Змеевладелец

      Первые недели они живут, почти не пересекаясь. Каждый занят обустройством личного пространства и организацией жизни вне нового дома. Люциус подтянул все старые деловые связи и завел новые, имея наконец возможность использовать родовую магию в полном объеме, Драко все так же ходил на лекции, а потом еще и подключился к какому-то научному исследованию, так что он или торчал в университетской зельеварне, или безвылазно сидел дома в кабинете, обложившись горой книг и свитков, Гарри целыми днями пропадал в своей вожделенной библиотеке, а потом еще записался на какие-то «курсы почтой», получил набор сосудов с воспоминаниями о лекциях историков и теперь допоздна изучал их в думосборе.       Они ненавязчиво присматривались друг к другу, притирались, улавливали привычки… а для тихих совместных вечеров и разговоров время еще придет. Позже.       В тот день Люциус вернулся довольно поздно, далеко за полночь. Задержался на обсуждении очередного договора и, откровенно говоря, изрядно вымотался. А потому позволил себе, войдя в дом, просто привалиться к стене и постоять так несколько минут, прикрыв глаза, расслабляясь.       А потом увидел медленно бредущего сонного Героя, одетого в одну полосатую пижаму. Это была одна из тех привычек, которую Малфои уже за Поттером приметили. Он, если ему приспичивало среди ночи попить водички, никогда ее себе не наколдовывал, а, практически не просыпаясь, полз на кухню, где и пил, зачастую прямо из графина, а потом полз обратно. Он то ли спросонья забывал, что маг, то ли соблюдал какой-то странный персональный ритуал, но этот поход на водопой можно было пронаблюдать три-четыре раза в неделю.       Парень уже возвращался в свою комнату, проходя по коридору к лестнице на второй этаж, когда заглянул в приоткрытую дверь кабинета Драко, который в очередной раз так плотно засел за свои научные исследования, что забыл о времени. Поттер несколько секунд таращился внутрь комнаты, медленно моргая и сбрасывая с себя дрему, а потом неожиданно усмехнулся. Как будто увидел что-то крайне милое. Потом зевнул и пошел дальше.       Люциуса, конечно, заинтересовало, что же такое поразительное Гарри там усмотрел, так что он отлепился от стены и тихо прошел вперед, также заглядывая в комнату. Сперва не понял, с чего бы сыну сидеть в такой странной позе — выпрямившись на стуле, отодвинутом от стола настолько, что он едва дотягивался до своих записей и только потом заметил вытянувшегося на коленях кошака, которого Драко периодически почесывал то по боку, то по голове.       Что ж, надо признать, что сын, сам того не подозревая, умудрился получить бонусный балл в их маленьком соревновании. Это надо было срочно исправить.       Когда Люциус утром выловил Поттера и пригласил его на прогулку по магическому кварталу, тот удивленно вскинул брови, но согласился.       Конечно, Малфой и не ожидал, что Герой будет с гиканьем носиться вдоль витрин или прижиматься к ним носом, разглядывая гоночные метлы, но на какой-нибудь гриффиндорский заскок все же рассчитывал, надеясь, что это не нанесет сокрушительный удар по его еще не устоявшейся в новой стране репутации. Но Поттер вел себя достаточно чинно и явно наслаждался прогулкой, болтая о том, что удивлен, что не выбрался просто пройтись раньше. Он совершенно не скрывал свои эмоции. Это было странно, но… мило.       Они зашли в букинистический магазин, где Гарри купил себе несколько книг, запретив оплачивать их Люциусу, прогулялись в маленьком парке, выпили кофе в уютном бистро. Уже собираясь аппарировать домой, Люциус заметил, что Поттер с каким-то удивлением рассматривает выставленные на витрине одного из бесчисленных магазинчиков, разнообразные цветы и только потом сообразил, что это такие сласти, выполненные в таком оригинальном виде, ничем не отличающемся от настоящего. Когда Герой увидел, что Малфой проследил за его взглядом, то сразу отвернулся и сделал вид, что вовсе и не интересовался, но Люциус чуть усмехнулся, подхватил его под локоть и поволок в магазин.       Вернувшийся вечером домой Драко застал рара, сидящего с газетой у камина и Гарри с меланхоличным видом держащего в руках большой букет полевых цветов, обкусывающего ромашковые головки и выгрызающего мелкие соцветия со свечек дикого дельфиниума. Он открыл было рот, чтобы начать задавать вопросы, но потом резко закрыл его, наткнувшись на откровенно довольную улыбку Люциуса. Драко фыркнул и пошел прочь из комнаты, уже на лестнице услышав дружный смех.       Люциус Малфой — плюс один балл. Определенно.       Конечно, Драко догадался, что букетик был съедобный и что эти двое засранцев специально обставили так, чтобы можно было полюбоваться на его реакцию и посмеяться. Но отец-то каков!       Несколько дней он раздумывал, чем бы перебить достижение рара, а потом небрежно вручил Гарри маггловский бублик, собственноручно купленный в маленьком хлебном магазинчике. Бублик был метрового диаметра, посыпан разнообразными дроблеными орешками и пах просто умопомрачительно. Поттер сдержанно поблагодарил, но, если учесть, что следующие несколько дней он с ним не расставался, постепенно сгрызая и запивая литрами молока, то можно было догадаться, что подарок ему понравился гораздо больше, чем он старался показать.       Драко Малфой — плюс один.       Следующий балл Люциус получил довольно неожиданным для себя образом. И крайне досадным.       Утром он, как обычно, принял душ и открыл дверь гардероба, чтобы одеться… На куче стянутых с плечиков дорогущих мантий из шелка акромантулов расположился мордредов Бэккет, который родил на них двух котят…       Преодолев пелену бешенства и неуемное желание расчленить скотину на двадцатиграммовые кусочки, он вызвал домовика и велел привести Гарри. Драко просочился в комнату сам по себе, по-слизерински учуяв, что происходит что-то интересное.       И донельзя удивленное поттеровское «Бики, так ты что, девочка, что ли?» мало повлияло на его раздражение — мантии-то теперь выбросить придется, носить их — даже после чистки! — он не собирался.       Люциус решительно напомнил себе, что он взрослый, самоуверенный, хладнокровный, состоявшийся маг, взял себя в руки, трансфигурировал из подушки корзинку, куда и переложил аккуратно кошку и котят. Корзинку он вручил зачарованно таращившемуся на него Герою. Гарри как-то несмело улыбнулся и медленно вышел из комнаты, обернувшись и благодарно кивнув на пороге. Драко досадливо нахмурился.       Плюс один. Точно.       Тем вечером они впервые перешли на неформальное общение на «ты» и по именам.       У Малфоя-старшего ровно засветился кровный амулет, что означало, что Драко получил какую-то травму, не смертельную и даже не особо опасную, но все же травму, поэтому он отложил все дела и отправился домой.       Драко лежал на диване и довольно фальшиво демонстративно стонал от боли, закатывая глаза. Поттер вокруг него суетился, утешал, поправлял подушку и отпаивал зельем, судя по цвету — костеростом.       Оказывается, сын поспорил с Гарри на желание, что Бэккет весит больше двадцати килограмм. Кошку взвесили, а потом забыли наложить на ошейник чары уменьшения веса, которые снимали при проведении «эксперимента».       Кошка весила всего девятнадцать килограмм и сыну пришлось бегать шесть кругов вокруг парка (желания у гриффиндорца были шокирующе странными для расчетливого воспитанника Слизерина, который не преминул бы использовать свое желание на что-либо более внушительное, чем такая глупость, как пробежка).       В итоге, чудесно набегавшийся Драко рухнул отлеживаться на диван, а Бики, по сложившейся традиции, сиганула на него со стоящего рядом столика. Результат — два сломанных ребра и суетящийся Поттер, который периодически явно пытался подавить совершенно неуместный смех.       Люциус нахмурился. Иногда, оказывается, полезно бывает выставить себя идиотом.       Драко Малфой — плюс один.       Следующий балл Люциус заработал совершенно честно. Он, по просьбе Гарри, пристроил обоих котят в «надежные руки».       Одного котенка он подарил Министру Магической Британии Кингсли Шеклболту, который имел неосторожность приехать во Францию по делам и пересечься с ним на одном приеме. Малфой вручил ему зверюшку под непрерывные щелчки колдокамер папарацци со всего мира, приговаривая с улыбкой:       — Этого чудесного котенка просил подарить вам Гарри Поттер в знак искренней благодарности за ту помощь, которую вы всегда оказывали ему.       На черном лице Шеклболта отразилось почти комическое удивление, а потом он осторожно погладил малыша по ушку.       Папарацци просто зашлись в эйфории. Люциус подозревал, что теперь Кингу на каждом интервью придется отчитываться, что котеночек кушал, как какал и на сколько подрос. Он немного злорадно хмыкнул — это Министр еще не знает, что малыш со временем грозит вырасти в, как минимум, двадцатикилограммовую тушку.       Второго котенка он втулил матери Блейза Забини, зашедшего в гости и наивно сообщившего, что они с маман остановились в Палас-отеле. Мадам Кристофа Забини любила котиков куда больше, чем всех своих ныне покойных мужей вместе взятых. Они были знакомы довольно давно и после отъезда Нарциссы порой весьма неплохо проводили время вместе. В этот раз Люциус для визита прихватил бутылку старого вина в одну руку и котенка в другую.       Женщина оценила оба подарка, они здорово расслабились, опустошая бутылку, по очереди тиская котенка (к которому, честно признаться, Малфой уже и сам успел привязаться) и обмениваясь важной информацией, которая может пригодиться в делах (читай, сплетнями). Про секс в этот раз разговор даже и не возникал — оба были увлечены охотой: Люциус на Поттера, а Крис на очередного кандидата в мужья. В этом был свой кайф, ничуть не менее притягательный, чем занятие любовью.       По уже сложившейся традиции Малфои сидели в библиотеке, только теперь, для разнообразия, рассматривали окно, а не книжные полки. Первым затянувшееся молчание прервал Драко:       — Рара, тебе не кажется, что мы выглядим идиотами в этом маленьком соревновании? У тебя нет ощущения, что он просто посмеивается над нами и воспринимает все наши подходы довольно философски? По-моему, он просто наблюдает за нами, как энтомолог за бабочками.       — Ну, тогда уж серпентолог, мы же все-таки змеи.       Они еще долго сидели в библиотеке в тот вечер, обсуждали сложившуюся ситуацию. И, как оказалось, их мысли по поводу ее разрешения в чем-то совпадали — если не можешь заполучить добычу в единоличное владение, то нужно заполучить ее хотя бы в гнездо.