. - Я наблюдал за вами задолго до того, как вы назвали нас биджу. Я видел вас с разных сторон. Я наблюдал за вами, даже будучи заточённым. Это было интересно. Это было отвратительно. И это было прекрасно. - Я слышу в твоём голосе восхищение? - Может быть, - не стал отрицать один из бывших генералов Древесного Духа. - Сложно сказать, как я отношусь к вам, людям. Вы всегда умудрялись удивлять меня. В один миг вы презренны до отвращения, как грязь, кишащая червями, пожирающими друг друга, в другой, вы прекрасны, как бабочки, штурмующие ураган. Большинство людей мне противны, но среди вас встречаются редкие драгоценности. Вы так похожи, и вы так различны. Такие, как я, умеют это ценить, - его взгляд останавливается, он вряд ли видит то, что написано. - А ещё, мы умеем быть благодарными. - А люди разве нет? Глаза девятихвостого кицуне холоднеют. - Но мы ведь здесь, - он вновь смотрит на Узукаге. - Достаточное доказательство. - Но люди разные. Ты сам сказал. - Так же как и духи, ёкаи и аякаши, - соглашается Курама. - Наши миры в чём-то очень похожи, - он невесело усмехается. - Звучит банально. Тоширо подхватывает усмешку. - Действительно. Курама сворачивает свиток и кладёт его обратно на полку. Поворачивается спиной к шиноби. И прежде, чем уйти, роняет: - Если ты обидишь его, то даже явление Шинджу под руку с Шинигами покажется тебе и твоим людям благословением предков, по сравнению с тем, что сделаю я. - Стоит ли мне говорить то же самое, ёкай? Курама не спеша уходит из библиотеки через другой выход, и его улыбка, почти такая же, как и у Узумаки за его спиной. Они друг друга поняли. Нужно ли большее?***
- Старик! Я не против попробовать! - спустя три дня Наруто взвешивает в руках уже немного осточертевшую банку — росток, зараза, растёт с довольно пугающей скоростью, и теперь это, наверное, уже настоящий саженец. Тоширо давит довольную улыбку, уговаривая себя, что ещё рано радоваться, ведь его внук — Узумаки, и без выверта тут не обойдётся. - Только у меня пара условий будет. Хорошо? Ну, кто бы сомневался... Подавить улыбку не получается. Интересно, что он придумал?..