Кошмары
15 ноября 2017 г. в 14:43
Квартира встретила ее мертвой тишиной. Обычно все равно слышишь какой-то шум у соседей. А тут — ничего. Рина поставила сумку у порога, по привычке разулась и прошла в комнату, чтобы открыть форточку и проветрить. Тишина пугала, а с улицы то и дело доносился чей-то детский плач или смех, строгие крики матерей на непослушных чад, шум автомобилей.
Ничего из этого не было. На улице, как и дома, стояла мертвая тишина. Во дворе — ни души.
Когда казалось, что паника вот-вот прорвется наружу, в замке входной двери повернулся ключ, и звук этот показался настолько громким и внезапным, что Рина вздрогнула. Следом хлопнула створка форточки — девушка нечаянно толкнула ее ладонью.
Входя, Стас не поприветствовал какой-либо из его фирменных шуточек — просто молча оставил пакет рядом с ее сумкой и прошел в ванную.
— Стас? — с некоторым беспокойством спросила Карина, догнав его, подозревая, что у парня что-то не заладилось сегодня. А что, кстати, у него должно было случиться сегодня? Экзамен, собеседование, или что-то иное? Она не помнила, но чувство, что что-то важное должно было произойти, Рину не покидало.
Брат промолчал, вытер руки и направился на кухню, словно не замечая присутствия сестры.
— Ты в порядке? Как все прошло? — с легкой паникой в голосе спросила Рина, идя следом за ним. Странно, но даже не было слышно его шагов.
— Все хорошо, — голос Стаса прозвучал безжизненно. Парень даже не обернулся. Карина догнала его и взяла за плечо, чтобы, как и бывало в трудные дни, подбодрить брата.
Но плечо было холодным. Стас обернулся и Рина увидела лишь усталые блеклые глаза.
— Это слишком… — все тем же тоном произнес парень.
В один момент коридор вокруг них стал меняться. Вместо привычных светло-зеленых обоев, зеркала и полок для обуви помещение становилось пустым и мертвенно-белым. Брат рассыпался в пыль за несколько секунд, на пальцах еще осталось неприятное колющее ощущение, словно Рина держала в руках каменную крошку. С ужасом девушка озиралась по сторонам, чувствуя, будто стены надвигаются на нее. Это был уже не коридор, а небольшая комната, без какого-либо намека на дверь, да и окон не виделось — лишь крохотный белый квадрат с полупрозрачным стеклом перед Риной, размером не больше книги. Паника в момент накрыла девушку, и у нее осталась лишь одна мысль — скорее к этому окошку, пока не стало хуже. А то, что хуже действительно станет, Рина чувствовала нутром. Но ноги будто приросли к полу, да что уж там — она даже не могла поднять руку, чтобы дотянуться до оконца, а ведь казалось, что оно рядом. Но в тот же миг стена с квадратным просветом отдалилась, а Рина наконец-то стала различать звуки.
Чьи-то негромкие голоса, такие же безэмоциональные, как у брата ранее. Что неизвестные обсуждали, понять было сложно, но Карина различала слова, очень похожие на названия лекарств. Постепенно голоса стали четче, и оконце каким-то чудом вновь оказалось рядом, и собеседники стояли как раз перед ним, но девушка все так же не могла пошевелиться. Неизвестные, судя по всему — врачи, говорили о чьем-то лечении, нестабильном состоянии. Чем больше говорили эти доктора, тем явственнее чувствовала приближение беды Рина, тем больше казалось, что речь шла о ней или Стасе. Тут один из говоривших замолчал на полуслове, и почти сразу же раздался легкий стук в стекло, от Рина вздрогнула, но почти сразу же взяла себя в руки. Наконец-то она могла сдвинуться с места, и первым же делом бросилась к оконцу. Стоявший по ту сторону врач тут же убрал руку.
Карина видела их — две высокие фигуры в белых халатах, но не могла разглядеть лица. Один из врачей что-то сказал ей, но, несмотря на близость, Рина ничего не расслышала. Все заглушило собственное дыхание, частое, громкое, паническое. Она хотела что-то сказать докторам, но вырывались лишь хрипы. Пальцами девушка стучала в стекло, но ответа не получала. На полупрозрачной поверхности оставались грязно-красные пятна и разводы от каждого удара. Шум собственно дыхания стал невыносим, хотело от всего этого убежать. Рина в панике закричала, но на деле лишь беззвучно открыла рот.
Стены, казалось, стали еще ближе, и очень быстро выяснилось, что они на самом деле двигались. Помещение становилось меньше. Невольно Рина закрыла голову руками и стала отступать в ближайший угол, но стены все наступали и наступали, превращая пустую комнату в тесную мрачную клетку.
Нервно всхлипывая, Карина зажмурилась. Внезапно шум стих, и несколько секунд она вновь пребывала в полнейшей тишине. Но вскоре девушка различила слабый звон, он напоминал звук ложки, размешивающей чай в чашке. Открыть глаза Рина побоялась, да и ощущение было, что стоит ей сейчас хоть немного шевельнуться, и все тело пронзит боль. Девушка тяжело вздохнула.
— Очнулась, наконец, — послышался чей-то уставший голос. Рина все же рискнула и открыла глаза, сморщившись от головной боли. Деревянный потолок, небольшие мешочки на гвоздях, и какая-то бежевая влажная тряпка, висевшая на бечевке. Сильный запах, напомнивший Карине о детстве, о тех временах, когда она часто болела и мама заставляла ее пить горькую и противную микстуру.
Что бы ни произошло с ней после того, как она успешно провела магический обряд, теперь Рина лежала в мед-каюте, в которой до этого не бывала. И здесь она явно не отдыхала. Девушка чуть повернула голову в сторону, откуда шел голос. Рядом с кушеткой, на которой она лежала, сидел один из пиратов и что-то размешивал в кружке.
— Даже не вздумай вставать, — пресекая любые вопросы и возмущения, несколько резко сказал мужчина. — Мне еле удалось остановить распространение яда, и то не без помощи нашего пострела. Так что скажешь потом ему спасибо, но до тех пор лежишь здесь, пока я не разрешу куда-либо выходить. Моя территория — мои правила. Вернее даже, это единственное правило, которое стоит соблюдать, девочка.
Доктор оказался со скверным характером, но Рина и сама понимала — спорить и гнуть свое бессмысленно. Даже за столь недолгий срок нахождения в этом мире она успела уяснить, что на кораблях есть ряд людей, про которых можно сказать — он «царь и бог» тут. И медик, безусловно, был одним из таких людей. Так что следовало лежать и не перечить.
Правда, она и не собиралась вставать, да даже сил на это толком не хватило бы. Рука с ранкой вообще была тяжелой как кирпич. Рина посмотрела на нее — все вплоть до локтя забинтовано, а из-под края марли виднелась какая-то темно-бурая мазь.
— Думаю даже если бы захотела, все равно не смогла бы встать, — вяло улыбнулась девушка, думая о том, что шалунья-удача вновь отвернулась от нее. Но в том-то и дело, что магией она в последние дни пользовалась мало и осторожно.
Доктор лишь вздохнул и сказал:
— Все бы пациенты были б такими паиньками.
После этого мужчина поднялся со стула и взял с полки темный пузырек. Капнул несколько капель содержимого в стакан с водой, что стоял на тумбочке возле кушетки, подождал, пока коричневая жидкость растворится, и протянул его Рине со словами.
— Выпей до дна и дальше спи. Яд еще не весь вышел, и процесс его выведения не самый приятный, так что запасайся силами. А это лекарство поможет.
Карина молча приняла стакан с получившейся чуть желтоватой водой из рук медика, кивнула и сделала пару глотков. Чувствовалась небольшая кислинка.
— Пей-пей давай, паинька, — усмехнулся мужчина, решив, что пациент отказывается пить лекарство. Рина лишь пожала плечами. Как только стакан опустел, доктор его тут же забрал и еще раз велел спать; впрочем, девушку и саму резко потянуло в сон от выпитого. Или от нехватки сил. В любом случае, когда недовольный медик покинул каюту, Рина уже сладко спала. И на этот раз никаких кошмаров с рассыпающимися братьями и странными комнатами.
Однако прежде, чем заснуть, Рина подумала о Стасе и о том, как он там. А еще о том, что не знает, сколько времени прошло в родном мире, пока она здесь. Ничего хорошего это не сулило, особенно для брата. Следовало вернуться назад как можно скорее.